Czytaj książkę: «Таронн: безумец»

Страна является свободной до тех пор, пока бьется отчаянное сердце её последнего защитника.

Пролог

Ночная мгла застала двух заблудившихся путников посреди леса. Уставшие и голодные, они медленно брели, не разбирая дороги. Лошадей с припасами приходилось вести в поводу. Мокрая одежда и огромные комья грязи, налипшие на обувь, затрудняли движение. Но всё-таки им удавалось пробираться вперёд.

– Папа! Там свет! – воскликнул мальчик, указывая рукой на едва заметный огонёк.

Мужчина, подняв голову, попытался рассмотреть то, что обнаружил его сын.

– Ты прав, – тихо произнёс он. «Может, там нам помогут?» устало подумал отец. – Ты оставайся здесь, а я пойду, проверю.

Парнишка нехотя подчинился. Отец передал ему повод своей лошади и, обнажив меч, медленно пошёл к огню.

– Да не бойся, выходи. Не съем я тебя.

Возле костра сидел человек в тёмной одежде и не спеша помешивал деревянной ложкой загадочное варево в походном котелке, стоящее на небольшом костре.

– Да я и не боюсь, – произнёс отец и вложил меч в ножны.

Незнакомец, усмехнувшись, сказал:

– И мальца своего зови!

Отец настороженно посмотрел на человека.

– Я давно вас услышал. Идёте по лесу как по королевскому парку.

Отец вернулся за сыном и подвёл его к костру. Привязав лошадей к дереву и испросив разрешения у незнакомого человека, они присели у костра. Закончив приготовление пищи, незнакомец, поделившись с неожиданной компанией, принялся за поздний ужин.

Отец и сын, не заставив себя уговаривать, быстро расправились с горячей едой. Потом отец встав, подошёл к своему коню и достал из перемётных сум небольшую тыквенную бутыль. Предложив ее незнакомцу в благодарность за горячий ужин, он опять присел у костра.

– Мы заблудились. Может, ты поможешь нам и укажешь, как выйти к дороге?

– А куда вы идёте?

– В Таронн! – несдержанно ответил мальчик.

– До Таронна далеко. Да и зачем туда идти? Есть города и ближе.

– Мы идём в Корхо!

– В саму столицу! Путь неблизкий.

От незнакомого мужчины шли волны такого огромного доверия, что отец решил рассказать всё без утайки.

– Мы идём в Корхо, для того, чтобы мой сын смог поступить на обучение в Страндайл.

Незнакомец внимательно посмотрел на мальчика.

– Сколько ему лет?

– Пятнадцать.

– Уже поздно. В Страндайл принимают с десяти.

Странники напряжённо посмотрели на него. Они не ожидали такой осведомлённости.

– В десять не вышло, – сказал отец. – Может, возьмут сейчас.

– Может, и возьмут. Но в Страндайл принимают только самых лучших.

– Это нам известно.

– Лучших из лучших, – добавил незнакомец.

Мальчик придвинулся к нему ближе, заглянул в глаза и попросил:

– Пожалуйста, добрый человек, расскажи о страйдах.

– Это будет очень длинная история.

Незнакомец ещё раз посмотрел на парнишку. Его глаза лучились от предвкушения предстоящей истории. Не желая разочаровывать странников, он начал свой рассказ.

Таронн. Прекраснее королевства не было. Воздух там был так прозрачен и свеж, как будто его питали горные источники. Дышать в нём было необычайно легко, и люди, живущие здесь, принимали это как должное. Огромные леса, жирная земля, горы, реки, моря – всё это и составляло богатство этой страны.

Люди там жили с добрыми сердцами. Все жители Таронна всегда находились в хорошем расположении духа. Их улыбающиеся лица светились счастьем от заката до рассвета. Мужчины, женщины, дети – все радовались восходящему солнцу и новому дню, несущемуся на его лучах. Там не было обездоленных и несчастных. Если у человека случались какие-то неприятности, жители не отстранялись, а сразу же предлагали свою помощь.

Тароннцы слыли людьми богатыми. Густые леса, полные дичи, реки с большим количеством рыбы приносили неплохой доход охотникам и рыболовам. Желающие трудиться на земле тоже были не в проигрыше: горные источники обильно увлажняли кристально чистой водой обработанные поля землевладельцев, и плодородная земля давала два урожая в год.

Молва об этом государстве разнеслась по всему миру. Этому способствовали купцы, приходящие с караванами и приплывающие на кораблях. Они привозили с собой дивные товары, которые жители с удовольствием покупали на рынках.

Армия Таронна являлась одной из самых сильных армий того времени. Тароннцев невозможно было победить. Сами они не начинали боевых действий, но их сплочённые ряды неизменно вставали на защиту страны. Все мужчины хотели попасть на военную службу, ведь, кроме прочего, король платил за неё хорошие деньги. В основном солдаты занимались лишь тренировками, а в свободные часы благопристойно отдыхали. Горячительные напитки в армии были категорически запрещены. Только в праздники допускалось некоторое послабление дисциплины. В остальное время провинившихся жестоко наказывали.

Жизнь граждан Таронна проходила мирно и спокойно, и такой уклад им нравился. Жители богатели, только ленивый был бедным. Это было время царствования Сагатора I – старого короля, звезда которого вот-вот должна была закатиться за горизонт.

Богатство страны и людское счастье – это только видимая сторона айсберга, не всё было так гладко, как хотелось бы. Участившиеся набеги варров положили начало конца такого уклада жизни. Люди жили, любили, планировали будущее и никак не могли предположить такого развития событий. Их ждала война, и больше ничего. Ни счастья, ни любви, ни благополучия – только война. Вскоре только о войне и смерти будут все их мысли и переживания. Всё, что их держало дома, отойдёт на второй план.

Когда участились набеги варров, Сагатор I совершенно не обращал внимания на советы своего ближайшего окружения. С границ всё чаще приезжали гонцы с просьбами о помощи, а король в ответ лишь махал жирной рукой и пил вино. Его интересовали только женщины и вино. Видя такое пренебрежение к делам страны, сторонники короля начинали роптать. Варрам же всё это было на руку.

Варр находился за горами. Смыслом жизни его народа была война. Сто лет назад король Таронна перешёл через горные склоны и уничтожил Варр, захватив множество пленных и превратив их в рабов. Оставшиеся варры, затаив ненависть, были вынуждены платить непосильную дань. Из пепла возродился новый Варр. Его жители жили только с мыслью об отмщении, и их время пришло. На трон сел молодой и решительный король, который тотчас начал собирать огромную и сильную армию для набега на Таронн.

В столицу Таронна – Корхо – полетели первые сообщения о набегах. Беженцы рассказывали о разгроме пограничных бастионов и близлежащих поселений. И вскоре на неохраняемые участки границы хлынули орды варров.

Старшего сына Сагатор I назвал в свою честь. Высокий и крепкий юноша прослыл отважным воином, обладающим громадной силой. На своих плечах он мог пронести двухгодовалого быка. Принц отличался вспыльчивым характером. Его злило любое неповиновение – и в битвах, и в мирное время. Поддавшись вспышке гнева, он хватался за своё любимое оружие – двуручный топор, которым владел мастерски. Раскручивая его над головой, молодой воин издавал дикий крик. Отрубив голову очередной жертве, принц с безумным выражением лица озирался вокруг в поисках хотя бы малейшего порицания во взглядах соратников. Но они, зная о его безумии, безвольно стояли и покорно взирали на бесчинства. К счастью, эти приступы ярости, хотя и повторялись часто, были кратковременными. Пребывая в хорошем настроении, он был остроумен, словоохотлив и рассудителен.

После нападения варов на Таронн Сагатор младший больше не мог безропотно взирать на своего старого и немощного отца. Принц начал подбирать себе верных и мгновенно повинующихся сторонников, чтобы сместить его и занять место на троне Таронна.

Спустя месяц сподвижники Сагатора I были или подкуплены, или сосланы в дальние поселения, а непокорные соратники – убиты. Старший сын даже не погнушался привлечь на свою сторону чёрных магов, посулив им отдать после коронации часть завоёванных земель в вечное владение. Их сила была так огромна, что они могли как разрушить, так и отстроить город за одну ночь.

Принц долго предавался раздумьям и был сам не свой. Ему нужно было убить отца. Но ни у знати, ни у народа не должно закрасться ни малейших подозрений в его причастности. В один из весенних дней удача сама пришла к нему в руки.

Король Струвалла прислал своих послов для заключения военного союза. Сагатор I встречал их в тронном зале дворца. Во время аудиенции правитель Таронна, сидя на троне, внезапно вспыхнул. Его тело горело зелёным пламенем с голубым ореолом. Жар был таким, что у стоящих рядом телохранителей оплавились доспехи. Присутствующие даже не успели понять, что произошло, как всё было кончено. Король вместе с троном и близстоящими охранниками превратились в горстку пепла. Чёрное дело было сделано.

Послы Струвалла и придворная знать стояли в недоумении молча. В гробовой тишине раздался крик о причастности послов к гибели короля. Кого же ещё могли обвинить в гибели короля, как не посланников ранее враждебного государства? Все схватились за мечи, в открывшиеся двери вбегали всё новые и новые гвардейцы, личная охрана короля. У послов не было ни одного шанса: их парадные доспехи и лёгкие короткие мечи не могли противостоять броне рыцарей Таронна. Спустя десять минут струваллцы были изрублены на куски, а ещё через час гонцы везли их головы королю Ватогэю. В ответ Ватогэй, собрав огромную армию, выступил к тароннской границе, однако переходить её не стал – он ждал армию противника.

На следующий день после резни в тронном зале Сагатор младший собственноручно возложил на свою голову корону и, не ожидая коронации, объявил себя королём. По окончании пира в четь нового правителя Сагатор II объявил мобилизацию. Он был жесток, но не хотел посылать на гибель своих солдат, поэтому он отправил гонцов договориться о военном союзе с ваннами.

Ванны сражались только верхом. Отточив за столетия своё мастерство, они стали самыми лучшими всадниками того мира. Вожди ваннов, польстившись на щедрые дары, присланные Сагатором II, тотчас отдали приказ о выступлении.

Встретившись у небольшого городка под названием Аджа, союзные армии начали поход против варров. Два бронированных кулака устремились навстречу друг другу, и случилась битва, невиданная доселе. Она продолжалась двое суток. Бойцы и с одной, и с другой стороны падали от усталости, а когда к тароннцам подошло подкрепление из дальних городов, варры дрогнули и побежали. Вслед за ними устремилась конница ваннов, и остатки армии Варра оказались перед выбором: перейти на сторону Таронна или умереть. И они предпочли жизнь. Дав присягу верности Сагатору II, варры встали под его знамёна.

Одержав победу на этом рубеже, тароннский правитель развернул войска и повёл их к границе со Струваллом. Достигнув границы к сумеркам, Сагатор II увидел мирно отдыхающую армию Ватогэйя. Не желая упускать шанс, посланный богами, Сагатор II с походного марша сразу же пошёл в атаку. Ватогэйю разведчики докладывали о приближении тароннцев, но он и предположить не мог, что их предводитель решиться идти в бой в тёмное время суток. Не встретив сильного сопротивления, войска Таронна прошли через вражеские порядки как нож сквозь масло. За считанные часы армия Струвалла была уничтожена, непокорный король был пленён, хотя для этого понадобились жизни двадцати рыцарей. Однако сам Ватогэй стоял как скала. Он разрубал любого, кто осмеливался подойти к нему. И только, когда стало скользко от пролитой крови, удалось сломить Ватогэя: он поскользнулся и упал. Воспользовавшись этим, противники схватили его. Плененный король предстал перед Сагатором II. Из многочисленных ран поверженного короля Струвалла сочилась кровь, но его взгляд выражал непокорность и лютую ненависть. Король Таронна не смог выдержать взгляд короля разбитой армии. Сагатор собственноручно выколол Ватогэю глаза ножом, а потом приказал своим ратникам снять кожу с ещё живого короля.

Армия Таронна огнём и мечом прошлась по Струваллу. На города была наложена непосильная дань. Богатые превратились в бедных, а бедные стали влачить такое жалкое существование, что на них было страшно смотреть. Сильных юношей забирали в армию, красивых девушек продавали в рабство, а остальных женщин отдавали на глумление солдатам.

Около года Сагатор II железной рукой утверждал свою власть. По всей стране стояли виселицы, не умолкал топор палача, а обескровленные остатки армии Струвалла, не пожелавшие покориться, со своими семьями и всем скарбом отошли в глубь дремучих лесов.

Ненир, король Зарлина, ранее отказавший Ватогэю в военной помощи, слишком поздно понял свою ошибку. Армия Таронна, усиленная рекрутами из Струвалла, перешла границу Зарлина и, как стая саранчи, накинулась на города и крестьянские вотчины. Ненир, испугавшись, что его постигнет участь Ватогэя, бежал из страны в сопровождении верных вассалов, прихватив с собой казну.

Основная часть тароннской армии ещё занималась грабежами и насилием, а передовые отряды ваннов уже вышли к границе с Тэгоманом. Пограничные отряды тэгоманцев дали достойный отпор врагу, обратив его в бегство. Сагатор II решил не искушать судьбу и на время прекратить завоевательные походы, ограничившись набегами на ближайшие территории Тэгомана и других сопредельных стран.

На захваченных землях кровь лилась рекой. Суда как такового не было, правым всегда признавался тароннец, и расправа над некогда свободными гражданами происходила на месте. Жители терпели побои и угнетение, постоянно недоедали и были вынуждены носить старую рваную одежду, которая и на половые тряпки не годилась. Но они крепились. Их силу питало чувство ненависти к завоевателям.

В городах Сагатор II посадил наместников, а в некоторых стали править чёрные маги. Так король отплатил им за возведение на трон. Чёрные маги были ещё хуже тароннцев. Они постоянно требовали девственниц и младенцев. Если не знавшие мужчин девушки им нужны были для проведения таинственных обрядов, то для чего им приносили младенцев? Никто этого не знал. Похищенных и отнятых силой детей никто больше не видел.

Наведя относительный порядок в завоёванных странах, Сагатор II вернулся в Корхо. Он объявил себя императором захваченных земель и в честь богов, которые, как он считал, были к нему благосклонны, велел принести в жертву тысячу юношей и девушек из числа рабов.

Сагатор II был не единственным в семье. Он был старшим и поэтому именно он занял трон, а не его младшие братья или сестра. Два брата и сестра – вся его родня.

Дир был точной копией Сагатора: так же сложен и так же жесток. Он исполнял все приказы брата, даже не задумываясь, справедливы ли они. Придворную знать пугал стальной блеск в его глазах. Убийства очаровывали среднего сына Сагатора I. Дир во всём полагался на императора, был ему верен и понимал все его жесты и взгляды. Ему не надо было выслушивать приказ, достаточно малейшего взмаха пальца – и всё тут же исполнялось. За преданность Сагатор II хорошо платил ему, но ни в деньгах было дело. Дир мечтал о троне, но хранил это желание глубоко в душе и никогда не высказывал его вслух, ведь он прекрасно понимал, чем может грозить подобная вольность.

Император не долго раздумывал о судьбе брата. После обострения отношений с Тэгоманом он решил послать Дира на границу в качестве постоянного напоминания о близком присутствии Таронна. Так средний сын старого короля возглавил армию Таронна, которая продолжила заниматься грабежами и убийствами. Принц и его лёгкая кавалерия держали в страхе всё приграничье, и лишь Ринд был способен ему противостоять.

Млэй, в отличие от старших братьев, не тяготел к воинскому искусству. От вида крови он падал в обморок, а Сагатор и Дир потешались над ним из-за этой слабости. Но Млэй, родившийся с мягким сердцем, не обращал на это внимания. Во всяком случае, он никогда не подавал вида, что злые слова братьев как-то его задевают.

Младший сын Сагатора I был нежеланным ребёнком и, может, поэтому имел слабое здоровье и дряблые мускулы. В то время как его сверстники играли на свежем воздухе, он лежал в постели. В то время как его старшие братья упражнялись в фехтовании, он лежал в постели. В то время как его страна вела завоевательные походы, он всё также лежал в постели. Его никто не навещал. С ним никто не общался. Его никто не любил. Млэй с самого рождения был неугодным, и если бы он умер, это никого не огорчило бы. Король, принцы и даже подданные забыли о его существовании.

Но все же был один человек, который помнил о его существовании, и не только помнил, но и постоянно навещал его. Это его родная сестра Аласара. Она не верила в то, что брат был рождён лишь по прихоти богов, и говорила, что каждый человек приходит в этот мир для чего-то, что каждому предначертана своя судьба, а высшие силы даруют нам то, о чём мы узнаем в будущем.

Аласара выходила брата. Вместе с ней он стал выходить на улицу и совершать пешие прогулки. Слуги даже не знали, что это за худощавый молодой человек, которого под руку поддерживает принцесса. Юноша стал совершать пешие прогулки все чаще, и спустя дни, недели и месяцы его здоровье, как и тело, начало крепнуть. А во время занятий по стрельбе из лука на него обратил внимание император. Он увидел младшего брата с луком в руках и смеющуюся сестру рядом с ним, и это его очень озаботило. На Аласару у него были свои планы, в которые Млэй не вписывался. Они практически всегда были вместе, только ночь могла разделить их, и тогда правитель Таронна решил сделать ночь для младшего брата вечной. Под покровом темноты Млэя связали и увезли. Никто и никогда больше его не видел и ничего о нём не слышал.

Аласара долго горевала, но тайну исчезновения брата никто так и не раскрыл. Император был доволен: на пути к цели теперь препятствий не было, и, не желая больше ждать, он направился к сестре. Не обращая внимания на её горе, Сагатор объявил ей, что решил жениться, но убитая горем сестра никак не отреагировала на эту новость. Сагатор же не был дипломатом и сразу выложил все карты на стол. Он сказал ей прямо в лицо, что невестой является именно она и никаких отговорок он не потерпит. Повелитель вышел из её покоев, громко хлопнув дверью. Ощутив полное бессилие, девушка лишилась чувств и упала на кровать.

При дворе у Сагатора был шут Зарим. Талантливый акробат и умелый жонглёр, он обладал привлекательной внешностью, хотя и был низкого роста. Кроме того, он отличался остроумием, обходительностью и легко располагал к себе собеседников. Зарим и красавица принцесса Аласара тайно любили друг друга. Конечно, они были вынуждены соблюдать осторожность и встречались только ночью, а прилюдно всегда высмеивали друг друга. Это была чистая и целомудренная любовь, не омрачённая ложью и корыстолюбием.

После сообщения императора о скорой свадьбе Аласара, дождавшись ночи, пробралась в комнату Зарима. Безудержно рыдая, она обняла его за плечи и рассказала о случившемся. Юноша пытался успокоить возлюбленную. Он гладил её по шелковистым волосам и неустанно говорил о своей любви. Аласара сказала, что лучше наложит на себя руки, чем станет женой родного брата. Из последующего разговора у них родился план побега. Окрылённые мечтой о будущей свободе, они слились в страстном поцелуе.

Глава 1

Юго-восточная часть Тэгомана. Укреплённый городок Варран.

Спустя восемнадцать лет…

На помосте, сооружённом для погребального костра, лежало тело седовласого мужчины, одетого во всё чёрное, со скрещёнными руками на мече. Его лицо сохранило остатки былой красоты, а фигура – особую гордую стать.

К возвышению подошёл капитан охраны восточных бастионов Сигур, приехавший с границы, чтобы отдать дань уважения погибшему воину. Вокруг стояли женщины и дети со своими мужьями и отцами, а возле помоста нёс вахту почётный караул с поднятыми мечами. Все присутствующие были в глубокой печали из-за безвозвратной потери.

– Вы все знали этого великого воина. Ринд не прятался за чужие спины и всегда был первым в бою. Он был смел и отважен – никто и никогда ни видел и тени страха на его лице. Он первым пересёк Холмы Смерти. Он отважно боролся с кайрами и существами, пришедшими из другого мира. Восемнадцать лет Ринд участвовал в битвах с солдатами Таронна. Он собрал и обучил страйдов, и они стали лучшими воинами Тэгомана. С ними он множество раз переходил границу и уничтожал воинов Сагатора II на его территории. Узнав о чёрных магах, Ринд преследовал их по всей стране. В пустыне чёрных камней на юго-восточной границе он вступил с ними в бой. Хотя магам и помогали кайры, страйды победили. В этой битве погибла немалая часть тэгоманской армии, но Ринд вернулся домой. Однако мы все ошиблись, решив, что с чёрными магами и их искусством покончено. Они не пришли сами, а прислали своих псов. Ринду пришлось одному сойтись с ними в схватке. Это был его последний бой. Я клянусь перед всеми собравшимися здесь, что буду всю оставшуюся жизнь, до своего смертного часа, преследовать чёрных магов, – Сигур повернулся к юноше, стоявшему внизу с горящим факелом. – Поднимись ко мне, сынок, и сделай то, что ты должен сделать.

Марвил взошёл на помост и поднёс огонь к деревянным шестам, на которых лежало тело Ринда. Сооружение, облитое маслом, моментально вспыхнуло. С трудом сдерживая слёзы, юноша стоял и смотрел, как пламя пожирает его отца. Молодой воин с такой силой сжал рукоять меча, что кости правой руки захрустели от напряжения. Левой рукой он держал уже ненужный факел, не решаясь его бросить, как будто он мог ещё что-то изменить.

Сгоревшее тело оставило после себя горстку пепла. Вдруг поднявшийся ветер подхватывал и уносил вдаль его частицы. Люди разошлись. У потухшего костра стояли трое: Сигур, убитый горем Марвил и – в нескольких метрах от них – восемнадцатилетняя девушка с огромными голубыми глазами по имени Тэррин. Её белые вьющиеся волоса пышными локонами ниспадали до пояса. Алые губы не требовали никакой краски. Её платье скорее подчёркивало осиную талию и высокую грудь, чем отображало простоту покроя и дешевый материал. Она смотрела на юношу не отрывая взгляда.

Тэррин и Марвил выросли вместе, дома их родителей находились по соседству. Детская дружба с возрастом переросла в сильную взаимную любовь. Все в Варране знали о том, как они относятся друг к другу, и ждали только следующего шага, которым должна была стать свадьба.

Девушка опустила голову, слёзы бежали по её щекам. Она понимала, что ей нужно подойти к возлюбленному и попытаться как-то его утешить, но ноги предательски онемели. Из оцепенения её вывел голос Сигура.

– Тэррин!.. Тэррин! – громко позвал капитан.

Она быстро подбежала, заглянула юноше в лицо и невольно вскрикнула. Его кожа была мертвенно-бледной, в глазах затаилась нестерпимая боль. Из ладони, сжимавшей меч, сочилась кровь. Другой рукой он по-прежнему держал потухший факел.

– Тэррин, не оставляй его сегодня одного. Я очень тебя прошу. Позаботься о нём, ведь кроме тебя у Марвила больше никого нет.

– Я бы это сделала даже без вашей просьбы. Разве я могу оставить его в таком состоянии.

– Спасибо Тэррин. Я был уверен, что на тебя можно положиться. Ты же знаешь, Марвил мне как сын с самого детства. А если кто-нибудь скажет хоть слово насчёт того, что ты осталась у него на ночь, я его быстро заставлю замолчать, – Сигур взглянул на Тэррин, и она слегка улыбнулась в ответ на его слова. – Сейчас я вас провожу – мне нужно ехать в Драман. Но утром я вернусь и обязательно зайду к вам. Тогда и обсудим вашу дальнейшую жизнь.

Они медленно пошли по ночной улице. В небе ярко светили звёзды. В ветвях деревьев был слышен тихий шелест ветра. Вокруг не было ни души, все давно уже спали, и даже ночные гуляки разбрелись по своим углам.

Тэррин поддерживала Марвила под руку и тихо шептала ему на ухо ободряющие слова. Сигур молчал, обдумывая предстоящую поездку. Они не замечали, что им в спины впился острый взгляд пары ярко-жёлтых глаз.

Дом Марвила был небольшим – всего две комнаты, причём одна из них являлась кухней. В ней стояли два стула и стол. Третью часть помещения занимала печь, на которой лежали скудные запасы продовольствия. Вторая комната была просторнее и светлее. Здесь находились две кровати, шкаф с одеждой, камин и старое кресло – отец Марвила так любил сидеть в нём.

Тэррин помогла юноше снять пояс с мечом и лечь в постель, а затем удалилась, чтобы приготовить поздний ужин. Марвил взглянул на пустую соседнюю кровать – на ней он привык видеть спящего отца. Ему было сложно поверить в то, что его больше нет, что он никогда больше ни расскажет о победах в битвах, не поддержит добрым словом и крепким плечом. Молодой человек боялся предстоящих перемен, того, что с проблемами теперь придётся справляться самому, как и отвечать за свои поступки. Ведь раньше за него всё решал отец, считая восемнадцатилетнего сына ребёнком.

Марвил хотел вступить в Страндайл, но Ринд без всяких объяснений ему не позволил. Он только сказал, что время ещё не пришло. Не зная или не понимая многого, сын злился на отца, а тот не хотел рассказывать всю правду о страйдах и предательстве.

Юноша лежал на спине со скрещёнными на груди руками и смотрел в потолок. Его чёрные волосы, которые доходили ему до плеч, были разбросаны на подушке. На широком лбу появилось несколько морщин. Он сильно сжал челюсти – так, что заскрипели зубы, – хотя холода не чувствовал. Лицо было бледным, и лишь серые глаза сверкали гневом. Марвил был зол на себя, на псов, на солдат, испугавшихся и не пришедших на помощь, на отца, потому что он мог отойти, убежать, укрыться, а не вступать в заведомо смертельный бой.

К его горлу подступил ком, а в глазах появились слёзы. Он плакал, но делал это тихо, без стонов и всхлипов – так, как плачут только мужчины, ничем не выдавая своей слабости. Это можно было заметить только по лёгкому вздрагиванию плеч.

Порыв чувств так же внезапно прекратился, как и возник. Опустошённый и разбитый, Марвил громко выдохнув воздух и наконец расслабился. Он лежал на спине с закрытыми глазами. Не было ни мыслей, ни чувств – лишь пустота в надломленной душе. Наверное, больше не будет ни счастья, ни радости от жизни. Ему никого не хотелось видеть, и только любовь к Тэррин удерживала его сознание в этом мире.

Положив на поднос копчёное мясо и взяв вино, девушка подошла к кровати Марвила. Увидев его с закрытыми глазами, она решила, что он заснул, и накрыла его одеялом.

– Я не сплю, – шёпотом произнёс Марвил.

– Я принесла тебе поесть. Нужно подкрепиться – это придаст тебе сил, – сказала Тэррин, взяв с камина поднос.

– Я не могу и не хочу. Кусок мне не лезет в горло. Пожалуйста, Тэррин, оставь меня. Мне надо побыть одному. Увидимся завтра, а лучше через пару дней.

– Да что ты такое говоришь?! Как я смогу оставить тебя? Даже слушать не хочу! –Тэррин присела к Марвилу на кровать. – Ты должен перекусить – съешь хоть кусочек.

– Покорми меня.

– Как в детстве?

– Да.

Тэррин отрезала несколько кусочков мяса и положила их в рот Марвилу. Когда он их съел, она подала ему бокал с вином.

– Помнишь, когда нам было по десять лет, ты заболел, а твоего отца не было дома, и я тоже кормила тебя?

При напоминании об отце Марвил перестал есть и напрягся.

– Прости меня, я не хотела тревожить твою душу, – печально сказала Тэррин. Придвинувшись к Марвилу, она обняла его.

– Не надо извиняться. Ты не виновата. После смерти отца у меня опустились руки. Я не знаю, что мне делать. Как мне жить дальше? Я мечтал вступить в один из его отрядов. Я долго тренировался, чтобы стать страйдом и много раз просил отца позволить мне уйти в Страндайл, но он постоянно отказывал.

– А он не объяснял почему?

– Нет. Он только говорил, что моё время ещё не пришло.

– А где они теперь? Кто возглавит их?

– Хотя они и победили, их осталось очень мало после битвы с чёрными магами в пустыне чёрных камней. Из десяти тысяч пошедших за отцом вернулась только пара сотен. Отец распустил их по домам на три месяца. И они ещё не знают, что их генерал убит. Он планировал набрать новых воинов, но и в этот раз отказал мне. Ему было что-то известно, а посвящать меня в это он не хотел. Вчера вечером, до того как пришли псы, отец мне сказал: «Марвил, сынок, ты не понимаешь, о чём просишь. Если бы ты знал то, что знаю я, ты бы со мной согласился. Твоё время ещё не пришло. Я верю в тебя. Ты станешь великим воином. А когда это произойдёт, обрати свой взор на Таронн». Теперь его не стало. Как же мне раскрыть смысл его слов? Почему он всячески удерживал меня дома и не пускал в Страндайл?

– Что же будет со страйдами, когда весть о гибели генерала до них дойдёт?

– Я не знаю. Думаю, никто не знает, – тихо произнёс юноша, натягивая на себя одеяло.

– Утром приедет Сигур. Может быть, ему что-нибудь известно?

– Может быть.

– Марвил, тебе холодно. Давай разожжём камин.

– Было бы неплохо.

Тэррин принесла небольшую охапку дров с улицы и сложила их возле камина. Затем она взяла несколько углей из печи, положила на них смолистые щепки и подула, чтобы занялось пламя. Марвил, лёжа на боку, наблюдал за разведением огня.

«Как же она прекрасна в этих отсветах, – думал юноша. – Все считают нас женихом и невестой, а я всегда относился к ней как к сестре. Она много раз говорила мне о своей любви, а я даже не пытался серьёзно об этом подумать. Я не сказал ей ни одного ласкового слова. Если ей было больно, я насмехался над её слабостью. Сколько лет она терпела мои колкости… Скольким женихам отказала, а некоторые из них были весьма состоятельными. Я потешался над ней и говорил, что если она откажет всем женихам, то останется старой девой, а Тэррин в ответ только улыбалась и повторяла, как сильно она меня любит. Я же не верил ей или не хотел верить. Да, скорее всего, не хотел. Я и предположить не мог, что она способна так любить. Она всегда со мной. Она всегда мне помогала. Если я был болен – она сидела возле моей кровати, если мне было грустно – она старалась развеселить, если отца долго не было – она лишь вечером покидала меня, а утром всегда возвращалась. Тэррин всегда была со мной, с самого детства. Она не играла с другими детьми, её интересовал только я. И у меня, когда я приехал сюда с отцом, не было друзей. Лишь с Тэррин мы сразу же подружились. А ведь я не могу без неё. Что же я делал? Зачем прогонял? Зачем смеялся над ней?»

Тэррин грела озябшие ладони над жарким пламенем. Повернув голову, она заметила улыбку на лице Марвила.

– Что смешного? Ты смотришь так, как будто видишь меня впервые.

– Ты даже не представляешь, насколько ты права.

Тэррин села в кресло и взглянула на огонь. Пламя завораживало. Оно то вздымалось, то вновь опускалось. Дрова горели с шипением и треском. Девушка любила так проводить время. Когда отец Марвила уезжал, вечерами Тэррин приходила к возлюбленному. Он ждал её, лёжа на кровати и накрывшись одеялом с головой. Она молча разводила огонь в камине, садилась в кресло и смотрела на жаркое пламя. Марвил, наблюдая за ней, засыпал. Тэррин же покидала его дом, только когда гасла последняя искорка. Она поправляла на юноше одеяло, целовала его в щёку и тихо уходила.