Czytaj książkę: «Дом при Луне. Стихи и проза»

Czcionka:

ISBN 978-5-0059-7533-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дом при Луне

Мне дом явился при Луне,
В нём линий светлые чертоги,
Фигуры тихие людей
В холодном инее пред Богом.

Под зыбким кружевом небес
Кострами дней испепелённых,
Твой мир отчаянно воскрес,
И сердце обнял, обретённый.

А марта первая капель
С ветвей скользит слёзою мира,
И в снежном парке карусель
Уносит боль рукой факира.

Но где-то там, на краешке земли

Но где-то там, на краешке земли,
Мой ветер о тебе скучает вечно,
Часы и месяцы для нас прошли,
Под шелестом волны беспечной.

Но дни исчезли лёгкой тенью,
Оставив облака недавних встреч,
И солнечный узор янтарной пены
Подарит сердцу начатую речь.

А небо сонною рукою

А небо сонною рукою
Над городом развесит дождь,
И губ невидимой строкою
Мне снова душу обожжёт.

Осенних капель торопливость
Течет над грешною землей,
И нежным взглядом твоя милость
Меня в дорогу позовет.

Август листья роняет как прежде

(моим пятерым братьям)
Август листья роняет как прежде,
Облик ваш не исчезнет как свет,
И в тумане последней надежды
Цвет вишневый дарили в ответ.

Летних дней отгорели зарницы,
Над заливами полой воды,
Я для вас наполняю криницы
Братской веры в изломах судьбы.

Врата счастья

Твоих божественных ворот
Покрыта золотом ограда,
Я знаю, тайна меня ждет,
И восхищение наградой.

Незримым жизни узелком
Мы связаны отныне вместе,
И лёгким светлым челноком
Качаемся волной зюйд-веста.

А дни сменяются ночами,
А летний зной осенней тьмой,
И над прелестными плечами
Я вновь увижу абрис твой.

Вошедший в светлые врата,
Я остаюсь с тобою вместе,
Но станет громкой пустота,
Без строчек, писем и известий.

День придёт

Я приветы шлю тебе, ты слышишь,
Из весны и тающего сна,
День придёт и снова ты напишешь,
Как смеялась вещая Луна.

В свете моря и волны бездонной,
Путь её таинственный пролёг,
Чтобы в мире, Небом опалённым,
Снова я тебя увидеть смог..

Время жизни

Здесь вечерами до заката
Мы жили временем одним,
Минувших лет пустые траты
Мелькнули образом чужим.

И после нас оставит берег
Прибоя вечную волну,
И песню дюн усталый вереск
Споет для мира не одну.

Тропа с опавшею листвой
Уводит нас по чаще вдаль,
И рук твоих земной покой
Согреет давнюю печаль.

Шиповника лесной рубин,
И сосен стройные тела,
Я жил на свете не один,
Со мною наша боль жила.

И пряталась во тьме времён,
Чтобы исчезнуть под волнами,
Меняя множество имён
Под мимолетными ветрами.

Дань Бога

Два близнеца во мне живут
Их лики не меняет время,
И отроками вдаль бредут,
Ища воинственное стремя.

Зачатые в осенний день,
В стремнины века смотрят строго,
И только солнечная тень
Им сердце греет данью Бога.

Свет материнский одного
Смиряет гнев отца другого,
И навсегда им оттого
Быть трудностью пути земного.

И эта странная весна…

И эта странная весна
С её прозрачными ветрами,
И сном холодным до утра,
Мгновеньями под небесами.

В твоих глазах растает лёд
Минутой памяти неспешной,
Берёз небесный хоровод
Согреет души лаской вешней.

Осеннее

Скучают жёлтые березы
В прохладных сумерках небес,
И ветер утирает слезы
Осенней радости невест.

А время извелось в пути

Здесь неба тени на песке,
И вереска сухая песня,
Но кровь, дрожащая в виске,
Зовёт внутри – мы снова вместе.

Под ветром северных широт,
Как молчаливую забаву,
Холмов туманных жар зовёт,
И солнце гладит их лукаво.

А время извелось в пути,
Не ведая дорог и страха,
Как бьётся сердцем на двоих
Травою пойманная птаха.

Дня зимнего секрет

Полузакрытый взор,
И ты, на снежных мостовых,
Там уличный играет хор
Одетых постовых.

И снова, как тогда,
Мы на мосту вдвоём,
И никого, и никогда,
Другого не найдём.

А невский темноводный ток
Бегущий среди лет,
Оставил нам на вечный срок
Дня зимнего секрет.

Дом у моря

По гребням волн безымянных
Скользит ослепительный свет,
На берег нежно – песчаный
Их груди лёг амулет.

Полуденным солнцем согреты,
В невинном своем забытьи,
Оставив дорогой полвека,
В свой дом мы спешили войти.

У моря, обветренный зюйдом,
Он ждал, как любимых гостей,
И ведь не судьба ли отсюда
Нам весть принесла от друзей.

Зачем молчишь под ветрами

Зачем молчишь под ветрами
Балтийских звенящих широт,
А время летит облаками,
И песен никто не поёт.

Лишь ранние почки набухли
В берёзовом свете зари,
И звёздные искры потухли
Укрытые шёлком сари.

Мне, пленнику вечной заботы,
И Музы в разорванном сне,
Скажи, как творили мы что-то,
И мир нам светился в окне.

Зеркало времён

Я в зеркало времён смотрю,
Оно, как Феникс, правит крылья,
Но день сегодняшний сотру,
Уже покрытый нежной пылью.

Уйдёт за прочими во тьму,
Влача невидимые тени
Секунд, слагающих судьбу,
Под ветром в чёрных переменах.

Бунтарских сказок не возьму
С собой под вечные курганы,
Я оставляю их тому,
Кто согласится с Русью странной.

Колыбель широт

Ты не спишь, когда северный ветер
Ивы холодом клонит к земле,
Ты не спишь, когда строчки в конверте
Заблудились в неправедной мгле.

Ты не спишь во вселенской разлуке,
Когда время уходит назад,
Но на сердце моём твои руки
Тёплым светом легли навсегда.

Странных лет безымянные дали,
Карусели вселенских забот,
Станут тем, что мы нежностью звали
В колыбели балтийских широт.

Морозный букет листопада

Морозный букет листопада
Кружится в седых небесах,
Объяты осенней прохладой
Летят наших дней паруса.

И вечера бархатом строгим
Окутанный в сердце твоём,
Иду на лесную дорогу,
Что мы проложили вдвоём.

А лунный поток безмятежно
Скользит по узорам ветров,
И взором, отчаянно нежным,
Ищу нам божественный кров.

Незаменимое

Всех дорог, нами пройденных,
Не заменит ничто,
Дней, прожитых по правде,
Не отнимет никто.

И вселенская горечь
От потери друзей
Станет вечным лекарством,
Как небесный елей.

От беды и от хвори,
От предательства душ,
Принимаю, не споря,
Свет рождественских стуж.

Ночное признание

Нагой луны короткий серпик
Игрался в прятки в облаках,
И в полосах ночного света,
Летел в навеянных мечтах.

Спеша сказать: «Мне скучно, милый,
Среди холодных рук небес,
Ещё не всё во мне остыло,
Горячих дней несу я крест».

Свидетель море, жаркий ветер,
Волнами счастья жили в нас.
Весь мир очарованьем встретил,
И свет надежды не погас.

О прошлом мне шепчут метели

"..toi qui m’as rеconfortе".
Gerard de Nerval
О прошлом мне шепчут метели,
И пьяный совсем без вина,
Я слышу, как тихо ты пела —
Нас к счастью вела тишина.

А мир оказался огромным,
И светлым. И только с тобой,
Как день под небесным простором,
Что в жизни остался со мной.

***************************************
…Ты, которая меня утешила.
Жерар де Нерваль (франц.)

Под светом золотого неба

Под светом золотого неба,
Среди поющих лёгких дюн,
В приюте яркого Денеба
Согрела, кто душой был юн.

Жар – птица звёздной колесницы
Несёт по жизни нас двоих,
Чтобы в рассветах возродиться
Сердцами в чарах колдовских.

Я тороплю свой круг земной
В тисках отчаянного мира,
И знаю, что всегда с тобой
Услышу звуки новой лиры.

Твоих картин живые звуки

Твоих картин живой и чистый звук
Над временем слагает песни,
И радость сердца с утомлённых рук
Течёт над морем в кружевах небесных.

В холстах явилось таинство зари,
Вечерних вод и мир ночного света,
Которого дыханье сотворит
Жар слов волнующим ответом.

Извивы рек под снегом января,
Снегирь карминовый на ветке,
Как отраженье песен алтаря,
Счастливец зимний – он не знает клетки.

Я выпью

Я выпью за оставленные стены,
За звуки жизни, улетевшей вдаль,
За бег судьбы, шальные перемены,
Лихих дорог. Мне прошлого не жаль.

Пью за тебя в морозный тихий вечер,
Где за пределами земных забот,
Всё тают оплываюшие свечи,
И небо в высоту к себе зовёт.

В глазах твоих невысказана радость,
Я пью за них, заблудший и хмельной,
И шум весны, как белоснежный парус,
Нас унесёт над радостью земной.

Минуты ослепительно текли…

Тобою жил на краешке земли,
Где новый день светился облаками,
Минуты ослепительно текли,
Под солнечными яркими руками.

Свидетель ветер и сухой тростник
Нам песни моря тихо напевали,
И мир таинственный к душе приник,
Нас увлекая в сказочные дали.

Я жил тобой на краешке земли,
Живу тобой, листая все страницы,
Тех книг, что написать смогли
Под вечным зовом странствующей птицы.

Я с тобой, любимой, не лукавил

Я с тобой, любимой, не лукавил,
Время неожиданно пришло,
Чтобы я в глазах твоих оставил
Света верности незримое тепло.

Скандинавский ветер холодил
Нам виски на белоснежном взморье,
В полнолунье Odinn разрешил
Дать обет на поднебесном взгорье.

Шепчут дюны радостную весть,
Травам, ветрам мира векового,
И теперь из памяти стереть
Не хочу то время золотое.

Не отрекаясь, прожитым любя

Ждала меня пронзительно и честно,
А берег сонною волною говорил:
«Он далеко, во времени безвестном,
Душой морей твой образ сотворил».

Качало небо серые туманы,
И сердце измолилось обо всём,
И одиноко, в тишине, как пьяный,
Я ждал вестей о волшебстве твоём.

И, ослеплённый гранями светил,
Под вихрями житейских ураганов,
Глотками счастье единенья пил,
Изгнав тоску под ветром океана.

А лето уходило неустанно,
Теряя в соснах капли янтаря,
Но память наша – остров в океане,
Спасает душу, теплоту храня.

Ты ждёшь меня пронзительно и честно,
Не отрекаясь, прожитым любя,
И в мире нам не будет лучше места,
Чем шёпот дюн, открытых для тебя.

День придёт

Я приветы шлю тебе, ты слышишь,
Из весны и тающего сна,
День придёт и снова ты напишешь,
Как смеялась вещая Луна.

В свете моря и волны бездонной,
Путь её таинственный пролёг,
Чтобы в мире, Небом опалённым,
Снова я тебя увидеть смог..

Аз воздам…

Дождь в окно стучится сонный,
Небо плачет по ночам,
Этот мир неугомонный
Безответен. Аз воздам..

Песок и кровь палящих дней

(«К раю, куда идут сильные мужчины
пустыней долгого мужества»)
Артур Николе (пер с франц.)

Песок и кровь палящих дней
Под тенью пирамид,
Но жар клокочущих теней
В барханах крепко спит.

Среди безумия пустынь
Осколок бытия,
И крепость жизненных святынь
Исчезла, как змея.

Деньгами, властью укрощён
Пустынный легион,
И дерзкой кровью окроплён
Песчаный бастион.

Чужого мира темноту
Расплавит божий свет,
Но здесь, упавшие во мглу,
Исполнили обет.

Вы искупили грех земной
Кровавым ремеслом,
Закончив путь свой непростой
На гребне крепостном.

Прикоснись ко мне, ветер

Ты шепни, прикоснись ко мне, ветер,
Расскажи о балтийской воде,
Где счастливые чайки на свете
Дух свободы носят в себе.

Воздух юности чист, благороден,
И так хочется жить, не таясь,
Ни к одной заблудившейся моде,
Не приникну, на Небо молясь.

Пусть затянутся старые раны,
Предрассветным весенним огнём,
Облаками морскими туманов
Отогреется сердце моё.

In memoriam

Седой булыжник. Зубчатая тень.
И перезвон часов на Спасской башне.
В тумане хмуром вековая сень
Хранит творение Фиораванти дальше.

Палатами владык сиятелен форпост,
А в стенах выли пыточные залы.
Века прошли, остался лишь погост
Испуганных народом феодалов.
********************************
In memoriam – В память (лат.)

Ивы куст

Прибрежный холм-последняя черта
за нею море бесконечьем дышит,
здесь куст ивOвый жизнью навсегда
определил свою судьбу услышать.

Корнями врос в земную твердь,
держа её, как вечное богатство,
и никаким штормам не одолеть
его упорства и великой страсти.

А рядом поднимается стена,
родных побегов вечная надежда,
меняя жизни прежней имена
души снимая старые одежды.

Стоит, цветёт, как вечная заря,
борьбы за жизнь любовью неустанной,
срывая времени листки календаря,
и забывая прежние печали.

Над Питером Луна

Над Питером луна серебряным динаром
Летит в окно с полуночным дождём,
И белой ночи ослеплённый даром
Сменю часы, расплавленные днём.

Грохочет тишина, отлистывая время,
И роза на столе клубится лепестком,
Росой блистая, словно в диадеме,
И бьющимся о стебли мотыльком.

* * *

Меж перламутра облаков,
Небесным сводом пленена,
В цепях таинственных оков
Скользит торжественно луна.

Нам грешный путь пересекла,
Определяя назначенье,
Как будто, всем уже смогла
Раздать прощальное мгновенье.

* * *

Балтийских сводов окоём
Звенит над нами нежно – серебристо,
И мчится отражение твоё
В туманах белоснежной выси.

Ноктюрн

Пусть лица мелькают осенней листвой,
мир балует острым вниманьем,
а сердце прощается с серой тоской
ища островок в океане.

Янтарный привет

Тихий стук в мои двери не слышен,
И шагов твоих шелест затих,
Только голубь весенний на крыше,
Ждёт подружек красивых своих.

Я сорвался, летел в облаках,
Твоим давним признаньем сражённый,
И кораблик заветный в волнах,
Наших душ отпустил удивлённый.

Приносил тебе мало цветов,
И слова говорил, как украдкой,
И отеческий, в зелени, кров,
Я оставил тогда без оглядки.

Подарила янтарный привет
Нам балтийской воды Ойкумена,
Дней с тобою рассветный секрет
Навсегда мне принёс перемены.

Я выдумал тебя, быть может

Я выдумал тебя, быть может,
В неспешном ходе лет,
Когда событий горьких свет
Уже мне душу больше не тревожит.

И встречи, как глоток воды,
Избавили от доли одинокой,
И ночь глухонемой беды
Растаяла под взглядом синеоким.

Неземное

И серебром солёного зюйд-веста
Вдруг прилечу из космоса в дали,
Увидеть свет чарующего детства
В твоих глазах на краешке земли.

Ты любишь

Ты любишь странно, нежно, терпеливо,
И словно ждёшь невиданных чудес,
Но обещания звучат шутливо,
Как в лёгких играх из прожитых пьес.

Глаза твои устали от безверья,
Слова не греют, прежнее томит,
И лишь надежда открывает двери,
В тот новый мир, что сердце сохранит..

Творение

Я чувствую, я помню, я люблю,
твои глаза и рук волшебный танец,
и словом светлым радость создаю,
твоей душе от всех миров посланец.

Ты шла в изгнанье, словно под венец

Снег ноября полозьями разбит,
И небо недовольными очами
На город отуманенный глядит,
Не принимая жертвы с кандалами.

Не празднично, и не светло,
Не в горнице богатой с образами,
А в санном поезде боярыню влекло
Монаршей мести слово наказанья.

Но тонкие персты воздеты к небесам,
Стоять за веру призывая честно,
Не только по молитвенным часам,
Но жизнью создавая мир чудесный.

Палаты отняты и впереди острог,
А улицы шумят народом праздно,
Но для него ты перешла порог,
И для него страдала не напрасно.

И там, в толпе, без пыток, не убиты,
Глаза твои сказали обо всём,
Что если будет тело и сокрыто,
Но дух его согреет мир огнём.

Ты шла в изгнанье, словно под венец,
Земные радости у сердца собирая,
И в златоустый теремной дворец
Звала страдающих по вере, как святая.

Менять идеи – времени судьба,
Корысть, желанье, страсти – не для Бога,
Ты отшатнулась от пути раба
Служением у божьего чертога.

Богатство – тлен и горькая беда,
Что душу держит на изломе жизни,
Когда приходит время навсегда
Расстаться с сундуками для капризов.

А в яме земляной, в последний миг,
Мелькнула тень божественного света,
И небом посланный архистратиг
Дух инокини проводил с рассветом.