Czytaj książkę: «Моя вина»

Мерседес Рон

Czcionka:

Mercedes Ron

CULPA MÍA

Travessera de Gràcia, 47–49, Barcelona 08021, Spain

Предисловие

– Оставь меня в покое! – сказала она, направляясь к двери.

Я схватил ее за руки.

– Ты можешь объяснить мне, что, черт возьми, с тобой происходит? – зло спросил я.

В ее взгляде было что-то темное и глубокое. Она с трудом улыбнулась.

– Это твой мир, Николас. Я живу твоей жизнью, общаюсь с твоими друзьями и чувствую себя защищенной от любых неприятностей, – сказала она и сделала шаг назад.

Я не верил своим ушам.

– Ты полностью потеряла контроль над собой, – сказал я, понизив голос.

Мне не нравилось, в кого превращалась девушка, в которую я был влюблен. Если вдуматься, мы поменялись ролями. Она угодила в темную дыру, из которой вытащила меня. Она уничтожала себя. Это была моя вина.

1. Ноа

Поднимая и опуская стекло в новой маминой машине, я думала о том, что меня ожидает в следующем году, который мне представлялся адским. Я размышляла, как же так получилось, что мы оставили наш дом и едем через всю страну в Калифорнию.

Прошло три месяца с тех пор, как мне пришло неожиданное известие, которое полностью изменило мою жизнь и из-за которого я рыдала ночами. Но что я могла сделать? Я была несовершеннолетней. До восемнадцатилетия мне не хватало одиннадцати месяцев, трех недель и двух дней. Я не могла уехать учиться в университет, чтобы быть подальше от матери, которая думала только о себе, и от тех незнакомых мне людей, с которыми мне теперь предстояло жить. С двумя совершенно незнакомыми мужчинами.

– Ты можешь перестать? Меня это раздражает, – попросила мама.

– Меня тоже раздражают многие вещи, которые ты делаешь, но мне приходится терпеть, – ответила я грубо.

В ответ я услышала привычный громкий вздох. Неужели мои переживания ей были безразличны?

Прошло шесть лет с тех пор, как мои родители разошлись. Это был самый тяжелый развод, который только можно себе представить.

Мысль о предстоящей неведомой новой жизни очень меня беспокоила. Мне трудно приспосабливаться к изменениям, я боюсь незнакомых людей. Я не стеснительная, но сдержанная и закрытая. Почувствовав тошноту, я испытала желание выйти из машины.

– Я не понимаю, почему ты не разрешаешь мне остаться, – в очередной раз пыталась я переубедить маму. – Я уже не ребенок и могу сама о себе позаботиться. К тому же в следующем году я буду учиться в университете и все равно буду жить одна, – сказала я.

– Я хочу быть с тобой, пока ты будешь учиться последний год в школе. Ноа, я говорила тебе тысячу раз – я хочу, чтобы ты была частью нашей новой семьи, ты же моя дочь. Ради бога! Неужели ты думаешь, что я позволю тебе жить в другой стране одной, так далеко от меня? – ответила она, не отводя глаз от дороги.

Моя мама начинала новую жизнь с новым мужем. Конечно же, он любил ее. Но как же я?

– Ты не понимаешь, мам. Ты не задумывалась о том, что это и мой последний год в школе? Что здесь все мои друзья, мой парень, моя работа, моя команда? Вся моя жизнь, мам! – кричала я, пытаясь сдержать слезы. В своей жизни я так много плакала, что теперь твердо решила не пролить больше ни слезинки.

Я вспомнила, с чего все начиналось. Сейчас я очень сожалела, что не поехала с мамой в тот злополучный круиз по островам Фиджи. Ведь там, на корабле, в Тихом океане она встретила загадочного Уильяма Лейстера.

Если бы я могла вернуться в прошлое, то без колебаний сказал бы маме да. В середине апреля она пришла домой с двумя билетами в руках и предложила съездить с ней в отпуск. Ее лучшая подруга Алисия не смогла поехать в путешествие и подарила билеты моей маме. Середина апреля. Я сдавала выпускные экзамены и участвовала в матчах по волейболу. Наша команда впервые заняла первое место. Сколько я себя помню, мы всегда были вторыми. Первое место – это была величайшая радость моей жизни! Однако теперь я без колебаний вернула бы трофей и оставила бы команду. И я бы не очень сильно расстроилась из-за хвостов по литературе и испанскому. Лишь бы избежать этой свадьбы. Выйти замуж на корабле! Моя мать была совершенно сумасшедшей! К тому же она вышла замуж, не предупредив меня. Я узнала об этом после ее возвращения домой. Она сообщила об этом так спокойно, как если бы свадьба с миллионером посреди океана была самым обычным делом. Вдобавок ко всему она решила переехать в Калифорнию, в особняк нового мужа. Америка! Это даже не моя страна! Мы жили в Канаде.

– Ноа, ты же знаешь, я хочу лучшего для тебя, – сказала мама, возвращая меня в реальность. – Ты знаешь, через что мы прошли. Я наконец-то встретила хорошего человека. Он любит и уважает меня. Давно я не чувствовала себя такой счастливой. Я знаю, ты его тоже полюбишь. Кроме того, он может предложить тебе будущее, о котором мы не могли и мечтать. Ты сможешь выбрать любой университет, Ноа.

– Но я не хочу учиться в любом университете, мама! И чтобы за него платил незнакомый человек, – ответила я, с ужасом думая, что уже через месяц буду ходить в пижонскую школу для богатеньких отпрысков.

– Он не незнакомый человек. Он мой муж. Так что привыкай к этой мысли, – добавила она резким тоном.

– Я никогда не смогу с этим смириться, – ответила я.

Мама снова вздохнула.

– Я понимаю, что ты будешь скучать по своим друзьям и Дэну, Ноа. Но посмотри на ситуацию с другой стороны. У тебя будет брат! – воскликнула она с воодушевлением.

Я устало на нее посмотрела.

– Пожалуйста, не надо выдавать желаемое за действительное.

– Вот увидишь, он тебе понравится. Ник просто солнышко, – сказала она, улыбаясь. – Ему не терпится познакомиться с тобой, представить своим друзьям и показать тебе город. Он взрослый и ответственный парень. Всегда, когда я бывала у них, он либо занимался, либо читал в своей комнате. Может быть, у вас одинаковые литературные вкусы.

– Да, конечно! Я просто уверена, он обожает Джейн Остин, – ответила я, закатив глаза. – Кстати, сколько, говоришь, ему лет?

Я прекрасно знала, сколько ему лет. Мама уже несколько месяцев не переставая рассказывала мне о нем и об Уилле. Мне казалось странным, что за все это время они так и не нашли времени приехать, чтобы познакомиться со мной.

– Он немного старше тебя. Но ты взрослее своих сверстников. Вы отлично поладите.

Теперь она решила подлизаться ко мне, называя меня взрослой. Я сомневаюсь, что это слово мне подходит. Еще больше я сомневалась в том, что почти двадцатидвухлетний парень жаждет показать мне город и познакомить со своими друзьями. Да и кто сказал, что я этого хочу?

– Мы приехали, – сказала мама через некоторое время.

На улице высились пальмы и огромные особняки. Каждый дом занимал не меньше половины квартала. Нас окружали внушительные здания в викторианском стиле, огромные современные дома со стеклянными стенами, окруженные садами. Мне становилось все страшнее.

Наконец мы доехали до огромных ворот высотой метра три. Мама как ни в чем не бывало достала из бардачка маленький пульт, нажала на кнопку, и ворота открылись. Мы спустились по склону, окаймленному садами и высокими соснами, источавшими ароматы лета и моря.

– Дом не так высок, как другие в округе, зато у нас лучший вид на пляж, – сказала она, улыбаясь.

Я посмотрела на нее с удивлением. Может, она не понимала, что за великолепие нас окружало.

Мы объехали фонтан и подъехали к парадному входу. Я смогла вымолвить только два слова:

– Бог мой!

Белый дом со множеством террас освещался огнями, несмотря на светлые сумерки, и был похож на сказочный дворец или роскошный отель.

Как только я вышла из машины, Уильям Лейстер появился в дверях. Позади него стояли трое мужчин, одетых словно пингвины. Лестер был в белых шортах и светло-голубой рубашке поло, на ногах – пляжные сандали. Темные волосы растрепаны. Высокий, в отличной физической форме. У него было приятное лицо. Черные волосы с проседью придавали ему зрелости. Он был очень привлекательный. Моя мать подбежала к нему, как школьница, и обняла его. Я же не торопясь вышла из машины и направилась к багажнику, чтобы вытащить свои вещи. Неожиданно из ниоткуда появились руки в перчатках, и мне пришлось отстраниться.

– Я возьму ваши вещи, сеньорита, – сказал мужчина, одетый как пингвин.

– Я могу это сделать сама, спасибо, – ответила я, чувствуя неловкость. Человек удивленно посмотрел на меня.

– Позволь Мартину помочь тебе, Ноа, – услышала я позади себя голос Уильяма Лейстера.

Я неохотно отпустила свой чемодан.

– Очень рад тебя видеть, Ноа, – сказал новоиспеченный муж моей матери, ласково улыбаясь мне. За его спиной мама подавала мне знаки, чтобы я улыбалась и была вежлива.

– Не могу ответить тем же, – ответила я, протянув ему руку. Я знала, что веду себя очень невоспитанно, но тогда мне казалось это правильным.

Я хотела сразу же дать понять, каково мое отношение к переменам в нашей жизни. Уильям не выглядел обиженным. Он задержал мою руку в своей. Мне стало не по себе.

– Все произошло неожиданно для тебя, Ноа. Но я хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома и наслаждалась всем, что я могу предложить тебе. Больше всего я хочу, чтобы ты приняла меня как члена семьи. По крайней мере когда-нибудь, – добавил он, увидев мое выражение лица.

Я смогла только кивнуть головой и сделать шаг назад, чтобы он наконец отпустил мою руку. Мне всегда было не по себе от таких проявлений внимания, не говоря уже о том, когда они исходят от малознакомых людей. Моя мать вышла замуж – это прекрасно для нее, но этот человек никогда не будет для меня ни отцом, ни отчимом. У меня уже есть отец, и мне этого более чем достаточно.

– Как насчет того, чтобы посмотреть дом? – предложил он, широко улыбаясь и не обращая внимания на мою холодность.

– Давай, Ноа, – подбадривала меня мама. Она сплела пальцы своей руки с моими, и я была вынуждена идти рядом с ней.

Все освещение в доме было включено, так что я не пропустила ни одной детали. Особняк был огромным для семьи из четырех человек. Он был бы большим даже для двадцати человек. Высокие потолки, большие деревянные окна. В центре огромного холла поднималась широкая лестница, которая, раздваиваясь, вела на обе стороны верхнего этажа. Мама с Уильямом показали мне огромную гостиную и просторную кухню. В центре кухни красовался большой кухонный остров. Он, вероятно, очень нравился маме. В этом доме было все что душе угодно: тренажерный зал, бассейн с подогревом, залы для вечеринок. Самое большое впечатление на меня произвела внушительная библиотека.

– Мама говорила, что ты очень любишь читать и даже пишешь, – сказал Уильям, заставляя меня очнуться.

– Как и тысячи других людей, – отрезала я. Меня раздражало, что он обращался ко мне спокойно и доброжелательно.

– Ноа, – упрекнула мама, глядя мне в глаза.

Я знала, что заставляю ее нервничать, но ей придется смириться с моим настроением.

Уильям, казалось, не обратил внимания на наш обмен взглядами.

Я вздохнула. Мне было дискомфортно. Хотелось побыть одной.

– Я устала. Могу я пойти в свою комнату? – спросила я, смягчившись.

– Конечно! В правом крыле на втором этаже комнаты Николаса и твоя. Ты можешь приглашать всех, кого захочешь, Ник не будет возражать. Отныне у вас будет общая игровая комната.

Игровая комната? Я улыбнулась. Мне придется жить рядом с сыном Уильяма. Я знала о нем от мамы, что ему двадцать один год, что учится он в Калифорнийском университете и что он невыносимый пижон. Ладно, последнее было моей догадкой.

Я привыкла жить вдвоем с мамой. Моя жизнь не была легкой и радостной. Первые одиннадцать лет были омрачены проблемами с отцом. Но после его ухода мы с мамой научились жить самостоятельно.

Мама была одной из моих лучших подруг. Она доверяла мне, а я ей. Так было, пока она не решила круто изменить нашу жизнь.

– Вот твоя комната, – сказала мама, остановившись перед темной деревянной дверью.

Я наблюдала за ней и Уильямом. Они с нетерпением ждали, когда я войду внутрь.

– Эта комната – мой подарок тебе, Ноа, – объявила мама.

Я осторожно открыла дверь.

Сначала почувствовался тонкий запах ромашек и моря. Затем передо мной открылся великолепный вид. Стена комнаты была стеклянной. Дом, видимо, стоял на вершине скалы. Я ошеломленно смотрела на бескрайний океан и заходящее солнце. Это было потрясающе!

– Бог мой! – проговорила я.

Комната была огромная, у стены – кровать под балдахином со множеством белых подушек, стены светло-голубого цвета, на столе стоял большой компьютер «Мак», диван, туалетный столик с зеркалом и огромный книжный шкаф с моими книгами. Все было сине-белым. Я была потрясена.

– Тебе нравится? – спросила мама, стоявшая у меня за спиной.

– Это невероятно! Спасибо! – ответила я, испытывая благодарность и в то же время неловкость. Я не хотела, чтобы меня подкупали подарками.

– Я работала с профессиональным декоратором почти две недели. Мне хотелось, чтобы у тебя было все, о чем ты мечтала, – сказала она с восторгом.

Я понимала, что мне не на что жаловаться. Такая комната – мечта каждого подростка.

Я подошла и обняла ее. Почти три месяца мы не обнимались. А ведь это было так ей нужно.

– Спасибо, Ноа, – прошептала она мне на ухо. – Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы мы обе были счастливы.

– Со мной все будет в порядке, мама, – ответила я, понимая, что наше счастье будет зависеть не только от нее.

Мама отпустила меня и вытерла слезу, катившуюся по щеке.

– Мы оставим тебя, чтобы ты обустроилась, – вежливо сказал Уильям.

Я кивнула, не поблагодарив его. Ведь он не приложил никаких усилий к обустройству моей комнаты, здесь были только его деньги.

Я закрыла дверь и стала осматривать комнату. Деревянный пол был покрыт толстым белым ковром. Он такой мягкий, что на нем можно было спать. Ванная комната размером оказалась, как вся моя комната в нашем старом доме. Я выглянула в окно. Внизу раскинулся задний двор дома с огромным бассейном и садом.

Напротив ванной был проход в соседнее помещение. Войдя в него, я задохнулась от восторга – это была гардеробная. Мечта любой женщины! На вешалках висела новая одежда. Ценники говорили сами за себя. Это было сумасшествие – потратить такие деньги на наряды!

Я не могла избавиться от ощущения, что вижу сон. Будто вот-вот проснусь и окажусь в своей старой комнате. Я даже хотела, чтобы эта чужая жизнь была сном. Мне хотелось плакать. Я опустилась на пол, пригнула голову к коленям и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

В этот момент пришло сообщение на телефон от моей подруги Бэт:

Как ты добралась? Уже скучаю.

Я улыбнулась. В ответ отправила фотографию своей гардеробной. Тут же пришел ответ:

Ненавижу тебя!

Я рассмеялась и написала:

Будь моя воля, подарила бы все тебе. Как бы мне хотелось быть сейчас с вами, ребята. Смотреть фильм у Дэна или просто валяться на диване в твоей комнате.

Бэт ответила:

Не будь пессимисткой, наслаждайся, ты теперь сказочно богата!

Богат был Уильям, а не я.

Я вынула из сумки шорты и простую футболку. Наряжаться мне не хотелось.

Я сходила в душ, где вымыла голову. К счастью, у меня мамины волнистые волосы. Достаточно их высушить, чтобы они легли красивой волной. Я оделась и вышла из комнаты. Мне хотелось есть.

Бродя по дому, я чувствовала себя незваным гостем. Мне потребуется много времени, чтобы привыкнуть к жизни в этом роскошном доме. В нашей старой квартире достаточно было сказать что-нибудь громче обычного, чтобы мы могли услышать друг друга.

Я вошла на кухню. И тут же увидела темноволосую макушку над открытой дверцей холодильника. В тот же момент раздался оглушительный лай. Большая черная собака сидела у ног незнакомца и яростно гавкала на меня. Из-за холодильника высунулась голова, любопытно осматривая кухню. Это был Николас Лейстер, сын Уильяма. Первое, что я отметила, его небесно-голубые ясные глаза. Они очень выделялись на фоне черных, мокрых от пота волос. Видимо, он пришел после занятий спортом. На нем были высокие спортивные носки и майка на широких бретелях.

Боже, как он был красив! Я должна была это признать. Интуитивно я не ждала от него ничего хорошего. Собака продолжала рычать на меня, словно угадывая мои мысли.

– Ты Николас, да? – спросила я его, пытаясь не выдать страха перед недружелюбным животным.

– Он самый. А ты, должно быть, дочь новой жены моего отца, – сказал он холодным тоном, от которого меня покоробило.

Он прищурился.

– Твое имя? – спросил он.

Я вытаращила глаза от изумления. Он не знал, как меня зовут. Наши родители поженились, мы с мамой переехали в его дом, а он даже не знает моего имени?

2. Ник

– Ноа, – резко ответила она. – Меня зовут Ноа.

Я был поражен тем, как она смотрела на меня. Моя новоиспеченная сводная сестра, похоже, очень обиделась на то, что мне было все равно, как ее зовут. Меня даже не интересовало имя ее матери, хотя, надо признать, я прекрасно помнил его. Еще бы! За последние три месяца она провела в этом доме больше времени, чем я. Раффаэлла Морган вторглась в мою жизнь и к тому же привела с собой дочь.

– Разве это не мужское имя? – спросил я, зная, что это ее заденет. – Без обид, конечно, – добавил я, увидев как удивленно округлились ее глаза медового цвета.

– Это и женское имя тоже, – ответила она секундой позже. Я смотрел, как ее глаза перебегали с меня на Тора, моего пса, и не мог сдержать улыбки.

– Конечно, в твоем примитивном лексиконе нет слова «унисекс», – добавила она, не глядя в мою сторону.

Тор продолжал рычать и показывать зубы. Мы научили его не доверять незнакомцам. Я мог сказать всего одно слово, чтобы его успокоить. Но испуганное лицо Ноа меня забавляло.

– Не беспокойся, у меня обширный словарный запас, – ответил я, закрыв холодильник и очутившись лицом к лицу с девушкой. – Более того, есть одно слово, которое любит моя собака. Оно начинается с В, затем идет ЗЯ и заканчивается на ТЬ.

Ее лицо исказилось от страха, и я подавил смешок.

Она была высокой – наверное, около метра шестидесяти восьми или семидесяти, хотя я не уверен. У нее была очень стройная фигура. Должен признать, все было при ней. Лишь выражение лица было слишком детским. Если я правильно понял, то она даже еще не окончила среднюю школу. Это было видно по ее одежде: шорты, белая футболка и черные кеды. Ее облику не хватало только собранных в хвост волос, чтобы сойти за типичную девушку-подростка. Те, что с нетерпением ждут в бесконечной очереди открытия магазина, чтобы купить последний альбом певца, по которому сходят с ума все пятнадцатилетки. Больше всего меня привлек цвет ее волос. Он был необычным: что-то среднее между темно-русым и рыжим.

– Очень смешно! – воскликнула она. – Выведи его. Он смотрит так, будто собирается напасть на меня, – попросила она, пятясь назад.

В этот момент Тор сделал шаг ей навстречу.

«Хороший мальчик», – подумал я. Моей сводной сестренке не мешает понять, чей это дом и насколько она здесь нежеланна.

– Тор, вперед! – властно приказал я собаке.

Ноа смотрела то на пса, то на меня, отступая назад, пока не натолкнулась на стену кухни.

Тор медленно двигался на нее, рыча и скаля клыки. Сцена выглядела устрашающе. Но я знал: он ничего не сделает, если я ему не прикажу.

– Что ты делаешь? – спросила она, глядя мне в глаза. – Это не смешно.

Но мне было очень смешно.

– Мой пес обычно со всеми ладит. Странно, что он хочет напасть на тебя, – сказал я, наблюдая, как она пытается подавить свой страх.

– Что ты собираешься сделать? – пробормотала она, неотрывно глядя мне в глаза.

– Ты здесь всего ничего и уже командуешь, – сказал я, подошел к кухонному крану и налил стакан воды, пока собака продолжала рычать. – Может, мне оставить тебя здесь ненадолго?

– Идиот! Тебя сколько раз роняли в детстве? Убери сейчас же эту собаку!

Она оскорбила меня! Даже собака это почувствовала. Она сделала еще один шаг навстречу девчонке, едва оставляя ей место для движения. Ноа со страху схватила первое, что попалось под руку. Это была сковорода. Я подскочил, схватил Тора за ошейник и остановил замахнувшуюся руку девчонки.

– Что, черт возьми, ты делаешь?! – закричал я и отшвырнул сковородку.

Собака яростно кинулась на Ноа. Девушка бросилась ко мне и прижалась к груди. Меня поразило, что она искала у меня защиты.

– Тор, сидеть!

Собака мгновенно расслабилась, села и радостно завиляла хвостом. Я посмотрел на Ноа, вцепившуюся в мою майку, и улыбнулся. Она наконец разжала руки и тут же оттолкнула меня.

– Ты совсем идиот?!

– Во-первых, это первый и последний раз, когда ты собиралась стукнуть мою собаку, а во-вторых, – предупредил я, глядя ей прямо в глаза и заметив маленькие веснушки у нее на носу и щеках, – не оскорбляй меня больше, иначе у тебя действительно будут проблемы.

Она как-то странно на меня посмотрела. Казалось, ей было трудно выдержать мой взгляд.

– Лучше бы нам поладить, сестренка, – сказал я, схватил сэндвич со стола и направился к двери.

– Не называй меня так! Я тебе не сестренка, – сказала Ноа с ненавистью.

Я взглянул на нее еще раз. И тут понял, что она тоже не рада женитьбе наших родителей.

– Договорились, сеструха! – Я видел, как ее маленькие руки сжимаются в кулаки.

В этот момент у меня за спиной раздался шум. Повернувшись, я увидел отца с его женой.

– Вижу, вы уже познакомились, – сказал он, входя в кухню и широко улыбаясь.

Давно я не видел его таким счастливым. В глубине души я был рад, что он наладил свою личную жизнь. Даже несмотря на то, что он бросил меня.

Раффаэлла, стоя у двери, мило улыбнулась мне. Я заставил себя улыбнуться ей в ответ.

С отцом у нас не было близких и нежных отношений. История с моей матерью наложила отпечаток на нас обоих. Она ушла, не оглянувшись даже на меня, своего сына.

С тех пор я с большим недоверием относился ко всем женщинам. Я не хотел ничего о них знать. Меня интересовало только, как весело провести с ними время.

– Ноа, ты видела Тора? – спросила Раффаэлла дочь.

В следующий момент Ноа сделала нечто удивительное: она шагнула вперед, наклонилась и позвала Тора.

– Тор, давай, иди сюда, милый, – произнесла она дружелюбно.

Должен признать – Ноа была смелой девушкой. Меньше минуты назад она дрожала от страха.

Удивительно, что она не стала жаловаться матери.

Тор повернулся к девушке, виляя хвостом. Потом посмотрел в мою сторону, затем снова обернулся к ней. Почувствовав мое напряжение и поджав хвост, он подошел ко мне и сел рядом. Ноа была побеждена.

– Хороший мальчик, – сказал я с улыбкой.

Ноа вспыхнула и громко объявила:

– Я пойду спать.

Ночью на пляже планировалась вечеринка, на которую я собирался идти.

– Не ждите меня сегодня. Я ухожу на вечеринку, – сообщил я. Было непривычно говорить во множественном числе.

Мой отец остановил нас.

– Сегодня вечером мы вчетвером идем ужинать, – сказал он, глядя на меня.

– Пап, извини, но я уже договорился, и…

– А я очень устала от поездки, мне бы хотелось…

– Это наш первый семейный ужин, и я хочу, чтобы вы оба присутствовали на нем, – сказал отец, прерывая нас обоих.

Я услышал тяжелый вздох Ноа.

– Мы не можем пойти на ужин завтра? – спросила она.