Czytaj książkę: «Загадка таинственной дороги»

Czcionka:

Mel Hartman

Het Magische Pad

* * *

Глава 1

Сегодня Дом Эбигейл был в плохом настроении. Как она догадалась? Да просто. Лестница превратилась в горку. Девочку это не сильно смутило: и спускаешься быстрее, и даже весело. Точнее, было бы весело, если бы внизу ничего не лежало. И ладно бы ещё что мягкое подсунули – так нет, у подножия горки её ждали двенадцать разноцветных кеглей для боулинга. Эбигейл врезалась в них на полной скорости, и они разлетелись в стороны.

– Ай! – вскрикнула девочка, но злиться ей не хотелось, поэтому она тут же добавила: – Ура, все сбила!

Нечего Дому знать, что его проделка удалась.

Эбигейл неловко поднялась на ноги и обратилась прямо к нему:

– Спасибо, Дом. Приятно иногда побыть шаром для боулинга. Скажу честно: я не против каждый день такое устраивать.

В ответ капризный Дом толкнул стол на кухне, и тот проехался по полу с противным скрипом. Эбигейл зажмурилась и сделала глубокий вдох. Её пёсик Гуапа выбежал из-под стола, сердито тявкая. «Дурацкий Дом!» – наверное, говорил он. По крайней мере, Эбигейл так показалось.

Первый тревожный звоночек прозвенел ещё с утра: девочка зашла в ванную умыться, но из крана текла жидкая грязь. Сразу стало ясно, что Дом либо расстроен, либо просто чем-то недоволен.

Эбигейл всё ломала голову над тем, чем ему досадила, но как-то ничего не вспоминалось.

Вчерашний день прошёл как обычно. Эбигейл помогла двум ребятишкам и перевела Дом на солнечную лужайку в чудесном лесу, пропитанном ароматом лета. Яркие лучи пронизывали кроны деревьев, и зелёные листья мерцали золотом. Словом, было очень красиво, да ещё и намного теплее, чем на предыдущей стоянке, где они провели около недели. Там лёд хрустел под ногами, и дыхание выходило облачками пара. Судя по местным растениям, они ушли далеко на юг, но Эбигейл слабо себе представляла, где именно они находятся. Впрочем, это было не так важно.

Путешествие заняло всего секунд пять. Дом всегда волшебным образом переносил Эбигейл туда, где нуждались в её помощи.

Он покружил по лужайке, прежде чем устроиться под солнышком, и из трубы клубами дыма вышел удовлетворённый вздох. Эбигейл вышла на прогулку с Гуапой, и всё было в порядке. Может, вечером что-то случилось?

Девочка покачала головой, припоминая события прошедшего дня. Дом приготовил на ужин вкуснейшую лапшу со свежими овощами и рыбой. Судя по этому блюду, они очутились где-то в Италии. Эбигейл всё съела и нырнула под одеяло со сборником сказок, а Гуапа устроился у неё в ногах. Дом задёрнул занавески и включил ночник. Ничто не выбивалось из привычной рутины, которая так нравилась девочке. Всё шло отлично.

До сегодняшнего утра.

Эбигейл заметила, что на кухне распахнуты все окна, хотя их точно закрывали на ночь. Занавески в цветочек колыхались на ветру.

– Извини, Гуапа. Он сегодня не в настроении, – объяснила Эбигейл, усаживаясь за стол. – Ладно, Дом, слушаю. Что не так?

Повернулись вентили, и из крана выпало несколько крупных капель, мягко разбившись о дно раковины. Девочка уже достаточно хорошо знала Дом и понимала, что он пытается сказать, хотя такое с ним было в первый раз.

– Да, тебе грустно, но почему? Добрались мы успешно, место красивое. Тебе тут не нравится? Или я чем-то обидела? Мне устроить небольшую уборку, чтобы тебя порадовать?

На самом деле прибираться ей совсем не хотелось. Соблюдать чистоту здесь было невозможно.

Дом проигнорировал все её вопросы, и она постучала пальцами по столу.

– Если не скажешь, в чём дело, я помочь не смогу.

Перед ней появились миска каши с фруктами, ложка и кружка горячего шоколадного молока.

– Спасибо, но это не ответ.

Эбигейл сделала глоток и поморщилась.

– Молоко скисло.

Каша тоже оказалась кислая. С домом всегда так: его эмоции влияют на всё, что появляется по волшебству. Поэтому завтрак сегодня получился совершенно несъедобный.

Эбигейл решила сорвать пару апельсинов с дерева, которое заметила в роще неподалёку, и подождать до обеда. Может, к тому времени всё наладится.

Она набросила на плечи вязаную шаль и шагнула к выходу, но вдруг её внимание привлёк силуэт за окном.

Грустная на вид девочка переминалась с ноги на ногу в паре футов от дома. У неё были длинные чёрные волосы, а в руках она держала красный шарик. Гуапа уже почуял гостью и поскрёб лапой дверь, Дом тут же её открыл. Пёсик ринулся навстречу незнакомке.

Эбигейл увидела в окно, как девочка наклонилась почесать его за ушком и робко улыбнулась. Маленький, с бело-жёлтой шёрсткой, похожий на лисёнка Гуапа всем нравился, но только не в те моменты, когда его что-то сердило.

Сложно сказать, почему он так часто злился, но что поделаешь – к сожалению, пёсик то и дело терял терпение.

Гостья шагнула к Дому вслед за Гуапой. Улыбка уже исчезла с её лица. Эбигейл искренне надеялась, что сумеет помочь бедняжке. С виду ей было лет десять, не больше.

Пёсик с гордым видом провёл девочку в прихожую и сразу поспешил к своей кормушке.

Глава 2

– Добро пожаловать в Дом, – с гордостью произнесла Эбигейл.

– Привет, – ответила девочка на своём языке.

Эбигейл понимала все языки, пока находилась в Доме, и могла свободно на них разговаривать. Конечно, это было очень удобно, ведь они путешествовали по всему миру.

– Заходи, – пригласила она гостью. – Я тебе помогу. Меня зовут Эбигейл, а тебя?

– София.

Эбигейл махнула рукой на стул.

– Присаживайся. Тебе принести что-нибудь попить?

София огляделась, и сразу стало ясно, о чём она думает. Стоило ей устроиться за столом, как с языка у неё сорвалось:

– Какой причудливый дом! И в нём столько всего!

С этими словами она положила свой мячик на единственный свободный пятачок на столе.

Эбигейл уже ко всему этому привыкла, но вообще София была права. Куда ни посмотри, все заставлено предметами, везде что-то лежит. Каждая комната была до отказа набита всякой всячиной, да такой, которую вовсе не ожидаешь увидеть. Кухонные тумбы, шкафчики – всё ломилось от интересных вещиц. Разные разности возвышались пирамидами на полу, и ступать приходилось очень осторожно. Эбигейл не раз о них спотыкалась.

Она села напротив Софии и объяснила:

– Мой Дом – заядлый коллекционер.

– Ты о нём говоришь так, будто он живой, – удивилась София.

Эбигейл пожала плечами.

– Можно мне стакан молока? – попросила её гостья.

И тут же вскрикнула от неожиданности, когда в один момент молоток и книга испарились со стола, а на их месте возникли стакан молока и миска розового печенья.

София спросила Эбигейл, глядя на неё большими глазами:

– Как ты это сделала? Ты что, ведьма?

Эбигейл хихикнула.

– Нет. Это не я, а Дом.

– Дом? Но кто это?

– Тот самый Дом, в котором мы сейчас.

София отпила молока, и Эбигейл понадеялась про себя, что оно не скисшее.

– Вкусно, – заметила София.

Значит, не кислое. Дом быстро оправился ради гостьи.

– То есть он волшебный? – спросила София. – Твой дом?

– Да.

– И ты в нём живёшь?!

Эбигейл кивнула.

– А где твои родители?

– У меня их нет. Я живу одна. Ну, не совсем, конечно. Со мной сам Дом и Гуапа.

София взглянула на пёсика.

– Это она – Гуапа?

– Он, – поправила её Эбигейл. – Я думала, что это девочка, когда дала ему имя. Надо было внимательнее присмотреться. Глупо вышло, знаю.

Гуапа зарычал, и София рассмеялась.

– Он что, сказал: «Я уж»?

– Скорее «да уж», – уточнила Эбигейл, строго глядя на Гуапу. – Он у нас с характером. И его рычание часто походит на слова.

– Может, он такой злой из-за своего девчачьего имени? – предположила София. – Ты же знаешь, что это значит «хорошенькая»?

Может, так оно и было, но менять имя казалось уже как-то поздно.

– Давно он у тебя?

– Ну, э-э… – Эбигейл замялась.

Она никак не могла припомнить первую встречу с Гуапой. Как ни старалась, в голове ничего не всплывало. И Эбигейл сама раньше над этим не задумывалась. Разве это не странно? В ней зародилось непривычное зерно любопытства. Почему она не помнила родителей? И как очутилась в Доме? Всё это так чудно…

– Эбигейл? – позвала её София.

– Хм, не помню.

– Ладно. Кстати, платье у тебя необычное. Такое старомодное.

Эбигейл опустила взгляд на платье с кружевом на подоле, большим белым воротничком, пышными рукавами. Значит, оно старомодное? Вот как? Но вся её одежда такая. Девочку никогда не интересовала мода, но, если подумать, все её гости выглядели совершенно иначе.

Ей часто встречались девочки в штанах, в более простых силуэтах. На Софии и вовсе были шорты из плотного синего материала и красочная майка. Эбигейл смутно припомнила, что леди не положено обнажать колени и локти, но разве могло такое быть, что при ней сменились эпохи? Она затруднялась сказать, сколько лет провела в Доме. Память и здесь её подводила.

– Но оно красивое, – добавила София.

– Спасибо. Скажи, а почему ты такая грустная?

Глава 3

Губы Софии дрогнули, и она сморгнула слёзы.

– Ничего серьёзного. Честно, даже неловко об этом говорить. Я такая глупая!

Эбигейл накрыла её руку своей.

– Расскажи. Все проблемы важны, какими бы незначительными они ни казались. Если тебя что-то печалит, значит, это важно.

Гуапа запрыгнул гостье на коленки и тявкнул, кажется, что-то про «утешение», а может, и «угощение». С ним никогда не угадаешь. Всё-таки маленький негодник любит подкрепиться.

София погладила Гуапу по спине и тихо произнесла:

– Я очень-очень плохо рисую.

Перед ней тут же возникли бумажные салфетки, и она взяла одну высморкаться.

– Вроде ничего страшного. Многие рисовать не умеют. Но мои родители оба художники. У них картины великолепные, а я даже дерево изобразить не могу. И мне особенно грустно от того, с каким разочарованием они на меня смотрят!

Эбигейл поднялась со стула, чувствуя пульсацию в пальцах. Она прислушалась к своим ощущениям, позволяя Дому её направлять.

– Что такое? – спросила София.

– Я думаю, чем тебе можно помочь.

Эбигейл обошла битые тарелки, вазы всех форм и размеров, подушки с красочными узорами, велосипедные шины, пустые банки из-под печенья. Её пальцы щипало от магии Дома.

Она вошла в гостиную, и пульсация стала сильнее. Значит, нужный предмет совсем близко. Девочка поводила рукой в куче всякой всячины, и её кисть окутало тёплое сияние. Она тут же вытащила предмет, которого только что коснулась: коробку карандашей.

Эбигейл не сомневалась, что с этими карандашами София сотворит чудесные произведения искусства, но что-то её смущало. Интуиция подсказывала, что сами по себе они ничего не решат. И всё же Эбигейл принесла коробку на кухню и положила на стол. София посмотрела на карандаши так, словно те вот-вот её укусят.

– Тебе нравится рисовать? – спросила Эбигейл.

София пожала плечами.

– Не особо. Может, понравится, когда начнёт получаться?

Эбигейл покачала головой.

– Не обязательно. Не всем нравится то, что у них хорошо выходит.

– Да?

– Конечно. А что тебе кажется интереснее?

– Цифры. Мне в школе здорово даётся математика.

Послышался скрип деревянных брусьев. Казалось, Дом удовлетворённо вздохнул. Он свою задачу выполнил, и теперь наступила очередь Эбигейл.

– Ты говорила об этом родителям? – спросила Эбигейл. – О том, что не любишь рисовать?

София так яростно помотала головой, что волосы ударили её по лицу.

– Я бы не осмелилась. Для них искусство дороже всего на свете.

– Уверена, им куда важнее, чтобы ты была счастлива.

– Думаешь?

– Даже не сомневаюсь. Они у тебя добрые?

– Очень.

– Так чего же ты боишься?

София закусила губу.

– Вдруг они от меня откажутся?

– Ни в коем случае, – заверила её Эбигейл и снова поднялась из-за стола. – Слышал, Дом? Карандаши ей не помогут. Ей надо набраться храбрости, чтобы поговорить с родителями.

В Доме хлопнула дверь, что означало «ладно».

Эбигейл почти сразу ощутила магию в пальцах и наклонилась, следуя её зову. Она выудила из-под кипы газет и книг браслет. Его камешки мерцали на солнце, льющемся в окна, и отбрасывали блики на стены и кухонные тумбочки.

– Это тебе, – сказала Эбигейл, выпрямляясь, и положила его на стол перед Софией.

– Мне? Такой красивый? Но он выглядит очень дорогим!

Эбигейл уже знала всё об этом браслете, после того как его коснулась.

– Он волшебный и придаст тебе храбрости. Его носила арабская принцесса, удивительно смелая. Нам с Домом как-то приходилось ей помогать.

– А потом она его отдала?

– Дом всегда просит что-то взамен за свою помощь. Магию нельзя дарить безвозмездно. Тогда она не срабатывает. Так было всегда.

София помрачнела.

– У меня с собой только этот мячик, а он не стоит и половины твоего браслета.

Эбигейл покачала головой.

– Стоимость вещи не главное. Ты можешь отдать нам что угодно, хоть речной камешек.

– Но мой мячик не волшебный.

– Любой предмет становится волшебным за время, которое хранится в Доме. Однажды он поможет другому ребёнку.

София протянула ей мячик и надела браслет на запястье.

– Спасибо, Дом. Спасибо, Эбигейл.

Занавески на окне радостно затрепетали.

Эбигейл улыбнулась.

– Он доволен, что сумел тебе помочь.

– Я уже чувствую прилив смелости. И готова поговорить с родителями.

– Отлично. И спасибо тебе за мячик. Наверняка он пригодится тому, кто хочет освоить математику.

– Ну я пойду. Родители сейчас в студии, но всё равно мне лучше не уходить надолго, чтобы они не беспокоились.

Гуапа спрыгнул на пол, и девочки поднялись из-за стола.

– Тогда поспеши, – сказала Эбигейл.

– Пока, – ответила София. – Пока, Гуапа, и Дому тоже пока!

Эбигейл проводила её взглядом, полным удовлетворения. София выглядела очень счастливой. Правда, скоро она забудет обо всём, что произошло в Доме, и о нём самом. И больше никогда его не найдёт. Дом видят лишь те дети, которым нужна помощь, и всего один раз.

Эбигейл уже собиралась идти за апельсинами, как вдруг заметила что-то краем глаза. Силуэт за окном. Она не испугалась, поскольку это был взрослый мужчина, а взрослым Дом не показывался. Однако было в нём нечто странное, что заставило Эбигейл присмотреться.

Darmowy fragment się skończył.