Cytaty z książki «Тётя Мотя»
... у каждого есть сундучок... Там спрятаны счастливые мгновенья. Злоупотреблять этим не следует, но, когда вам совсем худо - осторожно достаньте его из-под кровати. Вытрите пыль влажной тряпочкой. И отворите ваш сундучок, и достаньте одно, только одно счастливое мгновенье, вглядитесь в него, вспомните...
...нет, невозможно, да и совершенно не нужно, идти всеми тропами одновременно, необязательно, да и не надо любить всех, полюбить бы лишь данных тебе в обязательную любовь, потому что глаз у человека только два, слышишь, их два, а не восемь! Надо жить своей собственной маленькой жизнью, и в ней, как в капле, видеть красоту. И согласиться именно на нее, на эту, да, крошечную, да, тупую, да, убогую, но прекрасную жизнь!
Но если Тишка все-таки права, и это не та любовь? Не любовь вообще… Потому что не человек с человеком встретились,...а нужда с нуждой.
— Да потому что они, — тоже почти кричал Сергей Петрович, — эти люди, жившие тогда, и были подлинными. Потому и чувство такое. А обеспечивалась эта подлинность совсем просто — все, от крестьянки до аристократа, жили в окультуренном пространстве, традиционная жизнь, традиция их обымала (так и сказал!), сложившийся уклад наполнял глубиной. Оттого-то даже самая ничтожная, самая серая и обыкновенная жизнь оказывалась полна смысла. Это если совсем кратко, — оборвал себя Сергей Петрович.
За восемь дней Ланин побывал в трех африканских странах, и до сих пор ни разу не вспомнил о ней, но сейчас специально вообразил ее снова: внимательные карие глаза, темные короткие волосы, видно, что очень мягкие, брови аккуратные, круглые, одухотворенные подвижные руки, и преданность, боже ты мой, преданность — в том, как обнаженно слушала, как кивала на его болтовню.
Тетя улыбалась всем подряд, незнакомым, прохожим, некоторые даже отвечали на ее улыбку. Вот оно, оказывается, из чего сделано, человеческое счастье — из густого светящегося воздуха, сквозь который нужно плыть очень медленно, на легкой лодке, чтобы не наткнуться на дерево, угол дома, фонарь, людей. А потом замереть и не двигаться, потому что этот воздух пропитал тебя насквозь, ты сам этот воздух, опускались весла, журчала стекавшая с деревянных мокрых ладоней вода.
Так что внимательно она все прочитала уже дома. Большая часть стихотворений и в самом деле была хорошо ей знакома, она читала их в мобильном — хотя в ланинских вариантах женский пол был аккуратно заменен на мужской, незаметно, умело — переводчик! Тем не менее почти все стихи, которые он отправлял ей и которые заставляли ее трепетать, смеяться, обливаться слезами и даже самой (и-ди-от-ка) отвечать на них в рифму, стихи, которые она давно помнила наизусть и из одного суеверного страха — не дай бог забыть! — заносила в тайный файл, хранившийся на рабочем компьютере, подальше от Коли, все эти стихи принадлежали Екатерине Георгиевне Витковской. Как убедилась Тетя, несколько часов проблуждав в сети, это была совершенно реальная женщина, жительница Петербурга, синолог — в прошлом выпускница Ленинградского университета, но, как было указано в ее резюме, до Питера два года она проучилась и в московском Институте стран Азии и Африки.
Да, он был еще и знатоком разных кухонь и не просто разбирался в сплетении всех кулинарных традиций, он помнил названия всех блюд, таджин, имжадра, хо-реш-фе-сен-джан, трижды она просила его произнести это название, повторяла за ним по слогам и все-таки не могла запомнить. Это было немыслимо, да ведь и не нужно в эпоху Интернета держать в памяти, и пусть бы только это, но, рассказывая, он зачем-то все время повторял: Марина. Марина. Марина.
После стремительной развязки Тетя увидела и другое: торопится. Сделал свое дело и — прочь, дальше, к занятиям, более осмысленным и важным. Или потому что не хочет, чтобы снова было больно? Она не спрашивала, скучал ли он по ней — потому что и так видела: скучал, очень. И все-таки вскоре он собрался и уехал, не отвечая на немой ее вопрос: куда же ты? Почему не хочешь побыть еще?
Когда человек обратится и крестится, Бог помогает ему во всем, и человек купается в благодати. И чудеса как из рога изобилия, и всяких важных встреч, разговоров, подарков столько! Но потом это проходит. Бог отступает и смотрит, на что ты сам способен.
— И?
— В семейной жизни точно так же, надо просто преодолеть все препятствия и выйти на новый уровень
