Czytaj książkę: «Академия мертвых душ. Прорицательница»
Глава 1
– Полина, посмотри на расклад, – Жанна сидела за своим столом, мрачно уставившись в карты.
Я сразу же отложила в сторону телефон и внушительный перечень клиенток, записанных на завтра.
– Нужен свежий взгляд, – добавила она, словно извиняясь.
Я подлетела к ее столу, радуясь точно пятилетняя девочка, которую бабушка позвала пробовать начинку для пирога. Еще бы! Приятно, когда твоё мнение интересует такого серьезного человека.
– Запрос какой? – я скользнула глазами по картам.
– На отношения в семье.
– Понятно, – выдохнула я. Внимательно изучила карты, вспомнила всё, что читала по этому поводу, и уточнила: – Клиентка – женщина, да?
– Да.
– Ну, по-моему, тут всё ясно: муж ей изменяет! – отрапортовала я, старательно хмурясь. Но губы сами собой расплывались в довольной улыбке. – похоже, уже готов бросить…
Жанна кивнула. Видимо, она рассмотрела в раскладе то же самое. Да и как тут было не рассмотреть…
– А кто клиентка? – не удержалась я.
Конечно, это не моё дело, но ужасно хотелось продолжить разговор. Вдруг узнаю что-нибудь интересное? Да и вообще, любопытно же…
– Вы ей скажете? – я бросила взгляд на Жанну и осеклась.
Ее красивое, тщательно ухоженное лицо будто разом постарело лет на десять.
И тут до меня дошло.
Никакой клиентки нет. И не было. Жанна разложила карты для себя.
– Ой… – я поспешно отвела глаза, мечтая провалиться сквозь землю. При одном воспоминании о том, с какой радостью я только что вываливала на голову хозяйки свои выводы, щеки полыхнули огнем. – Простите… Может, тут всё не так однозначно? Давайте я ещё разок взгляну…
– Ни к чему. – Жанна быстро перемешала карты. Ее длинные тонкие пальцы мелко подрагивали. – Всё и так очевидно.
Настолько очевидно, что даже я справилась.
– Хотите, чай заварю? – тихо предложила я. – На травах…
– Не стоит, поздно уже. Ступай домой, Полина.
– Но я ещё не закончила…
– Ничего, с утра обзвонишь, перенесешь сеансы. Возьму выходной.
Её голос звучал непривычно глухо, будто слова давались с трудом.
Похоже, ей было просто необходимо побыть одной, и каждая секунда в моем обществе доставляла мучения.
– До свидания, – я выскользнула в коридор.
Быстро переобулась, схватила куртку и, выскочив из квартиры, аккуратно захлопнула дверь.
Я шагала по улице и никак не могла успокоиться. Злость на Жанниного мужа клокотала внутри.
Вот же козёл, бабник, урод!
Жанна – прекрасная женщина, умница, красавица и талантище. Один из самых крутых тарологов, да к ней на сеансы не попасть – записываются за два месяца!
А он не ценит. Все ценят, а он – нет!
К Жанне и Владимиру я попала случайно. И это, наверное, была самая счастливая случайность за последнее время. Вообще жизнь меня не то чтобы особенно баловала.
Родители погибли, когда я была маленькая, меня растила бабушка.
Бабушка… Теплые мягкие руки, запах пирогов и булочек с корицей, родной любимый голос: «Вот вырастешь и станешь знаменитым художником…»
Она умерла сразу после моего выпускного… И я осталась совсем одна. Совсем-совсем одна.
Почти месяц я бродила по опустевшей квартире, как потерянная. То плакала, то разговаривала с бабушкой, то лежала на ее кровати, обняв подушку и вдыхая родной исчезающий запах… Все валилось из рук, ничего не хотелось, даже рисовать.
Поняв, что еще немного, и я просто сойду с ума, я быстро собрала чемодан, сунула туда же кисти, краски, бумагу, подхватила папку с работами и поехала в столицу поступать на худграф.
Не поступила.
Возвращаться в свой городок не стала. От одной мысли, что я снова войду в нашу квартиру, где уже не бубнит телевизор, не пахнет пирогами, а бабушка не встречает меня на пороге, внутри больно сжималось.
Не могла я вернуться.
Поэтому сняла крошечную комнатку в коммуналке – район не особо благополучный, зато дешево – и начала искать работу в столице. Горничной, уборщицей – кем угодно. И вот тут мне повезло: первой же хозяйкой, к которой меня послало агентство, была Жанна.
Сначала она вызывала у меня благоговейный ужас. Нет, не потому что суровая или страшная. Наоборот. Темноволосая, белокожая, потрясающе красивая, она, казалось, только что сошла с мрачных готичных работ Тома Бэгшоу.
Но глаза…
Черные, как бездна, странные, пугающие. И взгляд такой пронзительный, словно она видит тебя насквозь.
Да и соседки подливали масла в огонь. При встрече с Жанной они отворачивались, крестились ей вслед, что-то бормоча. Однажды отчетливо донеслось: «Ведьма!»
Позже я узнала, что эти холеные дамочки, нестарые, в общем-то, да по идее и образованные – ведь не домик в деревне, а элитный жилой комплекс столицы! – периодически устраивали диверсии: обливали дверь Жанны святой водой, разбрасывали по коридору смесь из соли, гречи и мака. И вроде бы даже звали батюшку очистить дом от скверны.
Впрочем, со мной Жанна была всегда вежлива и доброжелательна, хоть ее вид иногда заставлял вздрагивать. С Владимиром, бледным невзрачным очкариком, я почти не сталкивалась: он исчезал до моего прихода и появлялся, когда меня уже не было.
Я убирала всю их двухуровневую квартиру, и лишь в одну комнату мне был вход заказан: в кабинет Жанны. Там она принимала посетителей, в основном, посетительниц. Я не раз видела, как они уходили от неё. Кто заплаканный, кто радостный и довольный.
Эта запретная комната ужасно меня интриговала. Так и тянуло подсмотреть хоть одним глазком, что там. Иногда я даже слонялась поблизости, подкарауливая момент, когда откроется дверь. Но увы…
Однажды Жанна остановила меня уже в прихожей.
– Сегодня убери в кабинете, – устало сказала она. Вид у нее был неважный. Наверное, плохо себя чувствовала. – Ничего не трогай и не переставляй, только смахни пыль и вымой полы. Поняла? Ничего не трогай.
– Да, конечно.
Я неторопливо повесила куртку, вооружилась моющим пылесосом и зашагала по коридору, едва удерживаясь, чтоб не припустить со всех ног: любопытство просто распирало.
Приоткрыла заветную дверь, проскользнула внутрь и огляделась.
Люстра не горела. Мягкий желтый свет настольной лампы с пузатым абажуром ломался ослепительно яркими лучиками на гранях хрустального шара, растекался по гладкой столешнице, на углу которой стопкой лежали несколько колод карт. И постепенно рассеивался, выхватывая из полумрака глубокие кресла, плотно задернутые шторы и длинный приземистый стеллаж вдоль одной из стен.
А на нем – книги, книги, книги…
Самые разные: толстые, тонкие, с кожаными переплетами и с глянцевыми, высокие, низкие, современные и старинные. И все о картах Таро.
Одна из книг не стояла на полке, а лежала в кресле открытая, маня старыми потрепанными страницами. Словно хозяйка читала, а потом отвлеклась и ушла.
Славная картинка, теплая и уютная. Островок спокойствия, отрезанный от бушующей за окнами суеты…
Я щелкнула выключателем и принялась за уборку, с любопытством поглядывая на раскрытый пухлый томик. Наконец не выдержала, подошла поближе и остановилась в нерешительности.
С одной стороны, ужасно хотелось узнать, что там написано. С другой – велено ведь ничего не трогать.
Так я и не буду трогать, только посмотрю… Совсем чуть-чуть. Капельку. Никто же не узнает…
Здравый смысл упорно боролся с искушением. Но проиграл.
Я осторожно взяла книжку в руки, начала читать и… пропала. Хотя встречалось много незнакомых слов, захватывало куда сильнее, чем любой детектив. Карты, сочетания карт, значения… Примеры раскладов и того, что они обозначают.
Если порядок карт немного поменять, значение будет похожим, но уже другим, да ладно – совсем другим!
Разве можно такое изучить? Это же надо целым академиком быть, чтобы не только во всех сложностях разобраться, но и запомнить!
– Интересно? – внезапно раздалось за спиной.
Я испуганно ойкнула и обернулась. Жанна. Застукала меня прямо на месте преступления. Мало того, что не закончена уборка, так еще и нарушен строгий приказ ничего не трогать!
– Извините, пожалуйста… – залепетала я. Потерять работу совсем не хотелось. Но, кажется, было уже поздно. – Я сама не понимаю, как это произошло… Вы меня уволите?
– Ты не ответила, – спокойно сказала Жанна. – Интересно?
– Да, очень! – выдохнула я.
– Хорошо. Иди домой.
– Вы меня уволите?
– Что-то вроде того, – загадочно усмехнулась она.
На следующий же день в квартире появилась новая домработница, а мне Жанна предложила стать своей ассистенткой: вести запись клиентов, готовить всё к сеансам.
– По книжкам будешь долго учиться, – сказала она, пока грузчики вносили в кабинет еще один стол. Для меня… – А если и их читать, и смотреть, как я работаю, дело пойдёт быстрее. С некоторыми клиентками это не пройдет, но и оставшихся будет вполне достаточно для практики.
Жанна задумчиво помолчала и добавила:
– Единственное требование – никогда, никогда, ни в коем случае не прикасаться к моим картам. Купи свою колоду. Для начала достаточно и одной. Первую попавшуюся не хватай – выбери ту, что к сердцу ляжет.
Я так и сделала. А потом, когда заработала денег и купила подержанный графический планшет, нарисовала еще одну. Мне ужасно хотелось самой создать персонажей. Пусть даже и карточных.
Отнесла в типографию, отпечатала и с гордостью показала Жанне.
– Молодец! – похвалила она. – Колода вообще ведь интимная, а с этой у тебя будет крепкая связь. Станешь усердно учиться – через пару лет и меня переплюнешь.
Я порозовела от удовольствия. Хотя, конечно же, понимала, что до Жанниных знаний и умений мне как до луны.
За те полгода, что я проработала помощницей, Жанна стала мне почти родной. Единственный близкий человек в чужом городе, да что там – во всём этом чужом мире.
И вот теперь Владимир… Чтоб ему!
Придумывая страшные кары на голову неверного супруга, я не заметила, как свернула с ночной пустынной улицы в арку, что вела в небольшой двор перед общежитием, и даже почти проскочила ее.
Почти.
Потому что мгновенно очнулась, услышав тихое:
– Кончай его…
Машинально сделав еще пару шагов, я бросила взгляд вперед и похолодела. Прямо передо мной, на расстоянии четырех-пяти метров, двое избивали третьего. Еще один стоял рядом и лениво наблюдал за происходящим. Почти все окна общежития были темными. Люди то ли спали, то ли просто не вмешивались.
«Никто не поможет…» – вспыхнула паническая мысль. И погасла, оставив кислый привкус на языке.
Я сглотнула, чувствуя, как все внутри смерзается в липкий холодный комок, осторожно попятилась. Тихо, практически беззвучно, в спасительную тень, воняющую кошками, окурками и дешевым пивом.
Что делать?! В общагу не пройти, тут только один путь. Обратно к Жанне?
Тем временем нападавшие нагнулись над распростертым на земле телом. Один из них двинул рукой, и там, куда он ткнул, по светлой куртке начало расплываться темное пятно.
Ой, мамочки… Я выхватила из кармана телефон, дрожащими пальцами пробежалась по кнопкам и приложила к уху, напряженно вслушиваясь в длинные гудки.
Скорее, пожалуйста, скорее!
– П-полиция? Адрес… – быстро зашептала я.
И в ужасе вздрогнула, когда мой едва слышный шепот отразился от темных стен, заметался по арке, набирая силу, громом ударил по ушам.
Черт!
Наблюдатель насторожился, другие выпрямились, и все трое посмотрели в мою сторону.
В трубке что-то бубнили, но я застыла, стараясь не шевелиться. Может, в тени не заметят?
«За спиной освещенная улица. Да на ее фоне мой силуэт только слепой не увидит!» – пронеслось в голове.
И тут же стало страшно. Так страшно, как никогда в жизни.
– Что стоишь, Сипатый? Она наши рожи видела. Разберись.
Разберись? Что значит «разберись»?
Сипатый метнулся ко мне.
И время словно замедлилось. Очередная секунда мазнула синим тусклым светом по стене, упала на асфальт и раскололась со странным звуком. Или это упал мой телефон? Неважно…
Тело не слушалось.
Я хотела развернуться и рвануть прочь – ноги будто вросли в землю. Пыталась закричать что есть сил – из перехваченного спазмом горла вырвался слабый писк.
Еще секунда…
Черная туша Сипатого приблизилась вплотную, перебив арочную вонь кислым запахом немытого тела. Блеснуло лезвие ножа, испачканное чем-то темным.
Кровь?
Острая вспышка боли в груди – и наступила полная, непроглядная тьма.
Глава 2
– Давай, поднимайся, хватит разлёживаться, – кто-то меня будил, причём не слишком деликатно.
Я неохотно выплыла из забытья и озадаченно моргнула.
По-летнему высоко синело небо, прямо над лицом покачивалась залитая солнцем ромашка, и по ней, жужжа, полз шмель. Толстый мохнатый шмель в ярко-оранжевую полоску. Очень знакомая картина…
Моя картина! Я ее рисовала.
Этого шмеля я вообще увидела во сне. Давно, еще жива была бабушка.
Помню, проснулась тогда и сразу бросилась к мольберту.
Бирюзовая синь неба, залитая солнцем ромашка, а на ней – шмель. Толстый мохнатый шмель в ярко-оранжевую полоску. Акварель слегка растеклась, отчего казалось, что он шевелится и вот-вот взлетит.
– Как живой… – охнула сзади бабушка. – Даже лугом запахло…
«Шмеля» она вставила в рамочку и повесила у себя над кроватью.
Он был первым. Потом появились другие работы, и вскоре наша квартира напоминала картинную галерею. Я почти ничего не взяла с собой, когда уезжала. Только «Шмеля». Бабушка его так любила…
И теперь он нагло материализовался?
Я осторожно приоткрыла один глаз, потом другой. Шмель никуда не делся. Он по-прежнему сидел на ромашке. И жужжал, словно собирался вот-вот взлететь.
Нет, это просто бред какой-то.
Я что, попала в собственную акварель?!
Или все еще сплю? Вряд ли. Даже щипать себя за руку не надо для проверки: в спину ощутимо впивался какой-то камень, в груди жгло, будто под ребра воткнули раскаленный прут.
– Долго будешь еще валяться? – раздался недовольный голос.
Я села, поправляя съевший с плеча ворот. Кстати, что это за хламида на мне? Ночная рубашка?
Терпеть не могу ночные рубашки. Вечно запутываются и душат. Ничего подобного в моем гардеробе точно не было. Так откуда оно, черт побери, взялось?!
Я растерянно провела рукой по шероховатой ткани, похожей на отбеленный холст.
Поле вокруг казалось странно знакомым. Будто я когда-то его уже видела. А вот крупногабаритная девица, что сидела рядом на корточках, знакомой не казалась.
Широкое веснушчатое лицо, белая кожа, волосы светлые с рыжиной, будто выгоревшие на солнце…
Убедившись, что я её вижу и слышу, девица буркнула:
– Поднимайся, пойдём.
– Куда пойдём? Где я?
– Ты это… Умерла недавно, – сообщила мне девица.
Умерла? Перед глазами отчетливо нарисовался тёмный силуэт, пугающий блеск стали. Резануло острой болью в подреберье. Там, где и сейчас жгло. Меня убили. Зарезали. Это я хорошо помнила.
– …и теперь попала в другой мир, – устало и равнодушно, как о чём-то совершенно обыденном, договорила она.
Бабушка говорила, что после смерти ничего не заканчивается: ты просто переселяешься еще куда-то. Место, куда я попала, на ад не похоже. Никаких тебе чертей и котлов. Впрочем,
Так мы с ней теперь встретимся?
– И что, все умершие попадают сюда? Ну, в этот мир? – с надеждой спросила я.
Вдруг и бабушка здесь? Сердце заныло. Увидеть бы ее! И родителей… Хоть я их совсем не помню.
– Нет, – отрезала девица. – Только те, кому еще не исполнилось восемнадцати. Если, конечно, в академии есть места, а у тебя есть дар… В общем, очень мало кто попадает. Тебе повезло.
– Какой еще дар? И что за академия? – я пыталась сообразить, о чем идет речь. Но получалась плохо.
– Дар магический. А академия мёртвых душ. Ты тут будешь учиться. – Она почему-то хмыкнула.
Магия, академия… все это звучало странно и дико.
– Я твоя помощница. Бриззиной звать.
– Меня зовут Полина, – машинально представилась я. – Скажи, Бриззина, а…
– Хватит трепаться! – рявкнула она. – На все вопросы отвечу, только потом. А сейчас отведу тебя в твою комнату. Там будешь отсыпаться.
Идти никуда не хотелось. Вообще не хотелось шевелиться. Наоборот, тянуло упасть в траву и лежать, лежать…
Но не тут-то было. Обнаружив, что я не тороплюсь подскакивать и мчаться в какую-то там комнату, Бриззина ухватила меня под мышки и рывком поставила на ноги. Причем без особого труда: она оказалась на голову выше меня и изрядно шире в плечах. Такая и коня на скаку остановит, и по горящим избам прогуляется.
Мелькнувшую было мысль бежать в любую сторону, лишь бы не в ту, куда она меня тащит, я тут же отбросила. Во-первых, куда бежать? В чисто поле, питаться травкой и умываться росой?
Так себе вариант.
А во-вторых, крепкая девица всё равно с лёгкостью меня догонит и призовёт к порядку. У нас разные весовые категории, и сопротивление бесполезно.
Мы долго брели по полю, казавшемуся бескрайним. Никакой академией тут и не пахло. Вообще не похоже было, что в ближайших окрестностях есть человеческое жилье.
Я ужасно устала и уже открыла рот, чтобы взмолиться о привале, но тут…
Огромный замок появился, словно ниоткуда. Просто вырисовался в знойном, дрожащем над полем мареве, взмыл в небо острыми шпилями башен. Величественный, мощный… И одновременно странно воздушный.
Я застыла на месте, жадно рассматривая это чудо. Его трудно было отнести к какому-то определенному архитектурному стилю, скорее смешение нескольких… Но получилось нечто безусловно талантливое, завораживающе прекрасное. Романская основательность, массивные стены, тяжелые своды органично переплетались с готически устремленными ввысь узкими башнями и стрельчатыми окнами с ажурными решетками.
И все это создавало ощущение гармонии и удивительного покоя…
– Хватит зенки таращить, – ввинтился в уши противный голос, вырывая из оцепенения. – Быстро в комнату.
– Как я туда пойду? Я же не одета!
Я попятилась, но Бриззина быстро вцепилась в мое запястье и окинула меня насмешливым взглядом:
– А это на тебе что? Не одежда? Чай, не голышом ходишь.
– Больше похоже на ночную сорочку, – не сдавалась я, выдергивая руку.
– Один чёрт в замке почти никого нет. Занятия только послезавтра начнутся, тогда все и понаедут. А пока тут только заморыши да те, кто за ними присматривает.
– Заморыши? – переспросила я.
– Ну иномиряне, если тебе так больше нравится. Мы зовем вас заморышами…
Да уж, милое прозвище. Кажется, нас тут не очень любят.
– … Вы ж померли все. Как вас еще звать?
Я могла бы навскидку предложить несколько вариантов – куда менее оскорбительных, но озвучить их не успела.
– Пойдём! Уснешь же сейчас!
– Да я не…
– Пойдем! – прикрикнула Бриззина с таким свирепым видом, что стало ясно: не послушаюсь, поймает, перекинет через плечо и отволочет силой.
– Ладно, – поспешно согласилась я.
Мы прошли по совершенно пустому коридору, поднялись по такой же пустой лестнице, прошагали вдоль целого ряда одинаковых дверей. У одной из них Бриззина притормозила, решительно повернула ручку, и втолкнула меня в помещение, похоже на секцию в общежитии.
В небольшой коридорчик-прихожую выходили три двери.
За первой, справа, слегка приоткрытой, угадывалось что-то похожее на санузел. Прямо, в промежутке между двумя остальными стоял туалетный столик с зеркалом…
Зеркало! Я подлетела к нему и уставилась на своё отражение.
Там точно я? Может, кто-то другой? С этими переходами из одного мира в другой всякое может случиться.
Лицо было моё. Исхудавшее, осунувшееся, не слишком счастливое (да прямо скажем, перепуганное насмерть), но моё.
– Нашла время красотой своей любоваться, – хмыкнула Бриззина, распахивая одну из дверей, и кивнула: – Вот тут будешь жить.
Комната оказалась небольшой, но очень уютной. Слева кровать и шкаф, справа – столик и стулья, прямо – большое окно, задернутое кружевной шторой, сквозь которую весело лезли солнечные лучи. А посередине пола пушистый коврик.
Неплохо.
– Марш в постель, – скомандовала Бриззина. – И спи уже.
– Но я не хочу спать. И у меня столько вопросов!
– Проспишься – тогда и поговорим.
Она вышла и с громким хлопком закрыла дверь. Протопали шаги, за стеной что-то упало. Значит, мы живем рядом. Повезло мне с соседкой.
Я устало опустилась на кровать, возле которой аккуратно стояли белые тапочки. Зачем-то сунула в них ноги, вяло удивившись, что ступни чистые. Чистые! Несмотря на то, что я ходила босиком!
Куда, чёрт возьми, я попала? Что тут происходит?
Надо пойти к Бриззине и заставить ее всё рассказать об этом мире! А потом – в душ. Или в душ сначала, а потом заставить…
Додумать не успела: глаза сами собой закрылись, и я мгновенно провалилась в глубокий сон.
Глава 3
Не знаю, сколько я спала. Наверное, долго. Когда проснулась, за окном розовело раннее утро.
Меня слегка знобило и мутило, но разлёживаться в кровати я не собиралась. Грубиянка Бриззина обещала ответить на мои вопросы.
Я выскользнула в коридор и решительно зашагала к дорогой соседке. Проходя мимо зеркала, машинально глянула в него и отшатнулась. Белая хламида, растрёпанные волосы, круги под глазами… Ну чистое привидение!
Впрочем, вряд ли Бриззину это напугает. Она, похоже, вообще не из пугливых. Я постучалась к ней и приоткрыла дверь.
Бриззина сидела за столом и что-то старательно писала, от усердия прикусив губу.
– Доброе утро, – сказала я.
– С чего ты взяла, что тебе сюда можно заходить? – Во взгляде соседки особой радости не читалось.
– Ты сама обещала ответить на вопросы, когда проснусь, – я все-таки растерялась от такого приема. Хотя чего-то подобного следовало ожидать.
– Но не обещала, что буду делать это здесь.
– Можем поговорить у меня, – примирительно сказала я.
Друг за другом мы прошествовали по коридору в мою комнату. Я уселась на кровать, готовясь к долгому разговору, Бриззина же остановилась у порога.
– Значит, так. Ты умерла в своём мире и попала в этот. Домой ты не вернёшься, это невозможно. Категорически невозможно, даже не думай, что какой-то маленький шансик есть, – отчеканила она и развернулась, явно собираясь уходить.
– Эй, ты куда?
– Ну, сейчас начнёшь рыдать: «Ах, мои мамочка с папочкой, ах моя кошечка Мусечка, я вас никогда не увижу, что же мне делать, какая я бедная-несчастная», – пропищала она противным голосом. И своим собственным насмешливо добавила: – В общем, когда закончишь, позови меня, и мы продолжим. А смотреть на твою истерику я не нанималась.
Моя соседка и по совместительству помощница мне совершенно не нравилась. Больше всего хотелось послать её к чёрту, вытолкать из своей комнаты и поискать кого-нибудь другого, кто рассказал бы мне об этом мире. Да вот только где его взять, того другого?
– Не буду рыдать, – пообещала я.
– В самом деле? – Кажется, впервые она взглянула на меня с интересом. – А что так? Совсем бесчувственная, что ли?
Кто бы говорил!
– Нет. Просто у меня там никого не осталось. Ни родителей, ни бабушки, – я вздохнула. – И кошки тоже нет.
Есть Жанна. По ней я действительно буду скучать. Но Бриззине об этом знать необязательно.
– А, понятно…
Похоже, она снова потеряла ко мне интерес и теперь тоскливо поглядывала на дверь.
– Садись и отвечай на вопросы, – сказала я. – Или отведи меня к тому, для кого это не будет такой проблемой.
Бриззина поморщилась. Идея поискать мне другого объясняльщика ей явно не понравилась. Поэтому она прошагала в комнату, приземлилась на стул и кивнула:
– Ладно, спрашивай!
Разговор был непростым. Из чёртовой Бриззины всё приходилось тянуть клещами.
Но в результате кое-что я смогла выяснить.
В мире есть магия. Нас этой магии будут учить. Вариантов новой профессии не так уж и много: можно стать артефактором, боевым магом, лекарем или законником. Есть ещё и прорицательский факультет – Факультет Ясности. Но туда иномиряне не попадают.
Обычно судьбу студента объявляют уже в первый день, это здесь называется «разбор». Но в моём случае нужно немного подождать: ректор появится в академии только завтра.
К концу допроса в желудке ощутимо урчало.
– А здесь есть столовая или что-то вроде того? – поинтересовалась я.
– Есть, – ответила Бриззина. – Но откроется только тогда, когда начнутся занятия.
Ничего себе новости! А до того времени мне что, голодать?
– Сейчас поесть возможно?
– Да. Надо просто заказать, – равнодушно ответила Бриззина.
Просто?! Захотелось её хорошенько стукнуть.
– И как же это сделать? – теряя терпение, спросила я.
– Магически, – пожала плечами Бриззина.
И всё!
Желание стукнуть стало почти нестерпимым. Она наткнулась на мой красноречивый взгляд и нехотя заговорила:
– Представляешь блюдо, которое хотела бы съесть. Говоришь «заказ». Про себя, не вслух. И оно появляется. – Бриззина торопливо поднялась. – Все, на вопросы я ответила, пойду. У меня еще куча дел.
Она вышла из комнаты, видимо, к своей куче. Я запустила ей вслед подушкой.
Вот же злыдня!
* * *
Как ни странно, с заказом обеда я разобралась без труда. Правда, с визуализацией немного накосячила, а потому получила салат с запечённой рыбой вперемешку, хотя представляла себе это всё по отдельности.
Ну ничего, съедобно – и то хорошо.
Покончив с обедом, я решила, что нужно тренироваться обращаться с магией (ага, конечно, дело только в этом!), так что заказала ещё чай с яблочным пирогом.
На этот раз получилось отменно.
Чай благоухал травами, а пирог был пышным и вкусным.
Этот мир, о котором до сих пор у меня складывались не самые приятные впечатления, понемногу начинал мне нравиться.
Кормят до отвала, будут обучать магии, и в целом жизнь заморышей – во всяком случае, Бриззина была в этом совершенно уверена, – прекрасна и безоблачна. Нам положена большая стипендия, а после учёбы – отличная работа.
Знала бы я, что после смерти можно попасть прямо в сказку, уже давно бы только и делала, что шастала по подворотням в надежде напороться на маньяка с ножом.
Немного омрачала эту со всех сторон радужную картину ворчливая и вечно недовольная соседка. Но именно что «немного».
Я раздумывала, чего бы ещё заказать с волшебной кухни, когда в дверь постучали.
– Входите! – радостно отозвалась я.
Еще бы. Тут любому обрадуешься после общения с Бриззиной.
Дверь открылась, и на пороге появилась улыбчивая пышная женщина средних лет. Она выглядела очень милой и даже какой-то уютной.
– Новенькая! – объявила она.
– Да, меня зовут Полина, – я улыбнулась в ответ. Было приятно осознавать, что хоть кто-то здесь рад меня видеть.
– А я Гариетта, кастелянша. Что ж ты не приходишь за карточкой и вообще?
– Я… Я не знала. А что за карточка? И вообще…
– Вот, – она протянула мне пластиковый прямоугольник. – Теперь можешь идти по магазинам. Учебников и прочих принадлежностей пока не покупай: всё равно не угадаешь, куда распределят. А вот одежду, бельё и прочие мелочи уже можно. Да в тратах не стесняйся. Денег на карточке много.
– Спасибо!
Ух ты, «в тратах не стесняйся». Чертовски приятно это слышать. Ночная сорочка в качестве единственного наряда меня совсем не устраивала.
– А что же помощница твоя ничего не рассказала? Она должна была тебя ко мне привести.
– Может, забыла, – пробормотала я.
Жаловаться на Бриззину я не собиралась. Конечно, характер у нее – не сахар. И дружбы у нас не выйдет. Но в качестве злейшего врага она мне точно не нужна.
Гариетта нахмурилась и покачала головой. Похоже, сама всё поняла.
– Чтоб ты знала, деточка. Твоя помощница обязана выполнять все твои распоряжения, – она многозначительно на меня посмотрела и добавила: – Обязана. Любые распоряжения. А иначе её отчислят в три секунды.
Вот оно как! Это обстоятельство открывало совершенно новые перспективы развития наших отношений.
Я подавилась смешком, представив, как вредная Бриззина драит пол зубной щёткой или что там ещё положено при дедовщине. Но тут же устыдилась своих мыслей. Вряд ли я стану ей пакостить.
Скорее обойдусь как-нибудь без её помощи. Но, по крайней мере, если мне действительно что-то от нее понадобится – я знаю, как это получить.
– А где тут магазины? – спросила я.
Не терпелось поскорее обзавестись нормальной одеждой!
Гариетта покосилась в сторону комнаты, где сейчас должна была находиться Бриззина. Намек был более чем прозрачный.
– Я бы лучше одна сходила, – улыбнулась я. – Не люблю, когда рядом кто-то ворчит.
– И то верно, – кивнула она. – Пойдём, провожу.
Пока Гариетта вела меня по коридорам и лестнице, я старательно запоминала путь. Чтоб потом не заблудиться. Наконец, толкнула массивную дверь, и мы вышли на крыльцо.
– Вон там, – она махнула рукой вправо, – ряды магазинов и лавок, видишь?
Я изумленно уставилась на Гариетту.
А с ней точно все в порядке?
Может, зря я послушалась и пошла вместе с ней? Может, это вовсе не кастелянша, а какая-нибудь местная сумасшедшая?
Какая площадь? Какие, к чертям, магазины?! Кругом простиралось бескрайнее поле, лишь где-то вдалеке окаймленное темной щеточкой леса.
Гариетта перехватила мой взгляд, всплеснула руками и сказала:
– Ой, совсем зарапортовалась. Ты же еще без разбора! Постой минутку.
И она скрылась за дверью.
Хм… Мне точно надо ее ждать? Может, пока ее нет, лучше смыться в свою комнату? Бриззина, конечно, девица во всех отношениях неприятная, но, по крайней мере, не сумасшедшая.
И все-таки я осталась на крыльце. Гариетта мне нравилась, и я надеялась, что вся эта история с несуществующей площадью и магазинами получит какое-то разумное объяснение.
Она вернулась минут через пять.
– Вот, надень, – сказала Гариетта.
И протянула очки. Самые обычные очки, с дужками, стеклышками.
– Тут все заколдовано, посторонние не увидят. После разбора очки уже не понадобятся, а пока пригодятся.
Я нацепила их на нос и ахнула. Поле исчезло, а вместо него…
А вместо него и появилась площадь. Большая, круглая, она начиналась от самой нижней ступеньки крыльца. А еще появилась целая вереница магазинов, парк с ажурной оградой и скамейками, и ряды приземистых домиков, утопающих в кустах.
– А там что?
– Раньше студенты жили, – вздохнула Гариетта. – А теперь всех селят прямо в Академии, для безопасности. Ну что, пойдем?
Мы спустились с крыльца и пересекли площадь. К счастью, никто не встретился нам по пути. Видимо, Бриззина не обманула, и студенты в Академию начнут стягиваться уже позже. Тем лучше!
Гариетта указала мне на один магазинчик, где в витрине были выставлены манекены в самых разных платьях. В целом ничего особенного: длинные юбки, разноцветные ткани. Ни капли не похоже на те наряды, в каких щеголяют дамы на обложках фэнтэзи-романов.
– Дальше сама справишься? – улыбнулась Гариетта.
– Да-да, конечно. Спасибо…
Я быстро скользнула в дверь магазина, пока на улице никто не появился и не увидел меня в ночной сорочке.
