Czytaj książkę: «Девственница и четверо диких 2»

1

Я стою и переминаюсь с ноги на ногу в строгих туфлях-лодочках, которые уже порядком надавили мне пальчики на ногах.

– Я боюсь, – признаюсь я себе в воздух, потому что в комнате, кроме меня, никого.

– Чего ты боишься? – Виталий Юрьевич отделяется от стены, и я дергаюсь от неожиданности. Как он всегда так делает? Ходит абсолютно бесшумно, пугает меня всегда. Но я все равно его люблю.

– Неизвестности, – честно отвечаю я. – Брак – это та еще лотерея.

– Это ты мне рассказываешь? – хмыкает он. – Престарелому человеку с двумя разводами за плечами?

– Вы не престарелый, – смеюсь я, глядя на высокого, невероятно красивого, подтянутого мужчину с едва заметной серебристой проседью на висках. – Наговариваете на себя.

Он подходит сзади, становится прямо за моей спиной. От его близости кожа сразу покрывается мурашками. Я чувствую его каждой своей клеточкой, каждой мгновенно напрягшейся мышцей. Да, черт возьми, я давно и безоговорочно влюблена в своего преподавателя социальной психологии. А замуж выхожу за другого.

– Спасибо, что вы со мной в этот день, – едва шевеля губами, проговариваю я. – Я не знаю, что бы делала без вас.

– Я рад быть с тобой в этот день, – его голос, сильный и грудной, заполняет меня всю без остатка. – Мне жаль, что никто из твоей семьи не приехал.

– Вы же все знаете, – вздыхаю я, напоминая, что Виталий Юрьевич не просто руководитель моих научных работ, но и мой психолог. – Я другого и не ждала.

– Понимаю, – привычно отвечает он, и я печально улыбаюсь.

Его пальцы касаются моей открытой спины так неожиданно, нереально, невозможно, что я, кажется, забываю, как дышать.

– Ты стала такой красивой, Ариша, – его дыхание шевелит короткие волоски на границе роста волос, выбившихся из довольно высокой для меня прически.

– Сп… Спасибо, – блею я. – Вам, правда, нравится?

– Да, Ариш, ты правда мне нравишься, – пальцы скользят по позвоночнику вниз, почти не дотрагиваясь, доводя меня уже этим до исступления. – Прости меня.

Виталий Юрьевич отстраняется резко, отворачивается, сжимает в кулак ладонь, которой только что касался меня.

– Прости, пожалуйста, – цедит сквозь зубы. – Это недопустимое нарушение личных границ, я понимаю. И я могу подыскать тебе другого психолога…