Czytaj książkę: «Бешенство»
Зима…. Обычная русская старая зима…. Серо-чёрная мокрая….. почему старая спросите, вы? Как – то не вяжется с описанием природы, обычно ведь поэты описывают её как нечто прекрасное! Удивительно милое и волшебное! А тут старая дряхлая… Дело в том, что всё в нашем с вами мире проходит через время, имея свойство стареть, увядать, разлагаться, гнить. Вот сейчас вы принесёте к себе домой, классный необычный кактус, поставите на подоконник в комнате, будите на протяжение многих лет его поливать лелеять, стричь. Года будут бежать, даже мчаться с бешеной скоростью, а любимое растение будит потихоньку утрачивать свой дивный вид. Он уже не такой зелёный, с белами как снежок колючками, иными словами, он уже не торт… вот и зима уже не торт… Как и мир и общество тоже уже не торт……
«Перед тем, как прочесть этот очерк моей души, взгляни на себя по новому с другой высоты…..»
Маленький городок, на окраине Московской области, население двадцать две тысячи человек. Середина зимы, кажется, это было где-то в январе, когда дороги и переулочки облепила бурая слякоть. А на асфальте образовывалась каша из снега соли и грязи, тротуары пробиты мутными лужами, кто-то скинул на этот город старую погрызенную молью одежду. Из-за плюсовой температуры моросит дождик, и важные органы города «бетонно – каменные фасады здания» намокают и пачкают свои фундаменты. Виной всему этому те же бесформенные дыры, наполненные серой жидкостью, на которые наезжают автомобили, разбрызгивая содержимое в разные стороны. По виду домам очень холодно, кажется, они чем-то болеют. Один очень старенький, с выбитыми стёклами и заколоченными окнами, наклонился вперёд, похоже хотел чихнуть.
По улице Малаховская 7, со стороны мусорных баков, возле жилых советских многоэтажок, проходил паренёк полутораметрового роста, одетый в тёмно-синюю куртку, с заплатками на карманах, зелёного цвета. Чёрные штаны из синтепона и коричневые сапоги. Рыжие волосы, шрамик на носу, голубые глаза и широкие брови. Он шарпал ногами, по асфальту вперемешку со скользкой серой массой, которая проникала в трещины подошвы его сапожков. Будто бы перетасовывая разлагающуюся массу ногами в разные стороны. В руке тетрадка синего цвета, и шариковая ручка, из наборчика, который подарила мама на первое сентября. Андрей, а именно так звали мальчика, шёл, хотя лучше сказать пробирался сквозь эту мокрядь, домой. Шёл от репетитора по английскому – Тамары Степановны Подонцевой, проживающая на этой улице в доме номер шесть. Шмурыгая носом, он вытирал сопли об рукав красной кофты, торчащей из куртёхи, приговаривая и бормоча под носом непонятные слова.
Кажется, что даже дождику было тяжко моросить в этот день, капли падали на поверхность лужи, не колебля и не искажая отражение, в котором виднелась серая беспроглядная пелена. Парень приближался к перекрёстку, из трубы котельни столбом вырывался черный дым, не под цвет облаков. Вырывался с такой силой будто труба протягивалась прямиком под землю, в рот бесу, чьё дыхание обогревала город своим теплом. Небольшой гул доносился со стороны котельни, немного усмиряющий, такой звук появляется рано утром, когда Андрюша ест завтрак перед школой, пока отец моется в ванной. Под такой звук хочется засыпать. Навстречу мальчику, вышел знакомый из его школы, одетый в белую куртку с галочкой и надписью «Nike», на английском. Знакомый, это наверное, громко сказано, потому что лично они друг-другу представлены небыли, но о существовании друг дружки знали. Только по разные стороны. Чёрные джинсы и кроссовки с точно таким же значком как на куртке. Руки в карманах, он прошёл мимо Андрея, покосившись на него.
Резкий запах гари, смеси, реакции вещества и шипящий звук неожиданно прервал тишину. Возле него валялась толстая трубочка чёрного цвета, на конце которой, горел зелёный огонёк.
