Czytaj książkę: «Совсем другая история. Практика хаоса»

Редактор Дарья Шитикова

Редактор Сергей Неваляев

Иллюстратор Олеся Саенко

© Мария Макеева, 2020

© Олеся Саенко, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4483-2478-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

У каждого в жизни есть такое дело, которое можно сравнить с каменным цветком из сказки Бажова. Дело жизни. Неприступное, невозможное. К которому подступаешь, как океанический прилив, с мыслями и желанием доделать. Но отступаешь под гнётом невозможных причин, как отлив из-за Луны. Не выходит каменный цветок. Раз за разом. Вот ты делаешь, и делаешь, и пытаешься…

С две тысячи седьмого года я писала эту вещь. Она была вялотекущей. Не давала уснуть, заставляла подступаться приливами-отливами. Но не отпускала от себя. Каменный цветок был то колючим, то кривым, то попросту уродливым, то чересчур гладким, чрезмерно большим или наоборот, слишком маленьким…

С две тысячи седьмого года я писала эту вещь. Она была вялотекущей. Не давала уснуть, заставляла подступаться приливами-отливами. Но не отпускала от себя. Каменный цветок был то колючим, то кривым, то попросту уродливым, то чересчур гладким, чрезмерно большим или наоборот, слишком маленьким…

И вот – я его таки вырубила! Выпилила. Сваяла. Написала.

Он получился таким, каким я его представляла. Каким и должен был быть. Мой каменный цветок расцвёл и ожил.

Всем спасибо.

Особое спасибо моим редакторам Дарье Шитиковой и Сергею Неваляеву, а также художнице Олесе Саенко.

И особое спасибо моим подругам и ещё одному человеку!

ВМЕСТО ПРОЛОГА

Все совпадения не случайны, ведь согласно Теории Хаоса постоянно изменяющиеся сложные системы, основанные на математических концепциях рекурсии, в форме рекурсивного процесса или набора дифференциальных уравнений, моделируют физическую систему.

1. БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ: ЧЕЛОВЕК БЕЗ ИМЕНИ

…Просто ей передайте мою любовь,

Я не хотел её подвести

Эти тени пришли, и им удалось,

Безоружным меня увести

Я не тот, кого знал ты весь этот век,

И сейчас совершенно другой.

Просто я – уже сломленный человек

И уж точно совсем не живой

И мне не найти покой…¹

© The Rescues – Secret Comes Out

Подбегая к станции метро Марьина Роща, он вновь их почувствовал. Преследователи настигали. Все последние пять лет он только и делал, что убегал, скрывался и прятался. И это уже чертовски изматывало. Поэтому он перестал доверять человеческим чувствам и полагался только на подсознательное звериное чутьё. Которое в такие моменты всегда помогало.

Он метнулся ко входу в подземку, перепрыгивая через ступеньку. Рывком открыл входные двери. Обернулся. Увидел обоих. Те отстали буквально на десяток метров. Почти догнали.

Беглец подозревал, что его выследили из-за той рыжеволосой, которую встретил сегодня утром по какой-то счастливой случайности. А ведь он уже отчаялся найти подходящую биометрию.

На станции, днём обычно безлюдной, к вечеру становилось оживлённо. Из четырёх дорожек эскалатора работали только две. Одна уходила вниз. Вторая поднималась. И обе заполнились практически до отказа.

Он снова обернулся, заметил полицейских возле рамок металлоискателей. Но те не обращали на него внимание.

Беглец кое-как протиснулся, насколько хватило освободившихся ступеней. Отдышался. Оглянулся. Преследователи не отставали и сокращали дистанцию. Люди на секунду замирали под их взором, а затем прижимались к бортам эскалатора, предоставляя проход.

Он только успел подумать, что в этот раз его действительно обложили… Как тут, на удачу, с левой стороны образовался небольшой просвет среди спин и плеч, и беглец устремился вниз, со ступеньки на ступеньку, все более и более убеждаясь в том, что именно здесь они достанут его, во всяком случае, спрятаться в метро не удастся. Эхо их мысленных приказов следовало за ним по пятам, словно преследователи успели-таки направить в погоню отряд призрачной помощи. Потом им овладело другое наваждение, каким-то образом связанное с их воздействием. Он так занервничал, что не смог заставить себя обернуться: казалось, если сделает это, давление взорвёт ему голову.

Однажды он уже чуть им не попался на каком-то митинге в центре города. В попытках найти помощника он посещал любые столпотворения. Преследователи, зная это, как и свою безнаказанность, как всегда, использовали самые радикальные методы задержания.

В тот раз беглец заметил их первым, рванул из толпы к станции Пушкинская. Но митингующих на пути скопилось слишком много. Ему пришлось грубо прорываться вперёд, распихивая скандирующих зевак.

Преследователи, недолго думая, открыли огонь на поражение. Пуля вспорола бедро худого мужчины в тёмно-синей рубашке буквально в двух шагах от беглеца. Когда мужчина падал, ошарашенно размахивая руками, словно пытаясь упереться в пространство, следующая пуля попала в ногу полной женщины, и та, взвизгнув, грузно распростёрлась на тротуаре.

Звуки выстрелов раздавались всё ближе. Толпа в панике рассыпалась в произвольных направлениях, только несколько человек припадая к земле, отползали, чтобы забиться в укромное место возле стен. Остальные митингующие замирали на месте и стопорили движение, не понимая, что к чему.

На какой-то миг беглеца окружили крики, звон разбитого стекла и металлический скрежет. Затем вновь донеслись пистолетные выстрелы и чьи-то вопли.

Когда он уже почти выбрался из толпы, от стены прямо под ноги со звонким стуком отлетел кусок гранита, и снова раздались крики и визг.

В том хаосе он улизнул. После инцидента, который во всех новостях прошёл как «теракт в центре Москвы», до сегодняшнего дня он скрывался ещё два года.

В этот раз они тоже не стали медлить. Беглецу даже не нужно было чувствовать это и задействовать жалкие остатки своих способностей. Выждав момент, он кинулся вниз, бестактно протискиваясь между людьми.

Тяжело дыша, беглец продрался сквозь толкучку, пробежал с десяток ступеней, прежде чем осознал, что дальше хода нет – тупик, и налетел на спину в чёрной куртке. Непроизвольно прочитал надпись на ней: «whatever».² Вот сейчас точно, никакое мысленное воздействие не помогло бы расчистить дорогу. Он почти запаниковал.

В поисках выхода уткнулся взглядом в обездвиженный соседний эскалатор. Без колебаний подтянулся, цепляясь руками за бортик, перекинулся на соседние ступеньки. Помчался вниз.

Преследователи тотчас проделали то же самое.

Люди в толпе оживились – намечалось что-то интересное. Смартфоны поднялись в руках, камерами на беглецов. Полицейские отреагировали, тут же кинулись наперерез.

Остановленный эскалатор казался бесконечным. Одна мысль сверлила мозг – скорее добраться до своей машины.

Беглец обернулся. Двое не отставали. Он слышал их угрозы в своей голове.

Один из полицейских закричал и вырвался вперёд. Через несколько мгновений он уже стоял возле нижних ступеней эскалатора. Под одобрительные крики, раздающиеся с платформы, полицейский попытался достать пистолет из кобуры. Но беглец успел послать своё мысленное: «Не встревай! Погибнешь же! Замри, идиот!»

И тот, послушно прижимаясь к будке дежурного по эскалатору, обмяк на своем месте, а глаза его затуманились, словно внезапно на него обрушилась дремота.

В этот же момент один из преследователей попытался схватить беглеца за рукав, и у него получилось. Беглец закричал и постарался освободить руку. Но человек не отпускал. Уголки его рта растянулись в улыбке.

Беглец дернулся с силой, вырвал запястье, оставляя пустой рукав в пальцах преследователя. Резким движением скинул куртку. Раздался вскрик разочарования. Хотя беглеца это и не волновало. Он выскользнул из захвата, но безуспешно взмахнув руками, пытаясь удержаться на ногах, упал на мраморную поверхность. Дыхание перехватило и на несколько секунд он даже отключился.

Пришёл в себя от рывка. Затуманенным взором выхватывал какие-то лица среди мельтешения расплывчатых пятен. Кто-то с силой его дёрнул вверх, и он физически ощутил присутствие старой знакомой ненависти.

Люди в подземке больше не обращали на них внимание. Не давая оклематься, заломив руки за спину, его потащили к перрону. Оба преследователя тяжело дышали. Запахло виски, но чувство их торжества перебивало вчерашний алкоголь.

Возле самого уха раздался громкий торжествующий шёпот, и тотчас в руках появилась резь – их вывернули сильнее.

– Ну, наконец-то! Пять лет. Надо же! Ты продержался пять лет. Отдаю тебе должное. Ты очень юркий и хитрый ублюдок!

Беглец застонал, помотал головой из стороны в сторону, сгоняя туман с обзора. В памяти возникали только бредовые образы, а перед глазами плясали чёрные точки.

– Иди нахер!

– Давай, ори сильнее. Думаю, в Отделе мы пообщаемся куда плотнее, – уже не понижая голоса, отозвался второй преследователь.

Пойманный посмотрел на преследователей. Теперь он видел выражение их лиц, они не скрывали своей надменности и удовлетворения, застывшие без единого сомнения, уверенные в своей правоте. А за ними – снова маячил Отдел Контроля. Сколько ещё допросов? Сколько ещё жутких лет, проведённых в агонии?

Он ещё раз тряхнул головой. Поморщился. Помимо тумана, перед ним простиралось его прошлое, и оно норовило стать настоящим. Что совершенно ему не улыбалось. Нахлынула паника. Он лихорадочно перебирал в уме все варианты для побега. Найти бы хоть один! Маломальский! Но не видел ни единого шанса. И, разумеется, никто не спешил к нему на помощь. Вряд ли сейчас их вообще кто-то видел. Преследователи уже об этом позаботились.

Подошёл состав. Его втолкнули в раскрытые двери. Грубо отволокли в угол, прижали к стене.

– Что ты здесь делал? Снова искал второго оператора?

Беглец в ответ лишь грязно выругался.

– Ты за пять лет, смотрю, осмелел. Но в этот раз снова облажался. Ещё и разучился заметать следы…

– Да идите вы оба, на хрен уже! – он перебил высокого сероглазого, пытаясь отдышаться.

Тот, не обращая внимания на грубость, продолжил:

– Что? Нашёл? Ещё одного? Так ты реально нашёл? Какого-то счастливчика снова придётся отправить на тот свет? Никогда бы не подумал, что в этом мире так много контролирующих. Надо же, Ротт, он снова нашёл! – Высокий преследователь обернулся на напарника. – А иначе чего бы ему в Марьину рощу два раза кататься, так ведь? Как ты умудряешься это делать? Как ты их находишь? Детектором? Но как? В этом городе пятнадцать лямов человек, и ты уже шестого отыскал…

Пойманный ничего не ответил. В голове послышались крики: «Кого ты нашёл? Кто он? Где у тебя назначена встреча?» Но он чувствовал, что их воздействие сильно ослабло. Сцепился взглядом с женщиной напротив себя. Та явно его заметила. Преследователи не боялись. Снизили контроль. И снова перестали скрываться.

Он в который раз попытался высвободить руки из цепких пальцев, но ничего не вышло. Что-то тут же ткнулось ему в рёбра. Оружие. Ну, разумеется, пуля быстрее ног… И высокий сероглазый снова тихо, почти не разжимая тонких губ, зашептал:

– Попытаешься сбежать? Давай! Сделай это, и я заставлю тебя глотать собственную кровь до самого Перехода, понял?!

Сквозь шум в голове он понимал, что шанс на побег растворялся ежесекундно. В мозгу засело одно – желание дать дёру, оно набирало силу исподволь, росло вместе с паникой.

Пятилетняя гонка закончилась. Стойкие сигналы ярости преследователей ещё пробивались, но самоуверенность уже поглощала их всё сильнее. Никто не смел сбегать от них. Ни один человек. Ни один преступник. Ни в одном из миров. Только беглецу удалось сделать ноги, даже после того, как те забрали его имя и сущность.

Пойманный прекрасно знал, что у преследователей тоже есть изъян. Они надменны и очень высокомерны. Презирают преступников. Такова их реакция, но она была ему на руку. В такие моменты они переставали контролировать разум и давить на психику.

Поезд остановился. Беглец, не зная, что ещё предпринять, решил сыграть на этой их слабости. Собирая остатки сил, он резко дёрнулся, вырывая руку из захвата. Удалось! Дёрнул вторую. Затем оттолкнувшись всем телом, метнулся в раскрытые двери, посылая мысленный приказ:

«Не преследовать меня! Дать мне уйти! ДАТЬ МНЕ УЙТИ!»

Сил на полноценную задержку чужого сознания не хватало, но преследователи замешкались буквально на секунды, достаточные для рывка. Беглец бросился из вагона, словно все демоны ада восстали следом. Вдогонку почти без промедления раздались отрывистые звуки выстрелов.

Поначалу в вагоне никто не отреагировал на стрельбу, а на перроне – наоборот, люди, остолбенев, начали озираться. Часть из них, не понимая, что происходит, тотчас припустили врассыпную от поезда.

Но преследователи, зная, что остановить их всё равно не смогут, продолжали стрелять.

Время растянулось.

Хотя всё уложилось в какие-то минуты.

Высокий мужчина навел пистолет на беглеца. Когда кто-то на перроне крикнул: «Господи, стреляют!» – ствол чуть дернулся в его сторону. Раздался выстрел, звук, будто гвоздём пробило фанеру. Беглец рванул к перрону с противоположной стороны, а один из преследователей выкрикивая его имя следом, выстрелил ещё раз.

В тот же момент беглец столкнулся с каким-то мужчиной, запнулся и чуть не упал. Тучный человек, он стал преградой. Бедро обожгло так, что потемнело в глазах.

«Чёрт! Только бы успеть! Давай, слабак, бегом! Давай!» – Подгонял сам себя.

Снова послышался выстрел. Буквально с расстояния в десять шагов. Перед ним от колонны откололся кусок и со звенящим стуком отлетел под ноги.

Пелена, укрывающая стрелявших, окончательно спала. Пальбу наконец услышали все остальные пассажиры. И как только раздался высокий голос: «Ты не уйдёшь снова, с-с-сукин сын!», началась неразбериха. Люди плотной волной хлынули из вагонов. Поезд застопорился.

Тем временем с противоположной стороны подошёл состав. Немедля беглец рванул к нему. Сознание сдавалось. Но собирая остатки сил (адреналин ещё действовал), он ввалился в вагон. Собрав остатки сил, он ввалился в вагон. Двери за ним захлопнулись. Преследователи опоздали всего на мгновение.

Как только он рухнул на свободное место в углу, тут же отключился. Очнулся от женского голоса, объявляющего станцию. Открыл помутневшие глаза.

«Чёртовы контроллеры! Времени на манёвры не осталось, мне нужен морфин, иначе не доберусь до машины».

Поэтому не стал медлить. Достал из заднего кармана небольшую одноразовую ампулу-шприц. После того, как всё было сделано, поднял глаза. Обвёл взглядом вагон. На него уставились изумлённые пассажиры. Он сфокусировался на парне. Тот нависал над ним, снимая всё на камеру смартфона. Это вывело беглеца из состояния оцепенения.

– Ты снимаешь, что ли? Чего уставился?! Убери свою хрень! – Он ощутил бешенство. – Стирай на хрен или я тебе телефон засуну в жопу! – последние слова прорычал парню прямо в лицо.

Парень отпрянул, телефон выпал из его рук. Беглец тут же наступил на гаджет – раздался треск стекла.

– Отвалили все от меня…

Парень испуганно попятился.

– Хорошо… – беглец сказал скорее сам себе, в никуда, чувствуя, как наркотик подействовал, позволил дышать спокойнее. Обвёл всех взглядом. Пассажиры какое-то время ошарашенно взирали в его сторону, затем вновь уткнулись в свои смартфоны.

«Что они там смотрят постоянно?! Они же здесь все полные психи».

Какое-то время он полулежал, восстанавливая дыхание. Думая только о том, что когда-то давно он ненавидел дурь, а сейчас подсел на неё из-за долбанной цели.

Поезд остановился. Беглец, хромая, вывалился из вагона. Поспешил к выходу из метро. Кровь стекала по ноге под джинсами, пачкая их бурыми пятнами. Он ковылял, оставляя за собой красные капли на гладких плитах. Безуспешно прикрывая рану ладонью, кое-как поднялся на поверхность. Остановился на выходе, чтобы отдышаться. Пересилил дурноту и темноту в глазах. Наркотик, как всегда, сработал, но нога ещё не слушалась. Ясность мыслей, впрочем, уже позволяла строить планы.

«Вернуться к машине. Связаться с рыжей. Времени так мало. Чёртов Энж…»

Рыжеволосая девушка должна помочь.

2. ДИНАМИКА: ВИКТОРИЯ

Её очередной день отпуска был весьма предсказуемым. Стереотипным. Повторяющимся. Как в «Дне Сурка»³. Он ничем не отличался от других таких же – зайти в кофейню. Выпить чёрный кофе. Минуя магазин с одеждой, где прохожим улыбались смешные манекены, завернуть в парк. Засесть с планшетом на скамейку под вязом, «потупить» в Интернете, почитать книгу, а вечером сходить в «киношку» или… снова почитать книгу.

Она перебрала в уме весь «разнообразный» набор возможностей, пока не остановилась на неопределённом – «А зачем мне всё это нужно?». Отсортировала все варианты и теперь дошла до смысла всех этих дней; как только она поняла, что однообразие бесконечно, надежды отступили. Где-то в глубинах ее подсознания манипулятор опускался в ячейку за следующей порцией скуки – скуки, в которой находились самые простые варианты, столь же «интересные», как спортивные новости. Конечно, имелся ещё один вариант – встретиться с подругами в баре, но в последнее время ей было так лень забредать за границы зоны комфорта, что она свела общение с друзьями к минимуму – в мессенджеры.

А на завтра всё повторится по новой. Прогулка. Кофе. Книги. Фильмы. И автомат со скукой.

Каждый день план не менялся.

Ровно до сегодняшнего утра.

Виктория, не спеша направлялась от кофейни по знакомой улице к парку, удерживая стаканчик с горячим напитком. Она бы и с закрытыми глазами проделала этот путь, если б случилась такая нужда.

Было ещё так рано, но жара уже разморила, кофе обычно всегда бодрил, и хоть эндорфинов хватало лишь на полчаса, она обожала эту утреннюю церемонию. Отхлебнула в предвкушении, но напиток показался ей слишком пресным. Девушка списала всё на духоту, которая поднималась от нагретого асфальта, кружила голову и вызывала шум в ушах.

Идея закрыть глаза ей показалась забавной, и Виктория, уверенно пройдя с десяток шагов, внезапно споткнулась о камень, плеснув кофе на белую рубашку. Чертыхнулась.

«Чёрт. Рубашку на выкид, и в парк теперь идти нет смысла…»

День начинался паршиво, но при желании можно было найти даже плюс, ведь сегодня уже не походило на все предыдущие утра.

«Какая же у меня дико скучная жизнь, что кофейное пятно на рубашке – это событие дня».

Виктория в сердцах пнула гальку, как вдруг витрина маленького магазина перед её взором расплылась, все цвета побледнели, а пространство вокруг словно затянули в полиэтилен. И вместе с этим её наполнило тягучее чувство страха и отвращения. В одночасье магазины, дома и деревья приобрели самые уродливые формы из жутких ночных кошмаров или иллюстраций Мариуса Эшера. Манекены в витрине, казалось, уже не смеялись, а орали от ужаса. Их искажённые криком рты призывали бежать как можно быстрее. Ей стало так дико страшно, что ослабели все конечности. Виктория никогда не испытывала таких безотчётных панических атак.

Удар. Удар. Удар. Сердце барабанило в горле и висках. Прибивало её к тротуару. Она так хотела сбежать, но в замешательстве упустила момент. И, замирая от страха, поняла, что её окружили звуки. А кольцо пространства из «полиэтилена» сжималось вокруг и, как живое, вибрировало им в такт. Смерч из воющих голосов и колебаний воздуха.

Затем этот шум разрезал глухой, хриплый голос. Тот усиливался и отзывался в висках сердцебиением. Нечёткие ритмы поначалу сплетались в гласные (э-и-а-о-у-э), а затем она осознала, что звуки взывают к ней (В-и-к-т-о-р-и-я!).

Она без промедления обернулась, предполагая, что увидит хозяина голоса. Но за спиной никого не оказалось, мало того, редкие утренние прохожие вообще не обращали на неё внимания и, судя по всему, не замечали никаких отклонений.

Меж тем голос никуда не исчез, а наоборот, даже усилился. Девушка тряхнула головой, чтобы согнать наваждение и дурноту, поискала взглядом источник звука, тот раздавался уже совсем близко. Может быть, немного в стороне, где-то в расстоянии шага налево… Ещё чуть-чуть, и она должна была уткнуться в него. Но никакого человека там не было. Если это вообще был человек. Только окружающий мир размывался под низкочастотный гул.

И в тот момент, когда она зажмурилась, чтобы изгнать гадкое чувство паники и сосредоточиться, девушка осознала. Распахнула от изумления глаза.

Эти чёртовы звуки раздавались прямиком в её голове! Девушка ошарашенно уставилась в небо, замечая, как огромная туча поглощает солнечный свет. Замерла. И снова услышала:

«Виктория! Виктория! Стой! Стой на месте!»

Она успела подумать о зонте, как внезапно запнулась на этом. Тело враз онемело. Остатки собственных мыслей исчезли. Где-то над ней включился синаптический пылесос и начал высасывать все логические связи в момент их зарождения.

Тело перестало слушаться. Слова выскакивали из головы, а её саму заполняло нечто чужое. Отвратительное и холодное. Чужие слова и чужие мысли. ЧУЖЕРОДНЫЕ.

Девушка ещё больше запаниковала, подумала о побеге, как тут же забыла об этом. Тело сковало ещё больше, дышать стало труднее. По рукам пробежали мурашки, а затем её бросило в жар.

И тут он появился. Человек. Мужчина. Возник перед ней. Вот так, просто из ниоткуда. Буквально в паре метров от неё, в том месте, где обзор укрывала «полиэтиленовая плёнка».

Несколько секунд она в шоке взирала на силуэт, а потом к ней вернулось осознание.

Похоже, мужчина был молод. В таком состоянии она не смогла точно определить его возраст. Со странным цветом волос, каким-то тёмным. Серым. И глазами, немигающими, страшными, с расширенным зрачками. Яркого зелёного цвета. Этот цвет выделялся, и только он заполнил всё её внимание.

«Что происходит? Кто это? Что со мной? Почему так жутко болит голова? У меня галлюцинации?»

Мысли по-прежнему исчезали быстрее, чем появлялись. Вдобавок к этому тело наполнил непрерывный низкий гул. Он шёл, поднимаясь снизу, как из глубин Земли, от ступней до самой макушки. Казалось, она стоит на огромном сабвуфере.

Постепенно гул дошёл до самого низкого регистра, и зеленоглазый силуэт, в три быстрых шага, достиг её.

Она попыталась закричать.

Но вместо этого из горла вырвался еле слышный сиплый писк. Тело по-прежнему неохотно отзывалось на заторможенные сигналы мозга. Она всхлипнула от неожиданности и, набрав в лёгкие воздуха, чтобы закричать снова, отступила назад. Всего на один маленький шажок. Но мужчина снова возник перед ней, как сама неотвратимость. Одной рукой схватил за запястье. Второй навёл на неё маленький черный эллипс, похожий на пульт от телевизора.

«Боже, он сейчас меня пристрелит?!»

На какое-то мгновение Виктория поняла, что забыла все накопленные годами знания, умения и навыки. Настоящая tabula rasa. Вместо собственных воспоминаний перед ней расстилались чьи-то чужие – боль, страх, линия горизонта и дорога, шириной в пустыню.

– Не понимаю… Что происходит… Кто… вы? – Ей кое-как удалось разжать губы. Снова попыталась закричать…

Но голос зеленоглазого призрака громко прервал её попытки:

– Не кричи. Замри! Не кричи.

Она подняла взгляд и упёрлась в две зелёные бездны, которые источали равнодушие и холод. Всё случилось так поступательно неожиданно, что одна собственная жалкая мысль всё-таки пробралась в голову – «На самом деле мужчины не существует и всё это просто внезапное помутнение рассудка. Галлюцинация». Боже! Она сошла с ума, не успев допить свою грёбанную порцию кофе!

Но галлюцинация и не думала исчезать. В реальный мир её выдернул резкий низкий голос с каким-то непонятным акцентом.

– Не кричи. Мне нужно идентифицировать тебя, – голос ровно приказывал, заставлял подчиняться.

Мужчина придвинулся ближе, а она, вопреки инстинкту, не смогла отстраниться.

– Чёртовы сёстры, даже не представляешь, какая удача, что ты здесь оказалась. Ты. Только. Не. Кричи. – Незнакомец делал длинные интервалы между словами. Фразы строились слишком старательно и раздельно.

«Он говорит, как иностранец», – пронеслось у неё в голове.

– Я не сделаю тебе ничего плохого! Обещаю. Просто стой спокойно. Скоро всё закончится. – Мужчина отстранился, всматриваясь в неё. Зелёные глаза его блестели, а выражение лица сменилось с равнодушного на любопытствующее.

– Хм. Да, похоже, ты подойдёшь. Чёрт! Вот это реально удача!

Она помотала головой и промычала пару нечленораздельных звуков.

– Стой на месте. Мне нужно убедиться…

Тон был непререкаемым. Она послушалась. Замерла.

«Кто это? Что ему нужно? Что происходит? Господи, да что он делает? Что вы дел…»

– …аете?

– Что?

Гул в голове снова поднялся от самых кончиков пальцев. Она почувствовала вибрацию кроссовок.

– Что вы делаете? Что всё это значит?

Ей показалось, что голос был едва ли громче шуршания травы. Но этого было достаточно, чтобы мужчина снова впился в её лицо гипнотическими зелёными глазами и хрипло коротко бросил:

– Не говори.

В этот самый момент «полиэтиленовая плёнка» с обзора исчезла. Всё вокруг моментально вернулось в свои границы и цвета. Но и тогда мужчина не испарился, наоборот, даже сильнее проявился в пространстве, стал чётче.

Только её разум продолжал оставаться в плену чужих картинок и слов.

– Кто вы? Что происходит? – произнесла Виктория, едва совладав с собственным голосом.

Мужчина отпустил её руку.

– Пожалуй, достаточно. Воздействие больше не нужно. Ты второй оператор. И я знаю, как сейчас тебе… – он замялся, словно подбирая слово, – нехорошо…

Но слова звучали по-другому, отрывались друг от друга. Несли только смысл, без эмоций:

– Как. Тебе. Нехорошо. Это. Удача. Что. Я. Встретил. Тебя.

Слова знакомились друг с другом прямо в предложении. Незнакомец брал их из воздуха и складывал, будто наугад. И каким-то чудом те обретали смысл.

– Сюда приближаются дэоин оэл. Другие люди. Такие, как я. Тебе нельзя с ними пересекаться. И они следят за мной. Я доберусь до машины и вернусь за тобой. Ты эн оэбриоир. Второй оператор. Пока ты вне опасности, но думаю это не надолго. У нас ещё есть шанс сбежать. Не пугайся. Ни дэнфэйд ме ту э гхорту. Я не сделаю тебе ничего плохого, обещаю. Но тебе придётся идти со мной. Я всё объясню. Постараюсь. Позже. Просто нужно быть уверенным, что я не ошибся. Сейчас я уже ни в чём не уверен. Погоди. Ещё раз проверю. Стой, не двигайся! – с этими словами он снова направил на неё «телевизионный пульт».

Она инстинктивно зажмурилась. Но ничего не происходило. Он просто внимательно смотрел на чёрный эллипс в своей ладони.

– Да, я не ошибся. Ты подходишь. Сейчас я не могу тебя с собой взять. Погоди. Тут рядом метро Марьина Роща. Позже вернусь. На машине, – голос прозвучал уже мягче, но продолжал шатать почву под ногами, к нему было сложно привыкнуть. Каждое слово отзывалось низкочастотным гулом в ногах и макушке.

Она молча застыла, загипнотизированная, не в силах отвернуться от незнакомца.

«Не нужно меня трогать! Оставьте меня в покое! Да кто вы такой?!»

И мужчина, словно следуя этому желанию, обернулся, резко отстранился и оттолкнул её от себя. Толчок получился грубым. Она не устояла на ногах и упала. Когда поднялась, мужчины простыл и след, словно того никогда здесь не было. Как галлюцинация.

Она бы приняла этот вывод, если бы не одно «но». На запястье остался отчётливый красный отпечаток от его пальцев.

Давящий шум в ушах постепенно стихал. Пошатываясь, на ватных ногах, она подошла к остановке. Образы дороги, закрывающей горизонт, исчезали как мимолётный сон.

Всё произошло, как удар. Короткий и сильный. Оставалось только выйти из нокаута и привести мысли в порядок.

Она ещё долго стояла на остановке, поднеся руку к своим губам, вспоминая, а большей частью догадываясь, что же с ней здесь случилось, пока летний ветер не принёс капли дождя из набухшей грозовой тучи.