Czytaj książkę: «Наедине с драконом. Ловушка для леди О'Хайри»

Пролог. Последний день моей любви

Отец пил с самого утра. Время от времени он выходил из своего кабинета и начинал кричать на каждого, кто подвернется ему под руку. Будь то служанка, кухарка или управляющая. Уже привыкшие к такому поведению, мы с мамой предпочитали сидеть в своих комнатах и даже к завтраку не спустились.

Знали – лучше ему на глаза не попадаться. Начнет браниться – не успокоим.

И все же сегодня все было как-то не так. И за графин он взялся слишком рано. И в кабинете запираться не спешил.

Вскоре матушка появилась на большой крытой террасе второго этажа. Она плакала, утирая покрасневший нос голубым шелковым платком. Ее красивые светлые волосы растрепались, а платье оказалось криво застегнуто – перепутались пуговички и петельки.

Это напугало меня еще больше. Матушка всегда следила за собой, потому как очень не любила осуждения. И чтобы она где-то появилась вот так – в столь неопрятном виде! Да что вы! Ее пугали сплетни даже среди прислуги. А любимой фразой было: «Что люди скажут?»

Ее рыдания то становились громче, то тише.

Я же мышкой сидела рядом с приоткрытой дверью своей комнаты и слушала.

Тихие разговоры, обсуждения, всхлипы.

Маменька посадила перед собой личную служанку, и они обе о чем-то горевали, давясь рыданиями. Нет, я абсолютно не понимала, что произошло в нашей семье, но чувствовала – все очень плохо.

Ожидание большой беды сдавливало сердце.

Выдохнув, я посмотрела на небо. С запада собирались тяжелые тучи, нависая над пожелтевшей листвой крон деревьев. Наверное, ближе к вечеру начнется затяжной дождь. Станет сыро и холодно.

Я поежилась.

Осень в этом году пришла слишком рано. Деревья за ночь сменили окрас с зеленого на оранжевый, и теперь лес в нашем поместье ярко горел. Особенно красиво выглядели рябины, их ветви гнулись под тяжестью спелых гроздей ягод. Вокруг летали птицы и склёвывали красные горошины. Ветер трепал желтеющую траву, обрывал лепестки отцветающих кустов и растений с клумб и гонял их по дорожкам.

Вся эта красота должна была радовать, но…

– Он так и сказал: «Луиза, мы должны покинуть дом к вечеру».

Маменька снова подняла платок и принялась тереть и без того красные глаза. Я вся обратилась в слух и уже было не до буйства цветов природы.

– Но, леди, ведь за такой срок и вещи собрать невозможно. Повозки грузовые заказать! Да и куда ехать?

– Не знаю, – мама громко всхлипнула, – ничего не понимаю. Еще и Патрик… – она замолчала. – Господин О‘Хайри счел лучшим решением не идти просить отсрочку у господина Смони, а просто… Да что там… Ему нет дела до происходящего. Не волнует, что теперь со мной будет. Что люди скажут! Мы стали посмешищем. Это позор! Такой позор!

Снизу до нас долетел крик отца, обрывая ее речь.

– Смони! Я убью этого мерзавца! Убью!

Душу мгновенно сковал страх.

– Боги всемогущие! – Мама подскочила с места. – Он совсем пьян! Что же теперь делать? Я опозорена! Как смотреть другим в глаза?

– Леди, нужно взять себя в руки. Срочно уезжать к вашей дорогой свекрови. Срочно! – затараторила служанка. – Собрать все, что успеем. Выносить добро за пределы ворот поместья и накрывать плотной тканью, чтобы дождь не попортил. Истопника в город отправлять. Немедленно! Чтобы найти повозку. Леди, слезами дело уже не поправить. Эти Смони… Да простите вы мою дерзость, но они не смилостивятся.

– Не понимаю, что такого мы им сделали? – Мама немного успокоилась. Кажется, наша бойкая служанка ее взбодрила и расшевелила. – Хотя можешь не отвечать, мне и так все известно. Патрику не стоило перекрывать реку плотиной и оставлять их земли без воды. Они и до этого нам завидовали. Наше поместье в разы лучше их. Так еще Смони два года подряд собирают меньший урожай. Убытки у них. Да и оба рвутся занять место в сельской ратуше… Мужчины… Все беды из-за них!

Прикусив верхнюю губу, я не могла не согласиться с матушкой. Папа обладал просто отвратительным характером. И реку перекрыл, лишив воды не только Смони, но и поместья ниже по течению. К власти рвался, действуя крайне грязно. Не гнушался игорных домов и прочих развратных мест. Об этом шептались все соседи на ярмарках, показывая на нас пальцами. Да, он много играл и был должен каждой собаке в округе. Но это его никак не заботило. Он все повторял – займет место в ратуше, и все ему все простят и забудут.

Такая наивная дурость! Даже я понимала всю нелепость подобных суждений. Кто же, когда, кому золото прощал?

Неслыханно!

Я все это понимала. Мне было уже одиннадцать, и я не могла затыкать уши каждый раз, когда слышала об отце дурное.

И все же… Выгонять нас из родного поместья, да еще сроком на сборы в один день?

Смони не имели на это право!

Это слишком низко! Ни я, ни матушка не сделали ничего дурного.

Сжав руки в кулаки, я посмотрела на небо. Горизонт рассекла яркая кривая линия молнии и раздался гром.

Гроза приближалась.

Тихо поднявшись, я скользнула к выходу. Мне нужны были ответы, и я знала, у кого их можно получить.

***

Слетев с лестницы, метнулась к двери. За спиной что-то с грохотом разбилось. Вжавшись в угол у черного входа, не могла оторвать взгляд от разлетающихся по полу мелких ярких осколков маминой любимой высокой вазы.

Дорогой. Рядом с ней и ходить не разрешали.

Моргнув, я вдруг осознала странную вещь. Ведь раньше мне и помыслить было страшно о том, чтобы она разбилась. Разве могло случиться что-то хуже этого?

Теперь я четко понимала – да! Могло!

И осколки эти уже не значили ровным счетом ничего. К вечеру половина наших вещей превратится в щепки. В груду мусора.

Все, что было ценно – уйдет в топку.

Сглотнув, я открыла дверь и выскочила на задний двор.

Бежала по узкой, выложенной речной галькой тропинке, будто за мной твари из нижнего мира гнались. Выставив руку, призывала свою магию, чтобы ветки кустов не цеплялись за подол. Ветер стеной несся впереди, отводя препятствия.

Над головой, хлопая крыльями, кружили вороны. Громко каркая, черные птицы словно насмехались над моим несчастьем.

Миновав молодой ельник, свернула направо к высокому обрывистому берегу. Поток воздуха смел из-под моих ног первую опавшую желтую листву.

– Натали?! – услышав свое имя, резко остановилась и обернулась.

Мой ветер вихрем понесся на молодого дракона. Но он ловко ушел в сторону. Даже белый бант, завязанный на его шее, не шелохнулся.

– Натали, ты все же догадалась прийти! – Дерек шагнул мне навстречу. – Я только полчаса назад случайно узнал, что случилось в вашей семье!

– В нашей? – закричала я на него, не в силах сдержать эмоции. – Твой отец отнял наше поместье и велел убираться до наступления ночи! Твоя семья выставила нас на улицу!

Он растерялся. Я видела, как в его холодных серых глазах на мгновение вспыхнула огненная магия и угасла. Подняв руку, Дерек запустил пальцы в длинные темно-рыжие локоны. Он всегда так делал, когда начинал волноваться.

– Это не так, Натали… Я не знаю точно, что произошло между нашими отцами, но…

– Ты не понимаешь, да? – Во мне клокотала обида. – Мой отец крушит все в доме. Матушка плачет. Нам даже идти некуда. Я догадывалась, что драконы ненавидят магов, но чтобы до такой степени. Что я и мама сделали вам, Дерек? Я думала, мы друзья. Я прибегала к тебе сюда, зная, что подвергаю свою репутацию риску. Мне ведь уже не семь! Но я ставила нашу дружбу выше всего…

– Натали! – он сделал шаг ко мне, но я отшатнулась. – Прошу! Я… Я говорил с отцом о нас. Просил его договориться с твоим отцом о помолвке. Мне ведь уже шестнадцать. Возраст. Но…

– Он и слушать ничего не захотел, да? – я горько усмехнулась. – Не пара дракону, да? А что так, Дерек? Чем так оплошала?

Обида моя росла как снежный ком. Вся жизнь рушилась.

– Чем, Дерек, я тебе не пара? – вскрикнув, почувствовала, как слезы подступают к глазам.

Ощущала себя той самой красивой, ценной вазой, которую разбили и смели осколки в совок.

– Ты мне пара! – Он снова сделал шаг ко мне. – И мне не нужно одобрение отца. Я на тебе женюсь, просто нужно вырасти! Потерпеть немного…

– Потерпеть? – мне вдруг стало так смешно. – Ты серьезно? Мы вечером должны куда-то уехать. Я даже сама не знаю куда. Все! Мы видим друг друга в последний раз. Это… Это последняя наша встреча, Дерек. Никогда не будет нас! Все оказалось ложью!

– Ты можешь мне написать? Адрес знаешь, – тихо произнес он, смотря себе под ноги.

– Ты же сам понимаешь, что я этого никогда не сделаю! – я покачала головой. – Я люблю тебя, Дерек Смони. Люблю с той самой минуты, как ты поймал меня, падающую с дерева, и нес до дома на своей спине. Благодаря тебе у меня остался лишь маленький шрам на виске, а не свернутая шея. Но у нас нет будущего. Его разрушил твой отец, выгнав нас из родного поместья.

– Натали, – он поджал губы. – Я прошу, ты можешь тайно написать…

– И подвергнуть себя осмеянию? – Мне было так горько в этот момент. – Разрушить репутацию? Стать посмешищем для окружающих? Сколько человек увидит это письмо прежде, чем оно попадет в руки твоему отцу? А он… Вручит ли его тебе или вскроет и, вдоволь насмеявшись надо мной, сожжет его в камине? Скольким разнесет сплетни почтальон, доставляющий корреспонденцию? Нет. Мы еще дети… Увы, но это так. Я буду помнить о тебе, Дерек. Но простить…

– Я не знал, что отец собирается сделать! – он подбежал ко мне и обнял.

Сильные руки стиснули меня, прижимая к мальчишечьей груди.

– Клянусь, Натали, я и подумать не мог, что он способен на такую подлость. Я тебя найду! – прошептал он, обжигая мое ухо дыханием. – Клянусь! Только не выходи замуж. Дай мне десять лет! Мне будет этого достаточно. Люби меня еще десять лет, Натали!

– Нет! – я снова покачала головой, хватая его рубашку и сжимая ткань в ладонях. – Твой отец оставил мою семью без родного дома. Моя мама плачет, Дерек. Вы нам враги! Я буду помнить тебя… Но не более.

Вырвавшись, я отошла от него на несколько шагов.

– Десять лет! – он сжал челюсти и посмотрел так, что на мгновение стало страшно, сколько ярости было в этом взгляде. – Умоляю. Я разберусь с отцом! Я все исправлю. Все верну. Но дай мне время вырасти и встать на ноги.

– Нет, – покачав головой, я развернулась и побежала в сторону дома, давая волю слезам.

– Натали! – он бросился за мной следом, но остановился, понимая, что ничего уже не исправить.

Наше будущее разрушено. Детская влюбленность, которая могла перерасти в нечто большее и сильное… Но… Ничего этого уже не будет.

Я бежала по узкой тропинке, не разбирая дороги. Моя магия не слушалась. Ветер толкал меня в спину, совсем не спасая от низких веток.

Хлесткий удар по лицу заставил сбавить бег и перейти на быстрый шаг. Проведя ладонью по щеке, ощутила на пальцах липкую кровь.

Расцарапала кожу.

Всхлипнув, подняла голову и легко нашла среди желтых крон красивую черепичную крышу нашего поместья.

Выходит, что во всем случившемся виновата я? Не полюби мы с Дереком друг друга, он бы никогда не пошел к своему отцу просить заключить между нами договор о помолвке.

Старший Смони всегда хвалился тем, что в его роду нет примесей маговской крови. И вдруг такой удар от родного сына.

Он просто избавился от меня – неугодной потенциальной невесты для своего сына, а заодно и от всей семьи.

Рыдания душили.

Остановившись, я оглянулась. Чувствовала, что Дерек рядом. Стоит за толстыми стволами деревьев и смотрит. Он всегда так делал, когда я не позволяла ему провожать себя домой.

А сегодня, выходит, все в последний раз.

Сердце разбивалось на мелкие осколки.

Сверху упала первая капля дождя и медленно скатилась по щеке. Еще одна. Третья…

… К дому подходила уже вся мокрая. Подол платья неприятно облеплял ноги, холодя. Открыв заднюю дверь, прошла через кухню и робко вошла в холл.

Служанки спускали с лестницы тяжелый сундук. Взглянув на меня, одна из них покачала головой.

– Никто не вспомнит о ваших куклах, кроме вас, леди Натали. Поспешите их собрать, я оставила вам корзину у комода.

Кивнув, я отступила к стене, чтобы дать им пройти.

– Вы поедете с нами? – этот нелепый вопрос вырвался сам собой.

– Увы, но нет, маленькая леди. Вам и вашей матушке будет тяжело. Вся надежда на бабушку и ее милость. Вы ее единственная любимая внучка. Пропасть не даст.

Кивнув, я печально улыбнулась. Бабушка была очень строгая и спуску никому не давала. В ее доме особо-то и в куклы не поиграешь. Во всяком случае, именно такие выводы я сделала, слушая о ней от матушки.

Моему счастливому, беззаботному детству пришел конец…

… Появившееся после дождя солнце склонилось к горизонту, когда мы вышли из главных ворот поместья. Я и мама. Крепко спящего отца вынесли несколько раньше и погрузили в карету. Мне было бесконечно стыдно за него. Но я молчала. Тащила свою дорожную сумку и предпочитала не смотреть на тех, кто остается здесь. Управляющая, повариха, служанки и наш истопник.

За спиной оставался родной дом, и мне стоило огромных усилий не обернуться.

Господин Смони в окружении четырех мужчин наблюдал за нашим отбытием. Вещи уже были погружены на повозки. Все было готово, осталось только забраться в карету и уехать.

Кусая губы в кровь, я поймала себя на том, что ищу взглядом одного единственного дракона.

Дерека!

Но он не пришел…

Глава 1. Дорога, длиною в десять лет

10 лет спустя.

По мелким лужам, собравшимся на булыжной мостовой, били капли нудного дождя. Он то стихал, то начинался вновь, словно издеваясь над многочисленными прохожими, которые уже и не знали, доставать им зонты или убирать. Легче всего приходилось магам огня и воды – первые просто моментально просушивали на себе одежду, а вторые отводили капли в сторону. Все остальные мучились из-за непогоды, спасая длинные подолы платьев и брюки от брызг грязи.

Психовали даже потомки речных нимф и морских ведьм. Для спасения своих нарядов им никакого магического резерва не хватало. А тучи все клубились над городом и никуда уходить не собирались.

– Поберегись! – кричал возница, подъезжая к крыльцу городского трактира, на центральной вывеске которого красовался запеченный гусь на блюде.

Из-под широких колес тяжелой кареты стеной полетели брызги темной воды. Дверь открылась, лестница выдвинулась, и показался высокий, седовласый мужчина в длинном пальто. Взглянув на черное от нависающих туч небо, он поморщился и раскрыл зонтик.

Пытаясь не потерять его взглядом, я спешила к двухэтажному обшарпанному зданию, высоко задирая подол тяжелого серого платья. Мои ботинки давно намокли, но, как истинная леди, я старалась не подавать вида, что испытываю какие-либо неудобства. Я уже опаздывала на важную встречу и была просто счастлива, что не заблудилась в незнакомой мне части города. Если я уже и была здесь когда-то, то еще девочкой.

– Господин Левоэ! – прокричала, понимая, что седовласый ведун уже поднимается по лестнице трактира.

На меня повернулись несколько оборотней, которым мой вопль явно прошелся по ушам. Но я сделала вид, что вовсе не голосила, а это кто-то другой.

Ведун услышал. Остановился. Быстро нашел меня взглядом, оценивающе осмотрел мое влажное, местами испачканное платье и широко улыбнулся. Тепло, как будто старую знакомую встретил. В этот момент у меня отлегло от сердца.

Не обозналась!

Развернувшись, пожилой мужчина сошел с лестницы и выше поднял зонт, словно приглашая меня под него.

– Натали О‘Хайри? – уточнил он, скорее, вежливости ради, как только я подбежала к нему. – Почему пешком? И где ваш зонтик? Почему вы одна?

– Так много вопросов, – я приветливо улыбнулась. – Боюсь, в этом виноваты пробки на центральных улицах. Кареты стоят так плотно, что того и гляди запряженные лошади в обморок падать начнут от нехватки воздуха. – Ведун тихо рассмеялся, внимательно слушая меня. – Пришлось спешно выбирать объездные пути. Кучер не совсем меня понял и остановился на соседней улице у трактира «Запеченный утенок». Чем тратить время и объяснять ему, куда именно мне нужно, я решила добраться пешком. Но, увы, торопясь к вам, забыла в двуколке зонтик.

Пожав плечами, я снова посмотрела на вывеску заведения, у крыльца которого мы стояли. «Запеченный гусенок». Гномы, что владели этими замечательными трактирами, особой фантазией не обладали. Да и старались как можно точнее обозначить специфику своей кухни. И если на соседней улице в трактире главный повар мастерски запекал утку, то здесь – гуся.

Что больше любишь, то и выбирай.

Господин Левоэ, видимо, был большой любитель гусиных ножек под томатным соусом, раз назначил мне встречу здесь. К слову, в воздухе витал приятный мясной аромат. Мой живот тихо заурчал, напоминая, что последний раз я плотно ела вчерашним утром.

– Пойдемте, леди Натали, я угощу вас обедом и объясню, как обстоят ваши дела с наследством, – ведун правильно понял намеки моего организма.

Кивнув, я последовала за ним, прячась под широким зонтом.

Передо мной открылась тяжелая дубовая дверь, и я скользнула в тепло. Стоящий за стойкой гардероба высокий сатир щелчком осушил мою одежду и вежливо кивнул.

Сложив зонт, господин Левоэ скинул пальто и передал его.

Мы прошли в зал.

Свободных столиков оказалось достаточно, так что мы выбрали дальний у окна и присели за него. Возле нас тут же появилась молодая гномочка в белоснежном фартуке и протянула меню.

– Филе из гусиной грудки в карамели, на гарнир – рис. Салат из свежих овощей и ваш фирменный ягодный компот. Это моей прекрасной спутнице, – не заглядывая в него, сделал заказ ведун, а после добавил: – Двойную порцию крылышек в сливочном соусе и чашечку зеленого чая. Это мне.

Гнома одобрительно кивнула, тряхнула рыжими кудряшками и быстренько направилась в сторону кухни.

– Вы здесь завсегдатай? – поинтересовалась я.

– Да. Хорошие повара и место чистое. Район отличный. Мне ли не знать? Я, Натали, последние несколько лет вёл дела вашей покойной бабушки вместе со своим партнером. И тщательно следил за ее вложениями в недвижимость.

– Да, – я кивнула, уставившись в огромное окно, по которому медленно стекали капли дождя. – Бабушка несколько раз при мне упоминала ваше имя. Но я до конца не понимаю, о чем вы хотите мне сообщить, господин Левоэ. Все наследство должно было отойти дяде. Какие-то крохи достались матушке за терпение. Она еще два месяца назад сообщила мне об этом перед самым отбытием с новым мужем в путешествие.

Повисло молчание. Я, не отрываясь, смотрела через окно на улицу. Дорога. Тротуары. Народ мельтешил. Все куда-то спешили. Гномы забавно перепрыгивали через лужи. Бранились высокомерные эльфийки, когда простые возницы из людей или оборотней окатывали их брызгами из-под колес телег.

– На самом деле, Натали, кое-что осталось и вам, – заговорил господин Левоэ. – К сожалению, из-за болезни ваша бабушка, леди О‘Хайри, не успела завершить начатое, поэтому доверила это мне. Незадолго до смерти она хотела купить поместье, но сделка не была оформлена. Вам необходимо на три дня съездить к продавцу и довести дело до конца, поставив на бумаге свою подпись. Это ее прощальный подарок вам, Натали. Леди О‘Хайри любила вас и желала счастья.

– Я знаю, – опустив взгляд, вздохнула.

Мы действительно за годы стали с бабушкой очень близки. Она единственная, кому я могла доверить свои тайны и открыть сердце. Поэтому мне было немножко обидно узнать, что она не вспомнила обо мне в своем завещании. Выходит, просто приберегла кое-что втайне от остальных. Она любила сюрпризы и осталась верна себе до конца.

– Что за поместье? – улыбнувшись, я посмотрела на поверенного бабушки. – Я уже знаю, что оно непременно мне понравится, но…

– То, в котором вы родились, Натали, – четко произнес ведун. Я замерла, чувствуя, как учащается сердцебиение. – Леди О‘Хайри всегда помнила о той боли, которую вы испытали, потеряв его. Мы были друзьями много лет, и она доверяла мне. Когда стало понятно, что здоровье ее подводит, она подумала, что вернуть вам любимый дом – лучший прощальный подарок, который вы оцените.

Сделав глубокий вдох, сглотнула вставший в горле вязкий ком. На глазах невольно проступили слезы. Боль, которая не проходила все эти годы, залила сердце.

После того как нас выставили из родных стен, мы вынуждены были заселиться в городской дом бабушки. Но родным он мне так и не стал. Отношения между родителями трещали по швам. Скандал за скандалом. Отец пропадал в игорных домах, которых в Борвеше оказалось великое множество. Целые кварталы, которые он не покидал неделями. Матушка же нашла утешение в объятиях другого мужчины. А через несколько месяцев меня отправили в школу для юных леди, где я пробыла несколько лет. И до сих пор не могу спать без горящей на столе свечи, потому что слышится тихий писк мышей под полом. Даже если их там и нет.

Потом было еще несколько школ. С виду приличных, с хорошей репутацией.

А теперь я скиталась со своей дорожной сумкой, не зная, куда и приткнуться. Жила на постоялом дворе, снимала комнату, там и подрабатывала.

В общем, от леди у меня остались одна шляпка и родовое имя.

Понимала ли это бабушка? Да. Но… Ничего поделать не могла. Наша семья очень быстро распалась. И если мать еще терпела отца ради приличий, с ее пресловутым «что люди скажут?», то меня просто отослали подальше.

– Господин Левоэ, вы хотите сказать, что Смони продали нам поместье? – Я не могла поверить до конца в то, что слышу.

– О, они продали его почти сразу после вашего отъезда. Владельцы несколько раз сменялись. Но с тех пор никто туда так и не заселился. Дом все в том же состоянии. Естественно, за ним следят. Он, как и прежде, пригоден для проживания. Все, что нужно, Натали, – это поехать в Гринтаун, встретиться с нынешним владельцем, прожить три дня в поместье и подписать договор.

– Зачем жить? – не поняла я.

В ответ господин Левоэ лишь пожал плечами.

– Но это странно, вы не находите?

– Возможно, владелец желает убедиться, что вы покупаете поместье не с целью его последующей перепродажи. Хочет посмотреть, что вы за человек.

– Но кто он? – допытывалась я.

– Это мне не известно, – он как-то лукаво усмехнулся. – Я лишь передаю пожелание вашей бабушки. Деньги лежат на счету. Задаток оформлен. Если не поедете, то и поместье потеряете, и деньги, внесенные за него.

– Но… – Я откинулась на спинку стула и нервно сложила руки на груди. – Вы предлагаете мне ворваться в прежний дом, непонятно на каких правах, прожить там несколько дней невесть с кем под одной крышей и при этом ни о чем не переживать?

– Леди Натали, я не думаю, что ваша бабушка рискнула бы подмочить вашу репутацию. Скорее всего, там старенькая матрона со своими тараканами в голове.

Он ласково улыбнулся. Так подкупающе и успокаивающе, что я выдохнула.

Что же… Его довод показался мне разумным. Бабушка нравов была строгих. Видимо, так и есть. А за эти три дня меня убедят согласиться не выселять прежнюю хозяйку и дать ей дожить там свои дни. Что же, чтобы вернуть утраченный любимый дом, я бы пошла на такое.

– Отец не станет после претендовать на поместье? – прикусив губу, я заметила, как к нам идет гнома с подносом, на котором красовались аккуратные белые тарелочки с нашим ужином.

– Нет, – четко произнес ведун. – Счет изначально на ваше имя, Натали. Договор тоже. Он не сможет подобраться ни с какой стороны.

– Это хорошо, – я кивнула. – Пожалуй, я соглашусь на столь странное путешествие. Если есть малейший шанс вернуть потерянное, то я за него схвачусь. Знаете, я была там когда-то счастлива. Еще мечтала и смотрела в будущее, широко улыбаясь.

– Что мешает вам делать это сейчас? – он задал вопрос и повернулся к подавальщице.

Передо мной появились ароматные мясные блюда и овощной салат.

– Боюсь, господин Левоэ, что я абсолютно разочарована в семейных отношениях и в любви в целом. Глупое и никому не нужное чувство. То же самое я думаю и о браке. Мои родители – живой пример того, что не стоит связывать себя подобными узами.

– Да, – господин Левоэ взял вилочку. – Леди О‘Хайри иногда жаловалась мне, что вы будто очерствели, потеряв поместье. Ни женихов, ни свиданий. Отвергли все ее попытки познакомить вас с внуками ее подруг, а ведь там были достойные молодые люди – маги, ведуны… Драконы! – последнее он произнес с неким подтекстом.

Закралась мысль, что бабушка уж слишком много ему рассказывала.

Мило растянув губы в улыбке, я принялась ужинать.

А по стеклу большого окна всё так же медленно стекали капли дождя, оставляя после себя длинные дорожки. Из здания напротив вывалила толпа троллей. Остановившись, они похабно заулюлюкали вслед двум молоденьким вампирочкам, которые, не ожидая неприятностей, спешили по своим делам, грациозно вышагивая по булыжным тротуарам. Они прятались под зонтиками, огибали мелкие лужи и старались держаться подальше от проезжей части. Но это мало спасало их от грязи, отлетающей от колес карет и грузовых повозок.

Очередной фонтан черных брызг, и вампирки взвизгнули. Тролли гадко захохотали.

Смутившись, я перевела взгляд на пышную рябину. Ее грозди горели на фоне серых городских стен. Под ней юлой крутилась маленькая девочка, явно из орков. Она собирала в карман красные ягоды, скорее всего, желая сделать из них бусы.

Осень в этом году пришла рано. Так же, как и десять лет тому назад…

– Да, господин Левоэ, я поеду туда и завершу сделку, – кивнула словно сама себе. – Когда нужно нанимать карету?

– Она приедет за вами через три часа, леди О‘Хайри, – удивил меня ведун. – Я предвидел, что вы не откажетесь, и взял на себя организационные моменты. Надеюсь, вы не сочтете это за дерзость?

Я тихо засмеялась. Не зная, как справиться с теми эмоциями, что бушевали в душе. Прощальный подарок любимой бабушки. Он просто не мог быть иным.

– Я скажу вам за это спасибо, господин Левоэ, – улыбнувшись мужчине, снова уставилась в окно.

Дождь усиливался…

***

Карета медленно ехала по широкой дороге. Мы полчаса назад съехали с большого тракта и теперь направлялись в сторону небольшого городка Гринтаун. Откинувшись на спинку дивана, как-то отрешенно разглядывала пейзаж в небольшом окне.

Широкие поля… Часть из них уже убрана в высокие стога сена. Пышные золотые кроны деревьев. Пожелтевшая трава. Низкий кустарник у самой дороги.

Улыбнувшись, я вгляделась в полосу леса. Помнила, что там, за ней, широкой лентой вьется неглубокая река с обрывистыми берегами. Летом ее можно перейти вброд. В самом глубоком месте едва до груди достанет. Весной же вода поднималась так высоко, что заливала пойму. Чуть склонив голову, заметила группу крестьян. Они косили траву, собирая ее в вязаные тюки для просушки.

Здесь ничего не изменилось. Будто я возвращалась в свое прошлое. В этих пойменных лугах местные пасли стада. Дети пастухов запускали воздушных змеев, устраивая соревнования, чей взлетит выше.

Прикрыв глаза, я вслушалась. Ветер пел, путаясь в ветках густого кустарника, шелестел листвой, обрывая ее и унося вперед по дороге. На редких деревьях исполняли свои трели маленькие птички с белыми хвостами. О, я хорошо помнила местную примету: чем звонче их голоса, тем быстрее придут затяжные дожди.

Как будто в насмешку раздался гром. Вздрогнув, я постучала в окошко кучеру.

– Милейший, на нас идет гроза? – мой голос отчего-то дрогнул.

– Да, леди. Вряд ли тучи пройдут стороной, – громко прокричал он.

– А мы успеем заехать на местный рынок?

Я слегка разволновалась, потому что второпях совсем не подумала о том, чем буду питаться эти три дня. Я ведь так и не поняла – живет ли сейчас кто-то в поместье или оно пустует.

– Успеем, леди! – обнадежил меня возница. – Не переживайте, прибудем вовремя.

Выдохнув, я снова откинулась на мягкую спинку.

Воспоминания накатывали волнами, стоило заметить знакомую черепичную крышу у дороги или высокий одинокий дуб на пригорке. Я ведь считала, что время давно уже стерло все. Но, нет. Словно еще вчера мы ехали по этой дороге за лентами и тканью. Невольно на губах расцвела улыбка.

Да, здесь я была счастлива.

Усмехнувшись, легко вздохнула. В городе, большом, шумном, пропитанном копотью от котельных, было все иначе. Суматошный народ, безразличные лица. По улицам если и носились дети, то чаще всего беспризорники, которые оставят тебя в одной нижней рубашке, стоит только зазеваться и зайти в подворотню.

Кучер стегнул лошадей, карета свернула. Дорога заметно сузилась и ушла в сторону леса. Очень скоро за окном стеной встали молодые осины и тополя. Чуть поодаль, у заболоченного места, ветви клонили к земле ивы.

«Уже скоро, – подсказала я сама себе. – Мы подъезжаем к Гринтауну».