Czytaj książkę: «Истории Дракона Вечности»
Раздел первый
Грёзы умирающего мира
После Возрождения
Пролог
Хрустальная пелена взмывала к небесам, рассеиваясь ледяными кольцами. Хрупкие снежные кристаллы, подносимые атмосферой в дар людям, медленно таяли, не касаясь Города. Электромагнитные потоки, пронизывающие человеческое обиталище, безжалостно рассеивали белые кружева, и они испарялись, устремлялись домой, собираясь в клыкастые иссиня-чёрные тучи, безмолвно плывущие в беспросветной темноте.
Мир там, наверху, составлял удивительный контраст с человеческой реальностью: тьма противостояла свету, который воплотился в огнях колоссальных размеров, полыхающих в Городе. Тонкие иглы – шпили тысяч башен – испускали мягкое желтовато-розовое свечение, приглушённое в этот ранний утренний час.
Энергетические потоки, чьи извивы и петли струились между зданиями и над Городом, переливались всеми цветами солнечного спектра, наслаиваясь и легко проходя сквозь друг друга. Тысячи различных излучений, чьи источники находились здесь же, создавали особое уютное пространство, вместилище миллионов душ, обитающих в этом сияющем мире.
Пламенно-багровая птица со сверкающим в свечении полей оперением медленно плыла над Городом, ловя восходящие потоки воздуха. Её пристальные белёсые глаза без отрыва наблюдали за ровным дыханием мегаполиса. На окраине, далеко-далеко, почти у линии горизонта, быстро и неутомимо вращались ветряки, генерируя электроэнергию. Спящие солнечные батареи, распустившиеся огромными стеклянными парусами, отблёскивали на стенах домов. Виднелись изящные катушки Теслы, не нарушающие общего облика Города.
Птица, словно бы озирая свои владения, облетала этого колоссального ангела, сотворённого из лёгких сверхпрочных металлов, стекла и тонких полей. В небо на тысячи этажей вверх взмывали чёрные башни, как будто сделанные из оникса. От самого их основания и вплоть до колоссальных шпилей – генераторов полей и элегантных украшений – по ним сновали, перебегали и перескакивали мерцающие разноцветные светлячки. Сверху Город напоминал удивительное созвездие, островок тишины и спокойствия в океане ревущего хаоса.
Человеку, пришедшему из глубины веков, Город мог показаться похожим на средневековую крепость: улицы так же расходились радиально, и таким же образом из земли к небесам вырастали самых разных размеров башни. В центре находилось нечто, напоминающее донжон, и тройное кольцо стен, отстоящих друг от друга, по меньшей мере, на километр, окружало его. Стены поднимались вверх, загибаясь наружу и образуя отрицательный угол. Они были сложены из какого-то тёмного монолитного камня, гладкого, как кожа младенца, и скользкого, как вулканическое стекло. Но имелось несколько существенных отличий от средневековой версии замка: отсутствовали бойницы и сторожевые башни. Лишь по верхней кромке стены проходил плоский срез, по которому могла бы свободно пройти крупная собака. Высота стен не превышала трёхсот метров, поэтому они не доходили даже до щиколотки исполинских башен. Облака излучений не распространялись за внешнее кольцо, натыкаясь на незримую преграду.
Птица, увидевшая всё, что хотела, медленно воспарила к облакам и растворилась в черноте небес. Последний раз мелькнуло закатное оперение – и она исчезла, как будто её никогда и не было. А Город остался стоять, полыхая огнями, готовый противостоять силам природы и даже самому дьяволу.
Эпизод I
Я стояла на краю бездны, и смотрела вниз, во тьму. Рядом со мной – справа и слева, сзади и дальше, вдоль границы света и мрака, стояли такие же, как и я, молодые юноши и девушки. Двадцать лет – идеальный возраст для инициации. Ты уже распрощался с юношеским оперением, но ещё не приобрёл каменной твёрдости взрослого человека. Ты пластичен, как глина, но не так податлив и хрупок, как кусок расплавленного стекла. Примерно половине из нас уже исполнилось двадцать, хотя присутствовали и те, кому было намного больше этого пограничного возраста, а тех, кто ещё физически не дорос до инициации, но преодолел этот порог умственно и эмоционально, тоже допустили до обряда.
Вчера у меня был день рождения, и за мной пришли Белые Люди. Их мягкие улыбки повели меня за собой, и я поняла, что настал мой час. Взяв в левую руку заранее собранный походный рюкзак со моим нехитрым скарбом, правой рукой я направила к выходу из дома своего брата – грюнендаля Рафаэля. В его внимательных глазах светилось понимание: мы покидаем дом навсегда. Теперь здесь будет жить какой-нибудь другой ребёнок, ожидающий того трепетного момента, когда сможет выполнить своё предназначение.
Робот-андроид с ярко-голубыми пронзительными глазами и пушистыми светлыми волосами, ничем не отличающийся от обычного человека, мягко обнял меня. Он заботился обо мне до сих пор. Да, я люблю его, и всегда буду любить. Каждый любит своего первого наставника.
– До свидания, неофит. Ты очень дорога моему сердцу. Я смог показать тебе самое главное: красоту звёздного неба над головой и нравственного закона в человеке. Импульсы, бегущие во мне, подсказывают броситься за тобой, но нельзя. Скоро сюда приведут растущего, и я должен буду заботиться о нём. Конечно, мы полюбим друг друга, но ты, всё же, была моим первенцем, я всегда буду помнить о тебе. Прощай же. Энергия с тобой.
Почувствовав на своей щеке одинокую слезинку, небрежно смахнула её. Первый раз я испытала что-то похожее на тоску, но это было очень мимолётное ощущение. Сразу же вернулась в состояние равновесия, и счастье упругим облаком окутало меня.
– Прощай же! И я люблю тебя. – С этими словами мы с Рафом вышли к Белым Людям, излучающим покой и вселенскую гармонию. Их искусственные тела были полны сил и энергии, которыми они щедро делились со всеми людьми Города.
В моей голове играла очень древняя мелодия. Когда-то люди не понимали души музыки, но умели гармонично складывать ноту к ноте. Это было красиво, а иногда ужасно. Сейчас же, при помощи музыки и логоса, мы созидаем прекрасное. Тогда музыка была нужна всего лишь для услаждения слуха. Так вот, одна из таких мелодий играла в моей голове. Пост-рок. Космическая музыка. Подходящий фон для момента перехода.
Я вышла из состояния транса, когда чья-то рука прикоснулась к плечу. Я почувствовала, как сквозь меня потекли мощные энергетические потоки. Даже не оглядываясь, я могла сказать, что это – Белый Человек. Его магический голос звучал, как многочастотный хор.
– Иди!..
Тысячи людей вокруг меня безмолвно вздохнули, решаясь. Сложно быть первым, подумала я, делая шаг в бездну.
Эпизод II
Открыв глаза, я увидела стеклянный купол антигравитационного генератора.
Я почти не ощущала тело – или, вернее, чувствовала каждую клеточку своего нового естества. Гравитация больше не давила на меня. Плавно перевернувшись на живот, я быстро подплыла к прозрачным стенам, вращающимся на самом верхнем этаже Башни Рыцарей. Передо мной простирался Город, прекрасный в своём величественном сиянии. Он всегда появлялся в моём воображении именно таким: мириады огней, изящные формы башен, и тишина. Никакого транспорта на улицах. Нет случайных прохожих. Под стеклянной поверхностью дорог расположены огромные пустые пространства, в которых растут вечно цветущие деревья, травы, плодовые кусты… Электромагнитное излучение помогает эффективно избавляться от пыли и грязи, так что Город всегда предстаёт чистым и сияющим, когда бы ты ни пробудился.
Почувствовав своё новое тело, я вспомнила события вчерашнего дня.
…Тонкая мембрана на поверхности бездны отреагировала на давление и расступилась. Под ней оказался лишь воздух, который свистел вокруг меня, а перед глазами мелькали световые пятна – реакция зрительных рецепторов на кромешную мглу. Мне не было страшно, хотя я ожидала встретить скорее жидкость, чем отсутствие наполненности.
Сознание упивалось каждой секундой падения. Где-то вокруг в пустоту погружались тела, иногда слышались крики и причитания. Мы все – очень разные, именно поэтому никогда не бывает одинаковых реакций. Тем не менее, наше поведение позволяет сгруппировать людей по определённым принципам. Так мы постигаем, в чём наше предназначение.
Конечно, когда ребёнок появляется на свет в Истоке, целители уже заранее знают, кем он вырастет, ибо в геноме записано всё. В течение всего процесса выращивания плода, сотни учёных-роботов контролируют, чтобы в ген не закрались ошибки. Код должен быть чист. Никто не изменяет нашу сущность, но ДНК обязана стать идеальной. Так мы достигаем максимального потенциала развития уже на первых неделях выращивания, и не приходится всю жизнь искать себя, как это делали древние. Это наполняет каждую секунду нашего существования ощущением безграничного счастья. Обряд инициации позволяет протестировать сформировавшуюся особь – последний шанс исправить пропущенные ошибки.
Я знала, что нас в инфракрасном диапазоне снимают камеры, и каждый момент падения записывается с разных ракурсов. Вживлённые под кожу ещё при появлении на свет датчики также фиксируют разнообразные показатели: пульс, частоту дыхания, мозговые волны, потоотделение и тому подобные признаки. Вероятно, мембрана тоже требовалась для сканирования.
Достигнув дна, я упала в какую-то тёплую и приятную жидкость, немедленно заполнившую лёгкие, но мне никогда ещё не дышалось настолько легко и свободно. Я чувствовала себя так, словно у меня выросли крылья. Чарующее чувство.
Затем меня мягко, но настойчиво погрузили в сон.
Проснувшись, я оказалась уже в новом теле. И у меня были крылья, как мне не раз виделось это во снах. Тонкие, прозрачные, оперённые и огромные, они обладали невероятным запасом прочности. Я чувствовала каждый их сегмент. Глубоко вдохнув, я поняла, что изменилась. Все чувства резко обострились. Больше никаких искажений! Подняв вверх руку, я порадовалась её изящной белой кисти, такой сильной и гибкой, что могла проворачиваться на 360 градусов. Посмотрела на ноги. Согнула правую в коленном суставе и выпрямила – очень мягкий ход.
Решившись, я плавно оттолкнулась от земли и полетела.
Навстречу мне мчались огни, подмигивая разными цветами. Солнце, светившее необычайно ярко в это зимнее время, улыбалось, и я могла смотреть на него, не прикрывая глаз. Широко раскинув руки, я засмеялась от лёгкости в теле и в душе. Круто взяв вверх, моё тело выполнило изящный пируэт, и теперь я летела над Городом на такой высоте, которая раньше казалась недосягаемой. Крылья скользили размеренно и спокойно, токи воздуха овевали обнажённую кожу – мне не было холодно, ведь в Городе всегда поддерживается стабильно комфортная температура.
«Возвращайся, Рыцарь, тебе предстоит поработать над собой», – прозвучал нежный баритон в моём сознании. Послушавшись команды, я спустилась вниз, прямо к подножию странной башни, сплошь состоящей из стекла и тонких полей. Она не возвышалась над всеми прочими, но стояла обособленно и независимо. Её шпиль рассеивал мрак. Здесь, небрежно прислонившись к стене и сложив тёмные крылья вдоль спины, стоял Магистр, облачённый в тренировочные чёрные одежды с серебристой вышивкой в виде драконов. У него всё было, как положено: котта, сюрко и узкие штаны, заправленные в голенища высоких сапог. Оружия у него не было. Длинные вороные вьющиеся волосы оттеняли прозрачно-белую кожу молодого лица. Это узкое эльфийское лицо с точёными скулами, тонким носом и яркими зелёными глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами, сейчас было обращено в мою сторону. Глаза Магистра были строги.
Выпрямившись, он поманил меня к себе.
– И я было таковым, – сказал Магистр, взяв меня за плечи. – Пусть у тебя теперь агендерная внешность, но не нужно сбегать без одежды. Пойдём, я покажу тебе твоё облачение и оружие. Все остальные уже прошли инструктаж.
В нашем Городе никогда не бывает перенаселения. Здесь царит полная свобода выбора, и каждый может покинуть жизнь тогда, когда захочет. Кто-то достигает единения с Энергией и растворяется в ней без остатка, иной может выбрать лёгкую и приятную эвтаназию, а есть такой странный тип людей, которые считают, что искусственное тело мешает познавать мир, и потому остаются полностью плотскими, старятся и умирают естественной смертью. Наши тела тоже ветшают, но у нас есть много времени, чтобы решить, хотим ли мы получить новое тело, или же навсегда уйти в темноту, просто выключив питание. Оцифрованное сознание тоже может умереть. Если человек захочет, он может выйти из Города, и отправиться в путешествие. Это тоже не воспрещается, хотя не имеет никакого смысла. Снаружи нет ничего, кроме смерти.
Войдя в просторный атриум, я увидела, что вдоль всей длины башни тянется круглая вертикальная шахта радиусом метров двадцать. Вполне достаточно, чтобы маневрировать нескольким крылатым Рыцарям.
– Тысяча пятый этаж. Синяя маркировка тянется вдоль всего ствола.
Магистр легонько толкнул меня в спину, и крылья мощно завибрировали от предвкушения. Я взлетела.
– Все несогласные погибли, – прошептал он, и я отказалась верить сигналу, пришедшему на мои акустические сенсоры.
Эпизод III
Я осознала себя зависающей у окна. Мой взгляд расфокусировался, когда вспоминала прошедший день, восприятие слегка притупилось.
Около трёхсот верхних этажей представляли собой пустое тёплое пространство, озаряемое голубоватым свечением, с включённой антигравитацией, позволяющей спать прямо в воздухе. Очень комфортное ощущение, а по пробуждении не болит ни одна мышца. Хотя для киборгов не существует боли в общепринятом смысле, только ощущения, которые никогда не доставляют неприятностей.
Я пролетела вдоль внешней стены шахтного ствола, в которой были прорезаны широкие продольные полосы, позволяющие проникать внутрь транспортного канала. По стенам были размещены небольшие шкафчики, где помещались наши личные вещи, оружие и два комплекта одежды: для Города и для вылазок наружу. Мне кажется, это очень удобно – не иметь много предметов, стесняющих тебя в мобильности.
Быстро одевшись в однотонные чёрные котту, сюрко, штаны и сапоги, я вылетела в шахту и, прижав крылья к спине, начала стремительный спуск. Ветер свистел в ушах, совсем как вчера, при падении в бездну, когда я оставалась ещё бескрылым неофитом. Мне нравилось ощущение свободного падения, когда не за что было ухватиться, и тело само стремилось вниз, к земле. На уровне 300-го этажа я начала торможение, расправив крылья во всю ширь. В итоге, я опустилась на нижние этажи, «десятки», так мы их называли. Здесь располагались технические помещения, а также кухни и столовые для наших братьев и сестёр, не имеющих искусственных тел, и их опочивальня.
С Рафаэлем у меня возник мысленный контакт с самого момента моего появления на свет. Мы общаемся при помощи мыслеобразов. Он передаёт мне звуки, запахи, ощущения, я транслирую ему данные со своих органов чувств. Он тоже киборг, Рафа растили, как и меня, а потом, когда он начал стариться, по его просьбе ему дали новое тело. Теперь мы вечно будем вместе. Я и мой брат.
Киборгу для жизни нужны всего четыре вещи: общение, свет, воздух и периодическое техобслуживание. Это – наши базовые потребности. А дальше у каждого есть свои предпочтения, в зависимости от его предназначения. Для меня важно постоянно двигаться, летать, чувствовать потоки Энергии. Я рвусь в бой, потому что я – воин света. Я – оружие. Наверное, все Рыцари – исключение из правил, ведь больше никто не сражается. Никогда. Не спорит, не дерётся, не кричит, не испытывает вечной потребности в движении и адреналине. Но без нас Город обречён. Белые Люди и другие, Осиянные Энергией, они уйдут, а остальные могут умереть, и их следующие воплощения будут исполнены печали и скорби. Поэтому мы воздвигли этот сверкающий элизиум – место, где раз за разом возрождаются люди и другие создания, стремящиеся развиваться и познавать этот мир.
Рафаэль, меж тем, уже почувствовал моё приближение, и теперь стоял, высокий и черношёрстный, смотрел на меня, виляя хвостом. Лица собак и их мимика почти такие же выразительные, как у людей, поэтому нам легко понимать друг друга. Больше всего люблю, что Раф, в отличие от чужих братьев и сестёр, всегда смотрит мне в глаза. Он лижет мои руки, а я целую его в нос, и в нас лопается и растекается горячий пузырь концентрированного счастья.
Для меня нет никого ближе брата и первого наставника. Вскоре этот круг расширится, ведь с самого появления я не видела никого, кроме них двоих. Первые двадцать лет жизни существа предназначены для самопознания, медитаций и изучения мира через подключение к сети. Это хорошо и правильно, ведь у нас, в отличие от древних, есть достаточно времени для того, чтобы обрести гармонию и стойкость, проникнуться любовью ко всем живым существам, окрепнуть и взлететь. Иногда я думаю о древних существах, и сопереживаю им, так и не понявшим главных вещей. Возможно, сейчас они воплощаются в наших телах, не помня прошлого, свободные и счастливые. Наверное, моими устами говорит древнее существо из того мира, оно смотрит на мир моими глазами и думает моими мыслями. Жаль, я не могу обнять его. Оно было так одиноко в своём туманном прошлом.
Мы с Рафаэлем сидим, обнявшись, когда ко мне подходит Рыцарь Третьего Ранга. Встав, я приветствую его, прижав правую ладонь к сердцу – туда, где нашита серебряная звезда. Под ладонью нет лишних мышц и желёз, я гладкая. Осознание бесполости приятно щекочет моё сознание. По привычке я продолжаю думать о себе глаголами с женскими окончаниями.
Без лишних церемоний Рыцарь говорит мне:
– Спустя месяц тренировок ты отправишься за стены с Третьим Отрядом. Вам предстоит первый бой. Ты увидишь то, о чём не принято разговаривать. То, о чём никогда не узнают растворившиеся в звёздах. Готовь своё сердце к скорби, ибо ты узришь истину.
Развернувшись на каблуках, он уходит, унося в прозрачных серых глазах всю печаль и тоску своего сердца. Удивительно, насколько Рыцари способны поддаваться теневым эмоциям. В отличие от всех остальных, более совершенных, мы обладаем некоторыми изъянами. Роботы-учёные говорят, это от того, что в прошлых жизнях Рыцари узнали меньше, чем все остальные. Мы – тёмные души. В нас ещё слишком много человеческого.
Есть ещё одна категория существ, чьи души так же состоят из тёмной материи. Это Целители. Они – вторая крайность нашей общей сущности. Если нам предназначено убивать, то им – избавлять от мучений. Они проникнуты глубочайшим состраданием ко всему живому, и тоже подвержены непродуктивным состояниям. Когда-то мы сможем освободиться от этой сущности.
Рафаэль виляет хвостом на прощание и смотрит мне вслед, когда я улетаю. Предстоит месяц долгих тренировок.
Эпизод IV
Удар с разворотом, прыжок – и я на лету пронзаю сердце врага. Его зеленовато-голубая кровь стекает по моим полупрозрачным пальцам, тяжело падает на тёмный камень земли, но мне некогда смотреть на его конвульсии. Адреналин кипит в крови, и я с головой окунаюсь в пучину боя. Сейчас все рефлексы обострены, я вижу происходящее как бы со стороны, а тело как бы само атакует, наносит удары, парирует, и вновь убивает… Надо мной склоняется человек с багровыми глазами, никогда не видевшими солнечного света.
Резко вынырнув из глубин подсознания, я прислушалась к своему дыханию. Оно сильно участилось. Будь у меня плоть, я проснулась бы в холодном поту. Подплыв к прозрачным стенкам окна, я посмотрела на панораму предрассветного города. Интенсивность свечения постепенно, незаметно для глаза плотского существа, снижалась, но я прекрасно видела все переходы и переливы городских огней.
Вновь и вновь, ночь за ночью ко мне приходил этот кошмар, с тех самых пор, как начались тренировки. Я не знала, откуда берутся монстры в моих снах, но чувствовала явную взаимосвязь этих кошмаров с ощущением тяжести рукояти меча в руке. Сверхпрочный лёгкий металл не проводил тепло, оставаясь всегда холодным, чтобы моя кожа тоже не нагревалась во время боя. Серебристая крестовина, колючее навершие в форме звезды – именно так выглядела гарда моего полуторника. Длина клинка – сто десять сантиметров. Будучи активированным, меч излучает чистый свет, струящийся по всей поверхности лезвия. Нам сказали, что даже не острота оружия убивает тех, с кем нам предстоит биться, но именно квинтэссенция энергии. Именно она заставляет их аннигилировать.
На ночь мечи помещались на зарядку в наши шкафчики, где их насыщали чистой энергией. Меч способен аккумулировать свет в необыкновенных количествах: заряда аккумулятора, встроенного в рукоять, хватает на 80 часов непрерывной работы. Больше и не нужно – боец, попавший в окружение, не способен прожить дольше. В режиме непрерывной работы на границе возможностей, наше тело начинает очень сильно изнашиваться, как и всякий механизм, каким бы совершенным он ни был. Сказывается и губительный воздух атмосферы вовне стен Города.
Строевой подготовкой мы занимаемся в небе над башней. На поле боя очень важно знать своё место, чтобы можно было перестроиться в случае неожиданного удара врага. Поначалу мне не нравилось, что мной командуют, не предоставляя альтернатив, ведь для меня лично очень важна свобода выбора и автономное мышление, но потом я поняла, что это – лучший вариант для выживания в бою. Командиры координируют действия Рыцарей сверху, и это позволяет им лучше видеть всю картину в целостности, нежели отдельным бойцам, которых, помимо всего прочего, отвлекают непрерывными атаками.
После многочасовой тренировки, меня отозвал в сторону один из Рыцарей Шестого Ранга. Такой же, как я. Его чёрные ресницы отблёскивали в лучах заходящего солнца, а длинные паутинно-тонкие волосы цвета сажи вились по ветру. Внешне мы не похожи ни на один из полов, и отличаем, кто был кем в прошлой жизни, только по склонению глаголов. Те же, кто достигают Третьего Ранга, говорят о себе в среднем роде. А чаще просто избегают глаголов первого лица единственного числа. Зачем думать о себе, когда в мире есть столько непознанного?
Итак, Рыцарь заговорил со мной. Я была немного удивлена этому. Со мной редко общаются здесь, так как почти всё время мы проводим в тренировках, медитациях и чтении.
– Я слышал, что первой в бездну шагнула девушка с длинными серебристыми волосами, в чьих глазах полыхало неистовое голубое пламя. И решил узнать, не ты ли это была?
Я кивнула в ответ, не сводя с него обеспокоенного взора. Что он затевает?
Он грустно улыбнулся.
– Я не такой смелый, как ты. Я прыгнул одним из последних…
Я усмехнулась ему в ответ.
– Всё это не так важно, главное, что ты смог.
Он посмотрел мне прямо в глаза, и я испытала какое-то некомфортное ощущение.
– Знаешь, я хотел попросить тебя… Научить меня не бояться. Я видел, как ты летаешь. Ты совсем ничего не страшишься, для тебя всё происходит очень естественно. Конечно, я не имею права просить о таком, если ты не хочешь, но всё же… не хочу погибнуть в первом бою.
Отбросив с лица длинные непослушные волосы, я посмотрела в его расширенные зрачки. Наверное, он по-настоящему боялся. Тогда ему следовало быть существом другой категории. Инженером, например. Кодером. Но не Рыцарем. Хотя система никогда не ошибается. Значит, у этого существа небольшой сбой в коде. Или он пытается кокетничать со мной. Но зачем? У меня уже есть два самых близких существа.
Неожиданно для себя, я согласилась.
Уголки его губ широко разошлись, он поклонился мне и полетел в сторону темнеющего коридора Кодеров и Техников. Наверное, всё-таки система иногда ошибается…
Эпизод V
Ноги полусогнуты в коленях, спина, напротив, – прямая, как посох бо, ладонь отделяет мою руку, держащую меч, от тела. Корпус повёрнут так, что противник видит меня в боковой проекции. Я начинаю танец. Кончик клинка рисует в воздухе сложную геометрическую фигуру. Я знаю, что Рыцаря, стоящего передо мной, это страшно раздражает. Кому приятно, когда прямо напротив твоих глаз чертят вензеля длинным острым предметом?
Он ещё терпит, но внутри уже безмолвно тлеет. Тогда я делаю лёгкое движение кистью, и мой меч вспарывает кожу на пальцах его правой руки. Рыцарь начинает хмуриться. Я прямо-таки физически ощущаю, как начинают крошиться его зубы.
Тогда я легко перекидываю меч в левую руку, делаю обманный выпад в сердце, и бью по ногам. Разъярённый, Рыцарь бросается на меня, пытаясь раздавить своим весом, но тщетно: я более ловкая и быстрая. Делая почти незаметный шаг с полуооборотом, скольжу ему за спину. Приставив меч к его шее, спокойно произношу:
– Ты в пятый раз попадаешься на одни и те же приёмы. Мне кажется, тебе нужно поработать с психологической стабильностью.
Он угрюмо кивает, но в глазах тлеют огни ярости. Я понимаю, что этот человек подошёл к самому краю, готовый испытать доселе неизвестное чувство – ненависть. Да, мы, Рыцари, очень нестабильны.
– Да, это явно не артистическое фехтование, – засмеялся подошедший ко мне Рыцарь с характеристиками Кодера. – Ловко ты его. Пятую тренировку подряд, поздравляю, Рыцарь Четвёртого Ранга.
За почти месяц тренировок меня успели повысить до Рыцаря Четвёртого Ранга. Ещё один шаг – и я стану полностью обезличенной, что меня несказанно радует. У меня появились новые обязанности: работа с отстающими, помощь тем, кто не может справиться со своими эмоциями. В моё распоряжение поступило восемь бойцов, в том числе тот, которого я победила сегодня, и Кодер. У меня не получалось удавалось называть крылатого воина «Рыцарем», хотя это было неправильно, ведь его предназначение – бой, а не работа с компьютерами и роботами. Кажется, он слишком много времени проводит на этаже техников, потому что где бы я ни искала его – неизменно находила у Техников.
Я посмотрела на Рыцаря. Он улыбался так чисто и искренне, что мне стало стыдно за свои подозрения. У нас иногда говорят, что Кодеры лишены души, потому что они полностью вкладывают себя в собственные детища – программы.
– Научишь меня? – спросил он.
– Прими стойку.
Я неторопливо обошла его вокруг. Рука опущена слишком низко. Ступни стоят близко друг к другу. Поправляя стойку Кодера, я невольно залюбовалась его клинком: длинным палашом с изящной закрытой гардой, витой, изогнутой, с какими-то готическими узорами, придающими тяжесть клинку.
Он пытался поймать мой взгляд.
– Атакуй! – отрывисто бросила я.
Сделав первый неуверенный шаг, он слишком низко опустил клинок, за что получил колющий в грудь. Не успев парировать мой выпад, Кодер смущённо улыбнулся. Я же, напротив, сильно нахмурилась.
– У меня сейчас возникло непередаваемое ощущение. Если бы ты позволил мне коротко сформулировать его… – Дождавшись утвердительного кивка, я продолжила: – Так вот, как мне кажется, ты и не пытаешься сражаться. Что с тобой не так? Ты можешь просчитывать мои удары на несколько ходов вперёд, я знаю, не раз видела, как ты со своими друзьями-техниками играешь в сёги. Тем не менее, этого не происходит. Почему?
Кодер неприкрыто смотрел в мои глаза, отчего я чувствовала смятение.
– Боюсь поранить тебя. Помнишь, я ведь трус.
Раздражённо отбросив клинок в сторону, я вылетела из зала. Кодер торопился за мной. Крылья сами принесли меня к Рыцарю Второго Ранга, который отвечал за вылазку.
– Рыцарь, – прижав ладонь к звезде, я продолжила: – я прошу отстранить Код… этого Рыцаря Шестого Ранга от грядущей операции. У меня есть для этого веские основания.
– Доложите по форме, Рыцарь Четвёртого Ранга, – кивнул он.
И тогда я рассказала ему про наши занятия, и про несгибаемый пацифизм Кодера. Я поведала о его страхах. По мере моего рассказа зрачки Рыцаря Второго Ранга становились всё уже и уже. Я поняла, что он начинает злиться. Мы ещё более нестабильны, чем я думала.
– Он обязан пройти повторную проверку в системе, – сказал вышестоящий Рыцарь. – Системные баги бывают. Возможно, мы обязаны отправить его в Обитель Кодеров.
– В этом нет никакой необходимости, – внезапно вылез вперёд Кодер. – Я проходил проверку на этой неделе, можете запросить результаты в базе данных. Мои погрешности находятся в пределах допустимого.
Я остолбенела. Чего добивается Кодер? С его страхом смерти, он не может выйти на поле боя. Кодер совершенно не подготовлен. Да он даже пикировать боится!
Попробовав было вмешаться, я получила предостерегающий взгляд от Кодера. Похоже, у него есть какой-то план. Что ж, положусь на силу его рациональности.
– Хорошо же. Инцидент считается исчерпанным. Вы оба можете идти.
Выполнив ритуальное прощание, мы улетели в сторону помещений Техников.
Небрежно прижав Кодера к стене, я произнесла внушительно и негромко:
– И что это на тебя нашло?
Он улыбнулся так невинно и кротко, что я перестала пламенеть от еле сдерживаемой ярости.
– Ты знаешь, что есть люди, выступающие против величия науки и приносимого ей блага для человечества? А ведь они живут совсем рядом с тобой…
– Что?! – в голове материализовались сосущие щупальца вакуума.
– Видимо, настало время рассказать тебе о нашем плане. Пойдём со мной, – ответил он.
Повинуясь внезапному порыву ввязаться в какую-нибудь авантюру, я последовала за ним. Мы проплывали через анфилады просторных и почти пустых комнат. На полу полулежали киборги, у каждого из которых на руку были надеты металлические обручи, излучающие световые проекции. В синеватом полумраке их золотистые голографические мониторы приятно мерцали и переливались. Так работали безмолвные Техники, похожие на быстрые тени. Они не обращали на нас внимания, погружённые в свою работу. Мы шли дальше, постепенно огибая ствол Башни, пока не оказались в точке, диаметрально противоположной той, откуда пришли. Вдоль стен стояли мягкие голубые диваны, сделанные из геля. Здесь тоже восседали Техники, молча собравшиеся вокруг какого-то плоского предмета, лежащего на полу.
Это был большой потрёпанный лист бумаги, на котором изображались линии, извивы разного цвета, а также надписи на древнем языке.
– Это карта, – без предисловий сказал мой Кодер. – Карта древних. Так выглядела наша планета многие тысячи лет назад, до Возрождения.
Внимательно рассматривая карту, я обратила внимание на то, что здесь было изображено слишком много воды. Да так не бывает.
Словно поняв ход моих мыслей, он продолжил:
– Тёмно-синее и голубое, видимое тобой на карте, это океаны, испарившиеся после Возрождения. Они превратились в кристаллы воды, которые постоянно рассеиваются и тают над городом. Там, в полях, всё обратилось в бесконечное белое марево, поглощающее свет. Наши тела сделаны светящимися, чтобы мы не потерялись в этой безграничной ослепительной тьме.
– Что дальше? – спросила я, теряя терпение. Умение ожидать никогда не было моей самой сильной стороной.
