Cytaty z książki «Автохтоны», strona 7

Если всадники Апокалипсиса – чуваки с чувством юмора, они, наверное, устроят что-то в этом роде. Белые лошади и надувные шарики сердечком. И серпантин… И фейерверки.

Пустые глазницы Драмы и Комедии проводили его с печальной укоризной. Такси стояло у кромки тротуара, зловещая лысина Валека оптимистично отблескивала в свете фонарей.

Пожелтевшая программка была украшена виньетками, преобладали орхидеи роскошно-фаллических и роскошно-вагинальных форм. Имелись также маски комедии и трагедии в римском духе, но с двойными дырчатыми носами, какие обычно рисуют у черепов. Декаданс, такой декаданс.

Слова – ничто. Музыка – все. Голос и музыка, вот волшебство, тонкое волшебство, вот – опера! Я даже больше скажу – чем глупее текст, тем лучше. Умный текст отвлекает. Человек старается вникнуть в смысл. А кому нужен смысл? Нужна музыка. Вибрации. Чтобы вот тут замирало.

– Все любят земляничное варенье, – сказала она серьезно. – Если человек не любит земляничное варенье, он наверняка вообще не человек. Для пришельцев оно чистый яд, вы не знали?

– Еще бы, – сказал он, – страшнее только вишневое.

Театр – фабрика призраков, здесь ходят и говорят люди, которые исчезают, как только прекращают ходить и говорить, десятки маленьких каждодневных смертей, повторяющихся отрезков чужих жизней. Призрак плюс убийство – это и есть театр.