Cytaty z książki «Нестрашный мир», strona 3

Гул шагов во дворах, ожидания, пробки.

— Опоздаю на час. Передашь? Передам.

Мы построили город из картонной коробки,

Неизвестный, но Паша сказал — Амстердам.

Мы построили улицы в тесном пространстве,

За стеной, затихай, звонил телефон,

Из открыток и клея, гуаши и странствий

Мы для нашего города сделали фон.

Вот и стены закончены. Я торжествую.

— Маша, красная краска! Я сделал костёр!

Из чего бы построить теперь мостовую?

— Мостовую — из губок, — сказал волонтёр.

Мы достали мелки и раскрасили шпили,

— Маша, где пластилин? — Мне не дали мелка!

Из солёного теста деревья слепили,

А потом, как Антон предложил, облака.

Это было вo время родительской группы,

Во дворе водосточные звякали трубы

И сверкали тяжелые струи дождя,

Грохотали, с небес устремлялись лавиной.

Мы построили город за час с половиной,

И забыли его на столе, уходя.

На занятия я приходила с рюкзаком и пакетом, набитыми до отказа

отклика или не вдумываясь в отклик. Я думала, что можно найти занятие, которое понравится Егору само по себе, без моего участия. Я ждала, когда Егор начнёт радоваться. Начать радоваться самой мне не приходило в голову. Без радости нет деятельности. Только через радость возможно включение и участие. По крайней

Диалог с психологом:

- Мне казалось, что наша задача - заставить их сделать что-то конкретное. Например, сложить башню из кубиков.

- Конечно, нам так легче. Твоя ошибка в том, что это не ребёнок делает, а ты. Ты делаешь через него.

(...) Делать было проще, чем чувствовать. Я не пыталась понять ребенка, а заставляла его. (...) у меня совсем не оставалось времени наблюдать, приглядываться и анализировать. Время проходило в лихорадочном поиске "дел" и в страхе ошибиться.

(...) Она направлен наружу, в мир. Все бушующие в нем страсти он тотчас выплёскивает на вас. (...) особенно удаётся ему выражение изумления и страдания.

Я хотела помочь детям справиться с их страхами, стереотипами, научить их устанавливать контакт с другими людьми. И поэтому я бесконечно сталкиваюсь со своими страхами, негибкостью, неумением устанавливать контакт, чувствовать другого. (...) Я теряю голову перед своими ошибками. Я впадаю в отчаянье от своего неумения. Я чувствую, что мне самой нужна моя помощь.

Я поняла. Я смотрю на своих детей из стеклянного лифта.

Должен ли педагог любить детей? Слова «любить» и «должен» — несочетаемые. Педагог должен детей уважать. И быть готовым к тому, что он может полюбить ребёнка. Иногда от этого никуда не деться. Это как если роешь ямку в песке на пляже — роешь, роешь, и докапываешься до воды — до моря, Глубокое погружение в мир другого человека очень часто кончается тем, что ты упираешься в любовь. Что с этим делать — уже другой вопрос. Любовь — такая вещь, что, получив её, очень трудно от неё отказаться. Когда вместе с ребёнком приходишь к любви, кажется, что всё, некуда идти дальше, потому что любовь, как море, она огромная. Но педагог — это такой несчастный человек, который не может позволить себе мыслить подобными категориями. У него программа, план, цели и задачи. Приходится, несмотря на любовь, работать дальше.

Во-первых, чтобы спасти человека ценой собственной жизни, нужно иметь на это глубокое внутреннее право, и никто не знает, чем это право определяется. Это тайный механизм, вроде совместимости групп крови. Поэтому делайте то, что в Ваших силах, пусть это будет помощь, но не самопожертвование.