Czytaj książkę: «Игра в фатализм», strona 13

глава 25 замок тысячи проклятий

Пока Валери спала у себя в кровати, завернувшись в тёплое пуховое одеяло, Питер уже стоял посреди её дома, создавая дверь в замок её матери, но взгляд его был прикован далеко не к двери, а к хозяйке дома. Её волосы были раскиданы по всей подушке, светлое постельное бельё и белая одежда делали из неё буквально чистого и невинного ангелы, который она и казалась, но лишь когда спит, стоит ей проснутся и в бой снова вступит не желающая сдаваться Валери, главная цель которой противостоять Питеру Тернеру любыми возможными способами. Он усмехнулся от собственный мыслей, продолжая выполнять свою часть договора, но голова опять же занимало совершенно другое.

Его душа и сердце были по-прежнему чёрные, но в них зарождался палящий интерес к первой кто не сдался за такой короткий срок, к первой, кто продолжал стремится к тому, во что верил, преодолевать все возможные преграды и не боятся трудностей. Она не ломалась, продолжала играть в игры Питера, продолжала стараться выигрывать и соблюдать правила, что было в новинку для короля. Но…сейчас его одолевали не только мысли о том, что девушка не сдастся, но и о том, что будет, когда его игра закончится, дойдёт до своего логического завершения, что потом? Что будет дальше? Эта девушка была слишком расположена к его играм, она была похожа на него самого, он не может так просто забыть эту игру, которая до сих пор идёт.

Да ещё и эта история с Барнсом, который уже начинает что-то чувствовать, также как и Лео. Грядёт что-то более масштабное и имя этому – Королева Теней, хоть и много лет назад они троя закрыли её в одной из шкатулок Пандоры, но её магия чувствуется в воздухе, поэтому стоит быть на чеку. Кто-то мог её выпустить, а это значит, что нужно вновь запечатать её назад, пока она не пришла по их души. Она давно уже сошла с ума из-за потери ребёнка и со временем это лишь усугубилось. Если бы не Сивэлла, которая может быть уничтожена ею, Питер бы и пальцем не пошевелил, но на кану его королевство, значит он будет биться до последнего вздоха. Такова учесть любого короля – умереть за своё королевство.

Вдруг девушка зашевелилась. Он тут же вернулся к двери, которая уже была почти готова. Валери приподнялась на локтях, смотря на занятого Питера, который делал вид, что не замечает её пробуждения. Встав с кровати, она, шоркая носками по полу, подошла ближе к двери, скрестив руки на груди и наблюдая за его действиями.

– У меня перепланировка? – вопросительно выгнула бровь она.

– Выполняю свою часть сделки, – пожал плечами он. – Всё.

Он открыл дверь, за которой показалась ещё одна, которая уже не была подвластна его магии и он не мог открыть её. Девушка усмехнулась, подходя к ней и дёргая за ручку, дверь отварилась.

– Кровная магия, – фыркнул он. Джонс не обратила внимания на его слова и лишь прикрыла её назад, направляясь в сторону шкафа. – Даже спасибо не скажешь? – возмутился он.

Валери тут же закрыла свой шкаф, складывая руки на груди и подходя ближе к нему.

– За что? Я заплатила за эту чёртову дверь, – она кивнула на проход. – Я честно заплатила за неё, так что благодарить тебя не собираюсь.

– Не много ли ты о себе возомнила? – более строго спросил он.

– Боже, Питер! Ты оторвал меня от семьи, даже не дал мне с ними попрощаться! Ты забрал у меня подругу, чуть не убил моего брата! Заставил жить на этом чёртовом острове и держать при себе как собаку, которую всегда можно подозвать! Ты обращаешься со мной как с какой-то игрушкой! И ты правда считаешь, что я должна тебя ещё за что-то благодарить!? – развела руками она.

– Не смей повышать на меня голос! – гаркнул он и в голове девушки послышался визг, который разрывал голову на части. – И ты верно подметила, ты моя – игрушка! Ты вещь! Я могу делать с тобой, что хочу, я могу убить, избить, сделать больно, поощрить, отдать приказ! Я могу продать тебя при желании! – говорил на повышенных тонах он, когда в голове девушки был слышен лишь свист, который разрывал её и слова Питера. – Ты моя вещь! У тебя нет своего мнения и ты не можешь чувствовать!

Боль прекратилась и она тут же подняла взгляд на него, сжимая одну руку в кулак, а другой опираясь на косяк двери. Она выпрямилась с большим трудом, ведь боль, которая была в голове минуту назад, буквально расплывалась по всему телу, ударяя по всем участкам.

– Чего ты добиваешься? – спросила она. – Что же тебя останавливает от того, чтобы убить меня? Что держит тебя, Питер! – на её лице появлялась ухмылка. – Мы вечно говорим обо мне, может быть стоит уже поговорить о том, что за ужасы кроются в твоей голове? Что за страхи одолевают тебя? Какие у тебя есть причины оставлять меня в живых?

Сейчас Валери была больше похожа на сумасшедшую, на лице играла ухмылка, которую она с трудом держала, голос звучал словно чей-то пронзительный зловещий смех, что удавалось ей с трудом. Она держалась за косяк двери, но смотрела в глаза Питера, не отводя взгляда и вскидывая брови, также как это делал и он. Он же злился, его выдавала погода, которая буквально бушевала за окном, насылая на Сивэллу целый ураган. Он тут же прижал её к стене, в нож, который был у него в руках оказался в животе девушки. Она открыла рот от неожиданности, смотря в зелёные глаза, которые буквально горели.

– Чего я добиваюсь? О, Валери, я добиваюсь момента, когда ты сама не захочешь жить, – пропел он. – Когда ты захочешь сама закончить свою жизнь, ты будешь страдать, рыдать, просить позволить тебе умереть! Вот чего я добиваюсь! Смерть – это награда для тебя! Ты будешь жить, продолжать жить в этом мире, продолжать жизнь в Сивэлле и мечтать.

Он повернул нож по часовой стрелке, причиняя ей ещё больше боли. С губ девушки сорвался стон боли, который был словно услада для ушей Питера, заставляя его наслаждаться её болью с каждой минутой. Девушка зажмурилась, закусываю губу до крови, лишь бы не показать ему свою боль, не доставить ему такого удовольствия. Ухмыльнувшись, он посмотрел на неё. Она смотрела на него всё тем же ненавистным взглядом, в котором не было ни боли, ни разочарования, лишь огонь ненависти, который готов заставить её сражаться, сражаться за то, чтобы освободится, сражаться за это вечно.

– Чего же ты ждёшь, Питер? – вскинула брови она.

На её губах были свежие капли крови, на белоснежной кофте было большое красное пятно, а в животе был нож Питера, а он сам стоял прямо перед ней, прожигая взглядом. Нож исчез и девушка почувствовала облегчения, выдохнув. Рана уже не болела, будто вкололи обезболивающее, она наконец-то подняла взгляд, вновь смотря на него. Его рука находилась прямо рядом с её лицом, а вторая держала её запястье внизу, его дыхание обжигало кожу, а глаза буквально поедали её живьём. Он подался вперёд, накрывая её губы своими, девушка расслабила кулак, не задумываясь, отвечая на поцелуй, его язык скользил по её губам, наслаждаясь вкусом крови, она и не заметила как положила руку на его, целуя юношу более грубо. Вздох и она вновь подняла взгляд на его насмешливый взгляд, он снова играл.

– Закончил? – вопросительно вскинула брови она.

Смешок. Он покачал головой, отходя на два шага от неё.

– Игра продолжается, Валери. Жду твоего хода, – вскинул брови он, после чего исчез в зелёном дыме.

***

Она стояла посреди длинного и большого коридора, тусклый свет освещал парочку столиков, которые стояли у стен и на которых воосседали вазы с неизвестными девушке цветами, которые настолько разрослись, что буквально перебрались на стены, делая замок куда более специфичным. На растениях росли цветы, совершенно неизвестные, это были то ли розы, но не такие розы, чтобы прямо розы, было сложно понять, что это могло быть, но это были точно не розы, хоть они и были похожи на розы. Дорогой читатель на вряд ли понял меня, но замок Николь Свон находился в неизвестном мире и никогда не посещался ни кем за всю историю её жизни, поэтому разгадать место происхождения этих растений – задача явно не из лёгких.

Мисс Свон много лет тому назад спрятала свой замок от чужих глаз, чтобы его никто не посмел увидеть, заметить или посетить. На его охране стояли тысячи заклятий, снять которые под силу лишь ей, ну, или же тому, кто обладает такой же силой и мощью, как Николь, а такой человек находился в единственном экземпляре. Валери хоть и не помнила свою мать, но могла представить, чтобы сделала с ней Николь, если бы не опомнилась. Для Джонс было великой тайной, почему она жива и почему её мать отдала ей свою силу, это было явно не в стиле злобной ведьмы убийцы детей, но что тогда двигало королевой замка? Любовь? По истине так и было, но шатенке не хотелось в это верить, для неё её мать была самым что ни на есть чудовищем и исправлять свои суждения Джонс не в коем случае не хотела.

Бродя по коридорам неизвестного замка, она подошла к большой арке, в которой, как только она зашла, загорелся камин, свечи, которые были прикреплены к стене тут же загорелись ярким пламенем, а лестницу у книжного шкафа, словно по мгновению руки приехала к самому началу стеллажа. Валери огляделась, здесь был большой стол с кучей колбочек, бумажек, записей, перьев и чернильниц. Здесь был камин, два кресла напротив него и один диван, а над самим камином висел большой портрет. Джонс легко улыбнулась, подходя ближе, в её руке появилась белая сфера, которую она поднесла к портрету. На картине была изображена счастливая семья, во главе сидел мужчина с седыми волосами, который кротко улыбался, около него сидел мальчик, лет 17, по другую сторону девушка, на вид чуть старше юноши, а за их спинами стояла милая старушка, в руках которой была салфетка.

В девушка он без сомнений узнала свою мать, а это, по всей видимости, была её семья. Интересно, что с ней случилось? Может быть Николь убила и их? Вполне возможно, но стала бы она хранить их портрет здесь, если бы убила, или она была настолько психопотична, что хранила это как напоминание? Послышался шум посуды, Валери оглянулась, перед ней стояла та самая старушка с картины, которая от изумления прикрыла рот рукой и стояла с опаской смотря на Валери.

– Мистер Свон! – тут же закричала она, кидаясь в бег.

– Подождите, – окликнула её Валери.

Девушка подбежала, но споткнулась за чайник, выругавшись, она жестом руки отправила посуду на столик. Выбежав в коридор она никого не увидела, девушка прошла дальше, выйдя в ещё больший зал, посередине которого был большой длинный стол, а на стенах висело множество портретов. Валери замедлила шаг, подходя к самому первому, на них были изображены женщины и мужчины, внизу были написаны имена, Джонс прошла несколько портретов, прежде чем дойти до последних пяти. На первом была неизвестная женщина в весьма молодом возрасте, а звали её «Розмари Свон», дальше был тот самый седой мужчина, чьё имя оказалось «Филипп Свон», за ними шёл молодой человек с картины, которого звали «Николас Свон», после него шла Николь, а последняя рама…она была просто пуста, было лишь белое полотно и подпись внизу «Валери Свон».

Джонс сделала шаг назад и тут же услышала чьи-то голоса и шаги, она обернулась. В зале стояла та самая женщина, Филипп и Николас, последний озадачено смотрел на девушка, первая испуганно бегала взглядом по залу, а второй лишь презрительно осматривал её.

– Кто вы такая и как проникли в замок? Никто не имеет права находится здесь! – тут же сказал мужчина.

– Я не должна перед вами отчитываться, – сузила брови девушка.

Свет везде погас и мужчина, скрипя ботинками подошёл к ней, надеясь, нагнать страх, но…девушка щелчком пальцем зажгла свет назад и скрестила руки на груди, смотря на него.

– Отец, – окликнул его молодой человек. – Думаю, не стоит так нападать на девушку.

Филипп покосился на сына, делая пару шагов назад. Николас легко улыбнулся, подходя к Валери и целуя тыльную ладонь её руки.

– Прошу прощения за такой приём, – сказал он. – Но не могли бы вы сказать как вы смогли пройти через заклинания и кем является наша юная гостья?

Валери улыбнулась, смотря на своего дядю, который выглядел не много старше неё, но, несмотря на время, которое он уже находится в этом замке, не старея, он ещё не утратил былых манер светского общества и помнил, как в его время нужно было обращаться с дамами.

– Я не знала, что на замок наложены заклятья, – сказала Валери, оглядывая место, в котором находилась. – Меня зовут Валери, Валери Джонс.

Все остолбенели. Теперь понять почему она смогла пройти сквозь проклятья – было не сложно, кровная магия пропустила её, ведь она являлась дочерью когда-то жившей тут ведьмы. А имя… Филипп лишился дара речи, услышав её, Николь выбрала это имя за долго до того, как родила малышку, она всегда говорила, что её дочь будут звать именно так и никак иначе. А фамилия… все помнили того пирата, которому досталась малышка Свон, который должен был защитить её ото всего на свете.

– Судя по вашим лицам, вы знаете кто я, – усмехнулась она, разглядывая портрет своей матери. – Всё-таки она не такое чудовище, своей семье она оставила жизнь, – выдохнула она.

– Миледи, Вам нужно обязательно попробовать мой чай! – тут же завелась старушка, хватая со стола поднос и удаляясь, за неё зал покинул и Филипп, которому нужно было собраться с мыслями.

– Как поживает Капитан? – не зная, что можно спросить у девушки, сказал Николас.

– Искренне надеюсь, что очень хорошо, – ответила девушка, проходя в сторону библиотеки.

Глава 26 "Семья на три четверти".

– Забыл представится, прошу прощения, я – Николас Свон, – улыбался белоснежной улыбкой молодой человек.

Девушка поклонилась, улыбаясь хозяину замка и поспешила удалится к другим гостям, чтобы представится. Эта была очередная викторианская марионетка, которая сегодня впервые вышла в свет и должна была, даже за такой короткий срок, завести себе ухажёра, а в последствии стать его женой и провести всю свою жизнь в замке, сидя с детьми и перебирая наскучившие книги. Николас сразу же направился в гущу гостей, здороваясь со старыми знакомыми и знакомясь с новыми людьми. Одним из представителей первых был сын Графа Уилсона, который сегодня прибыли не только с сыном, но и со своими младшими детьми. Метью, так звали сына Графа, перекинулся парочкой, совершенно обыденных, фраз с Николасом, прежде, чем задать интересующий его вопрос.

– Мисс Свон приболела? – спросил он, выражая искренне удивление.

– Да, не здоровится, – досадно произнёс Свон, врать было не в новинку, но всё также неприятно. – Я могу ей что-то передать? – спросил он.

– Я могу пожелать ей лишь скорейшего выздоровления, – сказал Уилсон, после чего удалился.

Николас тут же направился к выходу из бального зала, сразу же идя в сторону библиотеки, дверь в которую была приоткрыта, а тени и различные фигуры, которые играли на свету, были отражены на полу коридора. Он отворил дверь, входя внутрь, в одном из кресел сидела его глубоко любимая сестра, которая что-то заинтересованно читала и разглядывала в одной из книг их матери. Молодой человек случайно задел подсвечник, который успел поймать рукой, и поставил его назад, но внимание сестры привлечь смог, она положила в книжку кусочек пергамента и закрыла её, кладя на столик рядом с собой. Свет от камина подчёркивал её глаза, цвета шоколада, а огонь лишь придавал уверенности.

– Мэтью просил передать тебе, – начал он.

– Не надо, – выдохнула девушка. – Он слишком мягок в отношении к людям, ты не замечал? – она взглянула на брата. – Такие обычно становятся посредственными чиновниками, не больше, – покачала головой она.

После смерти их матери, когда девушке исполнилось лишь пять, она поняла, что вся ответственность за брата и отца с этого момента лежит лишь на её плечах и всяческими образами старалась выгодно выйти замуж, чтобы её семья жила в достатке, но, всех кто мог свататься к ней в мужья – она отсеивала, словно гнилую пшеницу. Даже в свои восемнадцать она уже была статной, знающей себе и другим цену, требовательной леди. Возможно, она слишком рано повзрослела, но все мы гнёмся под волью обстоятельств и эта лишь одна из локаций, которую они предложили.

– Николь, – покачал головой он, слабо улыбаюсь. – Последнее время ты стала слишком много читать мамины мемуары, – он сел напротив неё. – Уже не выходишь на балы и практически не покидаешь библиотеку.

– Я готовлюсь к грандиозным переменам, Николас, – довольная собой, сказала девушка. – Скоро наши жизни поменяются, – заверила она его.

– Вот вы где, – послышалось со стороны двери.

Филипп стоял прямо у прохода, улыбаясь своей милой, старческой улыбкой при виде своих детей.

– Николь, ты снова решила предпочесть чтение балам? – улыбаясь, произнёс он. – Я одобряю твою любовь к наукам, но помни, жить тоже нужно успевать, – наказа он ей.

После этого сын с отцом удалились, а девушка тут же взяла книгу назад, штудируя очередной заклинания. Женихи ушли на второй план в тот самый момент, когда она нашла дневник своей матери и в этот самый момент она решила, что теперь всё будет иначе, всё будет совершенно по-другому и жизнь их изменится.

Дом Свонов всегда был самым гостеприимным в округе, именно поэтому сюда всегда все мечтали попасть. Здесь было тепло, уютно, эстетично и просто было приятно находится в этих стенах, настолько красивых и манящих, что покидать замок не хотелось, но приходилось. А семья, которая проживала там была тоже на вес золото. Самый завидных жених всего близ лежащего королевства – Николас, который всегда славился своей обходительностью и умением держаться в обществе. Один из самых благоприятных мужчин – Филипп, который, даже после смерти своей жены, продолжал следить за замком настолько тщательно, что можно было позавидовать тому, как многие слуги от него не сбежали. Первая красавица – Николь, слухи о красоте которой идут далеко впереди неё самой. И старая нянечка Миссис Бейкер, которая была уже самым настоящим членом семьи.

***

По полу бежал холод, мрачность замка была настолько удручающей, что хотелось бежать отсюда сломя голову. Пыльные стены, столы и полы, по которым мало кто ходил, обветшалая крыша в мансардах, гробовая тишина во всём замке и тусклый свет от окон и порой от свечей, которые были развешаны по всему замку Свонов. Неизменной осталась лишь библиотека, в которой сейчас и сидела Валери, также как и её мать несколько лет назад, девушка грелась около камина, волосы её переливались всеми оттенками карамели, шоколадные глаза были в раздумиях, а в руках была семейная книга с гербом на обложки. В дальнем уголке, около окна, в красном, словно кровь, кресле сидел Филипп, который постоянно посматривал на девушку, представляя на её месте свою дочь. Николас же сидел за большим столом, ожидая чая и не отрывая взгляда от собственной племянницы.

– У вас принято молчать и сверлить взглядом гостей? – спросила Валери, не поднимая взгляда.

Вдруг в комнату зашла Миссис Бейкер, на лице которой играла самая искренняя улыбка, которую Валери только видела, разве что, так улыбалась Ребекка, но счастья увидеть подруги уже явно не будет. Женщина поставила чашки на стол, жестом приглашая девушку к себе. Джонс нехотя положила книгу на кресло, подходя к женщине, приветливо улыбаясь.

– Я хочу знать всё, – улыбнулась она, взмахивая руками.

– О чём Вы? – спросила Валери, ставя чашку нас стол.

– Девочка! Я видела тебя лишь в возрасте двух дней! Я хочу знать, как ты сумела изменится! – развела руками она.

Джонс застыла, она не привыкла разговаривать о таком с кем-то, вообще разговаривать о себе она не очень любила. Предоставление информации чужим тебе людям – плохая идея, но такие они чужие? Они же семья, которая сейчас даже не может с ней заговорить, а Миссис Бейкер была единственной, кто это сделал, кто был приветливым, неужели не стоит ответить ей тем же?

– Меня зовут Валери Джонс, – теребя свой браслет сказала она. – Мне шестнадцать лет, у меня есть мёртвая мачеха, у меня есть отец с которым я больше никогда не увижусь, у меня есть младший брат, который чудом выжил, у меня есть подруга, о которой я не слышала ничего уже давно, – она взглянула на женщину. – Не очень поэтично, согласитесь.

– Я всегда говорил, что этот пират бросит своего ребёнка, – недовольно буркнул Филипп.

Валери повернулась к нему, всматриваясь в старое лицо, которое выражало лишь недовольства.

– Вы уже бросили? – вопросительно выгнула бровь она, смотря на него. – Прежде чем указывать на чужие ошибки, разберитесь в своих.

Она подошла к камину, беря в руки книгу, которую ей удалось отыскать в зарослях проклятий и зелий. Не сказав больше ни слова, она направилась в коридор и тут же вышла, захлопнув за собой дверь и облокотившись о неё спиной, она скатилась вниз по двери, прижимая к себе заветную книгу. В голове сейчас был ели порядок и лучшим вариантом было просто отдохнут, она взглянула на свою кровать и положив книгу рядом с собой тут же упала поверх покрывал, зарываясь лицом в подушку. На дворе уже была ночь, она слишком долго пробыла там, даже очень, чтобы прийти до темноты.

***

Пока Валери спала крепким сном, Питер в компании Лео сидели в его доме, перебирая волшебные артефакты, добытые Валери. Обоим правителям уже было не до шуток или собственных заморочек, приближалось то, что могло принести знатный ущерб, а именно – приближалась Королева Теней, которая жаждала мести за заключение её в шкатулке. Сейчас вопросы о том, как она выбралась оттуда – отходили на второй план, она пришла мстить и…если раньше никому из четырёх магов, которые её заточили – было нечего терять, сейчас всё круто изменилось, настолько, что нужно было спасаться бегством или идти, а атаку, оба варианта несли не лучшие последствия.

– Он получил послание? – спросил Батлер.

– Учитывая, что он чуть не убил Валери – да, – усмехнулся Тернер.

Не успели они договорить, как комнату заволокло дымом и появился Барнс, который тут же сел напротив Лео и Питера.

– Она движется, – сказал тот.

– А мы не заметили, – наигранно произнёс Питер.

– Сначала мы должны обезопасить дорогих нам людей, – сказал Питер— Она первым же делом ударить по ним.

– Мне боятся нечего, – откинулся на спинку стула Питер. – Всё, что мне дорого – это Сивэлла, а если она попытается её атаковать – остров накажет её и сильно.

Маг презрительно фыркнул, смотря на довольного подростка.

– Проверим все, нас нельзя рисковать, – сказал Батлер.

Питер лишь усмехнулся, сверля взглядом всех присутствующих. Ему уже давно было нечего терять, когда-то было и довольно много, но сейчас всё иначе. У него есть его остров, на котором он король, ему подчиняется всё живое и не живое здесь, у него есть власть и он этим доволен. Времена, когда они дорожил своей семьёй давно прошли, ещё в тот момент, когда они от него отвернулись, когда сказали, что устали от него, что он ничего не значит, что он всего лишь мальчик без магии, который не может постоять за себя.

***

Девочка лет десяти сидела на полу, играя в маленькую куклу и тихо посмеиваясь, звонким искренним смехом. Недалеко от неё, на маленьком кресле сидел юноша, читая книгу, его зелёные глаза блестели от созерцания младшей сестры, которая была рада новой игрушке, а лёгкая улыбка озаряла его лицо. Раздался скрип двери и в комнату вошёл старший брат обоих с двумя мешками, которые с грохотом поставил на пол, а следом за ним вошла их мать, которая взмахом руки закрыла входную дверь, подходя к старшему сыну. Питер закатил глаза, уставившись назад в свою книгу, а младшая сестра лишь усмехнулась, смотря на большие мешки.

– Привет, дорогая, – улыбнулась она, подходя к дочери. – Мама, – улыбнулась она, кидаясь к женщине.

Они обнялись, а стоявший за их спинами Кристофер улыбнулся при виде двух ведьм. В этой семье почти все обладали магией, маленькая Хельга лишь училась, Белла – мать семейства была неплохой колдуньей, а старший Крис редко пользовался магией, но всё равно обладал ей в совершенстве. Лишь младший сын и средний ребёнок в семье – Питер, родился без магии. Старший брат часто посмеивался над ним, считая, что из его брата ничего, кроме посредственного кузнеца, не выйдет. Сам же юноша жил в мире своих мечтаний и фантазий, очень далеко от реальной действительности. Ночами, вечерами, днями – да почти всё время, он мысленно проводил на острове, который придумал сам.

Конечно, мало кто из его семьи мог догадываться какой силой обладал сам Питер, ведь вера в чудо – самая настоящая магия. И Тернер, сам того не понимая, в своих мыслях создавал этот остров, продумывал детали, жителей… именно поэтому Сивэлла – это золотая жила магии, где сбываются детские мечты, ведь лишь в детстве мы верим во что-то, а потом….потом мы просто разочаровываемся и забываем о вере. А Питер…даже в подростковом возрасте он продолжал верить, надеяться и думать, что чудо на самом деле существует.

– Что ты там опять читаешь? – фыркнул Кристофер, смотря на брата.

Он подошёл к нему, выхватывая зелёную книгу.

– Сказки, снова сказки, когда ты уже повзрослеешь? – строго спросил он, смотря на Питера.

– И правда, Питер, – тихо сказала мама. – Детство закончилось, ты взрослеешь, нужно отвыкать от сказок.

Маленькая Хельга предательски смотрела на старшего брата и мать, она была последней кто верил в Питера, в своего старшего брата с кем чаще всего и оставалась, который рассказывал ей сказки о волшебной стране, который помогал ей, защищал, который был дорог её сердцу как никто другой.

– Эта правда! Сказки существуют! – топнула ножкой девочка, подходя к брату.

– Он ещё и ей голову задурил всем этим, – развёл руками Кристофер. – Питер, иди в комнату, – приказала мать.

Мальчик послушно поплёлся, косясь на книгу, которую беспардонно кинули в печь. Он сел на пол около кровати, облокачиваясь о неё спиной и смотря в зеркало. Он размышлял о том, что в очередной раз его унизили перед сестрой, назвали маленьким ребёнком и уничтожили его любимую книгу. С этими мыслями он уснул, прямо на полу. А на утро…дома никого не было, лишь Кристофер сидел за столом вырезая из дерева посуду. Питер вышел из комнаты, направляясь на улицу.

– Иди сюда, – строго сказал ему брат.

Тернер подошёл, послушно сев напротив него.

– Сколько ещё ты будешь жить этими историями? – он кивнул на книжную полку. – Хельга смотрит на тебя, повзрослей ради сестры. А то навсегда останешься маленьким, слабым, беспомощным мальчиком. Ты белая ворона семьи, Питер! Имей совесть ты и так портишь нам жизнь, а ещё и науськиваешь Хельгу.

– Прекрати так со мной разговаривать! – Питер встал из-за стола.

– Не повышай на меня голос, салага! – в такой же манере, сказал брат.

– Знаешь, – развёл руками он. – Я уйду! Я не стану больше это терпеть.

Питер выбежал из дома, направляясь в лес. Он не знал, сколько бежал, но когда добежал до первой поляны сел на землю, смотря в пустоту. Что теперь было делать? Неизвестно. Он почувствовал боль в спине и тут же оглянулся, около него была неизвестная чёрная материя.

– Что ты? – оглядывая его, спросил Питер.

– Дух, – ответила она. – Мы должны отправится в Сивэллу, – сказал он.

– Что? – вскинул брови он.

– Твой остров, Сивэлла, – пояснил дух.

Именно тогда Питер Тернер стал Питером Тернером, в тот момент, когда понял, что он потерянный, пропащий мальчик, который никому не нужен, кроме одной маленькой девочки, которая верила в него. Кристофер рассказал всё своей семье и лишь потом осознал, что прогнал своего собственного брата….что он сделал всё неправильно, но было поздно. Последний раз, когда Питер Тернер был в своём старом доме, он навешал Хельгу, накладывая на неё заклятия, какой бы опасности она не подвергалась она будет спасена. К счастью, такого ещё не было….