Czytaj książkę: «В расчете на любовь», strona 2

Глава 4. Попрыгунчики

Когда я впервые увидела Анатоля Скворецкого, земля ушла из-под моих ног. Красавец каких мало! О, эта обаятельная улыбка! Эти кудри над высоким лбом, этот гордый профиль! Высокий, статный, одетый по последней моде, он был прекрасен. Мне было семнадцать, и я влюбилась в него с первого взгляда.

Совершеннолетие на Юге наступает в двадцать. Я прекрасно понимала, что папенька никогда не позволит мне выйти замуж прямо сейчас. Откровенно говоря, он всегда мне говорил, чтобы я не спешила. Ничего нет глупее, чем выходить замуж по любви. Нет, мужчину нужно хорошенько изучить – непременно познакомиться с его родителями и банковским счетом. Узнать, кто его друзья. Выпытать все стремления и чаяния.

Я считала, что все это чепуха. Самое важное это, конечно, любовь.

Анатоль был небогат. Чей-то дальний родич, он иногда появлялся на музыкальных вечерах, свадьбах и больших приемах. Мы встречались в театре и в парке. Я беззастенчиво строила ему глазки, но представлена все еще не была. Моя кузина Минора, которая считалась уже старой девой, говорила, что “вот этот Скворецкий – весьма скользкий тип” и намекала на то, что он ищет себе богатую покровительницу. Я только смеялась – Минора совершенно не разбиралась в мужчинах! Она была тайно влюблена в Казимира Долохова, страшного, угрюмого и бородатого. Анатоль – совсем другой.

Потом нас все же познакомили… и с этого дня завязался эпистолярный роман. Мы писали друг другу письма: сначала невинные и чистые, где обсуждали погоду, книги и театр, потом – с пылкими признаниями в любви. При редких встречах Анатоль не позволял себе ничего лишнего. Иногда целовал мне руки, иногда касался плеча. Мне этого было мало, я хотела его всего, целиком. Но он говорил, что слишком меня уважает и любит, чтобы оскорбить дурным взглядом или жестом.

Сдала меня отцу, разумеется, Минора. Украла и передала письма… Наивная! В тех, что я прятала под периной, не было ничего предосудительного. Самые откровенные я сжигала, зная, что рано или поздно тайное станет явным.

Скандал был грандиозный. Папенька хватался за сердце, умолял одуматься, кричал, что не позволит мне погубить себя. Я же твердо стояла на своем: это настоящая любовь! Или он – или я уйду в монастырь. И никаких внуков!

Письма были прочитаны. Анатоль, узнав о скандале, как честный человек явился лично. Он клялся, что никогда ничего себе не позволял… и лекари подтвердили его слова. Я была невинна как майская роза. Да я даже целоваться толком не умела!

После долгого разговора за закрытыми дверями отец дал свое согласие на наш брак. Бог весть, что ему наговорил Анатоль…

Кузина Минора была категорически против. Она даже испортила мне свадебное платье, но, конечно, это меня не остановило. Таков уж характер – если мне что-то запретить, я возжелаю этого с новыми силами.

В браке я была счастлива целую неделю. Мы уехали в свадебное путешествие – в тот самый Вышецк, куда меня теперь сослал государь. В первый же день на водах у меня страшно разболелась голова, вероятно, от обилия новых впечатлений. Я ушла спать засветло. Проснувшись ночью, не увидела мужа в постели рядом с собой и отправилась его искать. Нашла его в коридоре – он увлеченно задирал юбку нашей горничной…

Я до сих пор не понимаю, почему он так поступил. Разумеется, он клялся, что был пьян, что ничего не помнит, что ушлая девка сама его соблазнила. Но мне было довольно того, что я увидела, чтобы мгновенно разлюбить. Раз и навсегда. А еще – чтобы прийти в дикую, первобытную ярость… В ту ночь я разбила об голову Анатоля вазу. К сожалению, он не истек кровью. А мог бы загладить свою вину, оставив меня честной вдовой!

Воспоминания не приносили радости. Я повзрослела и, надеюсь, несколько поумнела. Хотя последнее все же сомнительно. Ведь вернувшись в пустой и холодный дом Снежиных, я все же расплакалась прямо в гостиной. А ведь обещала себе быть твердой и сильной!

– Госпожа, к вам с визитом князь Барги, – прервала мое саможаление горничная. К счастью, она не успела заметить слезы.

– Проси, – поднялась я с дивана. – И прикажи подать чаю с печеньем.

Андрэс Барги как всегда появился эффектно: с огромным букетом белоснежных роз, перевязанных черной траурной лентой.

– Это мне? – растерялась я.

– Я слышал, вы вновь овдовели, дорогая моя Альмира, – ухмыльнулся мерзавец. – Приношу свои соболезнования.

– Идите к черту, Андрэс. Но за цветы спасибо.

– У меня еще вино. “Северная королева”, чтоб вы знали. Лучшее, что есть в этой дыре.

Вот вино было весьма кстати. Забрав у Барги розы, я крикнула горничную и велела найти самую большую вазу. И ленту непременно оставить. Так интереснее.

– Вдова, говорите? – раздумчиво произнесла я.

– Разве вы не в черном?

Я и в самом деле переоделась в черное кружевное платье, свободное и легкое. А ведь он прав. Я будто бы овдовела… в третий раз.

– Так вы приехали меня утешить?

– Глупости. Вам не нужны утешения. Я приехал праздновать вашу свободу, моя красавица. Не желаете, кстати, стать моей любовницей?

Я невольно рассмеялась от такой наглости. Плакать больше не хотелось.

– О нет, я честная вдова! Буду держать траур. Полгода, не меньше!

– Я подожду.

– Не утруждайтесь, вы не в моем вкусе.

Это была чистая правда. Барги, на мой взгляд, некрасив. У него слишком крупный нос, слишком темная кожа, слишком черные волосы. Да, улыбка замечательная, искренняя и открытая, но и все. К тому же он слишком худой. И усы эти дурацкие, он похож на таракана с ними!

Но друг он хороший.

– Я ранен в самое сердце! – Андрэс упал на диван, притворяясь умирающим. – Немедленно налейте мне выпить.

Я снова засмеялась и достала с полки бокалы из цветного стекла – последний писк столичной моды. Сейчас такие были в каждой приличной гостиной.

Вино было отменным, я такое любила. Барги знал, как мне угодить. Мы вместе выпили, закусив печеньем и орехами в шоколаде.

– Дорогая моя Альмира, я ведь не просто так приехал, – осторожно начал серьезный разговор князь, отбросив в сторону шутки и ужимки. – У вас есть деньги?

Я захлопала глазами. Однако – какой неприличный вопрос! Разве можно такие вещи спрашивать вот так запросто? Мы же не в банке!

– Вы хотите взять в долг? – ошеломленно выпалила я. – Проигрались в карты, наверное?

– Я хочу быть уверен, что вы не окажетесь в затруднительной ситуации, – спокойно ответил Барги. – Вы ведь не имеете никакого дела, отец ваш далеко, родни никакой нет. Ваш… покровитель больше не будет о вас заботиться. Если желаете, я готов сопроводить вас к отцу. Или просто дать денег. Сколько нужно.

Я молчала, удивляясь. Никогда мужчины не предлагали мне денег просто так, без всяких намеков.

– Я не буду вашей любовницей, Барги, – снова повторила я, все еще не понимая его мотивов.

– Да при чем здесь это! – горячая южная кровь все же вскипела. Он вскочил и замахал руками. – Я пошутил, Альмира! Простите меня за это!

– Пошутили? – нахмурилась я. – Я вам не нравлюсь?

– О-о-о, – простонал он, хватаясь за голову. – Нравитесь, но я не предлагаю вам денег за… за постельные утехи! Я просто хотел помочь! Не хватало еще, чтобы вы начали продавать драгоценности… или стали экономить на платьях!

Я поднялась следом и, коснувшись руки князя, заглянула ему в глаза.

– Спасибо, Андрэс, вы настоящий друг. Я весьма тронута. Но денег у меня достаточно. Мой… покровитель позаботился, чтобы я ни в чем не нуждалась.

– Это делает ему честь, – серьезно ответил Барги. – Выпьем за настоящих мужчин, да?

– Выпьем, – решительно кивнула я.

Пожалуй, Туманов в нем ошибся. Вовсе он не попрыгунчик, а вполне приличный человек. Один из самых лучших в моем окружении! Повезет же той девушке, которая заполучит такого мужа!

– Итак, Альмира, каковы ваши дальнейшие планы? – весело спросил князь, наливая мне вина в зеленый бокал. – Не думали открыть в столице собственный салон? Вы будете очень популярны.

Я замялась. Пока у меня нет инструкций от Ксандра, да и болтать о его поручении не стоит. Поэтому приходится врать:

– Хочу на Юг. Отца навещу. Здесь еще долго ждать тепла, думаю, и снег может выпасть снова не раз и не два. А дома сады уже цветут.

– Хорошее решение, – одобрил Барги, закидывая ногу на ногу и разваливаясь в кресле. А взгляд у него был цепкий, внимательный. Он нисколько не опьянел. – Одна поедете? Я тоже планировал этим летом съездить к матери. Да и Долохов меня давно в гости звал. Хотите, вместе поедем?

В его предложении не было ничего неприличного или странного. Многие путешествовали с друзьями, и аристократы, и горожане, и даже крестьяне. Так было и дешевле, и безопаснее. Тем более, что у Барги – денщик, у меня – горничные, кучер, няньки. Да и не в одной карете поедем, а если и в одной, то с нами Николас будет. Уж конечно, князь не ожидает, что я оставлю своего сына так надолго. Но вероятно, со мной, будет не только Николас, а еще кто-нибудь. Поэтому мне придется отказаться. А жаль, Барги веселый. С ним определенно приятно путешествовать.

Я с сожалением покачала головой и извиняюще улыбнулась:

– Не думаю, что это уместно сейчас, князь. Простите.

Барги только усмехнулся:

– Не извиняйтесь, я все понял. Вы желаете побыть одна, от мужчин вас, наверное, тошнит. Не могу судить.

– Нет, что вы… – Мне отчаянно не хотелось его обижать. – Я поеду с сыном. Возможно, со свекровью… Но обратно мы могли бы… Впрочем, неизвестно еще, вернусь ли я на Север! В конце концов, Вышецк – прекрасный город, и у меня там дом.

– Вышецк – ужасно скучный городишко, – прищурился Барги. – Вы, конечно, там будете царицей, но в гробу вы видали такое царство, поверьте. Впрочем, кто знает. Может, ваше появление что-то изменит. Кстати, вы не слышали, когда туда проложат железную дорогу?

– Я слышала только, что станцию дилижансов сейчас перестраивают, – подхватила я беседу, радуясь, что неудобная тема осталась позади. – Но обещали в этом месяце провести собрание акционеров. Я непременно туда явлюсь. Вы ведь знаете, я купила немало акций “Железнодорожного кооперативного общества”.

– Знаю, конечно, – кивнул Барги. – Я же вам это и посоветовал. Тоже жду собрания. Представьте себе, если в Вышецке будет своя железнодорожная станция, сколько народу туда отправится! Конечно, там начнется бурное благоустройство. Возможно, поселиться там – не такая уж дурная идея!

– Буду сдавать комнаты внаем и жить припеваючи, – усмехнулась я. – Но вы правы, скучно там. Я придумала: нужно построить театр!

– И большой ресторан.

– И ипподром?

– Разумеется, и еще игорный дом. Представьте, сколько на воды поедет всяких там попрыгунчиков! Они непременно захотят пить и тратить родительские деньги!

Глава 5. Мальчишка

– Разумеется, Альмира, вас никто не отправит в Вышецк одну, – успокаивающе журчал Туманов, явившийся ко мне на обед без приглашения. – Я поеду с вами.

– Вот только этого мне и не хватало! – с жаром воскликнула я. – Зачем мне дознаватель в дороге?

– Вы, должно быть, знакомы с моей супругой? Она родом из Устинска, кстати.

– Не имела чести, – удивилась я.

– Ну да, конечно. У Ильяны в Устинске только что родилась внучка. Самое время навестить родню. А потом можно и на водах отдохнуть. В конце концов, я сто лет не был в отпуске!

– И при чем здесь я?

– Поедем все вместе. Вы с сыном. Я с женой и дочкой. Вместе веселее.

Я громко фыркнула. Пожалуй, легенду Туманов придумал вполне достоверную. Одинокой женщине с ребенком ехать на воды не сказать, что опасно, но принято, чтобы в дороге рядом был мужчина. А тут – попутчики.

В общем-то, на Юг я уже давно собиралась. Я очень соскучилась по отцу. Ник же познакомится не только с дедом, но и с теткой, Матильдой Озеровой. Она, пожалуй, особа еще более известная в Большеграде, чем я. Про нее болтают всякое, но достоверно мало кто знает, что она – северная княжна. И только ленивый не обсуждал, кто отец ее детей. Говорят, она подобрала в дороге двух сироток… Одно не вызывает сомнений: у нее своя прачечная и муж – княжич Озеров, который ее просто обожает.

Когда я начинаю тосковать о том, что в любимых мной сентиментальных романах – сплошь вранье и чьи-то фантазии, я вспоминаю историю моей подруги и думаю, что настоящая любовь все же существует.

– Вы совсем меня не слушаете, Альмира, – с укоризной прервал мои сладкие воспоминания безжалостный Туманов.

– Слушаю, – возмутилась я.

– Вы – женщина известная, даже скандальная. И богатая.

– Не уверена, что вы делаете мне комплимент, – вздохнула я.

– А я делаю. Так вот, в Вышецке вы станете самой главной достопримечательностью, если позволите. Все будут искать с вами встречи. У вас ведь есть там дом, верно?

– Домик, – поморщилась я. – Домишко. Две спальни и крохотная гостиная. И летняя кухня. Не думаю, что я смогу принимать там гостей.

– О нет, драгоценная, у вас там двухэтажный каменный дом. С колоннами и садом. А вы не знали?

Я растерянно поглядела на Туманова. Смеется он, что ли? Нет, серьезен. Значит, еще подарки. Или оплата за мое тело? Как-то мерзко. Я столько не стою. Впрочем, отказываться от особняка и не подумаю.

– Дом так дом, – покладисто согласилась я. – Не желаете ли погостить у меня? С женою и дочкой?

– Рад буду принять столь любезное приглашение, – усмехнулся Георг Павелевич. – Думаю, некоторые икшарские князья приедут к вам в гости со своими дочерьми. А я вам помогу с ними познакомиться поближе.

А ведь Ксандр планировал отправить меня в отставку уже давно. Мысль была горькой, но отрезвляющей. Выходит, беременность государыни лишь предлог. Она, может, и знать не знает, что я ей мешаю. Когда начали строить дом? Как давно ведется переписка с Икшаром? Почему именно я выбрана ширмой?

Благожелательно улыбнувшись Туманову, я попыталась скрыть свое смятение. Роль моя понятна. Спорить с режиссером – дело неблагодарное. Приму легко могут заменить, на подмостки любая будет счастлива попасть. Лучше уж соглашаться на все условия. Дом и деньги у меня не отберут, а икшарские князья – не такие уж и страшные собеседники.

С Барги, к примеру, мы хорошие друзья.

Во всяком случае скучно не будет.

***

Родной сын от меня шарахается, и тут исключительно моя вина. Я – неважная мать, особенно по южным меркам. Но это я и сама понимаю. Сейчас я думаю, что, наверное, можно было что-то придумать, но прошлого все равно не вернешь, и винить себя бессмысленно. Все еще можно исправить – в конце концов мы оба живы.

Николаса привезла его нянька, пожилая уже дама. С собой на Юг я ее брать не собиралась, да и в списке доверенных лиц ее не было. Он вообще был очень короткий, этот список. Я, Туманов и его супруга. Первый сюрприз меня ждал в тот день, когда приехал Ник. Няньку я сразу же отослала обратно, уверенная, что без труда управлюсь с сыном. Когда я приезжала погостить в замок его бабушки с дедом, мальчик всегда был очень послушен и ласков. Я думала, что он меня любит… Но скандал, который закатил этот поганец, слышала вся прислуга. Ник не желал ужинать. Потом – умываться. Потом – ложиться спать. И если с первым и вторым фактом я смирилась, то на третьем стояла твердо. Все маленькие мальчики должны ложиться спать в девять вечера и точка. Разве он не устал?

Нет, Ник уверял, что выспался в карете.

– Ты должен меня слушаться! – заявила я точь-в-точь как когда-то говорил мой отец. Даже тон, наверное, был похож. – Если не хочешь спать – просто полежи с закрытыми глазами!

– Не хочу лежать! – упрямо отвечал маленький наглец, сверкая темными глазами. Чего было у Ника не отнять – он ужасно хорошенький. Весь в меня. Я могла им гордиться. И характер, похоже, у него в меня.

– А придется, молодой человек! Мы выезжаем на рассвете!

– Я никуда не поеду! Я хочу домой к бабушке и дедушке!

– Мы и поедем к дедушке. Только к другому.

– Я не хочу к другому. Я хочу домой к Аве. Ава хорошая, а ты злая, как снежный демон.

– Это тебе бабушка такое про меня наговорила? – с подозрением нахмурилась я.

– Нет. Я сам знаю.

– Вот что, мой дорогой, или ты идешь спать, или я покажу тебе настоящего демона! – рыкнула я. – Заморожу и тебя, и твою Аву, и весь твой замок!

Красивые черные глаза немедленно наполнились слезами, но я была тверда как гранитная скала. Взяв сына за руку, я отвела его в приготовленную спальню, проследила, чтобы он разделся и лег, поправила подушку и погасила светильник. Вышла, постояла в коридоре, вспомнила, что нужно поцеловать Ника на ночь, вернулась… А он плакал под одеялом. Маленькое тельце дрожало. Ну что я сделала не так?

– Мне страшно, – прошептал мальчик.

– Почему? – удивилась я.

Странно. Я в его возрасте вообще ничего не боялась. Хотя спать тоже меня загоняли с трудом.

– Темно.

– Я могу оставить свет.

– Все равно страшно.

– Хочешь, я побуду рядом? И… расскажу сказку? – И как мне подобное в голову пришло, не понимаю.

– Хочу.

Придвинув к постели кресло, я села рядом и задумалась. А сказок-то я и не помню. И книжек никаких не читала. Вот же досада! Но малыш смотрел на меня так жалобно, что я неуверенно начала:

– Жила-была девочка… Ее звали Милана. Она была глупенькой и не умела разговаривать…

– А почему?

Потому что ее отец когда-то сошел с ума и пытался зарубить дочь топором, но тебе я этого не расскажу, дружок.

– Ну… она долго болела и разучилась разговаривать. Но однажды в ее дом приехал добрый юноша-лекарь и вылечил Милану**.

– А как он ее вылечил?

Об этом тебе тоже знать рановато.

– Прочитал заклинание из волшебной книги и вылечил. Потом он уехал, а Милана осталась.

– А как звали юношу?

– Закрывай глазки давай. Лекаря звали Асур.

Сказка была не то, чтобы длинной, да и откровенно говоря, не слишком доброй. Но закончилось все хорошо, только Николас этого уже не услышал. Он все-таки уснул. Приглушив светильник и приоткрыв дверь, я тихонько прокралась в коридор и громко вздохнула. Голова болела, настроение ужасное. Я никогда так не уставала. И это только первый день моего осознанного материнства.

Второй день был не легче. Просыпаться Николас тоже не желал. Выл, брыкался, закрывался подушкой и цеплялся в одеяло. Будь я мужчиной – закинула бы его в карету прямо в исподнем, но сил мне не хватило даже стянуть его на пол. Пришлось орать и топать ногами, но это тоже не помогло. Спас меня Туманов, что уже ждал в карете на улице. Он прошел в дом, поднялся по лестнице и заглянул в спальню.

– Альмира, что у вас… а, ясно. Именем государя, юноша, вы арестованы.

– Кто, я? – тут же прекратил выть Ник. – За что?

– За непослушание. Сейчас поедем в тюрьму. Одеваться будем, или так вас везти?

– Я оденусь.

Спать ложиться, значит, этот мальчик боялся, а тюрьмы нет? Я скрестила руки на груди, мрачно наблюдая, как быстро Ник натягивает чулки и штанишки, как ловко застегивает пуговицы на жилете. Для семи лет он весьма самостоятельный. Или все дети такие? Не уверена. Рядом со мной никогда не было детей. Ни братьев, ни сестер, только противная кузина Минора, но она старше меня почти на три года.

– Вещи у вас собраны? – вполголоса спросил Туманов.

– Конечно. Все в холле уже с вечера. Но мы еще не завтракали.

– Перекусите в карете. Мы давно должны были выехать. Вы ведь знаете, как я не люблю опаздывать!

Я не знала, но на всякий случай кивнула. Этот пунктик был у многих моих знакомых мужчин, особенно у северных. Ксандр тоже злился, когда что-то мешало его планам. Нам, женщинам, все же жить намного проще. Мы можем опаздывать сколько угодно. И пусть только кто-то посмеет нас упрекнуть!

Шнурки Ник завязывать не умел, но ботинки надел на нужную ногу. Я быстро ему помогла, а потом Туманов взял мальчика за руку и повел в карету, по дороге рассказывая ужасным голосом, что в тюрьме Ник будет сидеть в камере с самыми опасными преступниками. Я только посмеивалась. Вот уж кто должен сказки рассказывать!

В большой карете было довольно просторно. Там нас ожидала красивая рыжеволосая женщина и девочка лет восьми-девяти на вид, радостно вертевшаяся на сиденье. Ей-то путешествие было за счастье, в отличие от Ника, еще не пришедшего в себя от предыдущей поездки. Тем более, он быстро понял, что его обманули.

– Это не карета дознавателей! – возмутился громко он.

– Она самая, – подмигнул Туманов. – Это моя карета, а я – главный дознаватель Севера.

– Но мы не едем в тюрьму! Ведь женщин и девочек туда не сажают!

– Верно, мой наблюдательный друг. Все еще хуже. Мы едем в ссылку.

Как точно сказано! Именно так я себя и ощущаю.

______

Примечание автора:

*Историю тетушки Ника можно узнать в книге “Княжна. Тихоня. Прачка”.

** сказку для взрослых можно прочитать в книге “Сама себе хозяйка”