Cytaty z książki «Птичка по имени Авелин»
а что может быть идеальнее правильных узлов? В детстве его учили успокаивать мятежный дух с помощью рисования иероглифов. Это помогало
освобождаю тебя от присяги. Ты не должен больше служить
своим дурацким ниххонским правилам – так, что я снова билась под ним, кусалась, умоляла пощадить, а потом лежала почти без чувств и едва не плакала от того, что все тело ныло от блаженства. Проснулась от того, что стало холодно. Вдвоем в постели было жарко, мы были потные, а простыни – так и вовсе хоть выжимай. По влажному телу скользнул ветерок
лаборатории, часто просили меня перевести те или иные свитки, спрашивали советы, как правильно заготавливать
остановился сразу, продолжая движение, пока я не застонала, изо всех сил цепляясь пальцами за край стола. Хиро уткнулся мокрым от пота лбом мне между лопаток и тихо засмеялся. – Черт возьми, я сделал
. Графиня бывшая. С чего тебе простого стражника в спальню пускать? – Положим, не простого, – возмутилась я. – А самого красивого! Дядько расхохотался так, что чаем облился. Сверху послышался гневный крик тетки Аглаи – что-то про бессовестных мужчин, что выспаться бедным труженницам не дают. Дядько быстро сбежал в лавку, оставив мне разлитый чай и крошки на столе. Я убрала, конечно, про себя обозвав его
пыталась глубоко дышать, опускала голову к коленям, нажимала на всякие точки ладоней и запястий – но тщетно. Все равно тошнило. К счастью, не меня одну. Поэтому кучер время от времени останавливался и позволял жалким людишкам высвободить свои нежные желудки от бренной пищи. Сам он, конечно, тоже был человеком – – только сидел не в тесной душной внутренности деревянной коробки, а снаружи, да еще, наверное, привык. А я не привыкла.
щина тоже меня учила. Я её днем, при свете, даже не видел. Не знаю, какая она, даже не представляю. Думаю, что молодая – кожа гладкая была. – Ничего себе! – изумилась я. – Так бывает?
