Сыночек для Босса. Вернуть любовь

Глава 1

– А у меня есть папа?

На меня смотрят глаза сынишки. Очень любознательные. Светло-серые. Не мои. Мои зеленоватого оттенка.

Вроде готовилась, а голос дрожит.

Я давно ждала этого вопроса. Даже удивительно, что сын задал его только сейчас. В свои почти шесть лет.

– Конечно, – улыбаюсь, осторожно ступая по грязной дорожке.

Не люблю осень. Сырость и слякоть тоже не люблю. Почему не уехала из Питера?

Можно было рвануть к родителям на юга. Они звали. Свой дом. Рядом пляж и чистое море.

Для ребенка идеально. Да и для меня тоже.

Но я продолжаю сидеть в этом городе, словно жду. Чего? Кого? Чудес не бывает. Не пора ли смириться.

Очень надеюсь, что сын закончит расспрос. Но маленького всезнайку такой ответ не устраивает.

Весь в папочку. Любознательный до ужаса. Насколько он сохранился в моей памяти.

– Тогда, где он?

– В полярной экспедиции, – это я тоже сама придумала.

Слабая, конечно, отговорка, но на первое время хватит. А потом…

Очень страшно думать, как буду говорить сыну правду. Но вся правда ему и не нужна. Достаточно, что я ее знаю.

– А когда он вернется?

Миша сегодня сама любознательность. Скорее бы дойти до садика. Он переключится на друзей, а я выдохну.

– Год, два, – говорю самое безопасное, – полярные экспедиции очень длительные.

Хорошо, что сын еще маленький. Пока не умеет читать и пользоваться интернетом. Но скоро этот ответ меня не спасет.

Вздыхаю. Мелкий дождь противно барабанит по капюшону. Ужасная погода. Ужасная осень. Ужасный Питер.

Проведем здесь последнюю зиму, а на следующий год обязательно уедем.

Поживем сначала у родителей. Потом и себе найдем жилье. Работать мне не привыкать. И папа деньгами немного помогает.

Мне повезло, возможно, даже больше, чем многим одиноким мамочкам. Есть поддержка. Хоть и на расстоянии свою непутевую дочь они не бросают.

И внука любят.

Я им очень за это признательна.

А Питер… Пора с ним прощаться. Пора прощаться с мечтой. Пора прощаться с прошлым.

Забрасываю сынишку в сад. Он сразу же летит к друзьям. Шумят, смеются, тычут друг друга в бока. Мальчишки.

Нам повезло с самим садом. Он находится в десяти минутах от дома. Невероятное везение для Питера. Все обычно переполнено.

И очень повезло с воспитателем.

Любовь Павловна женщина в годах. Как говорится, старой закалки. С ней мне спокойно оставлять свое шабутное чудо.

Можно сказать, мне в жизни во всем повезло, кроме одного. Но о той ночи я не жалею. Как и о том, что родила сынишку.

Люблю его до безумия.

Миша очень хороший мальчик. Но очень активный и дерзкий. За словом в карман не полезет. Весь в папочку.

Что-то сегодня я слишком часто думаю о прошлом. Давненько его не вспоминала.

Сначала было слишком больно. Потом очень обидно. А после…

После я стала мечтать о несбыточном. Совсем себя извела. И решила раз и навсегда закрыть эту тему. Тему с отцом моего сына.

Если мы ему не нужны, если ему не нужен его родной ребенок, то нет смысла продолжать верить в чудеса.

Выхожу из садика и бегу на работу. Мама звонит очень вовремя. Я как раз успеваю выбраться из переполненного автобуса.

Людей в нем с утра, как селедок в бочке.

– Верочка, как там у вас дела?

– Все хорошо. Как раз иду на работу.

– Как там Мишенька? Ты хорошо кормишь нашего внука?

– Мам, у них в садике отличное питание.

– Что там может быть отличного, – фыркает она, – с домашним не сравнить. Мы с отцом собрали вам посылочку. Забери, как сможешь.

– Мам… – хочется застонать, но я сдерживаюсь.

Знаю я, что в этой посылке. Куча домашних заготовок. Банок с компотами, вареньем и прочими соленьями. В прошлый раз пока до дома тащила, вся надорвалась.

– Вам с Мишей нужно хорошо питаться. А у нас все свое. С огорода. Кушайте полезные витамины.

– Хорошо, мам. Спасибо! – все-таки сдаюсь, – люблю вас.

– И мы вас любим, дорогая.

На глаза слегка выступают слезы. Мои родители – пример идеальных отношений. Всю жизнь вместе. Без измен и скандалов.

Я на их фоне смотрюсь полной неудачницей.

Залететь в девятнадцать лет. Оказаться ненужной отцу ребенка и его семейству.

С ужасом вспоминаю тот день, когда стояла у них на пороге. Адрес с трудом нашла через знакомых. И долго не решалась пойти.

Миша тогда уже родился, и я притащила его с собой в переноске. С его отцом нам встретиться не удалось. Оказывается, он уехал из города.

Может, если б я меньше раздумывала и пришла раньше, все сложилось иначе.

Со мной говорил его брат.

Он сразу дал понять, что считает меня мошенницей. Что нужно сначала сделать тест на отцовство, а потом предъявлять права. Смотрел на меня так, будто я пришла воровать его деньги.

Но ради Миши я закусались принципами. Ведь я была уверена в результатах.

Его брат подготовил все необходимое. А когда тест на отцовство показал отрицательный результат, сначала поверить не могла.

Долго приходила в себя оказавшись на улице.

Впрочем, его брат обещал, что все равно поставит «отца» ребенка в известность. И если тот решит нужным…

Видимо он не решил.

Я просто хотела, чтобы у ребенка был папа. Разве ответственность не должны нести двое?

Похоже, слишком многого ждала.

Как вспомню, чего мне только стоило переступить через свою гордость. Найти адрес. Пройти через унизительный тест.

Все это я делала не ради себя, а ради сына.

Сглатываю горькую слюну.

Впрочем, мне не на что жаловаться. Его старший брат был так «добр», что предложил устроить меня на работу в свою фирму. Как только смогу выйти.

Может его так пронял мой раздавленный вид. А может его очень милая жена, которая смотрела на меня с большим сочувствием, постаралась.

Так или иначе от предложения я не стала отказываться. Может еще и потому, что продолжала верить.

Отец моего сына однажды вернется и признает нас.

Несмотря на дурацкий тест, я была точно уверена. У Миши может быть только один папа. Как и у меня был только один мужчина в жизни.

Глава 2

Залетаю в офис и прохожу на свое рабочее место.

В кабинете нас трое, не включая начальницы.

Светлана Сергеевна, импозантная женщина средних лет, сидит за перегородкой.

За те четыре года, что я здесь работаю, состав почти не поменялся. Одна девушка ушла в декрет и ее заменила другая.

Так что, можно сказать, что мы дружный рабочий коллектив. Со своими нюансами. Ведь он все-таки женский.

Усаживаюсь за свой стол возле двери. Включаю компьютер. Тут же ловлю на себе требовательный взгляд Татьяны.

Она хочет утащить меня пить чай, а заодно и делиться местными сплетнями. Хорошая девушка. Но слишком уж любит поболтать.

А я сегодня не в настроении. Поэтому ее назойливый взгляд игнорирую.

Но она не грустит. Быстро переключается на третью нашу коллегу. И они вместе уходят в небольшую подсобку.

Там есть стол, чайник и микроволновка. В общем то и все. Больше ничего нет.

Мы с начальницей остаемся в кабинете одни и просто работаем.

Обязанности не самые сложные, да и зарплата тоже оставляет желать лучшего. Зато стабильная и без задержек.

Можно всегда взять законный больничный. С маленьким ребенком это, ох, как пригождалось.

Сейчас Миша почти не болеет. Но когда мы впервые пошли в сад… Наверное, меня бы давно попросили уволиться по собственному, если бы не протекция генерального директора.

Тимура Маратовича Орлова. Или, проще говоря, старшего брата отца моего сына. Хотя так звучит даже сложнее.

Скорее всего сейчас он уже и не помнит о том одолжении, что сделал несколько лет назад. Зато наша начальница помнит, кто устроил сюда меня на работу. И время от времени я ловлю на себе ее взгляды.

Но взглядами все и ограничивается.

Как сотрудник я ее теперь уже более чем устраиваю. На больничный почти не хожу. Обязанности свои выполняю старательно.

– Вера, сегодня после обеда весь наш отдел должен собраться в зале для конференций. Передай, пожалуйста, девочкам.

– Конечно, Светлана Сергеевна.

– И проконтролируй, чтоб без опозданий. Я рассчитываю на тебя.

– Не волнуйтесь. Все сделаю.

– Спасибо.

Она бросает одобрительный взгляд и снова уходит за перегородку. Погружается в свои отчеты для начальства. А также московского филиала.

Говорят, именно там теперь работает младший брат нашего генерального. Семья устроила его в теплой сытной Москве. И возвращаться он, похоже, не собирается.

Нет у него причин для возвращения.

Мы не в счет.

Отвлекаюсь работой. Когда у тебя на руках остается маленький ребенок и минимум поддержки, быстро учишься не страдать по пустякам.

Быстро забываешь, что тебе самой едва исполнилось двадцать. Что еще недавно ты весело гуляла с подругами. А сейчас уже меняешь подгузники и кормишь собственного сына.

Родительство быстро прививает ответственность. Просто выбора не остается.

Жалею об одном. Не поинтересовалась у начальницы в честь чего сбор.

Последний раз такое устраивали, когда два наших филиала сливались в один. Интересно, зачем сейчас?

Надеюсь, нас не ждет оптимизация и урезание штата. Очень бы не хотелось оказаться на улице именно сейчас.

С маленьким ребенком на руках я не самый завидный работник для большинства компаний.

И пусть меня сюда устроили по связям. Но спустя столько лет никто уже и не помнит обо мне.

Не раз в моей голове мелькала крамольная мысль. Если бы семья отца моего ребенка увидела сейчас Мишу, никакой бы тест на отцовство им не понадобился.

Ведь Миша – точная копия своего папы.

Немного волнуюсь, когда иду с девчонками в конференц-зал.

Таня, как обычно, балагурит. Она из нас единственная свободная и самая молодая. Снимает со своим парнем квартиру и даже не думает пока о детях.

Они, как это модно сейчас говорить, чайлд фри.

Уверена, что это ненадолго. Рано или поздно в ней обязательно проснется материнский инстинкт. Например, как это было со мной.

Стоило лишь почувствовать слабые толчки малыша, еще находящегося в животике, и сердце мое пропало. А будущее уже не казалось таким мрачным и ужасным. Ведь я была в нем не одна.

Никогда не пожалею, что родила своего сыночка. Чтобы там кто ни говорил про горькую участь матери одиночки.

Просто не всем везет с отцом для своего малыша.

Справа идет Надя. Она тоже мамочка. И хотя ее крохе еще нет и двух лет у нас много общих тем.

Где-то я подсказываю советом. Ведь сама уже прошла и адаптацию в садике и многие другие сложности этого возраста.

К тому же Надежда тоже мать одиночка. Это нас сблизило.

Надя как всегда задумчива и постоянно глядит в телефон. Не позвонят ли из садика. Зачем нас собирают в конференц-зале среди белого дня, ее мало волнует.

– Чего ты нервничаешь? – Таня у нас оптимист, – вас с Надей вряд ли уволят. У вас же маленькие дети. Есть ведь какой-то закон. Если что, под снос пойду я.

– Не говори так, – от слов коллеги становится грустно, – надеюсь, никого из нас не уволят. А собирают всех совсем по другому поводу.

– С этим согласна, – кивает, – мне работа здесь тоже нравится. И коллектив отличный. Кроме нашей начальницы жабы.

Она слегка понижает голос. Все-таки ума хватает не орать такое на всю громкость.

Я пропускаю мимо ушей ее слова и снова сосредотачиваюсь на главном. На дверях в конференц-зал.

Толкучка вокруг неимоверная. Похоже, все отделы пригласили. Повод и правда грандиозный.

Начинает нервно сосать под ложечкой.

В какой-то момент по спине ползет холодок. Чувство, будто на меня кто-то пристально смотрит. Так смотрит, что мурашки по коже ползти начинают.

Оглядываюсь, но вокруг слишком много людей. Настоящее пестрое море из одежды, лиц и причесок.

Знакомых не нахожу. Да их у меня и не много.

За те несколько лет, что здесь работаю, я почти ни с кем не сошлась. Кроме девочек из отдела. Да и то шапочно.

Мы не ходим друг к другу в гости. И ограничиваемся общением сугубо на работе.

Наверное, странный назойливый взгляд мне просто привиделся.

Некому здесь на меня так смотреть. Так… что сердце в груди замирает, а потом вновь пускается вскачь. Не догонишь.

Глава 3

Проходим в большой светлый зал. На первые места не рвемся. Делать нам больше нечего, как светиться перед начальством.

Судя по масштабу и тому, что сюда согнали чуть ли не всю фирму, начальство будет высшее. Наверное, и Тимур Маратович, тот самый, что меня сюда устроил, придет.

Он ведь родной дядя Миши. Хоть и отказывается от этого. А как я могу заставить верить, если даже тот чертов тест против меня.

Буду настаивать, меня точно еще и с работы выгонят. Он ведь ясно дал понять, что считает меня мошенницей. Вряд ли с тех пор что-то изменилось.

В любом случае волноваться мне не о чем. Столько лет прошло. Не то что я сильно изменилась. Но брат Кирилла меня точно не узнает.

А вот узнал бы он сам? Вопрос.

Неловко ерзаю на стуле-раскладушке. Твердом. Не очень удобном.

Сам конференц-зал весь в белых тонах. Стильный современный дизайн. Проектор на потолке. И огромный экран во всю стену.

Рядом с экраном длинный стол с микрофонами. Несколько стульев в ряд. Места для начальства.

Они будут смотреть прямо в зал. Поэтому сесть подальше было отличной идеей.

Рассуждаю так и сама не понимаю, чего боюсь.

По всей логике вещей, все страхи мои совершенно напрасны. Но сердце продолжает стучать, словно после быстрого бега. И на душе как-то волнительно.

Все из-за того померещившегося взгляда? Или утреннего вопроса сына? А, быть может, потому, что все утро я не перестаю думать о прошлом, казалось давно забытом?

Так или иначе, сегодня я принимаю все слишком близко к сердцу и надо успокоиться. Расправить плечи. Выдохнуть.

Вот и начальство уже начинает подходить…

Взгляд цепляется за одну только точку. Темный подтянутый силуэт в строгом костюме. Наверняка мне просто померещилось.

Опять же… столько лет прошло.

– Вер, – переключаю внимание на коллегу, – может сгоняем в кафе после работы?

– Не могу. Мне сына из садика забирать надо.

– Бли-и-ин! – хнычет Татьяна, – а присмотреть некому?

– Некому, Тань. Ты же знаешь, я не замужем. Родителей в городе тоже нет.

– Ну, найми, там, няню на вечер, – не отстает.

– Оставить ребенка с не пойми кем? Нет, спасибо! Ты новости, вообще, читаешь?

– Конечно, нет. Поэтому и не хожу с такой кислой физиономией. Скучно с вами девочки. Ну, что за коллектив достался!

– Тишина в зале!

Громкий мужской голос прерывает нашу болтовню. Микрофон немного искажает звук, но даже так я узнаю Тимура Маратовича. В памяти поднимается новая волна горьких воспоминаний.

Я больше не злюсь на него. Он тоже действовал в своих интересах. В интересах своей семьи.

А я… я, наверно, и правда выглядела тогда с этим отрицательным тестам на руках как самая настоящая мошенница. Неудивительно, что он не поверил.

Жаль только, что не дал мне шанс самой поговорить с отцом ребенка. Хотя, возможно, и это бы не имело эффекта.

Тот, кто не пришел, когда узнал, вряд ли бы заступился за меня и в начале.

Все упирается в этот тест. Что же с ним было не так?..

Поднимаю глаза и вновь замираю. За длинным столом возле огромного экрана сидят пятеро. Этакий совет директоров.

Главный среди них, конечно, Тимур Маратович. Он и сидит по центру. И всем своим видом дает понять, что он здесь власть. Он здесь все решает. Без его ведома даже мышь не пикнет.

Тимур Маратович уже в годах. Наверно ему за сорок. Но выглядит он по-прежнему шикарно. Только седины в висках добавилось с нашей последней встречи.

Слева от него молодой мужчина. Я его знаю. Главный юрист фирмы. Он помогал мне решить пару вопросов по работе с нашими кадрами.

И, что уж греха таить, – звал на свидание. Пять раз. Все пять раз я отказалась. Но кажется он не сдается.

Смотрит пристально и явно в мою сторону. Вот ведь. Нашел. Выглядел среди такой толпы.

За одну целеустремленность я бы поставила ему пять баллов. Одним словом – юрист.

Не его ли взгляд так смутил меня в коридоре? Хотелось бы мне верить. Но я и сама уже знаю ответ.

Как приговоренный на смертную казнь поворачиваю голову. Пересекаюсь взглядом с мужчиной, что сидит справа от Тимура. Сердце отзывается болью.

Но не только. В нем столько всего смешивается, что истину не разобрать.

С обидой замечаю, как мужчина, мазнув по мне взглядом, переключается на что-то другое. Изучает документы перед собой. Общается с братом.

Да. Я уже поняла, кто сидит справа от Тимура Маратовича. На почетном доверенном месте, которое раньше всегда пустовало.

Его младший брат. Кирилл Орлов. Отец моего ребенка.

Он больше не смотрит на меня. Да и смотрел ли вообще.

Все эти годы я думала – узнаю ли мужчину, с которым провела всего одну ночь. Даже не верила, если честно, что смогу его вспомнить. Но одного взгляда хватило, чтобы понять.

Может потому, что мой сын вылитая его копия. А может… он ведь мне тогда очень понравился. Конечно, мы оба поступили необдуманно.

Но что уж теперь говорить.

Сглатываю вязкую слюну. В конференц-зале повисает лютая тишина. Генеральный директор начинает что-то рассказывать.

Тимура Маратовича все если не уважают, то точно боятся. Он мужчина грозный на вид. И только со своей женой меняется. Я видела пару раз как они общаются.

Я пропускаю все мимо ушей. Встреча с отцом моего ребенка дезориентирует. Правда это и встречей назвать нельзя.

Похоже, меня даже не узнали.

Горько усмехаюсь.

– Вера, прикинь, у нас новое начальство! – доносит до меня новость коллега.

Глава 4

Татьяна толкает в бок. Иногда она ведет себя так, что хочется ей нагрубить, но я сдерживаюсь.

– Очень красивое начальство, кстати.

Девушка приосанивается. Хочется напомнить, что у нее есть молодой человек, но и тут я молчу. Мне то какое дело?

– Что? Какое еще начальство? – спрашиваю растерянно.

– Брат нашего генерального, – шепчет мне, – теперь он будет здесь главным. Знаешь, я очень рада. Он молодой и, кажется, не женат.

– Почему ты так решила?

– Кольца на пальце нет, – заявляет победоносно.

Как отсюда заметила то? Вот ведь глазастая! Я даже не обратила на это внимания. Взгляд был прикован только к лицу. Вернее глазам. Точно таким же, как у моего сынишки.

– Может не носит? – предлагаю версию.

Зачем так упираюсь. Будто, если Кирилл окажется женатым, мне от этого станет легче? Или тяжелее?

Похоже, я еще сама не решила.

Все так сложно.

Еще с утра я хотела покончить с прошлым. Закрыть эту до сих пор распахнутую дверь. Выбросить из головы надежды и мечта.

В конце концов перебраться летом к родителям на юг.

А теперь прошлое смотрит на меня с расстояния нескольких метров.

Ох! Он и правда снова смотрит. Голову чуть-чуть наклонил. Брови хмурит. На лбу тоже несколько морщинок, словно от напряжения мысли.

О чем он сейчас думает? Может узнал? И если да, то что делать мне?

Должна ли я подойти после конференции? Сказать ему о ребенке? Он знает о нем вообще? Передал ли ему брат? Но почему не должен передать? Он же обещал.

Пока думаю об этом, Кирилл опять отворачивается. Я выдыхаю, словно все это время задерживала воздух. Пот градом льет по спине.

Скорее бы закончилось это ужасное собрание. Сидеть и знать, что он может посмотреть на меня в любую секунду, становится невыносимо. И в то же время я с нетерпением этого жду.

Так и пролетает все время конференции. Но Кирилл больше в мою сторону не смотрит. Может и те два раза мне померещились? Теперь уже не понять.

Но я продолжаю строить версии.

Может не на меня он смотрел? А, например, на Таню? Она девушка молодая, привлекательная. Ухоженная, опять же. Всегда при макияже. Одевается броско.

Узкая юбка, белая блуза, идеально сидящая на пышной груди. У меня с грудью не то что проблемы. Но и выдающегося ничего нет.

И почему я об этом думаю? Раньше подобные темы меня не волновали. А что изменилось теперь?

Даже если Орлов младший вернулся в город, сделал он это явно не из-за нас. Скорее всего брат попросил приглядеть за фирмой. Поэтому не стоит себя накручивать.

К выходу иду уже более спокойно. Хотя сердце неприятно тянет. Но это, я думаю, скоро пройдет.

Для меня было шоком такое внезапное появление отца моего ребенка. А вот он, похоже, даже меня не узнал.

Так тебе и надо, Вера! Будешь меньше верить в несбыточное.

В детстве мама часто говорила, что я слишком доверчивая. Готова поверить любому незнакомцу на улице. Любому первому встречному. Даже шутила, что имя свое оправдываю.

Вера, такая вот вера.

Но пора с этим кончать. Реальный мир – это не радужные картинки в детской книжке.

Я родила сына. Воспитываю его одна. Мне ли этого не знать?

– Вера!

Слегка вздрагиваю, когда меня зовут. Но тут же понимаю, что голос другой.

А разве я помню какой голос у Кирилла? Самой становится интересно, узнаю, если услышу.

– Вера, привет!

Нас догоняет Илья. Берет меня под ручку. У него это так естественно получается, что даже мыслей не возникает вырваться.

Я до сих пор пытаюсь гадать – он дамский угодник или просто приятный, настолько располагающий к себе молодой человек.

Будь я без обязательств, уступила бы я его ухаживаниям? Если бы не воспитывала одна сына?

Смотрю в его открытое лицо. У Илья очень светлая кожа. Когда он волнуется на щеках сразу выступают красные пятна. Вот и сейчас.

Хотя с виду идеально спокоен.

– Девочки, можно нам пошушукаться? – вроде шутливо обращается к моим коллегам, идущим рядом, но взгляд совершенно серьезный.

Ни одного оттенка юмора.

Татьяна выразительно округляет глаза. Надя даже не поднимает голову от телефона. Поэтому Таня подхватывает ее под руку и убегает вперед.

– Удачки! – желает то ли мне, то ли Илье.

А может нам обоим.

Она давно мне все уши прожужжала, какой замечательный у нас главный юрист фирмы. Красивый, молодой, ну, и, конечно же, главное его достоинство – это зарплата.

Объяснить ей, что для меня это не главное, я не смогла.

– Как дела, Вера?

Илье нравится называть меня по имени. А меня очень смущает, если честно.

– Волновалась, что нас всех на этом собрании уволят, – признаюсь.

С самой первой встречи общаться с молодым мужчиной мне было легко. Но я до сих пор не поняла, это потому что он так старается. Или он правда просто располагает к себе, сам того не желая.

– Уволить тебя не имеют права по закону. Ты мать одиночка с маленьким ребенком на руках, – Илья включает юриста.

– Ты же знаешь, как это делается? – хмыкаю, – попросят подписать по собственному или впаяют статью. Найдут к чему придраться. Могут даже подставить.

– Ты говоришь страшные вещи, – он тоже улыбается, – к тому же, ты ведь знаешь, у тебя есть связи в этой фирме. Обращайся, всегда буду рад помочь.

Словно случайно пока говорит наклоняется еще ниже. Почти склоняется к моему уху. Я даже чувствую, как его горячее дыхание касается кожи.

Но тело никак не отзывается на близость красивого, явно во мне заинтересованного мужчины. Как было бы проще, если бы он мне действительно нравился.

Он знает о моем сыне. Не морщит нос, когда говорит про Мишу. И уже тыщу раз звал нас сводить в детскую комнату или детское кафе. Но я пока отказываюсь. Может быть зря…

– Эй! Поосторожнее! – Илью кто-то толкает, и он отлетает от меня.

– Простите, я вас не заметил, Илья Сергеевич.

От слегка хрипловатого голоса сердце в груди начинает биться сильнее. Еще недавно я думала, узнаю ли голос Кирилла, если услышу. Теперь сомнений не остается.

Поднимаю голову. Мужчина смотрит не на меня. Красивое лицо опять хмурится. А взгляд прилип к одной точке. Месту, где наши с Ильей руки соединяются.