Czytaj książkę: «Руны поднебесья»

Czcionka:

Зашла летняя ночь, и в синеве глубоких сумерек проступили проникновенно созерцательные звезды, горящие оттуда сверху, и слабый, благоприятный ветер, тихонько щекотал буро-зеленые деревья, шурша листвой. И эта ночь была просто идеальной для супертусовки.

В модном московском клубе под названием «Джем» гремела музыка, мощностью до десяти тысяч ватт. На танцевальной площадке, заполненной до отказу расслабленными, красивыми телами, оттаптывали нечаянно ноги тому, кто рядом…

Антон, отрываясь в окружении четырех девиц, дергая ногами и руками отжигал до изнеможения, закругляясь в невесомом состоянии лишь около четырех утра, когда солнце забрезжило, подсвечивая малиновым цветом застрявшие в небе, где-то ближе к востоку, кучерявые белые облака.

Вывалившись на улицу в нетрезвом виде, Антоша оглядел своими замусоленными глазами девчат (смазливы хоть?), прилипших к нему в клубе, что чуть тут же на месте не передрались, споря между собой, кто уедет с ним. Тогда он повелением царской руки махнул сразу всем красоткам, приглашая их отправиться с ним, в его одинокое логово.

А на небосводе поблескивало зашедшее бесспорно влиятельное солнце, благожелательно расположенное к миру и, это утро было прекрасным.

Очнувшись под дребезжащие девчачьи разговоры, Антон открыл свои тяжелые заплывшие очи, порадовавшись про себя, завидев голые упругие формы девчонок, но болезненное похмелье, раздавшееся резкой болью в висках, принудило его обратно проваливаться в нездоровый сон.

– Принесите кофе и аспирин, – промямлил Антон-красавчик, не открывая воспаленных глаз, – а дальше проваливайте, мне плохо, – указал он им порядок действий, с ноющей головой.

Розовощекие девушки послушно принесли ему кофе и таблетки, уставившись на него в твердом ожидании…

– Что? – не сразу сообразил распрекрасный Антон, с прекислым лицом, (что хотят от него эти барышни), – деньги? – уточнил он.

Их лица покрылись холодной видимостью.

– Понял вас, расслабьтесь, – слез он с кровати, не стесняясь своего неглиже, – где мой кошелек? – попробовал он вспомнить последствия ночной гулянки, с блаженно-сонными глазами.

Кошелек оказался пуст.

– Отвернитесь! – приказал он им, открывая секретный сейф, доставая оттуда несколько стодолларовых купюр, вручив их тут же девчонкам. – Теперь проваливайте! – неуважительно распрощался с ними Антон и выпив таблетку, запивая кофе, завалился досыпать, пока в шесть вечера его не разбудили здоровенные качки, в классических костюмах.

– Антон Маратович, вставайте! Вас Марат Филимонович велит к себе, – толкали они его и в бок, и плечо, и в живот, пытаясь растрясти и разбудить, нависнув над ним широкой тенью, загораживая собой красный вечерний закат.

Антошка продрал глаза, тарахтя возмущенно: – двое из яйца, одинаковых с лица, как вы сюда попали?

– Ваш батя вручил нам ключи от вашей квартиры. Он тщетно пытался дозвониться до вас, и послал нас проверить все ли в порядке, и сопроводить вас к нему по важному вопросу.

– По какому еще вопросу? – перло от горла Антона спертостью, не желающего никуда вставать.

– Там узнаете! – захотели уж богатыри подхватить Антона под мышки и поднять его с кровати.

– Но-но!!! Я сам…, отвернитесь!

– Приказано глаз не спускать! – синхронно протараторили два охранника на один лад.

– Ладненько, если стыда нет, любуйтесь! – не спорил с ними черноволосый Антон, находя свои трусы на стуле.

Двое из яйца, крупные телосложением, отошли в сторонку внимательно следя с озабоченно-строгим взглядом за тем, как сынок собирается на встречу с отцом.

– Антон Маратович, поживее! – подгонял один из них.

– Поживее, – поддакнул второй.

– Подождете! – нахально осек их Антон, собираясь на встречу к отцу.

На улице гулял тихий вечер. Теплая, безветренная погода разлилась тонкомерным ароматным воздухом. Радостно гудела природа, погружаясь в темноликую ночь.

Машина въехала на территорию загородного пребогатого дома, коим владел Марат Филимонович, проживая со своей супругой, мамой Антона, Амелией Серафимовной. Внутри шикарное убранство в классических стилях, модный уютный дизайн и приличный запах роскоши.

– Сынок, – вроде как обрадовался отец сосредоточенным выражением лица, – пропащий совсем…, – укоризненно добавил он, весомым голосом.

– Ну пап, иногда могу себе позволить, – сухо оправдался сын, улыбнувшись несерьезно.

– Так уж иногда…? – поставил Марат Филимонович под сомнения слова своего сыночка, приглашая его пройти непосредственно в свой кабинет!

– Антоша, – обрадовалась мама, с европейской-восточной красотой, завидя сына, – плохо выглядишь как-то… Может сходить тебе к врачу? – забеспокоилась она, с тревожной мнительностью в глазах.

Антон по-родственному поцеловал маму в щеку, – да что ты мам, я в порядке!

– Амелия, дорогая, оставь нас на полчасика поговорить, – вежливо обратился к жене отец, оставаясь с глазу на глаз со своим отпрыском, зарядив ему четко в лоб: – все развлекаешься, сынок?

– Ничего такого, немного.

– Скажу на чистоту, – тебе двадцать шесть лет, – начал отец диалог, сидя за своим солидным кабинетным столом. – Пять лет ты кое-как учился в институте и с помощью наших с мамой общих усилий и знакомых получил заветный диплом. А ныне настала пора становиться серьезным человеком и поработать на благо моей компании, ТСМ – за счет которой ты вольготно живешь!

– Мне поработать? – испуганно переспросил Антон, лупанув черными глазами по отцу, как будто еще кто-то был к комнате, (например-за, шторой) кроме него.

– Что касается, по существу, – держался отец, не отвлекаясь на сына, – один мой давний школьный друг, у него еще дочь, вроде твоя ровесница, владеет компанией «Мобил–сервис», он на днях обратился ко мне с инициативой объединиться, но мои консультанты по экономике не рекомендовали мне это делать, из тех соображений, что дела у них «из рук вон плохо» … И тут Марат Филимонович сурово взглянул на сына: – и прежде, чем принять верное решение, ты должен будешь внедриться к нему в компанию. Соответственно разузнать ее финансовую сторону изнутри и доложить мне достоверность, ибо объединяться с беспорточником я не намерен. Приступить к выполнению моей просьбы тебе придется уже завтра, в пятницу!

– Что! – вырвалось у Антона и его беззаботный взгляд куда-то вмиг обвалился под тяжестью неперспективной вредной работы. – Папа, ты извини, но завтра я буду готовиться, у меня субботнее ралли по городу. Не могу пропустить, учувствую, а потом день рождения у приятеля, и выставка у одной знаменитости. Я приглашен. Так-что как-нибудь в другой раз, – отнекивался Антон, уязвимо-обидчиво надувая опрятной формы губки.

Марат Филимонович несколько раз покивал головой, его губы под черными усами мелко задрожали, но он милостиво произнес: – как скажешь, сынок… – Мог бы и по-другому расставить запятые – «пропущу, не буду участвовать…». Но раз надо…, не настаиваю, – безвредно заверил его отец и хитро-стеклянными глазами обвел своего дерзновенно-ленивого сына.

Антон расслабился и улыбнулся, сделав про себя: – «фу», (кто не работает, тот греется на солнышке).

– Стеша и Кеша! – вызвал Марат Филимонович свою охрану, – проводите Антошу до квартиры, в целости и сохранности. У него послезавтра важный день. Ралли как-никак.

Антон с детским простодушием покинул кабинет отца и подошел к матери, чтобы поцеловать ее, на прощание.

– Прошу к ужину, – пригласила Амелия Серафимовна, отца и сына, с нежно-любящим взглядом. Тихонравная женщина, с высокой бархатно-черной прической.

– Антон не останется, – решительно произнес отец, бросив на сына неблаговидный взгляд, – у него послезавтра важные дела. Дома у себя поест, ему еще выспаться надо как следует…

Мама замерла, проглотив боль, не зная, что и сказать: «не стоит перечить отцу. В этом доме исключительно все считаются с авторитетом ее супруга».

– Пока, мам, – попрощался Антон, выходя на улицу в сопровождении Стеши и Кеши, и сев в машину отправился туда, откуда и приехал.

Притулился вечер, почернел и загадочно-таинственная дугообразная луна слабо просвечивала тихий путь к дому, но с сильным запахом липы.

– Амелия, дорогая, начинай ужинать, я присоединюсь скоро. Срочный звонок, – предупредил Марат Филимонович свою супругу, закрывшись у себя в кабинете под гнетом удручающих мыслей: – «послушал Амелию, дал слабину, разрешил нагуляться сыночку, а он полным разгильдяем стал!!! Что ж пока не поздно, придется его крепко проучить!» – кипел отец злобой и смутным потрясением обернулось его сердце от донельзя разочаровавшись в своем взрослом сыне. Он набрал кому-то номер и бахнул в трубку:

– Алло, Лев Николаевич, добрый вечер. Хочу попросить об нужной услуге, заплачу щедро. Что надо сделать? Подробности завтра утром, деньги тоже. Созвонимся в таком случае, до встречи Лев Николаевич, – попрощался Марат Филимонович, притупив скверность на сердце, отправившись на ужин с любимой супругой.

Вернувшись домой, Антошка распрощался с двумя охранниками-близнецами, закрыв перед их носом дверь. Кеша и Стеша умиляли его, но шутить с ними он себе не позволял. Довольно крупные телосложением близнецы, могли дать и под дых, да так что заискрит в глазах.

Открыв бутылку вина и наполнив себе душеспасительный бокал, Антон возмущенно обдумал разговор с отцом: «это надо ж, предложил ему поработать, когда у самого целый штат классифицированных специалистов в области экономики и бизнеса! А в его планы не входит работать. Пусть идиоты работают, а такие умные, как он, не парясь могут жить на отцовские деньги!»

Зайдя на свою страницу соцсети «Вконнекте», Антон увлекся лайками, проставляя их до глубокой ночи всем крутым девицам, пока не уморился от выпитой бутылки, не замечая, как его вырубило в сон, впадая на весь следующий день в спячку.

Субботним утром уже названивали друзья, напоминая о предстоящем ралли. Выигравшему денежный валютный приз, покрывающий, в случае чего, все расходы.

– Да, непременно буду, как договаривались, – заверял он друзей, продумывая свой вечерний прикид, высматривая себя перед зеркалом, определяя себя как смазливого красавчика! Стиль в его крови!» А где стиль, там и девочки, самые горячие! И сегодня на авторалли, которое стартует в девять вечера, такие ждут его.

Контрольный взгляд в зеркало: «все при нем» и спуск в подземный гараж, где заждалась его Bugatti Veyron, суперспортивная тачка, с разгоном за каких-то 2,6 секунд. С ней он быстро выиграет, да и покупал он ее специально к сегодняшним гонкам.

На безупречном голубом небе фантастически ярко играло солнце нежными перекатами и ни одной меловой тучки поблизости.

С синим отливом Bugatti, церемониально подъехала к собиравшимся на стоянке гонщикам, (сынкам богатых родителей) в компании полуобнаженных подруг и необыкновенных любителей убойных гонок.

– Круть! Четкая точила! Зачет! – наповал оценили ребята автомобиль.

– Дай кружок сделать! – попросил Рамзан, с продольными черными глазами.

– Держи! – передал Антон ключи, с легкой руки.

– Здорово пацан! – протянули ладонь к рукопожатию Руслан, Алекс и Генка.

– Привет! Как сами?

– Да как, отлично, планируем тебя сделать!

– Моя заводила покруче будет! – кинул смелый вызов симпатичный Алекс с острым воинственным подбородком, на Nissan Skyline GT-R.

– Посмотрим, кто способнее! – не терялся Антон, зажигая слащавой улыбкой.

– Не надейтесь, этот раунд беру я! – смело заявил о себе белобрысый Генка, сын Генерала из Министерства обороны, многократный чемпион по здешним меркам на Mercedes – Benz SLR McLaren.

– Ну не сегодня, – резко отодвинул его острохарактерный Руслан, прищурив глазом. – Не собираюсь уступать Викторию!

– Не надейся! – неприветливо нахмурился Геннадий с благородными, рыцарскими чертами лица, – твоя эра еще не наступила.

– А твоя закатилась, старичок!

К ним вернулся Рамзан, сделавший крюк на новой точиле Антона: – ядерная, поздравляю с покупкой! – с восторгом оценил он, не по-дилетантски разбираясь в автомобилях.

– Спасибо!

– Подушки безопасности то снял? – конкретно спросил Рамзан.

– А то! Сразу же, демонтировал их в сервисе.

– С ними, конечно, хорошо, но без них еще лучше! – вставил словечко Генка.

Антон заулыбался: – знаем толк в победах, а к сегодняшней я готов!

– Месяц на диете сидел? – подколол его Руслан.

– На строгой! – не растерялся Антон, и распыляя магнетизм красавчика, на него налетели девчонки, плотно обвив со всех сторон. – Будете болеть за меня? – между болтни спросил он у них.

– Антошечка, конечно! Ты самый лучший! В клуб приглашаешь нас?

– Поедем, обязательно… В загородный клуб, звездное местечко. Бассейн с подогревом, дискотека, местечко – люкс…

Довольные девочки-конфеточки зацеловали Антона. Из всех парней, что были здесь, он самый нежадный лапочка.

Летняя погода шептала и располагала… Сказочный вечер. За разговорами и не заметили, как день погас, но на улице продолжалась жара, так же жарко было и на ралли.

Автомобили выстроились в ряд и приготовились… Подошла длинноногая Алла, Генкина девушка, в ультракороткой юбке и махнула флажком. Десять спорткаров сорвались со старта, заревели, загудели, молнией сверкнули на ночном горизонте. Маршрут захватывал перекресток на окраине города, где желательно проскочить пустой пешеходный переход, после совершить маневренный разворот, в темпе прокрутить трассу три раза и по прямой дороге вернуться победителем к финишной точке. Кто же из десяти спорткаров доберется первым?

Геннадий летел вне досягаемости, за ним Антон на своем Bugatti Veyron, тройку замыкал Руслан на Hennessey Venom GT Spyder. Уличные фонари бросали скудный свет. Mercedes – Benz неожиданно закапризничал, сбиваясь с контроля. Генка, пытаясь удержать машину, сбавил обороты. Антон прибавил газу, вырываясь и обеспечивая себе преимущество, за ним, не сдавая позиции Руслан. Четвертым шел Алекс на Nissan Skyline GT-R. Еще миг и перекресток; светофор; зеленый свет и нерегулируемый пешеходный переход. Никого… – сделали первый крутой вираж, на втором круге вырвался Руслан, гоняя за собой горячий воздух. Антон талантливо поднажал, опережая Руслана, вырываясь вперед с бурной радостью. Рев машин разносился по округе и ночь мигая звездами вытаращилась на них, выпучив сырный любопытный месяц. Подъезжая участку с перекрестком, лидер на Bugatti оценил ситуацию – «проскакиваю», – нажимая в кураже до упора на газ, с острым огоньком, как тупым ударом об бампер он подкинул неизвестно откуда-то выскочившего перед ним пешехода. Короткий, тяжелый хлопок и человек отлетев на полтора метра, с грохотом рухнул трупом на асфальт. Дав со скрежетом по тормозам, голову Антона сильно мотануло об руль, набивая себе на лоб красную шишку.

Следом притормозил Руслан, зазевавшись, высматривая через автомобильное окно сбитого пешехода, как тут же мимо пронесся Генка, обеспечивая себе место победителя. Вторым пролетел Алекс на Nissan Skyline GT-R. Включаясь обратно в гонку, Руслан ускорился догонять третьим, а следом проехали одна за одной остальные шесть машин.

У Антона заколотилось сердце, нестерпимый жар пробил его. Ухватившись за руль, он огорошенный таким поворотом, не в силах был пошевелиться, беспорядочные унылые мысли заклубились в голове… Рядом проехала машина ДПС с включенной мигалкой, останавливаясь недалеко у обочины. Сотрудник дорожно-патрульной службы постучался в окно нарушителя. В эту секунду Антон понял, что его ничегонеделании пришел крах …

– Старший инспектор дорожно-патрульной службы, Лапшин. Вы только что сбили человека. Ваши документы пожалуйста!

Полумертвый Антон, скованный наручниками, сидел в недостаточно освещенном кабинете допроса какого-то полицейского участка, а в это время на улице беспросветная ночь. Перед ним всплыли глаза бедолаги, так въевшиеся в память, того самого, которого он сбил несколько часов назад.

Вошли двое малоприятных крепких типов. Лица их равнодушны, с мягкой ухмылкой; устроили игру с подозреваемым в немые гляделки. У Антона в глазах аж застрял невыразимый страх, и воля к свободе начала медленно угасать, тогда у него вырвалось:

– Это не я! Он сам на меня наскочил! Дорога была пустая. Я имею право на один звонок! Дайте мне позвонить! – вскрикнул он, требуя по праву всем своим несчастненьким видом.

– Дадим позвонить? – спросил бритый своего лохматого напарника.

– Пусть валяет напоследок, ведь дальнейшие десять лет все равно не сможет никому позвонить! – с издевкой ответил второй, пододвигая к Антону его телефон. – Звони, айфончик потом твой конфискуем.

– Спасибо, спасибо, – запричитал задержанный, набирая своему отцу: – папа, папа, я человека сбил! – дребезжащим, надрывным голосом произнес сынок. – Сижу в отделении в наручниках, и хотел было сказать: – «спаси меня папа!», но посмотрев на двух злобных служак, изменил на «прости меня папа!»

– В каком ты отделении? – уравновешенно спросил отец на конце провода, – куда подъехать?

– Не знаю, – расстроено ответил Антон.

– Так спроси! – зарычал отец, не стерпев.

– Сейчас, минуту… – подскажите, пожалуйста, в каком отделении я нахожусь? – скромно уточнил сынок у следователей обливаясь нездоровым потом.

– В Гагаринском!

– В Гагаринском, пап!

– Давай сюда телефон! Разговор окончен, – вырвал из рук бритый мужик. – Снимаем с тебя наручники, и без шуточек, пишешь чистосердечное показание.

– Если раскаешься, то срок дадут меньше, – разъяснил лохматый.

Взяв в руки авторучку, Антон написал: Я, Ивушкин Антон Маратович, совершил наезд на пешехода, примерно в половине десятого вечера, в районе…

В кабинет зашел третий, видимо их начальник. Двое следователей подорвались со своих мест, согласно правилам.

– Вечер добрый! – поздоровался третий, – что тут у нас? Ивушкин Антон Маратович? – прочитал начальник, бегло заглянув в протокол.

– Я.

– Сын Ивушкина Марата, владельца компании ТСМ?

– Сын, – затлелась надежда у Антона, что может как-то уладят его дела.

– Вы пишите, пишите, Ивушкин. Все как есть… Был в нетрезвом состоянии и под наркотическим опьянением. Цацкаться с тобой никто не будет! – нагло напирал на задержанного начальник отделения.

– Так, товарищ начальник, трезвым оказался, продувался на месте…, – доложил честные факты, лохматый.

– Видать трезвый-леший…, – неохотно принял это во внимание начальник, – но суть это не меняет. Прохожий дал дуба, а значит твой папаша тебе все равно уже не поможет, – отстегнул он рьяным голосом, – сошлют тебя в места не столь отдаленные… – Вот вы где у меня…! – грубо погрозил начальник сжатым кулаком перед носом задержанного, сияющей шишкой во лбу. – Бездарность богатых родителей, думаете, что вам все дозволено, – соразмеренно договорил он, обдавая правонарушителя железокаменным взглядом. – Продолжайте допрос…, – распорядился он, переставая кипеть и вышел из кабинета.

Антон помрачнел в лице и склонив голову, дописал свои трезвые показания, после чего ему снова одели наручники и оставили одного сидеть в кабинете допроса, слушая напряженную, подозрительную тишину.

В два ночи впустили отца.

– Папа, папа. Я человека сбил! – градом заревел Антон, убиваясь молодым сердцем.

– Тихо, тихо сын. Что поделать… Успокойся. Новости не очень.

Подавленный Антон внимательно устремил свои глаза на импозантного отца, трусливо-робко трясясь на стуле от перенапряжения.

– Послушай меня сын, – присел отец напротив, заговорив пугающим тоном, – мы с адвокатом, не смогли договориться со здешним начальником. Далеко не все за деньги покупается, сынок… Начальник отделения ни в какую, да у него самого крутая родня в министерстве сидит. Оказался не сговорчивым, упертым мужиком… Так что мужайся, придется тебе сесть в тюрьму, а там уже я обязательно тебя вытащу! – размеренным и уравновешенным голосом сказал отец про безвыходную обреченную ситуацию, выпустив скупую слезу.

Антон притих, представляя себе тюремную жизнь. – Какой кошмар, что я наделал! – вырвалось у него.

В дверь постучали.

– Ладно сынок, время вышло… Держись, Антоша, – похлопал отец своего сына по плечу, – я передам маме, что ты ее любишь. Пока! – поспешил покинуть Марат Филимонович кабинет, еле сдерживаясь, чтобы не всплакнуть.

Антон зарыдал безысходными слезами. Голова у бедолаги раскалывалась, болела лобная часть. Еще мучительных долгих три часа к нему никто не приходил. Брошенный всеми в закрытом кабинете, он проплакал все глаза, прокручивая свою прежнюю вольготную жизнь. «Как я жил неправедно!» – раскаивался он.

В пять утра к нему снова впустили отца, когда за окно прояснилась славная утренняя безмолвная тишь.

– Папа? – никак не ожидал Антон снова увидеть отца, мысленно заковав себя на долгие года в наручники.

– Сынок, – внимательно слушай! – ясно втолковывал отец, разбитому от горя сыну, шевеля черными усами. -Тебе, можно сказать повезло…, родни у сбитого не оказалось, и печься за него некому. Поэтому общий язык с кем надо достигнут, правда за приличный «кругляшок», но за это ты будешь обязан мне. Услуга за услугу сынок…

– Обещаю, – тихо произнес Антон, идя на соглашение после томительного страшного ожидания возмездия тюрьмой.

– От тебя требуется устроиться на работу в «Мобил-сервис!» Будешь работать, вести скромный образ жизни, не светиться, не показываться своим тусовщикам. Удалишь все свои страницы в социальных сетях. От Bugatti – срочно избавимся, тем более что есть покупатель. Организуем покойному достойные похороны.

– На все согласен, папа! Все сделаю, что скажешь! Ради бога, только не в тюрьму! Даже на могилку ходить буду, грехи замаливать…

– Хорошо сынок! Жди! – исчез отец, держась оптимистично.

Антон притих. За окном чирикали птички, рассветало, просыпался новый день и жизнь продолжалась…

В шесть утра с Антона сняли наручники и вывели на улицу, передавая его лично в руки Кеши и Стеши, которые отвезли его домой. Взглянув на себя в зеркало шкафчика в ванной комнате, он испугался собственного отражения. Словно он сам синий, поблекший мертвец, вышедший ночью из могилы. И эту ночь он запомнил надолго!

Целый день и целую ночь отсыпался Антон, пытаясь изгладить происшедшее с ним как страшный сон. В восемь утра, под созерцательное солнышко к нему домой завалились двое из яйца.

– Поднимайтесь, Антон Маратович! – будил его Кеша, улыбаясь по-доброму, в светло-салатовом поло и брюки.

– Поднимайтесь, – поддакнул Стеша, выглядевший так же.

– Да вы что, дайте поспать!

– Не велено вам спать. Восемь утра уже. Завтракаете, размещаете резюме в «Мобил-сервис»; как ответят, едете устраиваться к ним! – продиктовали близнецы распорядок Антошкиного дня.

– Что вы за люди такие?

– Кеша! – Стеша! – представились они поэтично.

– О, боже! Знаю! Я сначала мыться, потом завтракать.

Антон тянул время как мог. Полежал в ванне, побрился, помылся. Пожарил яичницу, сварил кофе.

– Есть хотите? Болванчики? – поинтересовался Антон как подобает вежливому хозяину.

– Мы уже! Заказали себе пиццу! – лучились братья в шафрановом блеске солнца, ворвавшемся на кухню.

– Молодцы, и я поем с вами! – напросился Антон, оживившись, и на его лице нарисовалась благодушная улыбка.

– Не велено! Велено резюме размещать!

– Вы начинаете мне уже надоедать! – раздражался Антон, открывая ноутбук.

Через десять минут он отправил готовую анкету в «Мобил-сервис»: – можно расслабиться, ждем ответа, – заключил он и потянул руку к бутылке с белым вином.

– Не велено пить! – отобрали у него алкоголь двое из яйца, с головами как круглая тыква.

– Что еще отец не велел мне?

– Курить, ругаться матом, водить девок, устраивать на квартире тусовки.

– Вы двое, теперь со мною жить будете что ли? Кровать в квартире для меня для одного…

– И не только, провожать до работы, – пояснил Кеша, без всяких шуток.

– И встречать с работы! – закончил предложение Стеша, деревяным лицом, не улыбаясь.

Антон недоверчиво посмотрел на них… «Что ж, сам виноват, идиот…» и уселся за ноутбук играть в закаченные игры.

К одиннадцати на ноутбуке пикнуло сообщение. Антон в переживаниях почесал свою черноволосую голову и открыл просмотреть, что там…

– Ответили! – обрадовался Антон, открывая письмо прочитывая бегло, – приглашают на собеседование завтра в десять утра. – Угу! Блеск! – сорвался Антон с места, прыгая по комнате обнимаясь с однояйцевыми братьями.

– Клево! – подбодрил Кеша.

– Зачет, – не остался в стороне Стеша, давая ему ударить в свою ладонь.

– Ну может быть до завтра, в таком случае? – уставился на них Антон озабоченно.

– Не велено, – отрубили они его, сверкнув нравственно-волевым взглядом, синхронизируя свои движения.

Тогда Антоша помялся, обратно уткнувшись в компьютерные игры, чтобы хоть как-то скоротать день.

Наконец близнецам привезли огромнейшую пиццу и еще одну маленькую за долгое ожидание и двое из яйца аппетитно уселись ее поедать.

– Ну дайте хоть кусочек! – взмолился голодный Антон, невзрачно поджав губы.

– Кусочек, – раздобрились охранники, не отвлекаясь на Антона.

Антон счастливо накинулся на пиццу и не заметил, как проглотил за один присест, выхватывая для себя следующий кусок.

А мир в это минуты внешне напоминал многоликое подворье, ухоженное доброй, заботливой рукой, переливаясь всеми цветами радуги. Так и просидели Кеша и Стеша прикрепленные к подопечному, пока солнце к вечеру не собралось в один поток искря мимолетно у горизонта жгучим заревом и потухнув молниеносно ушло незаметно.

Мягкодействующее утреннее солнце раскрылось лучами, словно как цветок с нежными розовыми лепестками, заливая мир золотым светом, и благодать солнечная исходила с неба.

В восемь утра заспавшегося Антона растолкали Кеша и Стеша:

– Антон пора вставать! – толкали они его культурно.

– Что так рано приперлись? Дайте еще поспать! – пробубнил Антон сонным голосом.

– Время! Вставайте, Антон!

– Вот заладили! Кофе сделайте, – не открывал он глаза, желая обмануть их и поспать подольше на пять минут.

– Не велено! – обрубили они его на корню.

– Что вы за люди такие?

– Кеша!

– Стеша!

– Блин, зачем я говорю это вслух? – пробудился Антон, продирая глаза. – Ясно, ясно Кеша и Стеша! По-человечески могли бы и кофе сделать! – поднялся Антон неохотно и отправился умываться.

После легкого завтрака из хлопьев, он обдумывал во что одеться, спрашивая совета у двух из яйца, одинаковых с лица.

– Нет, – слишком, – подсказывали они, – а это совсем просто.

– А это в самый раз, – одобрили оба брата глядя на Антона голубыми, благорасположенными глазами.

В джинсах, льняной белой рубашке и перекинутом джемпером через плечи, Антоша смотрелся паинькой-мальчиком. Лицо выигрышно играло. Чернобровый, черноглазый, – обаятельно простой. Его внешность сражала ну прямо-таки на повал любого.

– Возьмите документы! – напомнили ему охранники.

– Без вас знаю! – полез он в сейф за документами, где кроме документов ничего и не лежало: – А деньги где? – взбесился Антон, и кольнул островыразительным взглядом обоих братьев.

– Не велено знать! – ответили двое из яйца, неловко отворачиваясь. «Это не они сами, а так Марат Филимонович приказал сделать».

– Значит отец! – догадался сам Антон, – зачем он так со мной? – опустил он плечи, расстроившись. – Как же мне работать?

– Велено выделять вам на карманные расходы, – положил перед ним Кеша тысячу рублей.

– Горе мне, – пригорюнился Антошка, поглядев на эту тысячу, – как же жить на такие деньги? – на глаза навернулись слезы.

– Пора выходить! – напомнил Стеша грозно, сверкнув в глазах молнией.

– Ехать на собеседование! – закончил общую мысль Кеша.

Антон забрал тысячу, и они вышли на улицу, где их ждала отцовская машина, которая была подана к подъезду.

– Спасибо, хоть до собеседования с комфортом, – поблагодарил вслух своего отца сынок.

Ворковала природа птицами, громыхала улица машинами, утопала в пыли, поднимая серую дымку. А во дворе величественный вяз, трогательно переплел рядом высокую сосну, обнимая ветвями с пышной листвой шишкастые колючки, будто заботливо укрывая и уберегая от жары и засухи.

Перед собеседованием Антону выдали анкету для заполнения, как и двум соискателям что сидели в одном коридорчике.

– Ивушкин…, – Антон, – проходите, – пригласила его девушка в деловом костюме.

Антон зашел в кабине, скромненько поздоровался, передал анкету. От накатившегося волнения вспотел горячим потом.

– Меня зовут Александра, – представилась девушка, – пройдясь глазами по анкете. – Вас интересует должность финансового аналитика? – ее подчеркнутые в аккурат глаза вопрошающе посмотрели на соискателя.

– Да!? – неуверенно произнес Антон, взглянув на горшок на окне с милым, причудливым алоэ.

– На эту должность пока нет свободных вакансий, – отказала ему интервьюер, без суеты в голосе.

– Ну как же так? Сами пригласили на собеседование, – потерялся Антон, не соображая, что дальше…

– Есть должность специалиста IT? А также курьера, – услышал он два варианта на выбор.

Антон задумался…, – нет, простите, это мне не подходит, – извинился он и покинул собеседование с тяжелым и в тоже время легким сердцем.

Выйдя на улицу из внушительного здания «Мобил-сервиса», его поджидали Кеша и Стеша. Он было хотел им что-то сказать, но струхнул. Их тяжелые, непреклонные взгляды смотрели на него как на остолопа которого они приготовились поджарить на костре и сожрать, если он не ухватится прямо сейчас за любую работу. Развернувшись, он обратно направился к входу, где его не желали пропускать на проходном пункте:

– Пустите, – обратился он к охраннику в специализированной форме, – я выходил покурить, нервничаю перед собеседованием, – оправдался он, выдумывая на лету.

В коридоре его ждало второе испытание: две должности, три соискателя. Работа не иначе как ускользала из рук. Антон поправил на себе волосы, взбодрился, расправил плечи.

Посмотрев на парня, терпеливо ждущего наготове, Антоша активировал в себе дополнительную наглость. Неожиданно открылась дверь, и девушка пожала руку выходившему кандидату. Тот, который наготове, рванул в кабинет, Антон оттеснил его и прорвался со словами: – я готов взяться за любую работу!

Девушка-голубушка в деловом костюме несмело застыла от такой прыти:

– По правилам я должна принять последнего кандидата по очереди, потом вернусь к вам, – придерживалась она этикета.

Антон сморщил лоб, глядя на строгого интервьюера: – не поймите меня превратно, мне очень нужна работа, любая…, иначе я реально умру с голоду!

– Понимаю! Но все же, посидите в коридорчике, я приму вас, после молодого человека.

– Спасибо, – вышел Антон и присел на стул, – примеряя на себя должность – специалиста IT.

Десять минут ему показались мучительно долгими, но вот открылась дверь, из которой вышел молодой человек, совершенно равнодушный и спокойный.