Czytaj książkę: «Королева Динариума. Последняя надежда Застерии»

Словарь

Неок о ртекс – новые области коры головного мозга, отвечающие у человека за осознанное мышление, речь, сенсорное восприятие и выполнение моторных команд. (Википедия)

Лимбическая система – древняя кора, область мозга, отвечающая за вегетативные функции, эмоциональное, инстинктивное поведение, а также оказывающее влияние на смену фаз сна и бодрствования. (grandars.ru)

Альт е р – вид человека, с развитым неокортексом, качественно и эффективно владеющий мозгом и способный контролировать лимбическую систему организма.

Ф е рокс – деградант, мозгом которого всецело управляет лимбическая система.

Извин о ль – аналог алкоголя.

Пролог

2230 год, Планета Застерия,

город Динариум.

В тесной комнате с единственным окном, которое выходит на окраину Динариума, где по небу шныряют дроны, в родовых муках корчилась женщина.

По лбу катятся капли, светлые волосы прилипли к вискам, а дыхание то замедляется, то учащается. Но женщина не издает ни звука, молчаливо вынося боль.

У ног сгорбилась акушерка, готовясь принять на свет младенца. Ее пришлось окольными путями искать вне города, потому что никто во всем Динариуме не согласился бы пойти против правил геномной комиссии. И только в далеком городке на острове Эйб нашлась женщина, готовая помочь.

В изголовье, держа женщину за руку застыл мужчина, напряженный и натянутый, как струна.

С каждой схваткой он вздрагивал и бросал нервный взгляд в окно.

– Нужно было ехать в клинику, – бормотал он. Зачем я согласился на природные роды…

Женщина в очередной раз скорчилась от боли, а когда спазм отпустил, проговорила, тяжело дыша:

– Нельзя в клинику. Сам знаешь. Мы зачали дитя без согласования с геномной комиссией… Они не захотят связываться с борцами против режима корпораций…

– К черту комиссию! – выдохнул мужчина в отчаянии. – Люди имеют право не отчитываться, когда хотят завести ребенка!

– Они так не считают, – отозвалась женщина, откинувшись на подушку. Ее лицо осунулось от усталости, кожа побледнела, но в глазах светилась решимость.

Мужчина тревожно покосился в окно. Даже отсюда, с окраины, окна небоскребов блестят, хищно и опасно. Они принадлежащих сильным мира сего – корпорациям.

– Нужно было ехать в клинику, – упрямо повторил он. – Заплатить, не знаю… Милая, почему ты меня не послушала…

Мужчина склонился над ней поцеловал в лоб. Женщина слабо улыбнулась и произнесла:

– Потому, что когда они возьмут кровь нашей малютки, то узнают, что ее зачатие не подтверждено геномной комиссией. Сам знаешь, что делают с такими детьми… Я не хочу, чтобы с нашей малюткой что-то случилось… Мы боролись, но проиграли…

Ее вновь согнуло пополам от боли, пальцы сжали ладонь мужчины так, что та побелела, но она вновь терпела, не издав ни звука.

– Не проиграли, – произнес мужчина, гладя ее по голове. – Наш ребенок может все изменить.

Он горько хмыкнул и покривился. Все думают, что Динариумом управляет мэрия. Глупцы! Всё давно сосредоточено в руках корпораций. У мэрии еще остались рычаги, но это не на долго.

Народ прогибается от налогов, планета задыхается без деревьев, а они, последний оплот борьбы против власти концернов и корпораций, терпят крах.

Но добраться до ребенка он не позволит никому. Ни геномной комиссии, ни концерну «Оксигени». Ни за что.

– Головка, – радостно сообщила акушерка. – Вижу головку!

***

Мужчина напряженно подался вперед. Спустя некоторое время в комнатке раздался тихий писк.

– Девочка, – улыбаясь прошептала акушерка и положила уже завернутое в термопростынь дитя на грудь матери. По щекам женщины потекли слезы, она обняла младенца, а мужчина встал рядом на колени.

– Какая маленькая… – проговорил он трепетно.

– Наша малышка, – отозвалась женщина, проводя пальцами по крошечной головке, увенчанной светлым пушком. – Чудесное дитя.

Мужчина осторожно, словно она самое хрупкое создание на Застерии, взял ребенка на руки.

– Как мы назовем ее? – спросил он, глядя в сонные глазки малышки, которая словно поняла, что не стоит шуметь и сразу успокоилась.

Мужчина смотрел в сморщенное личико дочери и сердце сжималось от нежности – ради этого крошечного создания он пойдет на все. Признается в чем угодно, бросит вызов корпорациям, кинется в огонь… В этой девочке все, что есть лучшего в нем и в жене. Он никому и никогда не позволит причинить ей вред. Чего бы ему это ни стоило.

– Кристиана, – произнесла женщина. – Кристиана Голденфаер.

– Факел надежды, – проговорил мужчина, передавая ребенка обратно матери. – Последней надежды.

В этот момент дверь резко втянулась в стену, в комнату влетел растрепанный парень. На щеке царапина, рубашка порвана, а на костяшках кулаков ссадины.

Он размазал кровь на щеке еще сильней и вытаращил ошалевшие глаза.

Мужчина и женщина испуганно переглянулись, мать в страхе прижала ребенка сильнее.

– Что случилось? – спросил мужчина. – Ты должен следить за небом.

– Я следил, – запыхиваясь и вытирая лоб произнес парень, его взгляд упал на крошечный сверток на груди женщины. – Там контрольная группа из геномной комиссии…

– Нашли все же…

– Три флайтера… – продолжил парень. – Здесь будут минут через пять. А на дороге смарткары… целая делегация…

Женщина совсем побледнела, мужчина сжал пальцы на ее плече.

– Мистер Голденфаер, вам надо бежать.

Молчавшая до этого акушерка встрепенулась и выдохнула:

– Мать не сможет никуда бежать! Всемогущее небо, да что же это творится….

Взгляд мужчины стал затравленным.

– Почему не сможет? – спросил он в раз осипшим голосом и сильней сжал плечо жены. – Что случилось?

Акушерка заломила руки и простонала:

– Роды, вот что случилось! Вы, Динариумцы! Слабые. Она еле родила сама. Не сможет она бежать. Ой, не сможет…

За окном зашелестели колеса смарткаров, мужчина выглянул и похолодел – делегация каров уже паркуется на стоянке под домом, а в небе стремительно увеличиваются три блестящие капсулы.

– Не дай им забрать нашу малышку! – взмолилась женщина, вцепившись ему в локоть. – Не дай им сделать это с ней! Она же совсем кроха!

Ее глаза расширились и засветились безумием матери, готовой на все ради ребенка.

– Они уже здесь! – в отчаянии выпалил мужчина и выругался так грязно, что водоотводные каналы Динариума показались горным ручьем.

***

Парень нервно покосился через плечо на темный провал выхода.

– Они хотели меня схватить, – сказал он. – Но я ушел берегом одного из каналов. Они ведут за город и к станции. Надо что-то решать, мистер Голденфаер, они уже близко…

Мужчина наклонился к жене.

– Милая попробуй встать…

Акушерка охнула, а женщина облокотилась на подушку и попыталась подняться, но так ослабла во время родов, что скорчилась и обессилено рухнула обратно.

– Я говорила, говорила, что динариумцы слабые… – запричитала акушерка.

Мать посмотрела очумевшими глазами, потом сунула мужу ребенка и горячо зашептала:

– Беги. Беги и спаси нашу дочь! Они не узнают, что она родилась! Подумают, что… что угодно… Но не дай им ее схватить! Ты же знаешь, что они с ней сделают! Она не тестирована… Они не позволят ей жить!

Мужчина простонал. Оставить жену в таком состоянии – последнее, на что можно решиться. К тому же, они оба в базе у геномной комиссии и Динариума. Куда ни побежит, его отследят, вычислят… Их дочь никогда не будет в безопасности рядом сними.

Снаружи донесся холодный компьютерный голос:

– Мистер Голденфаер, нам известно, что вы там. Немедленно покиньте здание с поднятыми руками. Вы обвиняетесь в нарушении генетического законодательства.

Мужчина затравленно оглянулся, взгляд остановился на акушерке. Неприметной женщине без имплатнов, около шестидесяти лет, причем и выглядит на столько. Значит не обновлялась, не вживляла ничего. Ее выследить не просто. Тем более, она не из Динариума.

Схватив дочь, он подскочил к акушерке и сунул ей в руки ребенка.

– Прошу, спасите нашу дочь, – горячо зашептал мужчина. – Бегите от Динариума как можно дальше, защитите ее, дайте свою фамилию… Я понимаю, что прошу о немыслимом, вы и так рисковали, когда приехали. Они… они… знаете, что они сделают, если найдут её?

Голос мужчины дрогнул, в глазах заблестела влага вперемешку с безумием родителя, идущего на отчаянный шаг ради ребенка.

Акушерка замешкалась, взгляд упал на мать, которая смотрит с такими же отчаянием и решимостью.

– Согласна, – коротко отозвалась она.

Взяв ребенка, акушерка быстрыми движениями привязала его к груди шарфом на манер слинга.

По щеке мужчины скатилась слеза, он произнес:

– Спасибо… вы… спасибо…

– Да поможет вам небо, – сказала акушерка и выскользнула в темноту дверей.

Мужчина и женщина переглянулись, на лицах отпечаталось обреченное спокойствие. Мистер Голденфаер с нежностью улыбнулся жене.

– Я дам им время, – сказал он. – Отвлеку.

Схватив кусок железной трубы с пола, мужчина выскочил во тьму. Парень метнулся за ним, оставив женщину молчаливо обливаться слезами по несбывшемуся материнству.

Пока глава семьи Голденфаеров отчаянно сражался с полицейским отрядом и агентами геномной комиссии, акушерка Лора Уильс, неслась по подворотнями и заброшенным гаражам, куда не залетают полицейские дроны в сторону железной дороги. А на груди мирно посапывала маленькая девочка.

Глава 1

2249 год,

Город Эйб.

В лицо ударила струя воздуха, поезд дернулся, и Кристин едва не свалилась с подножки.

В груди все ликовало – поезд тронулся. Несмотря на запрет, она едет в Динариум. Легендарный Динариум, где по улицам разъезжают смарткары, летают дроны, а небоскребы корпораций теряются в облаках.

– Кристин! – донеслось с убегающего перрона. – Кристин!

Она глянула в сторону и втянула голову в плечи – по перрону на сигвее несется мать, встревоженная и сердитая, как грозовая туча.

– Мам, не беспокойся за меня! – крикнула Кристин. – Я взрослая! Справлюсь!

Мать с опасной быстротой приближалась к дверям поезда, которые Кристин вообще-то без разрешения открыла, и которые будут задраены, едва покинут границы городка на острове Эйб.

Женщина размахивала красной коробочкой и шла на сближение, но до скорости смартпоезда бытовому сигвею далеко.

– Кристин! – снова крикнула она. – Немедленно вернись!

– Мам! Я же не могу остановить поезд! – со смехом отозвалась Кристин.

Она знала, что очень сильно разозлила мать, нарушив запрет, который навязывали ей с момента, когда стала что-то соображать. В Динариум нельзя. Всё. Почему? Потому, что это рассадник беззакония, шовинизма и бед. Какого именно беззакония и в чем заключаются беды, мать, Лора Уильс не уточняла.

– Кристин! Твои таблетки! – в отчаянии выкрикнула она.

По спине девушки прокатился холодок. Без таблеток голова начинала гореть и раскалываться, как яичная скорлупа под давлением. Купить их можно только по рецепту. Рецепт она взяла, а вот пачку забыла. И на первое время лучше иметь запас. Деньги надо экономить. К этому мать приучила с детства.

Поезд набирал скорость, на боковой панели зеленый сенсор сменился желтым, что значит, двери скоро автоматически закроются и будут заперты до самого Динариума.

– Мам! Бросай их мне! – крикнула Кристин, отплевываясь от светлых волос, которые с ветром лезут в рот. – Бросай!

– Не поймаешь!

– Поймаю!

В том, что поймает, Кристин уверена не была, но мысль, что придется изнывать от головной боли очень поднимала тонус.

Мать поднажала на ручки, колеса сигвея засветились, демонстрируя максимум скорости. Между ним и Кристин осталось около метра.

– Бросай!

– Кристин, ты меня изведешь! – выругалась мать и со всей силы швырнула дочери красную коробочку.

Та, словно в замедленном кадре, полетела, кувыркаясь в воздухе, Кристин вытянулась и свесилась со ступеньки, держась одной рукой за ручку. Так вполне можно вывалиться с поезда, который издает сигналы переключения скоростей и перехода на режим дальнего следования.

Но сейчас Кристин вся сконцентрировалась на коробочке, которая, вертится в воздухе. И облегчение наступило, лишь когда она с шорохом упала в ладонь.

Внезапно лицо матери, что все еще мчится рядом с поездом на сигвее, побледнело.

– Осторожно! Сзади! – выкрикнула она.

Кристин оглянулась и взвизгнула потому, что на нее несется столб с указателем. Точнее, несется на него она. Впрыгнуть в вагон успела в тот момент, когда указатель со свистом пронесся на месте ее головы.

– Фух… – выдохнула она, потирая взмокшие подмышки и спину.

Затем вновь подбежала к проему и помахала коробочкой матери.

– Все будет хорошо, мам! – прокричала она. – Не беспокойся!

– Кристин!

Но тут лампа сенсора на стене зажглась красным, двери перед носом Кристин сомкнулись.

Теперь всё. Теперь она точно едет в Динариум.

***

2251 год,

Город Дин а риум.

Блестящая в закатных лучах капсула флайтера несется над городом. На сенсорной панели горит огонек автопилота, а в кресле водителя раскинулся молодой мужчина в костюме цвета «бензино». Взгляд устремлен в окно.

С такой высоты, Динариум выглядит, как вечно не спящий муравейник. Огромный, шевелящийся.

Из динамика на сенсорной панели донесся голос виртуальной помощницы:

– Вы работали двадцать пять часов без перерыва. Рекомендую отдохнуть.

– Я не устал, – отозвался мужчина не отрываясь от окна, где под капсулой промчалась стайка полицейских дронов.

– Рекомендован сон.

– Еще рано.

Он альтер, что значит человек, от рождения с мощным умственным потенциалом. Из-за быстроты образования нейронов альтеры быстро регенерируют и мало устают.

Голосовая помощница настаивала.

– Пульс изменен на восемь показателей выше нормы. Эффективность бионического глаза упала на три процента.

– Нис, я не чувствую, усталости, – повторил альтер. – С глазом все в нормально.

Отец мужчины, едва тому исполнилось четырнадцать, приказал провести апгрейд тела. Мать была против, но глава компании «Динариум-корп» не слушал женщин.

Спустя пятнадцать часов сложнейших манипуляций в лаборатории Одо Октавуса, гениального профессора, сын Рональда Кита стал обладателем бионического глаза.

– Увеличить скорость, – скомандовал альтер.

– В черте города не рекомендовано превышать… – заговорила голосовая помощница, но альтер оборвал.

– Увеличить. Или возьму ручное управление. Нис, я не с тобой разговариваю, а с системой флайтера.

– Извините, мистер Кит.

Магнитные двигатели загудели, капсула рванулась вперед, а его, Гордона Кита, вжало в сидение.

Он любил быстрый полет, хотя это и не рационально.

Сделав несколько больших кругов вокруг центра Динариума, флайтер направился к одной из башен-небоскребов. Такие принадлежат только корпорациям, и Гордон наследник одной из них.

Капсула опустилась на платформу у окна сотого этажа. Дверца с тихим шорохом отодвинулась и альтер выпрыгнул на прозрачный пол.

– На пракинг, – отдал он приказ и через дверь в окне вошел в зал.

Закатные лучи отражаются на мраморном полу. На сотом этаже солнце редко скрывается тучами, и сейчас зал блестит, как монета из красного золота.

– Вывести последние сводки, – скомандовал Гордон, подходя к широкому столу и садясь.

1.1

На сенсорной поверхности тут же забегали голограммы, данные и изображения.

Пальцы заскользили по поверхности, быстро сменяя иконки. Взгляд сфокусировался – правый цвета виски, а в левом синеватые дорожки цифр. Темные волосы зачесаны назад, губы сомкнуты, на волевом лице сосредоточенность и внимание.

Он стал распределять финансы по проектам, выбирая наиболее важные и отвергая те, что не принесут прибыли. Его семья прославилась умением делать лучший продукт, лучших роботов, дронов и технику. И он, Гордон Кит, не собирался нарушать этой традиции.

Слева подкатился дрон с подносом, Нис сообщила компьютерным голосом:

– Рекомендую принять модатропилен, если желаете продолжать работать.

– Желаю, – отозвался альтер и цапнул небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью.

Он опрокинул содержимое в рот, кровь по венам потекла быстрее, тело наполнилось бодростью.

– Порядок, – отозвался альтер и вновь уткнулся в панель.

Слева, где на стене с широким экраном сменяются картины морей и лесов, открылась дверь.

Гордон остался сосредоточен даже когда застучали каблуки, и в зал вошла высокая брюнетка с локонами по плечам в кричащем красном платье. На спине глубокий вырез до места, где она прекращает называться спиной.

Плавно покачивая бедрами, она прошла к столу прислонилась ягодицами.

– Гордон, хватит работать, – произнесла она обиженно. – Ты обещал, свозить меня в «Гранд-рояль», там сегодня выставка боди-имплантов. Я в интернете один присмотрела. Хочу приподнять вот здесь и здесь.

Она призывно обвела пальцами грудь и бедра, но мужчина проигнорировал, продолжая скользить взглядом по сенсорной поверхности стола.

Девушка надула губы.

– Гордон, мне скучно.

– Мелиса, мне некогда, – ответил мужчина, не поднимая головы.

Девушка возмущенно выдохнула:

– Во-первых, я Кларисса. А во-вторых, в последнее время тебе все время некогда. Как будто тебе больше со мной не интересно.

– Может и так.

– Что? – неверяще выдохнула девушка.

– Что ты хочешь от меня услышать? – снова проговорил мужчина, не отрываясь экрана, где данные все интересней.

– Я хочу услышать, что ты меня любишь! – выпалила она и топнула каблучком. – Или, как минимум, что помнишь, как меня зовут.

Он ответил, смахивая в сторону очередной файл:

– Это не правда. Кларисса, у меня много дел. На женщин времени нет.

Девицу это не остановило. Она обошла стол и, перекинув ногу ему через колени, уселась верхом.

– И даже на это нет времени? – прошептала она, выгибая спину и поднимая пышную грудь. – Я же знаю, как сделать тебе хорошо…

1.2

Гордону пришлось поднять на нее взгляд. Левый глаз сверкнул, как неоновая лампа, и девушка прикрылась ладонями.

– Просила же так не делать, – сказала она нервно и отшатнулась. – Я боюсь твоего глаза.

– Правильно делаешь, Мелиса.

– Кларисса.

– Не важно. Его мощи хватит, чтобы прожечь дыру в металле. Хотя потребуется время, чтобы восстановиться. Так что не раздражай меня.

– Зачем ты так говоришь? – встряхивая волосами спросила девушка и поерзала ягодицами, видимо, рассчитывая возбудить. – Хочешь меня напугать?

Он пожал плечами.

– Честно говоря, мне все равно. Мелиса, ты вроде неглупая… наверное. Должна понимать, когда следует уходить? Вас там этому учат? Или откуда ты там прислана?

Он бесстрастно снял с себя девицу – альтеры контролируют гормоны и лимбическую систему.

По её идеально вылепленным щекам и скулам пошли красные пятна, девушка скрипнула зубами.

Из агентств Гордону регулярно поставляют многопользовательских девушек для поддержания тонуса и физического здоровья, но только для здоровья. Большего быть не может.

Для него, сына основателя «Дианриум-корп» они на одно лицо, подтянутые и сделанные по стандарту, который, согласно статистике, является привлекательным для мужчин. Этой статистикой пользуются агентства при подборе девушек. И он не запоминал имен.

Менять девиц Гордон старался раз в неделю-две. Такого срока хватало, чтобы ему надоело, а ей – чтобы не влюбиться в него и его деньги.

– Гордон, – проговорила девица, плохо скрывая возмущение, – ты хочешь, чтобы я ушла?

На экране стола мелькнул файл, за который взгляд зацепился. Альтер мазнул пальцами, возвращая изображение.

– Так, а вот это интересно… – пробормотал он.

– Ты со мной говоришь? – переспросила девушка.

Наследник «Динариум-корп» углубился в изучение проекта, бионический глаз, засветился зеленоватым, помогая поглощать гигабайты и отправлять в облако, где Гордон держал самое важное.

– Гордон?

– Ты еще здесь? – спросил он, не отрываясь от занятия.

Девушка обиженно вскинула подбородок и отлепилась от стола, губы задрожали, в глазах мелькнуло оскорбление. Она выпрямила спину и демонстративно развернулась, наконец поняв, что эта кормушка для нее закрылась.

Оттопырив накачанный зад, направилась через весь зал к выходу, звонко цокая каблуками.

К моменту, когда дверь за девицей задвинулась, Гордон забыл о ее существовании. То, что прислали из секретной лаборатории, выглядело куда интригующей, чем девушки всех агентств вместе взятых.

Он мазнул по сенсору, в воздухе возникла голограмма с лысой, как колено, головой профессора. Тот склонился над микросхемами и вглядывается в них сквозь очки микроскопического зрения.

– Доктор Октавус?

Профессор поднял голову и огромными окулярами уставился на Гордона. Потребовалась пара секунд прежде, чем он понял, что происходит. Потом спохватился и произнес спешно чуть надтреснутым голосом:

– О, мистер Кит! Прошу прощения за мой внешний вид. Я пытаюсь понять, можно ли соединить вот эти контакты с синапсами…

– Я получил ваш проект, – оборвал его Гордон.

Профессор даже вздрогнул, сразу как-то вытянулся, словно стоит на параде.

– И что думаете? – осторожно спросил он.

– Думаю, это прорыв и сенсация. Если все действительно так, как показали в проекте. Можно перевернуть миропорядок.

Лицо профессора просветлело, он даже вскинул ладони, чтобы захлопать, но вовремя удержался – не по статусу. Потом проговорил чуть сбившимся от волнения голосом:

– Я так рад! Так рад, что вы оценили! И вас не смущает некоторая, гм… нелегальность предприятия?

– Легальность, не легальность, – отозвался Гордон сверкнув цифровым глазом, – дело условное. Когда мне бионировали зрение, общественность считала модифицирование злом. Мол, противоречит законам этики и доставляет страдания. А сейчас альтеров бионируют почти всех. Даже людей пытаются. Во всяком случае, одного точно. Не скажу, что процедура приятная, но…

– Издержки… – как бы извиняясь отозвался профессор.

– …но, доктор Октавус, – продолжил альтер, – не представляю, как бы обходился без девайса, который у меня в глазу. Благодаря вам.

– О, слышать такую похвалу, честь для меня, – скрипучим голосом отозвался профессор в голограмме.

Гордон продолжил:

– Поэтому поиск подходящей кандидатуры для проекта беру на себя. Вопросы с легальностью тоже оставьте мне.

Лицо доктора расплылось в улыбке легкого безумия человека, готового на все ради результатов.

Он сказал:

– Сегодня поистине великий день, мистер Кит. Если все получится, альтернативный источник энергии будет наш! Никто не думал, сколько мощи может производить человеческий организм. Мы соберем энергию и поместим в аккумулирующие кристаллы. Но нужна изначальная матрица. Идеальная.

– Я понял.

– Вы понимаете, мистер Кит? Мы сможем создать безотходный источник! Это будет прорыв! Конечно, такого прежде никто не делал, но если все получится…

Профессор принялся рассказывать о перспективах в случае успеха. Гордон и сам понимал, что такой источник энергии перевернет представления о развитии планеты.

Застерия давно превратилась в высохший шар, обросла городами, настолько, что мировому содружеству пришлось открывать фирмы по очищению и производству воздуха, вроде концерна «Оксигени». Или «Ботаник-сити», которые выращивают растения.

Это привело к появлению огромного налога на воздух, повысило стоимость топлива для смарткаров. Мир продолжает пользоваться нексус-топливом из недр Застерии, а его больше не становится.

Но если они научатся собирать и концентрировать энергию из людей…

– Вы же понимаете, – продолжал вещать доктор Октавус, – это удивительно! Можно будет заряжать смартвотчи, кары, а может что и побольше. Вы представляете, как изменится мир…

Гордон представлял. Эпоха нексус-топлива кончится. Компаниям, связанным с ним, это не понравится. Особенно концерну «Оксигени».

– Доктор Октавус, – проговорил он, прерывая пламенное вещание профессора. – Могу я просить никому не распространяться об этом проекте?

Тот вытаращился сквозь окуляры, словно его прилюдно оскорбили.

– О чем речь, мистер Кит? Разумеется, я сохраню эксперимент в тайне. Мне не хочется попасть в немилость мэрии.

– Тогда занимайтесь подготовкой, -произнес Гордон. – А я озабочусь поиском идеального кандидата для извлечения матрицы. По поводу финансирования не беспокойтесь. Пока мы говорили, я открыл спец-счет. Номер уже у вас в смартвотчах.

Доктор Октавус снова расплылся в улыбке, обнажая керамические зубы усиленного состава, которыми можно жевать камни.

– Вы так добры, мистер Кит. Уверен, наш эксперимент совершит прорыв.

– Начинайте, – сказал Гордон и мазнул по сенсору, выключая голограмму.

То, что предлагает Одо Октавус, небывалое и беспрецедентное явление. Аккумулировать энергию прямо из человеческих тел – решение сотен вопросов. Экология, кислород, налоги, топливо, финансы… Все станет иным. А он встанет у вершины нового мира.

Нужно удвоить секретность. Будет катастрофа, если о проекте преждевременно узнают общественность, мэрия или другие компаний. Первым не понравятся эксперименты на человечестве, а остальные побоятся потерять власть.

Гордон потер идеально вылепленный подбородок. В качестве добровольца подойдет нуждающийся в деньгах, а он пообещает соблазнительную компенсацию. И лучше, поменьше родственников и друзей. Мало ли, что пойдет не так.

Он запустил базу переписи населения Динариума за последний месяц, бионический глаз насобирал семьсот кандидатов.

– Мда… – протянул Гордон. – Многовато.

Он сузил критерии. Количество сократилось до четырех сот. Потом поставил еще несколько фильтров и, наконец, в выборке осталось тридцать человек.

Для удобства, вывел их на монитор стола и увеличил. Затем запустил программу максимального соответствия, лица замигали, по экрану побежали цифры.

В этот момент дверь с шумом отъехала и в зал буквально влетел парень, примерно двадцати пяти лет. С растрепанными белыми, как снег, волосами.

Голубые глаза блестят, как у дикого кота, на губах улыбка, под майкой видно, как двигается бионическое плечо.

– Гордон, какого черта на первом этаже не пропускали? – выпалил он, оттягивая ворот майки, и по залу прокатилось гулкое эхо. – Фу, жара у тебя. Кондиционеры сломались?

– И тебе здравствуй, Тайлер, – сказал наследник корпорации. – Не пропускали? Может из-за драной футболки?

– Я всегда в ней заходил, – отмахнулся парень, почти бегом сокращая расстояние между ними. – Никогда проблем не было.

– Видимо, новый швейцар, – пожимая плечами отозвался наследник.

– Вот, – произнес Тайлер, остановившись и опершись ладонями на край стола, – вообще не понимаю. Что за блажь? Зачем тебе швейцар?

– Честно?

– Да.

– Понятия не имею, – отозвался Гордон и вновь обратил взгляд к выборке на экране стола. – Ты вообще зачем пришел?

Широкая бровь Тайлера приподнялась, он повел бионическим плечом и проговорил вдохновенно:

– Ну как же? Спасти тебя от трудовой рутины. Ты совсем протух, дружище, я тебе скажу.

Наследник корпорации сдержано улыбнулся, откидываясь на высокую спинку стула и произнес:

– Положение обязывает. Я вообще-то серьезными делами занимаюсь.

С Тайлером Шано они вместе с детства. С тех пор, как семья Шано переехала в их элитный квартал.

Поместья там занимают пару гектаров, в гости ходить далеко и друзей заводить сложно. На приеме, который давала семья Шано по случаю новоселья, мальчишки и познакомились, дружба завязалась крепкая и надолго.

Родители не слишком общались, работа отнимала массу времени, но к детям семьи относились, как к родным. Когда Тайлер попал в аварию на сигвее и едва не остался без руки, отец Гордона оплатил замену сустава. Мальчишка не был альтером, и едва не помер во время операции. Но профессор Одо Октавус действительно гений.

– Положение так обязывает, что ты корни в стул пустил, – отозвался Тайлер, заглядывая в монитор стола. – Пойдем? В «Олеандре» сегодня таких девочек обещают.

Его лицо стало мечтательным, взгляд устремился к бесконечно далекому потолку, где сверкают неоновые лампы, он невольно облизнулся.

Гордон хмыкнул с усмешкой.

– Они все не то что на лицо, на задницы одинаковые. Чего я там не видел?

– Ну, – протянул Тайлер, – от тебя вышла вполне себе ого-го девочка.

– Забирай, – с небрежным жестом отозвался наследник корпорации. – Вовремя её отправил. Начала в отношения набиваться. Если нужна девушка на постоянной основе…

Тайлер замахал руками, в трубочках бионической руки засветилась жидкость, он проговорил спешно:

– Что я тебе сделал? Ну и неделька. Друг забаррикадировался в небоскребе, обзывается. Какая-то дура въехала в зад моего смарткара. Прикинь, на ручном авто?

– Серьезно?

– Да сам в шоке. Где она его выкопала… Ничего, выплатила все до фунта. Кредит при мне через смартвотчи оформила.

Гордон достал из-под стола бутылку с водой и, откупорив, сделал несколько глотков.

– Какой строгий, – усмехнулся он. – Зачем тебе ее кредит? Не можешь заплатить за ремонт? Могу подкинуть.

– Нет, – качая головой сказал Тайлер, – таких надо учить уму-разуму.

Гордон хотел сказать, что уму-разуму иногда самое время учить его, но раздался сигнал с экрана на столе. Программа соответствия закончила расчеты, теперь на мониторе светится лишь одно лицо.

Оно принадлежит блондинке с голубыми глазами. Ничего особенного, но милая. Под изображением светится имя: «Кристин Уильс», девятнадцать лет. Живет с подругой на десятом этаже, значит излишеств себе не позволяет. То, что нужно.

Правда работает лаборанткой в «Ботаник-сити». Это чуть усложняет процедуру. В идеале кандидат не должен быть связан обязательствами. Впрочем, его компания снабжает «Ботаник» всем оборудованием.

– Тайлер, мне нужно сделать звонок, – сказал он, свернув окно с изображением девушки, затем поднялся и отошел к окну, где его не услышат.

– Ладно-ладно, – проговорил тот. – Я не подслушиваю. Можешь музыку включить.

– Включу, – сказал альтер. – Нис, запусти инструментальную подборку.

Раздался женский компьютерный голос:

– Нет ничего проще.

По помещению растеклась мелодия, а Гордон подошел к окну, за которым раскинулся Динариум, и мазнул по смартвотчам.

Пошел гудок, затем раздался голос, принадлежащий мужчине за пятьдесят:

– Мистер Кит? Приветствую. Чем обязан в такую рань?

– Доброго утра, мистер Залман, – глухо проговорил альтер, старательно выверяя громкость интонации, чтобы Тайлер не стал случайным свидетелем диалога. – Как бизнес? Процветает?

– Спасибо, работаем, – отозвались из динамика. – У вас, надеюсь, тоже все хорошо? По поводу следующей партии гидравлических насосов для влаголюбивых растений…

– Да, – прервал его альтер. – Я получал запрос сдвинуть сроки пораньше. Думаю, мы сможем это сделать.

– С вами приятно иметь дело, мистер Кит, – проговорил глава «Ботаник-сити». – Может я могу в чем-то посодействовать? Не люблю быть должником.

– Не думаю, что сдвиг графика слишком большая услуга. Впрочем, мы постоянно работаем над совершенствованием систем. Новая партия полностью модернизирована. Теперь можно экономить на кадрах, младшем персонале и лаборантах.

В динамике послышался смешок, глава «Ботаник-сити» проговорил: