Czytaj książkę: «Падение Флавиев»

«Не знать, что случилось до твоего рождения – значит всегда оставаться ребенком. В самом деле, что такое жизнь человека, если память о древних событиях не связывает ее с жизнью наших предков?»

Марк Туллий Цицерон, «Оратор»

Глава I

В окутанном туманом Риме хромал грязный, с порезами от кинжалов по всему телу, с разбитым до крови лицом и в рваной тунике юноша. Прохожие задевали его и толкали плечами, пока в очередной раз парень не удержался на ногах и упал коленями на каменную дорогу.

«Это меня не сломает! – думал он. – Я крепок и силен, каким и должен быть всегда. Именно этому меня всегда учил отец».

Послышались крики граждан с разных улиц. Юноша пытался разобрать, о чем они говорят, но слишком много разных голосов, которые забивали друг друга. Наконец некоторые слова становятся понятными.

– Он скончался… – слышны голоса с нотками испуга и растерянности. – Его больше нет… Как же мы теперь?.. Кто теперь позаботится о нас? Он умер, умер… Мы лишились «Утехи рода человеческого»! О боги, помилуйте нас и защитите… Нашего императора не стало… Тита Флавия больше нет! – и народ начинает рыдать.

Перед глазами юноши все замедлилось, граждане будто остановились, еле-еле можно было увидеть, как они передвигаются или оборачиваются. Он не выдержал и горько заплакал. Слезы душили его, и остановиться никак не мог.

– Отец! – закричал юноша. – Отец… прошу… не покидай меня!

***

Голубоглазый шестнадцатилетний юноша с мягкими чертами лица и вьющимися светлыми волосами резко проснулся. Лицо было мокрым от слез. Он сел и взглянул на окно, вытирая глаза. Уже взошло солнце, которое освещало ферму и поля. Лишь пение птиц прерывало полную тишину.

– Так тихо и спокойно, – восхитился парень. – Вдали от Рима всегда так.

– Доброе утро, Туллий! – Постучала в дверь, а затем вошла в кубикулу¹ полная женщина лет сорока. – Извини, что ворвалась, но я услышала твои мысли вслух и поняла, что ты уже не спишь.

– Доброе утро, Цецилия, ничего страшного. Я просто…

– Опять кошмары?

– Как и всегда.

– Мой мальчик, прошло уже почти два года, как ты пережил тот ужас, но теперь все хорошо, не стоит жить прошлым или переживать, что тебя найдут здесь. Если император не обнаружил тебя и за этот год, то уже вряд ли вообще найдет.

– Для меня он не император, Домициан слаб и ничтожен, если послал своих убийц избавиться от меня. Единственное, чего он достоин, это лишь мучительная смерть. Я хочу, чтобы его протащили по улицам Рима с позором и утопили в Тибре.

– Мой мальчик, мы все любили твоего отца Тита Флавия! Он был лучшим из всех правителей нашей империи. Я молилась о нем каждый день, чтобы Бог даровал ему сил и удачи. Он умер таким молодым и правил так мало. А сколько бед было в период его правления… Но, как я уже говорила, жизнь продолжается, и ты должен идти вперед. Месть – это страшная вещь, которая может привести тебя к гибели.

– Я не боюсь смерти, и никогда не боялся. Если мне суждено умереть, то пусть будет так, но я все сделаю, чтобы отомстить моему дяде… Я хотя бы попытаюсь.

– Как же ты собираешься мстить?

– Я еще не решил…

– Ну, если ты пока не решил, то пошли доить корову и пить свежее молоко.

Туллий надел тунику², и они вышли на улицу. Стояла прекрасная летняя солнечная погода, это наступили первые жаркие дни 83 года от Р. Х., после сезона дождей и такой погодой нельзя было не наслаждаться. С фермы открывался красивейший вид на находящийся рядом город Тарент, что на юго-востоке Италии.

– Доброе утро, Туллий! – радостно закричала девушка пятнадцати лет с длинными золотистыми волосами и тонкими чертами лица и, подбежав, обняла его.

– Доброе утро, Корнелия. – Юноша обнял ее в ответ. – Давно встала?

– Я же просила называть меня сестричкой! – Игриво улыбнулась она.

Туллий покосился на нее.

– Где твой отец, дочка? – обратилась к ней мать.

– Ушел торговать в город. Где же ему еще быть?!

– А ты ему не помогаешь?

– Он сказал, что сам справится.

– Я сейчас же отправлюсь к нему, – прервал их Туллий.

– Но, мальчик мой, – заговорила Цецилия, – ты же не завтракал, хотя бы молоко выпей.

– Да, поешь чего-нибудь, – вмешалась сестра. – А то ты такой худой, что аж кости видны.

– Не только кости, но и мышцы! – и Туллий напряг их на руках. – Да и потом, чем меньше вешу, тем легче бегаю. – Улыбнулся он и убежал.

Юноша вскочил на коня и поскакал по мощеной дороге прямо в Тарент. Построенный еще спартанцами, город вначале находился под властью Древней Греции, а потом уже Римской империи. Эта гавань, хорошо защищенная, отделяла Тарентский залив от лагуны.

Туллий миновал главные ворота и стражу, которая уже хорошо его знала, и отправился прямиком на форум³. Строения, в основном одноэтажные, лишь иногда выделялись среди остальных инсул⁴. Огромный храм Нептуну в центре города напоминал о том, что это морской город и данный бог тут для всех главный.

Юноша соскочил с коня и, взяв его за поводья, вступил на территорию форума. Торговля уже была в самом разгаре. Множество людей, как в дорогих тогах⁵, так и в бедных туниках, слонялись взад-вперед, ища что-то необычное и интересное. Ходили между ними и граждане с набедренными повязками, по взгляду которых было понятно, что они там не для покупок, а лишь для того, чтобы воспользоваться моментом и кого-нибудь лишить кремены⁶. В середине форума, на ростре⁷, торговали абсолютно голыми рабами. Мужчины, женщины и дети стояли рядом друг с другом с опущенными головами и ожидали своей дальнейшей участи. Туллий рассмотрел между ними красивую девушку лет двадцати, она была прекрасна фигурой и формами. Как будто почувствовав его заинтересованный взгляд, она подняла голову и посмотрела прямо в глаза. Ее зеленые глаза покорили Туллия. Он замер как вкопанный. Затем, взяв себя в руки, улыбнулся ей. Однако она снова опустила голову.

– Туллий! – громко произнес мужской голос.

Юноша обернулся и увидел возле лавки мужчину пятидесяти лет.

– Иди сюда! – снова произнес мужчина.

Туллий послушался и подошел. Это был толстый бородатый мужчина, уставший и строгий с виду, но, когда улыбнулся, весь засветился добротой.

– Ты на кого там засмотрелся? – рассмеялся он. – Уж не на ту ли чудную девочку? – и он указал пальцем.

– Да я просто… – попытался оправдаться Туллий, – смотрел…

– Стой здесь! Я подойду и узнаю, сколько за нее…

– Нет, Клитус, – перебил его юноша, – не стоит.

– Попытка не пытка, – рассмеялся мужчина. – И я сколько раз просил называть меня «отец», хотя бы на людях.

– Прости.

– Я сейчас приду.

Клитус отправился к ростре. В то же время туда подошел в белой тоге гражданин и заговорил с торговцем рабов. Все трое долго общались, пока мужчина в белой тоге не дал мешочек с монетами и забрал понравившуюся Туллию девушку, прихватив при этом еще трех рабынь. Клитус вернулся грустным.

– Извини, сын, но он оказался оптовым покупателем.

– Кто это был?

– Сын префекта города, Авл.

– Понятно. А сколько хотели за ту рабыню?

– Пятьсот денариев.

– Цена приемлемая. В Риме она бы стоила тысячу или даже полторы. А у меня же еще остались ауреи⁸ отца…

– Ну да ладно, – прервал юношу мужчина. – Я все понимаю, ты уже вырос, так что найдем еще тебе достойную девушку. А пока давай работать.

До самого вечера они торговали фруктами и овощами. Но все это время из головы Туллия не исчезал идеальный вид той рабыни и мысли о том, что он готов на все, лишь бы еще раз взглянуть в ее глубокие зеленые глаза.

– Ну что же, – заговорил Клитус, – все готово, и можем возвращаться домой.

– Нет, отец, я хочу погулять по городу, подумать.

– По ночному Таренту? Это не лучшая идея. Даже в Риме опасно гулять по ночам, уж тебе это известно не понаслышке, то что тогда о провинциях говорить?!

– Но…

– Это даже не обсуждается, молодой человек. Поможешь мне дотащить карруку⁹ до дома и не забудь прихватить с собой свою лошадь.

– Хорошо, – угрюмо произнес Туллий и пошел выполнять приказ.

Вернулись они домой поздно ночью. Мужчина побрел в свою кубикулу, где давно уже спала Цецилия, а Туллий – в свою. Но как только он помылся и собирался лечь спать, к нему в кубикулу вошла Корнелия в одной набедренной повязке.

– Доброй ночи, братик! – игриво проговорила она.

– Корнелия, – шепотом сказал Туллий, – твой отец еще не заснул, слишком рискованно, да и потом я очень устал сегодня.

– С каких пор ты стал таким осторожным? – Она подошла к нему, впилась губами в его губы и обняла за талию.

Туллий не сопротивлялся, обнял в ответ, повалил на кровать, сорвал с нее набедренную повязку и они стали целоваться, сливаясь воедино…

После любовных игр они легли на спины и замерли.

– Туллий, я тебя обожаю, – произнесла счастливая девушка. – Каждый день я жду ночи, чтобы прийти к тебе… Я мечтаю о твоем теле в шрамах, которые придают тебе мужественность и сексуальность…

– Корнелия, это неправильно…

– Ты о чем?

– Это нечестно по отношению к твоим родителям. Они столько сделали для меня… Благодаря им я вообще жив, и тут такое… сплю с их дочерью…

– Что тут такого? Мы же не родные брат и сестра, ты приемный сын. Я вообще хочу выйти за тебя замуж, хочу детей от тебя. Только пока не знаю, как сказать об этом родителям. Нам не страшно ничего, ведь мы же любим друг друга, верно? Ты любишь меня, Туллий?

– Конечно, люблю.

– Тогда чего ты боишься?

– Ничего я не боюсь.

– Вот и славно. Мы немного повременим и дождемся подходящего момента, чтобы рассказать о нас родителям. Я уверена, они нас благословят на брак. Ну а сейчас мне пора в свою кубикулу.

Корнелия чмокнула Туллия в губы, встала с кровати и ушла. Он же попытался уснуть, но перед глазами снова всплыл образ той рабыни, и до самого утра сон пропал.

С восходом солнца Туллий поднялся с кровати, подошел к сундуку и сел на корточки. Он открыл его и достал серебряный кинжал, подаренный Титом Флавием, и свиток. Туллий надел тунику, спрятал туда вещи и, выйдя из дома, вскочил на лошадь и поскакал в город.

Оказавшись в Таренте, он сразу же направился к резиденции префекта.

– Стой, кто идет? – спросил у юноши один из охраны.

– Я Туллий, сын Клитуса, и мне нужно срочно поговорить с префектом.

– Тебе назначена встреча? Ты записывался на прием?

– Нет, я же говорю, что это срочно!

– Без записи префект никого не принимает, даже Туллия, сына Клитуса, – и охранники рассмеялись.

– Да как вы смеете… – начал было возмущаться парень. – Да вы знаете, кто я такой?

– И кто же? – смеясь, спросили двое стражников.

– Я… я… – промямлил Туллий.

Но в этот момент ему на плечи легли две руки, и он резко обернулся. Его взору предстали двое юношей-ровесников.

– Ты опять буянишь? – спросил рыжеволосый парень.

– Наш Туллий вечно во что-то пытается ввязаться, – констатировал факт другой парень, брюнет.

– Маний, Луций?! А вы что тут делаете?

– Мы тебе тот же вопрос задаем, – ответил рыжий Маний. – Зачем тебе префект?

– Это личное дело, – недовольно произнес Туллий.

– Да? Ну, ладно, а мы тебе хотели помочь, – равнодушно сказал брюнет Луций.

– А взамен что?

– Взамен?

– Да, вы за помощь всегда требуете у меня что-то взамен.

– Да есть тут одно дело. – Почесал затылок Маний. – Я давно хотел об этом поговорить, но все язык не поворачивается.

– Почему? Ты что, боишься меня? – удивился Туллий.

– Нет, конечно, но пару месяцев назад мы с тобой уже дрались. До сих пор челюсть болит.

– Хорошо, что я вовремя подоспел, – сказал довольный Луций. – Иначе вы бы поубивали друг друга.

– Да ну, ерунда. – Махнул рукой Туллий. – То разве драка была? Я просто лишнего вина выпил и немного понесло.

– Немного? – поразился Маний. – Ты мне три зуба выбил, а я тебе – один.

– Да то все равно молочные зубы были, – и Туллий рассмеялся.

– Вот что значит пить рано начал.

– Так что у тебя за дело?

– А у тебя? Давай вначале тебе поможем, а потом я скажу свое пожелание.

– Ну, хорошо, – и он отвел друзей подальше от стражи. – Вчера я увидел на форуме идеальную рабыню и только хотел ее купить, как прямо передо мной ее забрал сын префекта.

– То есть ты хочешь выкупить ее?

– Да, а если откажут, то украсть.

Маний и Луций громко свистнули.

– Похоже, мальчик влюбился. – Засмеялся Луций.

– Не смей меня мальчиком называть, – рассердился Туллий.

– А у твоей семьи нет разве других рабынь? – поинтересовался Маний.

– Нет, только несколько рабов, да и то не первой свежести. Так что, поможете?

– Даже не знаю…

– Вообще-то я знаю, где живет сын префекта, – объявил Луций.

– Серьезно? – обрадовался Туллий.

– Да, но на эту виллу попасть будет очень трудно. А выбраться оттуда, наверное, еще сложнее.

– Это меня не пугает.

– Кто-бы сомневался, – фыркнул Маний.

– Товарищи, – перешел на шепот Туллий, – я хочу открыть вам одну тайну.

– Это какую? – одновременно заинтересовались они.

– Я скоро покину Италию, и мне нужна спутница, эта рабыня – то что надо.

– Покинешь? Почему? Куда ты отправишься?

– Перед отбытием, я обещаю, все расскажу, а пока мне надо ее украсть.

– Ты же хотел вначале выкупить ее?! – поймал на слове Луций. – Или уже передумал?

– Передумал. – Ухмыльнулся Туллий.

– О боги! – вздохнул Маний. – Вы нас покараете за Туллия.

– Веди нас к этой защищенной вилле, – приказал Туллий Луцию.

Вскоре все трое оказались возле охраняемой виллы. Они обошли ее со всех сторон, прикидывая, где лучше всего забраться.

– Это плохая идея, очень плохая, – оценил ситуацию Маний.

– Нестрашно, с вами или без вас, но я все равно проникну туда, – уверенно заявил Туллий.

– Мы даже не представляем себе, как там внутри все устроено и где вообще рабов держат.

– Тем интереснее.

– О, я кое-что придумал! – завопил Луций.

– Что? – заинтересовался Туллий. – И потише… давай.

– Дождемся, когда кто-то выйдет из виллы, проследим за ним, нападем и допросим. Вот нам и расскажут, где рабов держат и как туда легко попасть.

– Ага, а потом свидетеля зарежем, а труп спрячем в катакомбах, верно? – спросил Маний.

– Идея хорошая, но можем просто оглушить.

– Чушь! – прервал их Туллий. – У меня есть идея гораздо лучше.

– Например?

Но Туллий не стал объяснять, а побежал к высокому забору виллы, залез на него по плющу и оказался наверху.

– Он ненормальный, – то ли с восхищением, то ли с сожалением произнес Маний.

Луций хотел было последовать за другом, но Маний показал рукой остановиться. Туллий присел на верху забора и внимательно разглядывал территорию виллы. Там был огромный сад с фонтаном, статуями и фруктовыми деревьями. Внутри никого не было. Время шло, а ничего не менялось. Наконец Туллий увидел, как мужчина зашел в левое крыло здания, а затем вышел из него с пятью рабами и рабынями. Рабыни с зелеными глазами среди них не было. Навстречу к ним медленной походкой шла толстая женщина, пристально осматривая забор. Туллий еще больше пригнулся, а затем потянулся к соседнему дереву с лимонами и сорвал пару штук, как вдруг услышал крик этой самой женщины:

– Стража! Убийца на стене! Погибаю! Помоги-и-ите-е-е-е!

Туллий едва спрыгнул с забора на улицу, как к нему подоспела охрана из четырех человек. Луций и Маний спрятались за угол забора соседней виллы. На улицу вышли и сын префекта с кричащей женщиной. Авл опять был одет в белоснежную тогу, как и вчера на форуме. Он был в хорошей физической форме, на вид – лет двадцать пять.

– Убийца, он убийца! – снова завопила стареющая женщина.

Туллий тут же спрятал за спиной фрукты.

– Дорогая теща, позволь я сам во всем разберусь! – вмешался сын префекта. – Что у тебя за спиной? – обратился он уже к Туллию.

Юноша протянул руки и показал лимоны.

– Фрукты, значит. – Авл рассмеялся.

– Но… – опять было начала женщина.

– Я не вижу в подростке убийцу. Воришку фруктов вижу, но не убийцу.

Охрана расслабилась.

– Всем ворам надо отрубать руки! – грозно и пафосно произнесла она. – Ты ведь его накажешь за это, верно?

– Конечно, я разберусь, а сейчас возвращайся в свои покои, дорогая теща Оливия.

– Ты меня прогоняешь? Что скажет на все это мой супруг, римский сенатор?

– Не понимаю, на что именно? Думаю, сенатору Гнею Юнию Сервию вряд ли будет дело до ребенка, сорвавшего пару лимонов с дерева.

– Он же покушался на мою…

– Иди на виллу, а то на улице небезопасно стоять. Здесь-то точно могут появиться настоящие убийцы.

Толстая женщина испуганно осмотрелась по сторонам, после чего ушла.

– Фу-у-ух, – выдохнул сын префекта. – Как твое имя? – спросил он у юноши.

– Туллий, господин.

– Видишь, что ты наделал? Из-за тебя я вынужден был слушать крики моей тещи. Эта выжившая из ума старая матрона меня когда-нибудь доконает. Твое счастье, что дома был я, иначе она бы тебя точно скормила львам на арене.

Туллий сглотнул.

– Хотя это я бы с радостью ее скормил, но не львам, а кому-то более мелкому, мышам или крысам, как пример, чтобы помучалась, – продолжил он и наигранно задумался.

Охранники рассмеялись.

– Господин, – прервал молчание Туллий, – прости меня, я не знал, чья это вилла, я не знал, что тут живет супруга сенатора, если бы знал, то даже к этой улице близко не подошел бы.

– Учти: воровство – это опасная игра. Сегодня лимоны, а завтра и на украшения потянет. Запомни это навсегда, я прощаю лишь один раз человека. Увижу тебя рядом с моей виллой снова – посчитаю, что ты участник какого-то заговора, и тогда лишение рук будет казаться милостью богов. Свободен.

Туллий поклонился и протянул лимоны.

– Нет, оставь себе. – Махнул рукой Авл и с охраной вернулся на виллу.

Туллий подошел к друзьям.

– Это было потрясающе! – восхитился Маний.

– И здорово ты так придумал этот трюк с лимонами. Молодец. Он даже ничего и не заподозрил, – похвалил Луций.

– Благодарю, друзья, что пришли ко мне на помощь, – съязвил Туллий.

– Так ведь опасности-то не было! – обиделся Луций. – Мы контролировали ситуацию, и если бы тебе грозила беда, то тут же спасли бы тебя, правда, Маний?

– Ну а как же! – неуверенно промямлил Маний.

– Как бы там ни было, план провалился, – констатировал факт Луций. – Вилла серьезно охраняется, а если он тебя во второй раз поймает, то ты, скорее всего, умрешь.

– Наоборот, план сработал. – Ухмыльнулся Туллий. – Внутри мало людей, да и к тому же я знаю, где держат рабов.

– Что собираешься делать?

– Залезу сюда поздно ночью и украду ее.

– Но на этот раз без нас, – твердо заявил Маний.

– О да, а то от вас такая польза была… – снова съехидничал Флавий.

– Это ты зря, – обиделся Луций. – А кто тебя сюда привел? Как бы ты узнал, где живет сын префекта?

– Спросил бы у любого на форуме.

– Аха-ха, – рассмеялся Маний.

– Зря смеешься, не хочешь мне помогать – значит, с твоей просьбой не помогу.

– А ты дашь слово, что если я тебе помогу, то ты выполнишь все, о чем я попрошу?

– Конечно, нет, как я могу давать слово, о чем не знаю? Может, это не в моих силах и возможностях…

– Да все просто, – вмешался Луций. – Он хочет руки и сердца.

– Мои? – вытаращил глаза Туллий.

– Да нет… – застеснялся Маний. – Твоей сестры.

– Корнелии???

– А у тебя так много сестер Корнелий? Видишь ли, я очень давно в нее влюблен, хотел было уже за ней ухаживать, но тут оказалось, что у нее есть ты, то есть старший брат. Мы и не догадывались, что у твоего отца была еще одна жена раньше, которая и родила тебя. Поэтому он решил тебя найти и вернуть. В общем, ты в ответе за нее, я это понимаю, поэтому и хочу, чтобы ты разрешил нам встречаться… вот.

– Эм… – Туллий оцепенел и не знал, что ответить.

– Да не переживай, я ее не обижу и до свадьбы даже не притронусь. Я хочу настоящую первую брачную ночь.

– Понятно… – ужаснулся Туллий.

– Так что скажешь? Думаю, это будет честно: я тебе помогаю с твоей возлюбленной, а ты – с моей.

– Да, это честная сделка.

– Отлично! Так что, по рукам? – Маний протянул руку, и Туллий пожал в ответ. – Так что, когда начинаем, ночью?

Глава II

С наступлением темноты друзья уже были наготове. В это самое время к центральному входу на виллу прибыл паланкин¹⁰, охраняемый всадниками, откуда вылез седой человек лет шестидесяти пяти, со строгими чертами лица и запавшими щеками, и скрылся внутри виллы.

– Это префект? – спросил Туллий.

– Нет, – ответил Луций, – точно нет. Я знаю, как выглядит префект.

– Но это был явно патриций, – вмешался Маний. – Один паланкин стоит целого состояния.

– Да неважно, – сурово произнес Туллий. – Выждем, когда голоса на вилле стихнут, и вперед.

Была уже глубокая ночь, и Туллий решил действовать. Он опять залез по плющу на забор, и за ним последовал Маний. Луций остался сторожить улицу. Маний залег на заборе, чтобы следить за виллой. В случае опасности он должен был свистнуть, тем самым предупредить Флавия. Сам же Туллий спрыгнул с забора на территорию виллы и стал красться к самому зданию, а именно к интересующему его левому крылу. Было довольно тихо и спокойно кругом. Он без труда приоткрыл дверь и оказался внутри. «Где же вся охрана? – подумал Туллий. – Неужели спит?» Он спустился по лестнице и оказался в подвальном помещении, где дремал старый страж в углу на табурете. Кругом же были клетки со спящими мужчинами-рабами и гладиаторами. Среди них не было ни одной рабыни. «Не то место! – мысленно разозлился Туллий и быстро покинул этот подвал. – Надо идти в правое крыло». Он тихонько миновал атрий¹¹ и стал на цыпочках красться по коридору в другой конец виллы. Перед экусом¹² слева Туллий услышал голоса и остановился. Лишь краем глаза он заглянул туда и обнаружил десять стражников, которые не спали, а играли в кости. Правда, никто не шумел, не кричал, не ругался, а общались шепотом. Все были увлечены игрой и даже не заметили, как мимо них проскочил какой-то силуэт. Туллий, успешно миновав их, вздохнул и пошел дальше. На этот раз уже справа был таблин¹³, где тоже слышны были голоса, однако намного меньше – всего три. Двери были двустворчатые, украшенные накладками из металла, и слегка приоткрыты. Для Туллия не составило труда легко их миновать, когда вдруг он замер, услышав, о чем именно они говорят.

– Я не понимаю, сенатор… – голос сына префекта. – А какое отношение имеет император Домициан к Титу Флавию?

– Сынок! – глухой немолодой голос. – Во-первых, он не Тит Флавий, а император тоже. Во-вторых, я говорю про то, о чем судачит не только сенат, но и весь Рим.

– То есть все считают, что император Домициан отравил своего брата Тита, чтобы поскорее занять его трон?!

– Да! И небезосновательно, ведь император Тит умер совсем молодым и здоровым. Он был настоящим человеком, истинным римлянином, воином и военачальником, а тут вдруг внезапно заболел и быстро умер. Всегда надо задавать вопрос в таком случае: а кому выгодна была его смерть?

– Да кому угодно, тем же иудеям, например. Отомстили за Иерусалим и Храм Соломонов.

– Ты серьезно так думаешь? Они проникли во дворец императора и отравили его? Или подкупили преторианцев?

– Сенатор… – вмешался третий голос.

– О боги, называйте меня по имени, что вы ведете себя как чужие люди? Или ты хочешь, чтобы я тоже тебя называл только лишь префектом?

– Нет, Гней Юний Сервий, что ты! Но, возвращаясь к теме, Тит Флавий, конечно же, был императором, причем всеми уважаемым, тут никто не спорит, но сейчас времена поменялись, и у нас лишь один император – это Цезарь Домициан, и обвинять без доказательств нашего божественного повелителя было бы глупостью.

– Ты знаешь легенду этого города, Клавдий? – спросил сенатор.

– Какую? Их много.

– Таренту почти столько же лет, как и Риму. Еще при Великой Греции он стал одним из наиболее богатых, многолюдных и могущественных полисов. Но три столетия назад именно Тарент спровоцировал Пиррову войну против Рима и поплатился за это…

– Кстати, царь Пирр был вторым – после Александра Македонского – величайшим военачальником в истории, как утверждал историк Тит Ливий, – перебил сенатора Авл.

– Да, но я так не считаю, ведь, в отличие от Александра, у Пирра были проигранные битвы, в конце концов он был убит во время очередной войны, – строго ответил Гней Сервий. – Но я говорил не о Пирре, а о том, как Тарент вначале завелся с Римом, а потом вынужден был капитулировать перед ним, позабыв о главном – что этот греческий город должен был стоять до конца, а не требовать от Пирра продолжения войны с Римом. Практически это ознаменовало начало заката Греции, которая уже не могла защищать свои провинции, и начало расцвета Римской республики.

– К чему ты клонишь, друг мой, позволь спросить? – поинтересовался префект Клавдий.

– Дай досказать. Как бы там ни было, Тарент сдался Риму, но ровно через шестьдесят лет, во время уже Ганнибаловой войны, Тарент перешел на сторону карфагенян, тем самым предав Рим, как когда-то предал Грецию. Правда, через три года Рим отомстил, во второй раз захватил ваш город, но на сей раз уже граждан не пощадил, а вырезал и продал в рабство 30 000 жителей… Итак, к чему же я это все говорю?! Вот ты, дорогой друг, сейчас восхваляешь Домициана, как когда-то Тита, но последнего нет уже в живых, и больше он тебе неинтересен, так как не принесет никакой выгоды. Умрет Домициан – ты и о нем уже не вспомнишь, а будешь восхвалять нового, и так далее, и далее. Я считаю, что человек должен быть честен в первую очередь с самим собой и уважать себя и других. Ты не сможешь всегда бежать, куда подует ветер.

– Я с тобой не согласен, – возразил Клавдий. – Следовать за дуновением ветра – это и есть чистой воды политика. При Тите я был никем, а при Домициане стал всем. Так кого мне любить? А у тебя, мой друг, видимо, ситуация наоборот.

– Что ты сказал? – повысил тон сенатор.

– Отец! – вмешался сын префекта. – Прошу! Не надо ссор.

Но в этот самый момент в коридоре показалась та самая орущая женщина Оливия. Завидев Туллия, она замерла от изумления. Он достал кинжал и приложил палец ко рту. Женщина с грохотом упала в обморок. Туллий спрятал кинжал и решил поскорее добежать до правого крыла, как вдруг наткнулся на других стражников. Их было пятеро, и все сразу наставили на юношу свои мечи. В коридоре появились префект с сыном. Сенатор же нагнулся над лежащей без сознания супругой.

– Гней Сервий, она жива? – спросил Авл.

– Жива. У нее обморок, – ответил сенатор и подошел к ним. После чего обратился к двум стражникам: – Отнесите ее на софу.

Те отправились исполнять приказание.

– Ты? – поразился сын префекта, увидев Туллия. – Что ты опять тут делаешь? Неужели мало лимонов было?

– Кто это, Авл? – поинтересовался префект.

– Этот воришка сегодня днем напугал Оливию, когда воровал наши фрукты. Ну а сейчас решил, видимо, украсть уже что-то подороже. – После чего обратился к Туллию: – Думал, мы спим и ты сможешь воровать все, что пожелаешь, ведь так?

Туллий промолчал.

– А ведь я тебя предупреждал, – продолжил сын префекта, – что прощаю лишь один раз. Ты, видимо, посчитал мою доброту за слабость?! Зря. Ты мне не оставил другого выбора. – Авл протянул руку к стражнику, и тот вручил ему свой меч. – Если думаешь, что сейчас лишишься пальцев или рук, то ты глубоко ошибаешься. Твоя голова все равно пуста, раз ты пролез сюда, а значит, она тебе больше не нужна.

И как только он замахнулся мечом, Туллий выдал:

– Я гражданин Рима и требую суда у императора.

– Что? – поразился сын префекта.

– Согласно закону, если гражданин Рима провинился, он может требовать суда у самого императора, а до этого момента он неприкосновенен.

– Да кому какое дело до твоих слов и желаний? – заорал Авл.

– Стой! – вмешался уже Гней Сервий. – Если префект и его сын не выполняют римские законы, то кто тогда будет?

– Так ведь он…

– Я все видел и слышал, так что в курсе, – спокойно прервал его сенатор и обратился уже к Туллию: – А у тебя есть доказательство того, что ты римский гражданин?

– Да! – и Туллий вытащил из туники свиток и протянул ему.

Сенатор раскрыл документ и внимательно прочитал.

– Ты Туллий Флавий? – удивленно спросил Гней Сервий.

– Он самый.

– Откуда ты взял фамилию Флавий?

– Это фамилия моего отца.

– И кто же он?

– Бывший император Римской империи Тит Флавий.

Префект и его сын расхохотались. Лишь сенатору было не до смеха.

– А этот юнец смышленый, – смеялся Авл. – Ты родной сын Тита Флавия?

– Да.

– М-да, не очень хорошо подготовился, видать. Много ошибок, малыш! Во-первых, сын Тита Флавия был убит сразу же после смерти императора. Во-вторых, ни для кого уже не секрет, что сын был приемным, а не родным. В-третьих, Тит Флавий очень разочаровался бы в своем приемыше, если б увидел, как он ворует лимоны и проникает на чужую виллу.

– Я родной сын, так как о том, что я приемный, отец сказал мне лишь на смертном одре, а значит, если бы не смерть, то правда не всплыла бы. Значит, я считаю себя его родным сыном, а что думают остальные, меня не интересует.

– Что с этим ненормальным будем делать, сенатор? – обратился сын префекта. – А то уже становится все это не смешным, а грустным.

– Есть доказательства, что ты сын Тита? – спросил Гней Сервий у Туллия.

– Есть! – и он достал кинжал.

Стражники напряглись, но сенатор их успокоил.

– Кроме того, что я сенатор, я еще и воин, и военачальник, много сражений прошел, думаете, я не справлюсь с ребенком голыми руками? – и Гней Юний Сервий взял из рук Туллия серебряный кинжал. – Это разве доказательство?

– Этот кинжал подарил мне отец перед смертью. На нем можно увидеть герб Флавиев.

Гней внимательно его разглядел и увидел букву «F» в лавровом венке.

– Смешно, – высказался Авл. – Каждый ювелир сможет выгравировать любые инициалы и герб, где только пожелаешь. Может быть, ты его вообще украл.

– Не смешно, – произнес Туллий. – За такую гравюру надо было бы заплатить целое состояние, а воровать у императора кто бы рискнул?

– И что тебе нужно здесь? Опять лимоны?

– Нет, я здесь, чтобы встретиться с сенатором Рима.

– Для чего? Это же явный заговор!

– Довольно! – прервал их сенатор. – Я хочу поговорить с этим юношей наедине, – и он указал рукой следовать за ним.

Туллий первым вошел в таблин, а за ним и сенатор, который плотно закрыл дверь за собой. Опять жестом он указал Туллию сесть на табурет, а сам остался стоять.

– А теперь, Туллий Флавий, – начал было Гней Сервий, – когда мы с тобой наедине, скажи мне правду: зачем ты здесь?

– Мне нужно было встретиться с тобой.

– По какому делу?

– Помочь мне убить Домициана.

– Ты хоть понимаешь, что за такие слова мы можем оба лишиться головы?!

– Я не боюсь.

– А зря, лишь страх смерти делает нас умнее и хитрее. Ты либо безрассудный, либо жить надоело.

– Ты сам недавно говорил, что Домициан отравил Тита. Я хочу лишь одного – мести.

– Я вот смотрю на тебя и никак не могу понять. То ли это ловушка для меня, подстроенная врагами, то ли какая-то игра.

– Я говорю правду!

– Правду? Множество несостыковок у тебя.

– Каких?

– Во-первых, как ты узнал, что я сегодня приеду? Даже префект и его сын об этом не знали. Ты следил за мной или кто-то другой? Во-вторых, откуда ты знаешь, что я тебя не выдам императору и не получу свою награду? В-третьих, как ты смог выжить после смерти Тита? Это же невозможно!