Czytaj książkę: «Культура, искусство, памятники Крыма»
Крым, Киммерия, Кермен, Кремль… Всюду один и тот же основной корень КМР, который в древне-еврейском языке соответствует понятию неожиданного мрака, затмения и дает образ крепости, замкнутого места, угрозы и в то же время сумрака баснословности.
Остров, отделенный от материка гниющими и зловонными Меотийскими болотами, солончаковыми озерами, узкими песчаными косами, а море вбирающий в себя глубокими бухтами, проливами, гаванями.
Материк был для него стихией текущей и зыбкой – руслом Великого океана, по которому из глубины Азии в Европу текли ледники и лавины человеческих рас и народов.
Море было стихией устойчивой, с постоянной и ровной пульсацией приливов и отливов средиземноморской культуры.
«Дикое Поле» и «Маре Интернум» определяли историю Крыма.
Для Дикого Поля он был глухой заводью.
Во время человеческих половодий оно выступало из берегов и затопляло его. Соседний Кавказ был гребнем, о который чесались все народы, оставляя на его зубцах клоки руна и шерсти всех мастей – образцы расы. Это делает Кавказ этнографическим музеем.
Крым – не музей. Сюда от избытка переливались отдельные струи человеческих потоков, замирали в тихой и безвыходной заводи, осаждали свой ил на мелкое дно, ложились друг на друга слоями, а потом органически смешивались.
Киммерийцы, тавры, скифы, сарматы, печенеги, хазары, половцы, татары, славяне… – вот аллювий Дикого Поля.
Греки, армяне, римляне, венецианцы, генуэзцы – вот торговые и культурные дрожжи Понта Эвксинского.
Сложный конгломерат расовых сплавов и гибридных форм – своего рода человеческая «Асканиа Нова», все время находящаяся под напряженным действием очень сильных и выдержанных культурных токов.
Отсюда двойственность истории Крыма: глухая, провинциальная, безымянная, огромная, как все, что идет от Азии, – его роль степного полуострова, и яркая, постоянно попадающая в самый фокус исторических лучей – роль самого крайнего сторожевого поста, выдвинутого старой средиземноморской Европой на восток.
Особое значение придавало Крыму то, что он лежал на скрещении морских дорог с древним караванным путем на Индию.
