Czytaj książkę: «Сказка Сердца / Часть 2: Сквозь Огонь»
Глава 1
Он родился совершенно слепым. И не один. Их было одиннадцать, или около того. Барахтающиеся комочки плоти. Те, что родились посильнее, быстро научились отпихивать остальных от матери, вкушая больше пищи. Но инстинкт требовал борьбы, и лейтенант Штурм научился пробиваться к источнику. Рост был медленным, непривычным, но он чувствовал, как с каждым часом становится больше.
Мать нервничала, и её состояние передавалось потомству. Те, что понаглее, больно впивались резцами в её соски, а те, что постеснительнее, всё время теряли их и тыкались носами в пустой живот, лишь больше раздражая её. Хотя рыбы вокруг стало полным-полно, она ей не нравилась. По этой причине мышь целиком сожрала старый ботинок, где обитала последние недели. Её можно было понять. Она вынашивала четвёртое потомство за год, и это было уже чересчур.
Когда ботинок кончился, она принялась за мышат. Лейтенант мог хорошо слышать, как кричат его братья и, почувствовав неладное, пополз прочь, подальше от этой кровавой расправы. Он почему-то вспомнил сказки, прочитанные в детстве, в них так всегда поступала мачеха. А потом, когда он подрос, он прочитал в какой-то очень старой библиотеке те же сказки, но в них на месте мачехи была мать. Похоже, это был тот самый случай.
Он полз довольно долго и уже начал чувствовать, что её нет рядом. Опасность миновала, вот только очень хотелось есть. Лейтенант уже думал повернуть назад, но тут что-то большое пошевелилось над ним. Он немного отполз вбок, но остановился, совершенно остолбенев внутри. Воспоминания о библиотеке были не его воспоминаниями. В это самое мгновение тяжёлый ботинок накрыл мышонка – и тот пискнул в последний раз, с немым вопросом провалившись в небытие.
– Сиди тихо, – прошептала Зара одними губами магистру младшему технику Вульфи, так некстати заёрзавшему своей левой ногой, ещё больнее упираясь коленом ей в лицо.
«Сама сиди тихо, доигралась со своей рыбой», – мысленно ответил ей ехидный голос в голове магистра, пока тот снимал языком с губ сердечную пыль, осевшую на его лице.
Весь вчерашний вечер и целую ночь они лежали под полом на втором этаже его жилища, прикрытые матрасом, по счастливой случайности никем не поднятым. Очень хотелось пить, есть и ныть – последнего магистру особенно хотелось. На стуле в комнате спал культист с ружьём на коленях. Вульфи видел его через щель в полу. «Видимо, эти ребята совсем плохо высыпаются», —заметил один из его голосов, потому что это был уже второй человек на этом посту, довольно быстро засыпавший. Однако предыдущий спал тревожно и часто просыпался, а сон этого, похоже, был крепок.
Зара наконец решилась и медленно поползла к люку, минуя мешки с медной проволокой, припрятанные Вульфи на чёрный день. Она подползла к люку и взглянула на Галахада. Тот махнул ей рукой, давая знак к действию. Девушка стала аккуратно приподнимать люк и матрас вместе с ним. Он предательски съехал вбок, и культист зашевелился на стуле. Зара замерла. Но молодой человек не вздумал проснуться, и Вульфи помахал ей рукой, делая знак продолжать. Девушка подняла люк выше, матрас сполз вниз. Зара медленно выпрямилась, аккуратно укладывая крышку люка на пол. Но, резко распрямив голову, она ударилась о раму открытого окна. Раздался треск и звон оконного стекла. Культист открыл глаза, но тут же закрыл их, уронив голову на бок. Когда он наконец встрепенулся и, привстав, схватился за ружьё, девушка была уже в шаге от него и замахнулась для удара. Молодой культист от неожиданности сам упал со стула, и удар кулака Зары пришёлся по стене. От боли она запрыгала на одной ноге, тряся ладонью. Палец молодого человека зацепился за курок. Грохнул выстрел. Девушка отшатнулась, схватившись за лоб. Культист в панике пытался совладать со своими трясущимися руками, дёргая затвор. В его глаза брызнули капли крови, чьи-то руки схватили ружьё, и он потерял сознание. Вульфи стоял над ним тяжело дыша, с ружьём в руках.
– Затвор! – крикнула Зара, подпирая стулом дверь, в которую уже колотили, а ещё через мгновение два выстрела проделали в ней дымящиеся дырки.
Девушка, смахнув кровь со лба, выхватила у старика ружьё, прицелилась и выстрелила в ответ – и третья пуля с той стороны разбила стекло за её спиной. За дверью раздался сдавленный крик. Зара схватила магистра за руку и стала выпихивать упиравшегося старика в окно.
– Нет, нет, я не… – бормотал он, уже спускаясь вниз, крепко держа руку девушки.
Над её головой просвистела ещё одна пуля, разбив другое стекло. Вульфи соскользнул с девичей руки и приземлился прямо на мостовую. Зара выпала вслед за ним, приземлившись прямо на магистра и придавив его лицо тяжестью своего тела.
– О, луны! – сдавленно закричал Вульфи.
– Сейчас, сейчас, теф-рпение, – кряхтя произнесла девушка, вставая, опершись на приклад.
В окно первого этажа она увидела, как культисты кубарем сваливаются с лестницы. Над её головой просвистел ещё один выстрел, и она резко села, вновь придавив лицо магистра.
– Да сколько мо… – закричал он.
– Столько, сколько ну-фно, – процедила Зара, приподнимаясь и стреляя в ответ.
– Где ты научилась стрелять? – удивился Вульфи, поднимаясь на четвереньки и отползая к стене.
Зара продвигалась к двери ползком и не отвечала. Вновь прогремел выстрел, и на её спину посыпались осколки.
– Не тому научишься, держа самое злачное заведение в Городе, – прорычала она, хватая камень и бросая его в разбитое окно.
– Граната! – раздался крик внутри дома.
– Бежим! – крикнула Зара.
Вульфи вскочил на ноги и побежал по каналу вслед за девушкой.
– Стой, стой, я не успеваю за тобой!
«Мне кажется, это лучший момент в моей жизни», – вдруг сказал незнакомый голос внутри его головы. Магистр увидел солнце, бьющее через крыши на канал; сверкающую воду; испуганные и удивлённые лица прохожих, как будто бы разбегавшихся в стороны от развивающихся локонов девушки, бегущей впереди; свои ноги, скачущие по покатым камням мостовой. Он будто впервые ощущал воздух, режущей прохладой врывающийся в его лёгкие и вырывающийся обратно согретым на бегу его горящим телом. Ничего не напоминало ему, что он был великовозрастным стариком. Он чувствовал себя юнцом, несущимся навстречу жизни, навстречу… Он врезался в спину Зары, неожиданно остановившуюся перед маленьким мостом на другую сторону канала.
– Красные луны, – зло крикнула она и прицелилась.
Впереди среди толпы виднелись каски стражи, а за ними… За ними, как сама тьма, разбрасывая толпу, скакали два чёрных рыцаря.
Прогремел выстрел – и одна из касок слетела с её владельца. Зара схватила за руку магистра и бросилась на другую сторону канала, сбив с ног мужчину в костюме рыбака с позолоченным блюдом в руках. Оно выпало из его рук в воду канала и угодило прямо в сеть человека, стоявшего в воде посреди водного потока.
– Отдай! Моё! – закричал рыбак.
– Твои тут только сопли! – победно крикнул новый обладатель блюда и скрылся под водой.
– Меня жена убьёт! – не унимался рыбак, ища справедливости у прохожих, но их внимание было приковано к старику и девушке, исчезающим в переулке.
– Этель! Нам нужно добраться до Этеля, – на бегу кричала Зара магистру.
Он еле поспевал за ней, пробираясь между старыми пустыми бочками, заполонившими Целлюлозный переулок, где они теперь пытались скрыться. Навстречу старику из подвала высыпала стая «посыльных» и тут же разлетелась фонтаном запчастей.
– А ты, – пропыхтел в ответ магистр, на бегу потирая ушибленные ноги, – уверена, что там их нет?
– А почему они вообще фтесь? – спросила девушка и свернула в небольшой проём между домами.
– Не знаю, – прохрипел Вульфи, останавливаясь – всё, я больше не могу.
– Нельзя! – воскликнула Зара, сверкнув глазами.
Она схватила магистра и побежала ещё быстрее. Галахад дёргался в её руке, как воздушный змей на верёвочке. Но девушка не останавливалась, она позволила себе передохнуть, только когда они спустились в канализационный люк где-то рядом с Кварталом Печатников. Плотно закрыв его, она спустилась по лестнице вниз и стала наощупь разбирать указатели. Света почти не было, только несколько ламп на сердечной пыли горело в разных концах тоннеля.
– Сефдечная площадь в той стофоне, – махнула она в один из концов, чуть погодя, – пошли.
– Ты хорошо говоришь, когда волнуешься, – заметил Вульфи, прислонившись к стене.
– Фнаю, – кивнула Зара и пошла вперёд.
– Я хотел сказать, – произнёс магистр, устремляясь вслед за девушкой, – знаешь, у меня до того, как… до того, как я вас встретил, у меня всё было по-другому. Я словно заново родился. Это поразительно, но я, может быть, впервые за всю свою жизнь чувствую себя живым.
– Интефесно, – хмыкнула Зара, вглядываясь в надписи на стенах.
– Сначала я учился, и там был весь этот школьный, потом университетский уклад.
– Ты учился в унивефситете? – удивилась Зара.
– Да, – кивнул магистр, – на факультете применительной механики. И было ощущение, что вот шаг за шагом я иду по какой-то лестнице. Потом я поступил в Магистрат. И так и остался в нём. Лестница довольно быстро кончилась. Нет, не то чтобы совсем. В своей работе я совершенствовался всё больше. Много изучал. Я придумал себе свою лестницу. Но жизнь встала. Никто меня не ждал с распростёртыми объятиями и не готовил новый, следующий этап, что был бы увлекательнее предыдущего.
Зара повернула в одну из секций и поманила за собой старика.
– А зачем ты фообще пошёл учиться? То есть тебе что-то дало это обфазование?
– Да, конечно, – ответил Вульфи, – фундаментальное понимание мира, принципов физического устройства.
– И ф итоге ты чинил часы?
– Ну… да. Но кто-то же должен был это делать.
– Мой отец сам чинил наши часы на стене, когда они вставали.
– Это называется «заводить», – хмуро ответил старик, – и это не то, чем занимался я.
– Не хотела тебя обидеть, – сказала девушка, обернувшись, – пфосто интефесуюсь.
– Ничего страшного, – кивнул Вульфи, – я уже привык.
– К подобным фамечаниям?
– К чувству дискомфорта от того, как я потратил всё отведённое мне Сердцем время, – хмыкнул он, – у меня же был брат. Тот, что «отец» Майло. И он был полной моей противоположностью. Выдающийся человек. У меня всегда перед глазами был пример того, как надо, – Вульфи опустил голову, – и я… Я просто не мог ничего с собой сделать. Я не хотел вступать в соревнование, зная, что проиграю.
– Наверное, не надо было соревноваться, – предположила девушка.
– Да, наверное, но он был настолько хорош во всём, за что бы ни брался, что я боялся взяться за что-либо, кроме своих часов, никому, по сути, неинтересных.
– Я понимаю, – кивнула Зара, сжав руки, – недавно, когда Майло прилетала на своём «ручном драконе», я почувствовала нечто похожее.
Она замолчала. Несколько минут они шли в тишине, слушая, как хлюпает под ногами вода, эхом отдаваясь в круглых стенах тоннеля.
– Я почувствовала такую обиду, что я трудилась всю жизнь, а всё, начиная от любви отца и до любви Узурпатора, досталось на блюдечке ей. Мне захотелось ударить её, – призналась девушка и снова замолчала.
Вдали послышался гул падающей воды.
– Понимаю, – кивнул магистр, – я прятал эти чувства в себе всю жизнь.
Они вновь повернули, и перед их глазами оказался коллектор.
– Сутя по надписям, – пробормотала Зара, – нам надо пефебфаться на дфугую стофону.
Она подняла ружьё и дулом указала на противоположный конец большого многоярусного помещения, заросшего мхом и плющом с флюоресцирующими листьями, освещавшими тёмное пространство нежно-голубым свечением. Все его ярусы пересекали множественные водопады сточных труб. Но, на удивление, вода была чистой и не пахла. Разве что знакомый любому живущему на канале запах сырости незаметным фоном поднимался из глубины коллектора.
– Нет, постой, – задумчиво произнёс старик, – я знаю это место.
Он подошёл к стене и стал всматриваться в символы, высеченные в старой каменной кладке.
– Мы сейчас ровно под Старым Кварталом, – он хмыкнул, – точнее под его руинами. Чтобы оказаться под площадью, нам надо туда, ниже, – он указал на большой сток в самом низу, – иначе мы упрёмся в стену старого форта, на которой стоит квартал.
Зара одобрительно кивнула и двинулась к темневшей на краю площадки вертикальной лестнице, повесила ружьё на спину и стала спускаться. Вульфи ещё раз взглянул вниз и поспешил за девушкой.
– Тут совсем не пахнет, – удивился он, переставляя руки и ноги по холодному металлу.
– Нечему пахнуть, – горько заметила девушка, спрыгивая на площадку ниже.
– Да, точно, я как-то не подумал, – сообразил старик.
– Как ты думаешь, фачем они пришли к нам? – спросила девушка, переходя узкий каменный мостик, обвитый плющом.
– Не знаю, – пожал плечами Вульфи, – мне показалось, что это оттого, что ты стала торговать рыбой.
Зара усмехнулась.
– Они гофофили о нас обоих, – произнесла она, снова спрыгивая с небольшого возвышения на уровень ниже и оборачиваясь, чтобы помочь магистру.
– Ну, я-то уже привык быть вне закона, но как они узнали о тебе, не представляю, – произнёс он, принимая руку девушки.
– Майло? – спросила Зара.
– Ну что ты, зачем ей это? – помотал головой старик.
– А зачем ей было пфилетать на этом дфаконе, в этом платье? Что это вообще было? – развела она руками.
– Ты зациклена на сестре, – вздохнул магистр.
– Она мне не сестфа, – отрезала Зара и стала спускаться по торчащей из камней металлической лестнице вниз.
– Ну вот, опять. Может быть, это вообще никак с ней не связано, – предположил Вульфи, глядя в серьёзные глаза спускающейся девушки.
– Мофет быть, и так.
Зара спрыгнула на очередную платформу и огляделась. Когда магистр спустился, она указала на широкий мостик через бурлящий поток воды, ведущий к нужной трубе.
– Вон они, внизу! – прокричал кто-то над их головами.
Зара обернулась как раз в тот момент, когда пуля отскочила от камня рядом с её ногой, выбив сноп искр. Девушка вскинула ружьё и выстрелила в ответ. Вульфи пригнулся, но она тут же схватила его под руку, и они бросились бежать к спасительному укрытию темнеющей перед ними трубы. Наверху замаячил свет и, обернувшись, магистр успел заметить капюшоны культистов и сверкающие каски стражи. Зара бежала впереди, держа за руку выбившегося из сил Вульфи. В трубе было темно, и только гулкий звук шагов выдавал беглецов.
– Сюда! – раздался крик за их спинами.
Зара обернулась и вскинула ружьё. Она нажала на спусковой крючок, но выстрела не произошло. За ними уже бежали люди с факелами в руках. Девушка в сердцах бросила ружьё, схватила старика и кинулась прочь. В почти полной темноте, освещённой лишь сердечной пылью, они еле различили, как труба разделилась. Девушка побежала налево, а старик направо, но Зара дёрнула к себе Вульфи, и тот, еле успевая передвигать ноги, ринулся за ней. Преследователи не отставали, яркими искрами просвистела очередная пуля, рикошетом отразившись от стен и на мгновение осветив большую дыру в полу. Беглецы не успели даже подумать, как пол под ногами исчез, и они оба с криком полетели вниз. Удара же, однако, не последовало, потому что они упали на большие листья странного растения, проросшего в трубе. Листья, один за другим, замедлили их падение и в итоге, как на руках, спустили ко дну.
Голубое свечение исходило и от этого растения, поэтому в техническом зале коллектора, куда они упали, было светло. Зара быстро пришла в себя и посмотрела на магистра, а затем на вертикальную лестницу, возвышающуюся прямо перед ней и уходящую далеко под потолок. Вульфи кивнул ей в ответ, поднялся и поспешил за девушкой, уже успевшей преодолеть дюжину перекладин.
– Стой! – раздался крик сверху.
– Вы двое – вниз!
– Капитан, я не полезу, нужна веревка.
– Брось туда факел. Послышалась возня. Огонь от упавшего факела быстро подпалил широкие листья растения, замедлившие падение беглецов, и скоро уже весь зал пылал, пока Зара и Вульфи пляшущими тенями не исчезли под потолком.
Они выбрались на поверхность сразу за Сердечной площадью, в Переулке Мастеров, посреди длинной очереди из кукол, тянувшейся и петлявшей через весь квартал. Оживлённые расступились от завибрировавшего люка. И только маленькая утка на колесиках со сломанным клювом зацепилась за его край и помогла приподнять тяжёлую металлическую крышку. После секундного замешательства, сообразив, наконец, что делать, ей помогли остальные и с интересом уставились на девушку и старика, выбравшихся наружу. Те тяжело дышали и кашляли, оглядывая своих спасителей. Из люка повалил едкий дым, поэтому Зара принялась поспешно его закрывать. Один из носильщиков стал помогать ей, но, зацепившись, оторвал себе руку и печально приземлился рядом с люком, разглядывая её.
– Эй, малыш, не грусти, – произнёс магистр, аккуратно вынимая сломанную руку из-под крышки люка и привязывая к проводку на боку носильщика, – тебя залатают, будешь как новый.
Носильщик вспорхнул на своих маленьких винтах и радостно сделал несколько кругов над стариком.
– Пойдём, – прошептала Зара, вставая на ноги.
Вульфи поднялся, оглядывая расступившихся кукол, улыбнулся им и поспешил вслед за девушкой, быстро двигавшейся через толпу оживлённых в сторону Химического театра.
– Этель! – прокричала она, заколотив во входную дверь. – Этель, откфой скофее!
Вульфи оглядывался вокруг, стоя за её спиной и наблюдая, не видит ли кто их неожиданного прибытия. Но только очередь из кукол с интересом смотрела за происходящим, да и то не вся. Люди в переулках были заняты своими делами, словно не замечая ничего, что происходило вокруг. Замок в двери заскрипел, и на пороге показался Сафрона в рубашке навыпуск и домашних штанах.
– О, луны! Что с вами? У тебя кровь! – воскликнул молодой человек.
– Пофже объяфню, – сказала Зара, отодвигая его от двери и заходя внутрь.
Магистр последовал за ней.
– Запфи дфефь покфепче, – произнесла девушка, падая на кресло перед сценой.
– Так что же случилось? – спросил Этель у Вульфи, помогая ослабевшему старику присесть.
– Не знаю, – замотала головой Зара.
Молодой человек вопросительно посмотрел сначала на неё, потом на магистра.
– Вчера пришли культисты, – начал старик, – с оружием. Искали нас. Именно что нас обоих.
– Во имя Сердца! – воскликнул Этель.
– Да, пфишло много. На ночь остафили дозоф-рных, – продолжила за старика девушка, – мы спфятались под пол на втофом этафе. Они чудом не сдвинули матфас, и мы так до сегодняшнего утра пфолежали.
– Решили уже выбираться, – сказал Вульфи, – и…
– Ну, фсе пофло не софсем так, как планифофалось, – усмехнулась Зара.
Этель поднялся на сцену и исчез за кулисами.
– Погоня, перестрелка, – весело тараторил Вульфи, – в общем, вот.
Молодой человек вернулся с саквояжем в руках и удивлённо поднял брови.
– Жизнь, дружище, настоящая жизнь, – радостно констатировал старик и подскочил в кресле, но тут же схватился за спину и опустился обратно, – вот только спина и ноги подводят, – прохрипел он.
– Как вы добрались сюда? – спросил Сафрона, прикладывая ко лбу девушки дезинфицирующую мазь, – это что, от пули?
– Да, от пули, – зажмурившись, произнесла Зара.
Лицо молодого человека выразило удивление, испуг и восхищение одновременно.
– Сбежав из нашей рыбной лавки, мы спустились в коллектор под Старым Кварталом, – уточнил магистр, – чуть не погибли. За нами гнались и стреляли много, ни разу, правда, не попали. Устроили пожар.
– А где преследователи? – с тревогой уточнил Этель, накладывая бинт на голову девушки.
– Вроде оторвались, – пожал плечами магистр.
– Но не факт, что они не пфидут к тебе, – сказала девушка, посмотрев в глаза молодого человека.
– Да-а, – протянул Этель, убирая лекарства, – я тут тоже, знаете, кое-что обнаружил странное.
– Что? – встрепенулся Вульфи.
– Прихожу я давеча в театр, – произнёс молодой человек, поднимаясь обратно на сцену, – люк в крыше открыт, – он показал на потолок, где зияла большая дыра, и в неё светило солнце. – А тут внизу, – он поднял доски на сцене, открывая пространство под ней, – вот это.
Вульфи привстал и, держась то за спину, то за спинки кресел, побрел к сцене. Забравшись, он подошёл к тому месту, где стоял Этель, и увидел, что под сценой в углублении стоял летательный аппарат.
– «Молния»! – произнёс он, ахнув.
– Аллади, – отозвалась за его спиной Зара, тоже поднявшаяся посмотреть на находку.
– Аллади? – переспросил Этель.
– Да, – воскликнул Вульфи и усмехнулся, – он о них говорил, а я подумал, что это пьяный бред.
– Он пил? – удивился Сафрона.
– Мы его напоили, – хмыкнула Зара.
– Напоили? – переспросил Этель.
– Да, он пфишёл сам не свой, обиделся на мой намёк пфо деньги, – пожала она плечами.
– Разрыдался, – уточнил Вульфи, – мы дали ему забывай-воды. И он стал нести какой-то бред про то, что у него под сценой две «Молнии» и что, если бы он мог починить их, он улетел бы за горы, в Свободный Город.
– Похофе, что улетел, – задумчиво закончила за него Зара.
– Когда, говоришь, это было? – спросил Вульфи.
– Вчера утром, – ответил Этель, присаживаясь на стул в глубине сцены.
– Ну точно, – обернулся старик к Заре, – проспался и полетел.
Зара многозначительно посмотрела на обоих.
– Может, и нам улететь? – спросил магистр, – в сложившейся ситуации это не самое плохое решение. Заодно узнаем, что за Свободный Город.
– Он гофофил, что их надо починить, – произнесла девушка, усаживаясь на край сцены и задумчиво глядя на дыру в потолке.
– Ну, раз ему удалось, значит, и мне удастся, – победоносно провозгласил Вульфи и спрыгнул вниз к летательному аппарату.
Этель подошёл к Заре, присел рядом на край сцены и обнял её. Девушка положила голову ему на плечо. Он поправил её русый локон, выбившийся из-под бинта, спрыгнул с края сцены в зал, обернулся и поцеловал Зару в губы. От неожиданности она вздрогнула, но потом улыбнулась и ответила на поцелуй. Под сценой заурчал двигатель «Молнии».
– Всё работает! – радостно закричал Вульфи, выскакивая наверх. – Ой… – крякнул он и снова исчез под сценой.
Прошло ещё много времени, прежде чем они опомнились.
– Погоди, – замотала головой девушка, – у меня кружится голова.
Этель отстранился от неё.
– Нет, не так далеко, – недовольно фыркнула Зара и крепко обняла его.
– Я понял, в чём проблема, – раздался голос из-под сцены.
– Я тоже, – прошептал Этель.
Зара засмеялась.
– Не работает контур аккумулятора и интегральный умножитель, – бормотал под сценой Вульфи.
– Полетишь? – спросила Зара, глядя в глаза Этелю.
– С тобой – куда угодно, – улыбнулся Сафрона.
– Я стала ужасно сентиментальна. Верю во всю эту чушь, – ласково произнесла девушка, гладя рукой щёку молодого человека.
– Это не чушь, – произнёс он, картинно опуская глаза.
– Но только не делай вид, что ты обижаешься, – засмеялась она в ответ.
– Ты очень чисто говоришь сейчас, – удивился Этель.
Зара пожала плечами и закрыла лицо руками.
– Что-то не так? – удивился молодой человек.
– Сестра, – покачала головой девушка, – мне так стыдно перед ней за то, как я ненавижу её, а я даже не могу извиниться.
– С ней всё будет хорошо, – вздохнул Этель, – она же там, во Дворце, что с ней может случиться?
– Тогда пофему она фсё это не остановит? – рассердилась Зара.
Сафрона молчал.
– Я пойду, найду тебе и мистеру Вульфи чистую одежду – произнёс молодой человек, отстраняясь в попытке избежать неловкой паузы.
– Не уходи, – прошептала девушка.
– Я ещё вернусь, – улыбнулся Сафрона, снимая её руки со своих плеч, – сходи в душ, это тут, за сценой, – бросил он через плечо, – только аккуратнее с головой.
Девушка вспомнила про бинт, смутилась, забралась на сцену и пошла по направлению к душу.
– Я знаю, как её починить! – воскликнул магистр, выскакивая из-под сцены.
Но на сцене никого не было. Он глупо огляделся, теребя небритый подбородок.
– Господин Этель? – позвал он, вытягиваясь в струнку, будто пытаясь заглянуть подальше за кулисы.
– Да, да? – лицо молодого человека показалось из-за портьеры.
– Не найдётся ли у вас каких-нибудь редкоземельных металлов, вроде золота или платины? – спросил старик. – И инструмента.
– Да, сейчас посмотрю, – кивнул Сафрона, – дайте только подберу вам что-то, чтобы вы могли переодеться.
– Конечно, конечно, – улыбнулся магистр, – и, если не трудно, посмотрите в своей волшебной сумке какую-нибудь мазь для коленок. Мои отказываются столько бегать, как в последние недели.
Этель кивнул и исчез за сценой, на которую повалил пар из душа.
– Всё счастье молодым, – вздохнул Вульфи и опустился к летательному аппарату. – Скажи спасибо, что не убили, – пробормотал он сам себе, сдирая обивку с сидения «Молнии».
– Вы уверены насчёт адреса? – нетерпеливо спросил молодого культиста капитан Щас, подкручивая усы и оглядывая фасад Химического театра Сафрона.
– Да, капитан, – кивнул Париц, – прикажите ломать дверь.
– А как же всё это «именем Его Верховного Преосвященства»? – усмехнулся стражник.
– Ваши шуточки оставьте для казармы, – вспыхнул глазами служитель, – ломайте.
– Усёк, – пробормотал Альфонсо, повернулся на каблуках и сделал знак стоявшему в отдалении стражнику.
– Сержант, – позвал он, – дайте приказ вашим молодцам снести эту дверь.
Ручи кивнул и повернулся к стражникам, столпившимся за углом. Те подняли таран и, бряцая кирасами, пошли ко входу в театр, обходя ряд чёрных рыцарей, чей дым непроглядной стеной заполнил улицу. Под их металлическими ногами жалобно поскрипывали раздавленные оживляшки, не успевшие покинуть бесконечную очередь в Переулке Мастеров.
– По моей команде, – сказал Ручи, когда стражники подготовились, и повернул голову к капитану.
Капитан посмотрел на Парица. Молодой человек дал знак своим людям, вставшим по обе стороны от дверей. Париц кивнул. Щас повернулся к Ручи.
– Начали, – скомандовал новоиспеченный сержант.
Здоровой рукой он отстегнул застёжку на кобуре, где лежал его новенький именной пистолет. Стражники качнулись и врезались тараном в дверь, но та оказалась крепче, чем была на первый взгляд, и сразу не поддалась.
– Живее, – прикрикнул Ручи, доставая из кобуры пистолет.
Со второго удара дверь не выдержала, и стражники с разбегу упали в небольшом холле перед кассой театра. Образовался затор. Пока они поднимались, подгоняемые ворчанием и руганью культистов, в зале послышался какой-то шум.
– Скорее! – прикрикнул на нерасторопных стражников Париц.
Ручи растолкал своих подчинённых и, наступив кому-то на ногу, а кому-то на руку, выскочил в зрительный зал. Он не успел даже прицелиться, как на него напрыгнул молодой человек с перекошенным от злости лицом и повалил его на пол. Они кубарем покатились по полу. Молодой человек оказался сверху и двинул Ручи прямо в бровь, отчего глаза его тут же залило кровью. Один из стражников схватил нападавшего, а другой врезал ему прикладом по лицу. Молодой человек обмяк и повис на руках схватившего его стражника.
– Вот гадёныш, – прорычал Ручи, держась за глаз.
– Стреляйте! – послышался рядом голос Парица, пробравшегося в зал и целившегося в кого-то.
Раздался хлопок и звук реактивного старта. Все вокруг схватились за уши и повалились на пол. Кто-то охал, кого-то тошнило, а Париц кричал, схватившись за лицо. Ручи с трудом поднялся и, шатаясь, подошёл к молодому культисту. С невероятным усилием он отнял его руки от головы и ужаснулся. Вся кожа на правой части лица юноши была обожжена. Стражник оглянулся. Сцена горела, и в огне взрывались склянки с химическими препаратами, разбрызгивая осколки сверкающего разноцветного дыма. А в потолке зияла дыра, тоже полыхавшая в языках пламени.
– Уходим, – крикнул он, – быстро.
Он ударил одного из замерших стражников по щеке. Тот быстро пришёл в себя, подобрал обожжённого культиста и поспешил к выходу. Ручи поднял напрыгнувшего на него юношу и выволок его из здания.
К моменту, когда все выбрались на воздух, здание уже полыхало целиком, и был слышен колокол спешившей к ним пожарной команды. Ручи смотрел, как мучается в руках товарищей Париц, и огляделся. Поймав за рукав пробегавшего мимо стражника, он спросил:
– За врачом послали?
Стражник кивнул и, вывернувшись, побежал дальше. Ручи оглядел полыхающее синим, зелёным и пурпурным здание. Сбоку на него полилась вода. Он повернул голову и увидел летающий экипаж пожарной части, висевший над улицей.
– Как нелепо всё вышло, – произнёс он вслух.
– Ну хоть этого взяли, – кивнул на пленного капитан Щас, подходя сзади.
– А я бывал в этом театре, – заметил Ручи.
– Да? – оглянулся на него капитан. – О, великое Сердце! Сержант, да у вас кровь.
– Пустяк, – помотал головой Ручи.
– Да, кстати, – наклонился к нему Альфонсо, – по поводу девочки. Я бы попросил вас всё же увести её из бараков. Я не то чтобы против, но ребёнку не место среди этой солдатни, – кивнул он в сторону сидевших на ступеньках магазина стражников, тут же громко рассмеявшихся чему-то непристойному.
– Я понимаю, у вас теперь связи, сержант, но поймите и меня. И можете быть свободны, если что, на сегодня уже нагеройствовались, – поднял брови капитан и пошёл к культистам.
Ручи постоял ещё на месте, посмотрел, как тушат пожар, и направился вниз по Переулку Мастеров к казармам. Он шёл не спеша, ему нравилось, как ступают его новые сапоги. И стражник с удовольствием бросал взгляд на выгравированный сержантский значок на кирасе. Несколько раз он даже попробовал сымитировать походку капитана, держа руку на кобуре, как на эфесе шпаги.
Добравшись до своей квартиры ко второму закату, он, с наскоро перемотанной дежурным доктором головой, зашёл в душное узкое помещение, где в обнимку со своим металлическим псом спал на койке Блоп. Мита сидела у окна, приложив ухо к стеклу и слушая крики шастающих без дела отпускных, не таких ещё пьяных, но и не совсем уже трезвых.
– Почему наши ворота закрыты? Потому что за ними песок! А песок, а песок, как драный носок, мы выбрасываем за порог! – горланил кто-то из них строевую кричалку, приспособленную из стихов Последнего Поэта.
Ручи подошёл к толстяку и пнул его кровать. Блоп от неожиданности ударился головой о своего металлического друга, дёрнулся и чуть не упал.
– Что? Что такое? – залепетал он. – А. Это ты. О, луночки! Я уж испугался, что за мной пришли.
– Кто пришёл? – устало спросил Ручи.
– Что с твоей головой? – удивился Толстяк.
– Пустяк, – отмахнулся Ручи, – ты лучше меня послушай. Нам надо увести отсюда Миту, – произнёс он и посмотрел на девочку.
Та взглянула на него спокойным взглядом и кивнула.
– Когда вы так делаете, – произнёс Блоп, – у меня мурашки по коже.
– А у меня мурашки, когда ты спишь с этим псом, – ответил высокий стражник, присаживаясь на свою кровать.
Голова собаки поднялась из-за пуза толстяка и вопросительно завертела в разные стороны. Блоп присел.
