Czytaj książkę: «Владыки Пустоты», strona 3
– Именно, и учитывая то, что уже через две недели корабль отправили в бой, я всё же склоняюсь к первому варианту, – заявил Эдор. – Поверь, я тогда был растерян, и боялся, что угроблю Графа. Я ведь и сам, будучи в академии, следил за процессом его постройки, и искренне надеялся на успех, этот корабль был моей мечтой, и, должен сказать мечтал я не зря, сегодня я и представить себя не могу без своего корабля, но тогда он казался мне непосильной ответственностью, с которой я не справлюсь. Как ты понимаешь, тогда мне было нелегко, я терпел неудачи, иногда вследствие глупых ошибок, иногда из-за независящих от меня обстоятельств, но тем не менее я справился, с помощью и поддержкой других членов эскадры. Теперь понимаешь, почему я желаю помочь?
– Да, понимаю.
– Отлично, скажи тебе известна цель твоего корабля на поле боя?
– Максимальное сближение с врагом, и защита Азазеля, вплоть до прикрытия его своим корпусом.
– Именно, и поверь мне – то самое “прикрытие корпусом” будет происходить чаще, чем тебе хотелось бы. Сразу скажу – в бою тебе часто придётся пересекаться с Юки и Рихтером…
– Насчёт Юки вопросов не имею, но почему именно с Рихтером?
– Да потому, что они два сапога пара. Одна безумна снаружи, и гений внутри, а другой выглядит гением, а внутри уже не осталось ни намёка на адекватность. К тому же на поле боя ваши цели практически совпадают. Ракеты его Барона также требуют близкого контакта с врагом, а если кто-то попытается атаковать корабль Юки, то ему будет наплевать на приказы – он не остановится, пока обидчик не будет уничтожен, приплюсуй сюда общую хрупкость его эсминца, и приготовься к тому, что тебе придётся прикрывать их обоих.
– Неужели с дисциплиной всё настолько плохо?
В этот момент Эдор замолчал, а его до этого невозмутимое лицо скривилось в странной гримасе.
– Чёрт, – прошептал капитан Графа, это было настолько неожиданное и обыденное проявление эмоций, что Влад на секунду даже смог увидеть в этом легендарном капитане обычного человека. – Вынужден признать, я слегка заболтался, и в итоге привёл тебя к выводу, противоположному тому, что я изначально хотел донести. Я, конечно, преувеличивал, всё же несмотря на своеобразный характер Рихтера он остаётся образцовым военным, а какое главное качество военного?
– Умение подчиняться приказам…
– При этом сохраняя собственную голову на плечах, – закончил за Влада Эдор. – Со вторым у него иногда возникают проблемы, но ещё не было в реальности такого случая, чтобы он ослушался приказа. И это можно сказать обо всей эскадре, благодаря адмиралу Ларсону, когда начинается бой, в сторону отходят все недостатки, и мы начинаем работать как единый организм. Тебе повезло оказаться под командованием этого великого человека, с ним ты придёшь к величию, и всё…
– Всё что от меня требуется, это выполнять приказы.
– Вот, молодец, правильный настрой! Послушай, я могу предложить вот что – Ларсон уже говорил тебе о том, что на Азазоте стоят сложные модули симуляций, он имитирует в том числе и ИИ, некоторых членов экипажа, и других капитанов. Мы можем вместе запустить какую-нибудь программу, поможет привыкнуть к кораблю, эскадре, и бою.
– Спасибо за предложение, но я сейчас планировал направиться на Илью, и лично познакомиться с подчинёнными и кораблём.
– Да, это важно. Любой шаттл на лётных палубах в твоём распоряжении, отправляйся, когда посчитаешь нужным.
Летя на шаттле, Влад прокручивал у себя в голове характеристики корабля. Превосходный ИИ и система наведения орудий, многочисленные маршевые и маневровые двигатели, превосходная манёвренность и ускорение, и конечно же щиты, превосходящие по мощности большую часть тяжёлых крейсеров, что уж говорить об одноклассниках, но за всё это великолепие нужно было платить, и Илья Муромец заплатил за защиту своей огневой мощью. На каждой палубе у него находилось по четыре пороховых орудия КЗО-18, прозванных матросами “Кайзером”, назвать эти пушки слабыми не поворачивался язык – Громадные снаряды калибра 4800мм несущие в себе не менее громадный запас кинетической энергии и взрывчатки, являлись идеальным средством против щитов, но есть одна проблема – вне зависимости от мощи снаряда твоего оружия, его эффективность моментально падает до нуля, в тот момент, когда он промахивается мимо цели.
Даже на близких дистанциях всегда был риск промахнуться, а с учётом невероятно медленной перезарядки каждый промах ощущался вдвойне больно. Весь потенциал порохового оружия раскрывался только на экстремально близких дистанциях, и только при правильном использовании, и Владу оставалось надеяться, что он этому использованию научится. По крайней мере у Ивана были не только эти пушки на вооружении, помимо них были дальнобойные самонаводящиеся ракеты, мощное лазерное ПРО, что в крайнем случае могло помочь в обстреле, и даже закреплённая на корпусе пиротехника, имитирующая залп пушек.
Этот богатый арсенал, а также возможность быстро сократить дистанцию с врагом, и принимать на щиты огромный урон, могли, в зависимости от применения, как стать оружием победы, так и привести корабль в окружение, в котором не спасут даже мощные щиты.
Внезапно от размышлений Влада оторвал тот факт, что шаттл уже прибыл на корабль. Двери открылись, и капитан ступил на борт своего корабля, где его тут же встретил офицер.
– Я так понимаю это вы наш капитан?
– Именно. А вы?
– Филет Синклей, главный техник маршевых двигателей. Вызвался сопровождать вас до мостика.
– На то есть какие-то особые причины, или личная инициатива? – спросил Влад, удивившись, что сопровождением капитана до мостика занимается максимально удалённый как от мостика, так и от капитана.
– Причины были, но их уже уладили, – заверил механик, попутно ведя Влада на мостик. – Было замечено снижение КПД одного из движков.
– Вы уверены, что проблема уже улажена?
– На все сто процентов.
– Кстати об этом, скажи, ты давно на этом корабле?
– С его постройки, Сэр, и знаю про его внутренние системы всё, если вы интересовались именно этим.
– Ага, скажи, есть ли у корабля какие-нибудь мелкие особенности? Ну, те вещи, что рано или поздно возникают на любом корабле, и о которых не принято писать в отчётах, – Влад до сих пор вспоминал, как они всем левым бортом Славного пытались выправить скорость горизонтального поворота 2-й турели, до тех пор, пока сам капитан не махнул рукой, и не решил, что это не проблема. Всё же военный корабль был огромной сложной системой, и в этой системе гарантированно что-то рано или поздно шло не так.
– Нет, таких не припомню. Конечно, при расспросе вам любой офицер наберёт ворох историй в стиле моей с незначительным падением КПД, но нигде это не постоянно, и серьёзно на работу корабля не влияет. Всё-таки Илья ещё не настолько старый, чтобы возникли подобные причуды… Хотя…
– Что такое?
– Вентиляция в одной комнате отдыха пошаливает, поэтому все курят в коридорах, хотя и это я бы не воспринимал всерьёз – у меня есть основания полагать, что это дело рук матросов, которые устали дышать сигаретным дымом. А в остальном, как я уже говорил, ничего серьёзного.
– Рад это слышать.
– Кстати о слухе, у вас есть слуховой имплант?
– Нет, не успел установить.
– Он у нас найдётся, а на Азазоте есть и оборудование, и доктора, чтобы поставить. Поверьте, во время битвы на корабле невозможно без него находиться, и я не преувеличиваю, эти импланты у всей команды есть, даже у 1-го класса.
– Понятно, установлю при первой же возможности.
Наконец они добрались до мостика, где их уже ждала большая группа людей – офицеры, отвечающие за различные системы корабля. У каждого реакция на нового капитана была разная – кто-то приветствовал его дружелюбно, кто-то с сухой армейской дисциплиной отдавал честь, а кто-то пусть и пытался это скрыть, но явно был не в восторге от столь юного возраста Влада. Довольно быстро Воронов познакомился со всеми, и отправил их обратно на посты, с ним остался только Антон Петров – его заместитель, в отсутствие капитана бравший над кораблём командование, а в остальное время отвечающий за общее состояние команды и разную мелкую документацию.
– Итак Антон, сколько времени ты командовал кораблём?
– Около месяца, на самом деле и командовать было особо нечем, этот месяц не было ни конфликтов, ни учений.
– Хорошо, в каком состоянии корабль, ИИ, и команда?
– Всё о состоянии корабля и его внутренних систем было в отчётах.
– Я знаю, меня интересует твоё личное мнение.
– По моему мнению корабль в полном порядке, за команду не волнуйтесь, я не буду врать – многим может не понравиться новый капитан, по крайней мере на ранних порах, но я бы не стал из-за этого беспокоиться, люди тут ценят возможность быть частью Владык Пустоты, и не станут творить глупостей, угрожающих их положению. Что же касается ИИ – я вам тут не помощник.
– Ты месяц был капитаном, и при этом не знаком с ИИ?
– Имплант 2-го класса не позволяет провести подключение напрямую, да, я с ним общался, но слишком поверхностно, чтобы выявить какие-либо проблемы, да и не должно их быть. Наш программист его совсем недавно проверял.
– Хорошо, благодарю за помощь.
Влад прошёл к месту капитана, и, сев на жёсткое кресло, начал медленно подключать провода связи к своему правому виску, где и были все необходимые разъёмы.
– Мы что, уже куда-то собираемся? – спросил Антон.
– Нет, просто хочу протестировать систему и познакомиться с кораблём.
Последний провод был подключен, и Влад стал единым целым с кораблём. Теперь у Воронова было два разума – его, и интеллект корабля, и две тела – родное, пусть и не целиком, но органическое, и новое. Громадное, созданное из стали и титана, ощетинившееся пушками, и закрытое от окружающих опасностей непробиваемыми щитами. Он чувствовал, как с невероятной скоростью бьётся его новое сердце, самая важная, и самая уязвимая часть – реактор, генерирующий громадные объёмы энергии.
Теперь он не был просто человеком. Он был кораблём. Он был Владыкой Пустоты.
15-е января 3217-го года. Сектор Жерн Система ЖК-25-681.
Манёвр оказался удачным, снаряды Кайзеров пробили щиты бедного крейсера, внешне обшивка практически не повредилась, но датчики дали информацию об успешном подрыве снарядов глубоко внутри корабля, столь тяжёлый урон должен был если не вывести врага из боя, то уж точно заставить его отвести внимание от Азазеля.
А зря.
Юки сообщила о готовности стрелять, единственная проблема – Илья загораживал целевой линкор. Заработали маневровые и маршевые движки, меняя курс, и уводя Муромца из-под линии огня. И вот, спустя пару минут корабль оказался вне радиуса поражения.
В канале связи раздался радостный крик, и мощнейший лазер вонзился во вражеский линкор. Уже спустя полминуты сенсоры зафиксировали взрыв реактора.
Такова была ужасающая мощь “Палача Проповедников” громадной лазерной установки, мощной, и долго не перегревающейся, способной одним залпом покончить с кораблём. Была у неё лишь одна проблема – она была настолько большой, что не помещалась ни в какую турель, даже на гранд-линкоре на неё не хватало места (За единственным исключением, но это самое “исключение” было размером со средних размеров орбитальную платформу). Именно ради использования таких больших пушек в поле были созданы мониторы, одним из которых был Азазель.
Монитор – корабль размером с небольшой крейсер, с поправкой на то, что половину, а иногда и две трети корпуса занимало то самое курсовое орудие, сжирающее иногда три четверти от мощности реактора, и это была не единственная проблема. Орудие наводилось вместе со всем остальным кораблём, поэтому Азазель, как и любой монитор, был просто напичкан огромным количеством маленьких, но гибких и хорошо управляемых маневровых двигателей, которые забирали на себя остатки энергии реактора.
В итоге мы получали медленный, так как все маневровки ставились за счёт маршевых двигателей, и невероятно хлипкий, из-за слабых щитов корабль, способный одним выстрелом уничтожить тяжёлый крейсер, а при удачном стечении обстоятельств и линкор. Дорогие, хлипкие, медленные мониторы часто бездарно гибли, но ещё чаще, благодаря слаженной работе эскадры, они превращались в ночной кошмар для любого врага, пошедшего против флота Технократии. При таком раскладе неудивительно, что капитанами таких кораблей хотели стать все, но после знакомства со статистикой потерь мониторов, среди желающих оставались только сорвиголовы вроде Юки.
Пока Влад размышлял об этом, тот крейсер, что получил залп от Ильи, заглушил реактор и выпустил спасательные капсулы. Воронов бросил этот корабль, и осмотрел поле боя на предмет иных целей.
Цели кончились.
Влад снял с себя шлем и вытащил из своей головы все провода модуля симуляции. Так же поступили Ларсон и Эдор, только Юки задерживалась, все её разъёмы были спрятаны под волосами, поэтому на возню с проводами она тратила как минимум вдвое больше времени, стараясь вместе с очередным кабелем не выдернуть клок волос.
– Хорошая работа друзья мои, уверен, в реальном бою всё пройдёт столь же гладко. А сейчас я вынужден вернуться на мостик, если буду нужен, то вы знаете где меня найти. – Объявил Ларсон.
– Да уж, пусть и не всем составом сражались, но всё равно было весело, – воскликнула Юки. – Ты отлично сражался Влад, ничуть не хуже старика!
– Хех, не стоит преувеличивать, до старика мне ещё далеко. Ладно, я пойду, нужно возвращаться на корабль.
Вот уже почти два месяца Владыки Пустоты, и ещё девять эскадр, висели в системе, и ждали непонятно чего, даже военного положения не объявили. Никто не знал, вступят ли Технократы в войну и на чьей стороне. Сейчас обе стороны конфликта стянули часть своего флота к границе, при этом прекрасно понимая, что парочка эсминцев не смогут остановить флот Республики, если тот захочет вступить в войну. Именно поэтому как лоялисты, так и мятежники пытались победить на поле переговоров. Обе стороны пытались переманить Технократов на свою сторону, и дискредитировать врага. Пока на политическом фронте во всю гремели сражения, флот просто проедал запасы, и ждал, пока война перейдёт в активную стадию.
Большая часть флота была, мягко говоря, не в восторге от сложившегося положения. Никому не нравилось напряжённое ожидание, и капитаны хотели, чтобы им либо дали вернуться на свои базы, либо указали пальцем на врага и приказали делать свою работу. Более того – многие просто не видели смысла влезать в эту войну. Поддерживать текущее правительство ДССМ не хотел никто, но и сражаться за мятежников, развязавших гражданскую войну, люди были не в восторге.
Только Влад был полностью доволен ситуацией. Эти два месяца дали ему возможность привыкнуть к кораблю, и ближе познакомиться с эскадрой, что у него и удалось, только Эрнест был крайне холоден к Воронову, аргументируя это тем, что тот должен для начала доказать свои способности в реальном бою, и Шеймус никогда не покидал Элдриджа, вместо этого постоянно отправляя свою Алису.
Пока что всё складывалось удачно, эскадра приняла его как своего, а руководство не торопилось отправлять его в бой. Главное, чтобы и дальше всё шло так же.
И вот, когда шаттл был уже на полпути к Илье Муромцу, Владу поступило сообщение от Ларсона о немедленном сборе командного состава на мостике Азазота. “Накаркал” с ухмылкой подумал Воронов, и передал сообщение пилоту, о том, чтобы он разворачивался, и летел обратно на звёздную цитадель.
Уже через час все были на месте, кроме, конечно, Шеймуса – вместо него вновь пришла Алиса. Более того – вместе с ними за столом сидело новое лицо – андроид, как и Алиса, только выглядящий более взросло и менее человечно. Пусть она тоже имитировала человеческую женщину, но при взгляде на неё, в глаза сразу бросались практически неприкрытые шарниры, пластины из белого пластика вместо кожи, и сложная голограмма, наложенная поверх маски, и имитирующая мимику лица.
– Это у нас кто? – спросил Влад.
– Это Хельга, мой андроид, – ответил Рихтер.
– Хельга? – Удивился Воронов, попутно всматриваясь в лицо андроида, которое ему явно кого-то напоминала, – необычное имя.
– Посети Краг, и не такие услышишь.
– Ну так что, Адмирал, ради чего нас собрали? – задал Эрнест вопрос, который висел на языке всех присутствующих. – Я так понимаю дело серьёзное, есть какие-нибудь новости…
– Не так быстро, Волкер. Честно говоря, я хотел показать вам одно событие, которое пока что не наступило, но должно начаться с минуты на минуту, так что советую запастись терпением и приготовиться к сюрпризу.
В ту же секунду в одной из стен открылся отсек, и из-под потолка мостика протянулись манипуляторы, забирая оттуда предметы и расставляя их по голо-столу, рядим с капитанами. От неожиданности Влад не сразу понял, что это были просто кружки с напитками и разные сладости.
– Кухонный лифт и автоматизированная система, – пояснил Ларсон, увидев недоумение Воронова. – Непозволительная роскошь на любом другом военном корабле, но для звёздной цитадели – обычное явление. Мне не известны твои предпочтения, поэтому я решил, что ты сам должен выбрать.
– Да уж, неожиданно… – пробурчал Влад, взяв с ближайшей тарелки вафлю. – На Азазоте не найдётся кофе?
– Терранского?
– А бывает другой?
– Обыватели половину тонизирующих напитков с кофеином называют кофе, а в Республике таких много, так что да, бывает другой.
– Ну, я имел в виду земной. Кстати говоря, почему вы… почему ты постоянно называешь Землю Террой?
– Особенности мира, в котором я вырос. Он максимально отдалён от Терры, поэтому она воспринималась скорее как мистический идеальный мир из детских сказок, поэтому и звали её более благозвучно. Поверь, это ещё не так глупо. Я знаком с людьми, что всерьёз называли Терру Альфой, Авророй, а то и Геей.
– Занятно, даже не знал, что у людей настолько разное представление о Земле.
– Кстати об этом, – вступил в разговор Эдор. – Ты ведь сам с Земли, расскажи хоть, что там есть интересного.
– Ну, это долгая история, начнём с того, что…
Уже спустя минуту Владу подали кофе, но он так увлёкся рассказом про землю, что не сразу это заметил. Спустя минут десять разговор о его родине поутих, и от безделья Влад начал наблюдать за андроидами, которые довольно странно себя вели. Обе смотрели друг на друга, еле заметно жестикулировали руками, улыбались, хмурились, и самое странное – часто смотрели на потолок. Влад последовал их примеру, и внезапно для себя обнаружил, что манипуляторы под потолком так же жестикулируют. Азазот, Алиса и Хельга общались между собой по закрытому каналу, и Воронов бы всё отдал лишь бы иметь возможность о чём могут говорить три ИИ.
– Чёрт, понял наконец-то, – прошептал Влад.
– О чём ты? – спросил Эдор.
– Понял кого мне напоминает Хельга. Сам удивляюсь, почему до меня так долго доходило. Если присмотреться – это ведь вылитая Юки!
В ответ Эдор, Рихтер и Хельга тихо засмеялись, модуль эмпатии уловил, что у Юки тем временем резко ускорилось сердцебиение и дыхание, а глаз уловил как она краснеет, она уже открыла рот чтобы что-то ответить, но тут её прервал Ларсон.
– Итак друзья мои – а вот и то, ради чего я вас сюда позвал, – объявил адмирал.
Голо-стол включился, и показывал он лишь пустоту космоса, лишь через пять секунд показалась вспышка пространственного прыжка, и из пустоты явился он.
Все присутствующие замерли, глядя на творение человеческого гения, молчание длилось чуть больше минуты, пока Юки не прошептала…
– Боже…
Архаичное, давно ставшее чуть ли не ругательством слово, обозначающее величественное, всемогущее и манипулирующее законами природы существо. Тем не менее именно это слово было единственным, способным описать то, что только что вышло из гиперпространства.
Гранд-линкор “Длань Прогресса” – флагман всего флота Технократии, бог войны, созданный руками людей. 200 километров в длину, мощность реактора сравнимая со звездой, в качестве главного калибра – по двадцать турелей со “Вспышкой” – экспериментальным оружием, прошедшим испытание на мониторе “Коготь тигра”, и показавшим свою эффективность даже выше, чем у Палача Проповедников, на каждой орудийной палубе, в качестве вспомогательного калибра – бесчисленные орудия линкоров, способные залить космос плазмой так, что даже самый юркий эсминец не смог бы избежать гибели. Это был не корабль, это было воплощение человеческого величия, и оно было непобедимо, везде, где появлялась Длань, врага ждала лишь гибель, либо постыдное бегство. И самое главное – на корабле был верховный главнокомандующий флота – гражданин 5-го класса, известный всем просто как Двенадцатый. Конечно, физически он на корабле не присутствовал, даже реактор Длани не мог обеспечить суперкомпьютер 5-го уровня достаточной энергией, по факту на ИИ корабля скопировано сознание Двенадцатого, и дана частичная автономия, лишь в экстренных случаях сфера Дайсона 5-го класса перехватывала на себя управление.
– Я так понимаю ты именно это хотел нам показать? – спросил Эрнест.
– Именно, и не только, – ответил Ларсон, – Двенадцатый обещал сделать объявление…
– И учитывая то, что он прибыл лично, взяв с собой флагман, это явно будет не объявление мира, – с ухмылкой заметил Рихтер.
В ту же секунду голограмма Длани Прогресса сменилась на другую – показывающую мостик корабля, и механическую фигуру адмирала.
– Приветствую вас друзья мои, всех, от матросов до адмиралов, и от солдат до генералов, – начал Двенадцатый. – Я прекрасно знаю, что в течение почти двух месяцев вы находились в томительном ожидании, и мне понятна ваша неприязнь ко всей этой компании, связанной с недосказанностями и неопределённостями. Поэтому давайте побыстрее перейдём к разъяснению ситуации. Начнём с того, что, как вам известно, полгода назад в Демократичном Содружестве Свободных Миров вспыхнуло восстание, частое и весьма обыденное явление в их государстве, но очень быстро к мятежу начали присоединяться как отдельные системы, так и мелкие формальные под-государства, состоящие иногда всего из десятка систем, давно грезящие если не о независимости, то хотя бы о смене власти. Подобный массовый переход на сторону восстания конечно же не мог произойти спонтанно, на поверхность всплыл грандиозный заговор, сопровождаемый многочисленными диверсиями и предательствами, подорвавшими флот и армию ДССМ на срок, достаточный для того, чтобы мятеж окреп, тем не менее быстрого захвата власти не удалось – пусть мятежники и были в двух прыжках до столичной системы лоялистов, они не сумели пробиться через блокаду, и, терпя серьёзные потери, были вынуждены отступить. Итог всех этих событий – гражданская война. В этот момент мы если не вступаем в игру, то по крайней мере начинаем за ней пристально наблюдать. Именно поэтому ваши корабли висели на орбите, но, как вы понимаете, поначалу никто не хотел вмешиваться в войну, не несущую никакой выгоды Республике. Поддержка обоих сторон конфликта выглядела как крайне сомнительная идея, обе стороны придерживались своих целей и идеалов, ни коем образом не совпадающих с нашим путём. По крайней мере так было до нового земного года, в который лоялисты преподнесли нам в качестве подарка веский повод вступить в войну на их стороне, и я считаю, что вы, как верные воины Технократии, имеете право увидеть это, и понять каких варваров и фанатиков вам скоро придётся убивать.
Голограмма вновь сменилась, на этот раз показывая, судя по всему, запись с чьего-то кибернетического глаза. Было видно, что на операторе был богато украшенное белое одеяние, а на поясе старомодный кинжал, похожий на те, что Влад видел в музеях ещё на Земле. Этот… Жрец, иного слова Воронов подобрать не мог, вышел к какому-то алтарю, прямо перед ним был странный стол непонятного назначения, а ниже – огромная толпа людей, среди которых можно было разглядеть всё те же фигуры в белых плащах, и вооружённых солдат, одетых в зимний камуфляж без опознавательных знаков.
Оператор начал речь. Поначалу он восторженным и властным тоном объяснял толпе ситуацию в ДССМ, и учитывая уклон его речей нетрудно было догадаться, что жрец был одним из мятежников. Однако, довольно быстро обычная пропагандистская речь переросла в проповедь. Жрец назвал всё происходящее “Священной войной”, призывал убивать лоялистов как “Приспешников тёмных сил”, а провалы в войне характеризовал как “Последнее испытание”. С каждым словом этого мракобеса внутри Влада всё сильнее разгоралась злоба. Не столько к самому проповеднику, которому было место либо в психбольнице, либо в биореакторе, сколько к толпе – почему они слушают этого безумца, несущего антинаучную ересь, почему не скинут его с этого пьедестала, или хотя бы не разойдутся по домам? Ответ был прост – их не согнали сюда силой, и они вовсе не считали эти рассказы бредом – они были фанатиками, людьми, далеко оторванными от реальности, и свято верящими во всё, что рассказывает им этот человек.
Тем временем жрец продолжал свою проповедь, на этот раз говоря о некоем “Спасителе” и “Священном ритуале”, и вот тут-то и началось самое интересное.
Жрец подошёл к столу, и из толпы к нему вышел Шелби Ансер – один из лидеров и генералов восстания, стоявший у самых его истоков. С его мнением считалась вся верхушка мятежа.
– Скажи Ансер, верен ли ты законам господа нашего? – спросил Жрец.
– Верен отец.
– Готов ли ты вести последователей его на поле битвы с еретиками?
– Готов отец.
– Готов ли ты пожертвовать собственной жизнью, если это потребуется для победы?
– Готов отец.
– Будешь ли ты искоренять ересь любыми методами, карая любых безбожников без жалости и сострадания, невзирая на то, держали ли они в руках оружие?
– Да, я готов сделать это отец.
– Когда священная война завершится, построишь ли ты на развалинах греховного содома царство божие?
– Построю отец.
– В таком случае начнём же ритуал!
В ту же секунду ворота храма раскрылись, и двое солдат всё в том же белом камуфляже затащили внутрь человека. Выглядела жертва плохо, в его оборванной одежде с трудом угадывалась полицейская форма ДССМ, внешне он выглядел так будто не ел уже месяц, при этом получая регулярные избиения. Он даже не пытался сопротивляться, было видно, что у него просто не оставалось на это сил. Солдаты затащили его на стол, Жрец вытащил кинжал из ножен, занёс над жертвой, и…
Голограмма сменилась, вновь показывая Двенадцатого.
– На этом моменте я предлагаю закончить, я думаю всем понятно, что произошло дальше. Призывы к теократической революции и геноциду по признаку вероисповедания, нарушение конвенций по вопросам содержание пленных, ритуальные жертвоприношения и каннибализм, оставшийся за кадром. Это варварство, которому не место среди людей, эти фанатики отрицают науку, отвергают прогресс, стремясь ввергнуть человечество обратно в тёмные века. Мы не можем больше оставаться в стороне и сохранять нейтралитет. Да, у нас были весьма натянутые отношения с правительством ДССМ, но сейчас у нас общий враг. Эти фанатики должны быть уничтожены, они не заслуживают ни раскаянья, ни пощады! Очень скоро мы начнём наступление, сейчас ваша задача – подготовить корабли к бою, и ждать дальнейших указаний.
Передача завершилась, и изображение погасло. У всех была разная реакция на этот ритуал и проповедь, Ларсон и Алиса смотрели, не проявляя никаких эмоций, на лице Юки и Рихтера было лишь отвращение, а остальные, в том числе и Влад, закипали от злобы, отличилась только Хельга, которую увиденное явно напугало. В любом случае все были согласны в одном – Двенадцатый был прав, эти фанатики недостойны существовать.
