Czytaj książkę: «Ефрейтор. Назад в СССР. Книга 2»

Глава 1. Точка отсчета

В кабинете Виктора Викторовича раздался телефонный звонок.

Майор взглянул на часы – рабочий день был давно закончен. Срочной работы не было, поэтому он думал о том, что есть в холодильнике на ужин, если сегодня вообще удастся попасть домой.

– Ну, кого там еще принесло? – недовольно пробурчал он, протягивая руку к пластиковой телефонной трубке.

– Слушаю, Кикоть!

– Майор! – раздался оттуда знакомый голос начальника отдела. По интонации он быстро определил, что начальник не в настроении. – Я не понял, тебе особое приглашение нужно? Живо на совещание!

– Есть, товарищ полковник! – отозвался он и на всякий случай уточнил: – Что-то случилось?

– Случилось, случилось… – затем в трубке раздались монотонные гудки.

Конечно, кабинет у майора был маленький и весьма скромный. Даже окно и то было какое-то хлипкое. Рабочий стол, стул, шкаф, набитый документами и делами… Отчасти спартанские условия, можно сказать. Совсем нечета апартаментам, что были у полковника Афанасьева.

Виктор Викторович решил, что тот вызывает его по поводу последнего рапорта, что майор положил ему на стол в самом начале рабочего дня. Именно там майор привел все свои доводы, чтобы обратить внимание начальства на ситуацию с рядовым Громовым, который еще летом отличился при поимке афганских диверсантов. Там же были и предложения по этому делу. В кабинет к начальнику майор заходил, будучи уверенным в том, что у того просто возникли вопросы…

– Разрешите, товарищ полковник!

– Входи, майор!

Оказалось, что в кабинете у Афанасьева уже сидели и другие офицеры отдела. И что странно, атмосфера была серьезной и напряженной, хотя вроде бы ничего существенного не произошло… Сам хозяин кабинета стоял у окна и задумчиво смотрел куда-то на горизонт, где виднелась сложная металлическая конструкция телевизионной башни.

Кикоть тихо занял место за столом для совещаний, раскрыл свой блокнот.

– Товарищи офицеры! – громко произнес Афанасьев, окинув присутствующих хмурым взглядом. – У нас чэ пэ!

Все зашевелились, оживленно забубнили.

– Тихо! – полковник сел за стол, раскрыл какую-то красную папку. Пробежался глазами по белому листу бумаги, на котором был отпечатан текст. – В приграничной воинской части на границе Туркменской ССР с Афганистаном произошло событие, которое просто невозможно игнорировать. Даже не так… Не событие, а целая серия событий. На самой границе, с использованием ПЗРК моджахедами были сбиты два наших вертолета, борт сопровождения Ми-24 и транспортный Ми-8. На борту второго находился наш военный советник, полковник Бехтерев. Думаю, не нужно говорить, кто это такой, да?

Все тихонько зашевелились. А Афанасьев продолжил:

– Так вышло, что в тот момент рядом с упавшим вертолетом сопровождения находился наш патруль. Ничего особого, просто ГАЗ-66 и горстка солдат ‒ обычное мероприятие. При падении борта сопровождения выжил второй пилот, который и сообщил старшему патрульной группы, что где-то недалеко аварийно села вторая машина. Старший, в звании прапорщика, по неизвестной причине не имея на борту аппаратуры связи, решил действовать самостоятельно, без приказа. Он своим решением выдвинулся в горы, заодно прихватив с собой пятерых солдат. Точнее, одного младшего сержанта, двух ефрейторов и двух рядовых. Все они преимущественно солдаты второго года службы, все были вооружены и экипированы. В данный момент их местонахождение неизвестно, поскольку никаких сведений об их реальном местонахождении нет.

Офицеры снова зашевелились.

– Я не закончил! – нахмурился Афанасьев. – Когда прапорщик уходил в горы, он передал командование наиболее подготовленному рядовому, чтобы тот с остатками патрульной группы эвакуировал раненого летчика, а заодно и доложил командованию обо всем случившемся.

Кикоть слушал внимательно, делая пометки себе в блокнот. Пока еще было неясно, в чем же, собственно, сама проблема. В кабинете повисла звенящая тишина. Только на комоде из красного дерева тикали дорогие часы.

– Все бы хорошо. Однако этот рядовой не стал выполнять приказ… – полковник говорил медленно, четко выделяя каждую фразу, и одновременно внимательно следил за реакцией своих подопечных. – Он остановил грузовик и самостоятельно ушел в горы. При этом повторно передал командование своему сослуживцу. А дальше и вовсе начинается настоящая фантастика, в которую сложно поверить… Спустя два часа, этот рядовой, под плотным огнем моджахедов умудрился вывести выживших после аварийной посадки. И это притом, что противник плотно сел им на хвост. Душманы откуда-то знали, что на борту находится военный советник и бросили туда весьма значительные силы. Как же так получилось, что наши вертолеты летают там, где небезопасно – это уже другой вопрос. Однако разведка твердит одно и то же – район чист и духов там нет! М-м? Что скажете?

– Может, разведданные устарели?

– Так… Еще варианты?

– Может быть, утечка информации? Противник не мог знать наверняка, где и когда полетят наши вертолеты. Душманы как-то получили данные и заранее выдвинулись в тот район. Успешно применили ПЗРК, скорее всего, иностранного производства. Возможно, есть крот. Агентура американцев?

– Хм… Или же, все доклады нашей разведки ‒ это просто банальная пустышка! – громко добавил Кикоть. – Текст на бумаге. А действительность совсем иная… И прямо у нас под носом!

– Правильно мыслишь, Виктор Викторович! – кивнул Афанасьев, затем продолжил: – Доклады одни и те же, разведка территории происходит лишь формально. Район глухой, про него всегда забывают. Средств не хватает, людей тоже. Ладно, продолжим… Да, разведка просчиталась и им это аукнется. Но неужели никого не смущает, что какой-то рядовой из мотострелков смог такое провернуть? На минуточку, возраст парня всего девятнадцать лет.

Майор Кикоть заинтересовался этим моментом. Записал в блокнот.

– В составе выжившей группы, находился наш полевой сотрудник, старший лейтенант Карпов Игорь Сергеевич. Он своими глазами видел, какие действия предпринимал боец. Карпов уже написал подробный отчет обо всем произошедшем и предоставил своему куратору. Копия отчета у меня. Как только я закончу, всем вам рекомендую ознакомиться. Итак… По его словам, этот солдат проявил невероятную смекалку, смелость, находчивость и профессионализм. Показал непревзойденные навыки стрельбы, тактики. Кое-что совершенно нехарактерное для молодого солдата. Он не просто пришел на помощь, фактически он взял на себя руководство операцией и справился. Герой, чего уж там! – невесело усмехнулся офицер. – Вот только есть нюансы, которые серьезно настораживают. Подготовка наших солдат и рядом не стояла. Я понимаю, если бы это был кто-то из будущих офицеров ГРУ, но нет. Обычный рядовой из мотострелков. Как это может быть?

Тут в голову к Виктору Викторовичу закрались смутные подозрения.

– Товарищ полковник, разрешите вопрос?

– Да?

– А как фамилия этого рядового? Быть может, он уже где-то и когда-то попадал в поле нашего зрения?

– Думаешь, это важно?! – тем не менее, полковник быстро полистал папку с отчетом. – Хм, вот… Громов! Максим Сергеевич!

Услышав это, майор Кикоть словно оцепенел… Вот это поворот!

***

– Алексей Семенович! – вздохнул подполковник Каменев. – Что-то я тебя не пойму! Откуда столько желчи?

За прошедшие напряженные дни командир части практически не спал. Лицо осунулось, глаза были красные. Казалось, он резко постарел на пару лет.

– Ну а что? – возразил майор Ветров, суетливо присаживаясь за стол. – Смотрите… Рядовой Громов ослушался приказа, забрал у сослуживца личное оружие и, прошу отметить, потерял его! Потратил весь боезапас. Еще, прошу отметить, что он передал командование другому солдату, хотя такими полномочиями его никто не наделял. Это вообще как? Чистое самоуправство! Громов не только подверг свою жизнь опасности, он рисковал и всеми остальными. Так он еще и часть своего обмундирования потерял… Каски нет, магазинов тоже. Форма изодрана! Ранее, в конце концов… да что это я… Он даже свой собственный автомат потерял. Конечно, позднее его нашли, но дело не в этом… Халатность! За такие заслуги его в дисциплинарный батальон нужно, а вы его предлагаете наградить медалью… Вот лично мое мнение ‒ ничего этому Громову не давать! А лучше всего, даже наказать!

– Что ж ты такой кровожадный, майор? – поправил седые усы Каменев. – Как будто свою медаль отдаешь. Разве парень не заслужил?

– Я считаю, что нет. Точнее, не так, конечно же, заслужил, ведь он вывел раненых… Но другими своими действиями, он наоборот, все заслуги свел на нет!

Каменев тяжко вздохнул, глядя на своего замполита. Покачал головой. Он знал, что Ветров очень жадный и алчный, когда речь идёт о награждении, если только не его самого.

– Знаешь, наверное, меня скоро снимут с этой должности… – Каменев сменил тему разговора. – Ну что, Алексей… Готов занять мое место?

– Да ну, товарищ подполковник! – смутился Ветров. – Вас? Не снимут!

– После того, что произошло? – тот поднял бровь. – Ну, признавайся, уже придумал, к какой стене стол переставить? Ты офицер проверенный, служишь давно. Да и послужной список у тебя хороший.

Ветров замялся. Конечно же, он об этом думал и уже наводил справки. Вот только ему из штаба четко и ясно намекнули, что подполковничьи погоны майору надевать пока рановато. А уж такую должность принимать и подавно.

– Ладно, ладно. Шучу я! – ответил тот, махнув рукой. – Скажи мне, чем тебе так этот Громов не нравится? Ты ж сам его к нам привез, а теперь нос воротишь. В чем дело?

– Странный он какой-то, дерзкий. Я людей хорошо чувствую, а его вот не пойму. Думаю, что пока еще рано из него народного героя делать. Вот лучше пусть им военная контрразведка занимается, там люди свое дело знают. Выведут его на чистую воду. А там и поглядим, какой из него герой.

Каменев усмехнулся. Он знал, что его замполит тоже был у них на крючке. Было дело.

– Ну ладно, убедил. Кстати, забыл сказать, завтра меня в штаб округа вызывают, поэтому пару дней побудешь за старшего.

– Есть, товарищ подполковник!

– Ну, тогда все, Алексей Семенович. Больше не задерживаю.

Замполит козырнул и покинул кабинет командира части. Пока шел, отругал нерасторопного писаря – тот умудрился рассыпать заварку и разлить кипяток.

– Ну вот что ты натворил, а? – возмутился майор, глядя на устроенное безобразие. – Глаза протри, рядовой!

***

Я сделал простой вывод, что раз КГБ мной заинтересовалось, значит, я все сделал правильно. Звоночков оставил более чем достаточно. Мне оставалось только лежать и ждать.

Время шло, Вера нервничала. И каково же было мое удивление, когда в палату вошел не человек в штатском, а наш ротный. Правда, не один, а в сопровождении начальника госпиталя.

– Ну привет, герой! – издалека начал Антон Сергеевич. – Как здоровье?

– Жить буду, товарищ капитан! – я хотел было встать, но рука отозвалась болью.

– Лежи, лежи! Не вставай! – видно было, что он серьезно озадачен моим здоровьем. – Смотрю, твое состояние намного лучше, чем тогда, когда вас на дороге обнаружили. На тебе лица не было, бледный весь, местами в засохшей крови. Каменев первым делом распорядился, чтобы раненым прямо там оказали первую помощь. Ну а когда выяснилось, что ты и сам пострадал… В общем, в госпиталь ты поехал одним из первых.

– Ясно. А это… Что с прапорщиком? – напрямую спросил я.

Тут капитан помрачнел. Взял стул, приставил к кровати.

– Ну, я позже подойду! – пробормотал начальник госпиталя и вышел в коридор.

– Ну… Ты парень нормальный, поэтому тебе скажу, как есть… Группа пропала без вести. Разведка нашла место где, судя по всему, у них завязался бой с душманами. Есть погибшие.

Я сразу же вспомнил тот случай, когда у самого вертолета услышал, что где-то неподалеку были слышны звуки боя. Я еще тогда предположил, что это были наши.

– И что теперь?

– А что тут поделаешь? – возразил капитан. – Решение принимает штаб. Если кто из группы и уцелел, сейчас им не помочь. В горах никого нет.

Я шумно вздохнул. Надо же как получилось.

– А что с полковником Бехтеревым?

– Жив. Пришел в себя. Советнику уже рассказали, кто вытащил его из Сталинградского котла. Думаю, он и сам попытается тебя отблагодарить. Женщины, что были в составе геологической экспедиции, живы и здоровы. Летчик тоже.

– Вы знаете, что среди них была его дочь?

– Конечно же, знаю! Он отправился туда спасать дочь, а в итоге сам попал в мясорубку. Пришлось ей рассказать. Она, кстати, тоже здесь, в госпитале!

– Здесь? – удивился я. – Так тут же нет гражданских лиц!

– Есть. Во втором здании. Но я тебе об этом не говорил.

– Ясно. А как там старший лейтенант? Жаль, фамилии его не помню. Игорем звали.

– Не понял. Какой еще старший лейтенант? – нахмурился Воронин, посмотрев на меня с подозрением. – Вас там пятеро было. Две девушки, советник и летчик. Ну и ты. Все.

Я растерянно покачал головой. Что за черт? Ну не привиделось же мне, что я со старлеем вместе отстреливался?! Вместе ноги уносили… Чушь какая-то!

– Вы уверены, товарищ капитан?

– Так, ты вот что! – он посмотрел на меня внимательным взглядом. – Отдыхай давай, а то уже галлюцинации начались! Вон, побледнел даже. Может, мне медицинскую сестру позвать?

– Нет, все нормально, – отмахнулся я. – Я просто, просто…

Воронин на секунду задумался, потом придвинулся поближе.

– Максим, я сейчас скажу тебе кое-что важное! Помнишь того особиста, что допрашивал тебя в канцелярии, когда в части произошла диверсия с электричеством?

– Так точно, товарищ капитан!

– Он тобой очень заинтересовался. Его фамилия Кикоть и он очень, очень настырный. Проверяет все, даже до отца твоего пытается добраться.

Я слегка улыбнулся – значит, был на правильном пути. А что касается отца, пусть ищут. Вдруг все-таки найдут?! Я-то его уже лет тридцать с лишним не видел.

– Дайте угадаю, все еще считают меня иностранным шпионом, с какой-то особой подготовкой?!

Воронин нахмурился.

– Ну, у меня тоже есть к тебе определенные вопросы. Однако об этом мы поговорим, когда ты вернешься в часть. Уверен, что твои сослуживцы уже заждались. Первые два дня какие только слухи не ходили, один страшнее другого.

– Наверняка считают меня ненормальным, раз я в одиночку полез в горы?

– Ладно, Максим… – тот посмотрел на часы. – Времени у меня мало, машина ждет. А это тебе! Витамины!

Он вытащил из вещевого мешка кулек с тремя ярко-красными яблоками.

– Спасибо! Товарищ капитан, а что там со Стрельниковым?

– А что с ним?

– Ну, я же получается, его под удар подставил, когда его СВД с собой забрал. Потерял ее. Да и свой автомат тоже.

– Максим, это не то, о чем тебе сейчас нужно думать… Главное ‒ здоровье. Кстати, ты слышал, что командир части отправил на тебя представление к государственной награде? Нет? Ну, теперь знаешь. Страна должна знать своих героев!

Затем наш ротный ушел, а я остался лежать в полной задумчивости. Нехорошо со старшиной получилось, очень нехорошо. Неужели он попал в плен к моджахедам? Если это действительно так, то вытащить его оттуда будет практически невозможно. Афганистан большой, СССР контролирует лишь двадцать процентов всей территории.

От всех этих мыслей разболелась голова. Я долго мучился, потом попросил у Веры таблетку анальгина. Выпил, повернулся на бок и внезапно вырубился. Организм был еще слаб, потому и случались такие аномалии.

Мне каждый день делали перевязки, кололи антибиотики, витамины. Я ел, спал и набирался сил. Что ни говори, а в госпитале хорошо. Но ровно до тех пор, пока тебя не начинают привлекать к хозяйственным работам.

И еще, здешняя столовая – это просто нечто. Котлеты из костей, рыба с червяками, подгнившая, недоваренная картошка. Разваренные в клейстер макароны и бледно-розовый компот с запахом киселя… У меня от такой пищи даже изжога началась, хотя в прошлой жизни, я чуть ли не гвозди переваривал. Да-а, на ремонт средств хватило, а вот на продовольственную реформу ‒ нет…

А потом произошло еще одно событие, которое имело большое значение. Когда Вера заканчивала мне перевязку, в палату вошел незнакомый человек в сером костюме. На плечи был накинут белый медицинский халат.

Тщательно осмотревшись, он медленно направился к нам. Человек мне сразу не понравился – по лицу было видно, что явился сюда не с добрыми намерениями. И его целью был я.

– Посторонним сюда нельзя! – Вера взвилась, словно эдакий стокилограммовый цербер, намереваясь перегородить проход. Но тот ловко сунул ей под нос удостоверение.

– КГБ СССР! – сухо произнес он, смерив медсестру уничтожающим взглядом. – Я к Громову Максиму Сергеевичу! У меня есть к нему ряд важных вопросов!

Глава 2. Разбор полетов

– Ну, раз есть вопросы… – вздохнул я, приподнявшись повыше. Подоткнул подушку.

– И что, что КГБ?! Я не пущу. У Громова сейчас перевязка! – яростно возмутилась Вера. – Потом приходите!

– Перевязка? Ничего страшного, подождет… – так же сухо и монотонно ответил чекист, буравя меня холодным взглядом. На вид ему было лет тридцать пять, но я могу и ошибаться.

Честно говоря, я ожидал, что ко мне пришлют того же человека, что разговаривал со мной в прошлый раз, в кабинете у ротного… Видимо, у комитета сотрудники закончились.

– Вера, все нормально, – чуть улыбнувшись, кивнул я медсестре, кое-как намотав разрезанный бинт обратно на руку. – Думаю, это не займет много времени. Если что, я позову.

– Хорошо! – медсестра забрала с кровати металлический поднос с инструментом, еще раз смерила незваного гостя взглядом гарпии и отошла к выходу. Но в коридор выходить не стала, так и застыла рядом с тумбочкой, где хранились градусники.

А сотрудник комитета госбезопасности взял тот же самый стул, на котором немногим ранее сидел ротный Воронин. Придвинул, повернул. Пока он устраивался, я молча смотрел на него с легким интересом. С чего же он начнет?

– Итак… Вы Громов Максим Сергеевич, так? – начал он. Голос противный, безразличный. Словно это и не человек, а какой-то киборг. В неудачном исполнении.

Я согласно кивнул.

– А вы?

Тот небрежно выудил из кармана пиджака корочку, но при этом раскрывать ее почему-то не стал. Быстро сунул обратно и уже раскрыл рот, чтобы задать следующий вопрос…

– И что я должен с этого понять? – спокойно поинтересовался я. – Откуда я знаю, может вы и не из КГБ вовсе… Ни вашего звания, ни фамилии я не увидел! Разрешите взглянуть еще раз?

Тот состроил недовольную гримасу, лицо при этом стало еще больше похоже на кирпич. Повторно выудил из нагрудного кармана удостоверение личности офицера, развернул и показал мне.

– Капитан Потапов, Павел Константинович… – вслух прочитал я. Одновременно отметил, что ему это не понравилось. Удостоверение было подлинным, странно, если бы это была подделка. Время еще не то, вот в девяностые годы – запросто.

– Я прибыл по указанию своего руководства расспросить вас о том, что произошло во время патрулирования территории. Формат беседы предлагаю такой: я спрашиваю, вы отвечаете. А потом, вы сможете задать мне вопросы, если таковые будут. Ну и если время останется, а то у меня жесткий график.

– Вы же все и так уже знаете, разве нет? – я выдержал небольшую паузу, затем продолжил: – На границе упал сбитый моджахедами вертолет Ми-24, мы вытащили успевшего катапультироваться члена экипажа. Тот сообщил, что есть вторая машина, которая аварийно села где-то неподалеку в горах. Наш старшина роты, прапорщик Лось, принял решение организовать спасательную операцию и вывести их с опасной территории. С ним отправилось пятеро старослужащих.

– Добровольно? – спросил тот.

– Да, добровольно.

– Ясно. Дальше?

– А дальше, он передал мне командование и велел отвезти раненого офицера к блокпосту, где была рация.

– А почему же вы выехали на патрулирование приграничной территории, не имея при этом вообще никаких средств связи? – Павел Константинович делал пометки в свой блокнот. И почему они у них всегда такие маленькие? Одноразовые, что ли?

– Товарищ капитан, по техническому обеспечению, это явно не ко мне. Не я же готовил группу к выезду. Вообще, от штатной радиостанции в горах толку особо нет, потому что связь постоянно обрывается из-за перепада высот. А если еще и дождь…

– А откуда вы это знаете? – тот впился в меня холодным взглядом, но я и бровью не повел. Напугал кота сосиской! – Ранее были в горах с армейской рацией?

Ай хитер, думает, что поймал меня?! Как бы не так, я сам ему лазейки подсовываю.

– Лекции по физике в университете внимательно слушал, – невозмутимо ответил я. – А армейская рация или любительская ‒ разницы особой нет – принцип один и тот же. Из-за сложной местности связь ведет себя непредсказуемо. Оно ж как, связи либо нет, либо только что была… К тому, же наш командир взвода, лейтенант Лавров, говорил, что где-то в тех горах есть залежи руды, которая качественнее связь уж точно не делает. Не знаю, так это или нет.

На самом деле большую часть аномалий я знал, только не собирался афишировать все и сразу. Вон как тот уши навострил!

Капитан скрежетнул зубами.

– Значит, получив приказ от вашего старшины… Вы сели за руль и поехали?

– Ну да. А что мне оставалось?

– Хорошо. А тогда почему вы остановили машину, не доехав до блокпоста? Выходит, вы не выполнили приказ старшины, чем подорвали…

– Согласен! – непринужденно перебил я. – Однако возникло важное обстоятельство, которое имело еще больший приоритет.

– Да? Это какое же?

– Справа, примерно в трех километрах от дороги, я заметил сигнальную ракету, взмывшую в небо. Двойной красный сигнал, означающий, что кому-то нужна срочная медицинская помощь.

Конечно, разглядеть на таком расстоянии, да ещё и в солнечный день светящуюся точку в небе ‒ как минимум проблематично. Тут я уже просто стебался. И видимо, капитан этого не понял, но зацепился за другое…

– Да? А этому вас тоже научили в университете?

– Нет. Я просто много читаю.

– И вы пошли?!

– Да.

– Умеете оказывать первую медицинскую помощь?

– Кое-что могу, – кивнул я. – Достаточно подключить голову и многие вещи становятся проще, чем кажется с первого взгляда.

Надо же, это прям допрос с пристрастием. Меня это даже забавляло. Если б не госпиталь, загнали бы меня в какой-нибудь темный подвал и иголку под ногти… Но такого не будет. Полномочий таких нет, а методы жуткого и коварного НКВД из сороковых годов давно ушли в прошлое.

– А зачем вы забрали оружие у сослуживца? Вы же знаете, что каждый солдат лично несет ответственность за свое оружие.

– Знаю. Уставы читал, – я говорил спокойно, без каких-либо эмоций. – Но я прекрасно понимаю, что у снайпера гораздо больше шансов остановить противника, чем у обычного стрелка. С автоматом Калашникова много не навоюешь, особенно, если у твоего противника тоже есть автоматы. Чем больше расстояние между тобой и противником, тем лучше. Тот же принцип и при охоте на хищника. Один в горах ‒ тоже воин. Мой расчет был именно на это.

– Угу… А как вы додумались переставить прицел с СВД на автомат Калашникова? Это очень специфические знания, сомневаюсь, что такому учат в университетах.

– Очень просто. На занятиях по огневой подготовке я узнавал у артиллерийского мастера, что крепление на автомате АК-74Н, типа «ласточкин хвост» унифицировано. Прицел со снайперской винтовки подходит, хотя это и не очень удобно и при стрельбе есть свои проблемы. Не вижу тут ничего сверхъестественного.

Видно было, что капитан Потапов готовился, да только на каждый его вопрос у меня уже был грамотный ответ. Прямо на ходу. И ничего феноменального тут нет. Важная часть – психологическая. Часто бывает так, что при разговоре с такими людьми из государственной структуры, становится страшно. Человек теряет контроль и начинает сыпаться на самых элементарных вопросах. А если еще и полиграф имеется…

Я действовал по методу вопрос – ответ. Четко, без увиливаний. Это сбивало чекиста с толку, но он пытался не показывать своего настроения.

– Так-так… Вы сделали дымовую обманку из подручных средств. Как вам удалось?

– Послушайте, товарищ капитан… – я смело посмотрел в его глаза. Тот ответил тем же, но вскоре проиграл и отвел взгляд. Еще бы, я два месяца на Валере Кольском тренировался… – Вы все это знаете, зачем задаете вопросы? В группе выживших, что были у вертолета, находился ваш полевой сотрудник, который наверняка все записал в подробном отчете. Чего вы от меня хотите?

У меня было время обдумать слова капитана Воронина… Ведь нас было шестеро, никак не пятеро. Просто мне решили об этом не говорить, хотя решение ну очень странное. Сослались на глюки?! Я принял единственно верное решение – он был из контрразведки.

Мои слова удивили чекиста, хотя он и попытался оставаться невозмутимым.

– Ну, хорошо. А как вы вообще нашли место падения вертолета? Горная местность сама по себе обманчива… Горы и скалы похожи друг на друга.

– Случайно получилось. К тому же, примерно на половине пути была запущена еще одна красная ракета. Это и стало сигналом.

– Слишком у вас все как-то притянуто. Очень складно получается.

– Так тоже бывает. Знаете, товарищ капитан, а на каком основании вы проводите допрос? Где представитель военной прокуратуры? Где мой командир? Ведь, как я понял, никакого дела на меня не заведено… Да и с чего бы? Мои активные действия позволили вывести из той мясорубки военного советника полковника Бехтерева! Женщин-геологов и второго пилота сбитой вертушки. Разве по моей вине кто-то погиб? Нет! Произошла потеря каких-либо оперативных данных? Тоже нет. Наоборот, я единственное светлое пятно всей этой истории, а вы меня на вшивость проверять вздумали. Некрасиво. Оружие утратил? Да, признаю, отвечу по всем строгости. А за СВД рядового Стрельникова я не расписывался. К тому же, найти ее можно, достаточно прочесать пару высот у обломков.

– Вы уничтожили остатки вертолета так, как это делает спецназ ГРУ… Откуда вы знали?

– Я не знал. Просто предположил, что это поможет задержать моджахедов хотя бы на время.

Капитан некоторое время молчал, потом снова спросил:

– Ну а ваши навыки стрельбы? Они выше, чем у любого другого солдата первого года службы. Вы ведь ранее не стреляли… Что изменилось-то? И почему?

– А разве умение хорошо стрелять и умело действовать в сложной обстановке ‒ это табу?! Это не преступные деяния, или я чего-то не понимаю?!

Лицо у Потапова не дрогнуло. Хотя нить разговора я ухватил верно, все равно нужно было кое-что поправить.

КГБ-шник вдруг закрыл свой блокнот, сунул его обратно в карман.

– Это был не допрос, а всего лишь непринужденная беседа. Пожалуй, мы закончили, уж на сегодня точно!

Чекист поднялся, но стул возвращать на место не стал. Пожелал скорейшего выздоровления и ушел к выходу. Ну а Вера продолжила процедуру перевязки…

Я был доволен. Хороший разговор получился, содержательный. Наверняка меня будут прощупывать еще, но это уже потом. Наверняка кто-то подумает, зачем я лезу на вилы? Что же, всему свое время!

***

Прошла неделя.

Ко мне еще раз приезжал командир роты, а с ним зачем-то притащился майор Ветров, собственной персоной. Замполит держался как-то странно, смотрел на меня неприятным взглядом, будто ожидал, что я должен какой-либо фокус выкинуть.

– Рядовой Громов! – напоследок произнес он. – Ты, наверное, не в курсе… Но тебя представили к государственной награде! Через три дня будет торжественное награждение, прямо здесь, на территории военного госпиталя. Приедет важный представитель от Министерства Обороны. К этому времени приведи себя в порядок, подстригись, побрейся. Форму подшить не забудь, погладь. Сапоги почисти, чтобы блестели. Еще будут люди из КГБ и кто-то из партийного руководства республики. Чтоб нам не стыдно было за тебя… Понятно?

– Так точно, товарищ майор.

– Хорошо. Воронин, поехали, машина ждет! – окликнул он ротного.

Едва они уехали, как в палату вошла уже знакомая мне девушка. Дочь нашего старшины. Лена хоть и не пострадала во время нашей эвакуации, кроме синяков и царапин серьезных ран у нее, к счастью, не было. Тем не менее, некоторое время она была здесь, поправляя здоровье. Улетела в Ташкент, потом снова вернулась.

– Здравствуй, Максим! – поприветствовала она. На вид ей было около двадцати пяти. Теперь, когда волосы были аккуратно уложены, а лицо накрашено косметикой, а не грязью и кровью, стало ясно, что она симпатичная. К тому же, вместо бесформенного костюма геолога на ней было светлое платье. – Как ты?

Само собой, после того, что произошло в горах, было бы смешно говорить друг с другом на «вы». Мы этот момент сразу опустили.

– Жив, почти здоров! – улыбнулся я. – Еще немного и вновь вернусь в строй.

– Наверное, это хорошо. Знаешь, я просто хотела сказать тебе спасибо за то, что помог. За то, что вывел нас из той ситуации. Тот старший лейтенант, по имени Игорь, самостоятельно этого сделать бы не смог. Мы все видели, все рассказали.

– Ну, меня ты уже отблагодарила, – улыбнулся я. – Если бы вы тогда не вернулись, меня б уже свинцом нашпиговали и орлу скормили. Это было твое решение?

– Да… – честно призналась она. – Иначе бы меня потом совесть замучила.

– Понятно. Про отца что-то слышно?

Та помрачнела. Глупый вопрос с моей стороны – лишь напомнил ей о боли.

– Лена, среди мертвых его не было… А это уже плюс! Он опытный солдат, умный и смелый! – что ни говори, а успокаивать женщин я никогда не умел. Поэтому говорил то, что думал. – Такого сломать тяжело. Их найдут, главное ‒ не теряй надежду. Хорошо?

Та быстро и часто закивала головой.

Мы еще немного поболтали, потом она ушла.

За прошедшее время раны частично затянулись, организм потихоньку восстанавливался. Я даже к еде привык, хотя повторюсь, готовили там не очень. Зато порции были большие. Вера говорила, что для того, чтобы быстрее поправиться, нужно много есть. Кто-то даже пытался пошутить, что с ее-то весом это требование было перевыполнено с избытком. Медсестра об этом узнала, дала шутнику смачного подзатыльника, а после заставила полы мыть во всей палате.

Вообще, в госпитале было хорошо. Но скучно. Ну, вот хоть убей, не могу я все время лежать на кровати и в потолок смотреть, так и с ума сойти можно. В углу заметил паука, дал ему кличку «Вася», но видимо, тому не понравилось и он куда-то ушел.

Наконец-то, настал тот день, когда на территорию военного госпиталя прибыла целая делегация, причем, не просто делегация, а еще и с репортерами. Меня фотографировали, брали интервью… Судя по вопросам, которые мне задавали, я понял, что истинной причины, по которой меня сделали «героем дня», им публично не сообщили. Точнее, сообщили, но при этом максимально ее исказили.

По всему получалось, что мои смелые действия помогли отбить нападение душманов на патрульную группу, а после я еще и прикрывал отход раненых…