Czytaj książkę: «Полуночная охотница», strona 4
– Ладно, спросим по-другому. Маленькие существа в лесу должны опасаться тебя?
Я киваю, и в этот раз, моё тело меня слушается. Видимо, книга милосердствует ко мне.
– Тебе нужно расправиться с ними и украсть самое ценное, что у них есть?
Я вытаращиваю глаза, но всё же могу кивнуть.
Он проговаривает пару грубых ругательств и снова смотрит на меня. Я вздыхаю, но не чувствую своего сердцебиения. Точнее, оно есть, но только совсем медленное и тихое, будто сейчас остановится…
– Больше никаких вопросов, – зло вглядываясь в Дариана, произношу я.
Он уже пытается что-то сказать, но потом, захлопнув рот, разворачивается и уходит.
К дьяволу его. Лучше я ещё побуду здесь некоторое время. Эти жасмины, ради них можно и задержаться ненадолго.
***
Дариан
– Я знал, что король хочет именно камень жизни, и теперь я точно в этом убеждён. Охотница даже не понимает, что произойдёт, если она украдёт его из дуба жизни. Все фэйри начнут стремительно погибать, – отвечаю я человеку в магическом шаре.
– Рагнар строит свои планы не первый год, Дариан. Он прирождённый стратег и убийца. Если он задумал выкрасть камень жизни, то его уже ничем не остановить. Поэтому ему и нужна охотница, – усмехнувшись, произносит учитель.
– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, нахмурив брови.
– Видимо, ты пропустил меж ушей то, что я попросил изучить тебя историю охотниц. Если бы ты изучил, то знал бы, что фэйри и охотницы всегда были союзниками. Охотницы не раз помогали фэйри, и эти маленькие существа никогда не отказывали им в помощи. Между ними есть особая связь, которая образовалась ещё давным-давно, – отвечает он.
– Асторот, ты хочешь сказать, что если охотница захочет выкрасть камень, то они её даже не остановят? – спрашиваю я, нервно выпрямившись.
– Конечно, нет, – издав что-то наподобие смешка, он продолжает. – Вряд ли они вообще догадываются, что Селения заявится к ним с плохими намерениями. Они не будут ожидать удара, который она нанесёт, – почесав бороду, отвечает он.
– И что мне нужно сделать? – спрашиваю я, уже перебирая в мыслях, как незаметно и быстро убить охотницу.
Но ответ Асторота заставляет меня остановить ход своих кровожадных мыслей.
– Ты остановишь её не убивая. Ты выкрадешь её и насильно приведёшь сюда, а тут мы уже решим, что с ней делать.
– Ты, наверное, с ума сошёл? Ты хоть понимаешь, что сейчас она бомба замедленного действия? Привести её в лагерь – значит уничтожить всех, кто там находится. Не забывай, что Арлохос всё ещё у короля, а значит, и охотница до сих пор подчиняется ему и только ему.
– Я не забыл. Она, конечно, не захочет прийти добровольно и быть здесь, но кто тебе сказал, что она будет в качестве гостьи? – улыбнувшись, произносит Асторот.
– Ты хочешь держать её в заложницах? – спрашиваю я, и он кивает. – Но даже если так, она не перестанет быть опасной.
– Я знаю, я всё предусмотрел и поэтому, когда ты приведёшь охотницу к нам, мы наденем на неё одну вещицу, – как-то многозначно отвечает он.
– Что ещё за вещица?
– Вещица, которая ничем не уступает Арлохосу. Она подавит силу в Селении. Таким способом, ни король, ни Арлохос не смогут добраться до Селении. Потому что они не смогут её найти. Браслет Далии не даст подобраться к Селении.
Глава 6
Селения
Кто я? Главный вопрос, который я задавала себе на протяжении восемнадцати лет. Вопрос, на который я получила множество ответов: чудовище, охотница, дитя ночи, особенная, Селения. Имя, данное мне при рождении, означающее «сияние луны», я всегда спрашивала у мамы, почему она дала мне именно такое имя, и её ответ всегда был одним и тем же:
«Ты – Селения, и ты сияешь, как Луна.»
Но я никогда не сияла. Я была мраком. Гнетущим, тёмным мраком. С детства я ощущаю себя именно так, но окружающие упрямо видели во мне надежду. «Избранную», которую выбрали для служения самому дьяволу.
Меня с самого рождения готовили к этому. С детства я всегда получала много подарков. Но эти подарки были откупом того, через что мне приходилось проходить. Пятилетней мне вручили нож и заставили зарезать моего домашнего кролика. Потом в шесть лет меня оставили на морозе на целые сутки. Они хотели узнать, какую температуру сможет перенести моё тело и насколько долго выдержит. В семь лет они прожгли мне спину, чтобы посмотреть, как заживают мои раны. Они зажили, даже шрамов не осталось. В восемь лет они кинули меня в озеро, чтобы посмотреть, насколько я технична в воде. В девять лет они использовали свои силы против меня. Они хотели, чтобы я раскрыла свои, принося мне при этом жуткое количество боли. В десять лет они привязывали меня к деревьям в Тёмном лесу и смотрели, смогу ли я десятилетняя девочка отбиться от Жеводанского зверя. Я смогла. Я раскрошила ему череп, но получила двадцать две раны от его когтей, сломала 5 рёбер, руку и обе ноги. Тогда я не выходила из дома месяц, и каждый день мне приносили «дары».
Другие охотницы завидовали мне и думали, что я всё это получаю просто так, потому что я – «избранная». Мне запрещалось говорить им об этих зверствах, потому что они никогда не поймут эту «честь» – быть избранной. Мама ни разу не пыталась мне помочь, хотя, может, и хотела, но другие охотницы ей запрещали? Я не знаю, я никогда не спрашивала её об этом. Я считала, что это нормально. Что меня готовили к более сложным вещам, которые мне пришлось бы пройти.
Но хотела ли я их проходить? – Нет.
С детства я обожаю музыку, даже научилась играть на флейте. Но самой любимой мелодией для меня было пение птиц в нашем лесу. Каждое утро я вставала пораньше, чтобы не пропустить этого, но потом они тихо улетали. Я хотела бы быть как они, такой же свободной.
И сейчас, сидя на балконе в своих покоях, я могу слышать их пение. Может, это не птицы, что были в нашем лесу, но даже так, они приносят спокойствие и покой внутри меня.
Вздохнув с облегчением, я направляюсь за своими дорожными вещами. Сегодня мы направляемся в лес фэйри. Мы будем идти семь дней и семь ночей. За эту неделю я придумаю, как сделать так, чтобы не навредить моим старым друзьям. Я хочу спасти их. Я не чудовище, каковым все меня считают. Я никогда не трону тех, кто однажды протянул мне руку помощи.
***
– Ну что, готова? – спрашивает Вильям, идя со мной рядом и загадочно поглядывая на меня.
– К чему? – спрашиваю я, загружая вещи в повозку, которая отправится в лагерь раньше нас. Мы будем ехать на лошадях.
– К походу, конечно, это же твой первый поход! Какие чувства испытываешь?
Ощущение, что я хочу испариться и никогда больше не видеть улыбающуюся физиономию Вильяма.
– А какие я должна испытывать? – слегка улыбнувшись, спрашиваю я.
Вильям долго и мучительно смотрит в мои глаза, чего он ждёт? Проявления страха? Если так, то он вряд ли его дождётся.
– Слушай, я знаю, что ты не горишь особым желанием ехать в поход. Но это-приказ короля, и ты не можешь его ослушаться, – на его лице мелькает тень сожаления.
– Ваше Высочество, вы правы. Я совершенно не горю желанием ехать в поход, и я не горела желанием ехать в этот замок. Становится жалкой шестёркой короля, и прислуживать ему, как последняя шавка, не входило в список моих желаний. Так что, будь добр и убери с лица эту жалкую физиономию. Ты мне этим ничем не поможешь.
– Селения, я…
Не дав ему закончить, я разворачиваюсь и направляюсь в замок, подальше от жалости никчёмного принца.
***
Дариан
Это мой 12-й поход. Поход, который изменит ход событий.
Я полностью доверяю Астороту. Он является моими учителем с тех пор, как меня, 14-летнего мальчишку, выкинули у ворот замка. Он научил меня управлять своей магией, подарил яйцо дракона, воспитал во мне умного и отважного война. Он смог перекрыть боль и пустоту в моей душе, и направить в то, что я действительно умею хорошо делать – убивать.
В 18 лет я стал лучшим и отправился в поход, возглавляя Змей. Этот легион я собрал сам в 16 лет из новобранцев.
Когда мне было 17, Асторот ушёл в отставку, объясняясь, что устал и ему нужен отдых. Но я знал его истинные мотивы. Я никогда не был верен королю, хотя выполнял все его приказы до единого. Я убивал невинный народ в потеху ему. Я никогда не считал себя его сыном. Я был оружием, которое идеально вписываюсь в его армию. Поэтому я встал на сторону Асторота и решил свергнуть короля. 4 года я собирал союзников. Теперь, когда появилась охотница, она может всё испортить, я не могу ей этого позволить.
Браслет Далии…
Он нашёл браслет моей покойной матери. Браслет, который я всегда видел на ней с самого детства, как и кулон у меня на шее. Я не помню, как и когда он появился, но я отчётливо помню, как Далия просила его не снимать. Я обещал ей, что не сниму его, и вот он со мной. Единственная память о моей матери, за которую я до сих пор цепляюсь, как маленький мальчик, которого кинули у ворот замка собственного отца как бродячую собаку.
Мне было 13, когда я стал рабом короля. 13, когда я потерял мать и обрёл брата. Но не отца.
Вильям был единственным, помимо Асторота, кто смог меня принять. Он был тем, кто залечивал мои раны после спаррингов. Учил меня читать и писать, защищал от совета, который так яростно меня ненавидел. Прикрывал от стражников короля, которые ради забавы издевались надо мной и втаптывали в грязь. Он стал моей опорой, он стал мне не только братом, но и лучшим другом.
Вильям никогда не видел во мне грязного бастарда. Он видит во мне своего родного брата и семью. Наверное, ради него я готов пойти на всё что угодно. Потому что он моя семья, а семья никогда не отворачивается от тех, кто ей по-настоящему дорог.
***
– Ну что, готов, братец? – спрашивает Вильям, перекидывая руку мне через плечо.
– Я всегда готов, но готов ли ты? – усмехнувшись, спрашиваю я в ответ.
– Обижаешь. Я же не один еду, а с самым выдающимся рыцарем. С такой компанией нечего бояться, не так ли, братец?
– Я не про это, – серьёзно отвечаю я.
Вчера я рассказал Вильяму о своём плане. В этот раз всё серьёзно, назад пути нет, он должен сделать выбор.
Он долго смотрит на меня, но всё же отвечает:
– Да, я готов, Дариан. Я всегда был готов. За этот год я много чего понял. Велисиону нужен новый правитель, – отвечает он, а я выдыхаю.
Я полностью доверяю Вильяму и знаю, что он всегда будет на моей стороне, а не на стороне нашего отца-садиста.
– С нами едут только Змеи или ещё какой-то легион? – с беспокойством спрашивает Вильям.
– Несколько гвардейцев короля, но они едут с охотницей. От них будет не трудно избавиться.
Вильям одобрительно кивает, но задаёт очередной вопрос:
– Ты уверен, что браслет сдержит её?
– Я доверяю Астороту, Вильям, и раз он сказал, что сможет, значит, сможет.
Он вздыхает, и, посмотрев на небо, начинает размышлять.
Я сразу понимаю, о чём он думает, и прерываю ход его мыслей.
– Не надо, Вильям, не стоит её жалеть. Она не заслуживает жалости, – грубо произношу я.
Он снова отпускает голову и грустно смотрит на меня.
– Нет, Дариан, я её не жалею, это нечто большее. Она слишком молода для всего этого, – разведя, руки он показывает вокруг. – Понимаешь?
– Мне тоже было 18, когда я отправился в первый поход, Вильям. Поэтому не нужно, я понимаю, что она тебе нравится, но…
– Нравится? – прерывает меня Вильям и странно улыбается.
– Да, разве нет?
Он снова странно смотрит на меня и смеётся.
– Нет, Дариан, она мне не нравится, не нравилась и не понравится, – отвечает он.
– Я думал, ты что-то чувствуешь к ней.
Это было видно, то, как он наблюдал за ней и старался всегда привлечь её внимание.
– Да, чувствую, любопытство и некую симпатию, как к другу. Она интересная личность, но не дама моего сердца, Дариан, можешь не волноваться, – улыбается он.
А я качаю головой, потому что никак не могу понять своего брата.
– Ладно, пошли.
***
Селения
Я снова в покоях короля. Снова смотрю на это ненавистное лицо и тело, которое я хочу убить самым извращённым способом.
– Ты готова? – гадко ухмыльнувшись, спрашивает он.
– Да, – выдавливаю я из себя, хотя ни черта, ни к чему не готова.
– Я рад, – отвечает он и встаёт с кровати.
Он начинает медленно подходить ко мне. Я стою на месте и не двигаюсь, когда до меня остаётся жалкий шаг, и он его делает. Тем самым встаёт ко мне вплотную.
Он поднимает руку и снимает с меня капюшон и маску. Я хочу его оттолкнуть, но не могу.
Арлохос. Я со злостью смотрю на короля, он ухмыляется и кладёт свою ужасную потную ладонь мне на лицо, приближает своё лицо к моим губам.
Я изо всех сил пытаюсь его оттолкнуть, но не могу. Я пытаюсь произнести хоть слово, но из меня выходят лишь жалкие непонятные обрывки. Он начинает смеяться.
– Можешь не пытаться, ты полностью принадлежишь мне, – он проводит своими ужасными костлявыми пальцами по моей щеке и ниже по шее. – Ты очень красивая, Селения. Твоё тело бесподобно. Теперь, когда ты начала нормально питаться, это стало заметнее, – я недоумённо смотрю на него.
Если этот старый ублюдок думает, что сможет воспользоваться моим телом, то он глубоко ошибается.
Он приближается ещё ближе и проводит своим языком по моей щеке. Я вздрагиваю, он снова смотрит на меня и ухмыляется.
– Не волнуйся, я сделаю тебя своей любовницей только тогда, когда ты выполнишь всё, о чём я попрошу, тогда, – он кладёт одну руку на мою шею, а второй берёт за талию и придвигает к себе, – я вкушу каждую частицу этого великолепия. Буду наслаждаться каждым миллиметром твоего тела. Ты будешь полностью принадлежать мне и родишь для меня ещё одного наследника, который будет обладать кровью Полуночной охотницы. Он будет могущественнее любого человека. Он станет следующим Королём Велисиона и моим сыном, а после его рождения, – он отталкивает меня, и я падаю на пол, – я убью тебя.
Глава 7
Как только дверь за моей спиной закрывается, я бегу, не заботясь о том, чтобы накинуть свой плащ и маску. Страх вперемешку с ненавистью не даёт мне дышать. Боль в груди – это всё, что я могу чувствовать. Я продолжаю нестись вперёд, пока слёзы застилают мне глаза, но я не пытаюсь смахнуть их, потому что моя главная задача – оказаться как можно дальше отсюда.
Слёзы редко давали мне о себе знать, даже в самые трудные моменты. Но сейчас, когда я понимаю, что моя жизнь ничего не значит, я больше не принадлежу себе, я просто не могу себя более сдерживать. С детства я была лишь пешкой в чьей-то игре. Я была лишь оболочкой, полезной для чего-то. Ведь моя жизнь никогда, ни для кого ничего не значила. Во мне не видели человека, который хотел бы чего-то большего.
Я, спотыкаясь, поднимаюсь по лестнице. Иду уже по знакомому мне коридору башни. Дойдя, я, не стуча, вхожу в покои Дариана. Он с молниеносной скоростью поворачивается ко мне. Я рада, что он оказывается здесь.
Увидев меня, он оторопел. Смотрит в мои глаза и хмурится. Я сглатываю и наконец-то позволяю себе смахнуть слёзы. Дариан, не отрывая от меня своего взгляда, внимательно следит за моими движениями.
Я отпускаю руки и сжимаю их в кулаки.
– Я не знаю, что именно ты замышляешь, но, если это уничтожит короля, я буду на твоей стороне. Даже если я умру, мне всё равно, помоги мне, —произношу я и машинально тянусь к браслету на моём запястье. Браслету, который всегда был со мной.
– Если это твоя очередная уловка, то клянусь, я…
– Нет. Это не уловка, я клянусь Арлохосом, что помогу тебе, если ты поможешь мне. Я лишь хочу избавиться от невидимых кандалов, которые сковывают меня, и отомстить, – признаюсь я и подхожу на шаг ближе.
Он всё ещё смотрит на меня. Изучает, будто боится упустить любую возможность моего вранья, но я не вру, и он прекрасно об этом знает.
Он скрещивает руки на груди и подходит на два шага ко мне, тем самым встав впритык ко мне.
– Хорошо, я помогу тебе, но взамен, ты поможешь нам. Ты получишь желаемое – смерть, а мы – свободу, которую давно заслуживает Велисион. Но готова ли ты пожертвовать собой, охотница? – спрашивает он, и я вижу промелькнувший огонёк в его глазах.
Я решительно смотрю на него и произношу:
– Моя жизнь больше ничего не значит для меня. Если у меня есть выбор, принять чью-то сторону, то я выберу твою. Я готова поклясться на крови в своей верности, и ты сможешь быть уверен во мне, и в случае чего, просто убить меня.
Он хмурится, но кивает. Я понимаю, что у меня нет другого выбора, одна, я не смогу справиться с королём, когда у него в руках Арлохос. Дариан же, может, он силен и у него есть личная армия, он идеальный союзник против Рагнара.
– Хорошо, давай сделаем это.
Я достаю кинжал и делаю маленький разрез на ладони. Передаю его Дариану, и он делает то же самое, прежде чем отдаёт кинжал мне обратно.
Я протягиваю кровоточащую руку. Он принимает её и крепко сжимает, решительно взглянув мне в глаза.
– Будет больно, – предупреждаю я.
Он кивает, но ничего не говорит.
Я закрываю глаза и начинаю произносить заклинание соединения.
– Me verda kos sint a le vet lu si ram, – как только я заканчиваю произносить слова, руку пробирает жар, который потом распространяется по всему телу, кровь будто кипит внутри меня.
Я вижу, что с Дарианом происходит то же самое. Значит, я делаю всё правильно.
Рука беспощадно болит и жжёт, но я не могу отпустить. Не сейчас. Я должна закончить. Пот струится по лбу. Я закрываю глаза, боль не унимается. Проходит ещё одна мучительная минута, и я чувствую, как она, наконец, уходит. Вместо неё, некое тепло начинает разливаться по всему телу.
Я смотрю на Дариана, он смотрит на меня. Хватка на моей руке слабеет, но он не собирается отпускать. Теперь я связана с ним.
Нерешительно отпускаю его руку.
– Всё прошло лучше, чем я ожидала, – нарушаю затянувшееся молчание, потому что оно начинает меня раздражать.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, и я улавливаю намёк на… беспокойство?
– Всё в порядке, бывало и похуже, – последнее вырывается случайно, и он делает вид, будто не замечает этих слов.
Он как-то странно смотрит на меня, потом вздыхает и произносит:
– Сейчас мы не отправляемся в лес фэйри, мы направляемся в другое место. Какое именно я не могу пока сказать: я не доверяю тебе, пока ты находишься в пределах Велисиона. Как только мы покинем его, я введу тебя в курс дела.
Я киваю, ведь он прав, им всем небезопасно рядом со мной, пока Арлохос и Рагнар имеют надо мной такую власть.
Я благодарна, что мы не отправляемся в лес, там мне было бы трудно себя сдержать.
– Я поняла. Мои вещи уже собраны и погружены в повозку. Скорее всего, отправляемся уже через час.
Волнуюсь, потому что не знаю, сработает ли наш план, но я знаю одно, каким бы ни был трудным путь, я обязана его пройти.
– Да, нужно уже идти, в конюшне тебе уже выделили лошадь, можешь сразу направиться туда и забрать его, – развернувшись, он надевает рубашку и сверху мундир.
Я уже собираюсь уходить, но останавливаюсь и признаюсь:
– Надеюсь, ты не подведешь меня, Дариан, ты моя последняя надежда.
***
Я направляюсь в конюшни, здесь, кажется, дюжина лошадей, одна красивее другой.
С самого детства я была влюблена в этих животных. Помню, как утром пробиралась к тёте Зельде и уводили её лошадь на время. Так как она была самой спокойной, другие были для меня чересчур бойкими.
После я забиралась на неё, бралась за поводья и уносилась прочь от деревни; чаще всего я направлялась к скалам около моря, к этому страшному обрыву и часами скакала вдоль него. В те минуты я чувствовала себя свободной…
Я могла бы ещё часами вспоминать об этих днях, но голос конюха, прерывает меня.
– Охотница, подойди сюда.
Я подхожу к нему и улавливаю знакомый мне запах страха. Я делаю вид, будто не замечаю его и следую за ним.
Он останавливается около одной лошади. Это был чёрный жеребец, высокий и буйный. Я подошла ближе и заметила его глаза, они были кварцевыми, вот это да, я не знала, что лошади могут обладать таким редким цветом глаз, он и вправду, был великолепен.
Конюх подходит к нему, и, взяв за поводья начинает подводить его ко мне. Лошадь пытается вырваться и буянит. Я делаю шаг в его сторону и кладу свою руку на его морду.
– Тише, мальчик, тише.
Мягко поглаживаю его по морде. Он успокаивается и становится спокойнее, покладистее.
Конюх отходит в сторону и спокойно наблюдает.
Лошадь полностью успокаивается и начинает привыкать ко мне. Я обнимаю его, положив свою голову на его и поглаживая по холке.
Внезапно я слышу хруст ветки и поворачиваюсь в сторону шума.
Я вижу наблюдающего за нами Дариана. Как только я замечаю его, он разворачивается и уходит.
– Как его зовут? – спрашиваю я конюха.
– У него нет имени. Вы можете сами дать ему, если захотите.
– Хорошо, дальше я разберусь сама, можешь идти.
Я вижу, как конюх сомневается, но всё же разворачивается и направляется в сторону других стойл.
Я остаюсь с лошадью один на один.
– Ну что? Как мы тебя назовём? – спрашиваю я со смешком сложа руки крест-накрест.
Я начинаю обходить его и разглядывать со всех сторон. Всё это время, он не двигается и спокойно наблюдает за моими действиями.
– Альт, тебя будут звать Альт, – удовлетворённая своим выбором, я беру Альта за поводья и вывожу его из конюшни.
Мы направляемся в сторону Змей, уже готового Дариана и Вильяма. Рагнара не наблюдается, чему я рада.
Заметив меня, Вильям улыбается и переводит свой взгляд на Альта, в этот момент его улыбка пропадает. Вместо этого он разевает рот и выпучивает глаза. Я вопросительно смотрю на него и оглядываюсь на других. Змеи тоже как-то странно наблюдают за происходящим.
– Как? – спрашивает он.
Дариан также странно поглядывает на меня, а я тем временем встаю рядом с Вильямом и его лошадью.
– Что? – спрашиваю я, меня уже начинают раздражать их лица.
Он снова смотрит то на меня, то на Альта.
– Как ты усмирила его? —спрашивает он.
– Я подошла и погладила его по морде.
– Просто погладила по морде? – недоверчиво спрашивает Вильям.
– Дьявол! Да, я просто погладила его, что происходит? К чему эти вопросы?
Они окончательно меня выбесили.
– Его никто и никогда не мог усмирить. Ни я, ни Дариан, ни кто-либо из нас. Мы уже собирались его убить, так как от него не было толку, но вот ты стоишь сейчас перед нами, а рядом с тобой Он, – признаётся Вильям.
Значит, Альта специально выделили мне, потому что думали, я не смогу с ним справится?
– Кто выбрал его для меня? – спрашиваю я.
Вильям смотрит на Дариана, а он смотрит на меня с холодным выражением лица. Ну конечно, этот зеленоглазый демон, хотел усложнить мне жизнь, но сегодня явно не его день, потому что я не только утёрла ему нос, но и заполучила лошадь, которая будет верна только мне.
– Если вы закончили свою дискуссию, то мы можем уже отправляться, – произносит Дариан, хотя нет, не Дариан, а Вальтер.
Сейчас перед нами Вальтер, предводитель Змей, ведьмак и демон, который обещал мне помочь, но при этом отправил меня на растерзание к лошади.
Я спокойно забираюсь на Альта, следом за мной и Вильям.
Я смотрю вдаль, там, где горы, леса и другие королевства. Там, где, может быть, я смогла бы обрести свободу.
Я вздыхаю и встаю рядом с Дарианом и Вильямом.
Повернувшись к Дариану, спрашиваю:
– Ты специально выбрал его для меня, не так ли?
– Я знал, что только ты сможешь его усмирить, – отвечает он, и потянув за поводья своей лошади, направился вперёд.
Ложь, это была месть, я точно знаю, но молча еду следом за ним. За пределы Велисиона, подальше от Рагнара и Арлохоса.
***
Мы пересекаем границы Велисиона. Наш путь занимает шесть дней и ночей. Сейчас мы находимся в горных хребтах Рандовьера. Северное государство, которое находится на вершинах гор.
Здесь мы устраиваем временный ночной привал. Разводим костёр и начинаем готовить еду. Я тайком наблюдаю за Дарианом и Вильямом. Всё это время они находятся вместе и о чём-то разговаривают. Несколько раз я даже пытаюсь подслушать их, но горный ветер мешает расслышать слова.
Дариан сдержал обещание, он не обмолвился со мной и словом во время пути. Чего не могу сказать о Вильяме, который разговаривал со мной всю дорогу. Он не замолкал даже на минуту, под конец я просто хотела уже сброситься с ближайшей горной вершины.
Он рассказал, что они заодно с Дарианом, поэтому мне не нужно волноваться из-за раскрытия плана, потому что наследник идёт против собственного отца. Но я всё жду, когда Дариан посветит меня в свои планы.
Я сдружилась с одним из змеев, его зовут Хоук, ему двадцать, у него стройное и подтянутое телосложение, каштановые волосы, карие глаза и шрам, тянувшиеся от правого глаза до подбородка. Он рассказал, как получил его год назад, когда они отправились на Восточные земли. Они встретили их агрессивно. В результате потеряли нескольких змей, но всё же смогли одержать победу. Он единственный, кто не боится меня и приносит еду и воду. Сейчас он также спокойно подсаживается ко мне и вручает поднос с кашей и водой.
– Ну что? Долго ещё будешь наблюдать за командиром? – спрашивает он, улыбаясь.
– Мне интересно, о чём они говорят, – отвечаю я и поворачиваюсь лицом к нему.
– Поверь, это всем интересно, но командир только в последний момент посвящает нас в свои планы.
– Понятно.
Я смотрю наверх, в этом месте не только красивая природа, но и невероятное звёздное небо.
– Ты всегда так делаешь, – подаёт голос Хоук.
– Как? – спрашиваю я, не отрывая своего взора от неба.
– Когда задумываешься о чём-то, смотришь на небо.
– Я смотрю на звёзды, – признаюсь я.
Он вздыхает и тоже обращает свой взор на небо раскинувшееся перед нами.
– Я знал, что ты не такая.
– Какая? – недоумённо спрашиваю я, повернувшись лицом к нему. Он же продолжает смотреть в небо.
– Плохие люди не любят булочки с корицей и звёзды, – он улыбается.
У меня сжимается сердце, и, снова подняв глаза, я произношу:
– Я не человек.
– Поверь, ты человечнее некоторых людей. Если ты не такая, как мы, это не делает тебя плохой.
Я сглатываю. Я знаю, что только Хоук так думает. Другие считают меня чудовищем, которое готово убить всю их семью только ради забавы. Но мы сами в этом виноваты, мы на протяжении долгих лет создавали именно такой образ, чтобы нас боялись. Но теперь, из-за ошибок старшего поколения, страдаю только я.
– Ты не боишься? – спрашиваю я.
– Людям свойственно бояться, это вложено в нашу сущность. Сложно найти человека, который ничего бы не боялся. Я знаю многих храбрых юношей, которые готовы побороть горных медведей голыми руками, но при виде маленького паучка могут упасть в обморок. Мы сами выбираем наши страхи и способы, которые помогут нам их побороть. Я тоже человек, и, конечно, я испытываю страх, но я не боюсь тебя, нет. Я не вижу в тебе того, кого стоило бы бояться, – с этими словами он встаёт и идёт к другим.
Я смотрю ему вслед, а его слова ещё надолго остаются в моих мыслях.
***
Этой ночью жутко холодно, но благодаря устойчивости к такой погоде, я могу с лёгкостью провести здесь ещё несколько часов. Чего не скажешь про Легион, которые ни на минуту не смыкают глаз из-за холода, поэтому к утру мы сразу отправляемся в путь. Впереди нас ожидает королевство Кангана, которое славится своей природой, лесами, озёрами, реками. Их дома сделаны не из привычных нам камней, а из древесины. Многие просто живут в самих деревьях, которые оберегают их. Мне повезло побывать там, я даже жила в одном из их крошечных, но уютных домиков, это было когда мне было семь, мы с мамой отправились туда зачем-то, но я совсем не помню зачем, из-за чего я злюсь ещё больше прежнего.
По дороге ни Вильям, ни Дариан не разговаривают со мной, лишь изредка бросают косые взгляды. Даже Хоук в этот раз молчалив. Я чувствую что-то не ладное, но виду не подаю.
Когда мы уже почти пересекаем границу, над моей головой пролетает стрела и вонзается в ближайшее дерево.
– Ложись! – кричит Вильям и начинает доставать щит и меч. Стрелы начинают лететь со всех сторон.
Машинально тянусь к бедру, где у меня находится кинжал, отобранный у Вильяма. Но его там не оказывается. Дьявол, его точно выкрал, Дариан!
Не могу не отдать должное, легион и правда хорош. Они сбили уже нескольких. Стрелы летят, но уже не в таком большом количестве, как было пяти минутами ранее. Дариан и Вильям отбиваются от тех, кто выскакивает из-за деревьев с мечами. А я стою в стороне. Меня окружают несколько Змей, прикрывая собой от стрел.
В следующую секунду стрела пролетает мимо одного из Змей и попадает мне в руку. Я шиплю от боли и сразу же вытаскиваю её. Сразу же чую неладное: на наконечнике находился яд. Я подношу его ближе и нюхаю, чтобы определить состав. Отдаёт чем-то терпким и похожим…
Вот же дьявол, это кремид!
– Берегитесь наконечников стрел, они отравлены кремидом! – кричу я.
Услышав меня, Дариан поворачивается, и, заметив рану на моей руке, также быстро выкрикивает:
– Все слышали?! Защищаетесь щитами и смотрите, чтобы они в вас не попали!
Я чувствую, как в глазах начинает темнеть, а тело постепенно слабеть. В ту же секунду я валюсь с ног. Нужно срочно вывести яд из организма, пока он не добрался до сердца. Меня учили, как справляться с кремидом, нужно только вспомнить. Вспомнить!
***
6 лет назад
– Кремид является самым опасным ядом из всех. Он делается из особых трав, которые растут только в королевстве Канган. Его яд затуманивает разум человека, парализует его и убивает, но охотнице ничего не грозит, ведь любой яд можно обезвредить, – рассказывает нам сестрица Сана.
– Но нас же не убить ядом! – выкрикивает кто-то позади меня.
– Да, вы правы, он смертелен только для людей и некоторых магических существ, но охотницу убить кремидом нельзя. Однако, если яд доберётся до вашего сердца, то вы можете впасть в беспробудный сон, а это даже хуже смерти.
В доме сразу же наступает тишина, и я решаюсь её нарушить.
– Неужели нельзя никак остановить распространение яда в организме? —спрашиваю я.
– Вот этого вопроса я и ждала. – Произносит она, улыбнувшись. —Распространение яда можно остановить лишь одним способом: сделать надрез на вашей ладони и произнести заклинание, чтобы яд покинул ваш организм.
– Какое заклинание? – тут же откликаются дети.
– Miv sen tiemen, – произносит она гордо, – заклинание очищения, только оно вам поможет.
***
Я начинаю оглядываться по сторонам, в поисках чего-то острого, но не нахожу даже веточки. Яд почти добрался до сердца, мне нужно, нужно…
Я чувствую, как чьи-то сильные руки обхватывают меня и относят к ближайшей кромке дерева. Я поднимаю затуманенный глаза. Это Дариан.
– Что нужно делать? – спрашивает он.
Он начинает разрывать мой плащ, но я останавливаю его.
– Кинжал, – еле как произношу я, – порежь ладонь.
Дариан достаёт нож Вильяма, который он тайно выкрал у меня, и делает маленький разрез на ладони. Я чувствую, что яд уже близок к сердцу, мои веки постепенно начинают закрываться.
