Клеймо тирана

Глава 1.

Вера

– Да что б тебя, – Коля очевидно проигрывает очередной раунд любимой игры. Я на этот раз надеваю наушники, чтобы можно было спокойно печатать реферат.

Посматриваю в его спину. Нет, я конечно люблю его, но всю последнюю неделю он не вылезает из квартиры. Тут и так надо сказать места не очень много, а теперь еще и он.

Это не говоря о том, что теперь мне нужно для него готовить, развлекать, а еще отбиваться от секса, который я пообещала ему после свадьбы. Наша договоренность и я рада, что он на нее пошел. – Вер, есть че пожрать?

– Ты ел полчаса назад, Коль, там в кастрюле должно мясо остаться.

– Ага, – шлепает он к крошечной кухне, чувствую запах мяса, слушаю звон кастрюли. Судя по всему, наяривает прямо из нее. Этим бесит, но я молчу. Глупо как – то ссориться из-за такой мелочи.

Погружаюсь в изучении фитнес— индустрии, когда чувствую на заднице руку. Начинается. Но мне нравится, что он не настаивает.

– Нет, Коль.

– Сладкая, я просто попку твою потрогаю. Знаешь, Вер, я ведь уже на свадьбу заработал. Знаешь сколько?

– Ну? – он уже давно мне на уши присел, но до Загса мы до сих пор дойти не можем.

– Пятьсот тысяч. Хочешь, покажу? – я с интересом выглядываю из-за плеча. Врет поди. Откуда у простого бармена такие деньги.

– Врешь?

– Зуб даю, – он спрыгивает с кровати, лезет в шкаф и достает сумку. Открывает и достает оттуда несколько пачек денег. Я даже рот открываю. Никогда столько не видела. Это что – то нереальное. – Тут и на свадьбу хватит и квартиру взять сможем. Большую. Как ты мечтала, Вер.

– Откуда, Коль? Ты кого – то ограбил? Тебя посадить могут?

– Нет, ты что?! Просто одно поручение выполнил. Ничего серьезного. Все ради нас с тобой.

– Это большие деньги, как это ничего серьезного.

– Слушай, я ради нас стараюсь! Чтобы и свадьба была, и деток смогли родить. Ты же хочешь семью. Мы же мечтали!

– Хочу конечно, но и трястись каждый раз тоже не хочу. Ты поэтому неделю тут прячешься, не выходишь?

– Да просто сказали залечь на дно, ничего криминального. Еще денег перекантуюсь и на работу выйду. – Ладно, чего уж. Дураком он никогда не был. Не стал бы подставлять нас.

– Знаешь, хочешь я прямо сейчас их обратно верну. Хочешь?

– Нет— нет конечно, – тут же обнимаю любимого. Он ради нас старается. Как я могу быть такой бессердечной! – Ну прости.

– А хочешь, прямо завтра в ЗАГС сходим. А через месяц мы уже женатая пара!

– Вау, ты прямо сказочник сегодня, – целую его крепко, тут же чувствуя, как его ведет и он меня крепче обнимает.

– А может, отметим это, – часто дышит, по талии пальцами ведет, футболку приподнимает.

– Ты выпить хочешь?

– Тебя хочу. Жену свою будущую. Вер, я помню, что мы договаривались, но меня от тебя штормит. Я и так стараюсь. На все готов. Я люблю тебя.

– И я тебя, но Коль…

– Вера, – целует он меня все крепче, руками сжимает все сильнее. По телу проходит легкая дрожь желания. Может и правда пора, чего это я стесняюсь? Мы столько вместе, столько пережили, он единственный, кто обо мне забоится… Раньше дружили, а теперь почти семья.

– Знаешь, давай. Только я переодеться и помыться хочу. Ну… Сам понимаешь.

– Не вопрос! Я пока деньги уберу, а ты давай. Вина налить?

– Ну налей, – отрываюсь от любимого, любуясь его кудрявыми волосами, красивым лицом. До сих пор не верится, что он со мной. Что я так счастлива. – Я быстро.

– Жду! – кричит он мне, пока я тороплюсь скрыться в ванной. Тут же достаю давно приготовленный набор нижнего белья. Пеньюар. Давно купила, все предложения ждала. Неужели дождалась? Неужели мы поженимся. Моюсь в душе, волосы стараясь не мочить.

Надеваю белье, чувствуя, как мурашки бегут по телу. Совсем скоро я стану по-настоящему женщиной. Коля моя судьба, значит ничего не нужно бояться.

Наношу капельку дешевых духов, улыбаясь своему отражению. Наверное, стоило еще веснушки немного замазать, но в принципе Коля меня любой любит, даже вот такой вот рыжей. Теперь еще бесстыжей.

Щеки горят, никакого румянца не надо. Единственное, что делаю – это наношу на ресницы тушь. Ну все, теперь я точно готова к своему первому разу.

Выхожу из ванной, вижу, как Коля уже без футболки, сидит в телефоне. Тут же его убирает и раскрывает глаза. Мне нравится его худощавое тело. Он не подавляет меня своим ростом, он не пугает меня. Он отлично мне подходит.

– Вау, Верунь, ты потрясающа. Иди ко мне.

Я на цыпочках, стараясь выглядеть сексуально иду к нему, ставлю колено на диван. Не успеваю ахнуть, как он поворачивает меня, укладывает на спину и тут же жадно в губы впивается, языком во рту елозит, руками под лифчик сразу лезет. Как – то быстро что ли.

– Коль, притормози.

– Ну уж нет, я много лет ждал, когда ты дозреешь, наконец ты моя, – почти рвет он кружевное белье, накрывает потными ладонями грудь.

Я лишь вздыхаю. Он мой будущий муж, значит рано или поздно мне это понравится ведь. Он щекочет мои соски, а я закрываю ладонями рот, чтобы не рассмеяться. Дергаюсь, когда его рука межу ног касается. Надо собраться с мыслями. Надо вспомнить, что он для меня самый любимый человек.

Он уже подцепляет резинку трусиков, когда нашу студию оглушает стук в дверь и крик.

– Заливаете, суки!

– Что? Я воду не выключила? – скидываю Колю с кровати и бегу в ванную, но там все сухо. Странно.

Выглядываю в комнату, а там Коля подходит к двери, в глазок смотрит, хмурится.

– Иди в комнату, сейчас проверят и уйдут, – таким напряженным я его видела только в первый день той недели, что он уже прячется у меня.

Я выхожу из коридора, сажусь на диван, запахивая халатик, как вдруг слышу оглушительный треск двери, словно кто – то ее ломает.

Ахаю, когда в комнату заваливается целая толпа мужиков, а Колю моего кидают на пол, зажимая голову ногой.

Я резко оборачиваюсь, врезаясь взглядом в самого крупного из них. Ощущение такое, что он занял всю небольшую комнату. Что он словно душу взглядом из меня вытягивает.

Он нависает скалой, закрывая весь проход. В его взгляде ни капли сочувствия, лишь голая, неприкрытая похоть. Он даже отгораживает остальных, приближаясь ко мне айсбергом, после которого выжили немногие. Коля, спаси....

Я невольно прикрываюсь, дрожа от страха всем телом, но он цинично усмехается.

– Можешь не одеваться, шлюшка. Я тебя все равно трахну.

***

Друзья! Добро пожаловать в новую, острую как нож историю. Эмоции на грани. Ненависть. Любовь. Одержимость. Нежным и пугливым девочкам лучше книгу закрыть, остальным добро пожаловать!

Очень прошу вашей поддержки!

Пристегнулись и погнали!

Глава 2.
Особо чувствительным советую главу пропустить

****

Я не слышу ничего. Вижу лишь тьму. В голове гул. Голоса сливаются в один фон.

Лишь страх и ужас, что сковывают тело по рукам и ногам, как ледяные веревки.

От Коли требуют ответа. Бьют его, с меня халат одним движением срывают.

Звери, брызгая слюной приближаются. И среди них самый страшный, с глазами цвета арктического синего льда. Холодными. Злыми. Безжалостными.

– Коля! Коля спаси меня! – ставлю руку вперед. Пытаюсь с себя спихнуть тяжелое тело. Но мне даже шанса не дают. Бесполезно. Как со стихией бороться, что сносит на своем пути. Уничтожает. Амбал наливается, дыхание почти перекрывает. Коля пытается меня спаси.

– Да не знаю я ничего! Уберите эту обезьяну, он же порвет ее!

Злость из сердца поднимается. Пальцы скручиваются, по лицу бородатому ведут с силой, которой я раньше в себе никогда не чувствовала.

Я не хочу так. Я не могу так. Я не из тех сильных женщин, способных перенести все. Я слабая, слабая.

– Я девственница, – шепчу, хотя кричать хочется. – Пожалуйста, не надо.

Пытаюсь на Колю смотреть, в лицо любимого, но грубая, шершавая рука держит меня за щеки, не дает даже повернуть голову. Больно. Страшно. Мерзко. Он мерзкий. Как таких земля носит.

– Ты меня убьёшь, не надоооо, – вижу, как его ширинка расстёгивается, как монстр наружу выпадает.

Огромный, пугающий.

Закрываю глаза больше ничего не соображая. Фоном идут голоса мужчин. Они ругаются, за меня бьются, руки свои тянут, слюной почти брызгают, начиная почти драться за право натянуть меня первым. Уроды. И тот что сверху, тот что не отдает этого права самый мерзкий. Ненавижу.

– Отдай ее мне, – слышу сквозь шум лающих собак. Я не хочу так. Я не смогу пережить это. Я не заслужила.

– Пожалуйста, – молю шепотом, смотря в ледяные глаза. – Я девственница, я никогда этого не делала, услышишь меня!

Ноги наливаются свинцом, в крови ртуть. Он не слышит, он не реагирует, лишь беспощадно сжимает бедра, разводя их в сторону сильнее. Словно это поможет боль облегчит.

Кричу ему в лицо, кошкой дикой ногтями кожу в кровь раздираю, но ему словно плевать. Он срывает с меня трусы.

Ткань больно впивается в кожу.

Но Господи, что я знаю о боли. Это легкое натяжение ничто по сравнению с тем, как сейчас раздирают на двое мое тело. Он сует свой член мне между ног, концом раскрывает нежные складочки, чуть задевает волоски, дополняя симфонию боли новыми нотами.

Господи, нет. Пусть будет как в кино, пусть меня спасут в последний момент.

Я случайно поворачиваю голову, замечаю, что, Коля приоткрыл глаза и снова закрыл.

Или мне показалось.

– Не надо, пожалуйста, не надо! Коля, Коля, помоги! – кричу, кричу, кричу. Как в пустоту. Словно урагану, который сносит все на своем пути, не замечая. Так же как это чудовище снесло мою девственность, не затормозив и не обозначив, что понял.

Он с трудом, но протолкнулся между ног, буром дробя мою нежную плоть.

Боль такая, словно из меня матку ржавыми ножами выкорчёвывают.

Я еще слабо отбиваюсь, на минуту лишь поворачиваю голову, продолжая рвать губы в крике. Ему плевать. Всем плевать. Сейчас я одна и распирающие до невозможности чувствую, словно меня на двое режут.

Я закрываю глаза руками, не могу больше смотреть в лицо своего палача, пытаюсь отстраниться, может даже сознание потерять как Коля. Но все чувствую. Каждый грубый толчок, плоть, что туго рвет меня изнутри, коверкает душу.

Почему, почему я не отдалась Коле. Своему ласковому и нежному Коле. Он не стал бы насиловать, он ждал. Он не чудовище. Он самый лучший…

Я закрываю глаза, но ничего не меняется.

Та же боль, та же ненависть. Она наполняет мою душу, делает злобной, желающей мести. Мне хочется и ему сделать так же больно. Но ему плевать. У него с лица кровь капает, по огромным плечами кровавые полосы, но ему хоть бы что.

Он тараном долбит меня, не уставая, не тормозя, пока я наконец не открываю глаза, смотря на него со всей возможно ужасом и ненавистью. Говорю взглядом, что стоит ему только отвернуться, я воткну в его спину нож.

Он зверем ревет, вытаскивает свой огромный отросток, заливая мою грудь и живот липкой, пахучей субстанцией. Тут же свожу ноги, сворачиваюсь клубком, не могу пошевелиться, лишь чувствую, как внутри все пульсирует, словно кусок мяса вырвали. Сердце растоптали, опустошили и сделали прозрачной.

– Ты все-таки порвал ее. Смотри сколько крови. Блин.

– Оклемается. Тащи этого, я ее свожу в больницу.

– Нахуя, Леон, оставь, на бабах вообще все как на собаках заживает.

Словно во сне хватаю из пояса своего палача пистолет и направлю на второго, так легко рассуждающего, что я собака.

– Сдохни!

Нажимаю на курок, но ничего не происходит. А твари только усмехаются, смотря на мои потуги.

– Горячая штучка. Прежде чем стрелять проверь, сняла ли ты пистолет с предохранителя.

– Ну вот, а ты переживал.

Я замахиваюсь, но меня легко отрывают от земли, заворачивают в одеяло и просто выносят.

Я дергаюсь. Словно во сне вижу, как тащат бездыханного Колю.

– Коля всех вас убьет. Тебя особенно жестоко.

Амбал только усмехается, мельком смотря на мое лицо, убирает с него волосы. Дергаю головой, не хочу, чтобы он ко мне прикасался.

– Твой Коля червяк, который подставил свою бабу. Он знал на что идет. В этом бизнесе нет жалости.

– Да пошел ты! Вас было много, а он один.

Ненавижу. Всех их ненавижу, а своего мучителя больше всех.

Он бросает меня в багажник и пока я как одержимая бесом кричу и бью по крышке просто срывается с места и куда – то меня везет.

Господи, наверное, в лес. Наверное, убивать, чтобы ничего никому не рассказала.

Может я зря болтала. Может, стоило молчать?

Я не хочу умирать.

Глава 3.

Не знаю сколько времени проходит. Час. День. Вечность. Сидеть в темном багажнике, ловить ртом крохи воздуха кажется гораздо худшим чес боль, что раздирает изнутри.

Но еще хуже неизвестность, потому что я понятия не имею куда он меня везет, что со мной собирается делать.

Машина довольно мягко тормозит, но меня все равно немного вперед кидает. Я заворачиваюсь сильнее, но шевелиться очень больно. Ноги еще тяжелые, а между ними словно дыра.

Тонкие нити света рвутся и меня ослепляют по мере открытия багажника. Я пытаюсь открыть глаза и вижу огромную тень на фоне солнца. Вскрикиваю, отворачиваюсь, но меня просто забирают из багажника на руки.

– Я сама могу идти! Отвали! – отпихиваю это чудовище. Он просто ставит меня ноги, но колени тут же подгибаются, и я валюсь на асфальт. Вокруг люди, но я вижу лишь их тени. – Помогите! Помогите!

Кричу, но изо рта лишь хрип рвется. Да что ж такое.

– Помогите!

– Знаешь, гораздо эффектнее, если ты будешь просить помощи без этой тряпки, – слышу над собой раскат грома и ору, когда он просто сдирает тряпку. Я прикрываю грудь, окровавленные лоно. Плевать. Значит так буду кричать.

– Помогите! Убивают!

– Тупая курица. – накидывает он покрывало и просто подхватывает на плечо. Пытаюсь молотить руками, но сил нет. Они просто веревками мотаются вдоль спины этого верзилы. Он какой – то ненормальный. Таких людей вообще не должно существовать в нашей реальности. Скорее в страшных сказках, где их пронзают мечами прекрасные принцы. Да, образ его смерти помогает прийти в себя.

Мы попадаем в больницу, где меня несут через холл, потом в кабинет. Там сваливают на кушетку. Как мешок с картошкой.

– Привет, Леон, неожиданный визит, – сквозь слезы и призму боли вижу мужчину в белом халате. Он жмет огромную ручищу моему палачу. Я тут же к нему бросаюсь.

– Помогите! Меня убить хотят!

– Да ладно. Леон наш девушек не убивает, – хлопает он меня по плечу, словно ничего не происходит, словно это вполне нормальная ситуация! Господи, какой абсурд!

– Он насильник!

– Значит сильно ему понравилась.

– Док, можно молча посмотреть ее и отпустить уже. Дел дохера.

– Понял, понял. Давай ее на кресло.

Я снова отбиваюсь, но этот чертов Леон просто подхватывает меня и в кресло сажает. Я пытаюсь слезть, но он меня за горло удерживает, в глаза льдинками своими впивается.

– Будешь рыпаться, я тебя еще и в жопу трахну. Она у тебя что надо.

– Леон, с девушками нежнее надо, – посмеивается этот глупый док. – Что ты себя как неандерталец ведешь.

– Док..

Этот клоун врач осматривает меня, а я отворачиваюсь, к груди плотнее покрывало прижимаю. Больно то как, до тремора конечностей.

– Оу, кто ее так.

– Я.

Еще погордись этим придурок.

– Хоть бы смазал чем.

– Не до этого было.

– Она девственницей была. Порвал ты ее малехо. Надо подшить.

– Я же говорила! – кричу, а он лишь зыркает в меня. – Я была целкой!

– Рот закрой, скажи спасибо, что жива.

– Да я лучше сдохну, чем еще раз это переживу! Урод! Отпустите меня!

– Заебала орать, вколи ей что – то и подшей как надо.

Я снова пытаюсь сопротивляться, но он просто удерживает меня, пока доктор вкалывает мне какое – то вещество. Хоть бы яд. Хоть не слышать их разговора о том, что этот монстр решил оставить меня себе, поэтому и обращаться надо со мной хорошо. Словно вот так просто можно забрать человека себе, словно я игрушка.

Глава 4.

Прихожу в себя в палате. Тут светло, очень тихо и только шаги за дверью раздаются. Я двигаю руками, ногами. Не привязана и хорошо. Боль внутри тела не такая сильная, могу соображать. Спускаю ноги на линолеум. Уже не голая, тапочки даже выделили.

Оборачиваюсь на каждый звук, дергаюсь от каждого шороха.

Пытаюсь встать, но ноги болят как после многочасовой тренировки. Между ног еще тянет, но терпимо. Настолько, что могу встать и пройти несколько шагов. Да уж, танцевать мне еще неделю точно не придется.

В палату входит медсестра и я тут же застываю.

– О, ты уже встала. Пойдем тогда до перевязочной.

– Не хочу, – оглядываю за ней коридор, все тело готовится к новой встрече с врагом. Но никого нет и только медсестра полная снисходительно улыбается. Так и хочется спросить, а тебя насиловали дубиной, рубили душу на корню, забирали на твоих глазах любимого?

– Ну смотри, получишь инфекцию, придется тебя перевести.

– Куда? В инфекционный?

– Нет, глупышка, в морг.

– Это у вас юмор такой? Вам смешно? Вам часто вот так покалеченных привозят?

– Руки ноги есть, голова на плечах, говорить можешь? Так в каком месте ты покалеченная? И хватит ныть, иди давай на перевязку, у меня времени с тобой возиться нет. Только накинь халат, вон он, на тумбочке.

Она уходит, а мне не остается ничего, как последовать ее инструкции, мысленно проклиная всех вокруг. В особенности доктора и медсестру, которые ничего в произошедшем страшного не видят. Интересно, а если я пойду в полицию, там мне тоже скажут: «Главное, жива?»

В процедурной та самая медсестра и этот «док» с мерзкой улыбкой.

– О, Верочка решилась, проходи, посмотрим тебя. Помочь залезть?

– Я сама, – не даю к себе прикоснуться, отворачиваюсь, когда он лезет мне между ног. – Долго я спала?

– Сутки. Нормально. Всего два шва, думал хуже будет. Хочешь, можешь еще поваляться недельку, больничный тебе сделаем. Ты где работаешь?

– Вы так просто об этом говорите, словно я простудилась!

– А ты трагедию не делай на пустом месте. Здоровая девка, подумаешь первый секс не удался.

– Вы… Чудовище! – кричу я, слетая с кресла и спуская халат. – Я тут не останусь. Ни секунды!

– Понял, понял, ты у нас девушка с характером. Я Леону скажу, он тебе тогда ниточки сам потом вытянет.

– Что? – меня от волнения потряхивает. – Вы что думаете, я еще дам к себе прикоснуться?

– Ты начинаешь меня раздражать, иди уже. Вещи свои только забери.

Я вылетаю из кабинета этого бесчувственного козла. Забегаю в палату, нахожу свои вещи. Привезли? Нижнее белье. Сам поди в нем копался. Извращенец. Джинсы. Футболка. Как бы мне хотелось сейчас его увидеть и в харю огромную все кинуть. Гордо уйти голой, только чтобы никакой помощи от него ни брать. Никакой!

Остервенело натягиваю на себя вещи, чувствую еще ноющую боль между ног, мечтаю о том, чтобы оторвать его огромный отросток. Третью ногу. Наверняка с ним никто добровольно спать не хочет, поэтому он трахает насильно.

Нахожу в тумбочке и свой телефон. Заряженный, хотя и с трещиной посередине. Наверное, упал, когда дом начали переворачивать.

Куча пропущенных от Ринаты. Управляющая клуба, где я танцую. Только бы не уволили. Там меня не трогают, не заставляют раздеваться. И платят нормально. Туда меня устроил Коля, который Коля! Как я о нем забыла!

Звоню ему, но в ответ тишина. Его забрали. Куда. Черт, они что – то говорили, но я не помню.

А если его убили? А если… Нет. Хотели бы убить, там бы застрелили, значит он в другом месте. Только где?

На его работе точно должны знать, значит туда и направлюсь. По дороге отзваниваюсь Ринате, объясняю, что меня избили и я попала в больницу.

– Смогу вернуться на работу только через пару дней. Справку если что принесу.

– Ты ходить можешь? – рявкает она, а мнусь. Не врать же. Живая, иду почти ровно.

– Могу.

– Тогда выйди хоть в зал. У меня две официантки слетели.

– А Марине позвонить?

– Вер, говорю, нет никого. Жду тебя к шести. Если конечно не хочешь работу потерять.

– Не хочу, – ворчу. И почему в этом мире абсолютно всем наплевать, что мне черт возьми плохо! Хреново, рвать и метать хочется. – Я буду. В шесть.

Рината отключается, а я ковыляю к остановке и сажусь на скамейку, смотря какой отсюда автобус отвезет меня до клуба «Голод» в котором и работал Коля.

***

Глава 5.

Леон

– Дерьмо.

В башке гудит.

Уши режет от фантомного крика.

Но я все равно дергаю рукой, зажимая ее порванное чертово белье пальцами.

Пара резких движений и оргазм обрушивается лавиной. Но не то.

Эта дрочка в руку просто гребаная копия тех ощущений, что испытал внутри этой сучки. Туго было, так что в ушах звенело.

Кто ж знал.

Сдергиваю с члена трусы. В карман складываю на автомате, в порядок себя привожу.

Сам в шкаф лезу. Все настолько аккуратно, словно в комнате правильной школьницы.

Правда, правильные школьницы не трясут задницами в клубе перед мужиками. Правильные школьницы не связываются с уродами вроде Коли, что ради денег не чураются и смертями невинных.

Невинная.

Именно такой она мне показалась, когда увидел ее на проспекте, перебегающую дорогу. Сладенькая девочка, вкус которой почти ощущался на языке.

Простое светлое платье, рыжие волосы заплетены в косу, постоянно кончиком задевающую упругую попку.

Губки эти, словно умоляющие об оральных уроках. У меня никогда не было постоянной девушки, но тут я прямо захотел пригласить ее на свидание. Так и быть, приставить бы не стал. На первом бы точно. Может быть.

Мне надо было по делам мотать, а я свернул через три полосы и за ней поехал. Ведьма. Шептал я, фантазируя о том, как буду это платье снимать.

«Сука», – сказал вслух, когда понял, куда она зашла. Все клубы, где приторговывают девочками я знал очень хорошо.

Сначала решил, что, наверное, официанта, даже зашёл за ней. Спросил про рыженькую, а мне тут же приват предложили. Не дебил, понял, что если телка соглашается крутить жопой в приватной комнате, то значит вся ее невинность напускная и стоит ей показать чуть больше денег, так она и отсосет как надо. Никаких уроков не нужно.

Тупое как нож разочарование скрутило изнутри. Дебил.

На что повелся?

На невинные глазки? На пальчики, что придерживали юбку, пока ветер с ней игрался.

У меня на работе таких невинных полный клуб и почти каждая сосет как пылесос, громко причмокивая, отрабатывая, так сказать навыки.

Я тупо забыл про нее. Вернее, старался не думать. Ну кроме тех моментов, когда возвращался в клуб и мучал свою фантазию ее жаркими танцами. Узнал о ней немного. Ну, вернее почти все. Где живет, где учится, с кем трахается. Понял, что судьба зло пошутила, когда это оказался Николай Лаврушкин, за бабки готовый на все.

Он неделю не выходил из ее квартиры, пока она продолжала мотаться на работу и учебу. Счастливая такая, еще не знающая, какой пиздец ее ожидает, когда в их дом ворвется толпа озверевших парней.

Брать силой для них самое интересное, рвать на части, а потом глумится над тем, как шлюха орала. В клубе босс такого не позволял, но на таких вылазках, где никто ничего бы не узнал… Раздолье для их извращённых душ. Я обычно на стреме, не особый любитель криков, но тут что – то щелкнуло.

Парня ее все равно прибьют. Либо тут пулю словит, либо в тюрьме прирежут, а она одна останется. Либо в окно выйдет после того, что с ней сделают, либо в притон отправится.

Вот и полез на нее, смотрел в зеленые глаза, полные слез. Охуевал от запаха и совершенства тела. и просто забил на все правила. Главное, чтоб больше никому не досталась.

Еще потом думал, что надо было иначе.

Может увести ее куда. Сосать заставить. Не рвать на части, потому что пизда была сухая как сахара. Но в тот момент соображалка почти не работала. И эти ее крики, как парня своего звала. Дура. Неужели не поняла почему все так получилось? Или роль свою красиво отыграла?

Собрал пакет с ее вещами. Телефон туда бросил. Повез в клинику.

Она спала мирно, словно в ее жизни ничего важного не произошло. И такой выглядела почти ангелом. Красивая тварь. Приворожила словно. Я красивых каждый день вижу. Думал, приелось. Херня. Просто свою не встретил.

И до сих пор понять не могу, как целкой оказалась. Как парень в здравом уме, и с твердым членом не трахнет ее, живя всю неделю под одной крышей.

Будь она моей, я бы ебал ее каждую ночь. Вместо сна, чтобы время не терять. Ноги бы не сводились.

Глянул на дверь, никого.

Ближе подошел, чувствуя себя полным извращенцем. Но стыда нет, только каменные яйца, словно не спустил час назад. Надо руки убрать, но я все равно сорочку задираю. Медленно, открывая для себя каждый миллиметр ее истерзанной кожи. Ноги длинные, пушок между ног, живот плоский с пирсингом – вишенкой.

Красиво пиздец. Но грудь. Идеальная двоечка.

Такую бы в рекламу пластической хирургии, как образец совершенства.

Грудь то разная бывает, некоторым телкам что уж говорить лучше вообще титьками не светить. Но эта… Пальцы током бьют, как хочется потрогать, Руки чешутся себе это сокровище забрать. Первый. Как в фантазиях. Сколько раз я предоставлял, как она сама ко мне в клубе подходит, на коленки садится, признается, что давно влюблена и хочет, чтобы я стал ее первым. Столько раз представлял, что почти поверил, что такое возможно.

– Леон? Ну ты еще трахни ее, пока она спит.

– Ты ж вроде сказал, нельзя.

Док замирает, вздыхает.

– Я пошутил.

– Да понял я. Как она?

– Спит, как видишь. Да жить будет, не парься. Вещи ее принес?

– Да. Телефон с зарядкой тоже тут. Пусть в больнице полежит недельку.

– А если уйти захочет. Привязать?

– Не надо. Пусть в себя приходит.

– Ты не передумал, себе забрать хочешь?

– Пацаны недовольны, что упустили такой лакомый кусочек. Не заберу, очнется в подворотне, натянутой на их елдаки.

– Чувствуешь себя героем, спасая юную деву?

– Нет. Просто хочу ее себе.

– Как по мне, зря ты. Мозг она тебе вынесет знатно.

– Ну у вас же в клинике вроде и психологи есть? Подлатают.

– Ахах. Точно. Марта кстати спрашивала о тебе. Ждет на ужин.

– Передай супруге, что на днях обязательно. Но сейчас сам понимаешь, не до того. В общем, позвони, как она очнется. Держи в курсе.

– Поцелуешь свою спящую красавицу?

– Очень смешно, – стреляю в него взглядом, потом последний раз оглядываю Веру и наконец выхожу из палаты. Чертовщина. Нельзя так на бабе залипать. Чревато. Мне и так парни темную готовят, просто за тот факт, что я себе законную добычу забрал. Впрочем, размять косточки я всегда готов. По-другому в свое время мне было не выжить.

– Леон, я тут подумал, она мне кого – то напоминает, а я головой качаю.

– Олька ангелом была, а эта скорее ведьма.