Czytaj książkę: «Развод. Шаг в сторону 3»

Часть 3

ГЛАВА 1. Иннокентий

Тяну лимонад через трубочку и поглядываю на часы в телефоне. Жду Иннокентия, друга Поли, то ли журналиста, то ли блогера, то ли политолога с доступом в высшие круги, как утверждает моя подруга. Хочу поговорить с ним об эскорте.

Страшно, но надо. У меня всего три дня, вернее, два, потому что потом Вероника уедет из Москвы, и неизвестно, когда вернётся. Что она так хочет у меня узнать, что даже отдала запонки? Хочется верить, что она сделала это по той причине, которую указала в письме: «Аня, я решила подарить вам запонки, которые принесли вам столько сомнений и переживаний, что они того не стоят. Я вполне обойдусь и без них, у меня есть и другие, как говорится.»

Но одно дело – «хочется верить», а другое – как всё обстоит на самом деле.

Сегодня в «Ариане» удивительно мало народу. Вторая половина августа вытягивает из города даже самых закоренелых домоседов. Последняя жара перед долгой зимой.

Поля не любит август из-за низкой выручки. Самые прибыльные месяцы у неё те, что с буквой «р». Это напоминает мне «запрет Цицерона» на поедание устриц в месяцы без буквы «р». Устрицы в «Ариане» не подают – места не хватает на холодильники и аквариумы для живых морепродуктов, как объясняет Поля.

– Едет. Через пятнадцать минут будет, – подходит Поля. Непонятно, как она успевает следить за собой, но выглядит на десять лет моложе. А её стрижка просто шикарна – выверенная, точная, хоть и слегка растрёпанная.

– Он знает, что я его жду?

– Я ему говорила. Не отвертится.

Что-то Поля в последнее время подозрительно молчит о своей личной жизни. Не завёлся ли кто-то в тихом омуте? С этими запонками я совсем потеряла нюх на всё остальное.

Заказываю кофе и шоколадную конфету с лимонной начинкой – один из хитов кондитера заведения.

– Здравствуйте!

Иннокентий на этот раз выглядит моложе и свежее. Он модно и дорого одет, по-милански, как мне кажется. Самый приставучий мужской стиль для среднего возраста, когда позволяют финансы.

– Таких, как Вероника, в эскорте немного. Она из тех, кого называют куртизанками высшей пробы. Не могу сказать, какие именно таланты подняли её на вершину профессии, но личность она известная.

– А в чём её известность?

– Ну, точно не в количестве клиентов. Говорят, она соглашается на незапланированные встречи всего пару раз в год и за очень солидный гонорар.

– Гонорар? Прям как у писателей, – удивляюсь я.

– У таких, как она, – да. На её уровне приходится много работать над собой. Большие деньги и большая конкуренция.

Кстати, её дикция и манера речи произвели на меня впечатление. Хотелось слушать, чёрт возьми. А если вложить в эту речь нужные смыслы, получится волшебная дудочка, за которой некоторые мужчины пойдут, не особо задумываясь.

– Она прикреплена к какому-нибудь агентству?

– Не могу сказать. Но какое-то промежуточное звено у неё есть. Никто не может просто так позвонить ей с улицы и пригласить в гости, понимаете? Как-то же с ней связываются. Точно так же, как с артистами, думаю.

– Ах, ну конечно! Вместо грязного слова «сутенёр» куда благозвучнее «импрессарио», верно?

Мне она оставила свой номер телефона с лёгкостью, но об этом я умолчу. Мало ли что у него на уме. Но, судя по всему, Вероника ему не по зубам, а то, что нельзя, как известно, самое желанное. Судя по его виду, он активный.

– У неё есть такса? – интересно, почём этот «товарец».

– Насколько мне известно, это международная такса. И она немаленькая, так как она работает с высшим эшелоном бизнеса и даже политики, причём не обязательно с нашими соотечественниками. С господами различного рода как бы, – уточняет Иннокентий.

С кем? С господами? Может, с вельможами? Оплачивает секс проститутки и остаётся господином высшей пробы. А потом домой, к детям. Возмущаюсь до глубины души. Бесполезные возмущения, знаю. Правила жизни меняются медленнее, чем тают ледники.

– Политики? Но разве это не может стоить им карьеры? – интересуюсь я.

– Взятки ведь продолжают существовать, почему эскортницы должны исчезнуть? Они приносят много пользы государству, как ни крути, – улыбается Иннокентий. – Борьба с пороками бесконечна, потому что должна быть бесконечной.

– О какой пользе государству вы говорите? Вероника – шпионка?

– Анна, такие вещи мы можем только предполагать с меньшей или большей вероятностью. Так же, как и гадать, какое у неё гражданство и сколько их у неё.

Вместо утки Иннокентий на этот раз заказывает чёрную треску с овощами на гриле.

– У меня сложилось впечатление, не могу сказать почему, что вы знакомы с Вероникой. Я права? – иду ва-банк. Он явно пытается уйти от темы, отделываясь общими фразами, которые и так понятны. – Когда вы были здесь, а я разговаривала с Вероникой, вы как-то многозначительно встретились взглядами.

Больше давить не решаюсь. Тут всё зависит исключительно от его воли.

Иннокентий какое-то время ест молча.

– Как здорово ваша подруга управляет своим кафе. Повар – настоящий профессионал, – говорит он, медленно отправляя в рот кусок рыбы.

Я киваю с лёгкой улыбкой.

– Что конкретно вы хотите узнать? – наконец переходит он к делу.

– Меня интересует, через кого можно выйти с ней на контакт и сколько стоит её внеочередной визит? Понятно, что назвать имена её последних клиентов – слишком сложное уравнение.

– Анна, такая информация стоит денег. Вы готовы потратить две-три тысячи долларов, чтобы я нашёл контакты её импрессарио?

– Так две или три?

– Когда вам нужна информация? И за какой период вас интересуют её контакты?

Кажется, он просек, что мне нужно.

– Завтра.

– Хорошо, я попробую быть вам полезным. Не больше трёх, это всё, что я знаю на сегодня.

Вот, кажется, успокойся, Аня! Не вороши, не справишься, потеряешь то, что имеешь, и так далее. Всё верно. Но у меня только два варианта: жить во лжи и ждать, когда зелёная гидра безжалостно отравит семью, и мне всё равно придётся заниматься разводом; или придавить её сейчас, пока она не стала чудовищных размеров, и покончить с изменами и прочей грязью.

Даже если не удастся найти общий язык с мужем, и он останется при своих интересах, я буду знать, что сделала всё, что могла.

ГЛАВА 2. Рис

Про запонки я мужу не сказала. Спрятала их подальше, где он точно не найдёт. Не будет же он ходить по квартире с металлоискателем. Хотя представляю его лицо, если он всё-таки их обнаружит. Успокойся, Аня! Сначала нужно во всём окончательно убедиться.

Хорошо, что могу отвлечься на работу. Получила новый заказ – книгу «Дрессировка и натаска подружейных собак» 1910 года. Нужно подправить кожаный переплёт, а он довольно сложный: цветная кожа, золотое тиснение. Состояние, правда, вполне удовлетворительное, так что справлюсь.

Я часто работаю дома, когда могу обойтись подручными средствами. Это одно из преимуществ моей профессии. Смотрю на часы – почти шесть. Рома может вернуться через полчаса. Откладываю материалы и иду на кухню. В такую жару готовить не хочется. В холодильнике много свежих овощей для салата. Может, достать креветки из морозилки? Беру с полки рис и ставлю вариться. Сделаю что-нибудь в азиатском стиле.

Почему Вероника так легко дала мне свой номер и пошла на контакт, если она такая занятая и недоступная куртизанка? Она вела себя скромно, и день рождения отмечала в хорошем, но не самом пафосном ресторане. Её друзей за столом я не запомнила – было не до них. Сколько человек может уместиться за круглым столом? Десять-двенадцать, вполне приличная компания.

Она шифруется. Возможно, никто не знает, чем она занимается, и у неё есть прикрытие: турагентство, магазин нижнего белья или даже детский магазин для полного отвода глаз. И постоянно мотается в Питер. А может, это и не Питер вовсе, а что-то вроде условного обозначения.

Сообщение. Иннокентий.

«Можете говорить?»

«Да, звоните.»

– Всё складывается как нельзя лучше, – говорит Иннокентий. – Мне дали имя и телефон того самого человека, о котором вы спрашивали. Он работает с мадам уже не первый год.

– С ним можно встретиться?

– Вы можете с ним связаться. Но я должен передать вам пароль, без которого он разговаривать не станет.

– Так серьёзно? – у меня даже мурашки по коже пробежали.

– Для этого нужно встретиться.

Тут я понимаю, о чём он.

– Сколько? – спрашиваю прямо.

– Как у Пушкина.

– Что у Пушкина? – не понимаю. – У Пушкина чего только нет.

– Анна, ну, вы же понимаете.

– Ясно. «Пиковая дама», верно? – имею в виду «три карты» из «Пиковой дамы».

– Желательно натурой.

– Иннокентий, ну, вы даёте! Вы сегодня хотите?

– Да. И недалеко от места, где мы виделись. Там есть автобусная остановка, которая «из центра». Вспомнили?

Ещё бы не вспомнить.

– Во сколько?

– Через полтора часа. Подойдёт?

– Да.

На плите горит рис, запах гари разносится по всей квартире. Хватаю кастрюлю, кидаю в мойку, едва не обжигаю руки. Голова идёт кругом – думаю, как достать ещё тысячу наличными. Придётся отдать рублями, ничего страшного, дам с запасом для обменника. Бегаю, открываю окна, но из них пышет августовский жар.

Ужина не будет, времени ни на что нет. Нужно одеться и бежать. Главное – успеть выскользнуть из дома до возвращения Ромы, чтобы не объяснять, куда я несусь сломя голову, оставив после себя душную квартиру, в которой невозможно находиться.

Быстро одеваюсь в первые попавшиеся штаны, напяливаю белую рубашку, достаю из тайника две тысячи долларов, припрятанные на чёрный день, хватаю сумку и машинально заглядываю в окно перед тем, как выйти. Во двор въезжает машина Ромы. Как по нотам.

У меня есть максимум пять минут. Нужно ещё где-то пересидеть в подъезде, чтобы он зашёл в квартиру, а я потом спустилась на лифте и беспрепятственно вышла из дома. Я так нервничаю, что не могу собраться: то забываю кошелёк в другой сумке, то понимаю, что не причесалась, то вспоминаю, что не закрыла окна. И, конечно, не могу найти телефон. Он будто испарился.

Я в панике.

В дверь вставляется ключ, она открывается, и на пороге появляется Рома. Он заходит в прихожую и начинает принюхиваться.

– Аня! – зовёт он.

– Рома, как хорошо, что я тебя застала, – выскакиваю я из кухни. – Мне срочно надо встретиться по работе насчёт одной вещи. Я целый день работала, не успела ничего приготовить. Ты голодный? – чувствую, звучу неубедительно.

Рома смотрит на меня внимательно, с лёгким подозрением.

– Ты не чувствуешь запах гари? – спрашивает он.

– Да. Это я сожгла рис.

– С чего это?

– Забыла, что поставила его вариться.

– А сама чем занималась?

– Рома, я побежала, меня ждут люди. Закажи доставку, умоляю!

– Какие люди? Может, я с тобой? Потом зайдём поужинаем.

– Нет, это не лучшая идея. Мне надо быть без мужа, и я не знаю, сколько это займёт времени.

– Без мужа? Это требования клиентов? Ты психолог или реставратор?

– Рома, не придирайся к словам.

– Но здесь невозможно находиться! Ещё и одному сидеть ждать доставку. Давай я тебя отвезу! Ты куда едешь?

– Нет! Меня довезут. Ужинай без меня!

Вижу, что он озадачен и не может понять, что происходит.

Держу в руке телефон, как гранату, крепко, чтобы не забыть. Обуваю мокасины, в которых обычно спускаюсь в кофейню за кофе, – самые разболтанные, да ещё и красные. Открываю дверь и вылетаю из квартиры. Даже не дожидаюсь лифта, бегу по лестнице вниз, чтобы Рома не успел меня остановить.