Czytaj książkę: «Литургия Хаоса», strona 3
– Расскажи нам, Кэйлан, – сев чуть ниже, спросила Мойра. – Ты много путешествовал, верно?
Парень кивнул, сгорая от направленных взглядов в его сторону.
– Мы с Капо объездили весь континент. Но не дальше пика Малефикарум. Туда, говорят, лучше не соваться.
– Верно говорят. Там можно сыскать лишь беду на свой дух и тело, – кивнула Мойра, положив голову на скрещенные на деревяшке руки. – Я и сама там не бывала никогда, лишь слышала об этом месте. И то, от тех немногих, кому удалось выбраться живым.
– А ты бывала там? – просил Кэйлан у тихой Марион. Женщина кивнула с улыбкой. – Правда? А можешь… рассказать?
– Да, Марион! Поведай нам. Правда, что там есть твари, о существовании которых и подумать невозможно?
– А что, твои выжившие друзья тебе об этом не поведали? – колко прокомментировала просьбу женщина, поглаживая влажные черные волосы, спускающиеся вдоль тела, укутанного в черное тонкое платье.
– В том то и дело, что рассказали. Но тебе я верю больше!
Кэйлану захотелось успокоить девушку, поющую дифирамбы верности Марион. Но увидев её преданный взгляд, в котором сверкала глубокая любовь и верность, тут же передумал, не желая становиться центром непонимания. Его комментарии ещё ни разу не доводили до добра.
– Как всем нам известно, около тринадцати веков назад произошел взрыв. Магический взрыв, унесший тогда жизни более десятка поселений, что находились в эпицентре.
И Кэйлан, и Мойра, кивнули.
– За пиком Малефикарум как раз находится этот эпицентр. Глубокая воронка, уходящая вниз на десятки километров. Так вышло, что взрыв этот был сопряжен с огромным выбросом магии в землю. Она напитывалась ею дюжину лет до этого. Но ни императоров, ни имперский совет, не смущало то, что люди мрут от неизвестных болезней всё чаще, земля дрожит под ногами, урожай скуднее с каждым годом, скотина ведет себя неестественно. Их устраивало это вымирание, пока это не коснулось их самих. Но, увы, было слишком поздно. Да и возможно ли было изменить грядущие изменения?
– Но можно было найти другие земли для людей, что там жили, – сказал Кэйлан, чуть наклонившись вперед. Дышать из-за горячего воздуха становилось тяжелее и ему хотелось продвинуться к двери.
Марион пожала плечами, рассматривая прядь волос в своих руках.
– После того как врыв случился, а случился он так, как происходят многие беды – неожиданно, и образовалась эта воронка. Послы всех близлежащих государств тут же выдвинулись на место, но из-за труднопроходимой местности, задержались в пути. А когда они оказались там, то увидели новых обитателей тех мест. Будто из рога изобилия тысячи невиданных существ хлынули из воронки, распространяясь словно чума. Огромные чудовища, жестокие и смертоносные. У одних были рога размером с дерево, они прорубали ими тела людей, что оказались рядом, протыкали их насквозь, словно копьями. Другие же… не имели физической оболочки вовсе. Их безобразные вытянутые морды с горящими глазами пугали заблудших в лесу путников, а затем, насылая на них кошмары наяву, жуткие видения, расправлялись с ними сами, вытягивая душу, выпивая их до капли.
Мойра театрально закрыла рот руками, качая рыжей головой. Кэйлан, сам удивляясь рассказу, не поверил в искренность её эмоций. Она и сама не такое уж привычное этому миру явление, сколько бы времени ни прошло, таких как она и Марион было в разы меньше, чем обычных людей, и тот факт, что ты лично встретил чародейку или мага – было чем-то диковинным. Многие после таких встреч долго и во всех подробностях хвастались перед друзьями, некоторые в ужасе бежали в ближайший храм. Даже имея общую историю с этими нелюдьми, никто до конца не сумел привыкнуть к тому, что есть в этом мире что-то, что так сильно отличается от обычных людей, и спокойно может разгуливать по улицам родных городов. Даже если эти нелюди правили империей… Хотя для обычного люда и императорские величества казались чем-то схожим с высшими силами.
– Но это всё лишь истории. На самом деле, когда я оказалась за пиком, я не увидела ничего, кроме давно погибшего места. Развалины, да и только.
Мойра заметно погрустнела. Кажется, ей нравилось думать о том, что где-то там, за горами, существует какая-то жуткая, кровожадная сила. Жить на грани со смертью, кажется, вошло в привычку.
– Я и правда надеялась, что всё так, как ты поначалу рассказывала.
– Ох, милая, я огорчила тебя? – рассмеялась Марион. – Тебе ли не знать, что одни из самых страшных существ уже здесь, рядом с нами. А что до пика… кто знает, что скрывает это место, но оказаться там вновь я бы не желала. Слишком унылое место.
Резкий стук в дверь заставил троицу вздрогнуть. Стучали громко и упорно, не оставляя им шансов на то, чтобы притвориться спящими. Мойра вскочила с деревяшки и, окутав себя светом, накинула одеяние гостеприимной простушки. Поднеся палец к губам, она оставила их, выпорхнув за дверь.
– Думаешь за нами? – прошептал Кэйлан, нервно поправляя полотенце.
Женщина медленно встала и спустилась к двери, прислоняясь к ней, чтобы лучше слышать. Кэйлан же не слышал ничего, кроме глухих ударов своего сердца внутри. Он попытался найти объяснение позднему вторжению, но все мысли находили лишь неблагоприятный для них исход.
– Кажется, ушел, – тихо сказала Марион и приоткрыла дверь. Из прихожей комнаты тянул холодный воздух, неприятно обдав по ногам. Она сделала шаг, а затем, убедившись в том, что в доме тихо, уверенней зашагала вперед. Кэйлану ничего не оставалось, кроме как следовать за Марион.
Мойра стояла у двери, опустив голову. Как только она услышала, что более не одна, развернулась и, стараясь натянуть улыбку, прошептала.
– Здесь стража. Ищут парня с мечом и женщину в черном. Вивофон зашел предупредить.
На лице Марион не осталось и капли прежней умиротворенности.
– А они не торопились. Кэйлан, мы уходим.
Марион схватила сумку и начала складывать туда все свитки со стола. Мойра суетливо складывала какие-то вещи и припасы в дорогу. Парень неловко застыл, не зная, что ему делать.
– Может, наберу воды?
– Воду найдем в дороге, пока хватит твоего бурдюка. На, возьми, – Марион протянула мальчишке травы. – Промой ёмкость, засунь туда две веточки и залей теплой водой. Понял?
– Д-да. А где вода…?
Мойра, не отвлекаясь от своего занятия, указала в сторону, на завешанную шторой комнатушку. Там стояла богато украшенная ванна и небольшой бочонок с водой. Он вошел внутрь, и только штора вернулась в свое обычное положение, оградив его от главной комнаты, его накрыла оглушающая тишина. Он удивленно обернулся, приоткрыл штору, и убедившись, что это какое-то заклятие оглушения или тишины, вернул все на место. Качая головой подобно ворчливому старику, он промыл бурдюк. Его настораживал факт того, что в воду нужно засунуть какое-то растение и для себя он решил, что не станет пить это, пока не добьется от ведьмы ответов. Закончив, он отворил штору. Женщины, уже полностью одетые в то же, в чем были до этого, стояли у камина.
– Я пришлю птицу, когда ты понадобишься мне. Уверена, это может перерасти в войну и похуже той, что мы пережили. Отмалчиваться совсем скоро станет невозможным. Постараюсь найти Кассиана и Каталину в Бласо. Вот, возьми. Отправь вороном, он оповестит их о моём прибытии.
– Попрощаешься с Маккенной? – произнесла поникшая Мойра. – Она была бы счастлива увидеть тебя в последний раз.
Марион замолкла. Взглянула на девушку внимательным взглядом.
– Вы были близки?
– Да, хоть она и не догадывается насколько. Я была рядом с ней с самого её спасения. В облике подруги детства, в образе кошки, добродушной соседки. Я не оставляла её ни на минуту.
– Спасибо, Мойра.
– Я рада, что ты попросила меня об этом. Таким образом я верно служу тебе и делаю добро. Знаешь, этому миру очень сильно не хватает сострадания. Рада, что моё сердце способно на это. И счастлива, что Энни ни разу не была одинока.
– У меня к тебе ещё одна просьба.
– Конечно, всё что угодно.
– Создай для нас портал, как только выйдем к лесу. Мне нужно чтобы он перенёс нас как можно ближе к Бласо.
Мойра не ответила, лишь энергично закивала рыжей головой. Марион и не нуждалась в её ответе, она знала, что Мойра сделает это без лишних слов и объяснений. Марион коснулась щеки девушки, от чего та обомлела и, закрыв глаза, прижалась к бледной ладони. Это заставило Кэйлана смущенно закрыться за шторой.
Сделав глубокий вдох и выдох, он вышел в комнату. Марион уже ожидала у двери, а Мойра, утирая слезы, смотрела на женщину.
– Если ты не оденешься за минуту, уйду без тебя, – произнесла Марион, накидывая капюшон на голову.
Кэй кивнул и пару темных кудряшек упали на лоб. Он дрожащими руками принял одежду из рук Мойры. Неуклюже, под взглядами двух магичек, натянул штаны, ощущая себя как никогда неловко, закрепил бурдюк на поясе, поправил меч, и подошел к спутнице.
– А верх? – без доли смеха в голосе спросила Марион, приподняв одну бровь.
Пришлось срамиться дальше и, принимая рубаху и жилет из рук улыбающейся Мойры, он быстро оделся. А затем, ощутил, как на его плечи опустился длинный утепленный плащ.
– Дождь, – шепнула Мойра, помогая расправлять ткань на плечах.
Затем, она в последний раз улыбнулась им своей очаровательной улыбкой и её объяла магия. Она вновь стала девушкой из таверны, вмиг растеряв свою красоту.
Втроём они покинули дом. Сильными каплями дождь разрезал воздух, орошая землю, которая жадно впитывала влагу. Приятно пахло свежестью. Ночь раскинула свои крылья, поглощая небосвод тьмой. И даже несмотря на то, что тучи торопились закрыть большой серебряный шар на небе, свет луны благоговейно стелился по земле.
Вдали послышались сердитые голоса, звук плавным взмахом веера распространялся по деревне, заставляя некоторых покидать свои жилища, сонно высовываясь на холод. Те, у кого были силы, подходили к стражникам узнать, что происходит, кто-то, тяжело опираясь на дверь или заборчики, наблюдали издали. Это играло на руку троице, что, выбрав длинный извилистый путь между покосившимися домами и дурно пахнущими сараями, пыталась торопливым шагом пробраться к кромке леса.
Уже успевшие закрыть небо тучи оказывали содействие в побеге. Луна, словно сочувствуя беглецам, пошла на уступки и смущенно спряталась за темно-серые рыхлые облака.
Обогнув хлев, им пришлось пролезать через узкий проход между домом и забором, совсем рядом стража допрашивала старика и его немую жену, требуя информацию о двух бежавших из столицы, которые бесчеловечно лишили добропорядочного столяра руки и глаза. Марион приостановилась, услышав слова стражи.
– Эти двое представляют угрозу вашей деревне и всем её жителям. Они вооружены, жестоки и очень опасны!
– А нам то что? Никому наша бестолковая деревня не нужна, скота и того нет. Что им тут брать? Могу предложить только засранное белье! Хе-хе, – старик хрипло рассмеялся, но тут же замолк. Был слышен звук хлесткого удара.
Женщина высунула голову из-за дома, увидела лежащего на земле старика, его рот был в крови. Стражник, злобно взглянув на старушку на крыльце, сплюнул и отвернулся, громогласно объявив:
– Те, кто принимает участие в сокрытии преступников – смерть на костре!
Мойра схватила Марион за плечо и тут же втянула обратно в укрытие, тяжело дыша от страха. Никто не знает, чего она боялась больше – сожжения близкого человека в случае поимки или же собственной смерти в священном пламени.
– Не медлить, – прошептала она дрожащим голосом, и они ускорились.
Пропихнувшись к следующему дому, Мойра, быстро выглянув из-за мокрых досок, указала Марион и Кэйлану курс.
– Нам нужны те ворота! Добежим, там и лес начнётся.
А затем быстро, но стараясь не вызывать подозрений, направилась через улицу, словно спасаясь от проливного дождя. Марион сделала уверенный шаг за ней и тут же застыла перед тощей промокшей псиной, выскочившей из неоткуда. Пёс звонко лаял, виляя хвостом, приметив знакомую парочку, что угостила его сегодня днём. Его радость привлекла много внимания. Марион, совершив быстрые шаги назад, налетела на Кэйлана, прижав его к стене.
– Я прокляну тебя, мальчик.
– Вот она твоя благодарность, – устало прошептал парень, кинув взгляд на пса.
В ту же секунду послышались шаги. Приближающийся звук был все ближе, заставляя пару вжиматься в бревенчатую стену. Медленно они делали шаги назад, стараясь звучать как можно тише.
– Гошпода! – выкрикнула Мойра, подбежав ко псу. – Это ш Мишка, он хороший, ток туповат!
– И чего он лает посреди улицы? – поинтересовался подошедший стражник, испытывающий нездоровую любовь к живому огню.
– Так тупой ше, говорю. Дошдь, того гляди и гром будет, вот и орёт. Боится.
– Так и убери его отсюда, бестолочь. Стой здесь, Терен, я посмотрю.
– Я осмотрю хлев!
Второй голос послышался с другой стороны. Кэйлан, не отпуская из рук женщину, двинулся в другую сторону и наткнулся на немощную старушку, что напугала его своим появлением не меньше собаки. Она тихо подобралась к ним и стояла совсем рядом, внимательно наблюдая.
– Маккенна, – произнесла на выдохе Марион.
Старуха, которую едва было видно из-за проливного дождя и сгустившихся туч, кивнула женщине и, мягко проведя сморщенными руками по её одежде, с улыбкой кивнула.
Указав на неприметную дверь, ведущую в хлипкий дом, она с улыбкой кивнула. Марион подхватила подол длинного плаща и ловко взошла на прогнившее крыльцо. Древесина издала противный всхлип, словно моля о том, чтобы с крыльца скорее сошли и более никогда не ступали сверху, дав ему дожить свои тихие болезненные деньки в одиночестве. Кэйлан протолкнул бабушку следом, аккуратно ступая по доскам прошел за ними и перед самым появлением стражника в переулке, тихо закрыл дверь.
Они оказались в кромешной темноте. Тишина не составила им компанию, пропуская в дом шум дождя и крики стражи через свои изрешеченные щелями доски. Что-то слева от парня зашуршало и легкий огонек свечения персика аккуратно зажегся в руках старушки. Она ласково держала в руках маленькую подвеску в виде цветка персикового дерева, с улыбкой смотря на женщину. Марион склонилась к ней и прошептала:
– Волнами марта цветение персика полно.
Старушка тихо усмехнулась, протянув Марион кулон. Та угрюмо покачала головой и, аккуратно сжав старческие руки своими бледными пальцами, прижала цветок к её груди.
– Пусть он и дальше охраняет твой сон.
Шум на улице стал громче, ещё один стражник подошел слишком близко к дому. Кэйлан быстро огляделся, ища чем припереть дверь. Дом был пуст и ничего, кроме обветшалого ковра на полу, старых стульев, да лежанки, в нём не было. Он прошел взад-вперед, откидывая мокрые пряди кудрей с глаз.
Маккена, остановив парня легким касанием руки, указала на ковер, по которому он прошел уже несколько раз. Кэй, аккуратно надавив на него носком ботинка, понял, что под ним что-то есть. Откинув пыльный настил, заметил проходящий через доски ветерок.
– Расступись, – скомандовал он и приложив усилие, поднял пару досок. Под ними разверзлась спасительная тьма тайного лаза.
Сначала туда спрыгнул он сам, чтобы разведать обстановку и понять, есть ли выход из этой землянки. Впереди в сумраке виднелась узкая тропинка.
Затем, поддерживая Марион, поставил её на ноги так аккуратно, насколько это было возможно в напряженной ситуации, когда у него дрожали руки и сердце готово было вот-вот прорубить выход наружу. Он протянул руки к старушке, что смотрела на них сверху вниз с грустной улыбкой. В этот момент он осознал, что она остаётся.
Тихо поблагодарив Марион, она кинула светящийся кулон вниз, и слишком ловко для её возраста вернула на место доски. Ковер остался лежать там, куда его откинул парень.
В ту же секунду хлипкая дверь дома издала свой последний хрип, окончательно сорвавшись с петель. Тяжёлый стук военных сапог раздался над головой скрывающейся в тьме пары. Марион тут же спрятала свет кулона под плащ. Кэйлан, стараясь дышать как можно тише, придвинулся к лазу, прислушиваясь.
– Что это за халупа, – прозвучал голос, полный отвращения. – И ты здесь живешь?
Ответом на вопрос была тишина. Маккена не издавала ни звука, только переминаясь с ноги на ногу, в попытках согреться. Старушка изрядно промокла и теперь и без того больные кости сводило от неприятно прилипшей одежды к коже.
– Твою мать, ну и дыра, – отозвался ещё один вошедший. – Ублюдки вроде вас не могут позволить себе большего чем это, а?
– Мать, мы тебя не тронем, если скажешь, где два подлеца, что останавливались в вашей убогой деревне.
– Господа, – хрипло обратилась к ним старуха. – Боюсь, я не знаю куда они могли пойти.
– Но ты их видела, да? Они были здесь? Отвечай, сука!
– Я не смогу сдержать Терена, мать. Так что тебе придётся сказать мне, куда вы их спрятали.
– Неужто руку на старуху поднимите?
– А ты проверь.
Кэйлан дернулся, словно у него свело мышцы. Марион придержала его за руку и ощутила дрожь. Его глаза были полны ненависти, сверкая в темноте, они казались безумными.
Марион взяла его лицо в свои руки и отрицательно покачала головой, осознавая, что своей жадностью к справедливости он может выдать их.
– Не. Смей. – Одними губами прошептала женщина и, схватив его покрепче, потянула вглубь тоннеля.
Парень почти не сопротивлялся. Смирно шел за ней, хоть в голове и царил полный бардак. С одной стороны, он был готов вылететь отсюда с мечом на голо и убивать каждого, кто пришел сюда и посмел трогать невинных людей. С другой, он успокаивал себя тем, что старуха так дрябла и бесполезна для стражи, что они обойдутся лишь оскорблениями.
Сзади раздался глухой удар о дерево. Кто-то упал наземь. Пара замерла.
– Я… не знаю… клянусь вам, – жалобно прохрипела бабушка. – Я лишь старуха, что доживает свои дни в этой глуши.
– Не хочешь говорить по-доброму, мы покажем, что делаем с предателями.
Раздался лязг металла и удар. Кэйлан мог поклясться, что услышал хруст костей. Старуха взвыла от боли и со слезами в голосе умоляла остановиться, но удар за ударом и её тихие всхлипы становились тише.
Кэй рванул вперед, но был остановлен крепкой хваткой. По его щекам стекали горячие слезы, обжигая глаза, щеки, губы. Рот наполнился слюной, живот было скрутило в спазме и ему показалось, что он либо потеряет сознание, либо из него выйдут все органы.
Хрипы продолжались. Кэйлан тихо подошел ближе, стараясь разглядеть что там происходит через щели в полу. Он поднял голову, щуря глаза. На щеку упала капля.
Дождь, подумал он. Но коснувшись лица, понял, что это кровь. Кровь капала на его лицо, затекая в деревянные щели, проливаясь на него словно дождь. Он оцепенел, разглядывая трясущиеся руки. Оглянулся на оцепеневшую Марион, что держалась в стороне. Ему показалось, что он увидел в её глазах слезы.
Бабушка издала последний вздох. Такой оглушительно громкий, беспредельно оглушающий в этой обволакивающей тишине, словно крик о помощи. Она выдохнула и больше он не услышал ничего, кроме пульсации в своих ушах.
Смотря на женщину, он покачал головой, не осознавая происходящее. Как они могут стоять в стороне, как они могут просто взять и уйти? После такого кровавого, жестокого насилия над старой женщиной, что не сделала ничего плохого. Сердце сдавила боль. Лицо исказилось в гримасе скорби, выплескивая его боль наружу. Он забился в угол и ужасе смотря вверх. Из-под узких щелей в полу на него нисходило свечение. Тело не поддавалось, в груди скрутились узлом всё презрение, ненависть, несправедливость, вся боль.
– Н-да, друг, переборщил.
– Как она там сказала? Доживает последние дни в этой глуши?
– Час пробил, – с усмешкой констатировал смерть один из них.
– Прочеши здесь всё. Они не могли уйти далеко.
– Есть.
И пара сапог с металлическим лязгом начала исследовать дом.
Марион подняла парня и быстро метнулась вглубь. Сначала они шли быстрым шагом, спотыкаясь то о корни деревьев, то о камни, но затем перешли на бег. Словно ощущая как за ними вот-вот последует ищейка, они бежали в темноте, стараясь при этом не издавать ни звука, даже теплый свет цветка персикового дерева так и грел грудь Марион изнутри, не пропуская мягкий свет наружу. Ей стало казаться, что она слышит приближающиеся шаги за спиной, с каждым шагом возрастала паранойя. Кэйлан не отставал, подгоняя женщину сзади осторожными подталкиванием. Голова кружилась от темноты и спертого запаха сырой земли. Грудь так и норовила извергнуться всхлипами.
Марион резко остановилась, уперевшись руками во влажную землю. Погладила твердые корни, торчащие из неё.
– Тупик? – взволнованно спросил Кей, оглядываясь назад, силясь рассмотреть в темноте приближающиеся силуэты.
– Не может быть, – констатировала женщина, продолжая водить руками по влажной земле.
И вдруг, когда казалось, что выхода уже нет, над ними разверзлось небо и вспышка грома осветила обеспокоенные лица. Оба подняли глаза и встретились взглядами с мокрым от дождя Вивофоном. Мужчина ловким движением подхватил Марион, вытаскивая наружу. Следом подал руку Кэйлану, который слышал приближающиеся со спины шаги. Как только ноги парня коснулись земли, дубовая дверца отделила от них подземный лаз с глухим стуком. Подоспевший Фуфон опустил на неё булыжник, тяжело вздохнув.
Кэйлан проверил Марион, что продолжала сидеть на мокрой земле, затем огляделся. Они были в лесу.
Голубые глаза Вивофона сосредоточенно наблюдали за женщиной.
– Беги отсюда, ведьма, – произнес мужчина, вытирая со лба капли. – Одни проблемы ты нам принесла.
Марион ничего не отвечала. Так и сидела под дождем, склонив голову вниз. Туда, откуда шло свечение персика. Аккуратным движением она коснулась кулона, закрыв глаза. В лесу стояла тишина. Только шум воды и ветер в ветвях деревьев помогал осознать, что всё это не сон.
– Марион, – позвал её парень, присаживаясь рядом.
Он аккуратно коснулся черных волос, проводя рукой по длине.
– Нам нужно идти.
– Я знаю.
Как всегда, строго и безэмоционально. Тяжело выдохнув воздух, пуская облако пара, она поднялась.
– Где Мойра?
Мужчины переглянулись. Это имя им было незнакомо.
– Чёрт… Кэйлан?
– Йеника, – ответил тот, не задумываясь.
– Разбирается со сбродом, что вы сюда притащили.
– Никого мы не тащили. Они сами… нас нашли.
– Мне начхать, парень. Только вот они нанесли ущерб домам, да хрен бы с домами, они принесли сюда смерть.
Кэйлан опустил голову. Он ещё чувствовал капли крови старушки на своем лице и руках.
– Знаю, это невыносимо. Смотреть как умирают твои близкие. И еще, – он поднял голову и взглянул на мужчин. – Я знаю, что наши извинения не исправят ничего. Но мне жаль.
Вивофон отвернулся, закинув голову к небу. Фуфон, качнув головой, указал в сторону.
– Усмос эт там. В той стороне ваш дом.
Кэйлан кивнул, уже напрочь забыв об их легенде.
Марион, поправив волосы и спрятав кулон под одежду, взяла парня за предплечье и повела в сторону.
– Там говорю Усмос, – чуть громче повторил Фуфон.
– Оставь, – тихо сказал Вивофон. – Они знают где Усмос. И им туда не надо.
Напоследок взглянув в сторону деревни, Марион развела руками, призывая портал. Перед ними раскрылась пасть тьмы, и они оба вошли в неё с ранами на сердце.
Глава 4.
Их выплюнуло на границе с Бласо, недалеко от деревни, кишащей солдатами, которые своими руками вершат злодеяния. На поляне было непривычно тихо, лишь вдали раздавалось журчание ручья. Марион тут же присела на пень, вытягивая ноги. Одежда на ней начала медленно высыхать, выпуская в воздух пар. Она повторила то же с парнем, небрежно махнув рукой в его сторону. Кэйлан ощутил, как тело согревается, вместе с этим проходит дрожь.
– Переждём ночь? – спросил он, на что получил легкий кивок головой. – Что ж, соберу хворост для костра.
Он двинулся в лес, поглядывая на молчаливую женщину.
И всё-таки, одно он мог сказать с уверенностью. Ей не всё равно. То ли груз вины, то ли боль от утраты человека, которого встретила, когда та была ещё ребенком, но что-то внутри неё сейчас болит и кровоточит.
Всевышний, она встретила старушку Маккенну, когда та была совсем маленькой. Сколько же ступает по свету нога Марион? Сотни, тысячи лет? Кэйлан покачал головой. За два дня он увидел больше, чем за шестнадцать лет. Только вот хорошо ли это? Может, лучше было бы никогда не встречать эту ведьму. Получил бы в рожу от пьяных вояк в таверне, а затем, освещая себе путь яркими синяками, двинулся бы в сторону ближайшего городка, подальше от империи Инаария. Нашел бы работу. Стал бы плотником. Или принял на себя ношу обычного крестьянина. Оторвав от сердца, продал бы меч. Всё же это самая дорогая вещь которой ему когда-либо удавалось владеть.
Длинная сверкающая сталь, созданная лучшими кузнецами столицы. Легкий, быстрый и пронзающий словно молния. Рукоятку меча украшал глаз, словно всевидящее око Всевышнего, наблюдавший за всеми победами рыцаря. Вокруг глаза, будто звезды, рассыпались драгоценные камни. Капо отдал за это произведение немыслимую сумму, даже пожертвовав ночными похождениями в дома наслаждений. Рыцарь бы воскрес и отомстил, если бы Кэйлан продал это чудо.
– А что бы ты сказал на это? – тихо спросил Кэйлан, прокручивая в голове минувшие события и собирая с земли сухие ветки. Кажется, дождь ещё не дошел до Бласо.
Капо бы посмеялся над ситуацией, в которой оказался парень. Он бы явно попытался охмурить Марион. Даже если бы она попыталась его прикончить, он бы смотрел на неё со своей лучезарной улыбкой, закидывая комплиментами.
– О, миледи, ваши глаза как два черных турмалина, заставляют меня сходить с ума. Или нет. При взгляде на вашу белоснежную кожу я готов биться на смерть, если только вы позволите умереть на ваших хрупких руках. Дерьмо…
Кэйлан задумался, вспоминая лицо друга. Нет, Капо бы не опустился до таких пошлостей. Его речи были тягучи как мед и терпки как вино. Когда дамы слушали его мягкий голос, они теряли голову. Но такая женщина как Марион никогда бы не заслушалась его одами. Её бы он брал иначе, словно крепость.
– Я убью ради вас любого, только укажите пальцем, моя госпожа. Да, вот так, – кивнул парень. – Скажите чью голову мне подать вам на ужин. Что? Время ужина совсем близко? Тогда ещё я успею собрать вам наилучший букет цветов!
Кэйлан ощутил укол ревности. Это было странное, но опьяняющее чувство. Словно паук, который спрял липкую паутину вокруг сердца и впился, запуская внутрь яд. Он нахмурился, размышляя о природе этого чувства. Безусловно, Марион самая красивая женщина, что он видел за всю свою жизнь, а на турнирах он видел немало прекрасных особ. Но дело только в красоте? Он вспомнил как она с ним разговаривала. Она была цинична и груба, холодна и неприступна. Она бы убила его движением руки, не ощущая ничего кроме уверенности в своих действиях. И всё же, она не человек, она высшее существо, прожившее долгую и трудную жизнь, скрывающаяся от имперских стражей, подвергшаяся гонениями ордена благословенного огня, пожирающего мир, каким Кэйлан привык его видеть. И она проделала этот путь с неуверенным в себе оруженосцем почившего рыцаря, помогала, когда тому нужна была помощь, наставляла, и, пусть и грубо, но показывала этот мир той стороны, что так долго была сокрыта от него.
Но самое главное – он перестал чувствовать внутри холод одиночества. Он словно прикоснулся к чему-то великому, он перелистнул книгу жизни на страницу, где он может быть полезным для совершения чего-то грандиозного. Ощущая нутром приближающиеся изменения, он был жутко взволнован и рад оказаться частью такого мира. Оказаться частью истории Марион.
– Нет! Это Я убью ради вас любого. За один благодарный взгляд, за одну ухмылку, я смогу свершить то, на что не осмелился бы ни один рыцарь. Я – Кэйлан Рай…
«Держи, суку!»
Кэйлан резко остановился. Прислушался. Звуки раздавались со стороны поляны, где он оставил Марион.
Он отбросил собранные ветки и двинулся обратно, напряженно опуская руку на рукоятку меча. Голубые звезды на нём тревожно мерцали в темноте.
Стараясь не издавать лишних звуков, что уже входило в привычку, он подкрался к месту, где их выбросил портал. Марион окружило трое мужчин в темных плащах. И голос одного из них показался ему особенно знакомым.
– Помнишь меня? – прохрипел он, откидывая капюшон. Пустая глазница была закрыта повязкой. – Вот ты и моя.
Второй держал её за руки сзади, крепко сжимая локти, чтобы она не могла пошевелиться. Третий, словно эта сцена его не очень интересовала, маячил рядом, рассматривая пейзаж.
– Что с твоим глазом? – совершенно спокойно спросила женщина, наблюдая за знакомым, которого они с Кэйланом лишили пары частей тела. – О боги, а где рука?
Мужчина взревел, замахнувшись на неё здоровой конечностью. Но затем, громко засмеялся.
– А где же твой щенок? Ты от него избавилась, наконец? Что ж, это правильно. Нам больше достанется.
Он потянулся рукой к штанам и стал неуклюже распутывать узел.
– Сначала я воспользуюсь тобой, пока все твои части при тебе. А позже… – он указал на повязку. – Узнаю какого трахать безглазую.
Кэйлана словно пронзило молнией. Что бы там ни говорил ей Капо, будь он жив, но такие речи её не достойны. Он медленно вытащил меч, покрепче сомкнув на нём руки.
Одноглазый стянул штаны, и женщина мелодично рассмеялась.
– Черт возьми, я не знала, что мы тебе и член отрезали.
– Ты тва…
Голова мужчины покатилась по поляне, не успев произнести конец предложения, но сохранив недовольное выражение лица.
Кэйлан вылетел словно смерч, не дав нападавшим одуматься. Лишив головы предводителя, он кинулся на того, что держал женщину. Кинув её наземь, мужик постарался выхватить из штанов то ли кинжал, то ли член, но парень вонзил меч ему в брюхо, прежде чем все успели узнать.
Третий, самый незаинтересованный, хотел убежать. Открыв рот с гримасой испуга и злобы на лице, он резко дернулся назад, но, запутавшись в ногах, рухнул вниз. Он откусил себе язык, шлепнув подбородком о камень. Захлебываясь в собственной крови, он стал ползти, выставив руку в примирительном жесте.
– Ммм, поштой.
Кэйлан придвинулся, нависая над ним с окровавленным мечом в руках.
От усердий мужчина скривился в болезненной гримасе. Качая головой, словно тряпичная на ветру кукла, он начал плакать.
– Не следовало вам её трогать, – угрожающе произнес Кэйлан и обхватил рукоятку двумя руками.
Заигрывая с жертвой блеском драгоценных камней на эфесе, меч вошел в грудь. С тихим вздохом, Кэйлан опустился на колено, удерживая меч в трупе. Его пробила дрожь от отступающего адреналина. Горячая кровь растекалась под ногами, расплываясь в замысловатый узор.
На плечо легким касанием легла ладонь.
– Пойдём отсюда, – шепнула Марион.
Парень поднялся, и женщина подала ему руку. Убрав меч в ножны, Кэйлан схватился за неё покрепче, то ли чтобы удержать равновесие, то ли чтобы она не успела передумать.
