Непорочность

Глава 1

Верить только в одного Бога, не создавать себе кумиров, не произносить имя Всевышнего напрасно; что для каждого путеводной звездой является закон Божий. Именно он указывает путь в Небесное Царство.

«Всё это я слышала с тринадцати лет после того, как отец ушёл из семьи».

У мамы на руках остались мы трое: мои братья близнецы, которым тогда было всего лишь по три года и я, тринадцатилетний подросток, и нас нужно было кормить и растить. Без поддержки и веры, которую мама приобрела в местном храме, она точно бы наложила на себя руки. Она очень тяжело переносила уход отца без объяснений. Он просто ушёл в один солнечный день, когда ничего не предвещало беды. Но теперь для неё это слово под запретом, это грех.

Через год отец объявился. Он стоял возле моей школы, когда я выходила. Он обнял меня, как ни в чём не бывало. Как будто он никуда не уходил, он всегда был рядом. Я скучала по нему, но ещё больше, я была зла на него. Зла, что маме приходилось разрываться на двух работах, чтобы платить за дом и за еду, чтобы оплачивать садик близнецам. Я помогала ей, как могла. Сидела по вечерам и в выходные дни с Каем и Даниэлем. Правда, седьмой день мы начали посвящать Всевышнему. Не могу осознать через какое время это началось и не помню, чтобы мы в воскресенье были с самого утра ещё где-то, кроме храма.

Отец хотел отвезти меня в моё любимое кафе с мороженным, но я отказалась. Мне нужно было быстро бежать домой, переодеваться и готовить обед, дождаться маму и братьев. Потом до самой ночи сидеть в няньках, а ещё успеть сделать школьный проект, приготовить ужин и постирать вещи, а также собрать портфель на завтрашний день. Обязательно уложить близнецов спать, дождаться маму с работы, которая будет снова валиться с ног. Помочь дойти ей до кровати, помочь раздеться и уложить спать. Она работала медсестрой в городской больнице, а вечером подрабатывала в частном доме престарелых. Про вторую работу ей рассказала напарница. Именно туда она с мужем совсем недавно отправила свою бабушку. Там был отличный персонал, который подбирали очень строго, да и для стариков там были хорошие условия: свежий воздух, озеро поблизости, шум воды, крик чаек.

Думаю, что любой человек в старости хотел бы там провести оставшееся время. Впервые я побывала в этом месте, когда мне было пятнадцать лет. Тогда отмечали столетие дома престарелых и ровно один год, как мама работала в этом месте. Именно поэтому моя мать, Симона Миддлсон, привела свою семью в полном составе.

Близнецы бегали и играли со стариками, я же весь вечер провела сидя в беседке и любуясь прекрасным видом на воду и конечно же время от времени поглядывала за братьями. Какими же счастливыми выглядели эти старики. Им определённо не хватало этих чувств и эмоций. Мои братья настоящие озорники, но в то же время они самые милые дети на всём белом свете. Им достались светлые глаза и волосы от мамы, а я унаследовала все гены отца: мои волосы были такого же тёмного цвета, как и у него, цвет глаз не отличался ни на оттенок, он оставался таким же изумрудным. Если бы я была мальчишкой, то уж точно все говорили бы, что я его копия.

Может именно во мне мать всё время видела отца, потому что после его ухода она начала смотреть на меня иначе. В её глазах больше не было материнской любви, одно презрение и упрёки. В самом начале, когда я ей помогала по дому, с близнецами, помогала ей укладываться в постель, она говорила мне слово «спасибо». Но со временем она перестала это говорить.

В мои пятнадцать лет, она твердила, что это моё обязательство перед ней. Я должна именно так и поступать. Слова благодарности за это она не должна произносить. Это моя жизнь. Моя судьба. И за это я должна быть ей благодарна.

У меня была только школа, дом, близнецы, мама и храм. Друзей я не смогла завести. Сначала из-за нехватки времени, а потом меня все считали странной и чересчур верующей. Какой парень захотел бы иметь дело с такой, как я. И уж точно никто из девчонок не хотел портить свою репутацию имея хоть что-то общее со мной. Я была призраком, тенью всё это время, но мне повезло, что от нашего храма была школа для подростков, которую спонсировали и открыли за короткое время. Это было отличной для меня новостью, я могла завести друзей, но уж точно не отношения, потому что это считалось грехом. И вся близость с партнёром могла быть только после свадьбы.

За короткое время отец попытался наладить отношения с мамой. В начале она напрочь его прогоняла, тогда он начал присылать чеки с приличной суммой. Все деньги она перечисляла храму и всё равно проводила время на двух работах, чтобы хоть как-то кормить нас и оплачивать счета. Каю и Даниэлю нужны были новые вещи, как и мне. Мама ссылалась на то, что тратить зарплату на новые вещи она не собирается, потому что детям из соседнего городка повезло меньше, чем нам; ведь у них есть только небольшое количество одежды, поэтому деньги она вновь перечислила храму.

Я не могла долго терпеть того, что над близнецами уже начинали не только смеяться, но и издеваться, а мама говорила, что таких людей нужно прощать, так как они не ведают, что творят. Если насмешки в свою сторону я ещё могла вытерпеть, то в сторону моих братьев никто не мог сказать обидного слова, не говоря уже о том, что их мог кто-то пальцем тронуть.

Тайком, в маминой комнате, я отыскала номер отца и позвонила ему. Умоляла, чтобы он ничего не говорил об этом маме. Он сдержал свои слова.

На следующее утро он приехал к нам домой. У Симоны как раз был выходной. Они говорили минут сорок, пока мы с братьями были на заднем дворе и играли в прятки. Тот день мы провели вчетвером, он уговорил её, не имею понятия как. Мы ходили по магазинам и выбирали себе всё, что захочется. В одном магазине мне очень понравилось светлое платье в розово-фиолетовые цветочки, но оно было чуть выше колен. Я знала, что не смогу надеть это платье, потому что мама будет очень зла. Я не имела права носить платья, которые открывали и показывали колени или оголяли плечи. И это платье было именно таким: на тонких бретельках, под который не нужно было надевать лифчик, а спина была открытой. Но я попросила купить его. Я могла спрятать это платье и примерять его в комнате, когда никто не видит. Так у меня появился «мой маленький секрет».

Глава 2

Мой первый день в религиозной школе проходил не так, как я себе это представляла. Мне уже исполнилось шестнадцать лет. До этого я видела, как старшеклассники уезжают на своих машинах в ближайшую пивную и празднуют первый учебный день.

В моей школе, после всех напутствий и промывки мозгов, было собрание. Ровно через пятнадцать минут нашу школу собирались посетить два человека, без которых не было бы стен этого святого места.

Я не имею ничего против религии, кто ей поклоняется и верит всему, что говорят в храмах. Может в других храмах не всё так плохо, но меня уже начинало тошнить от всего вокруг.

Нам запрещалось посещать другие храмы, говорить с людьми, которые не разделяют наше мнение, а точнее мнение наших проповедников. От таких «грешников» нам нужно было держаться подальше и обходить стороной, именно поэтому все служащие нашего храма искали спонсора, который сможет построить школу для их детей. Чтобы мы не жили в грешном мире с грешными людьми. И им подвернулась удача. Они нашли сразу двух таких людей, которые с пребольшим удовольствием потратили часть своих денег на школу для нас.

И теперь эти двери будут открыты в ожидании спасителей. Я не сомневалась в том, что эти люди не имеют грехов. Если честно, то я ничего не имею против их. Люди каждый день в той или иной мере совершают не очень хорошие поступки, хотя делают всё возможное, чтобы жить без греха.

Взрослые учат и говорят, чтобы мы не пили и не курили, потому что это неправильно, это вредно. Но сами не могут отказаться от этого. Они нам говорят, как важно иметь семью, одного партнёра, а сами изменяют и хвастаются об этом всем в округе.

Или же как наши проповедники отмаливают грехи, а потом отчитывают тебя и рассказывают о твоих грехах всем присутствующим в храме.

За недолгое время, которое я провела здесь и в окружении этих людей, я всё меньше и меньше разделяла их мнение. Я не говорю, что нужно грешить направо и налево. Но не нужно проповедовать и говорить, как нужно жить, как в то время ты делаешь всё наоборот. И при этом других ты стыдишь и ставишь в пример как не нужно делать, а сам считаешься святым среди всех.

Сегодня, в нашей школьной столовой, присутствовали все служащие и проповедники с семьями. Все были в ожидании двух персон.

Сзади меня, девочки, которые были из моего класса очень бурно разговаривали о наших спасителях. Все непристойные слова, которые вылетали изо рта, меня очень насторожили.

«Как они могут произносить все эти пошлости в таком месте, среди таких людей? Вряд ли их этому учат дома».

Такие мерзкие слова будут изгнаны из них самыми эффективными методами, которые существуют, если это кто-то услышит кроме меня. Голоса девушек стали чуть громче, и я могла услышать о чём они говорят.

– Говорят, что они очень сексуальны. Они как Боги, им все поклоняются.

– Ох, я бы тоже не против поклониться таким красавчикам, – ответила другая девушка с короткой стрижкой и светлыми волосами.

– А ещё они безумно богаты и знаешь, что самое интересное? Они не женаты и вроде как родные братья.

– Представляешь, если нам с тобой выпадет такая удача. Мы сможем с тобой видеться каждый день, до самой старости.

Девушки начали подпрыгивать и тихо пищать. Повернув голову к центральному входу, я поняла, что их реакция была не на слова о сладкой жизни, а от того, что они увидели.

На входе стояли они. Два брата. Одновременно похожи и не похожи друг на друга. Оба высокие, широкоплечие и хороши собой. Цвет волос одинаковый – тёмный. У обоих на левой руке красовались часы. У того, что скулы шире, был одет в тёмно-синий деловой костюм и белую рубашку, а второй, который выглядел серьёзнее, оделся в чёрный костюм и чёрную рубашку.

Могу ли я сказать, что очень долго смотрела в их сторону, ведь всё внимание было приковано именно к ним? Многие школьницы не скрывали своих эмоций и стояли с открытыми ртами. В то время как все служащие подходили к ним, обнимали, пожимали руки и говорили речь о том, как благоразумно они поступили, дав такую возможность их детям и следующим поколениям.

Хоть нам и нельзя называть кого-то именем Всевышнего, но, видимо, сегодняшний день был исключением. Потому что я только и слышала, как этим двум мужчинам поклонялись многие присутствующие.

– На тебя они тоже произвели впечатление, как и на остальных? – спросил парень и махнул головой в сторону девчонок, которые стояли позади нас и пускали слюни.

– Такое впечатление они уж точно на меня не произвели, – с отвращением ответила я.

– Неужели? Тогда я точно должен держаться рядом с девчонкой, у которой не высох мозг при виде наших спасителей. Будет отлично с кем-то поговорить о смысле жизни, покуривая травку.

Я повернулась и начала смотреть на стоящего рядом парня сверху вниз.

«Не верю, что не только я одна не разделяю того, чему здесь учат и говорят каждый день?»

– Ой, ты, наверное, их этих… ммм… из «правильных». Извини. Я не хотел обидеть тебя. И не переживай, я отмолю все грехи, – испуганным видом сказал он и уже собирался уходить.

– Стой. Мне тоже потребуется кто-то, с кем можно будет поговорить о смысле жизни, только без травки. Договорились? – одёрнув его, тихо сказала я.

– Оу. Я всё понял. Никакой травки. Для начала.

Мы усмехнулись друг другу. И как только я перевела взгляд, чтобы посмотреть на то, как обходят наших гостей, то я встретилась глазами с одним из наших спонсоров в чёрном костюме. Он смотрел на меня пять секунд. В его взгляде я увидела страх, недоумение, неловкость.

– Ты так и не ответишь? – подпихнув меня в бок, спросил парень.

– Не отвечу что?

– Не ответишь, как тебя зовут. Я же должен знать имя адекватной девушки в этой школе или же я свихнусь в этом учебном году.

– Роза. Меня зовут Роза, – ответила я с небольшой улыбкой на лице и смотря на парня.

– А я Майкл, – Он протянул мне руку в знак знакомства.

Мы пожали друг другу руки.

«Отличный первый день. Он прошёл совсем не так, как я ожидала».

Глава 3

Весь оставшийся вечер наш проповедник проводил экскурсию спонсорам по нашей школе. Рассказывал о нравоучениях, о словах Божьих, о грехах и заповедях.

Именно заповеди и грехи смертные являются регуляторами жизни и основой нашей жизни. Нужно стремиться избегать того, что может привести к духовной гибели. Нужно стараться исключить из своей жизни все семь грехов и соблюдать десять заповедей. Это очень сложно и практически невозможно. Но к этому необходимо стремиться, а Бог, в свою очередь, будет очень милосерден. Именно это нам говорят каждый день по двадцать, а то и более раз. Это стало для нас неотъемлемой частью молитвы. Ведь мы должны жить правильно.

Эти слова звучали вновь и вновь для наших спонсоров-миллионеров.

Пока все расхаживали гуськом по просторам школы, я решила взять немного еды и перекусить в столовой. Здесь находились ещё несколько людей, кроме меня, но их можно было сосчитать по пальцам.

Единственное, что мне нравилось в этой религиозной школе, так это самые вкусные макароны по-флотски и смесь овощей с моей любимой кукурузой и брокколи. Как только я собралась взять ложку и положить овощи, то до блюда первее меня добралась мужская рука. Мне пришлось посмотреть кто это был, потому что за всё время, пока я ходила на службу и когда после молитвы предлагали еду, то мало кто соглашался на эту смесь овощей. Я знала почти всех по именам или в лицо каждого, кто разделял мою любовь к брокколи.

Каково было моё удивление, когда стоящий рядом мужчина, оказался вторым спонсором. Тот самый, в тёмно-синем костюме. У него были голубые глаза. Единственное, что я смогла быстро рассмотреть и убрать взгляд.

– Извини, что помешал. Не думал, что современная молодёжь ещё ест такое. Я думал, что ты выберешь вот этот салат, – сказал он и показал рукой на салат с оливками и рукколой. – Обычно девушки в твоём возрасте употребляют только такое.

Я промолчала. Быстро положила себе овощи и пошла за свободный столик, который стоял в дальнем углу. И только я собралась присесть, как услышала, что на стол кто-то поставил поднос. Это был тот же мужчина.

– Ты не против, если я присоединюсь, а то тут почти всё занято, – с ухмылкой сказал он.

Я кивнула.

Он снял пиджак, закатал рукава рубашки и принялся за еду.

– Наверное, я тоже должна вас поблагодарить за ваше доброе дело, которые вы сделали с братом для всех нас, – ещё не притронувшись к своей еде, сказала я.

– Если тебе так хочется. Ну, а если это не так, то не утруждай себя. Для меня и для Джейка это просто очередное доброе дело.

– Но не каждым так везёт, как нам.

– Это точно. Мы как раз хотели попробовать что-то новое и вот. Теперь о нас пишут все газеты. О том, какие мы молодцы, какие мы спасители и честные люди. Кстати, я не представился. Доминик! – произнёс он.

– Роза, – потянувшись вилкой к своей еде, ответила я.

– Тебе здесь нравится? Ты сама решила здесь учиться или тебя родители заставили?

– Сама. В моей прежней школе у меня не было друзей, и все старались меня избегать из-за моей «странной семьи».

– Но парень же у тебя был, который смог за тебя постоять? Сколько тебе уже, пятнадцать или шестнадцать лет, да?

– Мне шестнадцать. За меня могла постоять только я сама, но в этом не было необходимости. Меня там не замечали.

– Такое часто происходит в школе. Это не есть нормально и мне жаль, что ты оказалась в таком положении. Если честно, то я знаю, каково это. Я был на твоём месте. И именно Джейк смог меня защитить.

Я очень сильно удивилась.

«Как кто-то мог избегать или издеваться над таким, как он? Он же мечта. Он очень хорош собой и уж точно не глуп, если добился такого уровня».

На миг я подумала, может он всё-таки шутит и хотела спросить его об этом, но он понял всё сам по моему лицу и продолжил говорить.

– Да, трудно в это поверить. Но это так. Мои родители тоже были верующие и многие в школе не разделяли этого. Со временем я стал изгоем, закрылся в себе. Джейк был новеньким и быстро завоевал себе почётное место. Его не волновала моя религия, родители и как часто я хожу в храм. Он стал со мной общаться, а потом приглашал тусоваться с его компанией. Никто не мог возразить ему и поэтому ко мне всегда относились с уважением.

Мои глаза вылезли на лоб, потому что я не ожидала такого откровенного разговора от взрослого мужчины. Он точно был старше меня где-то в два раза. Мне показалось, что ему точно лет тридцать.

– Ты очень красивая. Думаю, что судьба преподнесёт тебе подарок. Только не отказывайся от него. Второго шанса может не быть, – доев и забрав свой поднос, ответил Доминик и ушёл.

Выходя из столовой, он повернулся в мою сторону и махнул рукой.

«Со мной только что сидел один из тех, по кому пускали слюни девчонки моего возраста. А ещё он сидел напротив меня и рассказывал о своей жизни как ни в чём не бывало».

Глава 4

Майкл оказался старше меня на год, поэтому мы не учились в одном классе, но на каждой перемене проводили время вместе. Потом в нашу компанию «грешников» присоединилась Оливия из моего класса и Стивен с Люси из класса Майкла.

Оливия и Люси оказались теми девчонками, которые позади меня обсуждали наших спонсоров в первый день.

Стивен был знаком с Майклом с того дня, как впервые родители привели их в храм, и они сразу же поняли, что держаться подальше от грехов, это их тема. Я бы не сказала, что они были очень распущены или похотливы, мне они казались обычными парнями, которые выглядят в семнадцать лет. Обычные парни, которые хотели жить нормальной жизнью, своей жизнью. Да, есть правила в этой жизни, и парни им следуют, но они не следуют тому, что в головах людей, которые озвучивают свои мысли как правила и табу для остальных.

Я ничего плохого не замечала за нашей компанией. Мы обычные подростки. Девчонкам хочется внимания от парней, а парням уже нужно намного больше в этом возрасте. Я это всё понимала, но ни Майкл, ни Стивен не относились к нам неподобающе. Наоборот, они всегда были любезны, обходительны, вежливы и могли прийти в любой момент на помощь. Они могли прикрыть. Они были нашими рыцарями. Я замечала, что наши гляделки с ребятами с каждым разом перерастают в нечто большее, чем просто гляделки или дружба, но мы всё же сохраняли дружеские отношения.

Возможно, это было из-за того, что мы большую часть проводили среди чересчур верующих людей, от которых нельзя было отличаться, чтобы не получить выговор, в лучшем случае. В худшем случае, тебя выгонят, и ты будешь позором для своей семьи, а твоя семья будет изгоем в храме. Поэтому нам приходилось быть ниже травы и тише воды.

«Я больше так не могу, ребята. Нужно срочно что-то придумать».

Пришло сообщение в нашей группе «Грешники» в мессенджере от Стивена. Ему сразу же ответила Оливия.

«И что ты предлагаешь? Ты же знаешь, что родители никого из нас никуда так поздно не отпустят».

«А им не обязательно говорить о том, что мы куда-то идём. Мы можем сделать это тихо».

Майкл печатает.

«А ты умеешь тихо? Я помню, как стонала та девчонка на прошлой неделе в соседней комнате, в которую она зашла с тобой».

И конечно же парни не могут не похвалиться своими достижениями. В этом все парни. Нужно всем рассказать о своих похождениях: как, где и сколько раз у них был секс, а самое главное упомянуть о минете. Девчонкам из компании было неловко слушать об этом. Особенно это не нравилось Оливии, которая сохла по Стивену. Думаю, что все это заметили из нас, кроме самого Стивена. Может, это из-за того, что она младше его и он ещё видит в ней свою младшую сестрёнку? Да, мы с Оливией выглядим не так привлекательно и сексуально, как Люси. Кстати, ей очень повезло с формами: большая грудь, стройная фигура и округлившаяся попа. Хоть, после знакомства с ней, я старалась делать всё возможное, чтобы открыть свою женственную часть, но у меня это не так хорошо получалось, как у Оливии. Она за эти три месяца очень изменилась внешне и стала более привлекательная, что нельзя сказать обо мне. Единственное, что у меня было женственного, так это то светлое платье, которое лежало у меня в шкафу очень далеко.

«Я за любой движ».

Не думая, отвечаю я.

«Первый пошёл. Кто ещё с нами?».

Может, я бы ответила иначе сегодня, но, когда я несколько дней назад увидела свою маму и проповедника у него в кабинете. И они не мило беседовали. Он её лапал, а она не была против и отдавалась ему полностью. Потом он начал лезть к ней под юбку, а после и вовсе они начали раздеваться. Думаю, что и так было понятно, чем закончится их пребывание в кабинете. Я не против, чтобы у моей мамы кто-то появился, я даже за. Тем более, когда этот человек из её круга общения и прекрасно знает, и понимает её. Но каждый раз, когда у нас с ней заходит тема о сексе, то она даёт мне пощёчину и утверждает, что это мой первый раз должен быть в первую брачную ночь. Я не имею права быть «грязной». У меня должна быть кровь, чтобы муж убедился в том, что он у меня первый.

Я не понимала, почему эта тема так неприятна ей, я ведь просто подросток. Я девочка, которая просто хочет знать теорию. К практике я не собиралась приступать, хоть и не разделяла её мнение о первом разе только в брачную ночь. Но также и похождения Стивена и Майкла я не одобряла. Для меня это было мерзко.

Я представляла свой первый раз иначе и все последующие разы тоже, хочу быть с одним человек, раз и навсегда. Может это и звучит глупо или наивно, но я верю в любовь, которую можно, а не нужно нести до самой смерти.

«Я хочу, чтобы он у меня был первым и последним. Хочу, чтобы он был навсегда и полностью мой, а я его».

Мне нужно было отойти от всего, что видели мои глаза несколько дней назад. И мне было всё равно, что сделает со мной мама, когда узнает, что её дочь грешная. Я не знала куда Майкл собирается нас везти, но я определённо знала в чём я буду одета.

«Я с вами».

Через минуту пришло сообщение от Майкла. Он никогда не оставляет меня одну. Он всегда рядом со мной. И в такой момент он точно не отпустит меня одну со Стивеном, зная, что при виде красивой девушки, он оставит друзей, уйдя к красотке, чтобы наверняка не упустить свой шанс.

«Мои родители сегодня уехали к тёте Фионе, которая живёт в соседнем городке. Так что я тоже могу».

Написала Оливия.

«Я в пролёте, ребят. У меня на сегодня другие планы».

Ответила Люси.

«Неужели с тем красавчиком из кафе?».

Спросил Стивен.

«Именно. Желаю и вам отлично провести этот вечер».

«Сегодня будет жарко. Собираемся у меня на заднем дворе. Без опоздания».

Последнее сообщение приходит от Стивена.

Мне повезло, что сегодня близнецы уехали к отцу, а у мамы ночная молитва в храме. И я даже могу предположить с кем и как громко эти молитвы будут произноситься. Обычно, после таких ночных походов, она приходит рано утром, быстро переодевается и идёт на работу. Это настолько быстро происходит каждый раз, что я могу слышать только как открывается и закрывается входная дверь. Поэтому я могла не переживать, что мама может заметить мой уход.

Я быстро поднялась и подошла к шкафу, чтобы найти то самое платье. Я смогла его примерить только один раз за всё это время. Каждый раз я боялась, что мама зайдёт и увидит меня не в самом подобающем виде для той, кто ходит в храм и религиозную школу. Она лишила бы меня той части, за которую я каждый раз цеплялась, чтобы полностью не свихнуться. Я держала это в тайне. На самый крайний случай.

«И вот он наступил. Этот день наступил. Он сегодня».

Я достала из-под кровати кожаную куртку, которую тоже со всеми усилиями прятала от мамы. Если бы она увидела платье, то я ещё мягко отделалась. Но если бы она увидела эту курту, то сказала бы, что такое носит только дьявол.

Куртка была полностью чёрная с небольшими цепочками и пуговицами. Один только цвет привёл бы её в ужас.

«Не понимаю, почему он так выводит её из себя. Или может её выводит из себя то, что собственная дочь носит такой цвет?»

У меня в гардеробе могли быть вещи тёмно-синего цвета, но никак не чёрного.

Чёрный – мой любимый цвет. Не знаю почему, но это так. Это тот цвет, который идёт не всем, но если он подходит тебе, то тебе очень повезло. Чёрный цвет самый страстный и сексуальный, именно эти черты он открывает. И именно так я себя чувствовала, глядя на себя в зеркало. Оставалось только подкрасить глаза и губы.

Наносить макияж я не умела, меня этому никто не учил. Только Люси иногда давала советы, но на практике я никогда этого не видела. Люси красилась только в том случае, если не шла в храм или школу. Её макияж всегда был слегка заметным, но он придавал ей женственность и тем самым это заставляло обращать внимание парней.

Так она и познакомилась с тем красавчиком, с которым у неё сегодня намечалась встреча. Люси не пришлось что-либо делать. Он сам подошёл к ней. И это всего лишь из-за того, что она сделала макияж.

«Светлые тени, а наверх немного коричневого и тёмного, потом немного растушевать».

Именно так говорила Люси. Эти цвета почти не видны, но глазам они придают совсем другой вид.

«Обязательно тушь. Здесь нужно быть аккуратнее, чтобы она не попала на веко. И последний штрих – розовый матовый блеск, который подарила мне Люси. И волосы, их нужно обязательно распустить. Парней это привлекает».

Сегодня была особенная ночь. Поэтому и я должна быть необычной.

Сегодня я даже планировала немного выпить.