Czytaj książkę: «Дочь от лучшего друга»
Глава 1. Руслан.
Больше трёх лет не видел…
Она стоит прямо передо мной в белоснежном воздушном платье. Хрупкие плечи оголены, а изящная шея манит, словно магнит. Длинные пушистые ресницы подрагивают от волнения ровно с того момента, как бездонный лживый взгляд налетел в толпе на моё лицо.
Не ожидала, Элин?!
Отвернувшись, хватаю с серебряного подноса стакан с апельсиновым соком. Хорошо, что решил приехать на машине.
Принятый алкоголь, плюс Элина Рихтер?!
Да хрена с два. Это пройденный этап.
Сегодня день рождения Насти, супруги моего ближайшего друга. Андрей так настырно уламывал меня явиться, что я не сдержался. Три года сторонился таких мероприятий, дабы не столкнуться с ней.
Даже случайно.
Боялся, что сделаю с ней что-нибудь!
Изображаю вид, что мне весьма интересен вопрос государственных инвестиций, что подробно обсуждает со мной Настин отец. Бесполезно пытаюсь ухватить суть и незаметно держу под наблюдением Рихтер. Она будто круглее стала, женственнее. Вместо мальчишеской угловатой фигуры, которая и без того, на удивление всегда меня вставляла, нарисовались приятные округлости в нужных местах. Волосы гораздо длиннее, на ощупь они шелковые, а пахнут луговыми цветами.
Мы познакомились, когда ей было семнадцать.
Отец Элины, генерал Юрий Всеволодович Рихтер, давний знакомый, решил пристроить дочь на лето в мой спортивный клуб. Девочка хотела трудиться. Похвальное желание для богатой мажорки. Место администратора было вакантно, и я незамедлительно согласился, чтобы не отказывать уважаемому мной человеку.
Первый раз, когда увидел её, подумал – ничего особенного. Тоненькие ноги от ушей, плоская как доска, лицо ребяческое, не испорченное косметикой и филлерами, как я привык.
Продемонстрировал рабочее место и забыл на время.
Сейчас от той неиспорченной девчонки мало что осталось.
Подхватываю ещё один стакан с соком, расстёгиваю пуговицу на пиджаке. Элина словно спиной чувствует моё приближение, напрягается.
– Привет, подруга!
В нос пробивается нежный сладковатый аромат её духов. Пиздец. Давным-давно забытый!
– Здравствуй, Руслан, – безучастно мажет по мне взглядом и снова отворачивается.
Приём не очень тёплый, но мне похрен.
– Как жизнь? – спрашиваю, шаря глазами по узкому лицу. Вздёрнутый носик, щёчки чуть розоватые, губы точно стали пухлее. Волосы эти мягкие, от жажды потрогать свободная рука стискивается в кулак. Прячу её в карман, от греха подальше.
– Нормально всё, – быстро говорит она. Моей жизнью даже из приличия не интересуется. В своё время бы все уши прожужжала, а теперь в радиусе полуметра ловлю волны раздражения, исходящие от неё.
– Как дочка? – продолжаю докапываться, сам не знаю ни черта.
Стройное тело снова напрягается, будто натянутая струна. От этого женская грудь чуть вздымается, и я наблюдаю под белым платьем полнейшее отсутствие белья вместе с коричневатыми сосками. Тоже изменились. Я не болван и в моей постели перебывало много баб, в том числе рожавших, в курсе, что такое могло произойти.
Она умышленно игнорирует, поэтому вынимаю руку из кармана и дотрагиваюсь до обнажённого плеча двумя пальцами. Элина реагирует на прикосновение так, будто я её электрошокером задел. Тут же отпрыгивает.
– Что тебе надо? – непонимающе тянет.
В глазах полнейшее равнодушие. Равнодушие. Даже не отвращение или злость, как мне бы хотелось. Хочется хоть какой-нибудь реальной эмоции, а пофигизм бьёт по нервным окончаниям, словно она только что возвратила долбаный электрошокер, предварительно включив.
– Из вежливости интересуюсь, где твоё хвалёное воспитание, Рихтер?! – выговариваю, отпивая сок из стакана. Его вкус вдруг кажется омерзительным, на языке горечь. Чёрт. Скорее бы свалить к себе в бар, чтобы выпить и найти кого-нибудь на ночь.
Я так привык к щенячьему обожанию с её стороны, что пребываю в шоке.
– Не надо из вежливости, Руслан. Мы друг другу никто.
– Любишь кого-нибудь сейчас? – как бы между прочим узнаю, стиснув зубы.
– Тебе какое дело, Алиев?
– Да хочу предупредить этого бедолагу. Ты же у нас, как правило, «любишь» одних, а трахаешься с другими.
Её лицо в мгновение вспыхивает ужасом и злостью, в глазах полыхающее пламя. Да, малышка, это то, что я хотел увидеть!
– Иди в задницу! – цедит, круто замахиваясь.
Перехватываю её руку и отклоняю в сторону. Никого вокруг не замечаю. Целюсь прямо в это ангельское лицо и упиваюсь цветочным ароматом. Разогреваюсь в ее ненависти, как на июльском палящем солнце. Внутри вместо крови у меня циркулирует адская агрессивная смесь, отчего непроизвольно стискиваю ладонь, причиняя ей боль. Осознав это, тут же значительно ослабляю хватку.
– Не приближайся ко мне больше, козёл, – Элина выдирает руку и уплывает, виляя созревшими бёдрами.
Сучка мелкая. Она ещё и зубы величиной с небоскрёб отрастила.
Отдираю глаза от её задницы, приводя свои внутренности в состояние спокойствия. На входе в ресторан замечаю брата Андрея с женой. Они не так давно стали родителями крепкого пацана, поэтому я весьма удивлён нашей встрече. По-моему, с крохотными детьми как минимум год из дома не вылезают. У меня опыта, слава богу, ни грамма, всё на уровне предположений.
– Глеб, Ксюша, приветствую, – пожимаю руку старшему Громову.
– Это ведь Элина? – указывает в сторону Рихтер девушка.
– Ага, она.
– Пойду поздороваюсь.
– Иди, – кивает ей муж. – Я с Русланом пообщаюсь, беседы про памперсы не для моих ушей.
Ксения смеётся, целует супруга в щеку и отходит.
Провожаю её взглядом, оценивая бёдра свежеиспечённой мамочки. Она тоже изменилась, но так даже лучше.
– Перестань пялиться на мою жену, – цокает Глеб.
Ухмыляюсь.
– Где там твой брат? Обещались к пяти приехать.
– Только что звонили, стоят в пробке.
– Как у тебя с работой? Достроили завод на Урале?
– Пока в процессе. Куча обязательных согласований по внутренней перепланировке. К концу года доведём до ума.
– Что дальше будешь делать?
– Там посмотрим. Есть пара вариантов.
Громов активно продолжает что-то повествовать, а я слежу за девушками. В правом углу помещения ресторана небольшая детская зона. Элина нагибается к ребёнку с белыми бантиками. При этом ноги у генеральской дочки оголяются, и я почти что вижу родимое пятно на внутренней стороне бедра.
Перебрасываю взгляд на малышку в розовом платьице, которая сидит спиной ко мне.
Это её дочь?
Любопытно посмотреть на неё. Хотя, в целом, дети меня никогда не интересовали. Предохранение – мой жизненный базовый принцип.
– …надо на Дальний Восток заходить, там сейчас много объектов, – продолжает толковать Глеб. – Ты вообще меня слушаешь?
– Слушаю, – отзываюсь. – Давай к Ксении подойдём.
– Для чего?
– Надо, – раздражительно отпускаю, продолжая впиваться взглядом в парочку с одинаковыми шоколадными волосами.
– Одни бабы на уме, – качает головой друг.
– Если бы были мужики, ты бы первый руки мне не подал, – скалюсь, отставляя стакан на стол.
– Тоже верно. Пошли, старый потаскун. Прикрою тебя.
Не спеша проходим в другой конец зала. Детей на квадратный метр так много, что становится не по себе.
– Добрый день, Элина, – вежливо произносит Глеб.
Губ моей бывшей «лучшей подруги» касается улыбка, которая срубает меня к чертям собачьим. В голове вдруг всплывает разговор пятилетней давности.
– Я так люблю тебя, Руслан.
– Живо оставь эти глупости, мелкая.
– Не получается, – кусает коралловые губы.
– Выбери себе ровесника, я для тебя старый дядя, да и любовь не для меня.
– Здравствуйте, Глеб Константинович, – вырывает меня из воспоминаний бархатный голосок.
Элина заслоняет девчушку собой, так что разглядеть невозможно.
– Глеб, у них тот же педиатр, что и у нас, – высказывает Ксения воодушевлённо. – Я же говорила, что специалист хороший.
– У тебя все хорошие, – потешается Громов.
– Ольга Эдуардовна отличный врач. Мия болела с самого рождения, не переставая, до тех пор, пока я не нашла достойного педиатра, – начинает трещать Рихтер.
Вот теперь она похожа на себя прежнюю.
В игровой довольно шумно, детей занимает аниматор в костюме оранжевого кота, по всей видимости, персонаж из популярного мультфильма.
Кот приближается к девочке за спиной Рихтер и начинает сражаться фигурками на её столе. Малышка заливается хохотом, а потом разворачивается.
Шокировано пялюсь на ее лицо.
– Мама, пусть Коржик уйдёт. Он мешает мне играть.
Элина нервно опускается рядом дочкой и целует тёмную макушку.
– Какая чудесная девочка, – произносит аниматор громко. – И так похожа на папу.
Чувствую на себе взгляд всех присутствующих и еще раз вонзаюсь глазами в малышку.
Блядь!
Глава 2. Элина.
Вытираю дрожащие ладони о белоснежное платье, которое оказалось чересчур просвечивающим для мероприятия такого плана. В следующий раз надо быть осмотрительнее. Приглаживаю вытянутые утюжком волосы и нервно кусаю губы.
Он явился. Боже, помоги мне!
Не мог ведь не располагать информацией, что я тоже приглашена? Мы с Русланом всегда понимали друг друга с полуслова и как-то негласно сквозь расстояние условились, что он не будет показываться на праздниках общих друзей.
Три года он держал мысленно данное обещание.
Я ехала сюда с Мией думая, что будет безопасно. Лихорадочно перевожу взгляд на дочь, что сражается за столом динозаврами и даже не представляет, что всего в пяти метрах от неё возвышается отец.
Мужчина, который вгрызается в меня своими проклятыми холодными глазами и вот уже полчаса их не отводит.
За этот взгляд когда-то мне пришлось немало побороться…
В первый раз я увидела Его на фотографиях отца.
Мне было тогда чуть больше пятнадцати. Я днями и ночами мониторила социальные сети Руслана Алиева. Даже тот факт, что он на десять лет меня старше, не вызывал отторжения. Для меня, сопливой девчонки, он превратился в кумира.
Я – в его обезумевшую фанатку.
Уже к семнадцати я была в курсе всей информации об объекте воздыхания.
Руслан любил Металлику и, вообще, рок. Обожал экстрим. На его теле присутствовало несколько красивых татуировок. Он гонял на дорогих мотоциклах и автомобилях. У Алиева была собственная сеть спортивных клубов и ночное заведение.
А еще у него никогда в жизни не было постоянной девушки. Куча эффектных телок рядом. А любимой точно нет.
Тогда-то я и сочинила себе, что стану его единственной.
Блокнот, который я завела, чтобы вносить всё, что я о нём знаю, постепенно заполнялся. Я даже выведала, какой фирмы трусы он предпочитает. Страшно вспомнить, как именно пришла ко мне эта информация. Даже сейчас краснею.
Когда мне исполнилось семнадцать, я твердо решила действовать. Живём ведь один раз, правда?
Принялась планомерно жаловаться отцу, что хочу работать. Затем между делом за ужином, упомянула про спортивный клуб, где требуется администратор. Кстати, прошлого администратора я выкупила. Попросту предложила деньги, чтобы она взяла расчёт. Девушка оказалась не против внушительной суммы и тут же ушла в закат.
Отец ожидаемо ответил, что знаком с владельцем клуба и уже через пару дней я была на рабочем месте. Но вот невезение, Алиев меня просто не замечал. Мне кажется, он даже имя моё не запомнил.
Я была в панике!
Пришлось дорабатывать свой план по завоеванию самого лучшего мужчины в мире.
Я начала добиваться внимания к себе тем, что любит он. Включала рок на рабочем месте, отхватила и как бы между прочим подарила ему редкую виниловую пластинку с композициями любимой группы, увлеклась мотогонками и «случайно» сталкивалась с ним на автодроме. Мелкими шажочками я стала ему интересна, и Руслан начал со мной дружить.
Около года мы, благодаря «совместным» увлечениям, которые по факту были только его, довольно тесно общались. Единственное, что напрягало – это женщины рядом с Алиевым.
Их было непомерно много.
Он всегда нравился всем вокруг.
– Почему ты не выберешь себе постоянную девушку? – как-то, сидя в кафе, спросила я его.
– Все тебе расскажи, мелкая.
– Ну, Рус! Я хочу знать!
– Маловата ты еще, – грубовато отозвался он. – Нос не дорос.
Больше я на эту тему с ним не разговаривала!
Своего восемнадцатилетия дожидалась, как величайшего события. Мне казалось, Алиев сразу обратит на меня внимание, как на женщину.
Платье на праздник было подобрано со всей присущей мне тщательностью. Открытая спина, короткая юбка, мерцающая ткань. Он бы непременно оценил…
Если бы пришёл…
Вместо себя Руслан отослал сто одну розу и сертификат в тату-салон. Вот только татуировки меня на самом деле никогда в жизни не интересовали. Это было его увлечение.
Меня интересовал только он!
Ни розы, ни подарок отца на совершеннолетие – новенький бежевый Порш с салоном молочного цвета – ничего меня не удержало от истерики и ночи, наполненной слезами и разочарованием.
А на следующий день я обнаружила фотографии с тусовки, которая отгремела в тот вечер в его клубе. Руслан опять был в обнимку с очередной девицей с надутыми сиськами. На снимке она вылизывала его ухо, а Алиев улыбался, глядя в объектив.
Похотливое животное!
Казалось бы, тогда мне и задуматься над тем, что не стоит тратить на него свое время. Но его безразличие всегда меня только подогревало. Я установила себе цель, чтобы Алиев стал моим первым мужчиной. Будучи генеральской дочерью, упёртость всегда была мне характерна.
В итоге, своего достигла. Правда, какой ценой?
В то время как в голове выплывают нелегкие воспоминания, по спине прокатывается холодная волна, от которой внутренности связываются в узел.
Чуть поворачиваю голову и сразу равнодушно возвращаю её в исходное положение.
Руслан приближается, задаёт какие-то вопросы. Ничего не соображая, отзываюсь невпопад. Сама, будто бабочек сачком, ловлю бушующие во мне эмоции. Осталось ли обожание к своему кумиру?
По-моему, нет.
Нет.
Я исцелилась!
Вдумываюсь в смысл сказанных им слов. В меня словно оплеуха прилетает, а сердце устремляется куда-то в ноги. Он намеренно меня оскорбляет? За что?
Отправляю его ко всем чертям и сбегаю в детскую комнату к Мие. Дочь всегда меня успокаивает.
Ну почему?
Почему Вова сегодня не смог приехать со мной? Он мне так необходим сейчас.
Вскоре в толпе сталкиваюсь с Ксенией, подругой именинницы. Справляюсь, как подрастает их малыш, и делюсь советами, касающимися здоровья ребёнка.
Моя Мия – ласковый цветочек, мой мир и моя награда. Но какой же был трудный первый год! Если бы не мама и её поддержка, я бы с ума сошла.
В окно бы вышла.
В тот момент я до такой степени ненавидела Алиева, за которым, кстати говоря, непрерывно шпионила, рассматривая очередные загулы и вереницу разных женщин.
Я даже думала выкупить фотографа из его клуба, чтобы не было этих отчетов с очередных пятничных вечеринок. Тогда Руслан был мне настолько противен, что, наверное, именно это и послужило моему волшебному исцелению.
Глеб Константинович, муж Ксюши, подоспевает к нам вместе с Алиевым. Умышленно игнорирую его, испытывая на себя все тот же холодный взгляд. Какого черта я сюда приехала? Зачем нацепила это платье? Зачем ты вообще возник в моей жизни?
Проклятый бабник!
Ненавижу.
Совершенно не вовремя к Мие начинает привязываться Коржик. Вернее, аниматор в костюме Коржика, персонажа популярного мультфильма. Моя девочка – абсолютное мое отражение и жутко не любит, когда вмешиваются в ее планы. Поэтому она тут же начинает психовать и жаловаться.
Пока я обдумываю, как её успокоить и под каким предлогом, не демонстрируя лица дочери, улизнуть из ресторана, проклятый Коржик решает сделать, на его взгляд, классный комплимент.
– Какая чудесная девочка, – произносит аниматор. – И так похожа на папу.
Взгляд Алиева припечатывается к Миюше, его плечи в мгновение тяжелеют, а по лицу проплывает тень непонимания, мгновенно сменяющаяся лютым бешенством.
Твою мать!.. Этого-то я и боялась.
Глава 3. Элина.
Взгляды присутствующих устремляются к Алиеву, который нависает над трехлетней дочерью, а мое лицо мгновенно покрывается красными пятнами.
– Это не ее папа, – быстро поправляю, забирая Мию со стула.
– Простите, – выдает Коржик и смывается.
В сторону Руслана больше не смотрю, что я там замечу? Злиться на меня у него есть все основания. Это я во всем виновата. Но видит Бог, я ни секунды не пожалела о своих прошлых поступках. Пораженную Ксению с Глебом Константиновичем тоже стараюсь не замечать.
Мне кажется, я сейчас сгорю со стыда. Судя по тому, как внутри всё клокочет и дымится, я уже сгорела.
Бегу по коридору в сторону гардероба, держа в руках самое ценное. Он не должен был догадаться!
Но он ведь не дурак?
Руслан Алиев кто угодно: противный бабник, ненавистный обманщик. Но точно не дурак!
Мия как две капли воды похожа на него. Настя, моя подруга и сегодняшняя именинница, сразу все раскусила, я же видела. Всю жизнь ей буду благодарна за то, что она смолчала и не проронила ни слова Андрею, своему мужу. Они с Алиевым лучшие друзья ещё со школы.
Хотя, зная Настю, даже не представляю, насколько ей было тяжело что-то скрывать от самого родного человека. Моральная сторона вопроса слишком не однозначна.
У выхода моего плеча касается тяжелая ладонь.
– Уже уходишь, Элина? – цедит сквозь зубы Руслан.
– Да, нам пора, – отзываюсь дрожащим голосом.
Мне кажется, следующую фразу слышат даже в соседнем здании:
– Ты сказала тогда, что это не мой ребёнок?!
Его злость такая вязкая и ощутимая, что я проваливаюсь в нее с головой. Тону в собственном ужасе.
– Я сказала то, что ты хотел услышать! – произношу дрожащим голосом.
Он переключает взгляд на Мию, которая испуганно взирает на отца глубокими серыми глазами.
– Я тебя сейчас прибью, – сдавливает мощные кулаки.
За гулом в ушах я слышу треск его зубов. Пялюсь в вырез мужской рубашки, не смея поднять глаза. Ярости вокруг так много, она словно радиоволны отталкивается от его мощного тела. Мия тут же это чувствует, её розовые губы раздуваются, и она истошно вопит на весь коридор ресторана.
Чёрт.
– Ну ты чего, моя маленькая? Ш-ш-ш, – шепчу доче, стараясь успокоить, снова перевожу взгляд на взбешённого Алиева.
Во мне зажигается материнский инстинкт, разъяренная тигрица, у которой обидели ребёнка. От силы этих эмоций ступор моментально улетучивается.
– Ты нас пугаешь, Руслан! Остановись.
Он пялится на Мию, глаз не отводит. Лицо постепенно смягчается, но я знаю, что это только обманчивая уловка с его стороны.
– Пугаю? Дрожи от страха, Рихтер, – тянет сквозь лживую вымученную ухмылку. – Я тебя уничтожу.
Сердце сдавливает трепетом и обидой. Уничтожит?
– Не смей угрожать мне, – шепчу, крепче сжимая в руках дочь.
– Оставайся здесь, – выговаривает, с отвращением озираясь. – Я уеду. Иначе что-нибудь сделаю с тобой.
Распахивает дверь, но вдруг разворачивается:
– Я приеду завтра. Не надейся, что это тебе сойдет с рук.
– Не смей мне угрожать, Руслан! – воспроизвожу ещё раз чётче, чувствуя, как по щекам льются досадные слезы.
Он кружит по моему лицу глазами, словно упивается моим состоянием.
– Попробуй только не открыть дверь, – предупреждает грозно. – Я тебя теперь везде найду.
Да пошел ты!
Руслан удаляется, а я так и остаюсь стоять посреди коридора с Мией. Поглаживаю ее по спинке, приговаривая ласковые слова, которые вырастают сами по себе изнутри.
Вернуться сейчас в зал?
Да ни за что на свете!
Выходя из ресторана, встречаюсь с семейством Громовых младших. Сквозь слезы замечаю, что Настя сияет в милом платье для беременных, Андрей, как обычно, чуть мрачноват. Рядом шагает Мирон, их четырехлетний сын и главный обожатель моей дочери.
– Моя Ми-ия, – радостно кричит мальчик.
– Элин, что произошло? – обеспокоенно спрашивает именинница.
– Ничего, – мотаю головой. Слезы тормозить всё еще не выходит.
– Куда ты в таком состоянии? Я тебя не отпущу. Давай сюда Мию, они с Мирошей поиграют.
Немного подумав, вручаю дочь Андрею в руки.
– Заходите пока. Мы сейчас подойдем, – говорит Настя супругу и тут же крепко меня обнимает.
Наверное, объятия близкого человека – это то, что мне необходимо в этот момент, потому что я не сдерживаюсь и начинаю рыдать прямо в её кукольное платье.
– Он узнал? – грустно уточняет Настя. – Хотя чего это я? Конечно… Невозможно не узнать. Все время удивлялась, как Андрей не замечает.
– Он мне угрожал, – признаюсь глухо.
– Ну… а чего ты хотела? – вздыхает. – Руслан успокоится и всё образуется.
– Ты веришь в это? Ты ведь его знаешь.
Мимо чуть замедляя ход, проезжает ультрамариновый Ягуар Алиева. Он с омерзением смотрит на меня через стекло, словно напоминая обещания, что везде меня найдет и непременно уничтожит. Автомобиль, отшлифовывая колесами, резко дергается вперед.
– Теперь и мне достанется, – жалостливо произносит Настя.
– Тебе нельзя волноваться, Андрей ему не позволит.
– И от Андрея достанется.
– Прости меня, – говорю, сжимая её ладонь.
– Что уж теперь, – машет рукой. – Пойдём, выпьешь горячего чая. Потом поедешь, если захочешь.
Перед тем как вернуться в ресторан, закрываюсь в туалете. Сбрызгиваю лицо прохладной водой и уперев ладони в умывальник, рассматриваю себя в зеркале.
Покрасневшие глаза горят лихорадочным огнём. Но… эти глаза в кои-то веки живые!
– Окей, Алиев, – произношу, глядя на свое отражение. – Тебе не удастся меня запугать. У меня есть дочь, любящие родители. У меня есть Вова, который меня поддержит. Я больше не позволю тебе ворваться в свою жизнь. Мы еще посмотрим кто кого!
