Czytaj książkę: «В пепел»

Пролог

Лизу Вессу хоронили всем борделем. Маман по этому поводу даже объявила выходной день, надеясь, что за вечер, который выходным уже не будет, запросто отобьет все убытки. Дело с убийством одной из ее девиц вышло грязное и шумное, поэтому дом свиданий, где та вполне ожидаемо закончила свои дни, вот уже третью ночь пользовался невиданной популярностью. Грязь и шум привлекают всегда, а тут еще и пикантный душок плюсом, так что заведение ломилось от публики – место происшествия, как-никак.

Довольны были все: и мама Лура, прикидывающая будущие барыши; и девочки, у которых каждый день теперь выходил горячее некуда, и клиенты – ведь им взволнованные мамзельки украдкой показывали пусть и убранную, но ту самую комнату:

– Ах, господин хороший, столько кровищи я в жизни не видала. Даже когда Дерри Громила в минулом годе выпустил кишки Грацему, и то меньше было. Ей-ей, провалиться мне на этом месте, если вру. А уж полиции скока набежало… Только без толку оно все, не нашли душегуба, да и не найдут, верно. Как искать, если ни следов не осталось, ни этих, как их… улик! Не видал его никто.

Не радовался событию, похоже, лишь один человек – сын Лизы. Мальчишка забился под лестницу, в каморку, где все еще смердело грязью и кровью от тряпок, которыми мыли злополучный пол, и уже какой день не вылезал из той норы – сердобольным мамзелям не удавалось выманить его даже на пирожок.

Бордель-маман, тоже жалея мальчишку, выросшего у нее на глазах, потихоньку договорилась с кухаркой, что пристроит двенадцатилетнего Весса ей в помощь – бегать на подхвате, но все эти замечательные планы полетели хорькам под хвост. На третий день каморка оказалась пуста.

Эрдари Весс сбежал. Даже похорон не дождался.

Глава первая

– Эй, Дари! Светает. Светает, слышь, кому говорю? Пепел, да просыпайся же, мать твою!

– Оставь мою мать в покое, – ответ раздался из вороха стружек, кучей наваленных в углу. – Если ты не любитель мертвяков, она тебе в этом деле не пригодится.

– Тьфу на тебя. Язык грязнее, чем задница. Помяни мое слово: догавкаешься однажды, вырвут его тебе.

– Вырвут, ага. Если догонят. – Пепел со смаком потянулся, зевнул и покосился на такого же, как он, грязного и обтрепанного товарища по несчастью. – А тебе, Бонч, помяни мое слово, ручонки твои кривые вырвут. Если опять облажаешься, как вчера.

– Да ладно, сбежали ведь. Нормально все.

– Ага, нормально. Пока! В смысле, пока ты снова не наворотишь.

– Т-с-с… – Бонч скосил глаза к чему-то прислушиваясь, и Дари тут же заткнулся. Приятеля не зря прозвали Крысом – что-что, а слух у него был отменным, не хуже, чем у крысы настоящей.

– Нет, показалось, – выдохнул тот через несколько секунд, – тихо вроде. Но сваливать все равно надо, пока не засекли.

– Ну так и валим. Или ты тут с кем попрощаться забыл?

– Типун тебе на язык, накаркаешь!

Осторожно спустившись с чердака ратуши, где благодаря впопыхах брошенной строителями лестнице они так удачно устроились на ночь, оба тут же ужами ввинтились в толпу. Прямо под стенами муниципалитета по субботам устраивали ярмарки, где, если не щелкать клювом, можно было рассчитывать на неплохую поживу. Бонч решил навестить овощные ряды, а сам Пепел почтить вниманием калачников – жрать хотелось нестерпимо.

Увы, но сегодня удача явно повернулась к ним не лицом, а каким-то другим местом. Не успел Дари сделать и десятка шагов, как из-за пустого пока прилавка высунулась длинная рука, ловко ухватила его за шиворот и утянула в тень, еще не растаявшую с ночи.

– Добегался, друг мой Пепел? – Незабываемый прищур Косого трудно было не узнать даже в полумраке. Как и угодливые смешочки его кодлы.

– Демоны твоим друзьям… По самые гланды, – ругательство вышло сдавленным – отпускать ему воротник никто и не думал.

И тут же основательно, но не зло получил по морде.

– Кто и как моим друзьям, я сам разберусь. – Вывести из себя Косого было не так уж легко, вором тот слыл опытным и хладнокровным. – А ты мне лучше о своих поведай.

– Да, – тут же послышался голос одного из «свитских», – говори, где этот засратый Крысюк валандается?

Дари демонстративно повел носом, принюхиваясь, и глумливо протянул:

– Ну если ты засранцев ищешь, может, в собственные штаны сначала заглянешь?

И тут же огреб второй раз, уже серьезнее. Впрочем, оно того стоило – шуточка легла прямиком в цель, если судить по ответному мату и паре сдержанных смешков, раздавшихся с вражеской стороны.

– Остроумец, да? – Главарь прищурил единственный здоровый глаз, отчего сам стал напоминать обожравшуюся крысу. – А если мы тебя по-другому спросим? И не здесь?

– Да на кой он вам сдался? – делано удивился Пепел. – Если даже мне на хрен не нужен? Следить еще, зачем да куда его носит. С чего бы?

– Так у тебя он, наверное, ничего и не крал, – все с той же издевкой выдали ему в ответ.

– Да ладно? – изобразить удивление получилось отлично. – Неужели Бонч сумел тебя подрезать? Кто бы мог подумать, а? Вроде такой великий вор, и так подставился… да еще и совсем маленькому Крысу…

– Догавкаешься, – вот теперь в голосе Косого послышалась настоящая угроза. – И не прикидывайся тупее, чем ты есть. Кое-кто напел, что, если бы не одна белая башка, мелькавшая в толпе, хрен бы он вчера ушел. Не твоя ли?

Косой дернул Дари за светлый вихор цвета пепла, из-за которого он и получил свое прозвище, но проскользнуло в небрежном вроде бы жесте нечто такое, отчего его здорово передернуло – про этих уродов разные слухи ходили…

Вот тут-то, как на беду, и вывернул из-за угла Бонч, размахивая пучком моркови и оглядываясь по сторонам.

– Вали отсю… – крик Дари придушили его же собственным воротником, но приятелю и услышанного хватило.

Не раздумывая ни секунды, Бонч развернулся и бросился обратно; кодла Косого с подвыванием рванула следом; а сам главарь от неожиданности выпустил из пальцев воротник Пепловой рубахи. Второго приглашения не потребовалось: зайцем отскочив от бандита, он понесся в противоположную сторону, рассчитывая обогнуть ратушу с другого бока, перехватить там приятеля и раствориться с ним во все прибывающей на торжище толпе.

И перехватил бы, не подвернись на пути Крыса телега с пивными бочками.

Закончилось все в пару секунд.

Не успев притормозить и вообще хоть что-то понять, беглец с разгона влетел под колесо. Раздался мерзкий влажный звук, и тут же, заржав, взвились на дыбы обе запряженные в повозку лошади. Телега начала заваливаться, верхняя бочка сорвалась с креплений и бомбой влетела в толпу. Косой, в тот момент тоже выскочивший из-за угла, оказался у нее на пути первым…

«Нормальный размен», – отрешенно подумал Пепел и даже успел вяло удивиться этому своему равнодушию.

А потом на площади начался ад.

Одновременно заголосили сразу несколько торговок, словно соревнуясь, кто кого переорет; визгливое ржание коней смешалось с паническим матом пытавшего из унять кучера; народ заметался вокруг, то ли сам пытаясь спастись, то ли кого-то спасти… Дари вышел из оцепенения, когда понял, что его заметили. Бывшая уже кодла Косого пришла в себя и рванула за ним так, будто это он был во всем виноват.

«Демоны!!!» – Пепел кинулся сквозь взбудораженную толпу, словно те и в самом деле за ним гнались. Хотя… может, лучше как раз приспешники нечистого, чем подручные внезапно погибшего вора? Но главное, чтобы не догнали, потому как сейчас те способны его убить. И убьют. Если он даст себя поймать.

Бежать было трудно: приходилось протискиваться мимо людей, ломанувшихся к месту происшествия, а вот погоне оказалось легче: он им невольно пробивал путь. Отчаяние подкатило к горлу тогда же, когда сбилось дыхание. Нет! Так не уйти!

Затравленно оглянувшись, Дари в последнюю секунду успел увидеть открытую веранду кофейни и, не раздумывая, рыбкой юркнул в тень под угловой столик, прикрытый еще и вазоном с цветами. Боги, лишь бы ему повезло! Лишь бы дамочка, сидевшая рядом, его не заметила и не начала орать.

Заметила.

Аккуратно отставила в сторону хрупкую чашечку, расправила юбки, окончательно скрывая беглеца от любопытных глаз, и расслабленно откинулась на спинку изящного стула. Погоня, вынырнувшая из толпы через пару мгновений, пронеслась мимо…

Нет, все-таки боги благоволят ему сегодня – хорошая тетка попалась, тихая. И сапоги у нее хорошие, недешевые. Но…

Почему сапоги? Меньше всего ожидаешь их увидеть под ворохом шелковых юбок. Очень странно. А странного Пепел не любил, особенно в столь щекотливых обстоятельствах. Поэтому, осторожно пятясь, начал было выбираться из своего укрытия, чтобы делать ноги, но не успел: прямо перед носом, тихонько звякнув, упала ложечка. А затем к ней потянулась ухоженная женская ручка, успевшая сделать жест «замри», прежде чем эту ложечку поднять. Воровской жест, между прочим. И Дари замер, не совсем понимая, почему это делает, но очень вовремя – погоня возвращалась, он услышал ее через секунду.

– Где эта гнида? – запыхавшийся голос из убежища под столом было слышно прекрасно.

– А я знаю? – гундосо огрызнулись в ответ.

Ну точно, остановились прямо возле веранды, что заставило Дари не просто замереть, а оцепенеть.

– Вон Пеш идет. Может, он догнал? – протянул первый.

– Так бы он сюда и поперся, если б догнал, – пробурчали в ответ, но крикнуть все же не поленились: – Эй, Пеш!

– Ну как? – поинтересовались у новенького, когда собеседников стало трое.

– Тупой? Не видишь как? – отгавкнулся тот, смачно сплюнув под ноги.

– Вижу. Что делать будем?

– Валить?

– Ага, сейчас и свалим. Я только в эту жральню загляну, – первый голос звучал уже чуть ли не над головой. – Вроде тут он в последний раз мелькнул.

– Я тебе, хорек вонючий, загляну! – скандальный женский визг раздался с противоположной стороны веранды, но влегкую перекрыл разговор, что велся у Пепла, считай, над ухом. – Еще швали всякой мне в моем заведении не хватало! А ну, живо пошли отсюда! Живо, сказала!

Гундосый вяло, без азарта отбрехнулся, и троица начала удаляться, на ходу обсуждая, что все равно в кофейне беглеца нет, иначе бы та стерва заорала раньше. А еще через пару минут под стол к Дари осторожно заглянула хорошенькая кареглазая блондинка – хозяйка тех самых юбок, за которыми он так ловко отсиделся.

– Ну что, шваль, вылезай, нам пора. Пока мамаша Шари и нас отсюда пинками не погнала, а то она может.

– Нам? – озадачился Пепел, потирая ободранный нос.

– Именно. Мне, знаешь ли, страшно любопытно услышать твою историю. Честная плата за помощь, не находишь?

– Не нахожу. Но, сдается, леди мое мнение не интересней собственного.

– Угадал, – еще раз улыбнулись ему в ответ. – Так что давай, тем же путем, что сюда вломился – мимо цветочков. А потом спрячешься во-он в той подворотне и подождешь, пока я расплачусь и выйду.

– А вдруг не подожду? – сверкнул он темно-серыми глазищами.

– Лишишься булочки, – очередная доставшаяся ему улыбка оказалась совсем уж лучезарной. – Ты, кстати, какие любишь? С корицей или с изюмом?

– И с тем и с другим сразу. Или у леди на такое денег не хватит?

– Хватит. Даже на такое. А теперь – бегом!

И Дари рванул к подворотне, оказавшейся в самом деле замечательно укромной, на ходу прикидывая: а стоит ли того булочка? И отчетливо понимая, что сейчас доверяет этой неожиданно подвернувшейся девице если и не жизнь, то что-то вроде того. Странной девице, кстати. Выглядит гораздо моложе, чем ей на самом деле, – это бывалый Пепел враз просек по глазам; носит крепкие мужские сапоги под шелковыми юбками; отмахивает жесты, о которых и знать-то не должна, не то что уметь… Демоны, ему тоже стало интересно! Решено, дамочку он подождет.

Глава вторая

Поговорить удалось в маленьком садике – им заканчивался тупик как раз за подворотней. Блондинка легко и сноровисто справилась с замком кованой решетки, перекрывавшей туда вход, чем вызвала жгучую зависть Пепла – не столько ловкостью, с которой это было проделано, сколько набором роскошных отмычек, на пару секунд мелькнувших в изящных пальчиках. Но сгинули они в том же самом неизвестно где, откуда и вынырнули, мгновенно. Жа-аль…

Местечко ему тоже понравилось, редкой удачей было найти подобное рядом с торговой площадью. Цветочки, птички, несколько небольших, но тенистых деревьев… Благодать, одним словом, к задушевным беседам очень располагало. Потому Дари и скрывать ничего особо не стал, выложив все как есть.

Хватило ровно на промежуток между двумя съеденными булками – и в самом деле вкуснючими. А потом остро глянул из-под отросшей челки и потребовал ответной откровенности:

– Теперь, леди, ваш черед. Вы ж не просто так торчали сегодня на той веранде, правда? И юбками трясли тоже не ради моих прекрасных глаз? Что вам от меня надо?

– Умный мальчик, – согласилась девица. – Тебя как звать-то?

– Пепел.

– Я не про кличку спрашиваю, – поморщилась та. – Звать как?

– Дари, – все-таки признался он, чуток подумав.

– А дальше?

– А дальше ничего, – больше он сегодня ни в чем признаваться не планировал. – Или я похож на лорда с пятнадцатью замками, который пишет свои титулы на бумажку, чтоб самому случайно не забыть?

– Знаешь, похож, – усмехнулись ему в ответ. – Разговариваешь вон интересно, в трущобах такое нечасто встретишь. Слушай, а ты точно отсюда?

– Точнее не бывает, леди. В борделе у мамы Луры вырос, если вдруг знаете.

– Та-ак… Дари, говоришь? – Блондинка внезапно подобралась и опять махнула ему в сторону все той же уютной подворотни. – Быстро туда и не светись, я сейчас экипаж найму. Есть серьезный разговор. В самом деле серьезный!

И Пепел опять поверил, мухой рванув куда сказали. Но пока ждал, позволил себе чуток помечтать: вдруг эта дамочка хочет предложить ему работу? Или, допустим, в ученики взять? А что, он бы согласился – у нее явно есть чему поучиться даже ему. Может, как раз за этим Пепла и пасли? Почему нет? Он тоже не последняя шавка на здешней псарне. Да и не чужая шестерка – сам себе хозяин, вполне мог бы оказаться ей полезным.

Сейчас, немного успокоившись, Дари отчетливо понимал, что бежать из города куда глаза глядят необходимости нет. Кодла Косого отойдет немного, подумает – там кое-кто даже такое умеет, и уймутся на его счет. Действительно, его-то вина какая, если Косой угробился? Нет, этих можно будет не опасаться, но денька через два примерно, не раньше, – именно столько им на мыслительный процесс понадобится. А вот потом можно и на улицы вернуться, блондиночке помочь, если она сумеет заинтересовать его со своей стороны.

Да, в помощники или в ученики к ней он бы пошёл…

Коляска прогрохотала мимо убежища не останавливаясь, только слегка притормозив. И не вдерни его туда неожиданно сильные для женщины руки, он бы так ее и прохлопал, замечтавшись.

– Заснул, что ли? – зло прошипели ему в ухо. – Я тебе что, грузчик – мешки с костями таскать?

– Нет? А кто тогда? – на автомате отбрехнулся он.

– Позже. Поговорим, как приедем.

Пепел молча кивнул и прикрыл глаза, расслабившись. Кажется, в своих надеждах он не ошибся. Хорошо…

Ехали недалеко, но квартал, где экипаж в итоге остановился, выглядел до отвращения приличным. Как и квартирка на верхнем этаже, под самой крышей, куда дамочка вежливо пропустила его вперед себя. Дари, не чинясь, скользнул в небольшую чистую комнату, по очереди открыл еще две двери, ведущие уже из нее, убедился, что за одной прячется кухонька, а за другой ванная, причем обе пустые, и дурашливо доложил:

– Все чисто, хозяйка. Засады нет.

– Там еще черный ход в кухне, – поддержала та шутку.

– Простите, леди. Не просек.

– Вот именно, а все туда же.

– Виноват, исправлюсь…

– Присядь сначала! – надавила она ему на плечо, чуть ли не силой заставив опуститься на стул, сама на пару секунд заглянула в кухню, громыхнула там засовом и, вернувшись, устроилась напротив.

– Ну что ж, поговорим, Дари, – неожиданно официально начала она. – Эрдари Весс, надо полагать?

Пепел рванулся, но его тут же сграбастали за шиворот: дамочка к подобному повороту была явно готова. Демоны, да что ж такое – второй раз сегодня его хватают за воротник, словно пса на сворку. Выбросить его на хрен, что ли?

– Сидеть! – опять же как собаке, рявкнули ему, утверждая в мысли избавиться от долбаной рубахи. Тем более, после сегодняшнего забега целым у нее, считай, один лишь воротник и остался.

– Да сижу уже, – придушенно прохрипел он. – Надеюсь, совсем серьезно посадить ты меня все-таки не планируешь?

– А есть за что? – ответный интерес выглядел непритворным.

– Нету! Чист, аки ангел непорочный!

– Чего ж тогда запрыгал, ангел? Привычка?

– Да иди ты… – Пепел окончательно растерял веселость. – Ты кто, вообще, такая?

Она молча вытащила из кармана и положила на стол прямоугольник визитной карточки.

«Лаисса Нокс. Частный детектив».

Дари опять дернулся, на этот раз от неожиданности, и тут же понял: скрыть, что он грамотный, не выйдет. Засветился, демоны его подери. Опять! Да что ж за день-то сегодня такой?!

– Именно, – подтвердила блондинка. – Детектив. А не воровка в поисках подручного, как ты себе, видать, намечтал. Но теперь, Эрдари, слушай внимательно – сдается, кое-что из нашего разговора может стать для тебя новостью. Потом ты чуток над этими новостями подумаешь – тебе оно по силам, я видела, и поговорим опять. Уже серьезно.

И Пепел выслушал – деваться все равно было некуда.

Некоторые факты и правда оказались для него внове, но кое в чем он даже смог поправить свою собеседницу, а в целом сложившаяся у них картина вышла совсем нерадостной.

Два года назад Лаисса Нокс как раз окончила академию в Листере и только-только приехала в Праут, все еще полная иллюзий и надежд кому-то что-то доказать. И убедить: женщины тоже могут работать в полиции, причем далеко не только письмоводителями. Громкое дело со зверским убийством проститутки оказалось для нее в этом качестве самым первым и, соответственно, самым запоминающимся. А если уж начистоту, то вообще единственным, ведь как раз после него Лаис из управления и вышибли, отправив на вольные хлеба. Нет, непосредственно к расследованию ее не допускали даже в то время, но по кабинетам ходило столько слухов, что достаточно было их просто сопоставить, а как раз это она умела делать прекрасно. Лучше многих.

Да, улик тогда не нашли, следов тоже, но кое-что все-таки было. Например, через пару дней после смерти Лизы загадочно пропал ее сын, Эрдари. Но ни сирота, ни его участь никого из коллег особо не заинтересовали. А еще день спустя по душу мальчишки в бордель явились два господина, оставшихся сильно разочарованными тем, что тот исчез. Вроде бы речь шла о каком-то серьезном наследстве…

Странно, правда? У женщины, вынужденной работать проституткой, вдруг так кстати обнаруживается наследство от богатых родственников? И плюс два прилагающихся к нему поверенных. Очень солидных поверенных, надо сказать. И очень упорных. Которые год потом продолжали везде совать носы, разыскивая свою пропажу. И делать это, считай, втихую, не прибегая к помощи официальных контор. Вот и зачем бы оно им, а?

Но и это не вызвало у полицейских особых вопросов. Да мало ли? Может, им процент обещали с уплаченной суммы? Если найдут-таки, кому ее уплатить…

– Дари, почему ты сбежал? – прервала она сама себя. – Тебя предупредили?

– Можно и так сказать. – Пепел со вздохом вытащил из кармана мешочек, развязал его и высыпал на стол горсть плоских костяшек. – Вот они и предупредили, угу.

– Руны? Так ты у нас предсказатель что ли?

– Не особо. Но мать научила кое-чему.

– То есть она тоже умела?

– Вот она-то как раз и умела, а я так… По мелочи. Не чаще раза в неделю, не на себя, и лучше после хорошего поста.

– Так вот почему ты под лестницей два дня голодный сидел?

– Ага, – не стал он отпираться. – И высидел-таки.

– А может, наоборот, стоило тогда остаться? – испытующе глянули на него. – Выяснить, что и как с этим наследством?

– Не стоило. Нет! Расклад там был вполне… однозначный.

– Ладно, поняла. Тогда продолжим… Так вот, самое главное, ходил в то время упорный слух, что те же двое крючкотворов до этого год искали в столице женщину с ребенком. Из рессов. То бишь из старой крови. И тоже вроде как не нашли, хотя та оказалась свидетелем чего-то крайне важного, а потому усилий было приложено немерено. Или все-таки нашли, а? Но не в столице и слегка опоздав? Уже после того, как ее нашли другие?

Она наклонилась, пытаясь заглянуть Дари в глаза:

– Это же твоя мать, правильно? У нее в жилах была старая кровь? Выходит, кто-то ее все же вычислил? И убил? Для этого искали?

– Нет, – сдался Пепел после очередного вопроса, поняв, что она все равно не отстанет. – Убийство – случайность. Просто в бордель заглянул кто-то из измененных и ту самую кровь в ней почуял.

– Боги! – Лаис прижала ладонь к губам. – Как же она тогда умирала?

– Ты знаешь! – зло ощерился он, но тут же спрятал лицо в сложенные ладони. – Весь город знает – неделю потом ходили туда на забрызганный потолок пялиться.

Выдохнув, та явно хотела тронуть его за белобрысый вихор, но в итоге решила, что правильнее будет продолжить:

– Выходит, кто-то сопоставил факты, сумел понять, что это было за убийство… и кого… А потом пришел за тобой?

– Выходит, – теперь он уставился ей прямо в глаза. – Осталось выяснить кто.

– Лучше выяснить зачем. Что ты такого знаешь, Эрдари? А? Как только поймешь это, поймешь и кому ты нужен. Вернее, наоборот, не нужен.

– До хрена я знаю. Вот реально – до хрена. Так что выяснять, отчего конкретно припекло ту сволочь, та еще задача.

– Н-да…

– Слушай, не сопи. С той смерти два года прошло, плакать мне уже не хочется. А вот убивать – да. До сих пор. И если поможешь мне с поисками тех, от кого она пряталась, считай, я твой вечный должник. Идет?

– Дари, но ты же понимаешь… – начала было Лаис, и он быстро перебил:

– Понимаю. И не прошу бросить ради этого все остальные дела. Но если вдруг… Где-нибудь… Случайно… Ты мне поможешь?

– Идет, – все-таки согласилась та, пусть и не сразу – Но только если случайно. Специально лезть в это я не буду, понял?

– Другой разговор! – Улыбка явно получилась больше похожей на гримасу, хоть он и старался.

А потом все-таки сумел собраться и посмотрел на Лаиссу уже совсем с другим выражением лица:

– Слушай, но ведь когда ты меня на площади пасла, знать всего этого еще не знала, – Пепел даже не заметил, как перешел с ней на «ты», вышло оно само собой и на удивление естественно. – Тогда зачем? Что тебе от меня надо?

– Верно мыслишь, – похвалили его. – Я работала. Искала то, к чему ты мог иметь отношение. Рассказать?

Он кивнул. Пауза ему сейчас была нужна, даже такая.

– Позавчера ночью из одного особняка в городе кое-что пропало. И кое-какие люди видели там Косого. А потом еще кое-кто видел, как этот Косой гонял по городу, словно зайцев, двух мальчишек. Черненького и беленького. Понимаешь?

– Понял, ага. Так ты те письма ищешь? Сколько?

– Даже так… – озадачилась Лаис. – Действительно, умный мальчик, я не ошиблась. Читал?

– Сколько?

– Что «сколько»?

– Сколько я с этого буду иметь, чего непонятного?

– А во сколько ты оцениваешь собственную жизнь? Ту, что тебе сегодня спасли?

– Не, – дернул он плечом. – Так дешево эти писульки стоить не могут.

Лаис расхохоталась:

– И правда. Хорошо, а сколько бы хотел?

– Половину с того, что получишь ты.

– Ага-а… Мальчик еще и жадный.

– Нет, просто умный – сама сказала. Без меня вообще ничего не получишь.

Госпожа Лаисса Нокс, частный детектив, с полминуты испытующе смотрела на него, а потом улыбнулась:

– Двадцать процентов.

– Сорок, – тут же возразил он.

– Двадцать. И перспективы дальнейшего сотрудничества.

– Идет. – Пепел протянул ей грязную ладонь, которую та пожала не поморщившись:

– Но письма мне нужны сегодня.

– Легко, – не стал он спорить. – Вот только темноты дождемся, а то сейчас я по городу не ходок.

– Как эти бумаги вообще к вам попали?

– Бонч подрезал бумажник у одного из людей Косого.

– Зачем? – непритворно удивилась Лаис.

– Да хрен его знает? Это же Бонч.

– И? – хмыкнула она.

– И мы все равно смогли удрать.

– Это я уже поняла. А дальше? Ты их читал?

– Конечно. Вдруг там векселя или расписки.

– А там?

– Любовные писульки всего лишь. Шантаж, да?

– Дари, иногда сильно умным быть вредно.

– Ха! Быть умным всегда полезно. Иногда вредно это показывать. Но у нас ведь разговор по душам, нет?

Она с улыбкой потрепала его по вихрам, тут же поморщившись и показав в сторону ванной:

– Сходи-ка ты, что ли, вымойся для начала. Вода холодная, но потерпишь.

– Потерплю, – согласился он, – а ты?

– Я пока раздобуду тебе другую одежду – в счет тех двадцати процентов, что ты у меня выдрал. Твою-то теперь только на помойку.

– А что, и там люди живут, – философски пробормотал он, после чего уже громче поинтересовался: – К старьевщику пойдешь?

– Ну не к королевскому же портному?

– Тоже не дура, – кивнул Пепел и скрылся за дверью ванной, оставив госпожу частного детектива ухмыляться ему вслед.