Czytaj książkę: «Как призвать Беса. Избранница Хозяина нечисти», strona 2
Я закончил легкий массаж ног и рук Лины, помог ей выбраться из багажника, усадил ее на заднее сидение.
– На переднем сидении тебя лучше не светить, сзади мне тебя прикрыть маскировочными чарами будет проще, – пояснил я. – Да и эта свинья Харрисон загадил там на переднем сидении всё мусором, нечего тебе в этой грязи сидеть.
– Харрисон?
– Тот варг, что вез тебя.
Я оглядел переднее сидение, не нашел ничего нормального съестного, схватил пачку чипсов и протянул ее Лине.
– Возьми хоть их поешь, если хочешь. Нормальной еды у меня с собой нет, в ближайшие магазины или кафе нам будет опасно заходить. Тебе придется потерпеть еще около часа, пока мы доберемся до чего-то более удобоваримого.
– Ничего страшного, потерплю, – криво улыбнулась Лина. – Чипсы не буду, спасибо. Боюсь, что у меня живот только сильнее разболится.
Я на всякий случай пошарил во внутренних карманах, где были припрятаны мои артефакты, но нашел там только леденец.
– У меня только конфета еще есть, – вздохнул я. – Малиновая.
– Твоя любимая? – с улыбкой спросила Лина.
– Ага, – я тоже улыбнулся, медленно начиная оттаивать от сильного напряжения.
– Тогда возьму, – Лина заулыбалась еще больше и цапнула конфетку с моей ладони, тут же зашуршав фантиком.
Я одобрительно кивнул. Хоть какая-то глюкоза Лине сейчас необходима.
– Нам надо будет заехать в безопасное место, чтобы покормить тебя, привести в порядок, и вообще… Подумать, что дальше делать… Так как мое спецзадание накрылось медным тазом, кажется…
– Почему?
– Ну как – почему? Я должен был занять место перевозчика и тупо выполнить свою работу, доставив некий груз в логово варгов. Понятия не имел, что за груз буду везти, была информация только об объекте чрезвычайной важности, который необходимо доставить четко в срок. Никак не ожидал встретить тебя, и твое появление меняет планы.
– Логово? – Лина вопросительно вздернула брови. – А как же та мастерская, которую мы видели в лесу?
– Это именно что мастерская, как выяснилось, но не основная точка варгов. В основную точку хранилища оружия как раз тебя везли. Мы с секретным отделом разведки разработали план, как накрыть всех варгов, для этого необходимо было кого-то туда послать, как я тебе уже сообщил. Делать это надо параллельно, чтобы они не могли друг другу на подмогу прийти… Ладно, мне надо подумать обо всем этом.
– И сообщить инквизиции? – уточнила Лина.
– Сначала – подумать и накормить тебя, – твердо произнес я. – А потом уже буду связываться с коллегами. Надо еще подумать – с какими именно… Ладно, поехали.
Я хотел было уже захлопнуть дверь заднего сидения и усесться на водительское, но меня остановил голос Лины:
– А можно что-нибудь попить? – как-то даже жалобно произнесла она. – Ну и… – она смущенно замолчала и кинула тоскливый взгляд в сторону кустов.
Я хлопнул себя ладонью по лбу.
– Ай, какой же я балбес! Ну конечно, ты столько времени без воды провела, у тебя обезвоживание, а я тебе чипсы и конфеты предлагаю… Прости, мне от шока совсем мозги отшибло, сейчас-сейчас, найду, где-то тут была бутылка… А ты пока сбегай в кустики.
Напоив Лину водой (предварительно проверив, что это именно простая вода, а не какая-нибудь спиртная дрянь), я еще раз проверил все маскировочные чары на заднем сидении, чтобы с улицы никто ничего не видел. Собрался выйти из салона, чтобы пересесть вперед, но хрупкая женская ладонь перехватила меня за запястье и потянула на себя.
– Бесеныш…
– М-м-м?
Сначала отозвался, а потом только осознал, что меня больше не раздражает такое обращение Лины ко мне. И когда она умудрилась стать мне настолько близкой?
Обернулся и посмотрел на Лину. Она выглядела уже лучше, щеки порозовели. Но самое главное – глаза. Лина как-то умудрялась улыбаться глазами, и мне самому от этого было тепло на душе.
– Я передумала.
Задумчиво склонил голову набок и недоуменно уставился на Лину.
– Ты о чем?
– Ты был прав: я больше не хочу драться и кусаться. Зато хочу сделать вот так.
С этими словами она качнулась вперед, обхватила ладонями мое лицо и поцеловала. Так сладко и чувственно… Это был неглубокий поцелуй, полный нежности и благодарности, и он лучше всяких слов передал мне настроение Лины.
Обнял ее, буквально сграбастал в свои объятья, зарываясь пальцами в длинные пламенные волосы и притягивая ближе к себе за затылок. Поочередно прихватывая губами мягкие губы Лины, наслаждаясь малиновым послевкусием поцелуя.
От нее веяло любовью. И – спокойствием.
Всё правильно, Лина. Что бы дальше ни происходило, а со мной ты можешь быть спокойна. Я буду защищать тебя от всех напастей, чего бы мне это ни стоило.
Мысленно усмехнулся. Надо же, как быстро она завладела моим сердцем…
И – телом, судя по тому, как мне стало тесно в брюках.
Интересно, а у меня теперь всегда на поцелуи с ней такая реакция будет, или это просто временное помешательство?..
Проклятье, надо скорее ехать дальше, пока у меня мозг не поплыл в ненужное время, да еще в таком паршивом месте. А мозг мне сейчас нужен исключительно в твердом состоянии. Ар-р-р, опять меня не в ту степь клонит, да что ж такое…
Глава 3. Внебрачная дочь
Пару минут спустя мы вернулись на трассу, и я втопил педаль газа, ловко объезжая другие авто.
Какое-то время мы ехали молча. Лина просто отдыхала и, судя по звукам, пила много воды и никак не могла напиться, а я – думал.
Мне было о чем подумать.
Я пытался понять, кто может быть заказчиком на Лину, но не понимал, ничего толкового на ум не шло. В первую очередь в голову приходил Алекс Чейн, но он находился под домашним арестом… Мог ли он науськать кого-то из своих дружков совершить такое дельце? Теоретически – еще как мог, и мотив у него был самый что ни на есть очевидный – месть. Но дружки Чейна тоже были под слежкой, и пока что ни в чем подозрительном замечены не были… Хм…
Отец Чейна – исключено. Я общался с господином Чейном после той ситуации с попыткой отравить Лину и по глазам Чейна-старшего прекрасно понимал, что он сам в ужасе от выходки своего сына. Ну и не только по глазам: господин Чейн на своей магической Искре поклялся, что он не имеет никакого отношения к поступку своего «выродка», да-да, именно так он выразился о своем младшем сыночке. Собственно, он и от сына быстро официально отрекся и лишил его наследства. А с учетом нападения на Ангелину, которую все считают моей рейной, Чейну не позавидуешь… Ему теперь даже уборщиком в Искандере затруднительно будет устроиться работать. А уж с его-то высот и привычкой сорить деньгами – падать пареньку будет очень больно. На его месте я бы линял куда-нибудь подальше от Искандера и пытался начать жизнь с нуля. Впрочем, нет… На месте такого идиота я даже теоретически оказаться не мог.
А что насчет его мамаши? Айрина Чейн… Темная лошадка для меня. На людях ведет себя идеально, но вот что творит за закрытыми дверями – это мне пока выяснить не удалось. Одно я успел разузнать точно – она как-то способствовала похищению мамы Лины и ее младшей сестры. Но как именно? И могла ли она вредить Лине? Пожалуй, что нет… У нее было слишком много времени и возможности напакостить так, чтобы никто не заметил.
А как насчет Карлы Форст? С этой девицей вообще всё было мутно… И после той встречи в парке ночью я ее больше не видел, и мои агенты в среде нечисти не видели, чтобы Карла выходила из дома. Впрочем, она вполне могла передвигаться телепортами, такие вещи нечисть может не почуять. И это как раз затрудняло слежку.
Голова пухла от количества напряженных мыслей в ней, и я решил порассуждать вслух.
– Надо разобраться, почему тебя вообще могли утащить варги… Неужели из-за меня? Из-за приближенности ко мне? – я недовольно цокнул языком. – Чтобы… чтобы что? Чтобы шантажировать меня? Но это же глупо! Варги должны прекрасно понимать, что мои мощности намного больше, чем у них! И при желании в случае открытой угрозы моим близким я перейду к тяжелой артиллерии в виде такой нечисти, которая от них мокрого места не оставит!
Лина помолчала некоторое время, задумчиво закусив нижнюю губу, что мне было заметно в зеркале заднего вида. Наконец, негромко произнесла:
– Возможно, дело в моем отце…
– Да, я тоже об этом думал, что это твой отец. В том смысле, что не он заказчик твоего похищения, разумеется, а что из-за него тебя похитили. Это выглядит вполне логично.
– Ну да. Он же чиновник, высокопоставленное лицо, как-никак. От него можно много чего требовать. В том числе твоего подчинения.
А вот это была очень важная фраза, между прочим. Не каждый чиновник может требовать моего подчинения, ох как не каждый. Единичный, я бы сказал.
– Так, мне надоели все эти непонятки и недомолвки, – сказал я, уверенно сворачивая с трассы на грунтовую дорогу, ведущую в лес. – Я хочу знать, кто твой отец, это явно недостающий пазл в моей головоломке.
Лина грустно посмотрела на меня, поймав мой взгляд в зеркале заднего вида.
– Ты же знаешь, я не могу об этом говорить прямо. И даже косвенно – мне станет плохо. Магическая клятва очень сильная.
– Знаю. Но я и не собираюсь дожидаться от тебя прямых ответов. Я буду просто говорить о подозреваемых мною личностях на роль твоего отца и смотреть на твою реакцию.
– Ты не понимаешь… Я ведь даже не могу реагировать прямо, чтобы ты очевидно понял… Даже взглядом как-то дать понять…
– Знаю, мне это и не нужно. Ты вообще можешь на меня не смотреть.
У меня был другой план. Он и раньше приходил мне в голову, но раньше он вряд ли сработал бы, а за последние несколько дней наша с Линой связь значительно усилилась, и я мог рассчитывать на то, что почувствую ее состояние. Не как просто волшебник или сторонний наблюдатель – а как Хозяин нечисти.
Мы проехали еще несколько минут, я свернул уже на бездорожье, проехал еще поглубже в лес и остановился в глуши, только когда дальше ехать было уже невозможно, так как всё поросло густыми кустарниками. Фары оставил включенными, лес в сгущающихся сумерках выглядел мрачным, пугающим. Точнее, он мог бы напугать кого угодно, но только не меня, хорошо знающего все окрестные леса Искандера. Мне вообще нравилось гулять по ночным лесам, было в них особое очарование и магия.
Повернулся к притихшей Лине и сказал:
– Я сейчас пройдусь по короткому списку тех, кого отметил в кандидаты твоего отца. Ты ничего не отвечай мне, не пытайся подавать мне какие-то отрицательные или положительные знаки. Просто слушай. И смотри куда-нибудь в сторону, не на меня.
– А как ты тогда собираешься считывать с меня реакцию?
– Это мои заботы.
– Ну… ладно… – Лина неуверенно обняла себя за плечи и повернулась к окну. – А как ты отбирал кандидатов на личность моего отца?
– Я провел достаточно большую работу по сбору и анализу информации. Да и твоя подсказка про грозу на самом деле здорово помогла.
Лина глянула на меня с надеждой. И – напряжением. Потом снова отвернулась к окошку.
– Что ж, начнем, опрос будет коротким… Как насчет Бе́рри ди Са́льван-Бе́йна? – я нарочно начал с тех вариантов, которые отмел в первую очередь, чтобы убедиться в отсутствии бурной реакции Лины на эти имена. – Он занимается созданием комплекса ударного оружия под названием «Гроза», серьезный человек.
Лина молча смотрела в окно, не имея возможности прямо говорить «да» или «нет». Но мне это было и не нужно: я чувствовал ее спокойствие, ее безмятежность, ее стабильный энергетический фон. Нет, Берри точно не имел никакого отношения к Лине.
– Элвин ди Кантье-Мор? Тед ди Ба́керстон? Хм… Ру́фус ди Се́линджер? Его еще называют «грозой Искандера» за умение держать в железных рукавицах своих подчиненных, за его жесткость, но справедливость, и еще…
Я запнулся, потому что дальше опрос можно было не продолжать. Смотрел на Лину и понимал, что попал в точку.
– Господин Руфус ди Селинджер? – прошептал я. – Ты серьезно?
Лина не ответила, и даже ее выражение лица не изменилось, губы не были поджаты, руки не стиснуты в кулаки.
Вот только от нее исходил такой липкий страх, который я ощущал паутиной, с головы до ног облепившей Лину.
Мои предположения были верны относительно нашей укрепившейся связи: я начал чувствовать более тонкие выбрации ауры Лины, что позволило мне уловить моментальную смену настроения, едва она услышала то самое имя.
Я со стоном откинулся на сидение и натурально схватился за голову.
– Нет, серьезно?! Ты – внебрачная дочь ди Селинджера?!
Лина молчала, но мне ее ответ и не был нужен. Мне нужно было просто проораться.
Поэтому я с чувством ударил кулаком по рулю. Несколько раз. Руль жалобно скрипнул, и сработал короткий гудок, на который я случайно нажал в запале.
– Твой отец – министр магии Искандера, а ты об этом ни слова не говорила?!
Лина вновь ничего не ответила, только развернула ко мне ладонь так, чтобы я увидел проявленную печать магической клятвы.
– Да помню я, помню, что ты не можешь об этом прямо говорить! Дай поорать, у меня тоже стресс!
Было очень трудно уложить в голове информацию о том, что министр магии, с которым я очень часто решал рабочие вопросы, являлся отцом Ангелины. Я довольно хорошо его знал, общался с этим человеком несколько раз в месяц и стабильно хотя бы раз в неделю за завтраком и кружечкой горячего чая обсуждал вопросы развития защитной системы государства, в том числе мы много говорили о проблемах с варгами. И он был осведомлен о том, что я отправляюсь на секретное задание сегодня.
Руфус был очень сдержанным и серьёзным человеком, прекрасным и надежным деловым партнёром. И вот он – та самая тварь, которая избивала свою внебрачную дочь и которая поспособствовала пропаже Светланы и Ульяны Абрамовых?!
Мозг упорно отказывался от необходимости адекватно воспринимать эту информацию. Она казалась абсолютно нелогичной! Мозг так и кричал: ну бред же это, бред!
Это не просто какой-то там "серьезный дядя" из числа чиновников высшего ранга. Это – дядя "серьёзнее некуда"! Министр магии являлся высшим управляющим звеном в Искандере, и он был тем, кто одобрял все мои защитно-артефакторные инициативы. В его личном деле, в графе о личной жизни значилась информация о том, что он холостяк, и детей у него нет. Вся личная информация о такого рода вещах была изъята из архивов. Что меня не удивляло: информацию о высокопоставленных чиновниках в принципе держат за семью печатями, чтобы не могли навредить его близким людям, например. Но здесь… Когнитивный диссонанс какой-то!
Я всё это время общался с дочерью самого министра магии? Серьезно, что ли?
Самый нелогичный вариант оказался правдой, кто бы мог подумать…
Вышел из экипажа и раздраженно хлопнул дверцей, так как мне следовало выпустить эмоциональный пар. Я швырнул себе под ноги молнию и пнул колесо экипажа – просто так, чтобы немножко полегче стало.
– Да как же так?! – возмущению моему не было предела. – Ну он же отличный политик и с виду очень достойный человек! Нет, я тебе верю, просто… В голове не укладывается…
– Именно что с виду, – тихо произнесла Лина, она тоже вышла из салона и теперь неуверенно переступала с ноги на ногу, глядя на меня исподлобья. – Он помешан на своей репутации. И готов закапывать по-тихому любого, кто ему будет мешать. Поверь, я знаю, до каких методов порой опускается министр магии Искандера. Там, кроме красивого фасада, ничего душевного нет. Он пойдет по головам при надобности. Собственно, именно это он и делает всегда.
Лина очень осторожно говорила. Медленно, тщательно подбирая каждое слово. И, кажется, говорить об отце просто как об абстрактном министре магии Искандера она вполне могла, без имен. Это хорошо.
– А ты у нас, значит, на самом деле Ангелина ди Селинджер-Кортейн, – горько усмехнулся я.
– Не называй меня так, – резко одернула Лина. – Я Абрамова. Не хочу ничего общего иметь с… Хм… С фамилией министра магии нашего государства.
– Как я мог так ошибаться в нем… – продолжал сокрушаться я, никак не мог успокоиться.
Лина неожиданно положила прохладную ладонь мне на плечо и тепло улыбнулась.
– Ты очень светлый человек, Бес…
– Да-а-а, магия моя так и кишит нечистым светом, – ехидно произнес я, намекая на исключительно тёмное происхождение моего магического дара.
– Я не об этом, – мягко прервала Лина. – Я про твою душу. Она у тебя чистая и светлая, и ты в первую очередь ищешь прекрасное в людях. Это чудесное качество по жизни, но с такими личностями, как наш министр магии, это не работает, потому что он – отменный лицемер. И типичный абьюзер.
– А абьюзеры как раз идеально умеют вести себя на людях, оставляя всю боль за закрытыми дверями своих домов, – понимающе вздохнул я.
– Всё так, – кивнула Лина.
И я заметил, как она машинальным жестом потерла бледные шрамы на запястьях.
Меня трясло.
Было дико странно и больно осознавать, что вот тот интеллигентный человек, с которым я еще вчера за кружечкой утреннего чая обсуждал спецоперацию по варгам, методично избивал свою дочь, чтобы… чтобы что? Кажется, теперь мне было понятно, с какой целью он это делал, но от этого понимания было еще более тошно. В любом случае, я искренне не понимал, как можно быть такой тварью по отношению к своей дочери.
Вгляделся в Лину так, будто впервые ее видел. В ее внешности не было ничего от отца. Руфус был высоким и грузным широкоплечим мужчиной с темными короткими волосами, квадратным подбородком, тяжелым взглядом темно-карих глаз. А Лина была вся такая тонкая, звонкая, яркая – ну копия своей мамы. Наверное, Лине от этого было морально легче.
Вздохнул, забрал из салона маску варгов и связной артефакт, по которому в любой момент могли связаться с Харрисоном, закрыл экипаж и принялся тщательно укрывать его маскировочными чарами. Повесил отслеживающий маячок на крышу авто и обернулся к Лине, которая всё это время с молчаливым недоумением наблюдала за мной. Я взял ее за руку, буквально с силой заставляя разжать напряженные пальцы, и потянул за собой.
– Идем.
– Куда?
– Нам нужно спрятаться и переждать-пересидеть… накормить тебя, в конце концов. Я знаю отличное безопасное место, в него надо телепортироваться, но не из этой точки. Лучше зайти подальше, вглубь леса, где наши следы затеряются в силу особенностей этого леса. Но нам придется еще около получаса прогуляться. Не боишься ночью по лесу ходить?
Лина помотала головой.
– С тобой – нет, – уверенно сказала она.
Я улыбнулся и погладил пальцами ее ладонь.
– Ты очень храбрая, знаешь это?
– В этом жестоком мире приходится такой быть, – нервно усмехнулась Лина.
– Этот мир не жестокий, – мягко возразил я. – Жестоким любой мир делают люди. Но я тебе покажу другую сторону Искандера. Прямо сейчас и начнем. Идем, это очень красивый и необычный лес на самом деле. Давай углубимся в него. Немного не так я себе представлял нашу прогулку под луной и планировал ее совсем иначе, при других обстоятельствах, но уж что имеем…
Лина широко улыбнулась, и я почувствовал, как с нее стало спадать напряжение.
– С тобой всё – необычное. От прогулок и до…
Она осеклась и смущенно замолчала. А я шумно втянул носом воздух, отгоняя прочь неуместные сейчас мысли.
Глава 4. Красивая штуковина
[Ангелина]
Минут через пятнадцать бодрой ходьбы по темному лесу мы спустились с холмистой местности и вышли на такую удивительно прекрасную часть леса, что у меня дух захватило.
– Как красиво… – тихо выдохнула я.
Здесь росли высокие деревья с толстыми стволами обхватом в пару-тройку человек, с раскидистыми ветвями, обвитыми плющом и мхом. Они казались какими-то нереальными, сказочными, и по их стволам периодически пробегала мелкая рябь, которая создавала впечатление пробегавшей по лесу волны. Деревья из-за этого казались живыми, дышащими, а у их корней росли светящиеся бледным голубым светом поганки. По земле стелился туман, который усиливал голубоватое свечение и создавал удивительную волшебную атмосферу. Особо густой туман был над маленькой речкой, которая бодро текла вглубь леса, причудливым кружевом вилась между деревьями. Вода в реке тоже слегка светилась голубым цветом, и ее журчание добавляло умиротворения, а по берегам росли изумительные белые цветы, свежий аромат которых кружил голову. Чуть поодаль стрекотали цикады, а в высоких кронах деревьев постоянно мелькало-летало что-то маленькое светящееся: то ли голубые птички, то ли еще что…
– Волшебно… – с чувством выдохнула я.
– Да-а-а, искандерский Лес Всех Святых прекрасен, – охотно покивал Бестиан, тоже с восторгом глядя по сторонам.
– А, это он и есть? – с интересом спросила я. – Читала о нем, но никогда здесь не была.
– Ну да. Он довольно большой и простирается как раз вдоль всей этой трассы, по которой мы ехали. Если пройти в ту сторону, – он махнул направо, – то примерно через час быстрой ходьбы можно выйти на место паломничества, там оборудованы различные часовни, и проводится масса мероприятий религиозного характера. Но нам нужно просто углубиться в лес, чтобы стереть наши следы, потому что энергетика этого леса их не удерживает, они очень быстро рассеиваются в воздухе, связано с местными духами.
Как интересно…
Мы зашагали вперед, петляя между деревьями. Густой мох пружинил под ногами, и при каждом шаге в воздух взвивалось маленькое голубое облачко чего-то вроде пыльцы.
– А нечисть тут водится? – поинтересовалась я.
– Только мелкая и безобидная. Это святой лес, который населяют горные духи, дающие силу земле Искандера, так что нечисть поумнее и покрупнее сюда не лезет. Не потому что ей здесь нельзя обитать, а потому что здесь нельзя убивать и питаться так, как обычно питается нечисть. Поэтому здесь обитает только совсем мелкая нечисть, которой достаточно рассеянной в воздухе магии, чтобы всегда оставаться в сытости.
– Откуда вообще в мире так много нечисти? – задумчиво произнесла я.
– Она вся приходит с изнанки мира.
– Это я знаю. Я в смысле: откуда ее вообще так много? Столько магов с ней борются, борются ежедневно, а она все равно не кончается. Какая-то борьба с ветряными мельницами, разве нет? Нельзя что-нибудь сделать, чтобы нечисти в мирах вообще не было?
– Ну, кстати, существует один мир, где нечисти вообще нет, Илунарисс называется.
– Илунарисс… Так называется академия, в которой ты обучался? – припомнила я. – И твой отец – типа ректор в этой академии?
Бестиан кивнул.
– Миру дали такое же название, как академии Илунарисс, потому что там от нее всё пошло. И этот мир изначально был создан так, что туда ни одна нечисть без персонального приглашения моего отца проникнуть не может. Потому что Илунарисс – это единственный во всей Вселенной мир, который создан с помощью силы первородного духа хаоса Эффу, и его сила, соединенная с силой моего отца и моей матери создали очень интересный эффект энергетического вакуума от нечисти. В Илунариссе действительно нет нечисти, я и Фесю туда протащить не могу, потому что на всем мире стоит абсолютный блок, отталкивающий всех тварей. И попасть в пространство Илунарисса может только та разумная нечисть, которой отец где-нибудь вне этого мира выдаст персональное разрешение на вход, так сказать. Разрешение похоже на магическую клятву, которое заключается с нечистью, и жестко ее контролирует, в том плане, что в случае потери контроля мой отец немедленно об этом узнает и придет выпроваживать того, кто нарушил идиллию спокойного мира Илунарисса. Но это единственный такой мир во всей Вселенной.
– Ну вот! А другие миры почему нельзя так раз и навсегда очистить?
– Можно, – серьезно кивнул Бестиан. – Только это будет дорого стоить всем нам.
– В каком смысле? – нахмурилась я.
– Присутствие нечисти в мирах – это наша плата за магию, – грустно улыбнулся Бестиан. – Ты когда-нибудь задумывалась над тем, во что трансформируется используемая магическая энергия? Та, которая фонит от используемого заклинания?
– А она разве во что-то трансформируется?
– Разумеется. Любое заклинание – абсолютно любое, будь то лекарское, бытовое, боевое – неважно, какое, оно в любом случае остаточно выплескивается в воздух и трансформируется.
– Я думала, эта остаточная энергия просто рассеивается в воздухе… Примерно так ведь и пишут в учебниках. Неправду пишут, что ли?
– Ну почему же, вполне правду – просто не всю. Любая остаточная магическая энергия действительно рассеивается в воздухе, вот только если бы она в нем и оставалась, то мы бы давно погибли от наэлектризованного магией воздуха, в котором человек не способен существовать. Часть побочной магической энергии так и остается рассеянной в воздухе, но большая ее часть как бы впитывается изнанкой мира… которая, в свою очередь, трансформирует впитанную энергию в…
– В нечисть? – шепотом спросила я.
Бестиан кивнул.
– Совершенно верно. Мы колдуем – часть энергии остается побочно в воздухе, другая часть впитывается изнанкой – и преобразуется изнанкой в нечисть, которая потом лезет наружу, чтобы поглощать излишки магии в мире. А излишек много, потому что при колдовстве мы выплескиваем много энергии, и она не вся расходуется на цель заклинания. Причем, замечу, что при использовании боевых чар рассеянной в воздухе энергии остается немного, потому что боевая магия очень агрессивна по своей сути, она приносит большой урон и почти вся уходит в цель с минимальной побочкой, так что излишек остается совсем мало. Зато от всех лекарских и бытовых чар, от всех простых магических чар излишек магии остается больше всего. Еще от мага зависит, потому что от верховных магов побочки минимальные – верховные умеют гораздо лучше направлять силу в одну точку, тогда как обыватели колдуют как попало, не думая о точечной концентрации и последствиях. А ещё верховные маги умеют напитываться силой, используя рассеянную в воздухе магию, и таким образом служат своеобразными стабилизаторами уровня магии в мире и способны перетянуть на себя часть силы, которая уходит на изнанку мира. Но чтобы нейтрализовать всю эту силу, нужно, чтобы мир сплошь состоял из верховных магов, а это утопия, это физически невозможно. Поэтому опасные для людей излишки впитываются изнанкой мира, преобразуются там в нечисть, которая потом сладенько жрет всю магию в реальном мире, только без разбора жрет, как бы пытаясь урегулировать уровень рассеянной в воздухе магии, в том числе путем поедания самих магов, так как для нечисти нет разницы, что или кого именно регулировать… Такой вот своеобразный круговорот магии в природе.
– Ого, – только и смогла выдохнуть я. – Что-то я не задумывалась о том, что эти вещи в мире так глобально взаимосвязаны…
– Всё в мире должно быть уравновешено, это фундаментальный закон Вселенной, который не может быть нарушен без последствий. Поэтому… Если убрать из миров всю магию, то и нечисть в какой-то момент тоже иссякнет. Но убрать всю магию из мира – это утопия. Людям нравится магия, в магии много блага, она дарит удивительные возможности. А, и магических существ всех тоже придется тогда истребить. Всех, от саламандр до драконов. И это будет уже совсем другой мир, в котором, честно говоря, ни один нормальный волшебник не захочет жить.
– Как мой родной мир, – хмыкнула я. – Обычный, скучный, полностью лишенный магии…
– Он не лишен магии, – возразил Бестиан. – Твой мир тоже наполнен магией и волшебными существами, просто в меньшей степени. Всяких духов и других магических существ и латентных волшебников там хватает, поверь.
– А, да? Как интересно… Слушай, ну погоди, ты ведь говоришь, что в Илунариссе нечисти совсем нет, и она там даже появиться не может. А магия там есть, раз там существует академия магии, и всё такое. Ну и это пока совсем молодой мир, который только растет и развивается, но с магией там всё в порядке. Люди там очень много колдуют. А нечисти там нет. В чем подвох?
– Излишки магии того мира также впитываются изнанкой мира и преобразуются в нечисть. Подвох в том, что эта нечисть выплескивается в другие миры, – хмыкнул Бестиан.
– Как так?
– Ну вот так. Поколдуют там лекари – а нечисть в итоге выползет на свет не в Илунариссе, а, допустим, в Форланде. Или в Искандере. Или в Лакоре. Да где угодно, в любом другом мире, это абсолютный рандом.
– То есть… условно говоря, за отсутствие нечисти в этом некоем Илунариссе расплачиваются все другие миры? – медленно протянула я. – В усиленном объеме, так сказать?
– Получается, что так.
– Во дела, – покачала я головой. – Как-то это несправедливо получается…
– Ну, при создании Илунарисса никто об этом не думал, – хмыкнул Бестиан. – С другой стороны: в качестве уравновешивателя между всплеском нечисти и миром без нечисти вовсе на свет появился я со своим даром Хозяина нечисти. Я как раз перетягиваю на себя большой объем тварей, не давая им без разбора истреблять всех и всё вокруг себя. Ну и число боевых магов, выходцев из академий Илунарисс и Армариллис, множится, эти маги потихоньку расползаются по разным мирам для их защиты от нечисти. Это процесс магической эволюции, который невозможно остановить, понимаешь? Как технический прогресс, так и магический – всё течет, всё меняется, развивается, это естественный процесс развития и преобразования миров во что-то новое. Зная это, можно ловко лавировать между всем этим, стараться удержать равновесие между светом и тьмой. В таких мирах интереснее всего жить, такие миры наполнены яркими эмоциями, счастьем, потому что мирам тоже нравится развиваться, не стоять на месте. Всё это – сложный процесс магической эволюции. И магические академии типа Армариллиса и Илунарисса хорошо осведомлены о необходимости соблюдения этого баланса и служат теми самыми инструментами, с помощью которых баланс регулируется.
– Это всё очень интересно, – произнесла я в глубокой задумчивости. – Я бы хотела узнать обо всем этом больше и лучше изучить мир и процессы регулирования света и тьмы в мире… Слушай, а получается, я и свой мир-то толком не знала, раз никаких проявлений магии в нем не видела.
– Наверняка видела, и не раз, просто не знала, что это и есть магия, – хмыкнул Бестиан. – В вашем мире это довольно частое явление, так как маги не наполняют его так же плотно, как этот мир. Ну и нечисти у вас в разы меньше из-за этого, да. И мелкая в основном, много низших тварей. Опасные демонические сущности редко прорываются.
– Невероятно просто, – выдохнула я. – У меня ощущение, что я все эти годы жила в информационном вакууме, а с тобой за последние дни узнала столько, сколько за всю свою жизнь не могла узнать…
– Добро пожаловать в мир верховной магии, – усмехнулся Бестиан. – Здесь еще и не такое узнаешь.
– Да уж… Ой, смотри, какая красота! – воскликнула я.
И восхищенно уставилась на светящийся голубой сгусток, спустившийся с кроны ближайшего дерева и вильнувший к моим ногам. То, что я ранее приняла за летающих в ветвях деревьев птиц или неких других фантастических существ, оказалось чем-то вроде цветного волшебного ветра. Этот светящийся голубой поток то ли энергии, то ли еще чего, юркнул между моими ногами, облетел меня по спирали снизу вверх, потом двинулся к моей руке и закружился вокруг ладони.
