Czytaj książkę: «Мусины бусины»
Хорошая история подобна бусине, нанизанной на нитку.
Бусина первая, розовая
Поезд мчался сквозь длинный туннель. Стаканы в железных подстаканниках звякали в такт стучащим колёсам. Муся жмурила глаза от восторга, воображая, через какую громаду несётся их состав. Паровоз издал протяжный стон раненого животного, и Муся представила: поезд бежит, преследуемый страшным каменным чудовищем. За последним вагоном рушатся горы, грозя похоронить под собой и состав, и пассажиров, и саму Мусю с бабушкой. Она даже почувствовала, как мурашки побежали по коже.
– Бабушка, а ещё туннели будут? – спросила она, когда поезд выскочил на свободу.
– Наверное, Маруся, – задумчиво ответила та, – гор впереди много.
Муся уткнулась в окно. Сначала там не происходило ничего интересного: леса сменялись полями и вокзалами провинциальных городов. Только на второй день путешествия вдалеке появились неясные силуэты гор. И вот теперь поезд нёсся сквозь них, и Мусю переполнял восторг, хотя и было немного страшно.
Состав в очередной раз остановился; бабушка, до этого совещавшаяся с соседями по купе, сказала: «Ну вот мы и приехали!» Они очутились на маленьком перроне, где их сразу же окружили несколько человек, сдающих комнаты. Буся договорилась с молодой женщиной, гречанкой, и они пошли на автобус. По дороге гречанка рассказала, что у нее две дочери: трёх и четырёх лет. «Малявки», – решила Муся, которой уже исполнилось шесть, и потеряла к ним всяческий интерес.
Посёлок, куда гречанка привезла бабушку с Мусей, располагался у самого моря, от дома до берега идти было пять минут. Пляж, где они загорали, был галечный. Муся осторожно ходила по горячим, обкатанным морем камушкам, поджимая пальцы. Бабушка лежала на полотенце и разговаривала с незнакомкой.
– А что это у вас девочка такая бледненькая? – поинтересовалась та. – В каком погребе вы её держали?
– В питерском, – рассмеялась Буся, – в питерском. Привезла на море подлечить.
– Болеет часто?
– Не то слово. За зиму раз шесть точно: то грипп, то ОРЗ, то ангина. Замучились уже.
Мусе стало скучно слушать взрослые разговоры. Она поправила на талии надувного лебедя и шагнула в воду. Вода была приятной, словно любимое одеяло, и солёной на вкус. На дне виднелся песок и круглые камушки. Муся с восторженным криком плюхнулась в море, изо всех сил молотя ногами.
Плавать она не умела, поэтому бабушка решила научить её держаться на воде. Муся ложилась на спину и раскидывала руки и ноги в разные стороны, как морская звезда, которую утром выловили отдыхающие дядьки. Буся бережно поддерживала внучку под спину, а затем отпускала.
– Ты не бойся, вода в море солёная, плотная, тебя вытолкнет, – уговаривала она.
Бабушка была вся такая пышная и круглая, над её верхней губой росли усы. Муся обожала по вечерам забираться к бабушке на колени и обниматься.
Комната, которую они снимали, оказалась просторной. В ней имелась даже маленькая кухня, где Буся готовила. В отдельном домике в этом же дворе жила семья грузин с двумя детьми-погодками: Ренатой и Георгом. Георг был старше Муси на три года, а Рената – на два. Грузины снимали домик с весны до осени. Чем занимались старшие, Муся не знала, зато Георг и Рената выращивали цыплят.
Цыплята были замечательные: жёлтые и чёрные пушистые комочки. Муся забегала к друзьям перед сном и заглядывала в коробку с птенчиками, стараясь не дышать. Ей чудилось, что такие маленькие существа могут погибнуть от чего угодно. Георг только смеялся над её опасениями и говорил, что Муся сама как цыплёнок.
…Прошла уже неделя отдыха. Муся с бабушкой по пути с пляжа зашли в магазин, чтобы купить продукты. Пока Буся набирала сумку, Муся внимательно изучала полки. На одной из них она обнаружила банку с необыкновенным вареньем, оно называлось «розовое». Бабушка, тоже никогда не пробовавшая варенье из лепестков роз, Мусю одобрила.
Чай с вареньем казался необыкновенным: Муся щедро черпала ложкой сироп и запивала его крохотными глотками, перекатывая сладкий шарик во рту. После обеда они с бабушкой отправились на море, но по дороге Муся спохватилась, что забыла надувного лебедя, и вернулась. Взяв круг, она собралась догонять бабушку, когда услышала слабый крик, доносившийся из банки с вареньем. Муся заглянула в неё и обомлела: в варенье барахталась крошечная девочка в нежно-голубом платье, похожем на наряд балерины. По её золотистым волосам пробегали искорки. Девочка лениво звала: «Помогите, кто-нибудь, помогите!» Муся схватила ложку и вытащила бедняжку, на что та снисходительно кивнула и начала приводить себя в порядок. Муся не выдержала и спросила:
– А вы кто?
Девочка слизнула сироп, оставшийся на руке, и высокомерно ответила:
– А ты что, не видишь? Фея.
– Ничего себе! – Муся потеряла дар речи.
Она вытаращила глаза, потом царапнула себя по руке, чтобы убедиться, что не спит.
– И что ты хочешь? – фея полюбовалась на своё отражение в зеркальце и пришла в хорошее расположение духа.
– Как это? – не поняла Муся.
– Ты меня спасла – я исполняю желание, всё просто.
Муся задумалась, желаний было много: и новая кукла, и игрушечная коляска, и наборы посуды и мебели, и шоколад, и мороженое. Хотелось всего, а выбрать следовало только одно. Мусе пришла в голову идея, совершенно невероятная:
– А вы можете меня в сказку отправить? На немного, так, чтобы Буся не заметила? А потом вернуть.
Фея скептически осмотрела её с ног до головы и сказала:
– Ты – дылда, ты туда не поместишься.
Муся расстроилась, она даже отвернулась к окну, чтобы фея не увидела, как предательски дрожит губа.
– Хотя можно сделать так, что ты будешь видеть сказочных существ и сможешь общаться с ними, – добавила фея, и Муся тут же согласилась.
Бусина вторая, хрустальная
Бабушка уже плавала, когда Муся прибежала на пляж. Она вошла в море по пояс и нырнула. Под водой согнула ноги в коленях и прижала к груди, обхватив их руками, затем медленно всплыла. Это упражнение бабушка называла «поплавок». Спустя несколько минут Буся вылезла на берег и помахала внучке рукой. Муся махнула в ответ и снова погрузилась в воду.
Раздался смех, Муся открыла глаза и увидела маленькую полурыбку-полудевочку. Русалка была нежно-зелёного цвета, с длинными салатовыми волосами. Муся сразу захотела такую куклу. К первой присоединились ещё две русалки: одна фиалкового, а вторая серебристого цвета.
– Девочка, милая девочка, – пели они, щекоча Мусю за пятки. Та смеялась, из её рта всплывали пузырьки воздуха. – Хочешь, мы расскажем тебе сказку?
Конечно же, Муся хотела! Она подпёрла голову рукой и приготовилась слушать. Русалки начали:
«Давным-давно, в том месте, где океан воюет со скалами, жила девушка. Звали её Марина, что значит морская. Все считали её некрасивой: ведь у Марины была кожа, похожая на чешую, по ночам она тускло светилась. Отец девушки давно сгинул: он плавал на корабле, и в один из штормов его унесло в море. Её матери никто не видел, старухи шептались, что дело нечисто, но отец был человеком суровым, быстрым на расправу со сплетниками.
Когда же его не стало, Марина хлебнула горя сполна: соседи её сторонились, словно прокажённой, дети корчили рожи и придумывали обидные прозвища. Девушка жила только за счёт своего умения находить жемчужины. Каждое утро на рассвете она прыгала с высокого утёса в воду и собирала раковины. Ей всегда везло, весь жемчуг был отборный: крупный и ровный. Иногда ей попадались очень редкие чёрные и розовые перламутровые камушки».
Муся заслушалась, но внезапно русалки бросились в разные стороны. Муся вздрогнула – её схватили за плечо и вытащили из воды. Это оказалась Буся. Никогда ещё Муся не видела её такой сердитой: бабушка только что не шипела, как рассерженная кошка.
– Никакой ответственности! Ты же уже взрослая девочка, чуть до инфаркта меня не довела! Разве ж так можно? Слов нет, одни эмоции. Это ж надо было так долго под водой сидеть!
– Буся, ну там же русалки были, они мне про девочку рассказывали, – оправдывалась Муся.
Бабушка тихо заплакала, её плечи мелко тряслись, словно от холода, и Муся прижалась к ней. Весь вечер бабушка пила какие-то капли и держалась за сердце. На следующее утро она приняла решение вместо моря поехать в ботанический сад.
Парк был замечательный, Муся ходила вокруг огромных пальм, гладила их стволы и пыталась разглядеть на макушке дерева связку бананов или фиников, любовалась голубыми елями и цветущими лотосами. Вьющиеся розы оплетали ажурную беседку, оставив для входа небольшой проём. Муся залезла в беседку и ахнула – её окружал ковёр, сотканный из тёмно-зелёных листьев и алых соцветий, пронизанный знойным ароматом.
– Буся, можно я тут побуду? – она присела на скамейку.
– Хорошо, только не убегай никуда.
Муся легла на скамейку и начала вспоминать сказку о Марине. Вдруг послышался шорох и громкая ругань: «Да у тебя руки с мальства к труду не приучены, кто ж так мотыгу держит?» Муся повернула голову и увидела двух гномов: один степенный, с окладистой бородой, второй – нелепый, в колпаке, сползающем на глаза, и в одежде не по размеру, в которой он постоянно путался.
– Вы настоящие? – уточнила Муся.
Гномы угрюмо уставились на неё.
– Сама ты ненастоящая, – обиженно пробасил солидный гном.
– Ненастоящая, – поддакнул второй.
– Извините, – начала оправдываться она, – просто мне кажется, что вы плод моего воображения.
Про плод воображения Муся узнала от бабушки во вчерашнем разговоре.
– Тогда ты с приветом, раз сама с собой разговариваешь, – съязвил первый гном.
– С приветом, – пискнул второй.
– Сами вы сумасшедшие, – надулась Муся.
Гномы внимательно разглядывали её.
– Ладно, – вздохнул старший, – будет тебе сказка.
– Расскажем, – кивнул младший.
– Я не просила, – всё ещё дуясь на них, заметила Муся.
– Но ведь хотела? – в один голос уточнили гномы.
Она угукнула, гномы раскурили трубки и начали повествование:
«Однажды в земли гномов вторгся злой огнедышащий дракон. По праву сильного он отобрал Хрустальную скалу, где добывалось жидкое пламя. Это был удивительный кристалл: казалось, что под прозрачным стеклом танцует живой огонь. Но теперь путь к рудникам был закрыт: дракон не пропускал никого. Мало того, на подступах к горе он разрешил поселиться злым оркам и троллям, которые своим дыханием убивали всё живое. Гномы и близко не могли подойти к Хрустальной скале и влачили жалкое существование. Но однажды появился среди них храбрец, который смог украдкой пробраться в гору. Он тайком миновал орков и троллей и проник в пещеру дракона. Метким выстрелом поразил дракона прямо в глаз и убил его. Храбрец открыл гномам путь в рудники. Орки и тролли в ужасе бежали прочь».
Рассказчики замолчали.
– Всё, если коротко, – объявил бородатый гном.
– Ага, всё, – подтвердил второй, потирая гладкий подбородок, будто бы проверяя, не выросли ли у него за время рассказа борода, как у старшего приятеля.
Муся моргнула, а когда снова открыла глаза, обнаружила, что гномы исчезли. Только слышался удаляющийся топот маленьких ног, обутых в крепкие деревянные башмаки.
– Да что ж такое? – раздался бабушкин голос. – Маруся, ты оглохла, что ли?
Муся, чувствовавшая вину за вчерашнее, беспрекословно вылезла из беседки. На обратном пути бабушка договорилась с фотографом, и тот снял Мусю у пальм на фоне фонтана. Бабушка продиктовала адрес и взяла квитанцию.
Бусина третья, перламутровая
Цыплята росли быстро. Из коробки птенцов перенесли в закрытый вольер, куда Муся вместе с Георгом и Ренатой каждое утро ходила кормить их. В отличие от бабушки новым друзьям сказочные истории нравились, они с восторгом слушали Мусю и просили повторить. В один из дней Муся с бабушкой отправились на телефонную станцию звонить родителям. Муся быстро протараторила, что скучает, и выскользнула на улицу. Бабушка осталась в будке. Муся бесцельно слонялась у входа, когда услышала знакомый голосок: «Ах, помогите, я запуталась! Ау, кто-нибудь!» Фея зацепилась крылышками за ветку куста и вяло умоляла о помощи. Увидев Мусю, она равнодушно заметила:
– А-а, это опять ты?
– Я. А желание можешь исполнить? – практично спросила Муся, освобождая фею.
– Даже не знаю… За один и тот же подвиг, пусть и дважды совершённый… – та неодобрительно нахмурила брови.
– Простое. Пусть бабушка на меня не сердится и не жалуется родителям.
Фея кивнула и подлетела к стеклу, любуясь на своё отражение. Мусе захотелось поделиться новостями.
– Я тут гномов встретила, – начала она.
– Опять байки травили? – пожала плечами фея.
– Это не байки, – обиделась за гномов Муся, – это история подвига.
– Ну-ну, – скептически пожала плечами фея, продолжая прихорашиваться. – Только на самом-то деле всё было немного не так. Жил-поживал добрый и безобидный дракон в своей уютной пещере, когда о накопленных им сокровищах узнало злобное и воинственное племя гномов, державших в страхе всю округу. Подло окружили они его жилище и подожгли со всех сторон. Бедняжка чуть не задохнулся в дыму и сбежал в последний момент.
– Неправда! – возмутилась Муся. – А как же горные тролли и орки, убивающие своим дыханием всё живое?
– Зубы чистить надо, и всего делов. – Фея поправила волосы и улетела.
Близился отъезд. Муся потемнела от загара, зато выгоревшие на солнце волосы посветлели. Она уже прилично держалась на воде, но русалки, видимо, испуганные в прошлый раз бабушкой, не появлялись. Спокойное прежде море покрылось мурашками. Вода сбивала с ног, ветер усиливался.
Буся по этому случаю придумала развлечение. Она заводила Мусю подальше от берега, раскачивала на руках и бросала с волнами на берег. Муся летела вместе с пенными барашками и визжала от восторга. В очередной раз волна подхватила Мусю на берегу и потащила обратно в море. Муся не могла понять, где верх и где низ, она потеряла ориентацию. Её охватил ужас, но в этот миг раздалось пение: «Не бойся, ты же не просто девочка, ты умеешь общаться с удивительными существами».
Русалки окружили её, бережно поддерживая со всех сторон. Муся постепенно успокоилась. Морские девы поинтересовались, не хочет ли она услышать окончание сказки. Конечно же, Муся с радостью согласилась.
«Однажды, Марина, как обычно, пришла к берегу моря. На берегу она увидела странное существо – полурыбу-получеловека. Незнакомец показался ей красавцем, хотя вместо ног у него имелся рыбий хвост. Юноша, весь покрытый золотой чешуёй, задыхался под восходящим солнцем. Марина стащила его в воду и бережно держала, пока тот не очнулся. Спасённый открыл глаза и увидел её. Любовь пронзила их сердца. Каждое утро юноша-русалка поджидал Марину на берегу, выводя проникновенные рулады. Потом влюбленные плавали, отыскивая раковины.
Злые и завистливые люди подсмотрели за Мариной и решили убить её возлюбленного. Рано утром они подкараулили его, и один из злодеев прицелился из арбалета. Но в этот момент Марина, увидев завистников, бросилась между ними и любимым. Стрела пронзила её грудь, и кровь обагрила море. Юноша исчез, и никто больше не слышал песен русалок. А в том месте, где пролилась кровь девушки, выросли кораллы необыкновенной красоты.
Русалки залились слезами и уплыли. Муся почувствовала, что врезается во что-то большое, и вынырнула на поверхность. Стоящая в воде тётенька с недоумением уставилась на неё.
Отпуск закончился, чемоданы были собраны. Бабушка пошла прощаться с гречанкой и её семьёй. Георг, таинственно улыбаясь, позвал Мусю. В руке он держал овальный тёмно-серый камушек с двумя голубыми поперечными полосками.
– Это куриный бог – видишь, в нём дырка. Можно продеть верёвочку и носить его, тогда он станет твоим амулетом.
Муся поблагодарила и, привстав на цыпочки, поцеловала Георга в щёку.
Вскоре они с бабушкой отправились на вокзал. Там толпился народ. Буся пошла купить пирожков в дорогу, Муся осталась караулить вещи.
– Боже мой, я застряла, – услышала она знакомый голос.
Золотоволосая фея билась о стенки бутылки из-под лимонада.
Муся бесцеремонно перевернула бутылку и хлопнула ладошкой по донышку, фея выскочила наружу.
– Кажется, я должна тебя поблагодарить? – совершенно нелюбезно уточнила она.
– Не надо. Можно спросить, как и почему вы постоянно куда-то сваливаетесь? – полюбопытствовала Муся. – Я ведь помню, что закрывала тогда банку с вареньем.
– Тебя не касается, – фея была сильно не в духе. – Желание загадывать будешь?
– Спасибо, не надо, – Муся мялась в нерешительности, не зная, как продолжить.
– Ну, что там? – немного смягчилась фея.
– Я про русалок спросить хотела.
– А-а, – кивнула та, – они тебе, наверное, всякие страсти рассказывали? Про эту ужасную Марину?
– Она не ужасная, – не согласилась Муся.
– Сама посуди: девочка покрыта чешуёй и вся светится. Ты бы хотела дружить с такой девочкой?
– Но что плохого она сделала людям? – Муся едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
– Муся, – фея достала из кармана пудреницу и начала обильно посыпать себя порошком, – это сказка. На самом деле Марина уплыла со своим возлюбленным, ведь она была наполовину русалка. И папа потом отыскался – его спасла её мама, когда он свалился с корабля. И жили они все долго и счастливо.
Она помолчала и добавила:
– Будет тебе третье желание. Когда ты станешь взрослой и перестанешь замечать сказочных существ, то всё равно сможешь увидеть чудесное в самом простом.
Фея собралась улетать, как вдруг её глаза расширились, и она начала внимательно всматриваться куда-то вдаль. Затем шустро нырнула в бутылку, изо всех сил застучала кулаками и надрывно закричала: «Помогите мне, я застряла в этом ужасном месте!» Мимо Муси пропорхнул взволнованный маленький человечек с белоснежными крылышками и заострёнными ушами. Он развязал пояс и спустил его в бутылку. Фея ухватилась за кушак и вылезла из заточения.
«Мой спаситель, мой эльф! – восторженно воскликнула она. – Как я могу отблагодарить тебя?»
Она бросилась на шею эльфу и припала к его губам, их крылышки затрепетали. Мусе стало неудобно. На мгновение фея оторвалась от эльфа и подмигнула Мусе.
Поезд мерно стучал колёсами, Муся смотрела в окно.
– Не хотела тебе говорить, ну да ладно, – Буся чувствовала себя неловко. – Георг ведь подходил ко мне насчёт тебя. Сказал, что, когда вырастет, женится на тебе.
Муся вспомнила фею с эльфом и смутилась. Через месяц она получила письмо, в котором лежали фотографии. На фоне пальм стояла улыбающаяся девочка в синем сарафане с узором из красных тюльпанов, на её плече сидела золотоволосая фея. Рядом, гордо подбоченившись, стояли гномы, а из фонтана махали рукой разноцветные русалки.
Бусина четвёртая, красивая
В августе стояла жара. Муся выскользнула во двор, с трудом отодвинув тяжёлую дверь подъезда. Ярко светило солнце, тени деревьев жались к стволам. Двор был пустой, не считая противной Анжелки, которая выгуливала свою черепаху. Анжелка была блондинкой с вьющимися волосами, с огромными карими глазами в обрамлении длинных ресниц.
«Косметическая уродка», – сквозь зубы цедила Муся, поглядывая на соперницу. Про косметического урода ей рассказала закадычная подружка Надя: это такие люди, у которых волосы и глаза противоположных цветов. Например, брюнет с голубыми глазами или блондин с карими.
Мусе очень хотелось быть красавицей. Когда она оставалась одна, то долго разглядывала в зеркало свои зелёные в коричневую крапинку глаза и небольшой нос в россыпи веснушек. Потом разворачивала бережно хранимый портрет знойной красавицы и начинала разрисовывать себя.
Сначала в ход шёл мамин тональный крем, какой-то невероятно дорогой и иностранный, с золотой розой на белом тюбике. Муся выдавливала светло-коричневую гущу на палец и размазывала по лицу. Затем щедро обводила глаза ярко-синим карандашом, после красила тушью короткие ресницы. Выходило ужас как красиво.
Она сравнивала своё отражение с фотографией кинодивы и оставалась довольна. Муся мечтала о том дне, когда она, такая неотразимая, сможет выйти на улицу, и тогда Анжелка поймёт, кто из них на самом деле красавица, а кто так себе – прыщ на попе.
Внешность не была главным камнем преткновения в отношениях с соседкой – ещё у той жила черепаха. Черепаха была небольшая, с гладким панцирем, украшенным узорами, с маленькой головой на морщинистой шее и острыми коготками на лапах. Она медленно ползала по траве и жевала одуванчики. Муся знала, что родители никого не разрешат завести в их крохотной комнате, но это не мешало ей каждый раз, гордо задрав голову, заявлять: «Ну и что! А мне мама бебемота купит». Гиппопотама Муся видела в передаче про животных, бегемот лоснился от жары, широко распахивал огромную пасть и плавал под водой.
Такого зверя вредной Анжелке ни за что не купят, он просто не поместится даже в огромной трёхкомнатной квартире. Но сегодня этот номер не прошёл. На заявление Муси про «бебемота» соседка разразилась громким хохотом и прочитала обидную дразнилку:
«Мама купит мне козу,
Я тебе не покажу.
А козу зовут Маруся,
Я сама её боюся!»
Муся кинулась к Анжелке, чтобы вцепиться в волосы, но та, схватив черепашку, убежала домой. Разочарованно вздохнув, Муся постояла ещё немного, поглядела на пустой двор и тоже пошла обратно: делать здесь было совершенно нечего.
Мама собирала вещи. В последнее время она сильно поправилась, поэтому ложилась в больницу, чтобы похудеть. Муся сама слышала, как какая-то тётенька советовала маме есть много творога. Видимо, от творога худеют, рассудила Муся. Хорошо, что самой ей творога есть не надо, она его терпеть не может. И вообще, было бы здорово, если б разрешили совсем не есть. А то вечно сидишь и давишься, вылавливая из супа противную морковку с луком или запихивая в себя макароны, похожие на толстых червяков. Б-р-р-р.
То ли дело застывшая манная каша с киселём, которую дают на полдник в садике. Муся обожала такую. Красота! Можно свою порцию съесть и ещё добавки попросить. Или сметана, густая настолько, что даже ложка стоит. Положишь туда сахарного песка, размешаешь и наслаждаешься. Со сметаной всё что угодно съесть можно: и блины, и картошку, и даже сырники из нелюбимого творога. Муся зажмурилась от удовольствия. Мама подкралась сзади и обняла.
– Ма-ам, – Муся попыталась выскользнуть из её рук, – я уже большая.
– Давай хотя бы немного посидим вместе. Я же завтра в больницу ложусь.
– Только не долго, – Муся неохотно залезла к маме на колени, та погладила дочку по косичкам и нежно поцеловала в щёку.
– Ну всё, – Муся решительно слезла с маминых коленей, – у тебя живот толстый, мешается. И жарко.
На следующее утро Мусю в садик отвели засветло, она ещё с вечера напросилась, чтобы её привели самой первой. В здании, кроме охранника, никого не было. Муся сидела на скамеечке под лестницей и играла с принесённым из дома пупсом. Пупс был совсем маленький, размером с ладошку, мама сшила ему несколько платьев. Муся начала сюсюкать, подражая взрослым, разговаривающим с маленькими детьми:
– Ах какая миленькая девочка! Просто красавица. Куда ты идёшь, девочка?
Пупс завертел головой, присел в книксене и запищал в ответ:
– Я иду к маме в больницу, чтобы навестить её. Моя мамочка очень больна, бедняжка.
– А чем же больна твоя мама, девочка?
– У её болезни очень сложное название, даже не выговоришь. Она даже может умереть, да.
– Ах, бедненькая маленькая девочка! Мне так тебя жаль.
Тут Муся почувствовала, что ей самой становится ужасно жалко маму (а вдруг у неё что-то действительно страшное?) и себя, одинокую крошку. Но тут пришла воспитательница и забрала её в группу.
Днём репетировали танец. Танец был сложный: следовало медленно семенить, выводя спирали по полу, одной рукой придерживать сарафан, а другой держать платок и время от времени красиво им взмахивать. Девочки разобрали сарафаны. Мусе, как самой маленькой по росту и возрасту, достался сарафан аж до пят, ярко-синего цвета, с узором из красных цветов. Подружки обступили её и завидовали, Муся важничала и казалась себе принцессой.
После танцев играли в дочки-матери. Девочки долго спорили, кому Муся достанется в дочки, потом решили, что она будет общей. Игра удалась: понарошечные мамы поили дочку воображаемым чаем из кукольных чашек, заплетали ей косы и много воспитывали, даже хотели поставить в угол. Мусе понравилось быть общей дочерью: так много внимания ей досталось. Папа забрал её из сада самой последней.
