Czytaj książkę: «Не делай бывшему добра»

Czcionka:

Глава 1

Мужчина лежал без сознания, с его виска на асфальт протянулась алая струйка крови. Дважды дерьмо! Черная бейсболка с отпечатком чужого ботинка одиноко валялась в сторонке.

Не доверяя собственным ногам, я поползла в сторону шофера на четвереньках. Подол нового платья подметал асфальт, но это была едва ли не самая малая сегодняшняя потеря. Подобравшись к мужчине, я попыталась нащупать пульс, но без каких-либо навыков сделать это оказалось непросто. Как приводить практически бездыханные тела в сознание, я не знала, потому принялась осторожно хлопать таксиста по щекам. Потом сильнее, еще сильнее, и вот, когда я уже готовилась наградить того внушительной оплеухой, грозящей оставить на лице мужчины как минимум синяк, товарищ по несчастью раскрыл глаза. Я облегченно выдохнула, блондин же пару секунд фокусировал зрение, а потом выдал:

‒ Прекрасное видение, скажи, что я не сплю.

‒ Горбатого могила исправит, ‒ с обидой проворчала я и села на свободный от осколков пятачок, облокотившись спиной об автомобиль и вытянув ноги. Благо асфальт успел прогреться.

‒ Похоже на нас напали, ‒ озвучил очевидное мой спутник. Вместо ответа я прикрыла глаза, чтобы хоть как-то оградиться от всего ужаса ситуации. Хотелось плакать, и чтобы кто-то все это исправил или вернул, как было. Мечты. А ведь день так хорошо начинался…

По плану это воскресенье я собиралась провести дома, тем более что всю неделю до этого честно трудилась на благо семейной фирмы, а субботу провела на форуме и весь день источала приветливые до фальши улыбки. Будучи втиснутой в узкие лодочки и адово платье, что сокращало работу легких процентов эдак на тридцать, так и хотелось источать лишь непечатное, но никак не хорошее настроение. И это в то самое время, что все приличные люди тратят на отдых…

Вообще, работа давно уже являлась негласной доминантой в моей не такой уж и разнообразной жизни. Не сказать, правда, что я с младых ногтей именно к этому и стремилась. Нет, но как восемь лет назад пришла к отцу на фирму со свеженьким дипломом, так и хожу до сих пор пять, а иногда и шесть дней в неделю с девяти до восемнадцати. В основном без отпуска и отгулов. Меняются лишь записи в трудовой книжке, этаж, да зарплата. Ну еще кабинет у меня теперь отдельный и личная секретарша. Совсем неплохо в моем-то возрасте, раз уж на личном фронте похвастать нечем. Если, конечно, забыть, что непосредственно моя заслуга состоит лишь в том, что прилежно шагала по дорожке, любовно проложенной родителями, и никуда не сворачивала. Теперь вот временами гадаю, а так ли велики те самые успехи, что греют душу вечерами.

Упрямый солнечный луч все-таки выгнал меня из кровати, не оставив снам и шанса. Я потянулась, выждала ровно две секунды и решительно сбросила одеяло. Ступая босиком по теплому полу, я в первую очередь подошла к окну. Июнь радовал сочной зеленью, ясным горизонтом и криками ребятни. На газонах яркими пятнами цвели одуванчики и их более благородного происхождения собратья. В воздухе пахло каким-то устоявшимся теплом и легким намеком на что-то непременно лучшее, что бывает лишь летом, когда тепло и по детской привычке беззаботно.

Идиллию прервал телефон, вспоровший уют воскресного утра неуместно бодрой мелодией. М-да, не в моем уже возрасте предаваться мечтам, непонятно с какой целью глазея в окно. Разглядев, кто звонит, я скривилась, но трубку все же сняла. Хотя было время, когда при виде этого имени я радостно прыгала, а сердце выписывало обширный кульбит. Правда сначала мужчина у меня был записан как «Евгений Андреевич», потом «Женя», «Любимый», а завершилось все, как ни прискорбно, «Евгешей».

‒ Алло, ‒ я постаралась, чтобы голос прозвучал нейтрально. В конце-концов, мужчина не виноват, что в моем сердце без объяснения причин «завяли помидоры».

‒ С добрым утром, Региш.

Одна лишь фраза, а я в очередной раз хвалю себя, что прекратила эти бессмысленные отношения. Он женат, давно уже не привлекателен и из необходимости превратился скорее в привычку. Как старый холодильник, который давно уже морально устарел, не подходит к кухне, но все еще работает. Ты живешь с ним, пока в один день не приходит понимание: стоило его сменить еще много лет назад, по многим причинам.

Мужчина помолчал, затем вздохнул и проблеял, что при его давно ставшей округлой комплекции прозвучало как минимум странно:

‒ Окажешь услугу?

‒ Смотря какого характера, ‒ размыто ответила я в надежде отвязаться от бывшего любовника.

‒ Ну ты же сама решила, что все наши тесные контакты в прошлом… ‒ томно протянул он и испустил тоскливый вздох.

‒ Аверин, ближе к делу, пожалуйста, ‒ пресекла я очередной экспромт.

‒ Регин, ты же знаешь, я мало кому могу доверять, ‒ голос мужчины наконец стал серьезным. Вот теперь я узнавала Евгения Андреевича Аверина ‒ известного в определенных кругах воротилу и хозяина вполне успешной ремонтно-строительной фирмы.

‒ И?

‒ Выполни одно поручение, я в долгу не останусь.

‒ Ты в своем уме, Аверин? Я тебе не девочка на побегушках.

‒ Регин, там всего-то надо, что документы в одно место отвезти. А я тебе цех отремонтирую по себестоимости.

‒ Вот и пошли своего водителя, ему максимум двигатель или коробку ремонтировать придется. А еще лучше ‒ сам езжай. Или тебе уже не по статусу?

‒ С удовольствием бы так и сделал, дорогая моя, ‒ чувствовалось, что за внезапный разрыв он все еще был в обиде. ‒ Но меня нет в городе, а ключи от квартиры только у тебя. Ты же знаешь, со мой в накладе не останешься.

‒ Цех и новый пост охраны в подарок, ‒ отрезала я, прикинув, что с документами у Евгеши явно не чисто, а припекло того конкретно.

‒ Не боишься меня без штанов оставить?

‒ Тебя ‒ нет, ‒ сказала я чистейшую правду, а бывший любовник, явно воспринявший ответ на счет собственного благополучия, расхохотался.

‒ Ладно, подробности и адрес в смс скину.

‒ Валяй, ‒ позволила я и, не прощаясь, повесила трубку.

Настроение стараниями Аверина потеряло былую воздушность, и я, накинув легкий светло-серый халат, что доходил мне практически до пяток, пошлепала в ванную. Зеркало показало, что длительный сон пошел мне на пользу и волшебным образом убрал залегшие за неделю мешки под глазами. Оттуда, не скрывая довольства и даже некоей доли превосходства, на меня смотрело свежее лицо с чистой кожей и слегка румяными щеками. И если бы не нарушивший планы звонок, глаза с того лица лучились бы добротой и радушием. Но на деле, имеем что имеем. Так тоже, надо признать, неплохо.

Утренние процедуры надолго не задержали, и уже через десять минут я входила в кухню. Вообще, находясь дома, я всегда пребывала в благостном настроении. Этому факту сильно способствовал недавний ремонт, выполненный аж с привлечением творческих потуг дизайнера, это в нашей-то российской действительности. Но результат несомненно того стоил и радовал даже самый разборчивый глаз ‒ а уж мой-то и подавно ‒ нарочитой простотой и легкостью.

На обновлении жилища, кстати, настоял сам Аверин, аргументируя это тем, что желает вознаградить прощальным подарком. Не иначе как за лучшие годы моей жизни. На самом же деле под столь благовидным предлогом мужчина пытался продлить наши и без того затянувшиеся отношения.

Пока кофеварка варила мне кофе, а тостер поджаривал хлеб, я вчиталась в присланные Евгешей инструкции и отругала себя за согласие: первым делом придется заехать в его городскую квартиру, а потом пилить практически в центр. Хорошо хоть в воскресенье особых пробок быть не должно. Я прикинула сколько по времени займет внеплановая поездка и подбодрила себя тем, что половина выходного дня все еще может остаться в моем распоряжении.

Краситься ради такого плевого дела я не стала и на сборы потратила в общей сложности минут тридцать. Телефон показал, что за окном аж двадцать градусов тепла ‒ скорее уж приятный бонус от погоды для наших широт в начале лета, ‒ и я влезла в недавно приобретенное платье-рубашку замысловатой расцветки ‒ самое то для блондинки. Оторванные зубами бирки полетели прямо на кровать. Солнечные очки и босоножки на толстом каблуке стали завершением воскресного образа для бизнесвумен большого города.

Смутило лишь одно: перекладывая все нужное барахло из рабочего портфеля в сумочку, я не обнаружила ключей от машины. Но тут же успокоила себя тем, что вероятнее всего кинула их в коридоре. И уже перед самой входной дверью меня осенило: я же собственноручно вчера вечером отогнала свою новенькую «Вольво» дилеру на ТО, чтобы к утру понедельника все было готово. Ругнувшись, полезла в сумочку за телефоном.

Номер такси пришлось искать в интернете, так как подобного рода услугами я не пользовалась уже лет сто, предпочитая возить свое «я» самостоятельно. Выбирать, какая из множества фирм была надежней, не стала, банально пожалев времени, поэтому оформила заявку в первой попавшейся, рекламу которой, как мне показалось, я слышала по радио.

Как только пришло сообщение с номером и маркой автомобиля, я заперла дверь и спустилась во двор. Возле подъезда меня поджидал жутко усатый мужик в кепке за рулем идеально белого «Фольксвагена». Глядя на водителя, я уже не была так уверена, что обращаться в первую попавшуюся контору, являлось на редкость хорошей идеей.

‒ Ух-ты, да у меня сегодня девочка-ромашка! ‒ присвистнул тот в открытое окно, от чего растительность над его верхней губой неприятно всколыхнулась. Взгляд мужчины остановился где-то в районе моих голых коленок, а обнаженные в нахальной улыбке зубы неестественно белели на солнце.

‒ Подберите слюни, будьте любезны, вы выглядите как неандерталец, ‒ я обошла машину и села на пассажирское сиденье, сумочку пристроила сбоку, а очки снимать не стала.

Единственная причина, по которой я решила не отменять заказ и все-таки воспользоваться приехавшей на вызов машиной, заключалась в том, что еще больше времени на дело Евгеши я тратить ну никак не желала. Уж лучше проехаться в компании не самого приятного и воспитанного типа. Тем более, что на заре своей карьеры, когда я только устроилась работать в родительскую фирму, отбиваться от хамоватых комплиментов рабочих приходилось по несколько десятков раз на дню.

‒ Куда сначала? ‒ поинтересовался обладатель черной бейсболки. И не жарко ему?

‒ Березовая, пять, ‒ кратко ответила я.

Всю дорогу до нужной нам улицы я провела, отвернувшись к окну, дабы не провоцировать любителя дамских прелестей на очередные любезности. Летний теплый воздух приятно обдувал лицо и шею, выбивая прядки из убранных в хвост волос. Таксист, не спрашивая моего на то мнения, включил радио и как мог подпевал иностранным песенкам. А периодически, в основном на светофорах, я ощущала наглый взгляд, то и дело задерживающийся на моих коленках. Неприятные ощущения заставляли барабанить пальцами по обшивке двери, поторапливая время, светофоры и соседние легковушки.

Наконец, мы прибыли по назначению, и я было собралась выходить, как несносный тип, по явно какому-то недоразумению сидящий за рулем, заартачился:

‒ Ща-а-ас, красавица, ‒ развязно протянул он, ‒ думаешь лоха нашла. Откуда мне знать, что ты не скроешься в подъезде и не кинешь меня на бабки?

‒ В таком случае откуда мне знать, что ВЫ меня не кинете, если я залог оставлю? ‒ подняла я бровь. Хотя за солнечными очками моей мимики скорее всего видно не было.

В ответ тип в бейсболке озадаченно поскреб затылок. С минуту мы молчали, уставившись друг на друга, упрямо ожидая, что один все-таки сдастся. За это время я успела разглядеть, что мужиком я его обозвать поторопилась: блондин оказался примерно моим ровесником или чуть старше, а возраста ему добавляли нелепые усы пшеничного цвета, хамоватый лексикон и явное отсутствие достаточного уровня образованности.

‒ Ладно, ‒ заговорил первым водитель, ‒ предлагаю пойти вместе.

‒ И где гарантия, что вы меня в подъезде по голове не шандарахнете? ‒ подняла я очки, вдруг он по выражению лица все-таки поймет, что я обо всем этом думаю. Идти куда-то в компании сомнительного типа не улыбалось, но и препираться с ним, сидя в душном салоне ‒ тоже.

‒ А ты меня?

Я посмотрела на мужчину, как на идиота, и молча покинула салон, предоставив тому самому делать выбор. Если хочет тащиться следом ‒ пусть. Нагнал он меня довольно быстро и, гадко насвистывая, пристроился слева, умудряясь при этом вертеть ключами при помощи указательного пальца. Я поджала губы на манер чопорной бабули и своим ключом открыла домофон. В квартиру мы поднимались по лестнице: зайти с этим типом в лифт мне не позволил здравый смысл.

‒ Ничего себе квартирка, ‒ присвистнул таксист, с придурковатым видом разглядывая Евгешины хоромы.

‒ Постойте возле двери, ‒ скомандовала я, будучи отнюдь не уверенной, что усатый тип меня послушает. ‒ Уверяю, здесь нет другого выхода, ‒ и, оставив шофера топтаться на коврике, направилась в спальню.

Сейф бывший любовник традиционно обустроил в стене, за картиной. Сверившись с цифрами в смс-ке, я набрала код и вытащила одну-единственную мягкую канцелярскую папку, помимо которой в металлическом ящике находилась еще стопка наличности и незнакомой мне модели пистолет. Хотя, надо признаться, среди всего многообразия огнестрельного оружия знакомых мне моделей вообще нет. Надеюсь, так и будет впредь. Я быстро сложила мягкую папку вдвое и запихнула в сумочку, захлопнула дверцу хранилища, поправила пейзаж и поспешила в коридор. Блондин с самым невинным видом отирался возле двери, сунув руки в карманы спортивных штанов. Я не сдержалась и просканировала его на предмет выпирающих объектов: надеюсь, за то время, что я провела в спальне, у бывшего любовника из квартиры ничего не пропало. В любом случае, нести ответственность за Евгешино имущество я не собиралась.

‒ Можно идти, ‒ бросила я.

Несносный водитель со словами «прошу, мадмуазель» открыл мне дверь и с легким поклоном пропустил вперед. А потом, не став ждать, когда я разберусь с замком, вприпрыжку спустился по лестнице, все так же не вынимая рук из карманов.

‒ Шут гороховый! ‒ припечатала я и вызвала лифт.

На улице за то недолгое время, что мы находились в квартире, по ощущениям стало еще теплее, вон даже бродячие псы в тени кустов попрятались. Я села в уже заведенную машину и скомандовала:

‒ На Артиллерийскую.

‒ Слушаюсь, мадам. ‒ дернул блондин за козырек, продолжая играть на моих нервах. А тот факт, что с таким отношением к делу его до сих пор не поперли с работы, удивлял до глубины души.

Я промолчала и вновь уставилась в окно. Как я и предполагала, пробок в городе почти не было, лишь в одном месте пришлось постоять из-за начавшегося ремонта дороги. По нужному нам адресу находился старый, еще довоенный дом, подъехать к которому оказалось возможным лишь через лабиринт дворов-колодцев. Первые этажи зданий преимущественно были переделаны под офисы. Мы припарковались в двух шагах от нужного подъезда в вымершем на первый взгляд дворе. В правом углу стоял мусорный контейнер, наискосок ‒ безлюдная детская площадка с горкой в виде рыцарского замка, а на стенах с облупленной местами штукатуркой жизнерадостно красовались несколько рекламных вывесок расположившегося неподалеку малого бизнеса. Ни птиц, ни котов, лишь несколько клубов тополиного пуха, невесть как пробравшихся в этот закоулок.

‒ Мы на месте, ‒ поторопил блондин, как будто и без его намеков было не понятно.

‒ Спасибо, ‒ буркнула я и открыла дверь.

Внезапно воздух как будто сгустился, а решение оказать Евгеше сомнительную услугу показалось до абсурдности глупым и не сулило ничего хорошего. Единственная живая душа в этом Богом забытом дворе, я была как на ладони. Сердце гулко застучало, и кровь ударила в голову. Нужная мне дверь по ощущениям находилась метрах в ста, и шансов покрыть это расстояние было ничтожно мало. Сама не знаю, почему. Звук закрытой мною автомобильной дверцы эхом прокатился по замкнутому пространству двора, заставив вздрогнуть.

Выдохнув, я сделала неуверенный шаг в сторону дома, мысленно подбадривая себя и уверяя, что ничего страшного в ближайших окрестностях не кроется и крыться не может. Затем еще один шаг, уже более твердый. Про себя отметила, что еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько скверно. Вдруг сбоку раздался непонятный шорох. Я обернулась и увидела, как неизвестный с наполовину скрытым под банданой лицом, держа в руках бейсбольную биту, подбирается к машине такси. Блондин успевает среагировать, бьет нападающего дверью и выскакивает из машины. Что случилось после, мне помешал увидеть кто-то, схвативший меня сзади и прижавший к лицу какую-то тряпку. Я попыталась бороться, но нехватка физических сил и воздуха свели мои и без того скудные шансы на нет. А спустя пару мгновений голова закружилась, руки и ноги перестали слушать сигналы, и в конце все померкло.

Я лежала на чем-то до ужаса твердом и пыталась убрать то, что излишне настойчиво щекотало нос. Руки были словно налиты свинцом, а в правом бедре немилосердно болело. Дотянувшись наконец до лица, я смогла убрать пушистое нечто, что оказалось комком тополиного пуха, и бывшим причиной неприятных ощущений. Так, теперь бедро. Я открыла глаза и поднялась на локтях. Небо, заключенное между крышами домов, на секунду мелькнуло, сменившись изображением моих ног и асфальта. От резкого движения к горлу подступила тошнота. Пару минут пришлось потратить на то, чтобы совладать с вестибулярным аппаратом. Вообще весь организм ощущался как-то странно.

Правая нога оказалась неудобно подогнута, отсюда и боль в бедре. В отключке я, ясное дело, ничего не чувствовала, но сейчас затекшая конечность не давала возможности себя проигнорировать. Кое как я смогла разогнуть ногу и ощутила тысячи иголок, пронзающих ту насквозь. Пришлось через «не хочу» массировать пострадавшие чресла, стараясь побыстрее восстановить кровообращение.

Как только я более-менее пришла в себя, вспомнила о сумочке и сопровождавшем меня таксисте. Причем именно в таком порядке. Дерьмо! Без ремонта в цеху и на посту охраны я прекрасно обойдусь, а вот сможет ли Аверин обойтись без документов ‒ вопрос. Не хватало еще крайней в его мутных делах остаться. Заставила себя дышать глубже и отложить печальные мысли на потом.

Сумки с Евгешиными важными документами поблизости не оказалось, а вот блондин нашелся возле автомобиля. Половина стекол почему-то оказалась разбита, и мелкое крошево усыпало пространство вокруг. Внушительные вмятины по бокам и на капоте машины говорили о том, что при нападении неизвестных пострадали не только люди. Мужчина лежал без сознания, с его виска на асфальт протянулась алая струйка крови. Дважды дерьмо! Черная бейсболка с отпечатком чужого ботинка одиноко валялась в сторонке.

‒ Прекрасное видение, скажи, что я не сплю.

‒ Надо бы полицию вызвать. У тебя есть телефон?

‒ В сумочке был, ‒ прохрипела я, борясь с вновь накатившей тошнотой.

‒ Ладно, сиди здесь, а я пойду поищу.

Как будто я собиралась куда-то идти. Отвечать что-либо сил не было, и я осталась сидеть в одиночестве. Блондин отсутствовал минут пять, за которые мои позиции сильно пошатнулись, и я смогла лишь сдавленно выговорить:

‒ Пакет есть?

Видимо что-то в моем внешнем виде подсказало мужчине действовать как можно быстрее, и он, вышвырнув бутылку воды и шоколадку прямо на асфальт, протянул мне требуемое. Очень вовремя, надо признаться.

‒ Чем они нас отравили? ‒ задала я риторический вопрос, после того, как смогла отдышатся.

‒ Полиция расскажет, ‒ успокоил блондин.

‒ Ты их вызвал, кстати?

‒ Ребята из соседнего офиса любезно дали позвонить. А происходящее видели в окно, так что готовы выступить свидетелями, ‒ усмехнулся мужчина.

Я опять согнулась над пакетом. Хуже ситуации в своей жизни не припомню. Подобная ерунда до сего момента приключалась исключительно с Машкой, моей младшей сестрой. Но теперь она счастлива замужем, и похоже настало мое время. Что-то наподобие семейной преемственности.

‒ Ты как? ‒ протянул таксист мне бутылку с водой.

‒ Посредственно, как видишь. А ты?

‒ Немного лучше, ‒ улыбнулся мужчина. Без дурацкой бейсболки и похабных шуточек он оказался даже сносным. Ему бы еще усы сбрить и помалкивать… Цены бы мужику не было!

‒ А кровь? ‒ кивнула я на его висок.

‒ Да вроде не беспокоит, ‒ дотронулся он до раны пальцами и растер кровь.

В ожидании полиции и скорой таксист присел рядом и сложил руки на коленях, положив на них голову. Меня еще пару раз рвало, хотя желудок на тот момент был уже пуст. Удивительная способность организма. Зато это хоть как-то отвлекало от скорбных мыслей.

‒ Быстро они, ‒ завидев въезжающую во двор машину, я оценила расторопность наших служб, вопреки бытующему мнению об обратном.

Первыми на место прибыли полицейские, а минут через десять ‒ медики. Они же настояли на госпитализации, расписав в красках всевозможные последствия. Мы немного ‒ видать собеседники из нас были те еще ‒ пообщались с полицией и уже минут через двадцать тряслись в машине скорой.

Не знаю, как блондину удалось договориться, ведь наличности у обоих не было, но в больнице нас обслужили без очереди и даже предоставили отдельные палаты. А вечером под расписку отпустили домой.

Доктор сказал, что вырубили меня скорее всего самодельным снотворным на основе аптечного хлороформа, и большая удача, что отделалась я всего лишь рвотой. Еще посоветовал понаблюдаться у невролога. Я клятвенно пообещала так и сделать и умотала домой, забыв поблагодарить таксиста. Про оплату поездки ‒ вообще молчу, хотя тут еще разобраться надо, кто кому остался должен.

Оказавшись в родных стенах собственного дома (благодаря вызванному слесарю и паре тысяч рублей), я первым делом отправилась в душ. Голова все еще слегка кружилась, поэтому воду я пустила прохладную и потратила на все про все не более пяти минут. Потом достала запылившийся планшет и отправила Евгеше сообщение, мол, так и так, весьма сожалею… И тут же его отключила. Домашний телефон тоже, от греха подальше… Не готова я пока столкнуться с последствиями провалившейся поездки. Мысли одолевали насквозь безотрадные, и, как я их не гнала, мрачное предчувствие чего-то худого так и зависло за плечом.