Czytaj książkę: «Глас бесптичья», strona 22
– Решайте, сэр, с чего мы начнём, – сказал Максим. – Ударим по городу тепловым зарядом или же… Честно говоря, я не знаю, как правильно это называется. Что-то вроде создания пространственных искривлений. Некоторые эовины умеют это делать, но не в таких масштабах. По крайней мере, я с подобным не сталкивался.
– Это не будет опасно для нас? – старик поднял правую бровь, в его глазах мелькнуло сомнение. – Ты знаешь устройство этого оружия.
– Мы в безопасности настолько, насколько позволяет система этой машины. Не думаю, что нам что-то угрожает, – промолвил Максим. – Хотя, честно говоря, исказитель пространства – единственная часть нашей крепости, устройство которой мне не понятно. Кажется, оно комбинирует в себе технику и органику, что может значить только одно…
– Что же?
– Сращение плоти, – многозначительно изрёк Раапхорст, – возможно, некогда принадлежавшей эовинам.
Собственный голос звучал для него, как во сне, и Максим, то и дело, думал: «Что я творю? Зачем я спрашиваю и рассказываю, зачем предлагаю? Нет, это безумие! Безумие в чистом виде, но отговариваться поздно… Если всё пойдёт прахом, надеюсь, что хотя бы брат меня не осудит. В конце концов, все мы решаемся на что-то, что противоречит нашей природе, а раз так, то и я не стану исключением. Не знаю, правильно это или нет, обрекать людей на верную смерть, но я сделаю это, а дальше пусть меня судят и казнят. Я приму любую кару».
– И тебе не страшно работать с таким? – словно испытывая мужчину, спросил старик.
– Страшно, – признался Раапхорст. – Но ведь наше дело правое, так?
– Так, мальчик, так, – командир кивнул и улыбнулся доброй отеческой улыбкой. – Ломай их. Пусть их разорвёт на части!
Выбор был сделан, и Максим повиновался. Снова нажав пару кнопок, Раапхорст активировал скрытый механизм, и из технической панели выдвинулись два рычага-манипулятора. Взявшись за них, Максим неторопливо повёл руки вперёд. Трубы завыли и медленно стали вытягиваться, свисая, словно кишки из распоротого живота. Когда они опустились на один уровень с землёй, Раапхорст убрал руки от рычагов и снова забегал между приборными панелями, едва успевая следить за обстановкой снаружи. Вскоре, его действия возымели эффект: трубы стали подниматься и одновременно разъезжаться по разные стороны от дымящейся Машины – одна по часовой стрелке, вторая – против. Когда они остановились, то образовали горизонтальный отрезок с оранжевыми огнями на его концах.
– Осталось лишь выбрать цель, – сказал Максим. – Мы поразим город или тех несчастных, что мы видели в лесу?
– Город, мальчик, город, – отозвался старик. – Никаких полумер!
Раапхорст собирался было продолжить настройку оружия, как вдруг снаружи раздался дьявольский вопль, на секунду заглушивший даже грохот механической утробы. Максим насторожился.
– Что это? – вскричал старик.
Около минуты Максим молчал, но как только понял, в чём дело, воскликнул:
– Птицы!
«Значит, это правда…» – мелькнуло в голове у командира, и в этот же миг стая эовранов пролетела совсем близко от рубки управления. Птицы носились из стороны в сторону, кричали и, то и дело, били псионическими волнами корпус Машины. Но дьявольский механизм, усовершенствованный гением Раапхорста был неуязвим, и атаки птиц проходили впустую.
Инстернис, стоя среди погнувшихся и сломанных сосновых стволов, что-то кричал и смеялся. Птицы, оставшиеся после операции при Лайде, снова и снова получали телепатический сигнал: «Уничтожить. Уничтожить. Уничтожить!» Видя, что ничего не получается, командир, оставшийся без войска, бесновался и был не в силах остановиться. Какая-то часть его разума говорила, что его усилия бессмысленны, но упрямство возобладало, и эовин посылал на гибель последних существ, оставшихся в его распоряжении.
– Пусть дохнут! Пусть мрут! – завывал Инстернис. – Если кто-то и способен сразиться с этим демоном, то это я! Даже умереть можно! Не жаль!
Мужчина едва не падал от переутомления, он ощущал близость смерти и мысленно готовился к ней, как вдруг со стороны города раздался металлический лязг. Замолчав и посмотрев в ту сторону, эовин заметил приближающийся бронеход.
«Неужели сопротивление всё-таки собралось…» – подумал Граус, но вскоре понял, что ошибся.
– Это твои птички летают? – осведомилась нахальная девица, глядя на специального офицера сверху вниз. Она была одета до ужаса легко – чёрная блуза, на груди расшитая белыми цветами, прозрачные рукава с оборками и тонкие облегающие брюки с опять же чёрным, блестящим на свету поясом.
– Мои… – растерянно отозвался мужчина. – Вы кто такая? Из Лайда?
– Нет, дитя моё, – Тиен осклабилась. – Я совсем не из Лайда, можешь быть спокоен.
– Что вы хотите?
– А вот эту машинку, – девушка указала пальцем на дымящуюся громаду, ревущую над городом. – Если расскажешь о птичках, я помогу тебе, и даже без армии ты одержишь победу. Я обещаю…
За мгновение специальный офицер пришёл в себя и ответил девушке с максимальным самообладанием.
– Как бы я ни хотел удовлетворить вашу просьбу, но, увы, не могу. Если вы, милочка, полагаете, что справитесь с тем, что зависло над Лайдом с помощью жалкого бронехода, то глубоко заблуждаетесь! – сказал Инстернис и сам поразился, как в таких обстоятельствах он смог выдержать торжественный тон, к которому прибегал всякий раз, общаясь с женским полом.
– Отчего же? – спросила Реза.
– Мои птицы – самое совершенное оружие современности, но даже они не могут справиться с этим… Что уж говорить о вас, пусть, вы и знаете пару приёмов рукопашного боя, к примеру, – мужчина усмехнулся. – А теперь не мешайте, я должен умереть достойно. Если же вы решите помешать мне, я вас…
Он в растерянности замолчал и огляделся: его собеседница, недавно стоявшая на бронеходе, куда-то исчезла. Эовин попытался обнаружить её психическое присутствие, но поле оказалось чистым. Совершенно чистым, если быть точным, и это ещё сильнее насторожило Грауса. Он посмотрел на человека в броне, до сих пор сидевшего в кабине бронехода и ужаснулся, поняв, что тот совершенно ни о чём не думает, будто и не человек вовсе.
– Невозможно! – произнёс Инстернис, и тут же позади послышался уже знакомый голос.
– Направь птиц на те стрелки, – Реза указала на Машину, готовую ударить. – Твои атаки «в лоб» бессмысленны.
– Чёрта с два! – взревел Граус. Он обернулся и послал в Резу жужжащую тетра-волну. Девушка рассмеялась и ловко отпрыгнула в сторону, однако, Инстернис предвидел это. Он за долю секунды перенаправил атаку и всё-таки настиг Тиен. Удар пришёлся ей прямо в грудь.
«Она эовин, – догадался Граус. – И стоит признать, довольно сильный. Однако, перед такой атакой ей не устоять».
Мужчина улыбнулся и подошёл к месту, где волна ударила девушку. Там, на лесном подзоле, лежало тело с кровавой дырой в груди. Руки странной особы были распростёрты на земле, и Инстернис оценил их красоту, белую кожу, изящные черты…
– Смерть ждёт, – промолвил Граус. – Надо хотя бы поцарапать эту громаду, а затем… Жаль, появление девчонки смутило меня. Теперь запал будет не так силён. Да, чертовски неприятно.
– Надо же! – дьявольский смех раздался у ног мужчины.
Вздрогнув, Инстернис отскочил и в ужасе воззрился на девушку, медленно поднимавшуюся с земли.
– Надо же! – повторила она. – Не думала, что наткнусь на столь сильного соперника! Ты явно не среднестатистический эовин. О, ты ещё пригодишься!
Реза рывками, словно кукла, встала на ноги, отряхнулась и щёлкнула пальцами. Тотчас птицы, окружившие Машину стали возвращаться, и, заметив это, Инстернис в гневе что-то закричал.
– Пока я лежала бездыханная, успела кое-что понять и кое-чему научиться. Пусть ваши птички не так сильны, как хотелось бы, но… Они могут оказаться полезными. Особенно, если их немного улучшить, – Тиен дотронулась до груди, и рана закрылась сама собой – кровь остановилась, и разорванная плоть сошлась.
Специальный офицер замолк, не веря, что действительно видит это. Реза пожала плечами, будто не понимая удивления мужчины, и взмахнула рукой.
– Ты знаешь, я даже рада, что ты отказался выполнять приказ. Действительно, зачем жертвовать птицами и отказывать себе в незабываемом зрелище? Сейчас мы посмотрим, так ли этот стальной монстр силён, как говорил Сфорце, – сказала она.
– Мы умрём! – воскликнул Граус.
– Но ведь, кажется, именно этого ты и хотел, – Тиен приблизилась к офицеру.
– Я хотел умереть в бою, а не так… Я не самоубийца! – вскричал Инстернис, чем вызвал смех девушки.
– Мы не умрём, будь спокоен. Пусть ты и испытываешь ненависть по отношению ко мне, а ведь мы знакомы всего полчаса, но ты мне понравился. Ты станешь отличным дополнением в плане фон Сфорце. Радуйся, это великая честь. Если правильно себя покажешь, тебе будет дарована великая сила, но об этом позже. Мне надо передать приказ.
Она замолчала, и Грус услышал псионический голос: «К городу не приближаться! Танки и бронеходы увести».
– Итак, продолжим, – сказала Тиен.
Вновь исчезнув и оказавшись на внешней площадке шагохода, она поманила Инстерниса, и тот, после коротких раздумий, взобрался по металлической лестнице. В первые мгновения он хотел воспротивиться и снова начать бой с Резой, но что-то в глубине его души заставляло его подчиняться. Возможно, Граус понял, что его мощь по сравнению с мощью таинственной незнакомки ничего не стоит, и это задело его самолюбие. Возможно, его заинтересовали посулы Резы и перспектива стать сильнее и испытать новые чувства. Так или иначе, специальный офицер, чьи солдаты разбежались, кто куда, встал рядом с Тиен, и шагоход двинулся к Лайду.
– Там могут быть мои солдаты… – сказал он, вспомнив о людях, посланных им в пекло.
– Разве тебе есть до них дело? Мне показалось, что тебя заботит лишь собственная судьба. И, кроме того, ведь ты видел, что стало с людьми, стоило им лишь увидеть Машину. Нет, теперь взывать к их мужеству бессмысленно. Они не станут слушать тебя, – ответила девушка.
Граус прикусил губу и кивнул. Он был поражён хладнокровием Тиен, её стойкостью и той лёгкостью, с какой она говорила о смерти.
«Она похожа на меня, – подумал он. – Никогда бы не подумал, что такое прелестное создание может быть таким жестоким. Кажется, я начинаю восхищаться этой тварью…»
– Кажется, это первый комплимент, который я запомню на всю жизнь. Стоит признать, даже Сфорце не думал обо мне так мило!
Граус побледнел. Девушка слышала его мысли – мысли эовина, многократно защищённые психическими блоками. Мужчина ощутил страх, в его голове закрутились мысли о бегстве, но Реза снова подала голос.
– Не тревожься, – сказала она. – Если бы я хотела убить тебя или как-то навредить, то сделала бы это. Забудь о страхе, ведь совсем скоро мы станем свидетелями невероятного действия. Полагаю, нас можно считать счастливцами.
***
– Они улетели, – встревожено проговорил Максим. – Что бы это ни было, эти птицы обладают чудовищной силой. Они не добрались до нас лишь потому, что мы защищены особым полем. Не выдержи оно, и мы погибли бы.
Старик сглотнул.
– Тогда давай покажем им, что и мы можем играть в наступление! – прохрипел он, после чего подошёл к Максиму и положил руку на его плечо. – Продемонстрируй всю мощь нашего оружия. Плевать на город, плевать на людей. Мы обязаны покончить со всем этим!
Раапхорст в который раз кивнул. Он подошёл к технической панели и извлёк из неё чёрный квадрат-кнопку.
– Приготовьтесь, – промолвил мужчина. – Вскоре Лайд перестанет существовать.
***
– Смотри, дорогой, – Реза обняла Инстерниса. – Не каждый человек может похвастаться тем, что видел, как Граббенкриг искажает пространство. Полагаю, это его первое испытание, и вот мы в первых рядах!
Офицер со страхом смотрел на то, как стрелки, выступившие из утробы дьявольского эллипсоида, начинают мелко дрожать, и на их концах зажигаются алые огни. С каждой секундой они становились всё ярче, и пространство вокруг них накалялось. Воздух стал вибрировать, и свет, искажаясь, создавал иллюзию волнообразных движений.
– А что будет, когда эта штука соприкоснётся с видимой материей… Прекрасно! – мечтательно протянула Реза. Граус молчал.
Наконец, приготовления завершились, и Максим активировал оружие. Свет на концах чёрных стрелок стал ослепительно ярок, что-то зажужжало, и раздался омерзительный вой, перемежающийся низкими рычащими частотами. Нечто пронзило воздух, отчего он начал колебаться, и через невыразимо малый промежуток времени врезалось в центр города. Пламя, танцующее на городских крышах, стремительно взметнулось в небо, а камень, сталь, стекло и дерево без всякого звука начали терять форму. Материя закручивалась в спирали, вытягивалась, сжималась, рвалась и, словно единая масса, смешивалась и куда-то текла. Небольшие её крупицы отделялись и плавно парили в воздухе, окислялись, сгорали, так что вскоре над изуродованным Лайдом нависло облако из пепла и пыли.
– Невероятно… – прошептал Граус, поражённый увиденным.
– Да, но ты смотришь лишь на смешение неорганической материи. Позволь показать кое-что поинтереснее, – отозвалась Тиен, после чего дотронулась ладонью до правого виска Инстерниса. Мужчина не успел произнести и слова, как вдруг его взгляд унёсся куда-то далеко вперёд.
– Я направила тебя в город, – пояснила Реза, – чтобы ты мог увидеть, что такое оружие способно сделать с людьми. Это совершенно очаровательно.
И вскоре Инстернис понял, о чём она говорила. Где-то среди тысяч коридоров Лайда, он заметил нескольких солдат с закопченными лицами и опалённой формой. Двое из них стреляли куда-то в темноту, а оттуда в ответ раздавалась встречная пальба. В какой-то момент одна из пуль попала в мужчину с чёрными волосами, и тот растянулся на полу. Вскоре под его телом образовалась кровавая лужа. Оставшиеся в живых что-то прокричали и бросились бежать, как вдруг через двадцать метров стены и пол перед ними завибрировали, и мужчины остановились. За ними на свет вышли последние выжившие защитники Лайда.
Никто не понял, что им грозит опасность, а потому перестрелка продолжилась. Впрочем, длилась она недолго. Как только псионическая волна вошла в силу, она искривила камень, из которого был выложен этаж, и в тот же миг коснулась людей. Раздался ужасающий вопль, и человеческая плоть начала смешиваться с камнем и пылью. Кожа растягивалась и рвалась, обнажая мышцы, которые в свою очередь растекались, словно вода. Они застывали кровавыми ошмётками на кусках искажённого камня и арматуры, кровь же, смешиваясь с пылью, плавала в пространстве густыми тёмными каплями. Рёбра одного из солдат, вдруг с треском вырвались из спины. Лицо другого мужчины, будто расплавленное, потекло вниз. Глаз сместился в область носа, рот же, двигаясь по спиралевидной траектории, переместился на место левого уха. В то же время камень медленно сливался с изуродованными телами, вплавляясь в кожу, органы, руки и ноги.
Душераздирающие вопли закончились быстро. Инстернис смотрел на всё это с чувством отвращения, но далеко не страха или жалости.
– Ну как тебе? – поинтересовалась Реза, вернув сознание Грауса в его тело. Мужчина пальцами потёр глаза и улыбнулся такой улыбкой, будто увидел нечто приятное, но запрещённое.
– Смешанные ощущения, – сказал эовин. – Я не понимаю, что это. Похоже на галлюцинацию. Это действительно происходит сейчас?
Он кивнул в сторону Лайда.
– Можешь не сомневаться, – промолвила Реза. – Конечно, ты ничего не понимаешь, ведь это оружие создано на основе технологий былых столетий. К сожалению, многие из них были утрачены, например, технология заслонов. Потому дорабатывать машинку пришлось тому, кто может проникать вглубь прошлого. Это была необходимая жертва. Ведь без неё твои птицы бы вмиг разнесли эту прелесть вдребезги.
– И что теперь? – спросил Граус. – Вы решили бросить это оружие?
– Я здесь именно затем, чтобы вернуть его. И можешь быть уверен, я сделаю всё, чтобы сегодня мы с тобой покинули это место внутри демонической машины, – ответила девушка и отпустила Инстерниса. Её пальцы соскользнули с его плеч, и молодая особа потянулась.
– Подведи нас поближе, – попросила она, обернувшись к мужчине в кабине бронехода, и через минуту паукообразная машина пришла в движение.
– Ты с ума сошла! – поняв замысел Резы, вскричал Инстернис. – Будь ты хоть в тысячу раз сильнее меня, ты не справишься с этим… С этим! Я не могу позволить тебе умереть. Пусть, ты и внушаешь мне страх, пусть ты помешала моим планам, но… Но ты дала обещание показать нечто большее, а раз так, то сдержи его! Не смей идти на верную гибель!
Реза с удивлением воззрилась на мужчину, и впервые её лицо стало серьёзно.
– Не думала, что кто-то всерьёз будет обеспокоен моей безопасностью. Спасибо тебе за это, но не волнуйся – я знаю, что делаю.
***
– Я не мог и вообразить, насколько мы сильны, – прошептал командир, схватившись за ржавую скобу, выпирающую из стены. Старик тяжело дышал, и его лицо, изборождённое морщинами, то становилось пепельно-серым, то краснело. Максим тоже испытывал моральное давление, но, в отличие от командира, не мог позволить себе и минуты отдыха. Он продолжал носиться от одной панели к другой, непрестанно повторяя про себя: «Я чудовище… Эти люди мертвы. Все мертвы!»
Наконец, он остановился и посмотрел на город, окончательно потерявший первоначальную форму. Теперь он представлял собой нечто, пропущенное через мясорубку и спрессованное чьими-то неумелыми руками. Расплавленное стекло проступало сквозь смесь камня и металла, человеческие останки, изуродованные и обугленные, слились с цементом, черепицей и деревом, обнажив кое-где кости, жилы, лёгкие и мышцы.
– Я больше не могу, – признался мужчина. – Это выше моих сил.
Командир ничего не ответил: он и сам понимал, что дальше мучить подчинённого нет смысла.
– Заканчивай, парень, – проговорил старик. – Мы сделали довольно. Думаю, дальше рвать землю на части не стоит.
Раапхорст нажал несколько кнопок. Воздух за пределами Машины перестал вибрировать, и материя успокоилась. Чёрные стрелки задрожали и начали медленно опускаться. Вскоре они втянулись внутрь механической утробы, и створки шлюзов закрылись. Максим облегчённо вздохнул и сел на пол – металлический, горячий. Он хотел немного отдохнуть, но тут откуда-то снизу раздался стук, и в рубку управления через люк проник солдат сопротивления.
– Я от остальных ребят, – пояснил он. – Передать поздравления! Как мы их… Как! А чего вы такие смурные? Эй, ну что с вами?
– Пошёл вон… – прохрипел Раапхорст. – Слышать тебя не хочу…
Солдат в растерянности посмотрел на старика. Тот в ответ махнул рукой.
– Иди, – негромко сказал он. – Передай остальным, чтобы готовились к возвращению. Мы испытали оружие и теперь можем лететь в Дексард.
Солдат кивнул и покинул рубку. Максим закрыл лицо руками и что-то простонал. Командир сел рядом с ним и обнял правой рукой.
– Не волнуйся, всё забудется, – произнёс он. – Ты думаешь, у меня в жизни не было ситуаций, когда мне приходилось косить людей пачками? О, поверь, бывало и не раз! Тут главное с ума не сойти – многие, видишь, не выдерживают, начинают винить себя, сокрушаться. Ты это дело брось! Слышишь, парень? Брось! Тут и без тебя полно виноватых. Да хоть бы и я. Ведь ты подчинённый. Что с тебя взять? Ничего!
Внезапно снаружи что-то сверкнуло фиолетовым светом, и мужчине и старику пришлось встать.
– Что это? – спросил командир.
Раапхорст молча нажал несколько кнопок, тем самым направив внешние датчики на источник света и изменив положение Машины относительно города – теперь она медленно сместилась на юг. На небольшом экране в центре технической панели появилось изображение длинноволосой девушки, стоявшей на странного вида шагоходе. Рядом с ней находился высокий черноволосый мужчина.
– Это люди? – удивлённо протянул старик. – Неужели они смогли выжить?
– Это не люди, – мрачно проговорил Максим. – Я могу ручаться, что ни один из ныне живущих не способен на такое! Ни человек, ни эовин!
Старик побледнел и в ужасе округлил глаза. Слова Раархорста не на шутку напугали его.
Тем временем, девушка подняла руки так, что её ладони оказались на уровне плеч. Оборки на рукавах едва заметно колыхались на ветру, и волосы странной особы то поднимались, то ниспадали на плечи светлыми локонами. Реза готовилась к атаке. Мгновение, и экипаж дьявольской машины потерял сознание, лишь Максим смог устоять. Заметив, как старик рухнул навзничь, он бросился к нему и попытался привести в сознание, но тщетно. Догадавшись, что виной всему псионическая атака, эовин вернулся к экрану – девушка по-прежнему стояла на месте и вглядывалась в дымящуюся громаду Машины. Активировав внешний голосовой усилитель, мужчина прокричал в приёмник: «Немедленно убирайся! Кем бы ты ни была, если повторишь атаку, мне придётся атаковать в ответ!»
Его голос зазвучал над погибшим Лайдом неразборчивым утробным басом, но Реза Тиен всё поняла. Она улыбнулась, изящно поклонилась, и Раапхорста ослепила новая вспышка света.
– Я пришла, чтобы забрать то, что принадлежит Эйриху фон Сфорце, и ты, мальчик, не сможешь помешать, – где-то совсем рядом послышался женский голос. Максим обернулся, но в рубке, кроме него и старика, никого не оказалось.
«Ничего не понимаю! Всё так странно, одно неоспоримо – она чертовски сильна», – подумал он и тотчас получил ответ.
– Да, мальчик, ты прав – я, действительно сильна. Прошу, сдавайся. Меня не удержать жалким щитом, как тех птиц. Я заберу своё в любом случае, но мне не хочется, чтобы вследствие этого ты погиб. Как я поняла, именно ты доработал Граббенкриг. Если я права, ты можешь быть полезным, – промолвила Реза, и Максиму пришлось закрыть уши руками. Голос Тиен сводил с ума.
– Ну же, – продолжала увещевать Реза. – Я смогу дать тебе всё, что пожелаешь – оборудование, финансирование, полную свободу действий! Ты будешь созидать, ты будешь творить, ты будешь вершить судьбы… Только представь!
Раапхорст с криком шарахнулся в сторону, будто надеясь, что неловкое движение и удар головой о железную стену положат конец его мучениям. Но этого не случилось. Эовин лишь споткнулся. Около минуты он лежал на полу, не издавая не звука, после чего засмеялся и едва слышно прошептал:
– Ты сильна, но не всемогуща! Я не знаю, кто ты, но твои силы не безграничны! Иначе ты бы знала, что меньше всего на свете меня привлекает создание оружия.
– А ведь я ничего не сказала про оружие, – произнесла Тиен. – Совсем недавно ты умертвил тысячи людей. Возможно, тебе захочется искупить свою вину, создавая технологии не ради войны, но ради мира. Что скажешь?
Максим поднялся на ноги, устыдившись своего малодушия.
«Пусть хоть галлюцинации начнутся, а больше я не отступлю! Старик был прав – я не виновен. Я сражался и сражаюсь за справедливый мир, за мир, в котором не будет места ни Атерклеферу, ни чудовищным птицам, ни дьявольским машинам!» – мелькнуло в сознании эовина, и он преисполнился мужеством и уверенностью. Он приблизился к технической панели, и через несколько секунд из вершины гигантского эллипсоида выдвинулся чёрный металлический столб.
– Значит, сдаваться ты не намерен, – Реза пожала плечами. – Ну, тогда я прибегну к тому, что заставит тебя пасть на колени.
Девушка силой мысли оттолкнула Инсерниса, закрыла глаза, и окружающий мир, словно задетый кистью безумного художника, преобразился. Небо, бывшее до этого серым, почернело, а земля, вместе с останками города и белым снегом, приобрела фиолетовый оттенок. Где-то у горизонта что-то вспыхнуло оранжевым светом, и в воздухе зазвучала угрожающая вибрация. Позже послышался гром, и черноту неба пронзили белые молнии.
– Немыслимо! – вскричал Максим. – Это не гипноз, это… Невозможно!
– Вполне возможно, мальчик, – с издёвкой отозвалась Реза. – Видишь ли, манипуляции с тетра-частицами – не предел моего могущества. Пси-частицы также подвластны мне, но здесь, как ты уже догадался, они ни при чём. Причина того, что произошло, кроется в базисах.
Раапхорст не ответил. Он собирался активировать оружие, но вдруг замер, заметив на земле нечто странное. Огромное коричневое тело со множеством сегментов и острых ножек стремительно двигалось меж сугробов, приближаясь к Машине. Сконцентрировавшись на странном создании, Максим смог разглядеть его голову, и вопль ужаса вырвался из горла мужчины. Существо, напоминавшее сколопендру, носило человеческую голову – лысую, с полными губами, пухлыми детскими щеками и совершенно чёрными, как небо в этом странном мире, глазами.
– Мои дети! – рассмеялась Реза. – Идите! Идите, и покажите мне, на что способны! А ты, Раапхорст, продемонстрируй мощь Машины. Мне интересно, сможет ли она отбиться от порождений моего безумия!
Эовин не успел ничего понять, как вдруг в небе мелькнуло нечто, отливающее стальным блеском. В воздухе за ним оставался жирный дымный след. Побледнев, мужчина пригляделся и вновь почувствовал, как холодные когти страха вонзаются в его сердце. Новое чудовище было похоже на человека, из спины которого росли четыре металлических авиационных крыла, будто когда-то бывших частью военного самолёта. Краска на них стёрлась, и сталь во многих местах заржавела, но демоническое создание двигалось так быстро, будто вместо железных обрубков за его спиной находились могучие птичьи крылья. Тело полумеханического монстра было серого цвета, а лицо напоминало безжизненную маску с белыми пустыми глазницами. Губы чудовища изредка вздрагивали, и тогда можно было увидеть железные бритвы, вмонтированные в дёсны вместо зубов.
Мужчина судорожно нажал на кнопку запуска, и из верхней части Машины с характерным звуком выдвинулись массивные орудия. Поспешно откорректировав внешние датчики и синхронизировав их с пушками, Максим произвёл активацию. В тот же миг гуд, издаваемый Граббенкригом, усилился, и пространство пронзили сверкающие и жужжащие заряды. Одни были направлены на механизированного ангела, вторые – на сколопендру с детским лицом. Оба монстра, заметив опасность, издали омерзительный высокочастотный скрежет, рванулись в стороны, но было поздно, и заряды Машины настигли их. На несколько минут пространство заволокло дымом, когда же он рассеялся, Максим понял, что своей атакой лишь раззадорил посланцев Резы. Ни на одном из них не было и царапины.
– И это всё? – спросила девушка. – Прошу, покажи больше! Ты можешь!
Раапхорст заскрипел зубами – нахальство Тиен злило его. Собравшись с мыслями, мужчина хотел было снова применить исказитель, но тотчас догадался, что здесь он не будет работать. Сила Резы состояла в том, что с помощью базисов – основ мироздания, она изменяла саму суть вещей, а потому повторно изуродовать их у Раапхорста не получилось бы. Поняв это, он в гневе стукнул кулаком по стене. Чуть остыв, он прошептал: «Остаётся только одно…»
– Ну, наконец-то! – вскричала Реза. Она щёлкнула пальцами, и её внешность переменилась: её запястья начали кровоточить, из-за колючей проволоки, возникшей из ниоткуда. Она была намотана на руки редкими кольцами, напоминавшими браслеты. От каждого такого круга к голове девушки тянулись металлические нити, образуя нечто вроде нимба, покрытого шипами. Теперь она была готова к атаке Граббенкрига.
Тем временем, сколопендра добралась до Машины и, оторвавшись от земли, оказалась где-то в области алого прожектора. Раапхорст активировал электрическое поле, и монстр завыл, однако не упал и продолжил держаться, впиваясь в металл заострёнными ножками. Механизированный ангел тоже приближался, клацая зубами. Его крылья задымили ещё сильнее, и из винтовых двигателей вырвалось пламя. Максим, недолго думая, снова активировал пушки, и град зарядов полетел в крылатое чудовище. Ангел заслонил лицо руками и был вынужден изменить траекторию. Раапхорст ожидал это, и когда монстр отлетел на нужное расстояние, ударил его из центрального орудия. Столб, зафиксированный над Машиной, засверкал синим светом, у его основания мелькнуло несколько электрических зарядов, и после секунды мерзкого воя он выстрелил тонким алым лучом. Он за долю секунды пронзил ангела в области груди, и чудовище с грохотом рухнуло вниз. Его крылья распались на металлические обломки, и порождение безумия Резы сгинуло в фиолетовых снегах. Оставшуюся энергию, выработанную специально для двух ударов, Максим перенаправил на электрическое поле, и сколопендра сорвалась. Она с визгом упала на землю и ринулась прочь, видимо, рассчитывая разыскать ангела.
– Куда же ты, милая? – почувствовав азарт битвы, прохрипел Раапхорст. – Не думай, что я так легко отпущу тебя!
Вновь заработали пулемёты, и сверкающие искры стали врезаться в снег, по которому неслось чудовище с детской головой. Некоторые из них попадали в цель, но, как и в первый раз, не причиняли монстру вреда. Они лишь оглушали и раздражали его. Этого Максим и добивался.
«Интересная тактика, – подумала Тиен. – Пожалуй, справиться с ним будет не так просто… Великолепно!»
Наконец, сколопендра обнаружила в снегах погибшего ангела. Она остановилась, видимо, желая интегрировать плоть погибшего собрата в свою собственную, но тут Реза крикнула:
– Довольно! Мне хватило этого сполна! Предел прочности, установленный мной, ты преодолел, а раз даже мои творения бессильны перед Машиной, значит, её создание – не пустая трата времени. Благодарю тебя, Раапхорст! Ты помог.
Но Максим не слушал её. Он продолжал палить, рассчитывая в суматохе задеть и Резу. Заряды взрывали снег, поднимали белоснежные клубы в воздух, жужжали, мелькали в пространстве со скоростью, недоступной человеку. Наконец, подходящий момент настал. Раапхорст снова активировал столб, и алый луч устремился к паукообразному шагоходу. Реза рассмеялась и вдруг исчезла вместе с черноволосым мужчиной и тем, кто находился в кабине. Максим что-то прокричал, но было поздно: луч ударил по бронеходу и тот взорвался, распавшись на тысячу деталей и механических ошмётков. Раапхорст вне себя от бешенства активировал внешние датчики, надеясь найти Резу, но та вместе с двумя мужчинами уже возникла за его спиной.
– Здравствуй, Максим, – нежно промолвила она, и эовин потерял сознание.
