Czytaj książkę: «Возвращаясь к жизни? Том 4»

Четыре стихии, как ветра число, идём сквозь пространства

И нам все равно, что ждёт за границею мира

Нельзя, оставить свой путь, отойти от руля.

Пройдём мы его, там наша земля.

Как ветра четыре летим сквозь миры.

Мы меряем мили, миры и пути.

Мир каждый прекрасен, но он не для нас.

Мы движемся прямо, в тот лучший для нас.

Настанет тот день, мы прибудем домой.

Поспим в нем немного, душой отдохнём.

Проснувшись под утро, мы глянем в окно.

Увидим мы мира чудное панно,

И скажем себе: – Ты был только там,

А где не бывал? Вперёд к звёздам.

Там, нас ждут уникальные сотни миров

Которые, видеть ты хочешь,

Ты скажешь: – Готов!

Глава 1. Находки

Курорт Лаотопа, инспектор Понски

Сегодня я решил встретить рассвет. Говорят на море это бесконечно красиво. Вторая неделя отпуска уже подходила к концу. Скоро возвращаться в пыльный город, а я так и проспал большую часть отпуска, отсыпаясь за год дежурств и нервотрёпки.

В четыре часа ночи зазвонил будильник. Я заварил себе кофе и, взяв кружку, вышел на террасу перед бунгало. Кружка была огромной, прочти литровой. Именно такими объёмами я привык заваривать этот чудный, тонизирующий напиток. Большая порция сахара давала мозгу достаточно питания для размышлений, а кофе прекрасно тонизировал. Встав у ограждения, я всматривался в горизонт, желая увидеть первый солнечный луч.

Вскоре небо начало светлеть. Мир, до сих пор черно-белый стал приобретать цвета. На горизонте появилось голубоватое свечение. Ещё пара секунд и солнце взойдёт. Мне неудержимо захотелось глотнуть кофе, я уткнулся в кружку и чуть не пропустил, то ради чего встал так рано. Неуловимое мгновение – яркий, первый луч ослепил меня. Зрение быстро восстановилось. Небо прочертил метеор. Далёкий всплеск в море привлёк моё внимание. «Надо же и такое бывает!» Вот удача так удача. Вместе с первым лучом увидеть метеор и чтоб он упал в море на моих глазах. Эх, жаль, что не взял камеру.

Солнце уже взошло, пока я размышлял о метеоре. Это действительно было великолепное зрелище. Подумав немного я вернулся в комнату, одел плавки, взял полотенце и пошёл к берегу, поплавать в этом великолепии.

Город Ридер, комендант города, полковник Ельзу

– И что там такого с этим метеором?

– Служба локационного контроля определила его как объект искусственного происхождения. Войдя в атмосферу, он самостоятельно распался на несколько частей. Большие фрагменты упали раньше, между Ридером и Лаотопой. Один фрагмент по баллистической траектории дотянул до побережья и упал в море. Все большие фрагменты найдены и доставлены на специальный полигон управления. За малым объектом, в Лаотопу, отбыла специальная поисковая группа.

– Резюмируйте Лигон. Можно не рассказывать всю предысторию.

– Резюмирую. Большие фрагменты, по первым, приближенным оценкам, явно неизвестного нам происхождения и являются частями, предположительно, боевого космолёта.

– Почему боевого?

– В одном обломке явно видна конструкция напоминающая пушку калибра не менее пятидесяти миллиметров. Технология создания подобных аппаратов нам неизвестная, значит, прибыл из космоса.

– Вы уверенны?

– Я, нет. Это первые описательные данные найденных объектов. Сам я ничего пока не видел и не могу высказать своё личное суждение полковник. Разрешите лично побывать на полигоне и лично осмотреть объекты. Тогда я смогу говорить, опираясь на своё личное мнение и личные умозаключения.

– Ладно, поезжайте. Возьмите с собой Понски, он толковый малый. Его мозг ещё не забит водорослями как у других инспекторов.

– Сер, Понски в отпуске.

– Ну, так вызовите его. Одна голова хорошо, а два сапога пара. Мне интересно мнение двух инспекторов.

Курорт Лаотопа, инспектор Понски

Выйдя на берег, я увидел группу дайверов. Окончив погружение они собирали снаряжение. Я подошёл к старшему группы.

– Утро доброе. Ночное погружение было?

– И вам доброго утра. Хотите в команду?

– Да не особо, просто захотелось тоже посмотреть подводный мир.

– Это не безопасно делать в одиночку. Глубина не любит самонадеянных одиночек.

– Я прекрасно это знаю. У меня более трёх сотен погружений на глубины более ста метров.

– Хвастунов глубина не любит ещё больше.

– Просто скажите, что не дадите мне снаряжение.

– Да, пожалуйста, мне не жаль.

Конечно, я мог сходить за своим удостоверением и надавить. Я бы получил сразу все, что нужно мне, но я не сильно любил размахивать документами, предпочитая договариваться.

Город Ридер, комендатура города, инспектор Лигон

Вернувшись в свой кабинет, я набрал номер Понски, но он на звонок не ответил. Я запросил кадровую службу. Мне сразу же предоставили номер телефона его гостиницы. Служащий гостиницы ответил, что Понски ушёл рано утром купаться и с тех пор не возвращался. Мол, он так уходит каждый день и появляется к вечеру. Я назвал себя. Служащий извинился и предложил мне подождать и что он пойдёт, поищет постояльца. Я дал ему свой номер задумавшись в ожидании.

Минут через двадцать позвонили из Лаотопы.

– Простите инспектор, но господин Понски взял в аренду водолазное снаряжение, лодку и ушёл на целый день в море. Мне послать за ним катер или ждать когда он вернётся?

– Ладно, дело не настолько спешное, скажите ему, чтоб перезвонил мне, как только появиться.

– Обязательно инспектор.

Закончив переговоры с Лаотопой, я отправился на специальный полигон нашего управления. Пусть Понски сам все посмотрит, а потом мы сверим наши мнения. Так будет даже лучше.

На полигон я добрался лишь к вечеру. Позвонил Понски. Он, наконец, всплыл из пучин океана. Выслушав приказ полковника, он сказал, что будет на базе к утру и дал отбой. Обсуждать по открытой линии подробности я не стал, нет смысла.

Курорт Лаотопа, инспектор Понски

Море слепило. Огромная, до горизонта гладь океана была как зеркало. Был на удивление жаркий и безветренный день. Облачившись в гидрокостюм я с огромным облегчением упал в воду. Продув маску я сдёрнул с крючка пару запасных баллонов и пошёл на глубину, постепенно продуваясь. Я прекрасно знал все ошибки новичков и совершенно не хотел подхватить кесонку. В большей степени это относилось к всплытию, но и погружаться тоже надо постепенно. В погружение самое важное не получить обжим. Будешь потом ходить глухой и с синей физиономией. Я таких красавцев видел. Для более равномерного погружения я загодя опустил груз на верёвке с узлами. Каждый десятый узел был помечен и подписан.

Океанское дно, в районе Лаотопы, было мелковатым, не более пятидесяти метров и света было достаточно, чтоб не использовать фонарь. Осмотревшись, я поплыл расширяющейся спиралью в поисках метеора. Вероятность того, что я найду его – была ничтожной. В особую удачу я не верил, но меня потянуло в это приключение с неумолимой силой. Я с огромным трудом заставлял себя сосредоточиться на планомерном поиске, однако неудержимое желание плыть в одну сторону меня не оставляло. Проверив, на очередном круге, давление в баллонах я подхватил запасной комплект и как одержимый поплыл в сторону где, как мне казалось, и лежал метеор.

Минут двадцать я молотил ластами воду, пока внутреннее ощущение направления не пропало. Вдруг я увидел силуэт человека, и он мне показывал вниз. Я глянул вниз и чуть не выпустил загубник. Внизу, на дне лежало расколотое яйцо, а в одной половинке скорлупы, в складках материала лежал шлем. Я посмотрел туда, где был силуэт и ничего не увидел. «Привиделось», подумал я. Глубина и недостаток кислорода, а может и переизбыток его или каких других газов, иногда вызывают странные галлюцинации.

Взяв шлем, я выдохнул и не смог вдохнуть. Паника захлестнула меня. В баллоне кончился воздух. Я запаниковал, респираторный центр усиленно посылал импульсы на вдох, а его не было. Удушье сжало горло, но я вспомнил, что воздух с уменьшением глубины расширяется. Я заработал ластами. Всплыл на пару метров и получил такую вожделенную струю газа. Поискав, я нашёл клапан резерва и дёрнул его. Манометр кивнул стрелкой, показывая, что дополнительный объем воздуха получен. Уже спокойно я погрузился к самому дну и включился в запасной аппарат.

Теперь надо было найти лодку. В состоянии паники я потерял ориентиры и направление, откуда приплыл. Благо водная гладь была достаточно близко. Я начал процесс всплытия. С верёвкой было бы легче, но я и так шёл к поверхности спокойно, не особо экономя воздух, продувая организм. Главное это не всплывать раньше пузырьков выдыхаемого воздуха.

Всплыв, я покрутил головой и обнаружил свою шлюпку. До неё было далеко, но достижимо. Погрузившись всего на пару метров, я поплыл к своему спасительному «плоту».

Вернувшись к берегу и пришвартовав лодку у причала, я сдал снаряжение служащему, а сам отправился в своё бунгало, чтобы спокойно рассмотреть находку. Завёрнутая в полотенце она буквально жгла мне руки.

– Господин Понски! – Позвал меня служащий гостиницы.

– Да.

– Звонил ваш коллега, господин Лигон и очень просил с ним связаться.

– Спасибо, вы очень любезны. Я обязательно ему перезвоню.

Зайдя в своё бунгало, я проверил телефон и увидел, что Лигон действительно набирал меня несколько раз. Странно, что такого срочного произошло? Я сначала хотел его набрать, но мой взгляд скользнул по шлему и я обо всем забыл. Шлем как жемчужина сверкал на кровати, выкатившись из полотенца. Он манил меня. Я даже почувствовал, как меня в буквальном смысле тянет к нему, как опилки к магниту. Давление было не сильным, но настойчивым. Не выдержав такого притяжения, я присел на кровать и стал рассматривать находку. Я такого никогда не видел. Он выглядел как шлем стратосферных пилотов, но в его конструкции я видел явно не наши технологии. Символы, нанесённые на него, были мне незнакомы. Они не принадлежали к известному мне языку. Что самое удивительное, он работал. Лампочки внутри шлема весело перемаргивались, будто на коммуникационном узле.

Заворожённый я держал его в руках. Вдруг он сам собой развернулся, так чтоб я мог его правильно одеть. Это ещё больше меня поразило. Мои локти приподнялись, занося шлем над головой. Я зажмурился и одел его. Меня пробило лёгким разрядом тока, от чего я потерял сознание.

*****

Очнулся я вечером. Посмотрел на шлем. Он спокойно лежал на соседней подушке. «Странно, я точно помню, что одел его, но я совершенно не помнил, как снимал его» эта мысль привела меня в состояние лёгкой паники, но я быстро справился с собой. «Наверно я снял его, когда уснул от переутомления. Видимо мне было неудобно, я просто снял его и не запомнил это так как спал» вот так это и было.

Я взял телефон и просмотрел вызовы. Новых звонков не было, и я вызвал Лигона.

Специальный полигон службы общественного порядка, инспектор Лигон

С Понски я встретился утром.

– Привет. Что случилось? Я примчался как смог.

– Да собственно ничего непоправимого не случилось. Мы нашли интересные обломки, и шеф решил послать нас обоих, чтоб мы сложили своё личное и непредвзятое мнение. Я уже осмотрел обломки и сейчас иду в лабораторию. Сходи пока в ангар и сам все посмотри. Вечером обсудим наши впечатления.

– Хочешь услышать моё мнение?

– Да. Каким бы фантастичным оно не было. В этом случае очень важна независимая и объективная оценка, не навязанная другим человеком. Увидишь сам, ты поймёшь меня.

– Ладно, я уже весь сгораю от любопытства. Где это?

– Третий ангар.

– Тогда до ужина, я пошёл.

*****

Вечером, сидя в столовой, я поджидал Понски. Мы несколько раз сталкивались в коридорах, в течение дня, но оба были заняты своими проблемами и интересами. Раз решили обсудить все вечером – нечего время тратить на охи и вздохи.

Он появился, сразу метнулся к раскладкам с едой, и лишь нагрузив поднос, как в голодный год, поискал меня, нашёл и приземлился за мой стол.

– Скажу пока одно – я в шоке.

– Я тоже.

Минут десять он жевал. Открыв банку пива и сделав пару глотков, продолжил.

– Это бесспорно летательный аппарат, неизвестного происхождения. Явно боевая машина. Жаль, что полностью разрушенная, но как по мне пушку можно восстановить и правый двигатель не сильно пострадал. Пара мелких двигателей ориентации вообще исправна. Правда, они не особо интересны. Ничего нового у нас почти такие же. Сплавы очень интересные, композитная броня тоже неплоха. Все можно повторить. Вот причина его разрушения мне непонятна. Такое впечатление, что произошёл взрыв изнутри и часть аппарата выгорела. Интересно, где его питающий модуль? Такое впечатление, что он его потерял ранее, не в атмосфере. В хвостовой части радиационный фон очень высокий, как от действующего реактора. Но, ни на месте крушения, ни в атмосфере не наблюдается радиоактивного повышенного фона. Также по комплекту запчастей явно не хватает его значительной части.

Далее. Техника создана существами с похожим как у нас строением тела.

– Как у нас?

– Ну, как у нас теперь. Это явно гуманоиды. Часть, что упала в море, нашли? Там мог быть пилот.

– Нет ещё. Это океан, из данных у нас только телеметрия траектории падения. Данные очень приблизительные. Если налетит шторм, то все занесёт илом, и мы вообще ничего не найдём. Площадь поиска огромна. А почему ты решил, что они гуманоиды?

– Я осмотрел остатки кресла пилота. Присутствуют явные следы кислорода в трубках жизнеобеспечения. Далее я обнаружил частицы тканей пилота. Это в основном пот, чешуйки кожи, пара капель крови и слизистых выделений. Одна из вспомогательных капсул уцелела и в ней есть явный отпечаток тела человека. И самое прямое доказательство – это наличие мед-автомата. Когда сняли его экран, и подсветили его вторичными электронами, высветилась фигурка человека.

– Что скажешь ты?

– Я пришёл к тем же выводам. Тело пилота очень похоже на наши, вот эти тела. Это меня очень смущает. Я тоже нашёл частицы генетического материала – пару волос с целыми луковицами. Мы провели сравнительный анализ, и я скажу больше – их тела очень близки генетически. Просто пугающе близки.

– Тогда об этом надо доложить полковнику и чем быстрее – тем лучше.

– Согласен. Мы уже сложили собственное мнение, наша задача выполнена. Предлагаю сесть на мою машину и по очереди её вести, чтоб к утру быть в Ридере и успеть до утреннего доклада.

– Лучше поедем двумя машинами. Сейчас заверну еды на дорогу и в путь.

– Я выправлю нам командировочные, давай своё предписание. Жду тебя у машины.

Город Ридер, комендант города, полковник Ельзу

Инспектора прибыли наверно ранним утром, так как оба сидели в моей приёмной, когда я прибыл на службу. Судя по количеству чашечек на столике, они просидели не менее пары часов. Понимая, что они специально прибыли так рано не просто из служебного рвения я сразу же пригласил их в кабинет.

– Господин полковник, – начал Лигон, – данные первичного осмотра подтвердились, и я могу смело утверждать, что это боевой космолет способный к полётам меж звёзд. Управлялся он пилотом генетически очень близким с аборигенами этой планеты. Все подробности и данные анализа, что были готовы к вчерашнему вечеру на этом носителе. – Он протянул мне внешний диск-накопитель. – Копии этих данных есть только в лаборатории на полигоне.

– Вы точно уверены в принадлежности пилота к этому виду?

– Совершенно уверен. Инспектор Понски пришёл к тому же выводу совершенно другим путём. Перед отъездом мы обсудили данные полученные нами. Мы проводили оперативные работы независимо друг от друга, и наши выводы совпали по всем пунктам, без исключений.

– Спасибо господа. Это очень ценная для нас информация. Пока свободны, занимайтесь текущими делами. Понски, можете продолжить отпуск, сколько у вас ещё дней?

– Ещё семь дней господин полковник.

– Вот и отдохните пока. Лигон вызовет вас, если вы потребуетесь немедленно.

Инспектора ушли. Я подключил накопитель к компьютеру и стал просматривать полученные данные. Действительно, все указывало на принадлежность существа к виду подобному аборигенам этой планеты. Ни Лигон, ни Понски не знали нашей истории. Я и сам знал не много. Лишь то, что мне рассказали, когда я занял эту должность. И эти знания вкупе с данными накопителя вызывали у меня некоторое беспокойство.

Просмотрев все отчёты, я внутренне согласился с мнением обоих инспекторов. Их выводы были верными, и мне было необходимо срочно доложить наверх, своему начальству.

Курорт Лаотопа, инспектор Понски

Вернувшись в своё бунгало, я распаковал чемодан и стал опять изучать шлем. Побывав на работе и дома, я прихватил с собой компьютер, пару тестеров и немного литературы по космическим технологиям жизнеобеспечения.

Шлем манил меня своими загадками. И первой для меня была загадка – почему я не сообщил о своей находке. Я пытался найти этому причины и не находил их. Я даже пару раз пытался позвонить Лигону, но со мной происходило странное. То я просто не видел телефона, то не мог найти контакта Лигона, то ни с того ни с сего просто выключал телефон. Полный дурдом. На полигоне было ещё удивительнее, как только я встречал Лигона, я тут же забывал о шлеме и наш разговор сразу уходил в другое русло.

Осмотрев внутренность шлема, я подивился его сложной конструкции. Это был не просто шлем, это была сложное, многослойное устройство. Внутренний слой был изготовлен из очень мягкого и пористого пластика. Проведя рукой внутри, я почувствовал лёгкие уколы. Оказалось вся внутренняя сфера усеяна электродами. Видимо разряд с этих электродов и вызвал мою потерю памяти. Я проверил наличие потенциала на них. Ток в пару милливольт не мог вызвать такого эффекта. Странно. Подковырнув подкладку, я обнаружил сложную электрическую схему. В отличие от устройств на обломках здесь все работало. Оттянув подкладку ещё больше, я увидел, что все пространство усеяно деталями и от них к подкладке, тонкие как волоски тянуться провода к электродам. Нет, надо отнести шлем в лабораторию и там его внимательно изучить. Уж очень сложная конструкция для полётного шлема.

Однако был ещё момент номер два – как он пережил солёную воду. По идее нахождение в воде должно было привести к замыканию проводки, но шлем работал. Это ещё больше меня поражало, чем то – откуда он появился.

Город Ридер, жилище старейших, комендант города, полковник Ельзу

– Полковник, вы поступили совершенно верно, предоставив своевременно эту информацию. Мы должны посмотреть все, проанализировать и посоветоваться. Займитесь пока своими делами. Через пару часов мы вызовем вас.

Курорт Лаотопа, инспектор Понски

Странное чувство нереальности происходящего не покидало меня. Временами я чувствовал лёгкую потерю контроля над телом. Такого уже не было последние пять лет. Да, это имело место после слияния, но я очень быстро подавил разум носителя и последующие годы он никак себя не проявлял. Это более чем странно. Ладно, а что это за штука явно не штатная и прикручена уже кем-то после сборки шлема. Нет, надо все же вести его в лабораторию полигона. Но у меня было ещё шесть дней отпуска, и я решил их использовать по назначению – просто выбросить все из головы и отдыхать.

Город Ридер, комендатура города, инспектор Лигон

Просмотрев текущие дела и расследования я не нашёл ничего интересного, это была рутина. Все было и так ясно, кто и что натворил. Я быстро написал распоряжения и отправил их соответствующими инстанциями.

Мне не давало покоя последнее расследование. Этот странный объект и поведение Понски. Вроде все было штатно, ну упало тело, распалось и обгорело. Часть не нашли, но океан не то место, где легко найти объект размером около двух метров. Но поведение Понски мне показалось странным. Всегда сосредоточенный и чётко формулирующий он вдруг начинает сбиваться и растекаться мыслью. Он никогда не строил догадки, был всегда категоричен в своих суждениях и всегда говорил только о том, в чем был неопровержимо уверен. А здесь, на основе достаточно сырых данных он строит догадки о наличии недостающего оборудования.

Мы давным-давно отказались от технологии ядерного синтеза. Откуда он может знать о свойствах реакторов, тем более на глазок определив его вид. Мы уже много тысячелетий использовали нейтринные батареи. Они давали достаточно энергии, не требовали обслуживания и были практически вечным источником энергии. Причём батарею можно было сделать практически любой ёмкости и любого напряжения. Нейтрино есть везде и их не надо искать и улавливать. Все наши приборы и схемы не нуждались в дополнительном внешнем питании. Батареи монтировали сразу в микросхемах или платах.

Третьей частью он так и не поинтересовался. Тоже весьма странно. Хотя, если бы её нашли, то сразу сообщили нам. А так сообщения не было, так зачем спрашивать и гадать о неизвестном.

Опять же, вчерашний Понски не поехал бы отдыхать дальше, а сегодняшний просто сел в машину и укатил. Все это странно. За две недели люди так не меняются. Может вызвать его и поговорить? Я проанализировал свою мысль и решил съездить к нему сам. Пусть наш разговор пройдёт на берегу океана в неформальной обстановке. Он не будет так зажат. Решив, таким образом проблему, я сообщил своему референту, что еду на побережье проконтролировать поиски третьего куска метеора. Ему было незачем знать истинные причины моего отъезда, да и то, что это не метеор. Он был аборигеном и ему не нужны были лишние знания.