Czytaj książkę: «Меня зовут Икотка»

САМОПРЕЗЕНТАЦИЯ

Чтобы подать свой голос я должен вызвать у человека непроизвольное сокращение мускулатуры гортани. Спазм вызывает сужение или даже полное закрытие голосовой щели, а также одышку. Таким образом, если человек говорит на выдохе, то я – на вдохе. В этом мы антиподы. В остальном даже немного схожи. Давайте знакомиться, меня называют Икоткой. Сущностью. Бесом. Впрочем, как ни называй суть одна – я самостоятельная инородная личность, подселенная в тело человека, как правило, без его согласия и ведома.

Сложно объяснить, каким образом я появился в этом мире, первое осознание, что я есть и существую относится к концу 70-х годов 20-го века. Я в небольшом поселке Архангельской области в теле немолодого уже мужчины. Накрапывает мелкий, как пыльца, дождик. К моему носителю направляется мужчина в сером плаще и шляпе. Это важный чин из района. Он вышел из автомобиля и, не смотря, на дождь на ходу снял шляпу и поприветствовал:

– Здравствуйте, отец Евлогий.

Стало быть, мой носитель – служитель культа. Откуда я знаю, едва проявившись в этом мире, что такое священник? И то, что важный чин из района – партийный работник? Что такое Архангельская область и поселок? Я это знаю, потому что основное свойство нашего вида в считанные секунды воспринимать или даже, наверное, впитывать базовые понятия окружающей действительности. И буквально тут же ими оперировать. Мы считываем все – от семантических единиц до образа мышления с носителя, в котором поселились, и тех, с кем он общается. Чуть дольше вникаем в особенности взаимоотношений человека с другими людьми, заблуждениями носителей и их страхами, с неписаными правилами и законами социума, в котором оказались. Однако тоже достаточно быстро. Не за секунды, но за считанные минуты точно.

– Пошто к нам аж из райкома пожаловали? Случилось што или по личной надобности? – грудной бас носителя меня щекочет, но свой голос из человека я подать пока не могу. Не готов еще. Да, собственно, пока и незачем.

Сколько я вызревал в священнике, пока мое сознание не пробудилось, трудно сказать – иногда и года хватает, а иногда процесс длится десятилетиями. Очнулся, однако, вовремя. Речь зашла об Икотке. Не обо мне, а о ком-то другом представителе нашего вида.

– Батюшка, в обком анонимка пришла… нам спустили для проверки.

– Нако! На меня жалицце?

– Нет, не на вас, батюшка. Тут деликатней вопрос. Мы помним и ценим о ваших заслугах в пресечении распространения икотки в ваших местах во время эпидемии в Пинежском районе, поэтому я, собственно, к вам и явился. Пусть и неофициально, сами понимаете, но вполне как лицо официальное…

– Опять бесовшшина спробудилась?

– Не совсем, батюшка. Я по поводу одной девочки. Отличница. Активистка, председатель совета дружины Лена Чугайнова. Ее в «Артек» решили отправить, но пришла, как я уже сказал анонимка…

– Господи, уже и на детей доносы пишут, чтош деется с людьми?

– В анонимке сказано, что в начальной школе девочка училась настолько плохо, что ее едва на второй год не оставили. Общественной жизнью не интересовалась, никак себя не проявляла, а вот после того, как погостила у бабушки в деревне Шуйга как раз в разгар эпидемии, ее как подменили. Выбилась в отличницы, стала активисткой, ну я говорил уже…

– Дак а что ж такова?

– Да ничего вроде. Если бы не контекст. В анонимке уверяют, что такое изменение в поведение девочке вызвано тем, что в нее вселилась икотка. Дескать, все ее заслуги перед обществом – это не ее достижения, а – сущности, которая в ней обитает. Ничего такого не замечали? Мы же знаем признаки болезни – зараженный говорит чужим голосом, чурается красного цвета, блажит, выражается нецензурно… Может родители ее о чем-то таком проговаривались, жаловались?

– Так, а в чем беда-то? Не пойму чегой-то.

– Ну как же! Это же «Артек», туда съезжаются дети со всего Союза. А вдруг она действительно икоточная, и начнет заражать детей, представляете, что будет? Зараза, с которой мы до сих пор не знаем, как справиться, распространится по всей нашей необъятной родине. Во все пятнадцать республик, а врачи до сих пор не знают, как с этой напастью бороться. Ни причин заражения, ни саму инфекцию или вирус, ни что он из себя представляет, выявить не могут.

– Та наука тут ничем не поможет, – махнул рукой отец Евлогий, и веско добавил, – тут вера нужна! Хотя, что я коммуниста агитираю, пойдем-ка в дом, чайком угошшу, там и обсудим.

Что я и кто я? В народе считается, что я подсаженная колдунами или недругами в тело человека бесовская сущность. Ученые полагают, что я еще одна сторона – тайная и/или подавляемая – человеческой личности. Ну, типа все, что не может носитель сделать от себя, – воспитание не позволяет или страх, – он делает это от имени Икотки. То есть как бы не он.

Мне больше нравится позиция ученых из-за ее юридического аспекта. Что бы я не сделал, какое бы правонарушение ни совершила – я, исходя из логики ученых, не несу за это никакой ответственности. Накажут человека, в которого я вселился. Удобно. Особенно с учетом того, что я без труда могу сменить носителя, и таким образом избежать репрессий, которым он подвергнется по моей вине. Впрочем, надо ли оговаривать, что и та, и другая концепции далеки от истины?

Еще меня пытаются классифицировать. Типа я могу быть активной, то есть разговаривать с людьми через своего носителя, а могу и вообще не общаться. Носитель, кстати, далеко не всегда может чувствовать и знать, что в нем поселилась Икотка. Правда, некоторые особо чувствительные натуры могут испытывать недомогание из-за меня, им кажется, что я передвигаюсь по организму и таким образом причиняю боль. Кому-то меня подсаживают, кому-то я якобы вселяюсь в организм в виде мухи, а уже затем трансформируюсь в Икотку.

Это лишь часть самопрезентации, бро. А так, разумеется, мифов, спекуляций, железобетонных методов как якобы можно изгнать меня из организма человека, а также приписываемых мне волшебных и предсказательных функций множество. Большинство из них требуют отдельных пояснений, и я их дозировано буду выдавать, ибо основное качество Икотки – не спойлерить ни насчет грядущих событий, ни насчет насущных вопросов. То бишь, оставить человеку, выдавая частями ответы, возможность наделить их множеством смыслов. Пускать, так сказать, от обозначенной точки волны различных вариантов развития и разрешения ситуации. Кстати, волновые свойства Икотки – вот о чем стоило бы поразмышлять ученым, которые изучают такое уникальное и чудесное явление, как я и другие представители нашего вида.

Начнем с простого. Моего появления на свет и особенностей взаимоотношений со временем. Время для нас течет синхронно с человеческим лишь в определенные отрезки времени. А именно – когда мы подселены в тело носителя. При этом синхронизируется не только время, но и органы восприятия – кинестетическое, аудио и визуальное. Частично эмоциональный фон. В какой-то мере мышление. Например, если вы в режиме внутреннего монолога с кем-то спорите, готовясь к встрече, то не факт, что это вы моделируете ситуацию, а не я. Забавно, не так ли? Ну и как следствие, если вы сталкиваетесь с двуличным человеком, то не исключено, что его двойственность вызвана тем, что он носитель Икотки, а не какими-то плохими намерениями в отношении вас. Просто имейте это в виду.

Эти отрезки времени, когда я был синхронизирован с различными людьми, в моей памяти хранятся, соответственно, не в привычном человеку хронологическом порядке, а по другим критериям. Длине отрезка, его насыщенности событиями и другими. Подселение в человека в первый раз, впрочем, всегда стоит на первом месте, как некая точка отсчета. Для меня этой точкой стал 1970 год, я проявилась в теле православного священника отца Евлогия в одном из поселков Архангельской области.

Партийный работник, войдя в дом священника, первым делом увидел большую железную дорогу, сделанную из дерева. Шпалы, рельсы и миниатюрные паровозик с вагонами были искусно вырезаны, покрашены и даже, как чуть позже было продемонстрировано, паровозик катался по кругу через тоннель в горе, по мосту через лес и мимо станции. Священник все сделал сам, приспособив заводной механизм на пружине, изъятый из нехитрой игрушки. Местные детишки, да и взрослые часто приходили оценить творение отца Евлогия, а он от комплиментов отмахивался, говоря, что не решил еще проблему со звуком – чтоб паровоз издавал сигналы и мерно постукивал при езде. Детишки были в восторге, а мужики подбивали священника сделать деревянную узкоколейку в глубь леса, чтоб удобней было добираться до грибных и ягодных мест. Ну и спорили, разумеется, сколько пружин понадобится, чтоб паровозик мог пару мужиков с грузом перевезти.

Проблему со звуком Евлогий так и не решил. Через тридцать с лишком лет, а то и все сорок железную дорогу увидит уголовник Азя в доме сына Евлогия, который также стал священником и служил в Коми Пермяцком автономном округе. Азя, не смотря на преступный образ жизни, был набожен. После очередной удачной «делюги», мошенничества тут же ехал в церковь ставить свечку святителю Николаю. Иногда даже вместе с присвоенным имуществом. В этот раз он пришел к священнику по другому поводу. А именно: Азя по собственной воле сходил к бабке, чтоб та ему подсадила икотку, является ли это грехом? Можно ли замолить или на нужды церкви что пожертвовать?

Сын Евлогия с моей подачи мысленно улыбнулся. Бабка не подсаживала Азе икотку, у нее и навыков таких не было. Икотка была в священнике. От Евлогия, когда тот уж совсем старый был, я переселился в его сына. Довольно унылого и скучного человека. Жизнь Ази мне показалась более интересной. Опять же на одном месте он не сидел – появлялась возможность посмотреть мир. Священник уколол палец мошенника до крови якобы для того, чтоб проверить, действительно ли в него подселили икотку. Так я и перебрался в новое тело. С напускной скорбью Азе было сообщено, что бабка действительно подсадила ему икотку, но большого греха в этом нет. Надо лишь триста раз за пару месяцев прочитать молитву, текст которой уголовнику тут же вручили и отпустили восвояси.

– Ты ведь знашь, пошто икотка прекратилася, – начал издалека отец Евлогий, наливая чай райкомовцу, – Подушку-Исповедушку вернули из краеведческого музея человеколосю через икотницу Матрену, человеколось вернул ее ихнему богу Альве. Вот и закончилась эпидемия. Нету же ее? Верно говорю?

– Все так. – Согласился партийный работник, – но ведь несколько-то икотниц осталось, вдруг заново все начнется?

– А вдруг ничего не быват. – Жестко с моей подачи отрезал священник. – Была причина в подушке, ее вернули. Все прекратилось. Сейчас никаких причин нет для эпидемии нет. Об чем говорить? Даже если девочка икотница, то она угрозы не представляет.

– Так все-таки есть у нее проявления икотки или нет?

– Я не замечал, понапраслину городить не буду. – Отцу Евлампию, пожалуй, настала пора перейти на номенклатурные аргументы, подумалось мне, и я ему их подкинул. – К тому же даже если и заразит она одного-двух человек, это тебе будет только на руку. Раньше от начальства только вы из-за этой напасти по сопатке получали – дескать суеверия, недоработали идеологически, вот и психозы распространяются. А если и в других регионах появится, то вы уже крайними не будете. Будут на самом верху меры предпринимать. Как тебе такое оно?

– Резонно. Хотя и рискованно – начнут вычислять, откуда пошло…

– Так ведь проявлений икотки у нее нет! Сам убедись. Кто че докажет?

Разумеется, партийный работник обошел всех в поселке, кто так или иначе имел отношение к икотке – и к местной шепелявой ведунье, которая славилась тем, что готовила чудесный прикорм для рыб, после которого те косяками устремлялись в сети. И к двум сестрам-икотницам, чьи сущности регулярно друг с другом ругались матерно да так виртуозно, что собиратели фольклора из университета готовы были часами днями и ночами ждать ругани лишь бы записать перлы. И к родителям девочки Лены Чугайновой. И даже с девочкой поговорил. Никто из опрошенных в девочке икотницу не признал, о чем была составлена обстоятельная записка для начальства.

Таким было мое появление в этом мире. И вот что мне показалось занимательным. Для людей причина определяла следствие. Между тем, как все наоборот – следствие определяет причину, поскольку следствие – это свершившийся факт, а причин может быть множество и никакого смысла их определять нет. Иными словами – если Лена Чугайнова побывала в эпицентре заражения икоткой, то это не означает ни то, что она икотница, ни то, что икотку она подхватила именно там. Более того, причин изменения ее умственных способностей может быть также множество – от удара молнии и строгих внушений бабушки, которая смогла до девочки достучаться и найти нужные слова до физиологических изменений в организме подростка. Перебор различных версий не свершившегося (да и свершившегося, если честно) факта – занятие бессмысленное. Такими примерно аргументами нагружали партийного работника и икотницы, и ведунья, и родители девочки, и сама Дена Чугайнова. Мы умеем приспосабливаться к среде.

ЧУДИКИ

– А давай сделаем главным героем Колобка? – в небольшом офисном помещении, в котором смешались запахи кофе, пота, крабовых чипсов, пива и вони от грязных носков, за компьютерами напротив друг друга сидели двое. Их рабочие места были завалены огрызками кабелей, запасными видеокартами, материнскими платами, мониторы по периметру обклеены стикерами несколькими слоями. Третье рабочее место пустовало и содержалось практически в идеальном порядке, не считая пустых банок из пива, которые, видимо, поставили туда недавно, поскольку хозяин места отсутствовал.

– А почему Колобка? – После некоторой паузы спросил второй.

– Да как-то ассоциативно, глядя на тебя, в голову пришло…

– Ку! – лениво выругался второй, заимствованным ругательством, – Ярик, ты за утро раз десять уже пошутил насчет моего лишнего веса, а толку? Мы ни на шаг не приблизились к решению. Нас твои бандюки-инвесторы точно уроют. Вот на фига мы с ними связались?! И на фига мы им нужны?! Даже для легализации грязных денег, эффективней все через розницу делать, у них и сеть киосков, и заправочных есть. На наркотиках, оружии, или чем они там занимаются, да на тех же подпольных казино, больше можно сделать, чем на компьютерной игре. На фига?!!

– А ты не спеши. Запустим игру – нас и к разработке онлайн-казино, возможно, привлекут. Отмывка денег – прошлый век, Дэн. Сейчас модно иметь в собственности IT-компанию. Это статус. И не только. Налоговые послабления. Льготная ипотека для сотрудников. Вот трудоустроят нам с тобой…

– И с Алисой!

– Да. Трудоустроят нам с тобой и Алисой бандюков-подснежников, которые будут числиться сотрудниками только на бумаге, но при этом пользоваться и ипотекой, и прочими вкусными коврижками. Опять же, глядишь, какой-нибудь грант из бюджета через нас распилят. Перспективы они видят четко. Главное нам не облажаться.

– В общем, влипли по самое не хочу. Ку.

– А ты думаешь к нам инвесторы в очередь выстраивались? Что у нас в резюме? Разработка сайтов. Так сейчас это каждый школьник сделает. Движок для браузерных игр запилили, так на доход от его продаж нам только на офис и пиво хватает. Лишь мои предприимчивость, харизма и незаурядный интеллект позволили убедить бандитов вложить в нас деньги, так что не стони. Давай возражай, чем тебя Колобок не устраивает? Сейчас фольклор в тренде. Должно зайти.

– Кстати, с точки зрения функционала, как ни странно, устраивает. Он может прыгать как мячик, как бильярдный шар бить, разбивать что-нибудь как в боулинге, но…

– О, это вечное «но» от главного душнилы нашей компании!

– Ку-ку! У нас мозговой штурм или как? Не нравятся мои возражения, в одного думай!

– Да говори уже! Че за детский сад!

– Смотри. У нас ведь главный персонаж, которым будут геймеры управлять, должен быть однозначно положительным героем, так? А Колобок он ни фига не положительный. Он придурковатый, самовлюбленный хвастун, за что и поплатился.

– Обоснуй. Мне всегда казалось, что мораль этой сказки фатализмом попахивает. Типа раз родился едой, значит, тебя обязательно съедят. Разве не? А в игре по сюжету мы могли бы этот тезис опровергать. От геймера будет зависеть – сожрут его персонажа или нет. Это позитивненько.

– Сказка не совсем об этом. Она об итерациях и жизненных стратегиях. Колобок пользуется одним приемом, чтобы избежать уготовленной ему участи быть съеденным. Он сбегает. При этом поет песенку. «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел и от тебя уйду». Это его итерация. Один универсальный, как ему кажется, прием, который решает любую проблему. От зайца там ушел, волка, медведя. При том Колобок верит, что он уникальный, особенный, потому что он «по сусекам скребён, по амбарам метён» и так далее. Потому ему так везет от всех сбежать. С лисой эта фича не срабатывает. Она меняет правила игры и съедает хвастуна. По итогу сказка о том, что для жизни одного приема не достаточно. Нужен целый арсенал для решения разноплановых задач. Иначе тебя сожрут. Ку!

– Иногда и от тебя что-то толковое можно услышать, а то все гениальное обычно я предлагаю… Итак, получается неоднозначный персонаж. Думаем еще, но в принципе, если уже совсем ничего не скреативим, берем его. Не все так глубоко сказку разбирали. Полагаю, ее глубокий смысл, вряд ли, многие считали.

В запертую дверь довольно бесцеремонно кто-то попытался вломиться – сначала подергал за ручку, затем настойчиво и, судя по всему, кулаком постучал.

– Мы кого-то ждем? – шепотом спросил Дэн.

– Да вроде нет, – также испуганно ответил Ярик. – Может быть за арендной платой пришли, хотя мы всего два месяца просрочили. Бывало и дольше задерживали.

– Чудики, открывайте! Я знаю, что вы здесь. Не вынуждайте меня прибегнуть!

– Это инвесторы, – почему-то с облегчением выдохнув, констатировал Ярослав и направился к дверям.

В офис зашли два крепких парня, один с кейсом пива и пакетами с чипсами. Другой – с телефоном и четками.

– От кого гасимся, ботаны?!! Уж не от меня ли? – весело спросил бандит с четками и крутанул их на кисти.

Программисты синхронно помотали головами – ни от кого.

– Короче, тут номер телефона один надо пробить. Кто владелец, схемы перемещения, где чаще всего бывает – все короче. Интернет-банк взломать, посмотреть, где, че, как покупал… По полной, короче, пробейте.

– Так мы не совсем по этой части. Мы код для игры пишем. Хакинг вообще не наш профиль, тем более у нас сроки горят… – Ярик, заранее понимая, что отмазка не прокатит, все-таки попробовал возразить, чтоб выглядеть не совсем уж лохом в глазах Дэна.

– Ярик, родной. Сроки у вас не горят, а давно сгорели. Вы еще два месяца назад нам должны были показать, как там ты говорил, тестовую версию. Где она? Где? Будь моя воля, давно бы вас за жабры подвесил, но вас берегут. Цените это. Берегут как раз для таких случаев. Короче, привез грев для мозгов. Вот тут пивасик и чипсы, короче. В следующий раз приеду за результатом с паяльником. Месяц, полтора вам хватит? Я не шарю в этих делах, так что буду звонить и спрашивать с вас. Не будет инфы по телефону, будем греть ваши мозги электроприбором, усекли?

– Ку. – Подтвердил Дэн, а Ярик только кивнул.

– Ну точно – чудики. Ладно, пацаны, расслабьтесь. Пошутил я насчет паяльника. Мы же не беспредельщики. Цивилизованным бизнесом занимаемся. Просто от души прошу – сделайте все по красоте. Личная просьба Деда, для вас – Трефа. Еще раз повторю – пошутил, не ссыте. Но помните – в каждой шутке есть только доля шутки. Ну и, кстати, воняет тут у вас, как на тюрьме в хате. Вы хоть проветривайте, что ли…

– Ты ж не сидел! – удивился второй бандит, поставив на тол кейс пива с чипсами.

– Да мне малявы оттуда регулярно присылают, – выкрутился главный и опять крутанул четками, – бумага также пахнет. Че сидим? За работу, пацаны! До завтра короче!

–Треф это тот самый инвестор? – Подавленно спросил Дэн после ухода бандитов. Ярик кивнул. – Куда мы встряли! Че делать будем?

– Не вибрируй, все нормально будет! Ты ведь слышал, как я им жестко возразил. И ничего не случилось. Если бы не ты, я бы настоял на том, что мы этим заниматься не будем. Просто увидел, как ты трясешься от страха, и не стал тебе нервы трепать. В нашей компании только у меня железные яйки. Кстати, Алиса у нас такими штуками по пробиву телефонов баловалась. У нее вроде были какие-то контакты в даркнете? Или она свои проги использовала?

– Не в курсе. Наверное, свои. В даркнете за это платить бы пришлось.

– Вот, когда она нужна, ее нет. Никакой дисциплины. Как назло, опять к своим в деревню умотала. Что-то зачастила к ним ездить, ты не находишь?

– Ну ее можно понять. Батя погиб. Алиса теперь мать поддерживает, брата.

– Прикалываешься? Ее мать никакая трагедия не прошибет. Зачем ей поддержка? Помнишь, как она мужа пилила, когда Алиса нас к себе зазвала на грибной тимбилдинг? Из пальца ведь претензии высасывала. Ни нас не стеснялась, ни детей. Понятно, почему ее мужик на СВО ушел. Я бы раньше сбежал. А мелкого чего поддерживать? Он пока вообще ничего не понимает. Вот я в его возрасте уже кубик Рубика с закрытыми глазами собирал, уже тогда демонстрировал свою даровитость…

– Возможно, это побочное явление от икотки.

– Чего-чего?

– Так Алиса как-то рассказывала, что у нее то ли у бабки икотка была, то ли у ее матери, а потом прошла, не помню деталей… Икотка – это такая…

– Да знаю! Пухляш, а ведь это идея! Икотка это же сущность, которая вселяется в человека, и ведет себя как будто самостоятельная личность. Предсказывает всякое, потерянные вещи находит, а икотница еще говорит чужим голосом. Ну голосом этой икотки, я видео смотрел…

– А идея-то в чем? Вместо Колобка главным персонажем икотку сделать? А как ты ее визуализируешь? Ее ж никто не видел.

Ярослав вскрыл себе и Дэну пару банок пива, кинул напарнику пакет с чипсами и развалился на кресле.

– Да не будем мы ее визуализировать, Дэн. Зачем портить такую фичу банальным изображением. Сюжет, короче, такой. Главный герой сталкивается с проблемой – у него, допустим, неизлечимая болезнь. Допустим, рак. Например, рак простаты. Для смеху. Традиционная медицина бессильна, но ему тут говорят, что если в организм подсадить икотку, то типа болезнь уйдет. И вот он едет по деревням искать, кто ему подсадит эту сущность. По пути сталкивается с различными препятствиями, которые необходимо преодолеть. Нормальный такой квест, да?