Czytaj książkę: «Амина-кислота»
1. Магический потенциал
Проход довольно скоро привёл нас в другое помещение, похожее на то, из которого мы ушли. Дальше можно было двигаться точно так же, по аналогичному тоннельчику, что мы и сделали. Похоже, здесь под всей игровой зоной такие вот колодцы с люками. Нужно выбраться куда-нибудь в другой сектор, а то я так и чувствовал, какая тонкая грань в виде крышки люка отделяет нас от всего того, что сейчас происходит наверху.
Преодолев ещё четыре точно таких же колодца, мы как будто попали в другую зону. Здесь тоннели для труб были шире и выше, так что уже можно было идти в полный рост. Вскоре под ногой у меня что-то гулко отозвалось, и я остановился, цыкнув, чтобы привлечь внимание Маши. Она сейчас шла первой, но на звук быстро среагировала и вернулась ко мне.
Я присел на корточки, и разгрёб песок и землю, смешанные со строительным мусором, этой смесью здесь были усыпаны полы всех тоннелей. Там оказалась прямоугольная железная крышка, с утопленной откидной ручкой. С трудом отодрав заржавевшую ручку, я попробовал поднять крышку. Это получилось, но с пронзительным скрипом.
Маша скривилась от этого звука, и тут же начала озираться, как будто услышавшие его могут мгновенно оказаться рядом.
Меня и самого резануло по нервам, но нужно было обязательно проверить, что там. Нам просто необходимо сменить уровень, ведь когда они догадаются, куда мы делись, то первым делом начнут проверять именно эту сеть тоннелей под игровой зоной.
Сейчас основная задача – уйти как можно дальше и затаиться. Ведь Маша, которая является основной ударной силой, осталась почти без маны. Я с маной, но почти без магии. Вот такой дисбаланс.
Я послала вниз светоч, и осмотрел открывшуюся картину. Под нами был прямой коридор, без всяких труб и проводов, только бетон и кирпич. Шёл этот нижний коридор перпендикулярно нашему, и сколько я мог разглядеть в слабом свете своего светоча, всё время прямо.
И там было сыровато и холодновато. В общем, не очень уютно. Но ведущие вниз скобы на боковой стене присутствовали, так что спуститься туда для нас было идеальным вариантом, куда бы этот коридор ни вёл.
– Лезем? – спросил я у Маши на всякий случай, вдруг она будет против.
– Как скажешь, – спокойно сказала она, полностью доверяясь мне.
Естественно, я же сумел нас вытащить из игры, мне и карты в руки, при прокладке дальнейшего маршрута.
Маша пошла первой, а мне ещё нужно было закрыть люк, попытавшись забросать его сверху землёй, которая ссыпалась, когда мы открыли его. Оставив щель для руки, я попытался набросать на крышку того, чем тут был усыпан пол, надеясь, что это сделает лучше, а не хуже. Ведь следы моего вмешательства, наоборот, могли оказаться более заметными. Но проверить мы это не могли, оставалось только надеяться, что мои действия пойдут на пользу.
Оказавшись внизу, мы огляделись, думая в какую сторону идти. Для нас разницы не было никакой. Мы не понимали направление и не знали, что находится на разных концах этого коридора.
– Слушай, а они не смогут найти нас по этим ошейникам? – вдруг спросила Маша, – ведь если они, как оказалось, удалённо могут менять наш «потенциал», может быть, они могут видеть, где мы находимся?
– Проклятье! – ругнулся я, – а ведь ты права! Эх, нам бы освободиться от этой дряни! Но как?
Она зажгла свой светоч, который оказался значительно больше моего.
– Хорошо, что хоть магию нам пока совсем не «отключили»! – вздохнула Маша.
И вдруг у меня в голове как будто что-то взорвалось, что-то яркое. Вот это и называется озарением. Маша даже по моему лицу поняла, что я что-то придумал.
– Что? – напряжённо спросила она.
– Иди сюда, – я схватил её за руку и подтянул к себе. Она послушно подошла, – я схватил её за голову и прижался лбом ко лбу.
– Ты чего?.. – начала говорить Маша, но я её перебил.
– Лови! – и я схватил её голову двумя руками. Поняв, что я делаю, она повторила моё движение.
Быстро выбрав нужную мыслеформу, я буквально швырнул её в Машин мозг. Я видел, как пылающая руна улетает в темноту, стремительно удаляясь.
– Оу-оу-оу-оу… – затараторила Маша, – эх-ха-а-а-а! – восторженно воскликнула она в конце, поняв, что теперь у неё есть новое заклинание.
– Давай, попробуй применить к моему ошейнику, – сказал я.
– Что это? – уставилась на меня Маша, – я не очень понимаю!
– Это заклинание освобождения от оков. Помнишь, я замок так в двери выбил? – спросил я.
– А, да, помню! – обрадовалась Маша.
– Оно делает металл хрупким, как стекло. Но это при нормальном использовании. При твоих тридцати пяти процентах я не знаю, что получится, – сказал я. – давай, не тяни! А то вдруг, в самом деле, отключат.
– Может, лучше тогда я себе сниму? – спросила Маша.
– Нет, лучше мне! – сказал я, – потому что если я освобожусь, то с тебя его без проблем сниму. Просто если заклинание сработает частично, что очень вероятно, то ошейник, возможно, придётся сбивать. А это может быть и трудно, и опасно, да и больно.
– Убедил, – сказала Маша, – что делать?
– Для усиления эффекта положи руки на мой ошейник и примени заклинание, – сказал я.
Маша сделала всё в точности, как я сказал, и только закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, как мне в голову пришла ещё одна мысль.
– Погоди! – сказал я, расстёгивая ремешок каски, – вдруг помешает? Мы же не знаем точно, как эти штуки работают? – я положил каску под ноги, потому что расставаться с ней насовсем не собирался. Вещь очень полезная!
Маша снова положила руки на мой ошейник и закрыла глаза. Потом открыла и посмотрела мне в глаза.
– Всё! – сказала она, – получилось?
– Понятия не имею, – честно признался я, – сейчас проверим.
Я поднял с земли обломок красного кирпича, встал к стене спиной, уперев в неё ошейник, и ударил кирпичом по ошейнику под своим подбородком. Он выдержал, но звук мне показался странным. Не таким, который должна издавать железка.
Я ударил ещё раз, но снова ничего не произошло.
– Примени ещё раз, – сказал я Маше.
– Маны почти не осталось, – сказала Маша.
– Давай, выскребай всё что есть, маны у меня полно, я тебя заправлю потом, – сказал я.
– Да я не экономлю, боюсь, что просто не хватит! – сказала Маша.
Однако она положила руки на ошейник и применила заклинание ещё раз. В это время погас её светоч.
– Всё! – сказала она, – не знаю, помогло или нет, но я совсем пустая! Даже не помню, чтобы когда-нибудь до такой степени истощалась!
– Я недавно это проходил, – сказал я и, встав к стене, ударил по ошейнику. Мне показалось, что звук ещё больше изменился, но ошейник снова выдержал. Я ударил ещё несколько раз, но он продолжал держаться.
Хотелось довести эту ситуацию до конца и использовать этот шанс по полной программе. Но вставал выбор как именно. Либо заряжать Машу, чтобы она могла снова попробовать применить заклинание, но это займёт время. Либо, применять его самому со своими жалкими пятью процентами потенциала, и повторить это много раз, надеясь на накопительный эффект. Хотя я вообще не был уверен, что это так работает. Может быть, заклинание либо сработало, либо нет, и все промежуточные варианты – это просто плод моего воображения. И то, что звук от ударов по ошейнику странный и меняется, тоже мне могло почудиться.
Однако лучше маленький шанс, чем никакого, и поэтому я, бросив камень, положил руки на свой ошейник и начал применять заклинание раз за разом.
Было просто удивительно, как быстро убывала у меня мана. При пониженном магическом потенциале, её расход очень сильно увеличивался. Была какая-то обратная пропорциональность. Мы получали меньший эффект, по более высокой цене. Интересно, а работает ли это в другую сторону? Ну, типа если каким-то образом развить свой магический потенциал, а раз его можно уменьшить, то наверняка можно и увеличивать, то цена в мане, получается, должна падать? Тогда мана должна использоваться более экономно и эффективно? На досуге нужно будет обдумать это как следует. Только вот когда он будет, этот досуг?
Теперь становилось ясно, почему Маша так быстро обнулилась. В общих чертах это и раньше было понятно, но сейчас я прочувствовал это на себе. Не знаю, сколько раз я успел применить заклинание, по ощущениям чуть больше десяти, когда и мой светоч погас. И вовсе не потому, что у меня закончилась мана. Её было ещё много. Просто магия перестала работать.
– Всё, – сказал я, – нас отключили!
– Как? – потрясённо сказала Маша, хотя сама эту гипотезу недавно и выдвинула. Не хотелось верить в то, что мы остались совсем без магии, – теперь получается и мана не нужна… – добавила она упавшим голосом.
Мы находились в полной темноте и не могли зажечь даже крохотный светоч.
– Это полбеды, – сказал я, пытаясь нащупать на полу свой обломок кирпича, которым я до этого долбил ошейник, – главное, чтобы они не знали, где мы. Вот что меня больше тревожит.
– Ты думаешь, они знают? – спросила Маша.
– Пятьдесят на пятьдесят, – ответил я, наконец-то найдя свой кирпич, – либо знают, либо нет. И встав к стене, я снова ударил по ошейнику. Мне показалось, что звук стал совсем другим, но ошейник снова выдержал. Я ударил ещё раз, потом ещё и ещё… продолжал бить, но не бездумно, а каждый раз стараясь сделать это максимально точно и сильно. К тому же в темноте было легко промахнуться и залепить себе куда-нибудь. А этого мне очень не хотелось. Но и останавливаться я не собирался.
Через несколько ударов Маша вдруг вскрикнула.
– Что? – спросил я.
– Что-то хрустнуло! – сказала она, – звук был другим!
Мне вроде тоже показалось, но я не был уверен, потому что все эти удары отдавались у меня в голове и уже слились однообразную вереницу.
– Да? – я ударил ещё раз, и теперь мне тоже показалось, что внутри что-то, как будто, совсем чуть-чуть хрустнуло.
Я ударил снова, и теперь этот хруст послышался уже более явно.
Чтобы проверить, есть ли эффект, я попытался создать светоч. И надо же, у меня это получилось! Правда, светоч вышел размером буквально с булавочную головку и горел неровно, а мерцал как лампочка, получающая нестабильное питание. То почти угасал, то вдруг разгорался с новой силой.
– Получается! – радостно вскрикнула Маша.
– Ага! – воодушевлённо сказал я и начал с увеличенным энтузиазмом молотить по ошейнику.
Энтузиазм привёл к тому, что я всё же залепил себе в подбородок. Но меня это не смутило, и я продолжал бить, глядя, как по чуть-чуть растёт мой светоч, хотя его горение было по-прежнему максимально неровным.
В неровном свете я видел горящие надеждой Машины глаза, которая понимала, что если сейчас получится разбить ошейник, то мы будем частично свободны! Во-первых, друг от друга – а быть связанными это очень, очень, очень неудобно! Особенно в такой сложной ситуации. А во-вторых, мы могли снова обрести магию, которую у нас так вероломно отобрали. И да, избавившись от ошейников, мы по-прежнему будем находиться неизвестно в какой дыре, из которой непонятно как выбираться, но, по крайней мере, чувствовать себя будем полноценными. А то это ущербное положение, в которое нас поставили, уже порядком надоело.
После очередного удара, в ошейнике что-то прямо сильно треснуло, но он продолжал сохранять свою форму. Однако светоч вдруг вспыхнул раза в два светлее. Видимо, общая целостность ошейника влияла на его «работоспособность». Чем больше нарушалась его структура, тем хуже работала блокировка магии.
– Если я могу зажечь светоч, – сказал я, улыбаясь, – значит, мой потенциал ко мне частично вернулся, и значит, я снова могу попробовать применить заклинание!
Внутренне я уже был почти на сто процентов уверен, что доконаю этот ошейник. Ведь прогресс хоть и медленный, но был.
Я протянул Маше кирпич, и она с готовностью его взяла на сохранение.
Положив руки на ошейник, я ещё несколько раз применил заклинание, после чего взял у Маши обратно кирпич, подмигнул ей, и хорошенько размахнувшись, ударил по ошейнику.
Удар получился звонким, а эффект совершенно не такой, что мы с Машей ожидали. Точнее, возникли неожиданные последствия разрушения ошейника.
Мой светоч, который всё стремился разгореться поярче, вдруг вспыхнул с невероятной силой, совершенно нас ослепив и увеличившись в размерах почти до метра! Я тут же его «прикрутил», но видеть мы не могли ещё долго.
То есть, произошла наглядная демонстрация, что даже на поддержание малюсенького светоча при ограниченном потенциале, уходит столько маны, сколько нужно на такой гигантский светоч, как получился сейчас, когда ограничение резко исчезло. Хорошо ещё, что светочи вообще по мане не очень затратная штука, а то мы давно бы все ресурсы на них потратили.
– Ничего не вижу! – жалобно сказала Маша.
– Сейчас пройдёт, – успокоил её я, – но я уже без ошейника! Иди сюда!
Я решил не ждать, пока зрение восстановится. Мы с Машей на ощупь нашли друг друга, и я один раз применил заклинание к её ошейнику. Этого было достаточно, ведь мой потенциал был полным!
Только вот разбивать его я немного повременил, до момента, когда можно будет хоть что-то видеть, чтобы не травмировать ненароком девочку.
Когда зрение более или менее вернулось, я поставил Машу к стене не своё место, и легонько тюкнул кирпичом по ошейнику. Он раскололся сразу и осыпался вниз дождём из осколков. Ненавистный тросик упал нам под ноги.
– Ка-а-а-а-а-айф! – сказала Маша, ощупывая свою шею, – ой! – вдруг обеспокоилась она, – у тебя кровь!
Оказалось, что я поранил-таки шею. Оно и не удивительно, ведь и долбил много по ошейнику, и разрушался он постепенно, вот в какой-то момент и рассёк себе кожу.
Маша осмотрела рану и успокоила меня, что мол, ничего страшного, просто царапина. Хорошо бы её чем-нибудь обработать, да жаль нечем.
Сжав зубы, я сам себе её слегка прижёг огоньком плазмы. Лучше, чем ничего.
– Ну что, уходим с этого места? – спросила Маша, когда мы закончили.
– Погоди, – сказал я, – не знаю, видят ли они, где находится ошейник, но я хочу, чтобы от него вообще ничего не осталось.
Машин рассыпался на мелкие осколки, а мой развалился на несколько частей. Я применил к тому что осталось заклинание ещё раз и раздолбил обломки кирпичом. Потом свернул тросик в небольшой моток и проделал с ним то же самое, превратив практически в пыль. На всякий случай, чтобы не думать и не сомневаться.
В общем, то, что осталось от нашей с Машей связки, превратилось в мелкий мусор. Если они раньше и могли нас как-то отследить, то по этим рассыпанным осколкам вряд ли.
– Ну что? В какую сторону? – спросила Маша.
– Раз мы не знаем куда лучше, давай доверимся судьбе и разыграем вариант в «камень, ножницы, бумага»? – предложил я.
– Давай! – тут же с улыбкой согласилась Маша.
Настроение у неё, после того как мы избавились от ошейников, заметно улучшилось, и пусть маны пока что не было, но она всё равно чувствовала вернувшиеся силы и балдела от этого.
– Если выигрываешь ты, мы идём туда, – махнул я рукой в один рукав коридора, – если я, туда, – указал я в другой.
– Ага! – улыбаясь, кивнула Маша.
– Готова? – спросил я, и Маша кивнула, – камень, ножницы, бумага, раз, два, три! – сказал я и выбросил ножницы.
– Ха! – торжествующе сказала Маша, которая держала напротив моих растопыренных пальцев кулачок, – я выиграла!
– Думаешь, это хорошо? Мы же не знаем, какой вариант лучше! – заметил я.
– Ну и что? – пожала плечами Маша, – победа есть победа!
– Тоже верно! – улыбнулся я ей, – как же хорошо при нормальном свете! Я так тосковал по своему светочу! И как только люди раньше, до магопокалипсиса, без них жили?
– Понятия не имею! – сказал Маша, не переставая улыбаться.
Я поднял с пола каску и напялил её на себя.
– Ну-ка, попробуй меня толкнуть, только аккуратно! – попросил её я.
Маша попробовала, но ничего не случилось.
– Работает! – обрадовалась Маша.
– Ага! – сказал я, – наверное, как и говорил нам Серёжа, это просто артефакт, который вот так не отключишь, как наши ошейники.
– Фу-у-у-у-у-у! – скривилась Маша, – не напоминай мне про них!
– Тебе не нравилось быть привязанной ко мне? – поддел я её.
– Дело не в тебе, а в ограничениях и насилии над нами, – сказала Маша.
– Ты права. Но что-то в этом такое было! Командная работа, когда ошибка одного, может привести к гибели обоих. Я бы сознательно на такое никогда не согласился, но раз этот опыт был, нужно попытаться извлечь из него пользу, – сказал я.
– Ну, ты извлекай, расскажешь потом, чем дело кончилось! – сказала легкомысленно Маша.
Девочки – такие девочки!
Я не стал с ней спорить, и мы бодро зашагали по коридору, в «выигранном» Машей направлении. Нас переполняло чувство эйфории, как будто всё уже закончилось. А ведь прошлая наша попытка побега, без ошейников и тросиков привела к ухудшению ситуации. Сейчас мы просто вернулись к тому же самому раскладу. Снова где-то в коммуникациях, не имея никакого представления, как отсюда выбираться.
Но почему мы должны лишать себя возможности радоваться пусть и маленькой, но победе? К тому же эта маленькая победа могла привести нас к большой, ведь мы теперь полностью могли пользоваться своим потенциалом. Только вот с маной пока не всё хорошо…
Вспомнив про это, я запустил руку Маше в волосы. Надо «подкормить» девочку.
Она одарила меня благодарным взглядом, но ничего не сказала, а только улыбнулась.
2. Когда же это всё закончится?
Коридор довольно быстро привёл нас в очень большой зал с низким потолком. Как и сам коридор, по которому мы сюда пришли, зал выглядел старым. Слишком старым.
– Вот что странно, – задумчиво сказал я, – насколько я помню, на этом полуострове был пустырь. Вот прямо здесь, где сейчас стоит «Остров Мечты». Только речной вокзал был на берегу, там, где я на вас наткнулся, и вроде всё. Ну, может быть так, по мелочи ещё что-то было. Но крупных построек я не помню. А вот это место, да и некоторые другие, где мы бегали, выглядит старым. Ведь парк развлечений возвели не так уж и давно, и технические подземные уровни не должны были успеть так состариться.
– А может быть, здесь раньше было что-то другое, просто его снесли, и потом место пустовало. А подземные штуки все остались и их не стали трогать. Может такое быть? – спросила Маша.
– С одной стороны да, но с другой, когда строят что-то большое, всегда проверяют, что под ним. И очень странно, если они начали возводить «Остров Мечты» прямо на старых сохранившихся тоннелях и коммуникациях, – сказал я.
– Знаешь, учитель говорил, что с пришествием магии многое в мире стало меняться, – на слове «учитель», я поморщился, но Маша не обратила на это внимания, – причём меняться именно физически. Не все разрушения в городах, дело рук людей. Кое-что происходит магическим образом. Но не только рушится, иногда наоборот. Говорят, очень часто в неожиданных местах вырастают новые здания. Вот прямо из-под земли! Представляешь?
– Да, это я знаю. Бывает ещё, что и искусственные переносы делают. Мы вот недавно забрались на одну подземную базу к мощной группировке, так вот там совершенно очевидно работали инженеры. Маги-инженеры. Мы даже слышали, как местные про это там разговаривали. И очень многое было создано там искусственно, а что-то перенесено из других мест. Но это масштаб деятельности большой, немногие могут себе позволить такое строительство, – сказал я.
– Ну, Воланд-то наверняка может, – сказала Маша.
– Да, но всё это обычно делается с каким-то смыслом. Должен быть какой-то план, какая-то цель. А здесь что? К и так обширным коммуникациям добавлено ещё много других, которыми не пользуются. А ведь нам рассказывали, что есть ещё многоуровневая подземная парковка, где тоже проходит часть игр. Закрытая часть, – сказал я.
– Может быть, это заготовка? – предположила Маша.
– В смысле? – не понял я.
– Ну, какие-то идеи есть, но они их ещё не успели реализовать. Руки не дошли. Но место сюда перенесли, когда была такая возможность, и всё тут только начинало организовываться. Может быть, здесь тоже планировались какие-то этапы, вроде тех, где мы сначала лазили. Те места тоже не были похожи на построенные для парка развлечений. Что-то явно инородное. И это точно такое же, просто сегодня не используется, – сказала Маша.
– Наверное, ты права. Не могут же они сразу всем пользоваться, наверняка есть определённый резерв и простаивающие сектора. Сейчас вот идёшь по городу, видишь руины здания, а оказывается, что под этой горой битого кирпича находится целая военная база, где идёт своя жизнь… а снаружи так и не скажешь. И такое встречается очень часто. Как будто все, кто остался в городе, начинают постепенно закапываться под землю, – сказал я.
– Может быть, здесь безопаснее? – Маша оглядела пустое помещение, – никто не вломится через стену, большая бомба не разрушит здание. Да и от чужих глаз подальше. Как ты и сказал, снаружи вроде бы ничего нет, а внутри целый мир.
– Но здесь не так, здесь и снаружи ого-го наворочено, – сказал я.
– А как думаешь, почему? Почему они так смело себя ведут? – спросила Маша.
– Излишняя самоуверенность? Или, может быть беспечность? А может быть, это как раз способ заманивать сюда новых людей, но так, как будто их здесь не ждут и им здесь не очень рады. И, мол, место в этом «раю» ещё нужно заслужить, – сказал я.
– Не слишком сложно? – спросила Маша, – мне кажется, обычно всё гораздо проще.
– Когда знаешь ответ, всё кажется простым. А когда не знаешь, то ломаешь голову над чужими мотивами и логикой поведения. Вот когда вы нападали на убежище, мы тоже всю голову сломали, зачем вам это надо. А ответ оказался простым. Простым, да вот только мы его не знали и не могли даже такого предположить, – сказал я, – понятия не имели про это «зерно».
– Я и сейчас про это почти ничего не знаю. Учителю оно было зачем-то нужно, причём очень срочно. Но зачем, он нам никогда не рассказывал… по крайней мере мне, – сказала Маша.
– А сама ты не догадываешься? Может быть, по чужим разговорам сложилось какое-то мнение? – спросил я.
– Ну, – задумчиво сказала Маша и закатила глаза к потолку, – учитель был сильно болен. Что-то связанное с возрастом. И даже магия не могла помочь, по крайней мере та, которую он смог на себе испытать. Лекари ведь обычно травмы и раны лечат, но омолаживать не умеют. А вот это зерно вроде бы может исцелять и продлевать жизнь. Вроде бы даже вплоть до бессмертия, но это не точно.
– Это похоже на мотив, – сказал я, – пытаться разорить убежище, чтобы избежать смерти. Это его ни в коем случае не оправдывает, но делает его поведение, по крайней мере, понятным.
Когда Маша закатила глаза наверх, то вниз так и не опустила, а продолжала разглядывать потолок. Заметив это, я тоже посмотрел, что же такого интересного она там увидела.
В потолке было много отверстий. Как будто раньше там крепилось много чего, но потом всё это сняли и вывезли. Однако привлекло Машино внимание не это. Там были надписи. Самая большая гласила:
«Сеня Мурманск 62»
Было ещё много других имён и других городов, но везде стояло шестьдесят два.
– Шестьдесят два, это год? – спросила Маша, видимо, думая о том же, о чём и я.
– Скорее всего. Обычно пишут год… можно предположить ещё, что кто-то родился в шестьдесят втором, но это вряд ли, – сказал я.
– Давно… – протянула Маша, – интересно, где сейчас все эти люди?
– Не думаю, что все они живы… скорее даже большинства уже нет, просто в силу возраста. И даже магопокалипсис здесь ни при чём, – сказал я.
– Грустно… – сказала Маша.
– Жизнь! – возразил я.
– Так что? Куда дальше? – спросила Маша и посмотрела на меня, ожидая, что я предложу.
– Вот смотри, давай порассуждаем, – начал я, – это место старое, и с большой долей вероятности, было перенесено сюда специально.
– Но это не точно! – на всякий случай уточнила Маша.
– Неточно, но, скорее всего, – сказал я, – так вот. Я всё время пытаюсь понять, где мы находимся относительно самого здания «Острова Мечты».
– И как успехи? – спросила Маша.
– Честно говоря, не очень, – улыбнулся я, – я просто пытаюсь сориентироваться, куда нам нужно стремиться, чтобы найти выход отсюда. Ведь наша основная цель, убраться с этого острова… и «Мечты» и вообще.
– Но для этого нужно вылезти из-под земли, – с пониманием кивнула Маша.
– И желательно не как в прошлый раз, посреди их города. Оттуда выбраться будет сложно, – сказал я, – но я уверен, что какие-то неучтённые и неконтролируемые дырки должны остаться. Ну не может их не быть.
– Проблема только их найти! – сказала Маша.
– В точку! – кивнул я, – но, поскольку мы не знаем, как это сделать, то эта задача отходит на второй план.
– А что же на первом? – удивилась Маша.
– На первом нам нужно так же, как в прошлый раз, найти укромное место и восстановить запас Маны. Если они нас потеряли, на что я очень рассчитываю, то после острой фазы поисков, они пойдут на спад. И я очень надеюсь, что мы найдём такое место, где эту самую острую фазу сможем пересидеть.
– А потом? – спросила Маша.
– А потом, при полном потенциале и заряженные маной до макушки, начнём аккуратно искать выход, стараясь не заявлять о своём присутствии. Было бы идеально, если бы они думали, что мы сгорели в том пожаре, но они не такие дураки, чтобы в это поверить. Да и останки должны быть, а их они не найдут. Если не получится напасть на наш след, через некоторое время им не останется ничего, кроме как думать, что мы сбежали. Может телепортировались, мало ли? Вдруг был у нас такой дар в загашнике? – сказал я, – ну не смогут они бесконечно нас искать, тратя на это всё время и все силы.
– Но этот план сработает, только если мы найдём такое место, верно? – спросила Маша.
– Да, и эти заброшенные коммуникации вселяют в меня надежду, что такой шанс есть. Я уверен, что они знают про все эти места. Но не будут же они патрулировать их круглосуточно всем городом. Так что, всё упирается в укромное место. И пока у нас ещё есть небольшая фора, нужно посвятить её поиску такого места, – сказал я.
– Так чего же мы ждём? – спросила Маша, – время-то идёт!
– Мы думаем, рассуждаем, планируем, – сказал я, – у меня тоже нет готовых ответов на всё. Сейчас, разговаривая с тобой, я и для себя тоже многое понял. Только сейчас у меня картинка в голове более-менее сложилась, и стало понятно, что делать. Но ты права, стоять на месте смысла нет. Нужно двигаться.
Из зала было много выходов. У нас не было никаких предпочтений, куда именно идти. Поэтому мы начали обходить эти проходы справа налево, думая, что может быть, они сами подскажут нам куда лучше идти. В общем, мы хотели увидеть какой-нибудь знак или подсказку.
Меня заинтересовал пятый по счёту проход.
– Что в нём хорошего? – спросила Маша.
– Ничего, – сказал я, – именно этим он меня и привлёк.
– Поясни мне свою мысль, а то я что-то не понимаю… – потрясла головой Маша.
– Тут, конечно, всё заброшенное и запущенное, но именно этот проход выглядит самым невостребованным, – сказал я, – какие-никакие, а следы пребывания людей везде встречаются, пусть и очень старые. А этот выглядит так, как будто сюда вообще никто и никогда не ходил… во, смотри, даже тенёта поперёк входа висит. Так и манит меня этот коридор, так и манит.
– Я не против пойти туда, – сказала Маша, – у меня своих предпочтений никаких нет!
После нашего побега и освобождения от ошейников я заметил, что Маша стала мне больше доверять и не пытается вопреки моим предложениям продавить свои. Наверное, эти несколько успешно организованных мной манёвров, добавили мне авторитета в её глазах, и она теперь во всём стала полагаться на меня. Это было неплохо, не придётся лишний раз спорить по пустякам.
– Только давай очень осторожно, – сказал я, – нужно постараться, чтобы на полу не осталось отпечатков нашей обуви, и тенёту желательно не повредить. Пусть всё будет нетронутым, если икать нас будет кто-то дотошный и внимательный.
– А если невнимательный, то это не сыграет роли, верно? – улыбнулась Маша.
– Верно, но мы всё равно об этом позаботимся! – сказал я.
Этот коридор, как и зал, носил много следов на своих стенах. Отверстий от крепежей было просто море. Но все они зияли пустотой.Мы прошли через пустой дверной проём как могли аккуратно и двинулись дальше.
Постепенно в коридоре появился заметный уклон вниз, и влажность, которая и так на этом уровне была высокая, стала ещё более заметной. На стенах появился заметный конденсат, пол под ногами тоже стал влажным. Честно говоря, меня это немного озадачивало.
– «Остров Мечты» стоит ненамного выше уровня реки, – сказал я, – мне кажется, что большая часть подземных коммуникаций находятся ниже уровня воды. И подземная парковка в том числе. И мы сейчас тоже должны быть ниже.
– Это ты к чему? – слегка томным голосом сказала Маша, потому что я заряжал её на ходу, чтобы не терять времени, и она немного прибалдела.
– Влажность высокая. Думаю, не придём ли мы сейчас к какому-нибудь затопленному участку? – сказал я, – а то ведь может получиться так, что придётся возвращаться!
– Хочешь вернуться и выбрать другой коридор? – спросила Маша.
– Да нет, раз уж идём, то нужно посмотреть, где окажемся. Так-то мне всё нравится. Как будто мы в самом деле забираемся в такую дыру, где нас никогда не найдут! – сказал я.
– Да уж, самим бы потом суметь выбраться, – сказала Маша сакраментальную фразу, которая уже всплывала во время наших злоключений.
Да, здесь было важно не перехитрить самим себя и не загнать в такую дыру, из которой мы потом сами не сможем выбраться. Но приходилось рисковать, деваться было некуда. Если нас найдут, то в лучшем случае продолжится эта канитель в лабиринте с непонятным финалом в итоге. А то, что может быть в худшем, не хотелось даже и думать.
Коридор стремительно деградировал. Он постепенно превращался в пещеру, и это было явным свидетельством вмешательства магии. Я видел недавно нечто подобное на базе Тритона. Значит, эти подземные коммуникации, в самом деле, перенесли сюда искусственным образом. Резервная игровая зона? Вполне возможно!
Вскоре до нас долетел звук льющейся воды. Странно, но ладно, идём дальше.
Через некоторое время мы вышли в пещеру с небольшим водопадом. Вода падала в небольшое озерцо, и оттуда ручьём убегала в трещину скальной породы. Куда? Вопрос интересный, если мы ниже уровня реки на полуострове. Но я не геолог, или кто там это изучает, так что, какая разница?
Мы остановились на небольшом выступе, где-то на середине высоты пещеры. Внизу было озеро, вверху полукруглый свод.
– Уютненько, но сыроватенько! – сказала Маша.
И она была права, влажность здесь просто зашкаливала. Причём было довольно прохладно.
Я давно заметил, что грязь с налипшими перьями, в которой мы были полностью вымазаны, и которая к этому моменту уже подсохла и превратилась в корку, что иногда отваливалась целыми кусками, стала отсыревать. Теперь она снова была почти мягкой, и перья от влаги тоже начали слипаться.