Czytaj książkę: «Германия Магна. Перевод с древнегреческого с комментариями Александра Козинского»

© Клавдий Птолемей, 2018

ISBN 978-5-4493-7011-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Давно интересуюсь древней историей славян. Почему же я ищу упоминания о славянах в тексте, посвященном древней Германии? Птолемей, античный географ II века нашей эры писал о неких венедах, живших на берегах Венедского залива (Балтийского моря). Этих венедов историки обычно считают славянами, хотя и не все. Венеды упоминаются в главе об Европейской Сарматии, западная граница которой проходила по Висле. И вот мне подумалось, а вдруг славяне жили и к западу от Вислы. В западной Европе задолго до нашей эры жили ведь некие венеты. Разве не могли они быть родичами венедов? Более того, римский историк также II века н. э. Тацит в своем описании Германии называл балтийских венедов тоже венетами. И еще наш летописец Нестор в своей «Повести временных лет» (ПВЛ) писал, что славяне пришли на свои нынешние земли с запада, более конкретно – из Норика (нынешней Австрии). Вот почему я и решил проверить Птолемеево описание Германии Магна (Великой Германии) на предмет наличия каких-то упоминаний о славянских племенах.

В официальной науке господствует мнение, что славяне появились на исторической сцене в V – VI веках нашей эры. Считается, что одним из первых о них писал готской хронист V века Иордан: «… на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами». О славянах и антах чуть позже писал также историк VI века византиец Прокопий Кесарийский, но при этом называл их предков спорами. По-гречески это означает «рассеянные». В XVI веке считалось, что слово «Россия» происходит от «рассеянные», о чем писал австрийский дипломат и ученый Герберштейн. Разумеется, это чушь. Изучая афганский словарь (считаю афганский язык родственным скифскому и сарматскому), наткнулся на слово «спор» (всадник). Всадниками могли себя называть кочевники скифы и сарматы. На территории Русской равнины они, разумеется, были предшественниками славян и с этой точки зрения их «предками». Впрочем, союзы скифов и сарматов были полиэтническими и в них наряду с иранцами наверняка входили и литовские и славянские племена. Славянским, без сомнения, было «скифское» племя будинов. Его название, видимо, образовано от славянского «буда» (селение) – будины жили осёдло и даже имели города. И кстати, этноним «скифы» (правильнее «скиты») лучше всего объясняется из русского языка от слов «скитаться» (кочевать), «скот» (основа жизни кочевников) и «скит» (пУстынь, пустыня, степь).

Многие ученые, в том числе российские, отказываются верить, что предками славян были венеты. Иордан и в самом деле в своей «Гетике» написал много такого, что кажется несуразным. Возвеличивая свое племя, он писал, что готы, например, воевали с египетскими фараонами. Венеты же были хорошо известны по античным источникам. О венетах (энетах) писал Геродот. Тит Ливий посвятил им первый абзац в своей «Истории Рима»: адриатические венеты были союзниками Рима. В то же время были известны галльские бретонские венеты (с ними жестоко воевал Цезарь), а также винделики, жившие в нынешней Баварии (их истребили и изгнали оттуда сыновья Октавиана Августа) в 15 году до нашей эры. Все эти племена традиционно считаются «кельтскими», то есть неславянскими. Лишь группа словенских ученых (Йожко Шавли, Матей Бор и Иван Томажич) на основе сравнения языка адриатических венетов с диалектами словенского языка утверждали, что эти венеты были славяноязычны. Но их мнение западное научное сообщество просто игнорирует.

Правда, ранее научное сообщество готово было согласиться с тем, что балтийские венеты (венеды) были предками славян. Это мнение подкреплялось тем, что немцы издавна называли славян вендами, а финны и эстонцы до сих пор называют русских «вене». О венетах (венедах) писали еще во II веке н. э. Тацит и Птолемей. Однако после начала реформ в СССР с усилением позиций западников появились авторитетные российские историки, которые утверждали, что и балтийские венеты не были славянами, а представляют некий неславянский субстрат, на место которого в V – VI веках нашей эры явились славяне и ассимилировали их, унаследовав их имя в глазах германцев.

Что ж, похожая история имела место в германской истории. Немцы, завоевав территорию древней Пруссии, стали называться пруссаками (Preusler). Также англосаксы, завоевав кельтскую Британию, теперь официально называют себя британцами.

Балтийские венеты по большей части жили на севере современной Польши. Анализ польской топонимики приводит к мысли, что в древности летто-литовские племена занимали всю территорию Польши. Так название Одры происходит, по моему мнению, от литовского слова audra (бурная). И известное римлянам второе туземное название данной реки (Виадуа) от литовского vėjas (ветер) и славянского «дуть» – «Ветродуйная» – кажется, подтверждает эту гипотезу. Горы Судеты, скорее всего, получили название от литовского племени судетов (судавы, судины, ятвяги). Некие судины, согласно Птолемею, жили в тех краях. Топоним «Бескиды» (северные хребты Карпат), полагаю, происходит от литовского skidas (щит) с литовской приставкой «be» (о, об) – «Ощитненные горы». И в самом деле, в Карпатах многие горы содержат в своем названии слово «щит», например, Герлаховский Штит. Висла (Вистула) также носит литовское имя от глагола visti (плодиться) – «Плодородная». Славянизировавшее Польшу племя лехов (ляхов) могло прийти с реки Лех в Баварии (Винделике). Это, кстати, согласуется с версией «Повести временных лет» (ПВЛ) о том, что древней прародиной славян был Норик (современная Австрия). Славянизация литовских племен шла и на территории России. Так было славянизировано литовское племя галиндов, которое в наших летописях именуется голядью. Так что на многих территориях литовские племена предшествовали славянам и были ими ассимилированы. Так что же венеты на Балтике были литовским племенем? Название «венеты» литовское?

Готов был бы согласиться, что венеты могли быть родственны литовцам. Однако и славяне, как никто больше, тоже родственны литовцам по языку. Ученые признают, что некогда существовала славяно-балтская племенная общность с общим языком. И этот язык был больше похож на литовский хотя бы потому, что литовский язык больше всех других индоевропейских языков Европы походит на древний индийский священный язык санскрит (после него вторым по похожести идет русский). В литовском языке есть слово gentis (племя), которое фонетически близко к этнониму «венеты» (энеты). Впрочем, подобное слово было и в латыни – genus (род). Отсюда оно попало во многие европейские языки. Но в славянских языках было подходящее слово еще более близкое к этнониму «венеты». Какое?

В древних славянских языках, как и в современном литовском языке, было много носовых гласных. В кириллице были соответствующие буквы для них, называемые юсы. Сегодня большое количество носовых гласных сохранилось только в польском языке. Известное во всех славянских языках слово «вече» (народное собрание) в древности должно было произноситься как «венче». Это «венче» было бы родственно польским «вянзка», «звензек» (связка, союз). В этом смысле оно лучше всего соответствовало бы понятию «собрание». Но вече было не просто собранием неважно кого. Это явно было собрание говорящих (вещающих) на одном языке – народа, племени, ветви (в смысле «часть народа»). Индийское слово «ванш», кстати, означает «род». Очевидно, подобная лексема существовала в литовском и славянских языках. В литовском языке есть слово veislė (порода, род), которому в славянских языках родственно слово «весь» (деревня). Оба эти последние слова явно родственны слову «вече». Итак, получается, что ближе и адекватнее объяснение этнонима «венеты» от древнеславянского «венче» (вече).

Но как же быть с адриатическими и бретонскими венетами, и с винделиками? Они-то были кельтами?

Разберемся для начала, что означает этноним «кельты». До сих пор признанного наукой толкования слова «кельт», по данным «Википедии», не существует [wikipedia.org›wiki/Celts; en.wikipedia.org›wiki/Celtae]. И причиной этого является то, что толкование искали только в языках островных кельтов и бретонском. Доходит до того, что этноним «кельты» объявляют всего лишь кабинетной реконструкцией, предложенной валлийским лингвистом Эдвардом Ллуйдом для языков валлийцев, бретонцев и гэлов (ирландцев и шотландцев). Между тем, этноним Κελτοί был известен грекам, по крайней мере, с 517 г. до н.э.

Как ни странно, этноним «кельты» свободно объясняется именно из литовского языка. В нем существуют следующие этимологии: kiltis (племя), keltuva (стадо), keliauti (кочевать). Даже ойконим Lietuva (Литва) хорошо с фонетической точки зрения приводится к формам Hltuva и Kltuva (Кельтува – страна кельтов). Из литовского словаря можно найти подтверждение известному мнению о том, что слово «кельт» означает «топор» или «молот». По-литовски skelti означает «колоть» (раскалывать), а skeltuvas – колун (частица s- здесь приставка).

Из этого я сделал вывод, что именно литовцы являлись эталонными кельтами и в древности были кочевым племенем скотоводов. Кстати, литва даже в своих лесах на Балтике славилась своей легкой конницей, обычно характерной для кочевников Востока. Почти все названия литовских племен можно истолковать как «всадники». Например, «ятвяги» – «копейщики» или «бегающие на конях» Название племени ятвягов, по-литовски jotvingiai, можно вывести от joti (ездить верхом) и vengti (бегать). Аукштайты (от слова aukštutinis) – «высокие» или «верховые». Массу литовских топонимов можно найти в лесостепной зоне Украины. Например, «Ворскла» – от vairus (красиво) и klajoti (кочевать) – «Красивое Кочевье».

Что же касается западных кельтов, то они, думаю, были потомками киммерийцев. Это была версия большого числа европейских кельтологов (Потоцкий, Раулингсон, Боннель, Карпентер). Самоназвание валлийцев «кимри», и кроме того в Западной Европе имеется много важных топонимов, происходящих от этнонимов, сходных с именем данного народа: «Камбре» (Франция), Умбрия (Италия), Нортумберленд (Англия), Хаммерланд (Дания), Гамбретта (Чехия – ныне горы Шумава). Амбронами называли себя в древности лигурийцы. Киммерийцы и литовцы-кельты, вероятно, находились между собой в напряженных отношениях: по-литовски «чемер» означает «черт».

Литва, как сказано выше, была союзником скифов. «Скифское» племя сколотов (людей с топорами-колунами) на самом деле было литовским. Возможно, они и были скифами-пахарями, занимавшимися подсечным земледелием. Литовским, полагаю, было и племя крымских тавров. Видимо, tauras (бык – по-литовски) был тотемным животным этого племени. В статьях «Крым-Таврида, тавры и славяноязычные племена Малой Азии» и «Еще раз о том, кем были первопоселенцы Крыма-Тавриды» я подробно разобрал вопрос о таврах и их славянских потомках тавричах.

Литовскими и славянскими могли быть многие племена Западной Европы. Но для того, чтобы установить этот факт, мне нужно было самостоятельно перевести с древнегреческого языка хотя бы некоторые главы наиболее подробного географического описания Европы (и других стран) – «Руководства по географии» александрийского ученого II века нашей эры Клавдия Птолемея. Почему самостоятельно и почему именно с греческого? Потому что, как я убедился, латинские переводы Птолемея (писал он на греческом) содержали в себе важные искажения. Например, в описании Норика в греческом тексте Птолемея стоит: «Держатся у северной границы провинции, главным образом, сеоваки (Σεουακες) и алауны (Аλαυνοι). А в латинском переводе сеоваки значатся как просто Sevaces (севаки). Разница, на первый взгляд, невелика, но на самом деле имеет огромное значение. Каждый, кто немного знаком с юго-славянской лингвистикой, сразу поймет, что сеоваки это словаки. Так сербы вместо «Белград» говорят «Београд». Понял это и знаменитый германский ученый, составитель карт древнего мира Густав Дройзен. И в своей карте древнего Норика он обозначил алаунов, но не стал показывать сеоваков. Чтобы и мысли не появилось ни у кого, что словаки обитали в двух шагах от своей будущей столицы Братиставы во II веке н. э. По теории западных историков они должны были появиться на этой территории на 300 лет позже. Или вот, например, «германцы» квады, о которых писал Тацит в своей «Германии». У Птолемея они называются ковады (Κουαδοι), и говорится, что они владели железоделательными мастерскими. И всякий славянин сразу поймет, что «ковады» это кузнецы. Может быть, впоследствии они полностью германизировались, как германизировались позднее славяне-карантанцы (хорутане). Но изначально они были все же славянами, мастерами кузнечного дела.

Почему из всех территорий, на которых в древности жили венеты, я, прежде всего, перевел и прокомментировал 11 главу II книги «Руководства» Птолемея? Я исходил из того, что на территориях, завоеванных римлянами за 200—400 лет до Птолемея (Галлия и Иллирия) славянские и литовские племена уже в значительной мере романизировались. Но к северу от границ империи можно было найти чисто славянские и литовские этнонимы и топонимы.

Было еще одно важное обстоятельство. Оказалось, что координаты населенных пунктов вдали от Средиземного моря (в частности в Богемии) намного более точны, чем ближе к побережью. Ту же тенденцию я заметил и раньше, когда анализировал 5 главу III книги «Руководства» Птолемея «О положении Европейской Сарматии». Чем это можно было бы объяснить?

Я сделал предположение о том, что дошедшие до нас описания Птолемея (а в прошлом существовали и карты) имели намеренные искажения берегов Средиземного моря. Указанные карты и описания были предназначены в свободную продажу, и можно не сомневаться, что в их приобретении, пусть и за большую цену, были заинтересованы все средиземноморские пираты – греки, килликийцы, финикийцы и прочие. Время от времени римляне проводили глобальные кампании на море, истребляя кадры опытных пиратов. Но пиратство было настолько прибыльно в ту пору (сотни и тысячи торговых судов везли в Рим огромные суммы денег и других ценностей), что на место выбывших старых пиратских капитанов немедленно приходили новые молодые. И они-то особенно нуждались в картах морей. В конце концов, римское военно-морское ведомство, думаю, пошло на хитрость, разрешив пустить в свободную продажу специально сфальсифицированные карты Птолемея, а само получало от него гораздо более точные карты. И оно имело на это полное право.

Не сомневаюсь, что Птолемей составлял свои описания и карты на основе точных (насколько это было возможно в то время) данных, собранных специальными агентами-информантами, а не исходя из каких-то случайных сообщений случайных неквалифицированных путешественников. Таких групп квалифицированных информантов, несомненно, было несколько только в Европе. Посылка таких групп агентов была дорогим удовольствием и явно была бы не по карману такому частному лицу, как Птолемей. А наиболее заинтересованными в составлении точных карт империи и сопредельных стран были, конечно, власти империи. Так что они и оплачивали работу Птолемея с его командами, а также распоряжались результатами этого труда.

Косвенным доказательством существования относительно точных карт Европы еще во времена Птолемея, на мой взгляд, является так называемый Каталонский атлас [ru.wikipedia.org›Каталонский атлас]. По имеющимся сведениям, атлас был составлен на Мальорке по заказу арагонского короля Хуана I в 1375 году евреем Авраамом Крескесом. Первая карта атласа, представляющая бассейн Средиземного моря, отличается от ранних и даже от более поздних карт огромной и необъяснимой точностью. В этом можно убедиться при первом же взгляде на карту Крескеса, сравнивая ее хотя бы с картой 1588 года. Следует отметить, что карта Крескеса была выполнена по заказу Каталонского короля всего лишь за год, что исключает выполнение им самостоятельной съемки берегов Средиземного моря от Гибралтара до Азовского моря. И заплачено Крескесу согласно договора за атлас было 150 арагонских золотых флоринов и 60 майорканских фунтов: сумма абсолютно недостаточная, чтобы покрыть расходы на самостоятельную съемку охваченной атласом территории. Объяснить странности можно лишь тем, что в распоряжении Крескеса были точные карты и описания Птолемея, на основе которых он без особых трудов составил собственную точную карту. Единственным недостатком карты Крескеса является то, что она, что совершенно очевидно, по какой-то причине была ориентирована не на географический полюс Земли, а на ее магнитный полюс. Вероятно, Крескес использовал при составлении карты магнитный компас. Кстати, изображение магнитного компаса на его карте имеется.

Карты же Птолемея с искаженными очертаниями береговой линии морей, попав в руки средиземноморских пиратов, приводили к опасным для них навигационным ошибкам, в то время как сторожевые флоты римлян, имевшие более точные карты, получали преимущества. Но искажения береговой линии неизбежно приводили и к общим искажениям карт Европы, в том числе и ее внутриконтинентальных областей.

Известно, что изображение Италии на картах Птолемея (сделанным по его описаниям фламандским картографом Меркатором) было чересчур вытянуто в широтном направлении. Соответственно, точно так же было вытянуто и изображение Адриатического моря. (Любопытно, что Азовское море было чересчур вытянуто в меридиональном направлении – компенсация одного искажения другим?). Изображение восточного берега Адриатики также было искажено. Возьмем для иллюстрации на иллирийском побережье наиболее крупные города: Ядера (современный Задар); Сенья (Сень); Салона (Сплит). Их широты вычислены весьма точно. Ошибка не превышает 20 минут. Что касается долгот, то ошибка для Сеньи составляет приблизительно 6 градусов, для Ядеры – 9 градусов, для Салоны – тоже 9 градусов. Это просто огромные ошибки, которые нельзя объяснить лишь несовершенством методики определения долгот. Кстати, для Аквилеи, самого северного пора Адриатики, ошибка по долготе лишь 3,5 градуса, а для Анконы – 5 градусов, хотя даже для тогдашних мореплавателей не было ничего проще, чем убедиться, что Аквилея и Анкона находятся на одном меридиане – плыви себе точно на север и приплывешь из Анконы и в Аквилею. Абсолютно уверен, что тогдашние старые моряки, плававшие по Адриатике, это отлично знали. Искажение карт имело целью затруднить навигацию для молодых греческих пиратов, которые пожелали бы перебраться из Эгейского моря поближе к берегам Италии.

Разумеется, составляя фальшивые карты, Птолемей вынужден был искажать не только координаты береговых пунктов. Приходилось как-то согласовывать с ними и координаты пунктов, находящихся в глубине суши. Но чем дальше от моря, тем меньше было нужды искажать координаты пунктов.

Северные территории Европы, лежавшие у побережий Северного моря и Балтики, тоже были обсняты с большими ошибками. Но это уже не были намеренные искажения. Главная причина этих ошибок состояла в том, что нельзя было при тогдашних методиках настолько правильно отмерить долготы от Йерро для этих территорий, как это, по-видимому, удалось сделать для Средиземного моря. Ошибка по долготе в тех краях достигала нескольких градусов в сторону востока. И эта ошибка к тому же еще и нарастала по мере продвижения информантов Птолемея к востоку. Почему? По-видимому, это происходило потому, что, во-первых, они двигались морским путем вдоль извилистого морского берега и поэтому неправильно отсчитывали пройденные расстояния, во-вторых, видимо, Птолемеем были неправильно просчитаны, преуменьшены расстояния между отметками градусов долготы на этой широте. На карте Крескеса северные территории Европы тоже показаны с огромными ошибками.

А вот ближе к римской границе ошибка в долготах у Птолемея была намного меньше. Меньше даже, чем в Италии и Иллирии. Почему? Римлянам нужны были точные карты земель варваров, живших близ римской границы, потому что римляне собирались воевать на этих землях. И главным кандидатом на завоевание были богатые земли Богемии. В 170 году н.э., вскоре после составления карт Птолемеем, император-философ Марк Аврелий вторгался на эту территорию. Конечно, «в ответ на нападения маркоманов и квадов». В 180 году он собрался создать на этих территориях новые римские провинции Маркоманию и Сарматию. Вот почему эти территории заранее были обсняты сотрудниками Птолемея самым тщательным образом. Но засекречивать результаты этой части работы не было нужды. Во-первых, варвары вряд ли имели возможность приобрести даже фальсифицированные карты Птолемея, как это могли делать греческие пиратские кормчие, во-вторых, маркоманы, квады, сарматы и без карт хорошо знали свою страну. Да и соседние страны, как оказалось, тоже знали неплохо – дважды доходили до Аквилеи.