Czytaj książkę: «Психоз»
Долина с изумрудной травой была скрыта высокими горами, чьи вершины сияли снежными шапками и ледниками целый год. Среди деревьев встречались сосны, секвойи, ели и много лиственных растений – от дуба до клёна, из-за чего осенью это место превращалось в неописуемой красоты край с безумным буйством красок.
Рельеф был не совсем ровным – по краям шли речки, и вместе с ними долина на всём своём протяжении изгибалась то на север, то на юг, а кроме того, находящиеся внутри деревни и города часто стояли на холмах, между которыми тянулись поля и пастбища.
На одном таком, совсем недалеко от поселения, в котором проживало немногим больше трёх тысяч человек, рос старый клён, под которым сидел парень.
Худощавый, с добрыми карие глазами, вытянутым лицом, густыми волосами цвета безлунной ночи. В руках была книга, а рот с ровными зубами постоянно открывался, пока длинные и тонкие пальцы перелистывали какой-то старый том.
Тут с дерева свесилась вверх ногами девушка – у неё оказались ярко-зелёные глаза, живые и радостные, на носу и щеках были небольшие веснушки. При взгляде на волосы этой блондинки хотелось сказать одно слово – «холодный».
– …Ты только представь! Впервые длину экватора почти точно вычислил греческий математик Эрастофен Киренский, причём на самом экваторе он ни разу не был.
– Он же жил в Александрии?
–Верно… Где была величайшая библиотека в истории человечества.
– Я бы хотела там оказаться, увидеть эти книги, но ещё сильнее – оказаться там, на экваторе – ответила его подруга, спрыгнув с дерева: там всегда тепло и солнечно, а не как у нас – почти весь год туман и моросит, повезёт если летом хоть раз градусов 25 будет.
Парень закрыл книгу и встал рядом.
– Но там живут совсем другие люди…
– Зато они говорят на другом, не менее интересном и сложном языке, у них своя культура – ты бы не хотел из первых уст про такое узнать?
– Пожалуй…
После чего, взглянув на небо, они пошли в сторону домов. Эверетт и Шарлотта с самого детства были вместе, хорошо ладили даже несмотря на свои разные характеры. Конечно, было то, что интересовало обоих – например, неизведанное и загадочное, неважно было ли это загадками природы, мистикой или слухами.
Шарли была в постоянном движении, до десяти лет у неё постоянно были разбиты колени, а Эверетт оставался тихим и задумчивым. Такими они были и всю учёбу в академии, которая считалась довольно хорошей в их стране, пусть и была совсем недалеко от их родного города, который считался совсем уже захолустьем.
Большое здание с тремя корпусами из дерева, односкатными крышами и большой территорией с огромным количеством деревьев и небольшим прудиком. Внутри царила приятная полутьма, несмотря на огромные окна, через которые зимой почти всё тепло уходило, под ногами поскрипывали половицы, что также доставляло удовольствие. Шарли и Эверетт обожали это здание и его эстетику.
Особенно красиво тут было осенью – когда многочисленная растительность сменяла свой наряд на жёлтый, солнце всё ещё грело, а также невероятно живописно становилось весною – когда сходил снег и повсюду начинали бежать ручьи. В это время начинали распускаться цветы под окнами первого этажа, яблони покрывались прекрасной шубой бело-розового цвета.
У девушки была аллергия на цветение, так что какое-то время каждый год она мучилась, а Эверетт от весны получал мало удовольствия. Его манил лес в августе, когда становилось наиболее туманно и прохладно, а одежда намокала от влаги в воздухе после пяти минут на улице.
Время в школе для них пролетало неимоверно быстро – лишь последний год тянулся долго, был богат на события, хотя в школьной программе ничего интересного и нового не было.
В начальных классах они постоянно проводили время на переменах вместе – играли в какие-то игры, потом чаще стали загадочно смотреть в окна, затем всё чаще просто болтали на самые разные темы – от загадок человечества до обмена совсем глупыми и нелепыми шутками.
К слову, Эверетт любил больше всего историю, литературу и языки, коих они учили целых три. В них он был лучшим, однако Шарлотта могла потягаться с ним в истории, где они вдвоём оказывались лучшими каждый год, но её не интересовали ни языки, не литература на том уровне, когда ты мог часами болтать о структуре текста и анализировать древние поэмы… Ей по душе была экономика – с детства девочка мечтала стать предпринимателем.
Эверетт никогда не мог решиться на выбор специальности, почти всегда молчал в академии, да и в целом производил впечатление слишком спокойного и инертного человека на фоне своей гиперактивной подруги. Но это было не совсем так…
Почти весь год после учёбы, хотя бы раз в месяц, они очень долго шли домой, выбирая живописные маршруты. И в предпоследний год, когда они стали выглядеть так, как предстояло им всю жизнь, шли мимо сугробов, огибая деревья и холмы, пока где-то неподалёку лениво ползли машины с яркими фарами. Она – в длинной белой куртке, в которой всегда было тепло, чёрной шапке и сапогах, он – в пальто до колен, шарфом цвета индиго (подарок девушки) и без шапки.
После целого дня, проведённого вместе, они расходились на перепутье дорог, откуда вверх шла тропа к её дому, а в сторону горы – к особняку его родителей. И тут, проведя рукой по волосам, Шарли чуть ли не закричала:
– Моя серёжка!
– Что такое?
Она пошарила по ушам и заглянула в карманы, пока он смотрел абсолютно круглыми глазами на неё.
–Потеряла одну… Ну… Что поделать…
У неё были очень красивые серьги в форме крестов, с кристаллами на чёрном металле. Разумеется, Шарли очень любила их. Парень сначала подумал, потом проводил расстроенную девушку к её дому, а потом побежал. За полчаса он обошёл все места, где они были, и вернулся к школе, но не нашёл заветную вещь.
Когда он оказался около школы, уже начало темнеть. Эверетт посмотрел на малиновое на западе небо, редкие облака, становившиеся синими, и на тьму на востоке. После этого он неспешно пошёл по тому же маршруту, внимательно вглядываясь в сугробы. Медленно начинали загораться фонари на высоких столбах.
Ноги начинали замерзать, а пальцы почти отнялись. Где-то внутри внутренний огонь начинал гаснуть, но он всё шёл, хотя и становилось темно. Раз уж он твёрдо решил что-то сделать, то он это сделает.
Около остановки (где два часа назад они проходили вместе, и Шарлотта пару раз радостно подпрыгнула), куда подъехал автобус и распахнул двери, осветив округу тёплым желтым светом из салона, ему показалось, что в снеге блеснуло нечто. Сразу же, упав на колени, он начал водить руками и откопал что-то. Как только свет упал на очищенный от снега предмет, он понял, что наконец нашёл ту серёжку.
Шарли всё ходила из угла в угол, беспокоясь уже не сколько об украшении, сколько о парне, который так долго не появлялся. Встав у окна, она почти прикусила палец и уже решила бежать за ним, но только стоило ей кинуться к куртке, как раздался звонок. На пороге был он, сжимавший что-то в руке. Явно замерзший, но довольный.
Слова о том, какое радостное лицо было у девушки, как она радовалось небольшому подвигу своего друга, будут просто излишними.
После такого она не могла отпустить его на холод, и ещё час он провёл в тёплой и светлой гостиной, где они сидели с горячим чаем и свежей шарлоткой, рецептом приготовления которой Шарли хвасталась с самого детства. Эверетт же хотел как-нибудь поразить её своей готовкой, но пока ничего в голову не пришло…
Другой случай, показывающий, что парень стоял на своём и несмотря на отсутствие маскулинности в общепринятых критериях, произошёл на последнем году обучения. Тогда к ним попала новенькая, переведённая из другой школы. Девочка как девочка – аккуратная, прилежная, быстро завела новых подруг, но вскоре почти все стали сторониться её – той не повезло, будучи рождённой в бедной семье, попасть в академию, где у учеников каждый из родителей зарабатывал огромные деньги.
В один день небольшая группа решила поиздеваться над девочкой.
Встав около её парты, они просто дразнили её, а рядом оказались смотрящие в окно на желтые листья Шарли и Эверетт. Он то и дело поглядывал в сторону, испытывая раздражение. А они не унимались и вскоре уже один из них схватил её портфель и затряс перед лицом, выкрикивая самые неприятные слова о благосостоянии семьи. Тут Эверетт двинулся к ним.
–Неужели вы считаете себя лучше неё?
Никто из банды не обратил внимание на долговязого и худощавого парня, стоящего около девушки. Даже когда он потянул руку и легко вынул из пальцев портфель. Теперь на него вылупились три пары абсолютно тупых глаз:
–Я не понял… А ты чего полез, червяк?!
Они начали к нему приближаться, а тот всего лишь отдал сумку девушке, после чего всё также смотрел на ребят стеклянными глазами, будто ничего не испытывал. А в глубине души ему даже было немного страшно, ведь он не думал, что могло произойти дальше.
Но сзади него подошла Шарли, несколько её подруг и пара бугаев, которые всегда были рядом с теми девушками. Шпана быстро испарилась.
К слову, после этого случая Эверетт и девушка начали общаться, но очень быстро активное общение сошло на нет, и в его окружении снова была лишь Шарли. Хоть парень был добрым, понимающим, и способным стоять на своём – что многие девушки сильно ценили – он оставался странным и фанатично преданным своим любимым увлечениям. Может Шарлотта могла с ним быть сколько угодно как раз из-за собственной сильной тяги к хобби, и поэтому её также часто не могли понять.
Как бы то ни было, приближалось Рождество, последнее в академии. Часть учителей предложила устроить небольшую вечеринку и вместе провести этот волшебный вечер, что было по душе Шарли, и самое главное – многие ученики также оставались на ночь в стенах школы, ибо многим было некуда идти даже в такой праздник.
Приближался вечер, и в пустом и уже холодном кабинете сидел Эверетт. Прямо у окна, через которое задувал ветер, смотрел на заснеженные деревья и думал. В тот момент туда же вошла Шарли, уставившись на него.
–Ты сегодня тут или пойдёшь домой?
–Честно… Бабушка и дедушка уезжают к друзьям, а оставаться тут мне не хочется…
Она подошла и селя рядом.
–Ты же не любишь подобные собрания… Но не проводить же Рождество одному…
–Верно.
Она глянула в коридор, где было гораздо светлее, после чего щёлкнула пальцами и сказала:
–А давай вместе! У меня дома! Папа всё равно приедет только утром, так что мы может полноценно оторваться.
–Ты думаешь…
–Что мы успеем купить продуктов и приготовить всё, так что давай вперёд! – она встала, после чего оглянулась со словами: и мне совсем не жаль, что я не проведу это время в школе.
Он уставился на неё, но тут же улыбнулся и они вместе побежали в сторону гардероба, минуя учеников и преподавателей, которые постоянно поглядывали им в след. Натянув тёплые куртки, они вышли на улицу, где стало ещё темнее и падал редкий снег.
По пути домой она часто смеялась, а он со временем стал гораздо веселее. В магазине было не так много товаров, но Шарли хорошо помнила, что лежало дома и даже скудного набора хватило бы, чтобы превратиться в роскошный рождественский ужин.
Они подошли к её дому с огромными пакетами, обсуждая, что же можно приготовить и чем ночью заняться. Дом Шарлотты был небольшим – всего два этажа и по три-четыре комнаты на каждом, однако светлый коттедж был чистым, аккуратным и производил впечатление недешёвого жилья.
Внутри было очень светло, красиво и не было даже намёка на пыль или грязь. На кухне, в которой было множество шкафов из светло-бежевого дерева с серебряными ручками, они разложили все продукты и приступили к приготовлению.
Пару блюд они делали вместе – часть решили поделить. А пока на плите разогревались покрытые маслом сковородки и кастрюли с водой, за небольшим окном начал идти очень сильный снег большими хлопьями.
Оба умели неплохо готовить – Шарли научилась у своего отца, Эверетт же таким просто интересовался ещё в детстве, когда в его доме было больше прислуг; он часто появлялся на кухне, где кухарка учила его готовить.
Сразу достали мясо, и девушка начала срезать плёнки, пока парень готовил раствор и набирал его в шприц. Пока оно наполнялось маринадом из воды с солью и приправами, Шарли подготовила соус для обжарки.
Большой кусок отправился в духовку, и только через полтора часа его достали и смазали соусом, после чего тот снова отправился в горячую камеру духового шкафа.
Девушка достала абрикосы и превратила их в мусс мощным блендером, Эверетт взбил сливки, после чего они смешали их и добавили горчицы, из-за чего светло-рыжий мусс стал прекрасно сочетаться с бураттой и рукколой, к которым добавляли бальзамический соус и помидоры черри.
Затем они приступили к самому сладкому – глинтвейну и кексу. Первым занялся парень – вылил в большую кастрюлю красного вина, гранатового сока и добавил смесь из кардамона, корицы и ещё многих пряных приправ в мешочке из марли, после чего туда отправился большой оранжевый цитрусовый, усеянный гвоздикой, напоминая ежа. Когда температура варева достигла 70 градусов, он его снял, теперь чудесному напитку предстояло настаиваться.
Шарли же успела замочить в коньяке сухофрукты – малину, изюм, клубнику и клюкву, после чего измельчила орехи, а теперь была на стадии замешивания теста. У них был прекрасный планетарный миксер, который сильно ускорял процесс, в то же время делая тесто максимально однородным и без комков.
К сухофруктам парень добавил крахмал, чтобы те не размочили торт, затем в форму с отверстием в центре стали медленно добавлять тесто, с уже вмешанными орехами и сухофруктами.
–Хорошо, что форма такая – он пропечётся со всех сторон. – говорил парень.
Форма отправилась в духовку, и пока кекс запекался, они сделали из пудры и лимонного сока глазурь, которой надо было полить готовое блюдо.
Готовый кекс был совсем немного подгоревшим по краям, но как только на нём появилась глазурь, он стал неимоверно радовать глаз. Теперь все блюда были готовы, можно было перейти в гостиную и отпраздновать Рождество.
Сев за большой стол, который был рядом со светлым диваном и камином (хоть тот и был декоративный, на нём висели носки и стояла маленькая искусственная ёлочка), они смотрели в окно, где уже всё было в снегу. Во время ужина они постоянно о чём-то говорили.
