Czytaj książkę: «Неидеальный сосед»

До разрушения осталось…

…17 дней

– Гаррет, я миллион раз просила тебя сразу вытаскивать мокрую одежду из стиральной машины! Неужели так сложно? Почему я должна приходить с работы уставшая и развешивать твои чёртовы вещи? – я раздражённо вытаскиваю всё из стиральной машины и несу на балкон, чтобы развесить их на сушилке.

– Да брось, Элли, вещи постирались всего десять минут назад, ничего с ними не случилось за это время. Ну же, детка, успокойся. Хочешь я сделаю тебе расслабляющий массаж? – встаёт у меня на пути Гаррет.

– Раз уж живёшь в моей квартире, будь добр, делай как я говорю, – произношу зло сквозь зубы.

– Серьёзно? Будешь упрекать меня тем, что это твоя квартира? Я живу здесь с тобой уже три месяца и оплачиваю аренду сам!

– Три месяца назад ты припёрся со своими вещами и даже не спросил моего мнения, хочу ли я вообще жить с тобой.

– Ах вот как… ну и ладно. Знаешь, мне надоело терпеть твои истерики. Я каждый день пытаюсь заботиться о тебе и твоём комфорте – готовлю тебе ужин, убираюсь, как ты говоришь в твоей квартире, делаю тебе подарки, пытаюсь сделать всё, чтобы тебе было хорошо. Но вместо благодарности выслушиваю только твои жалобы на то, как ты устаёшь на работе и вечное недовольство в свой адрес. Могла бы хоть раз сказать спасибо.

– Уйди.

– Что? – удивлённо спрашивает он, явно не ожидая такой реакции от меня.

– Сегодня я хочу побыть одна. Просто уйди.

– Ясно. Хорошо. Позвони, когда успокоишься, истеричка.

Не сказав больше ни слова, я выхожу на открытый балкон. На улице душно, от чего кажется, что воздух тяжёлый. Поскорее бы прошёл дождь. Город будто уснул. Лишь редкие звуки машин и неясные голоса доносятся с улицы, но мне не нужно больше ничего. Я никогда не жалела, что выбрала квартиру в этом спальном районе. Шума городской жизни мне хватает и на работе. Здесь, стоя на балконе, я нахожу тишину, которая так мне нужна.

Слышу, как хлопнула входная дверь. Он ушёл. Всё, что ещё недавно я пыталась держать в себе, теперь превращается в комок злости. Я кидаю мокрые вещи на пол, сжимаю кулаки, пытаясь сдержать вспышку эмоций, и всматриваюсь в ночное небо. Сегодня погода ясная, а в этой тишине каждая звезда кажется ближе, почти рукой подать. Вдохнув свежий, прохладный воздух, я начинаю считать, чтобы успокоиться. Один… два… три… четыре… пять… Я чувствую, как напряжение постепенно уходит, как раздражение растворяется, продолжаю глубоко дышать, пока не начинаю ощущать спокойствие в своих мыслях. Я открываю глаза, делая ещё несколько глубоких вдохов, и, чувствуя, что наступило умиротворение, поднимаю вещи с пола. Начинаю аккуратно развешивать их, не торопясь, как будто с каждым движением убираю не только вещи, но и всё лишнее из своих мыслей.

– Добрый вечер, – вдруг слышу и вздрагиваю от неожиданности.

Поворачиваю голову направо и вижу незнакомого мужчину. В темноте не могу отчётливо разглядеть его, вижу лишь, что он среднего роста и явно худого телосложения. А еще в капюшоне. Кто вообще надевает капюшон в такую духоту? Замечаю свет от кончика сигареты, которую он подносит к губам.

– Добрый вечер, – решаю быть вежливой, но, если честно, не хочется сейчас ни с кем разговаривать.

– Я – Кларк, ваш новый сосед. Заехал в квартиру на прошлой неделе.

– Очень приятно Кларк, – повесив на сушилку последнюю вещь я разворачиваюсь и иду в сторону двери.

– А вас как зовут? – не успокаивается мой новый сосед.

– Эллис. Простите, Кларк, уже поздно, мне пора спать. Рада была знакомству.

Возвращаюсь в гостиную, закрываю балконную дверь и осматриваю комнату. Небольшой кухонный гарнитур в углу помещения, круглый обеденный столик на двоих, маленький, но уютный синий диванчик и небольшой телевизор. Никаких семейных фотографий, разбросанных вещей или всякой мелочёвки, привезённой с отпусков. Только несколько ярких обложек книг в шкафу со стеклянной дверцей. На первый взгляд можно подумать, что тут никто не живёт. Но мне и не нужно много вещей, дома меня почти не бывает, всё моё время забито работой. Смотрю на часы и вижу, что уже почти полночь. Я ещё не ужинала, но единственное, чего мне сейчас хочется, это поскорее лечь спать.

Подхожу к духовке и открываю дверцу. По комнате сразу разлетается невероятный аромат запечённой рыбы с травами, которую Гаррет приготовил на ужин. Стоит признать, готовит он восхитительно, хотя неудивительно, он ведь повар в популярном ресторане нашего города. Чувствую, как во рту скапливается слюна от аппетитного вида и запаха блюда, но всё равно кладу еду в холодильник и закрываю дверцу чуть сильнее чем нужно. Сил сейчас нет даже на то, чтобы принять душ.

Иду в маленькую спальню, где помещается только кровать, пара узких прикроватных тумбочек и небольшой шкаф для одежды. Снимаю с себя футболку и джинсы и кидаю вещи на пол, мечтая поскорее оказаться под одеялом. Сделав пару шагов, я всё же не выдерживаю. Возвращаюсь к куче одежды на полу, поднимаю её и несу в ванну, чтобы бросить в корзину для белья.

Когда я наконец оказываюсь в кровати, сон не идёт. Мои мысли не дают мне покоя, как будто они все вдруг решили появиться одновременно и закрутиться в бурном водовороте. В голове снова и снова звучат слова Гаррета, его обвинения, его фраза, что он заботится обо мне. Он говорит, что я веду себя как неблагодарная истеричка, что не ценю его усилий. Эти слова не отпускают меня. Может, он действительно прав? Я снова и снова прокручиваю моменты, когда он приходил домой и готовил ужин, каждый раз с улыбкой, с заботой, будто ничто не могло омрачить его день. А я… Я просто принимала это как должное. Так ли часто я говорила ему «спасибо»? Так ли часто я обращала внимание на то, что он делал для меня, на то, за что мне было бы нужно сказать хотя бы пару добрых слов в ответ? Каждый вечер, на протяжении этих трёх месяцев, он ждал меня с горячим ужином, с заботой в глазах, и я лишь принимала это молча, как само собой разумеющееся.

Скользя взглядом по тёмному потолку, я ощущаю, как внутри меня растёт пустота. Почему я никогда не думала об этом раньше? Почему мне так трудно было просто сказать «спасибо»? Я ведь должна ценить его, а не быть вечно поглощённой собой и своими проблемами.

За все мои двадцать восемь лет у меня до Гаррета не было серьёзных отношений. Ни один парень не выдерживал моего характера. Я всегда была слишком требовательна как к себе, так и к окружающим. Дурацкий синдром отличницы. А Гаррет… перспективный молодой парень, который принимает меня такой какая я есть. Ещё и красавчик, что обзавидуешься – высокий блондин с выразительными серыми глазами и идеальной спортивной фигурой. Он даже несколько раз получал предложения сняться для рекламы мужского нижнего белья… Если он бросит меня, вряд ли я когда-нибудь снова вступлю в отношения. Наверное, он прав. Я слишком устаю на работе и срываю своё паршивое настроение на нём. Я пытаюсь уснуть, но меня гложет совесть, что я выгнала Гаррета.

Вдруг… Слышу шаги в гостиной. Снова. В последние дни всё чаще кажется, что я схожу с ума. Все время слышу странные звуки, не помню куда положила свои вещи, с чувством времени какие-то проблемы. А ещё я стала ужасно раздражительная. Гаррет прав, я сильно переутомляюсь на работе и мне нужен перерыв. Ещё один шаг в гостиной. Прямо возле спальни. Я задерживаю дыхание, вглядываюсь в темноту через приоткрытую дверь. Сердце стучит так громко, что кажется, его слышно в соседней комнате. Но никого нет. Я схожу с ума. Меня это уже не на шутку пугает. Не в силах больше думать об этом, я беру телефон и набираю номер.

– Да?

– Гаррет… – слова встают комом, и я не могу ничего сказать.

– Успокоилась?

– Да. Прости. Возвращайся домой. В нашу квартиру, – всё-таки беру себя в руки и произношу эти слова.

– Я никуда и не уезжал. Сижу в парке возле дома. Сейчас поднимусь, – его голос звучит мягко, без капли осуждения.

Положив телефон на тумбочку, я поднимаюсь с кровати и подхожу к шкафу. Достаю оттуда его любимый красный комплект белья – кружевной корсет и стринги. Переодевшись, смотрю на себя в зеркало на двери шкафа. Исхудавшее тело, растрёпанные волосы, тёмные круги под глазами… завтра мне вставать на работу рано утром, но я чувствую свою вину перед Гарретом. Слышу, как открывается входная дверь. Звук шагов и он оказывается в спальне.

– Выглядишь чертовки сексуально, малыш, – говорит он, рассматривая меня.

Я слегка улыбаюсь, подхожу к нему и притягиваю к себе для поцелуя. Нежно прикусываю его нижнюю губу и чувствую, как его руки крепко сжимают мою талию. Он притягивает меня ещё ближе и начинает покрывать горячими поцелуями мою шею. Гаррет страстный любовник. Он знает, как сделать мне приятно и умело этим пользуется. Подхватив меня на руки, подходит к кровати. Я ложусь на спину и наблюдаю как он раздевается. В комнате темно, и мне даже немного жаль, что я не могу рассмотреть его идеальное тело. Зато и он не увидит моё – совсем неидеальное. Навалившись на меня сверху, он снова страстно целует меня. Я поддаюсь его ритму, позволяя всему происходить так, как мы привыкли. Его руки скользят по моей коже, ловко нащупывая чувствительные точки, но моё тело отвечает скорее механически, чем искренне. Я знаю, когда вздохнуть, когда выгнуться, когда сжать его плечи, чтобы дать ему ощущение, будто я вся в этом процессе. Гаррет наслаждается каждым моментом. Он не замечает моей отстранённости. Или не хочет замечать. Для него я горящая от страсти, отзывчивая, желающая близости любящая девушка. Для меня же это всего лишь притворство, чтобы не огорчать его. Он шепчет моё имя, просит открыть глаза, но мне легче оставаться в темноте. Я позволяю ему довести нас до оргазма, подстраиваясь под его темп, издавая нужные звуки в нужный момент. Всё как всегда – слаженно, идеально, но без настоящего огня внутри. Когда всё заканчивается, он удовлетворённо откидывается на спину, а я молча смотрю в потолок.

Я лежу в темноте и прислушиваюсь к ровному и спокойному дыханию Гаррета. Он уже спит… Наверное, это и к лучшему. Я не люблю долгих разговоров после секса, не люблю, когда внимание слишком сильно обращено ко мне. Иногда мне нужно просто побыть в тишине, в этом ощущении уединения, без слов. Я тихо переворачиваюсь на бок, отворачиваюсь к нему спиной, стараясь не будить. В комнате темно, только слабый свет уличных фонарей проникает через шторы. Складываю руки под подушку и постепенно погружаюсь в сон. Мысли не исчезают, но они становятся далёкими, словно я начинаю отпускать их, позволяя себе отдохнуть.

…16 дней

Меня выдёргивает из сна звук будильника.

– Малыш, выключи… ужасно хочу спать… – хрипло стонет Гаррет.

Я тоже хочу спать. Но мне надо на работу.

Выключаю будильник, тихо встаю с кровати и иду в ванную. Прохладный душ помогает смыть сонливость и липкость от пота после секса. Не высушив волосы, собираю их в небрежный пучок и понимаю, что забыла взять чистую одежду из шкафа. Чёрт. Если я вернусь в спальню и случайно разбужу Гаррета, он будет капать мне на мозг, что я не даю ему выспаться. Вспоминаю, что на балконе уже наверняка высохла вчерашняя постиранная одежда и решаю взять что-нибудь чистое оттуда. Оборачиваю вокруг себя полотенце и иду на балкон.

На улице уже утро, но из-за пасмурной погоды кажется, что рассвет ещё не наступил. Ну, зато может наконец пойдет дождь и смоет эту духоту. Беру одежду с сушилки, но морщусь, понимая, что она ужасно мятая. Хотя какая разница, на работе я всё равно переоденусь в рабочую форму.

– Доброе утро.

Я вскрикиваю от неожиданности, полотенце падает, быстро поднимаю его, пытаясь прикрыться и оборачиваюсь.

– Боже мой… Кларк, да? Вы меня напугали!

– Простите, не хотел вас смутить. Но и стоять, молча наблюдая за тем, как вы переодеваетесь тоже показалось мне плохой идеей, я же не маньяк, – так непринуждённо смеётся он, от чего мне становится ещё более неловко.

Сейчас, при свете дня я могу получше его рассмотреть. Вчера, услышав его звонкий, чистый голос, я представляла соседа другим. А он оказался обычным, совсем не примечательным молодым парнем. Брюнет с глубоко посаженными глазами, впалыми щеками и бледной кожей.

– Элли! – на балкон вылетает Гаррет. – Что случилось? Мне показалось или ты кричала?

– Всё в порядке, просто столкнулась с новым соседом и испугалась.

Гаррет поворачивает голову в сторону Кларка, а потом снова смотрит на меня. Я вижу, что он явно недоволен.

– Почему ты стоишь перед ним в таком виде? – Гаррет пытается говорить спокойно, но я же знаю его.

– Вышла за чистой одеждой и не знала, что встречусь тут с ним.

– Простите за недоразумение, – вдруг говорит Кларк спокойно и с улыбкой. Ох, знал бы он, что если Гаррет начинает ревновать, то его милой улыбкой не задобрить…

– Чтобы больше не смел подглядывать за моей девушкой, извращенец!

– Гаррет, прекрати! Я же сказала уже, что это вышло случайно!

Не желая больше ничего слушать, Гаррет хватает меня за руку и затаскивает в квартиру.

– Ты грубиян!

– Небось специально потащилась на балкон в таком виде, чтобы покрасоваться перед этим придурком!

– Я потащилась на балкон чтобы не разбудить тебя! Ты же мне потом весь мозг вынесешь!

– Кто он?

– Сказала же, что новый сосед! Так…всё…я не собираюсь продолжать этот разговор, мне пора на работу.

Я залетаю в ванную и захлопываю дверь, чтобы одеться. Чёрт! Платье с сушилки, которое я собиралась надеть, так и осталось на балконе. Сделав глубокий вдох, я резко открываю дверь, чтобы пойти за вещами в спальню. Но на пороге меня встречает Гаррет и протягивает мне стопку чистой одежды.

– Ты же знаешь, что… – начинает он, но у меня нет никакого желания его слушать. Просто выхватываю одежду у него из рук и захлопываю перед ним дверь. Быстро надеваю чёрную футболку и джинсы скинни, выхожу из ванной и прохожу мимо Гаррета, даже не взглянув в его сторону. Обуваюсь, хватаю свой рюкзак и спешно покидаю квартиру. День только начался, а меня уже всё бесит.

Добравшись до работы на такси, я выхожу на тротуар, бросаю быстрый взгляд на здание и глубоко вздыхаю, настраиваясь на день. Автоматические двери раздвигаются, впуская меня внутрь, и сразу же в лицо ударяет поток прохладного воздуха, смешанного с запахом антисептика. В холле уже оживлённо – ещё только раннее утро, а людей толпа. Кто-то спешит к лифтам, неся в руках бумажные стаканчики с логотипом кафе, кто-то задерживается у стойки информации, рассеянно просматривая документы. Возле панорамных окон стоят несколько сотрудников, оживлённо переговариваясь, а в стороне уборщица протирает зеркальные поверхности, оставляя после себя едва уловимый запах чистящего средства. Я направляюсь в раздевалку, приветливо кивая знакомым лицам. Встав перед шкафчиком, быстро стягиваю с себя одежду и переобуваюсь, затем надеваю рабочую форму, привычными движениями застёгивая пуговицы. Проверяю, всё ли на месте – бейдж, блокнот, ручка. Готово. Поправляю волосы и направляюсь к стойке регистрации, где уже началось привычное утреннее оживление.

– Доброе утро Аманда, хотя у меня оно явно не доброе. Что нового за ночь?

– Элли, я думала ты возьмёшь выходной после того, как почти двое суток работала без сна, – жизнерадостно восклицает Аманда. Мне бы хоть каплю её позитивного настроя.

– Отдых для слабаков. Так…ой, а почему ты в косынке?

Вижу, как Аманда хитро улыбается и тут она хватает меня за руку и тащит в сторону подсобки. Мы заходим, она закрывает за нами дверь и резко сдергивает с себя косынку.

– Та-дам! – она улыбается как маленький ребёнок, который получил долгожданную игрушку.

– О боже… – я не верю свои глазам. – Аманда, твои волосы, они же красные…ну, то есть прям как переспелый помидор…

– Ага, нравится?

– Эм…да…хотя чему я удивляюсь…

Аманда весело смеётся и начинает заново завязывать косынку на голове.

Я познакомилась и подружилась с ней, когда начала работать в Саммит Дженерал Хоспитал. Сейчас мы обе рядовые медсёстры в реанимации, и, если честно, я не прям мечтаю расти по карьерной лестнице. Идею поступить на медицинский мне внушила моя мать. Она всегда мечтала, чтобы в семье был врач. И несмотря на то, что я закончила медицинскую школу с отличием, это совсем не то, о чём я мечтаю.

– Элли, ты идёшь? – прерывает мои мысли Аманда. – Тот пожилой мужчина, которого привезли вчера вечером с ожогом ноги, говорит, что позволит делать перевязку только тебе. Так что удачи!

– Ладно… – больше ничего не сказав, я направляюсь в палату.

Иду по коридору и наблюдаю привычную картину. Каталки с неподвижными телами, мигающие мониторы, торопливые шаги врачей. Запах антисептика вперемешку с чем-то металлическим. В одной из палат пищит аппарат – кто-то теряет пульс. Всё как всегда. Всё что угодно, кроме тишины.

– Доброе утро, мистер Уиллис, как ваше самочувствие? – подхожу к больничной койке и улыбаюсь пожилому мужчине.

– Всё хорошо, моя дорогая. Нога ноет, но мне уже дали обезболивающее, – он также улыбается в ответ.

– Мне сказали вы не разрешаете никому сделать себе перевязку?

– Другие медсёстры грубы, – говорит он обиженно, как маленький ребёнок.

– Хорошо, давайте я осмотрю вашу рану и обработаю её.

Я подхожу к его ноге и собираюсь начать делать то, что делала уже сотни раз. Я даже не задумываюсь о действиях, просто выполняю все на автомате. Надеваю одноразовые перчатки, снимаю повязку с раны мистера Уиллиса… и застываю.

Раны нет.

Гладкая кожа, без следов ожога. Я моргаю несколько раз, сердце начинает бешено колотиться. Но когда я смотрю снова – ожог на месте. Красная воспалённая кожа. Всё так, как и должно быть.

Боже, что со мной?

Аккуратно удаляю старую повязку. Осматриваю и очищаю ожоговую поверхность антисептиками. Наношу мазь для заживления. Перевязываю новой стерильной повязкой.

– Вот и всё, ожог серьёзный, но ничего критичного, так что вы быстро пойдёте на поправку. Но антибиотики всё же нужно пропить, чтобы избежать заражения.

– Как скажете дорогая, как я могу отказать такой милой девушке, – лукаво улыбается мистер Уиллис.

– Вы меня смущаете, – я правда чувствую, как к щекам приливает жар.

Мистер Уиллис лишь подмигивает, я передаю ему лекарство со стаканом воды, делаю несколько записей в его карте и, улыбнувшись ему, выхожу из палаты.

Всё время до обеденного перерыва я провожу за рутинной работой: мониторю состояния пациентов, ставлю капельницы, делаю массаж особо-тяжёлым пациентам для профилактики пролежней, заполняю бесконечную медицинскую документацию. Утро проходит без экстренных ситуаций, что случается довольно редко. Сегодня тот редкий случай, когда я могу позволить себе спокойно пообедать, а не жевать сэндвич из автомата на бегу. Поэтому, я прохожу в ординаторскую и разогреваю обед, который положила в холодильник ещё вчера.

– Неужели выдалась свободная минутка? – слышу за спиной знакомый голос.

– Ага, у тебя тоже?

Я оборачиваюсь и приветливо улыбаюсь Марселю, нашему лаборанту.

– Представляешь, я сегодня потерял пробирку для анализа крови, – он делает виноватое лицо и чешет затылок.

– Ой. Мне жаль. Может она еще найдется?

– Уже нашлась! Я искал её полчаса. Всю лабораторию на уши поднял. А потом знаешь что? Я увидел, что пробирка спокойно лежит в стакане для ручек! Но в любом случае она уже испорчена, и пришлось брать новый анализ крови.

Мы смотрим друг на друга несколько секунд, а потом не сдерживаемся и начинаем смеяться.

– Да уж. А я думала только я настолько устала, что не вижу ничего прямо перед своим носом.

Мы садимся обедать, и я даже успеваю выпить чашку не остывшего чая.

– Хорошего дня, Марсель, – машу рукой, выходя из ординаторской.

Остаток рабочего дня проходит также спокойно, что даже кажется мне подозрительным. Убедившись, что срочных дел не осталось, я принимаю душ, переодеваюсь и выхожу из здания больницы. Асфальт всё еще влажный после обеденного дождя, но на улице тепло. Смотрю на часы и понимаю, что Гаррет уйдет на работу только через час. После утреннего конфликта у меня нет никакого желания пересекаться с ним. Поэтому решаю пройтись до дома пешком.

Я захожу в квартиру и сразу, с самого порога, погружаюсь в тишину. С облегчением замечаю: Гаррет уже ушёл на работу. Словно груз спадает с плеч. Скидываю обувь, аккуратно ставлю её на полку в шкафу и прохожу вглубь квартиры. Направляюсь на кухню, надеясь поесть что-нибудь горячее. Но на кухне пусто. Ни привычного аромата свежеприготовленного ужина, ни оставленной записки. Я останавливаюсь, хмуря брови. Странно. Даже когда мы ссорились, Гаррет всегда оставлял мне еду – молчаливый жест заботы, который сохранялся между нами даже в самые напряжённые моменты. Неприятное чувство зарождается внутри, но я тут же отмахиваюсь от него. Вспоминаю, что в холодильнике осталась вчерашняя рыба. Вот и отлично. С облегчением вздыхаю, направляясь к холодильнику.

– Чёртов Гаррет, – ругаюсь я, обнаружив что дверь холодильника не плотно закрыта.

Я говорила ему миллион раз, что этот вечно гудящий железный короб уже старый, и нужно всегда проверять, чтобы дверца была плотно заперта.

Настроение опять подпорчено. Достаю рыбу, кладу порцию на тарелку и разогреваю её в микроволновке. Сажусь на диван перед телевизором, машинально уставившись в экран, но смысл происходящего ускользает. Мысли витают где-то далеко.

Доев ужин и окончательно потеряв интерес к фильму, иду на кухню, мою посуду и завариваю себе горячий фруктовый чай. Затем выхожу на балкон. Сажусь прямо на холодную плитку пола, делаю глоток и замираю, всматриваясь в огни вечернего города. Я почти не двигаюсь. Просто сижу и смотрю перед собой, провожая взглядом медленно плывущие по улицам вдалеке огни машин. Где-то внизу слышатся приглушённый смех, чьи-то шаги, обрывки чужих разговоров. Жизнь продолжается. А у меня – пустота. В груди поселилось странное чувство. Оно не похоже на усталость, не похоже на обиду. Скорее, на ожидание чего-то, что я не могу точно определить. Ссоры с Гарретом, недосказанность, раздражение – всё это будто постепенно выматывает меня. Я знаю, что, когда он вернётся, мы снова перекинемся парой фраз, возможно займёмся сексом и помиримся. А завтра всё повторится. Задержав дыхание, я подношу чашку к губам и делаю ещё один глоток.

– Добрый вечер.

– Да боже мой! – вскрикиваю я, едва не пролив на себя горячий чай. – Вы меня так и будете продолжать пугать?

– Извините, не хотел.

– Да ладно, всё в порядке. Это вы извините за то, что случилось утром. Мой парень бывает вспыльчив. А еще он ужасный ревнивец, хотя не вижу для этого причин.

– Как же? Я вот могу его понять.

– В каком смысле?

Наблюдаю, как Кларк медленно прикуривает сигарету и делает затяжку. Затем смотрит на меня и выдыхает густой дым.

– Эллис, вы в порядке?

– Что? Конечно.

– Вы вдруг замолчали и уставились в одну точку… Я подумал, что вам плохо.

Что? Я замолчала? На секунду мне показалось, что мы только начали разговор.

– Не поймите меня неправильно, но вы очень красивая девушка.

–Ха, – не могу сдержать усмешки, – самая обычная. Средний рост, шатенка, карие глаза, без пухлых губ и выдающихся форм.

– А можно сказать по-другому. Фигура миниатюрна и изящна, каждая линия тела наполнена утончённой женственностью. Густые каштановые волосы мягкими волнами ниспадают по плечам, улавливая тёплый свет и отливая тёмным золотом. Но главное – глаза. Глубокие, выразительные, насыщенного карего оттенка, они кажутся бесконечными, словно хранят в себе целый мир – тайны, эмоции, огонь, который невозможно потушить.

– Ого, как поэтично… Но вы мне просто льстите.

– А вот и нет. Я фотограф. И поверьте, за годы работы я научился разглядывать настоящую красоту.

От услышанного комплимента мне становится немного неловко, но не могу не признать, что это приятно.

– А я обычная медсестра, – говорю зачем-то. – И всё, что я вижу на своей работе – это боль, страдания, кровь и слёзы. Вряд ли тут можно найти что-то красивое.

– Вот как… Стоп. Вы случайно не в Саммит Дженерал Хоспитал работаете?

– Да… а откуда вы знаете?

– Я сразу понял, что ваше лицо мне знакомо! Только не мог вспомнить, где видел вас. А теперь всё встало на свои места. Месяц назад я попал туда с глубоким порезом на руке, и вы делали мне перевязку.

Я немного удивлена. А еще мне неловко, что я его совсем не помню.

– Вы то, скорее всего, меня не помните, даже не представляю, сколько людей в день вы встречаете, у вас в голове, наверное, уже все лица смешались.

Я улыбаюсь ему благодарно за то, что он отнёсся ко мне с пониманием.

– Я тогда ещё увидел ваше имя на бейдже, – продолжает он, —и подумал, если бы мы поженились, вы бы стали миссис Эллис Эллис.

– Что это значит? – спрашиваю удивлённо.

– Моя фамилия Эллис.

– Вот это да, – я уже правда не могу сдержать улыбку. – Действительно прикольно. Как ваша рука?

– В порядке. Шрам останется, но ничего. Вроде как говорят, что мужчину шрамы только красят. Вы, наверное, очень устаёте на работе… Медсёстры всегда так загружены. Я восхищаюсь такими людьми.

Я допиваю чай и чувствую, как на лицо падает несколько капель. Снова начинается дождь.

– Пойду я спать, – говорю, поднимаясь с пола. – И давай на «ты»?

Он тушит сигарету и, улыбаясь, говорит:

– Давай. Спокойной ночи, Эллис.

Возвращаюсь внутрь квартиры с чувством лёгкости. Давно у меня не было таких обычных разговоров. С Гарретом в последнее время все заканчивается ссорами, на работе все разговоры о работе. Даже мои друзья – это мои коллеги. А о том, чтобы встретиться где-нибудь в нерабочее время и речи быть не может. То у меня завал, то наши графики не совпадают. С мамой и сестрой поговорить по душам тоже не получается, от них я всегда слышу только упреки. Кто бы мог подумать, что обычное знакомство с новым соседом и разговор через балконные перила станут моей отдушиной в этой бесконечной рутине стресса.