Czytaj książkę: «Ближе»

Глава 1. Инна

Ненавистное здание всё ближе. Я даже знаю, где и когда папа затормозит машину, хотя никогда не была в этих местах. Просто чувствую, и невыплаканные слёзы начинают душить.

Но нет, я не расплачусь. И уж тем более, не сейчас, когда она сидит в соседнем к нему кресле. Мысленно уже празднует, наверное.

До встречи с мачехой я думала, что это только в сказках они бывают сосредоточием всего худшего. Только в сказках они могут вот так до неузнаваемости менять своих мужей, заставляя плясать под свою дудочку. Только в сказках они ненавидят своих падчериц, мечтая сбагрить их подальше…

Но, увы, это реальность. Причём она гораздо хуже, чем я могла себе представить.

– Провожать не надо, – заявляю я, когда машина останавливается.

Я старалась говорить невозмутимо, и, судя по безразличной реакции папы, у меня получилось. Хотя… Может, он уже давно равнодушен ко всему, что со мной связано, а я просто не замечала, пытаясь сберечь его чувства?..

Мачеха согласно кивает, хотя я не к ней обращалась. И она это прекрасно знает, но не может обойтись без обозначения причастности и важности своего мнения в любом пустяке.

– Ты уверена? – скорее для очистки совести спрашивает отец. – Чемодан довольно большой.

– Он на колёсиках, – отрезаю я, выходя из машины.

Следом никто не выходит. Может, папа и хотел, но мачеха его точно остановила. Я настолько уверена в этом, что машинально представляю этот её жест. Словно вживую вижу, как она покровительственно и успокаивающе кладёт ладонь на его руку, смотрит ему в глаза и улыбается, а внутренне наверняка шипит, как змея. Почему эта женщина так легко управляет сознанием моего отца, казалось бы, умного мужчины?

Я, конечно, понимаю, что ему непросто пришлось после смерти мамы. Но чтобы настолько… Все мои попытки достучаться до него и раскрыть правду лишь больше отдаляли меня и от него и сильнее подпитывали неприязнь мачехи.

А чемодан, кстати, даже на колёсиках тяжёлый. Неудобно волочить. До ненавистного здания, которое вот-вот станет моим новым «домом, остаётся примерно половина уже преодолённого пути.

Остановившись, я зачем-то оборачиваюсь – машина папы уже уехала.

*************

Своеобразная закрытая академия на отшибе мира. Сюда вроде бы сложно попасть, надо быть с мозгами. Престижное образование, гарантированное устройство, международный уровень. Это по словам отца. А на деле – просто способ отправить меня куда подальше. Ведь устроила меня сюда именно мачеха, у неё откуда-то был блат. А папа только рад, ведь это такая возможность! Моего мнения никто не спрашивал, а я вообще-то балет люблю. И занимаюсь им давно, перспективы были. Более того, если бы не уехала, то меня ждал всероссийский конкурс, отбор на мировой, под руководством одного из известнейших в мире хореографов. Мне стоило огромного труда к нему попасть, а работа с ним – уже гарант успеха. Мачеха обо всём этом знала, но сумела убедить папу, что всё это – блажь, а реальная возможность – обучение в этой проклятой академии, которое мне выбили по блату. Прекрасный ход – так мой папочка только благодарен ей остался, немедленно избавившись от меня и свято веря, что это мне же на пользу.

И хотелось бы думать, что я всё равно могла в этой ситуации противостоять случившемуся, да хоть из дома сбежать и продолжить заниматься балетом. Но увы. Мне восемнадцать, я не работаю, никаких связей у меня нет.

Как, впрочем, и знаний по той специальности, на которую меня направили. Дипломатия? Ну вообще моё, ага, всей душой тянусь. И как я буду тут учиться, не представляю. Мои однокурсники всерьёз сюда стремились, да и гении, наверное, почти все. Они будут видеть мою неуспеваемость, и, конечно, поймут, что блат. Ладно мачеха, но папа вообще об этом подумал? Каково мне будет тут учиться, когда я предстану перед всеми избалованной золотой девочкой, которую будут старательно тянуть? Люди, которые зубами выгрызали эту возможность, увидят меня, которая попала сюда явно не сама и явно заняв чьё-то ещё место.

Ой. Кажется, я не туда пошла. Посмотрев мои документы, охранник сказал, что здесь учебное здание соединено длинным коридором с комнатами студентов. И указал, что по правую сторону, а что – по левую.

Но я ещё не до конца успокоилась, чтобы внимательно слушать. А потому слишком уверенно и машинально пошла, видимо, в первом попавшемся направлении. А он и не следил за мной, оно ему надо? Да и никому не надо, судя по всему.

Резко торможу, глядя на кабинеты и кафедры вокруг. Ну вот, теперь тащить чемодан в обратном направлении, причём гораздо дольше, ведь прошла уже прилично.

…Неожиданно для себя я сворачиваю за угол, прячась от идущих навстречу мужчин. Не знаю, откуда это жгучее нежелание, чтобы они меня увидели. Ну напутала направления, с кем не бывает? Но я буквально впечатываюсь в стенку, ожидая, когда они пройдут мимо. Но, как назло, мужчины останавливаются неподалёку и продолжают свой разговор.

– Не думаю, что она будет сильно выбиваться, – доносится до меня довольно приятный низкий голос. – Но если я ошибаюсь – это моя ответственность. Я её сюда устроил, я и прослежу за тем, чтобы в этом был толк.

Я замираю, чуть ли не сдерживая дыхание. Интуитивно чувствую – речь обо мне. И, кажется, сейчас я имею возможность узнать, с кем там есть связи у ненавистной мачехи. Кто участвовал в её плане избавиться от меня и уничтожить мою мечту.

– То, что она обладает базовыми знаниями – уже что-то. Но быть хорошисткой в среднестатистической школе и учиться здесь – совсем разные вещи, – отвечает незримый собеседник. – Впрочем, не мне вам давать советы, вы и сами всё знаете.

– Верно, – уверенно подтверждает мужчина, чей голос мне уже не кажется таким приятным. Этот ублюдок наверняка той же породы, что и мачеха. Не удивлюсь, если она убедила его именно деньгами.

– Что ж… Раз эта Громова Инна в надёжных руках, я спокоен, – увы, соглашается с ним второй.

Ну вот. Я услышала свои имя и фамилию, окончательно убедилась, что речь обо мне. Меня обдаёт жаром, я тяжело вздыхаю и морщусь. Хочется увидеть лицо этого самоуверенного типа, решившего, что мной можно распоряжаться.

И мне становится наплевать на возможное разоблачение. Ну заметят меня, и что?..

Я выглядываю и смотрю. Мужчины продолжают говорить и, судя по голосам, интересующий меня тип как раз стоит так, что мне хорошо видно его лицо.

Что ж, он достаточно высокий, хорошо – да что там – отлично сложенный мужчина, причём совсем молодой. Вряд ли ему сильно больше тридцати. Тёмные волосы, очки, щетина, серьёзный и довольно глубокий взгляд. Думаю, популярностью у студенток такой преподаватель очень даже пользуется, потому что с внешностью ему повезло. Хотя на мой взгляд, она довольно холодная. Кажется, этот тип из тех, кто считает, что знают жизнь и могут ею распоряжаться, причём не только своей.

Я хмурюсь. Мне не нравится, что я чуть ли не стушевалась от этой мысли. Да будь он хоть властелином мира, мне наплевать. Этот подонок не имел право портить мне жизнь, и ничего, кроме презрения, теперь не вызывает.

Что ж, я его запомнила. Теперь пора и занять свою комнату, наконец. А то усталость даёт о себе знать.

Я решительно иду дальше, даже не оборачиваясь. Мне всё равно, увидели меня или нет, смотрят ли вслед. Возможно, эти двое настолько увлеклись разговором, что им не до меня – я ведь не мимо прохожу, а в противоположную сторону. А может, меня заметили и сейчас обсуждают, кто такая. Наплевать, главное, – не окликнули.

А что до незнакомого сноба, решившего, что я в его руках… Ну, удачи ему. Тянуть, значит, до конца меня будет? Вдвойне удачи. Я не собираюсь плясать под его дудку. Он ещё сотни раз пожалеет, что пошёл навстречу моей мачехе.

Я не могу уйти отсюда сама? Ни сбежать, ни открыто пойти против воли семьи? Пускай. Но заставить этого типа передумать, думаю, я способна. Причём я сделаю это так, что моей явной вины в этом никто не заметит. А вот у него не останется другого выбора. И пусть хоть уволится с горя, поняв, что не оправдал доверия коллег. Мне наплевать. Он встал у меня на пути – он об этом пожалеет.

Глава 2. Инна

– Правда или действие? – спрашивает Аня, моя соседка.

Мы решили, что лучший способ нормально познакомиться – сыграть в игру. Пока проходит неплохо, общаться довольно легко. Но с каждым новым этапом игра становится всё изощрённее, вопросы Ани – более откровенными, а я почему-то не даю понять, что это перебор. Просыпается спортивный интерес, в духе того, что испытываю, выступая в балете. Поэтому я отвечаю ей тем же, и мы уже просто соревнуемся, кто сдастся раньше. А я терпеть не могу сдаваться.

Возможно, это моя слабость, но часто бывает и силой.

– Действие, – хмыкнув, выбираю я.

Хватило с неё правды. И так моя новая знакомая уже знает, что я встречалась в школе с парнем из параллельного класса, что именно он привёл меня в балет, что мы переспали на выпускном и что отчасти во многом именно поэтому папа так легко согласился на предложение мачехи направить меня сюда. Да что там, Аня уже знает, как я сюда «поступила».

И, судя по тому, как прищурено она сейчас на меня смотрит, действие будет не из простых. Возможно, я даже пожалею, что выбрала его. Но в любом случае, не дам ей об этом понять.

Я ведь тоже уже немало знаю об Ане. Например, своим самым страшным секретом она почему-то считает то, что ненатуральная брюнетка, регулярно красится в чёрный. А на самом деле цвет её волос скорее серый. А ещё… Она поступила сюда, потому что влюбилась в преподавателя по международному праву. Он когда-то жил с ней по соседству, отсюда Аня и узнала, где работает. Уехал этот Владислав Дмитриевич буквально через полгода, а она потом следующие два упорно готовилась к поступлению.

– Я придумала! – решительно заявляет Аня. – Короче, смотри, наши кураторы в течение учебного года тоже живут здесь, на первом и втором этаже. У нас куратор как раз Влад, сам вызвался. В общем, твоя задача – узнать точно, где именно он живёт, номер комнаты. Но при этом не говори, что об этом просила узнать я, типа это тебе надо.

Я усмехаюсь и качаю головой. У Ани так красноречиво блестят глаза, когда она говорит об этом задании…

– А я думала, что суть игры – брать на слабо, а не посылать кого-то делать что-то ради твоей выгоды, – не сдерживаюсь я.

Хотя не скажу, что для меня это проблема. Просто не представляю, как почти не знакомый человек может цеплять настолько. Сомневаюсь, что Аня с ним общалась, когда он по соседству жил. Напридумала себе образ, и только. Да и даже если нет – стоит оно того, чтобы два года в голове держать и цель ставить?

Да ещё и краснеет от моих слов. Я не так хорошо знаю Аню, но что-то мне подсказывает, что такое смущение для неё не так уж типично.

– Да пусть это уже и не игра, – быстро соглашается она. – Инн, пожалуйста… Я сама не смогу.

Я качаю головой, не понимая, зачем ей это вообще. Ну узнает номер комнаты, что дальше? Сомневаюсь, что под дверями его дежурить будет. Во-первых, это жутко и неадекватно, а во-вторых, Аня скорее тушуется, чем напирает.

Что ж… В любом случае, мне это будет довольно легко. Мне вообще всё равно, что там и кто из преподавателей обо мне будет думать, тем более что не собираюсь здесь задерживаться. К тому же, чем более сложной девочкой я всем покажусь, тем больше желающих исключить меня будет, и тот хмырь уже никак не вывезет ситуацию.

Так что просьба Ани – своеобразный пинок начать уже что-то делать и для меня.

– Ладно, – со вздохом соглашаюсь. – Даже интересно, кто там такой этот Владислав Дмитриевич, раз так тебя цепляет.

Аня чуть ли не сияет, и, судя по мечтательному блеску в её глазах – для неё этот Владислав Дмитриевич чуть ли не принц из сказок. Даже завидно, я таких чувств никогда не испытывала и не думаю, что способна.

Хотя оно, наверное, к лучшему.

*****************

Я так и не придумала, каким образом узнать номер комнаты некого Владислава Дмитриевича. Просто спускаюсь на второй этаж, толком не понимая, зачем. Буду импровизировать, наверное. Но как? Стучаться во все двери и спрашивать имена? Или спрашивать буду именно Владислава Дмитриевича?..

В принципе, мне оба варианта подходят, делов-то. Но надо, наверное, придумать причину, по которой я либо ищу конкретного преподавателя, либо стучусь ко всем и спрашиваю их имена. Чтобы было хотя бы правдоподобно.

Если первое, то можно ухватиться за то, что он наш куратор. Типа я испуганная и мало что соображающая первокурсница, которая не может завтра по каким-то причинам пойти на пары и боится, что её за это отчислят. Вот и разыскивала того, кого можно предупредить и вырулить ситуацию. Если второе – я та же глупая первокурсница, которая решила заранее познакомиться со всеми преподавателями, возможно, даже подлизаться. Откровенных подхалимов мало кто любит.

Ладно, с вариантом определюсь по мере действий. Итак, я уже на втором этаже – остаётся только открыть дверь и попасть на общий коридор.

Но возле той самой двери я замираю, неожиданно уловив, как по лестнице кто-то поднимается. Не понимаю, откуда это ощущение, что чуть ли не дыхание затаиваю, прислушиваясь к шагам. Идущий поднимается довольно быстро – какие-то секунды и он оказывается передо мной.

Теперь понятно, откуда было то нехорошее покалывание в груди и желание сбежать куда подальше. Передо мной предстоит тот самый преподаватель, в чьих руках, по его мнению, я нахожусь.

Долговато он торчал в универе, я уже успела и с соседкой познакомиться, и вещи разобрать, и поесть.

Препод задерживается у двери, с интересом глядя на меня. А у меня вдруг сердце подскакивает от встречи наших взглядов. Меня неожиданно осеняет – он идёт на второй этаж. Если собирается жить там, значит, чей-то куратор?..

– Владислав Дмитриевич? – как-то резко и машинально вырывается у меня, когда я вспоминаю, как Аня сказала, что «Влад сам вызвался» быть нашим куратором.

Из-за меня? Какая честь.

Его взгляд становится чуть ли не пронизывающим, а у меня на душе совсем паршиво. Серьёзно, значит, за меня взялся, раз даже группу курировать вызвался. Мачеха попросила?..

Обида накатывает вместе с беспомощностью. Проклятье. Откуда эта уязвимость?

Я не должна так на него реагировать. Я сильнее этих обстоятельств. И какая бы там ни была уверенная энергетика у этого типа, ему меня не сломать.

– Да, – он отвечает довольно быстро, проходят какие-то секунды, но мне недостаточно, чтобы перестроиться. – Ты что-то хотела?

Я не отвечаю, просто резко открываю дверь перед собой и захожу на второй этаж. Эмоции накатывают просто волнами, а я старательно пытаюсь успокоиться. Не так уж просто, учитывая, что ненавистный тип идёт за мной.

– У меня не так много времени, говори, что тебе нужно, – невозмутимо сообщает он, остановившись где-то у меня за спиной.

Я делаю глубокий вздох. Не так много времени у него, ага. Чем, интересно, займётся? С мачехой на связь выйдет?

Кстати, он вообще понимает, кто я? Наверняка ему показывали моё фото.

Я разворачиваюсь. Заставляю себя поднять подбородок и спокойно принять его изучающий взгляд.

– Не здесь, – уверенно заявляю, вспомнив, наконец, о просьбе Ани. – Давайте обсудим это в вашей комнате.

Владислав Дмитриевич слегка вскидывает брови и, кажется, в его глазах появляется какой-то насмешливый блеск. Я сжимаю губы, стараясь держаться сдержанно и непоколебимо. Какая мне разница, что он там думает о моём предложении и его уместности.

Мне вообще нет дела до его мнения. Он – лишь преграда, которая стоит у меня на пути.

– Ладно, только быстро, – неожиданно соглашается Владислав Дмитриевич, когда я уже начинаю подбирать в уме другие варианты выяснить номер его комнаты.

Только вот мне что-то совсем не легче от такого быстрого решения ситуации. Скорее, наоборот. В груди становится тесно, появляется ощущение, что это его согласие не предвещает ничего хорошего для меня.

Глава 3. Влад

Абсолютно мой типаж. Нежная, трогательная и хрупкая девочка, в глазах которой многообещающий вызов. Впрочем, что она с характером, я знал и так. Именно поэтому Инна здесь.

И мне точно не стоит думать о лишнем, пусть даже эти мысли сами собой пришли в голову, когда только фото увидел. А в жизни Инна куда очаровательнее.

Девочке всего восемнадцать лет. Я старше почти в два раза. И это если не брать в расчёт другие немаловажные нюансы.

– Так ты идёшь? – тороплю, видя, как она чуть ли не на месте замирает растерянно.

Не ожидала, что я соглашусь? Ну да, наверное, не должен был. Но мне нет до этого дела – что бы ни задумала, я слишком уверен в своей выдержке, а остальное – формальности и только. Они не так важны, как кому-то кажется.

– Да, – решительно отвечает Инна, вот только смотрит с плохо сдерживаемым напряжением.

Я просто разворачиваюсь и иду к комнате, в которой придётся целый год проторчать. Хорошо хоть преподавателей ни в чём не ограничивают, да и условия вполне достойные.

Живу один, как и каждый из кураторов, которые заполнят этот и нижний этажи. И вот тут даже не знаю, кстати это или нет. Я впервые вписался в подобное и не привык долго оставаться в одиночестве.

Открываю дверь, пропускаю девчонку вперёд. Она довольно быстро идёт, только и успеваю подметить на удивление правильную осанку, изящество и чуть ли не грациозность, с которой Инна просто вышагивает, причём довольно стремительными шагами.

– У студентов примерно такие же условия, – выносит она вердикт, бегло оглядев мою комнату и повернувшись ко мне.

Смотрит дерзко, но в то же время настороженно. Я ухмыляюсь. Пока меня не утомляет роль, которую на себя взял, чтобы Лене помочь. Скорее, наоборот – должно быть интересно.

– Здесь у всех хорошие условия, – буднично отвечаю, садясь на застеленную кровать.

Хотя как по мне, тесновато всё же. Одна комната, небольшая кухня, балкон, санузел. Современный ремонт, полы даже с подогревом, кондиционер в комнате. Этого у студентов вроде нет, но комнаты тоже чистенькие и со всеми удобствами.

Инна уверенно садится в кресло напротив моей кровати, даже ноги под себя подбирает. Всем видом даёт понять, что чувствует себя как дома и церемониться не собирается. Такая демонстративная наглость даже не злит, скорее, забавляет. Занятно наблюдать за девчонкой.

– Ты искала меня, чтобы оценить мою комнату, или как? – резко спрашиваю, уловив, как Инна подбирает слова.

Не оставляю ей возможности продумать причину визита. Пусть говорит, как есть. Мне, наверное, даже интересно.

– Не совсем, – осторожно проговаривает она. Время тянет. – Просто услышала от ребят, что вы – куратор нашей группы, вот и захотела познакомиться заранее.

Как мило. Но судя по тому, что я уже знаю об Инне – вряд ли она в восторге от поступления сюда. Будь её воля, никакой учёбы нигде бы не было. А были бы сплошные тусовки и сомнительные компании.

– Хорошо, – решаю не выражать сомнения вслух. В конце концов, может, девчонка и вправду смирилась с происходящим и за ум решила взяться. Главное, чтобы надолго этого хватило. – Завтра у меня официальное знакомство с твоей группой, но если ты решила заранее проявить инициативу, я не против. Хотя поблажек не жди, к тебе такие же требования, как и к остальным.

Последнее на всякий случай сказал – Инна вполне могла решить задобрить меня заранее, чтобы потихоньку расслабиться и вести тут такой же образ жизни, который привыкла. А с куратором своеобразно «подружиться», чтобы лояльнее был.

И, судя по тому, как недовольно она поджимает губы – предположение недалеко до истины.

– Все преподы такие зануды? – неожиданно спрашивает наглая девчонка, и даже ухмыляется, когда в глаза ей смотрю. – Говорить, как человек с человеком, совсем не вариант? Сразу об учёбе?

Дерзкая какая. И, как бы ни было забавно и любопытно за ней наблюдать, но спускать такое – точно не вариант. Инна должна понять и запомнить, что я серьёзно про правила ей говорил. Привычное её поведение здесь не прокатит, я за эту девчонку отвечаю, в конце концов.

– Как человек с человеком я говорю с теми, кто мне интересен, – заявляю со всей серьёзностью, даже строгостью. И смотрю холодно, одним из тех взглядов, под которым люди чуть ли не съёживаться начинают. – А ты – лишь моя студентка, которую сюда не звал. Не вижу смысла обсуждать с тобой что-либо кроме учёбы и, судя по всему, дисциплины. А будешь характер свой показывать – выставлю за дверь.

Вижу, что её задевает, даже злит этот тон. Ответить явно хочет, но не спешит – в глазах немного страха, опасается бросать открытый вызов. Значит, не такая дурочка.

Что, интересно, в жизни с ней произошло, что сделало такой бунтаркой по поводу и без?..

Не знаю, к чему эта мысль. Это не моё дело, ведь углубляться в человека рискованно возможностью привязаться. Моя задача – способствовать тому, чтобы девочка за ум взялась и вправду тут училась, не более.

– И как, интересно, вы меня выставите, если я решу не уходить? – помедлив, продолжает язвить Инна. Хотя гораздо более осторожно, чем сначала. И в глаза мне не смотрит, только по ноге своей пальчиками водит туда-сюда. – Насколько я понимаю, дисциплина не позволяет преподавателям трогать студентов.

Странно, но я не могу понять, Инна делает эти плавные приковывающие взгляд движения нарочно или неосознанно, например, нервничая. А ещё не могу понять, кажется ли мне, что последнюю фразу девчонка говорит как-то иначе, чуть ли не томно.

Дразнится? Слишком глупо. И непонятно даже, зачем. Вроде не идиотка, чтобы не понимать, что взрослый мужчина не будет жадно бросаться на почти несовершеннолетнюю девочку, стоит только той дать намёк.

Но гораздо более глупо, что я неожиданно откликаюсь. Взгляд словно приковывается к изящной ноге, тонким порхающим по ней пальцам, а в горле пересыхает. Будь она хоть немного старше и не будь я её преподавателем, разговор мы бы продолжали совсем иначе.

Отбрасываю на удивление яркие картинки того, как именно мы бы это делали и где.

– Хочешь проверить? – говорю резче, чем собирался. – Не заигрывайся, девочка. Сама пожалеешь.

А в глаза она мне так и не смотрит. Да и напряжением от неё так и сквозит. Так и знал, что это импровизация была, причём гораздо более опасная, чем Инна думала.

– Ой да ладно, я и так собиралась уйти, – ехидничает она, поспешно вставая с кресла. – Думала, раз преподаватель молодой, то и поговорить можно, но вы злой какой-то. Да и не такой уж молодой. Не провожайте.

Договаривает она уже чуть ли не в коридоре, на ходу. И тут же быстрым шагом упархивает прочь – куда быстрее, чем сюда заходила. От ответа моего сбегает.

Ну а я просто ухмыляюсь. И что это было вообще?..