Czytaj książkę: «Дредвуд. Клуб лузеров», strona 2

Глава 3
Глаз

– Нам надо быть осторожнее, – сказал я, отворачиваясь от свинарника и глядя на завитки дыма, поднимающиеся над деревьями на другом конце школьной территории.

– С парочкой пенсионеров? – уточнил Гус. – Вдруг пригласят нас на чай с чёрствыми печеньками?

– Мистер Кантон пропал, когда пошёл искать мистера Лэтчитта, – напомнил я. – И я мало что о них знаю. А вы?

– Я только сегодня утром узнала об их существовании, – ответила Халли. – Так что я мимо.

– Миссис Лэтчитт – это же старушка, которая помогает в столовой и иногда в лабораториях, так? – вспомнил Гус. – Которая выглядит так, будто вот-вот помрёт?

– Она явно безобидна, – сказала Наира. – Сомневаюсь, что она представляет опасность.

– Ну, может, она снайперша, – возразил Гус. – А мистер Лэтчитт – получеловек, полумедведь. Он кого угодно победит в драке.

– Я не говорю, что они сделали что-то плохое. Я просто говорю, что раз мы не знаем, что произошло, нам надо быть осмотрительнее. Может, понаблюдать за их домом, прежде чем стучать в дверь.

– Напомни-ка, кто назначил тебя главным? – рявкнула Наира.

Я сделал вид, что не слышал.

– Я обойду дом сзади, чтобы оглядеться. А вы делайте что хотите. – И ушёл, пока они снова не начали спорить.

– Подожди. – Меня догнала Халли. – Я с тобой.

Через пару секунд к нам присоединяется Гус, а потом я услышал, что сзади топает и Наира. Не знаю, рад ли я, что они увязались за мной, или меня это бесит.

Мы шли по неухоженной части поля позади научного корпуса, а потом пересекли лужайку, ведущую к забору вокруг дома Лэтчиттов. Их передние ворота выходят на школьную стоянку – их я обошёл и направился вдоль увитого плющом забора в другую сторону, держась к нему поближе, чтобы из дома меня не увидели. Остальные последовали моему примеру, но быть незаметными у них получалось так себе. Я привык становиться невидимым, а вот мои спутники – явно нет. Я скривился, когда Халли наступила на ветку, и та хрустнула так громко, что с ближайшего дерева с воплем взлетела какая-то птица.

– Простите, – шепнула она. – Я предпочитаю действовать открыто, а не в прятки играть.

Я полуулыбнулся ей в ответ, пока Наира поцокала языком, выждал пару секунд, а потом пошёл дальше. Мимо дома, туда, где должен быть сад, хотя за забором его не видно. Я слышал, как кудахчут куры и как кто-то – миссис Лэтчитт, наверное, – мычит ту же мелодию, что насвистывал смотритель, когда открывал нам ворота. Я отыскал в доске забора дырку от сучка такого размера, чтобы через неё удобно было смотреть, и заглянул в неё, остальные нависли надо мной, хоть им ничего увидеть и не удавалось. Я не привык, чтобы рядом со мной толпилось столько народу, и мне от этого было неуютно.

Я увидел, как по извилистой каменной тропинке, слегка согнувшись, бредёт миссис Лэтчитт, борясь с порывами поднявшегося ледяного ветра. Она была укутана в несколько слоёв одежды – длинная юбка и пальто с плотной шалью поверх, шерстяной шарф и низко надвинутая на лицо вязаная шапка. Виднелись лишь часть её лица и костлявые руки. Странно, что на ней нет перчаток. Она мычит всё ту же знакомую мелодию, которую я никак не вспомню, но на такой высокой ноте, что у меня поползли мурашки.

– Она что, пытается отогнать злых духов? – шепнул Гус. – Такой голосок точно призрака спугнёт.

– Тс-с, – шикнула Наира. – Что она делает, Анджело?

– Она идёт в курятник, кажется. У них их два в саду. Может, хочет собрать яйца.

– Какая жуть, – шепнула Наира, и ей не нужно было даже повышать голос, чтобы я расслышал в нём сарказм. – Это всё бессмысленно.

– Подглядывать за старушками никогда не бессмысленно, – возразил Гус. – Стоп, это прозвучало неправильно.

– Ужасно неправильно, – хихикнула Халли.

Миссис Лэтчитт приоткрыла дверь в один из курятников – это далось ей нелегко, потому что ветер так и норовил её захлопнуть. Старушка подняла курицу и сунула её под мышку, продолжая негромко напевать, а потом закрыла дверь, опустила засов и пошла по каменной тропинке обратно через двор. На другом его конце стояло разваливающееся круглое каменное сооружение, примерно метр высотой, накрытое деревянной крышкой толщиной с мою руку. Оно походит на старый колодец. Из чахлой травы рядом торчит большой пень, в который воткнут топор. Миссис Лэтчитт остановилась у колодца, сюсюкая с курицей, как с младенцем, и гладя её по перьям цвета ржавчины. Мысли у меня текли медленно и вяло – я никак не мог сообразить, что она собирается сделать. Я пытался просчитать возможные варианты, пока она стискивала курицу под мышкой покрепче – так крепко, что той наверняка больно, – а свободной рукой взялась за крышку колодца. Крышка огромная и тяжёлая – весит, наверное, килограммов пятьдесят – и я был уверен, что старушке ни за что её не поднять. Но она подняла. Она стянула крышку как ни в чём не бывало и осторожно прислонила к колодцу с собой рядом. Под крышкой оказалась зияющая чёрная дыра. Миссис Лэтчитт наклонилась и вглянула вниз, словно колодец заканчивается очень глубоко под землёй.

Она взяла курицу в правую руку, держа её вниз головой за лапы. И всё напевала эту мерзкую песенку. Курица хлопала крыльями и вырывалась. И как только мне в голову пришла жуткая мысль, расползающаяся внутри, как морское чудовище, которое высовывает щупальца из пещеры, старушка подняла курицу выше и с самым настоящим радостным воплем швырнула её в колодец.

Я едва не вскрикнул.

– Что это была за фигня? – Халли потянула меня за рукав. – Анджело?

– Чел, – сказал Гус. – Что там было?

– Подождите, – шикнул я, моё сердце колотилось так, что меня подташнивало. И хоть я и ожидал, что они начнут спорить, все трое замолкли и ждали, пока я смотрел дальше.

Миссис Лэтчитт посмотрела в колодец, лицо у неё так светилось, что она перестала походить на саму себя.

– Пока, цыпа. – Она хихикнула, как ребёнок, и хлопнула в ладоши.

Я ахнул и сполз на землю, цепляясь руками за траву, чтобы не потерять равновесие, и пытаясь понять, что я такое только что увидел.

– Что там? – спросила Наира. – Может, подвинешься? Моя очередь. – И она отпихнула меня ногой, чтобы самой встать у дырки.

– Всё норм? – Халли присела на корточки со мной рядом.

– Там что-то странное творится, – шепнул я, замечая, что шум, который слышался ещё секунду назад, стих. Ветер продолжал выть, задувая мне в уши и заставляя деревья скрипеть, но стало тише, чем раньше.

– Я её даже не вижу, – шипела Наира.

И тут я понял, что миссис Лэтчитт перестала напевать.

Я встал.

– Можно я посмотрю? – спросил я.

Наира пожала плечами и отошла от дырки. Я снова заглянул во двор – там всё было по-прежнему: курятники, пень, колодец с прислонённой к нему крышкой – вот только миссис Лэтчитт куда-то запропастилась. Я осторожно прислонился к забору, напрягая зрение, стараясь увидеть дальние уголки сада. Не могла же она просто исчезнуть…

Я громко ругнулся – по ту сторону забора внезапно появился глаз, заслоняющий мне обзор и глядящий прямо на меня.

Глаз моргнул и опять вперился в мой глаз взглядом. Он был блёкло-серый, испещрённый красными сосудами.

– Кто там? – спросила миссис Лэтчитт. – Я тебя вижу, кареглазик. Не хочешь поздороваться?

Я снова припал к земле, и остальные последовали моему примеру – инстинктивно, наверное. Они не знали, что произошло, но чувствовали, что что-то не так.

– Иди сюда, дитя. Не меня тебе надо бояться.

Я не знал, что делать. Встать, поздороваться и вести себя как ни в чём не бывало или убежать со всех ног? Остальные наблюдали за мной – ждали, как я поступлю. В кои-то веки никто ничего не говорил. Я понимал, что прятаться – не вариант: старуха знает, что мы здесь и кто мы такие. Мы не сможем выйти из школы, пока её муж не откроет ворота. Я принял решение. Я встал.

Глава 4
Каннибалы

– Здрасьте, миссис Лэтчитт, – сказал я, немного отходя от забора. – Простите, что потревожили вас, мы искали мистера Лэтчитта и подумали, что он может быть во дворе.

– Сейчас его здесь нет. Зачем он вам понадобился? – Она глядела в дырку, глаз у неё слегка слезился из-за усиливающегося ветра.

– Мы не можем найти нашего учителя, мистера Кантона. – Наира встала со мной рядом. – Мы подумали, мистер Лэтчитт сможет нам помочь.

– Подойдите к передней калитке, – сказала миссис Лэтчитт. – Можете подождать в доме. Я заварю чаю.

– Эм, не стоит, спасибо, – отказался Гус. – Мы ещё немного поищем. На улице.

– У меня есть печенье. – Уголок старухиного глаза сморщился и приподнялся, будто она улыбается. – Ни один ребёнок на свете не может устоять перед моим печеньем.

Гус сильно пихнул меня в бок.

– Мы сейчас придём, – пообещал я, потому что хотел, чтобы она отстала. Сначала мне нужно рассказать остальным, что я видел.

– Подкину побольше дров в очаг, – проговорила старуха и исчезла.

Мы попятились и встали кучкой лицом друг к другу – подальше от забора, чтобы миссис Лэтчитт не смогла нас расслышать, если всё ещё стоит по ту его сторону. Я представил, как она прижимается ухом к грубым доскам, вцепившись крючковатыми пальцами в плющ, молча наблюдая и выжидая.

– Говорил же, – хихикнул Гус. – Чёрствые печеньки.

– У нас проблемы посерьёзнее, чем просроченная еда, – ответил я.

– Расскажи нам всё, что видел, во всех подробностях, – потребовала Халли. – Что она там вопила?

– Она взяла курицу; отнесла её к круглому каменному колодцу; сняла с него кусок дерева размером с колесо от грузовика; перевернула курицу вверх тормашками; а потом швырнула вниз, как монетку на желание, и ей это офигеть как понравилось. – Я растирал лицо, так что стало немножко больно.

– Это вообще не то, что я ожидал услышать, – первым среагировал на мою историю Гус. – Ну то есть я набросал список возможных объяснений, но швыряние кур в колодец не входило даже в топ-двадцать.

– Но она же такая старая и слабая, – заметила Наира. – Говоришь, она сама подняла ту здоровенную крышку?

– Я говорю, что она подняла её так, будто крышка ничего не весила. Одной рукой, чтобы второй держать курицу. А потом, когда швырнула курицу вниз, буквально завопила от радости, будто это лучший момент её жизни.

– Какая мерзость, – поморщилась Халли. – Что за человек станет так обращаться с невинным животным?

– Но зачем кидать курицу в колодец? – нахмурился Гус. – Она хотела её убить? А самое главное, интересно, что за желание она загадала?

– Ты как-то очень спокойно рассуждаешь об убийстве куриц, – заметила Халли.

Гус пожал плечами.

– Просто говорю.

– Он прав, – согласился я. – Если бы она хотела убить курицу – на суп или потому что она заболела – могла бы просто зарубить её на пне или шею свернуть. Должна быть причина, почему она кинула её в колодец.

– Может, она просто совсем поехавшая, – фыркнула Наира.

Я пожал плечами, потому что не знал. У меня есть пара предположений, но лучше я помолчу, пока у нас не будет больше информации.

– Если причина и есть, вряд ли она хорошая.

– Я пожалуюсь на неё за жестокое обращение с животными, – заявила Халли, буквально закатывая рукава, будто собирается драться. – Сразу после того, как выскажу этой старой ведьме всё, что я о ней думаю. – Она направилась к передней двери Лэтчиттов. – Её нужно арестовать.

– Остановись и подумай, идиотка. – Наира догнала её и схватила за руку, разворачивая к себе. – Мы застряли в школе и на помощь позвать не можем. Мистер Кантон пропал, эта чокнутая творит с курами непонятно что и пытается заманить нас в дом неизвестно зачем, а ты хочешь стучаться к ней в дверь.

– Думаешь, она хочет нас гензель-гретельнуть? – ахнул Гус. – Откормить печеньками, пока мы не растолстеем как следует, а потом поджарить на огне и съесть?

– Если бы она ела людей, то выглядела бы поздоровее, – предположил я. – У человеческой плоти высокая пищевая ценность.

– Откуда ты, блин, это знаешь? – завопила Наира. – Вы что, все психопаты? Я что, застряла на первой в жизни отработке с кучкой каннибалов?

– Успокойся, Наира, – сказал Гус. – Если бы я выбирал, кого съесть, то это точно была бы не ты.

– Ты хочешь сказать, что я жирная? – завизжала Халли.

– Что? Нет. С чего ты это вообще взяла? – Гус всплеснул руками.

Но Халли уже закипела.

– Ты говоришь, что не стал бы есть Наиру, очевидно, потому что она худая, значит, ты намекаешь, что меня бы ты съел, потому что я толще.

– Ничего подобного, – возразил Гус. – Мне просто кажется, что Наира будет не очень вкусная. Слишком уж нервная.

– Почему это то, что я нервная, сделает меня невкусной? – Вид у Наиры был разгневанный.

– Говорят, что у счастливых животных вкуснее мясо, – сообщил я. – Поэтому богачи покупают органическое мясо свободного выпаса.

– Вы все больные, – фыркнула Халли. – Как же хорошо, что я вегетарианка.

Мы зря теряли время. Я сделал вдох, пытаясь успокоиться.

– Короче, вряд ли миссис Лэтчитт попытается нас съесть, если мы войдём к ней в дом.

– Значит, она просто нас убьёт, сделает из нас криповые чучела и расставит по дому для красоты, – предположил Гус.

– Её надо остановить, – Халли снова попыталась уйти. – Я пойду одна – разберусь с ней и без вас.

– Мне её перехватить? – спросил Гус.

Наира побежала за Халли и схватила за плечо.

– Халли, стой!

Халли повернулась и резко пихнула её, отчего Наира споткнулась и упала спиной вперёд на грязную землю.

– Смотри, что ты натворила! – зарычала Наира и немедленно начала плакать – громко, с надрывом, всхлипывая так, как бывает только в кино, где умирает чей-нибудь лучший друг. Это было так неожиданно, что я не мог сообразить, что делать.

Халли останавилась и повернулась, глядя на Наиру с немного виноватым лицом.

– Почему ты плачешь? Я сделала тебе больно?

Наира просто сидела, пряча лицо в ладонях. Мы все присели с ней рядом.

– Прости, Наира, – сказала Халли. – Я не хотела тебя толкать.

– Выглядело, как будто хотела, – заметил Гус. – Ты буквально развернулась, как бешеный бык, выставила свои копыта и пихнула её. Могу показать, как это было, если хочешь.

– Я имела в виду, что не собиралась так делать, – объяснила Халли. – Я вышла из себя, а когда я злюсь, я делаю такое, за что мне потом ужасно стыдно. Прости меня, Наира, с тобой всё хорошо?

Наира подняла голову.

– Я нормально. Просто… вот это. – Она показала на свой спортивный костюм, испачканный грязью. – Мне придётся показать это маме.

– Нас вот-вот прикончат, а ты волнуешься о грязном костюме? – удивился Гус. – Не пытаюсь быть смешным, но я не понимаю твоих приоритетов.

– Я понимаю! – вступился я. Наира живёт в том же районе, что и я, и там ничего не даётся легко. – Но смотри, он же не порван и не испорчен. Грязь отстирается. Твоя мама, может, и рассердится, но она отойдёт. У тебя же физра только когда, во вторник? – Наира кивнула. – Хватит времени, чтобы его отчистить.

– У тебя нет запасного? – с расстроенным видом спросила Халли. – Возьми мой. Поменяемся. – И она принялась стягивать с себя толстовку прямо посреди поля. Мы с Гусом немедленно прикрыли глаза: мда, неловкая вышла ситуация.

– Перестань! – остановила её Наира. – Тут и так непонятно что происходит, не хватало ещё, чтобы ты по полю в трусах бегала.

– Но я хочу всё исправить, – ответила Халли.

– Ничего не исправишь, – сказала ей Наира. – Что сделано, то сделано. – Мгновение царила тишина. – Но я ценю твою заботу.

Я протянул Наире руку, не ожидая, что она её возьмёт. Но она взяла, и я помог ей встать на ноги.

– Спасибо, Анджело. – Она улыбнулась, щёки у неё до сих пор блестели от слёз и соплей. Гус вытащил откуда-то потрёпанную салфетку и вручил Наире.

– С этого момента держимся вместе, – решил я. – Согласны?

Все закивали, и я почувствовал, что что-то изменилось. Вокруг нас выл ветер, погода портилась с каждой минутой, но наши отношения стали не такими натянутыми.

– Пойдём постучим в дом, скажем миссис Лэтчитт, что ценим её предложение, но собираемся продолжить искать мистера Кантона и Арабеллу, – предложил я. – Будем вежливы, но войти откажемся твёрдо. Нас четверо, а она одна – она не затащит нас внутрь, даже если у неё и есть сверхъестественная сила.

Мы отправились к передним воротам Лэтчиттов.

– Чисто из интереса, – начал Гус, – как думаете, какой я был бы на вкус?

– Как острая фахита с гуакамоле и сметаной, – тут же ответила Наира, будто уже давно это обдумывала.

– Я бы сказала ризотто, – придумала Халли. – Но не нежное, а со всякими кусками странных грибов, которые выглядят так, будто их собрали в зачарованном лесу.

– Гавайская пицца с острыми сырными бортиками и с соусом барбекю, – добавил я.

– О-о, спасибо, чуваки, – довольно засопел Гус. – Мне никогда ещё не делали столько комплиментов.

И впервые за, казалось, ужасно долгий день мы засмеялись.

Я постучался в дверь и сделал шаг назад, наблюдая, как от неё отслоилась чешуйка белой краски и её унесло ветром. По обе стороны от входа висели, гремя цепями, кашпо – цветы в них завяли, и их почерневшие скрученные листья напоминали дохлых пауков.

Дверь открылась, и мы увидели миссис Лэтчитт. Лицо у неё было серое и непроницаемое.

– Я боялась, что с вами стряслось нечто ужасное, – проговорила она. – Вас так долго не было.

– Я поскользнулась на поле, – объяснила Наира.

– Поскользнулась, вот как? – Миссис Лэтчитт оглядела её грязную одежду.

Глава 5
Мотивационная речь

– Именно так. – Наира расплылась в улыбке, которую приберегает специально для учителей, когда хочет получить дополнительные баллы.

– Что ж, входите, я суну твою форму в машинку и налью вам чаю. Я найду, что тебе надеть, пока мы ждём.

Гус издал писк, который я попытался проигнорировать.

– Спасибо, но мы не можем войти, – чётко произнёс я. – Мистер Кантон велел нам искать пропавшую свинью, так что мы будем искать, пока он не вернётся.

– Мы здесь на отработке, – добавила Халли. – Было бы неправильно делать перерыв без разрешения. К тому же мы очень беспокоимся об Арабелле, так что…

– Свинья пропала, говорите? – Миссис Лэтчитт моргнула, глядя на нас. – Интересно, какая судьба выпала на её долю.

– В колодец она, наверное, выпала, – шепнул Гус, и Наира закашляла, заглушая его слова.

– Надеюсь, она просто забрела в какую-нибудь кладовку в поисках еды, – предположил я, думая о той белой субстанции, которую мы нашли в траве, и гадая, не связана ли она с миссис Лэтчитт и её колодцем. – Мы поищем в школе.

– Ну если вы уверены. – Миссис Лэтчитт снова моргнула. – Тогда не стану вас задерживать против вашей воли.

– Спасибо за предложение, миссис Лэтчитт, вы очень добры, – скзаала Наира. – Но мы считаем, что так поступить будет правильно.

Мы повернулись и ушли по тропе из сада, закрыв за собой калитку и не оглядываясь. Я знал, старуха за нами наблюдала. Мы возвратились к свинарнику – вдруг мистер Кантон пришёл туда искать нас.

– Интересно, какую одежду она собиралась тебе дать? – Халли вытащила из кармана пачку жвачки и предложила нам.

Гус фыркнул:

– Кожу своих предыдущих жертв, очевидно.

– Или что-нибудь из куриных перьев, – подхватил я. – Прикиньте, если бы мы зашли, а она бы нам вынесла поднос сэндвичей с беконом. – И это вообще не смешно, но мы снова смеёмся, потому что день выдался жутко странный, и мы понятия не имеем, что нам теперь делать.

От свиного загона нас отделяло метров двадцать, когда из сарая, пошатываясь, вышел мистер Кантон. Это было так внезапно, что мы пару секунд тупили, и за это время он тоже нас заметил.

– Дети! – закричал он. – Слава богу! – Он попытался бежать к нам, но что-то с ним явно было не так. Он едва держится на ногах и двигался неуклюже, а когда мы приблизились, я увидел у него на голове кровоточащую рану. Кровь стекала по его уху, пачкая тренировочную куртку.

Мы бросились к учителю, а он, чтобы не упасть, опёрся рукой о каменную стену.

– Нифига себе, сэр, вы в норме? – спросила Халли.

– Я в порядке, спасибо, – ответил мистер Кантон. – И прошу, Халли, следи за языком – мы всё-таки в школе, не забывай.

Наира побежала в сарай и вернулась с рулоном бумажных полотенец. Я прижал их к ране на голове мистера Кантона.

– Что случилось? – спросил я.

– Так, я не хочу, чтобы вы паниковали, – начал он. – Для тревоги нет причин, и всем нам важно сохранять спокойствие. – Он сделал паузу, словно раздумывая, что сказать дальше.

– Просто скажите, – попросила Халли. – Мы уже не дети.

– Это Арабелла с вами сделала, сэр? – спросил Гус. – Она что, взбесилась?

– Нет, Арабелла не имеет отношения к моему ранению, – ответил учитель. – Вы, кстати, её не нашли?

– Не нашли, – ответила Наира. – И перестаньте увиливать. Мы переживём то, что вы там хотите сказать.

Мистер Кантон вздохнул, оторвал ещё комок полотенец и прижал их к ране, слегка морщась, а потом улыбнулся, стараясь это скрыть.

– Ладно, – сказал он. – Буду с вами откровенен. Я был в особняке, искал мистера Лэтчитта, когда что-то меня ударило. Удар пришёлся сзади, так что я не видел, что это было. Я потерял сознание, и, боюсь, в голове у меня всё перемешалось, потому что, когда я пришёл в себя, я не мог вспомнить, как оказался там, где оказался.

– В смысле? – переспросил я.

– В смысле я очнулся не там, где меня ударило. Должно быть, я прибрёл сюда в полубессознательном состоянии.

– Вот вы говорите, вас что-то ударило, – сказал Гус, – как, по-вашему, это случилось? Типа неодушевлённый предмет ожил и набросился на вас?

– Что ж, это ещё одна деталь, в которой я не уверен, – признался мистер Кантон.

Я понял, о чём он не хотел говорить.

– Возможно ли, что на вас кто-то напал? – спросил я. – Как сказали остальные, мы уже взрослые, и мы предпочли бы знать правду.

Окровавленное лицо мистера Кантона расплылось в широкой улыбке.

– Мне нравится это внезапное «мы». Ребята, неужели вы начали работать как команда, хештег «Тропа истины»?

Мы все застонали.

– Горжусь вами, – сказал мистер Кантон. – Что бы сегодня ни случилось, оно того стоило.

– Это же всё не подстроено, а? – спросил Гус. – Вы притворились, что свинья пропала, подделали этот ваш… – он изобразил пальцами кавычки, – несчастный случай, чтобы нам пришлось разговаривать друг с другом. Как на каком-нибудь тупорылом квесте.

Мистер Кантон хмыкнул.

– Мне нравится, как работает твой мозг, Густав. И хотя в этот раз я не могу приписать себе такую заслугу, в будущем об этом определённо стоит подумать.

– Можем мы, пожалуйста, сосредоточиться на том факте, что по территории школы, возможно, разгуливает жестокий преступник? – спросила Наира.

– И похититель свиней, – добавила Халли.

– Вы правы, да, займёмся этим. – Мистер Кантон убрал от раны бумажные полотенца и дотронулся до неё. – Кажется, кровь остановилась, так что пойдёмте в отдел по работе с учащимися – выпьем чего-нибудь горячего и перегруппируемся. Я считаю, учитывая обстоятельства, мне стоит позвонить вашим родителям и записать сегодняшние неожиданные события в отчёт.

Он трусцой побежал вперёд, оглядываясь через плечо и окликая нас:

– Бегом марш, колени выше, давайте согреемся.

– Я не против горячего шоколада, но бегать ни за что не собираюсь, – заявила Халли. – Мне уже хватило упражнений на день.

– Согласен, – подхватил Гус, и мы отправились за учителем шагом.

Мистер К бежал впереди метрах в десяти, размахивая локтями и коленками, чтобы, видимо, зарядиться энергией. Чувака только что по башке ударили, а он всё пытается подать нам хороший пример.

– Выглядит утомительно, – заметил я.

– Вообще. – Наира поправила свой хвостик.

– Не человек, а машина, – согласился Гус.

Мистер Кантон повернулся к нам, не переставая бежать, только теперь спиной вперёд и медленнее.

– Нам, ребята, нужно мыслить позитивнее. – Он продолжал бежать задом наперёд. – Утро выдалось тяжёлое? Да. Мы столкнулись с неожиданными препятствиями? Несомненно. Но подумайте, как вы с ними справились. Как суперзвёзды. Если это не повод для оптимизма, то я не знаю что.

– Вы бы смотрели, куда бежите, – крикнула ему Халли, когда он едва не запнулся о кочку.

– Мне не нужно смотреть, – откликнулся мистер Кантон. – Потому что я верю, что смогу пересечь это поле целым и невредимым. Мы способны сами решать свою судьбу, не зря же меня называют мистер Мо…

И тут он пропал. Миг – и он исчез в земле. Это произошло так быстро, что я едва успел осознать. Раздались вопли – Гуса и Наиры, кажется, – и, видимо, я остановился как вкопанный, потому что внезапно снова начинал двигаться. Я бросился к месту, где миг назад стоял мистер Кантон, – теперь там была лишь трава.

Мне оставалось метров пять, когда земля словно разверзлась передо мной. Из неё поднялось лицо мистера Кантона, он тянул ко мне руки, хватаясь за клочки травы, которая лишь рвалась в его пальцах. Он скрёб землю почерневшими ногтями, стараясь удержаться, выбраться из ямы. Я был совсем рядом. Я бросился вперёд, пытаясь схватить его за руку, не видя ничего, кроме его полного ужаса и белого, как мел, лица – потёки крови, глаза выпучены, рот шокированно разинут.

Я скользил по земле на животе, напрягаясь так, что мускулы готовы были вот-вот лопнуть, а учитель сделал отчаянный рывок вперёд. Моя рука была уже в считанных сантиметрах от его, нас разделял лишь кусочек морозного ноябрьского воздуха. Мистер Кантон смотрел мне в глаза.

– Бегите в школу, – крикнул он. – Зовите на помощь!

А потом, когда кончики моих пальцев наконец коснулись его разбитых рук, он дёрнулся назад. Будто что-то рвануло его из-под земли. Будто он был в пасти какого-то невидимого монстра. Я бросил взгляд на тьму под ним, и я мог бы поклясться, что вижу, как внизу что-то движется: рука или нога, тёмная и тонкая, перехватывающая тело мистера Кантона поудобнее. Я изо всех сил вцепился в руки учителя, но они выскользнули. Последнее, что я увидел, – ужас на его лице. Страх, какого я никогда в жизни не видел.

Я лежал неподвижно, цепляясь за пустоту и таращась на место перед собой, где секунду назад была громадная дыра и полное ужаса лицо моего учителя. Теперь там ничего не было. Земля сомкнулась. Мистер Кантон пропал.

– Анджело?

Я осознал, что Халли взяла меня за плечо и трясёт. Я лежал в траве вниз лицом, лёгкие горели, сердце колотилось, в ушах шумело: то ли несущаяся по венам кровь, то ли бушующий ветер, я не был уверен.

Мало-помалу мир снова прояснялся.

Гус согнулся, его рвало на траву, Наира расхаживала взад-вперёд с ним рядом, то и дело останавливаясь и мягко похлопывая его по спине.

А Халли говорила со мной. Я поднял голову и увидел, что её губы двигаются, а лицо стало цвета позавчерашнего чая.

– Анджело? Ты в норме?