Czytaj książkę: «Мы, собаки и другие животные: Записки дрессировщика»

Научный редактор: Ирина Вощанова, научный сотрудник сектора Научных исследований Московского зоопарка

Редакторы: Наталья Нарциссова, Анна Щелкунова

Издатель: Павел Подкосов

Руководитель проекта: Анна Тарасова

Художественное оформление и макет: Юрий Буга

Корректоры: Елена Воеводина, Ольга Петрова, Галина Сафронова

Верстка: Андрей Ларионов

Ассистент редакции: Мария Короченская

Иллюстрация на обложке: iStock / Getty Images

Иллюстрации: Наталия Червякова

Фотографии: Ольга Агаджанова, Дмитрий Есич, Елена Затевахина, Владимир Кокорев, Алена Попова, Александр Фиш

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Затевахин И., 2015, 2024

© ООО «Альпина нон-фикшн», 2024

* * *

Вместо предисловия

Почему мне пришла в голову мысль написать эту книгу? Вернее, дописать и дополнить ранее издававшуюся книгу «Собаки и мы. Записки дрессировщика»?

Ответ прост: соцсети! Они – движущая сила информационной революции, случившейся на наших глазах. Общение в соцсетях, «письма трудящихся», проведение многочисленных стримов, создание роликов, то есть весьма активная обратная связь от рядовых и не рядовых любителей собак, вполне наглядно показали, что многое необходимо дополнить, уточнить, пояснить и дописать. Особенно это касается части, в которой излагаются основные принципы системной дрессировки. Эволюция домашней собаки, ее место в нашем обществе – все это тоже потребовало дополнительных объяснений. Почему?

Потому что без представления о том, какой уникальный и непростой феномен представляет собой тысячелетняя связь человека и собаки, каковы основы нашего сосуществования, понимать собак, а следовательно, эффективно управлять их поведением не получится.

Да и время, увы, быстротечно. Уходят мои любимые питомцы, герои предыдущего издания книги: давно ушел Гера и уже нет веселого четвероногого гения Горки – великого хитреца и манипулятора. Но по-прежнему рядом Джульетта, приведенная им домой с улицы, а теперь появился и хулиганистый юный Ген.

Все стремительно меняется, меняются наши представления о тех или иных вещах. Наука не стоит на месте. Не стоит и практика. За время, прошедшее с издания первой книги, окончательно разделилась селекция многих пород собак, внутри которых четко выделились типы «спортивных» и «шоу», а в некоторых случаях – «рабочих», «пользовательских» линий. Сформировалась довольно многочисленная (и это радует) категория тренеров, специализирующихся на так называемых комплексных видах спорта с собакой (включающих элементы, где проверяются физическая форма животного, навыки послушания и защиты владельца) и ищущих ответы на разные методические и теоретические вопросы.

Ну и, конечно, на ряд вещей пришлось взглянуть по-новому. Некоторые, в прошлом служебные породы окончательно «переместились на диван», став компаньонами, а некоторые стремительно приближаются к этому состоянию, цепляясь отдельными своими представителями за расплывчатый статус «спортивной» породы.

Немного о грустном. Удивительное дело, сейчас полным-полно разнообразной научной литературы, помогающей понимать поведение животных. На прилавках магазинов и в интернете можно найти труды наших замечательных «классиков», исследовавших поведение животных, – К. Э. Фабри, З. А. Зориной, Ж. И. Резниковой. Свободно можно купить и прочитать увлекательные книги одного из самых уважаемых современных исследователей поведения животных Франса де Вааля. Казалось бы, у нас в стране школа изучения физиологических механизмов поведения имеет глубочайшие традиции: колоссальнейшее влияние на мировую науку оказали теория И. П. Павлова (учеником которого, к слову, считал себя Б. Ф. Скиннер, отец теории оперантного научения), работы Л. В. Крушинского (автора учения об элементарной рассудочной деятельности), П. К. Анохина (создателя теории функциональных систем) и его ученика К. В. Судакова (исследователя мотиваций и стресса), П. В. Симонова (автора информационной теории эмоций). Однако, увы, многие любители собак покупаются на псевдонаучную белиберду, предлагающую «простые и надежные» рецепты решения «всего и сразу». Обычно ее продвигают отдельные доморощенные «гуру», используя те же методы, что и создатели тоталитарных сект. С этим, увы, прогрессирующим явлением тоже приходится разбираться.

И как всегда, есть вещи, которые не меняются. По-прежнему в этом мире существуют собаки, которые не слушаются своих хозяев, убегают от них, дерутся с себе подобными, охотятся на кошек, едят на улице всякую мерзость и загоняют хозяев на диван. По-прежнему многие люди не знают, как выбрать питомца, не понимают, с чего начать его обучение и, вообще, чему стоит его учить. И, увы, мало тех, кто понимает биологию своей собаки, ее потребности и особенности.

Но мы, конечно же, постараемся помочь тем, кому эта помощь нужна!

Впервые я начал публиковать вошедшие сюда заметки в 2009 г. в журнале «Друг», где 12 лет проработал главным редактором. Однако жизнь, как известно, течет и меняется весьма стремительно. Постепенно старые мои заметки и статьи на тему дрессировки дополнялись воспоминаниями о других случаях из практики, а размышления – новыми научными данными. После закрытия печатной версии журнала «Мой друг собака», который мы с Татьяной Катасоновой издавали несколько лет, заметки продолжали публиковаться на одноименном сайте, а социальные сети и выпуски стримов на «Ютьюбе» давали возможность общения с самыми разными по уровню подготовки и образования любителями собак и профессионалами.

Огромный опыт я получил и получаю на ссъемках программы «Диалоги о животных. Зоопарк» телеканала «Культура». В их процессе мне приходится общаться с лучшими специалистами мира и участвовать в тренингах, проводимых для самых разных животных – от красных волков, лисиц, морских львов и котиков до варанов, крокодилов и акул (да-да, их тоже обучают в рамках так называемого ветеринарного тренинга).

Основное время моей дрессировочной карьеры, предшествовавшей карьере медийной, пришлось на тот период, когда собаководство стало стремительно меняться, некогда служебные и чисто утилитарные породы начали превращаться в домашних собак-компаньонов. Это было время, когда новые и революционные на тот период достижения науки сначала со страшным скрипом, а потом все стремительнее внедрялись в практику дрессировки собак.

Так вышло, что дрессировкой я занимался всю жизнь. Как любитель – с детства, с начала 1970-х, как профессионал – с 1980-х до начала 2000-х, а в виде хобби – до сих пор. Я был свидетелем того, как менялся подход к обучению собак, и, надеюсь, в силу своих возможностей этому способствовал. Так уж вышло, что на моих глазах и с моим участием в практику дрессировки, в том числе в защитной службе, начали внедряться гибкие подходы на базе методов оперантного научения, еще до изобретения кликера стали использоваться бридж-сигналы (условное подкрепление). Конечно, революционный поворот в дрессировочных подходах, их модернизация в конце прошлого века, что называется, назрели. Нельзя было до бесконечности «выезжать» на методическом багаже его начала.

Так или иначе, новые веяния рано или поздно пришли бы к нам в Россию: прогресс остановить невозможно. Но факт остается фактом: многие методические наработки вызрели внутри нашей страны, многие приемы стали использоваться нами раньше зарубежных коллег. Застрельщиком «дрессировочных перемен» в начале 1980-х стал Валерий Степанович Варлаков. За ними последовали другие, в их числе Елена Сергеевна Непринцева (ныне руководитель научного отдела Московского зоопарка) и автор этих строк, которые привнесли в практику дрессировки собак достижения современной этологии – науки о поведении животных.

В 1989 г. содружеством молодых в то время ученых-этологов и дрессировщиков собак был издан первый, выдержавший множество переизданий сборник «О чем лают собаки»¹, в котором была опубликована наша с В. С. Варлаковым статья «Системные принципы дрессировки». В ней формулировались принципы дрессировки, основанной на системном подходе к обучению.

Ну а с 1990-х в страну хлынул поток методической информации. Причем наряду с эффективными приемами прицепом к нам приходили и весьма сомнительные достижения различных «гуру» дрессировки, в которых веры в чудо порой было больше, чем логики. Это неудивительно, так как обычно самыми рьяными пропагандистами «наиболее эффективных подходов» были люди без специального образования, хотя и добившиеся успехов в дрессировке.

Читатель, преисполненный скепсиса, может мне не поверить. Но уверяю вас: методики, которые приходили и приходят к нам из-за рубежа (за исключением той вариации оперантного метода, которую использовала Карен Прайор – великий человек и дрессировщик), на поверку не более чем весьма усеченные для частных случаев перепевы и варианты системной дрессировки. К 1990-м мы практиковали ее уже больше 10 лет – благодаря более глубокому знакомству с трудами ученых, занимавшихся исследованием механизмов и функций поведения и обучения животных.

Трудно поверить, но нам, тогдашним энтузиастам обучения собак современными методами, предполагающими гибкий, системный подход к дрессировке, приходилось буквально пробивать лбом стену, вызывая смешки за спиной, делать свое дело, не обращая внимания на интриги в виде статей в газетах, а то и доносы в «компетентные органы». Сейчас это выглядит более чем странно, но предлагаемые нами методы дрессировки, предусматривающие во взаимодействии с собакой обратную связь, тонкое отслеживание ее эмоционального состояния по поведенческим признакам, находили жестокое противодействие у кинологов 1980-х – начала 1990-х.

Сейчас, к слову, маятник качнулся в другую сторону. На смену стародосаафовскому методу «сапога и кнута» (на самом деле он пришел к нам из Западной Европы аж в начале XX в.) под влиянием плохо понятых идей Скиннера и его последователей, а также идеалистических представлений о природе собаки пришли методы так называемой позитивной дрессировки.

В них, к слову, нет ничего плохого – если они учитывают характер и индивидуальные особенности собаки. Однако, когда (и если) зашоренному «позитивщику» попадаются собаки агрессивные, с сильным характером и большой доминантной составляющей, его методы рассыпаются в труху (часто потому, что он просто отрицает феномен доминирования как факт). Случается, что в результате владельцы расстаются с не поддавшейся увещеваниям собакой, бывает даже, что идут на усыпление. А ведь с трудными питомцами успешно справляются практики и тренеры, ориентирующиеся на особенности и возможности конкретной собаки и проверенные годами методы.

Подчеркну: взгляд на дрессировку, который мы тогда предлагали и пропагандировали и который теперь, надеюсь, у нас в стране стал обычным делом, требовал индивидуального подхода к каждой собаке. Но поскольку собаки были самыми разными, то и методы нам приходилось использовать весьма разнообразные.

Сегодня, когда нрав собак существенно «помягчел», в формировании поведения и в обучении подавляющего большинства можно и даже нужно обходиться без особого давления, допуская механическое воздействие лишь в форме аккуратной коррекции. В те же незабвенные времена нам сплошь и рядом приходилось встречаться с по-настоящему злобными монстрами, обладателями неукротимых характеров, причем корректировать приходилось поведение взрослых собак, со сложившимися стереотипами в отношениях с людьми. С такими собаками работа исключительно на положительных подкреплениях была невозможна. Просто потому, что положительные эмоции, получаемые собакой от какого-либо «бесчинства», перевешивали эмоции от кусочков еды, поглаживаний и игр, которые мы могли предложить в качестве альтернативы.

Перестраивать приходилось не отдельные элементы поведения, не отдельные стереотипы, срабатывавшие в той или иной ситуации (скажем, побег за кошкой), а образ жизни, отношение к хозяину, отношение хозяина к питомцу – то есть целый комплекс стереотипов. В этом случае и был эффективен системный подход, подразумевающий, что каждое действие увязано с другим действием, каждый элемент в связке с другими работает на общее дело. Такой подход, увы, порой подразумевал не только пряники.

Из песни слов не выкинешь, и, бывало, чтобы спасти собаку от печальной участи (выбрасывания на улицу или даже усыпления), приходилось не особо церемониться в методах формирования правильного ее, собаки, отношения к происходящему. Но нужно иметь в виду, что, как бы жестко ни приходилось нам в отдельные моменты действовать, общий эмоциональный фон занятий с собакой всегда оставался положительным: она получала от них удовольствие и радовалась возможности заниматься. Железное правило моей работы: все навыки разучиваются в системе с другими, любое жесткое воздействие немедленно прекращается после принятия собакой позы подчинения или подачи ею мимического сигнала о том, что она все поняла и готова слушаться. Ну а правильное действие всегда хорошо вознаграждается.

Пригодятся ли современному читателю приемы, которые мы порой использовали в те годы и рекомендуем в особых случаях использовать сейчас? А почему бы и нет? И в наши дни на руках у неподготовленных владельцев оказываются весьма жесткие собаки. К слову, у профессионалов-спортсменов, выступающих в защитных дисциплинах, таких собак большинство, но, думаю, они справятся без моих советов.

В этой книге мы описываем главное: определенный подход к дрессировке, который мы называем системным, принципы такого подхода. Его плюс в том, что он позволяет гибко подходить к обучению каждого индивидуума, приемы обучения каждый может выбрать по своему вкусу. Настоящий профессионал должен владеть широким арсеналом приемов дрессировки, а вот как он их будет использовать, какие приемы выберет для разучивания конкретного навыка – это уже его дело.

У каждого стандартного приема обучения командам «рядом», «ко мне» или «апорт» есть множество «подводящих» упражнений, которые способны облегчить выполнение команды. Некоторые из них тут будут описаны, некоторые, за недостатком места, нет. Суть ведь не в приемах, а в системности их применения. Разучивание конкретного навыка должно работать на решение общей задачи, помогать в обучении другим навыкам. Ну и, конечно, методика обучения не должна быть противоречивой. Общий характер требований не должен меняться от навыка к навыку.

Часть I
Информация к размышлению
Что мы знаем о собаках?

Глава 1
Путь четвероногого самурая

Главная добродетель самурая – беззаветное служение своему господину.

ЯПОНСКАЯ МУДРОСТЬ

Дорогой читатель, если ты еще только собрался завести четвероногого друга, правильно оцени свои возможности. Спроси себя, сможешь ли обеспечить ему комфортную жизнь. Извини, что говорю тебе это, но необходимо понимать: собака не игрушка, а живое существо с высоким интеллектом, по некоторым параметрам сопоставимым с интеллектом дошкольника. Знаешь ли ты, что твой будущий питомец испытывает чувства и эмоции, что ему необходимо полноценное общение с хозяином и себе подобными? Сможешь ли удовлетворять его потребности? Уделять ему столько времени, сколько необходимо? Гулять с ним минимум дважды в день по 45–60 минут? Правильно кормить? Играть с ним, потому что это ему нужно?

Если на все эти вопросы ты дашь утвердительный ответ, то задам еще один: знаешь ли ты, как правильно воспитывать щенка? Даже собаководы со стажем не всегда отвечают на него уверенно – я сужу об этом по тому, что пишут мне в социальных сетях. Ответ «с помощью нормативных команд» здорово упрощает реальную ситуацию. Развитие, обучение и, конечно, воспитание щенка обусловливаются не только дрессировкой. Щенок – существо социальное и воспитывается прежде всего каждодневным общением с хозяином. Но как правильно выстроить такое общение? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять, кем же, собственно, являются собаки, какое место они занимают в нашей жизни и каковы биологические предпосылки этого.

Данная глава посвящена научным исследованиям эволюции, интеллекта и социального поведения собак. Она адресована прежде всего тем, кому интересно расширить свой кругозор, понять, почему наши питомцы такие, какие они есть, и чем объясняется их поведение. Итак, если ты любознателен и готов погрузиться в мир современной науки, эта глава для тебя!

Домашние и прирученные

В средневековой Японии про настоящего самурая говорили «предан как собака». Но если преданность самурая господину определялась воспитанием в традиции средневекового кодекса бусидо («путь воина»), то откуда у собаки такая привязанность к человеку?

Что такое домашнее животное? В чем его отличие от прирученного? Все просто: домашнее животное дает потомков, которых не нужно заново приручать. Волчат, полученных от прирученных волков, – нужно, тигрят – нужно, домашних животных типа кошек и собак – нет. Домашние животные лояльны к человеку, они способны жить с ним бок о бок и часто полностью зависят от него.

Наверное, вначале следовало бы сказать, что генетические различия между собакой и волком минимальны. Когда журналисты начинают рассуждать о том, что предком домашней собаки был «не тот вид волка», что живет сейчас, они просто не понимают, о чем говорят. Домашняя собака – это подвид волка Canis lupus, а именно Canis lupus familiaris. Ученые, утверждая, что современный серый волк не был предком собаки, вкладывают в это иной, видимо недоступный пониманию пишущей братии смысл. Упор в этом утверждении следует делать на слове «современный». Они (ученые) имеют в виду тот факт, что в эпоху плейстоцена у серого волка в разных регионах обширного ареала вида было (как есть и сейчас) несколько подвидов и экотипов, один из которых стал предком собаки. В настоящее время дискуссия идет лишь вокруг того, где именно это произошло и какая (или какие) из популяций серого волка подверглась одомашниванию. Так называемый мегафаунный волк, которого полагали предком домашней собаки, был одним из экотипов волка, охотившимся на более крупную жертву, а потому был немного крупнее, «головастее» и имел более крупные зубы, нежели представители других популяций. Как и многие другие представители мегафауны, он вымер в позднем плейстоцене (примерно 11 000 лет назад) из-за резких колебаний климата.

Между тем даже сейчас волки в границах своего ареала выглядят по-разному. И если сравнить полярного волка и волка из степей европейской части России, может показаться, что это представители разных видов. Эволюция идет непрерывно, поэтому неудивительно, что она развела в разные стороны предков собак и современных волков. Вопрос только в том, что (и как) повлияло на этот процесс. Поздний плейстоцен характеризовался серией резких колебаний климата с изменениями температуры. Они коррелировали с вымираниями растительноядной мегафауны: мамонты, шерстистые носороги, гигантские олени, гигантские верблюды и лошади – всех их больше нет. Глобальное изменение климата повлекло за собой исчезновение тундростепи, и мегафауне просто стало негде жить. Можно аккуратно предположить, что вымирание экотипа мегафаунного волка, появление линий евразийских волков и возможное одомашнивание какой-то из них явилось одним из долгоиграющих следствий исчезновения тундростепи и последовавшей коренной перестройки экосистем.

По последним данным, популяция индийских волков около 110 000 лет назад обособилась от линии евразийских волков (которая и привела к домашней собаке) и тем не менее в биологическом смысле это все тот же вид – серый волк. Тут можно обратиться к такой аналогии: старший брат (индийский волк) остался бездетным, а младший (какой-то из подвидов евразийского волка) родил сына (домашнюю собаку). Все живы и здоровы по сию пору.

Вообще, поиск ответов на вопросы «когда?» и «где?» применительно к одомашниванию волка напоминает настоящее детективное расследование. В разных регионах Евразии – от Бельгии (пещера Гойе) до предгорий Алтая (Разбойничья пещера) – были найдены черепа уже не волков, но еще не собак возрастом 36 500–33 500 лет. Сами понимаете, расстояние между этими точками огромное. Морфологический анализ черепа из Разбойничьей пещеры показал, что древнейшая ископаемая сибирская собака однозначно отличалась от современных ей волков и очень близка к древней гренландской собаке возрастом всего около 1000 лет. Бельгийский череп сохранился хуже, но тоже «в целом» признан собачьим. Дело осложнялось тем, что из-за значительной изменчивости самых ранних собак и волков их очень трудно отделить друг от друга.

Группа генетиков под руководством Петера Саволайнена, проведя полногеномный анализ 46 собак и 12 волков, определила, что Юго-Восточная Азия стала родиной собак примерно 33 000 лет назад. Правда, там не нашлось этому никаких материальных свидетельств, что напоминает бородатый анекдот про француза, англичанина и еврея, пытавшихся на основе археологических раскопок выяснить, какая нация первой изобрела телеграф. Француз сказал, что французы, потому что обрывок проволоки нашли на обломках Бастилии. Англичанин сказал, что нет, первую проволоку нашли в фундаменте Тауэра. Но выиграл спор еврей: «А у нас в Малаховке копали водопровод и в ледниковой морене вообще ничего не нашли, значит, уже тогда у нас был интернет! И зачем нам этот ваш телеграф?» В общем, у научной общественности возникли вопросы, 30-тысячелетний возраст первых «не совсем волков», но «уже почти собак» подвергся сомнению. А что если «те» собаки вымерли, а на их место позже пришли «другие»? А может, вообще волков одомашнивали в разных местах ареала?

В журнале Sience (Bergström et al., 2020) был опубликован результат по-настоящему эпохальной трехлетней работы большой международной группы ученых (56 авторов из 20 стран!) под руководством Грегера Ларсона (Оксфордский университет, Великобритания), Понтуса Скоглунда (Институт Френсиса Крика, Великобритания) и Кита Добни (в настоящее время Сиднейский университет, Австралия), к которой присоединилась группа российских ученых (координатор – Я. В. Кузьмин, ведущий в мире специалист по радиоуглеродному анализу, ИГМ СО РАН). Изучению подверглось несколько сотен образцов костей и зубов собак и волков Евразии, собранных в результате раскопок археологических памятников и естественных местонахождений. С помощью методов геометрической морфометрии (создания трехмерных изображений) был проведен анализ формы и размера черепов и челюстей. Затем отобрали кости и зубы с наиболее хорошо сохранившейся ДНК и провели ее анализ. По этим же образцам провели радиоуглеродное датирование.

В результате на основе секвенирования 27 новых геномов древних собак удалось установить, что гипотеза о нескольких центрах происхождения современных собак неверна. Они происходят от вымершей популяции волков из единственного географического центра, точное местоположение которого пока неясно. В любом случае 11 000 лет назад в Европе, на Ближнем Востоке и в Сибири уже существовали как минимум пять основных генетических линий домашних собак, отличных друг от друга. А это значит, что одомашнивание случилось куда раньше и пока непонятно где. Или что сохранились лишь потомки каких-то одних одомашненных волков, а потомки других не сохранились.

Вы будете смеяться, но самые последние научные данные опять несколько скорректировали предыдущие. Все та же международная группа исследователей в июне 2022 г. опубликовала очередную статью, в которой утверждала, что очагов одомашнивания волка было два: один, основной, в Сибири (его потомки внесли наибольший вклад в современные породы), другой – в Западной Европе. По словам одного из соавторов статьи, Ярослава Кузьмина, современные собаки имеют более тесную связь с серыми волками из Сибири, чем с волками из западных регионов Евразии. Причем древние «восточные» волки являются предками первых собак в Сибири, Северной Америке, Восточной Азии и северо-восточной Европе. ДНК-вклад западноевропейского очага доместикации волка в формирование первых собак Ближнего Востока и современных собак Африки оценивается примерно в 20–60 %, в возникновение неолитических и более поздних собак Европы – в 5–25 %.

В общем, точных ответов на вопросы, где и когда одомашнили волков, так и нет. Я даже как-то предложил в одной из интернет-лекций наложить временный мораторий на объявления об открытии предковой популяции и датировке появления первой собаки – подобно тому как Французская академия в свое время наложила мораторий на поиск вечного двигателя. Но это, конечно, шутка. Молекулярная биология становится все более точной наукой, и когда-нибудь мы получим ответ на столь интригующие нас вопросы. Важно, что «родителем» домашней собаки был серый волк… и точка.

Теперь поговорим о движущих силах эволюции – собак, разумеется. Еще Конрад Лоренц счел возможным, что люди одомашнили древних волков, которые двигались за ними в их охотничьих экспедициях. В свое время мы осторожно предположили, что ведущим направлением отбора в процессе одомашнивания должен быть естественный (!) отбор диких (!) волков на лояльность по отношению к человеку. Эту точку зрения разделяют все больше исследователей. Сам процесс получил название «самоодомашнивание». Есть разные версии механизмов подобной кооперации диких волков. Одну из них выдвинули Л. и Р. Коппингеры – исследователи поведения собак.

Суть предположения заключается в следующем. До того как начался собственно процесс одомашнивания, некоторая часть волков эволюционировала, постепенно приспосабливаясь взаимодействовать с древним человеком, живя рядом с его стоянками. Причем преимущество получали те особи, которые не видели в людях добычу и врагов. Какая-то часть этих волков превратилась в мусорщиков, питавшихся отбросами, причем отбор благоприятствовал самым лояльным.

Известный антрополог и палеобиолог Пэт Шипман предложила несколько иную версию самоодомашнивания волков. Она связывает исчезновение неандертальцев в Европе (примерно 40 000–38 000 лет назад) с ранее случившимся вторжением людей современного типа, кроманьонцев, на Европейский континент. Так вот, успех кроманьонцев, выигравших конкуренцию с неандертальцами, по мнению Шипман, был предопределен охотничьими ассоциациями первых с неким экотипом волков. Волки помогали не только охотиться, но и защищать добычу от хищников-мародеров². То, что не климат был виной исчезновения неандертальцев, а проигранная конкуренция за ограниченные пищевые ресурсы, подтверждает моделирование Института фундаментальных наук (Южная Корея).

Однако слабость версии «военно-охотничьего союза» древних волков и людей заключается в том, что, как я писал выше, самые ранние находки черепов «не совсем волков» в Европе датируются возрастом 36 500 лет (пещера Гойе). А это гораздо позже заката неандертальских людей. Однако даже если неандертальцы вымерли раньше, чем человек приручил волка, необходимость охотиться и защищать добытое от разных четвероногих и двуногих разбойников не сходила с повестки дня у наших предков еще пару десятков тысячелетий.

В популярной литературе, как правило, описывается такой механизм одомашнивания: убивая волчицу, первобытные охотники брали с собой волчат, которые воспитывались в племени; потомки этих волчат и становились предками собак. Эта схема довольно сомнительна. Во-первых, она не учитывает механизмов отбора, ведь для того, чтобы волчонок мог быть приручен и, главное, впоследствии вел себя как собака, он должен иметь способности к подобным подвигам. Современные волки приручаются, но очень по-разному, и, что важно, их потомки такие же дикари, как родители. Во-вторых, чтобы проводить направленную селекцию, нужна база поголовья. Это не одна и даже не 10 особей. Также «селекционеру» нужно множество как материальных, так и временных ресурсов, которых у первобытных охотников априори быть не могло.

Все это подтвердил неудачный эксперимент с пермскими волкособами. В 2005 г. профессор В. М. Касимов (Пермский военный институт внутренних войск МВД России) из-за отсутствия нормального рабочего поголовья немецких овчарок начал скрещивать их с волками. Основательницей линии была уникально лояльная к людям двухлетняя волчица Найда. Очевидно, что за 18 лет (срок для селекции небольшой) определенных успехов профессору достичь удалось: некоторые метисы даже служили – в меру способностей, но управляемыми и по-настоящему домашними они так и не стали. Каждый раз процесс их обучения был одновременно и процессом одомашнивания.

История знает массу примеров с другими хищными, детенышей которых воспитывали в человеческих семьях – от гепардов и медведей до волков, однако ни один их потомок не стал столь же домашним, как собака. Степень «прирученности» была довольно разной и во многом зависела от индивидуальных особенностей конкретной особи. Но никто из ручных животных эту свою «прирученность» по наследству не передал – ибо, как вслед за Дарвином учит нас школьный учебник биологии, благоприобретенные отдельной особью в процессе индивидуального развития признаки не наследуются.

Многочисленные попытки скрещивания домашних собак с шакалами, волками и койотами показывают, что потомки этих скрещиваний (если они не были поглотительными со стороны собак) остаются все же дикими, хоть и прирученными животными. А чтобы из метисов получилась по-настоящему домашняя собака, должно пройти не одно десятилетие и смениться много поколений в жестком отборе на лояльность к человеку.

От момента начала эксперимента с поглотительным скрещиванием волка с собакой до принятия породы волчья собака Сарлоса прошло 55 лет (с 1926 по 1981 г.). Для того чтобы путем скрещивания шакалов и собак вывести породу, особо чувствительную к запахам, – собаку Сулимова, или шалайку, Климу Тимофеевичу Сулимову понадобилось более полувека кропотливой работы. В Новосибирске академику Д. К. Беляеву и Л. Н. Трут с соавторами понадобилось почти 60 лет, чтобы, используя отбор на лояльность по отношению к человеку, вывести «домашних» лис. Причем предки первых 130 лис, выбранных учеными для одомашнивания, были не вполне дикими: долгое время их разводили на канадской ферме на острове Принца Эдуарда. Так что «платформа» для процесса одомашнивания могла начать формироваться даже несколько раньше 1959 г., в котором и начался новосибирский эксперимент. В общем, простая логика подсказывает: предположение, что волка в собаку путем направленной селекции терпеливо и со знанием основ зоотехники превратило несколько поколений одетых в шкуры охотников и собирателей ледникового периода, относится к области научной фантастики.