Czytaj książkę: «Энциклопедия будущего», strona 130
Межкорпорационные войны
Межкорпорационная война – это обострённая до предела недобросовестная конкуренция между двумя и более крупными деловыми структурами, доведённая до крайности, перешедшая в плоскость криминальных действий и выяснения отношений криминальными методами. Как уже говорилось выше, она может принимать разные формы: диверсионную, террористическую, диверсионно-террористическую, военную – когда в открытом бою сходятся две армии, или вестись по всем направлениям сразу. Военное межкорпорационное противостояние практически ничем не отличается от прочих военных конфликтов локального характера, поэтому мы его пропустим, сосредоточившись на описании диверсионно-террористических (див-тер) войн.
Для нападающего главное преимущество див-тер войны в том, что она анонимная, она маскируется под деятельность радикальных сепаратистских или террористических организаций, соответственно ни власти, ни подвергшийся нападению конкурент доподлинно не знают, кто стоит за диверсией или терактом, и не всегда уверены, что это дело рук именно конкурентной бизнес-структуры, а не действительно радикалов. Посему власти не могут предпринять конкретных мер против виновного, а пострадавший не может ему ответить симметричной акцией возмездия. Всё это делает див-тер войны крайне привлекательным оружием, и не только для мегакорпораций, но даже и для куда более мелких бизнес структур – в истории империи имели место эпизоды, когда организованная криминалом крохотная фирма активно расчищала себе место под солнцем, методично расправляясь со всеми прямыми конкурентами. Как известно, виновен обычно тот, кому преступление выгодно, однако в данном случае эта аксиома оказывается крайне ненадёжной – и потому, что выгоду получают слишком многие, и потому что стравить крупных соперников между собой несопоставимо более полезно, чем получить дивиденд от какого-то там див-теракта, его исполнитель вполне может преследовать цель именно стравливания, и значит сделает всё так, чтобы ниточка выгод не вела к нему, указывала на кого-то иного.
Как следствие, получаем ситуацию, когда затеявший див-тер войну совершенно не опасается быть уличённым ни обществом, ни государством, ни деловыми партнёрами, а значит у него полностью развязаны руки. Он не несёт ни моральной ни юридической ответственности за то, что творит. И творит это не кто-то, а мегакорпорация – могущественнейшая бизнес-структура, обладающая необъятными финансово-экономическими возможностями, а так же значительными научными, техническими, производственными, интеллектуальными и иными ресурсами. Она способна осуществить акции такого масштаба, о каком экстремистам не мечтается и во сне. Ещё больше положение усугубляется тем, что див-теракты никогда не остаются без ответа. Война не была бы войной, если бы в ней не противостояли друг другу две стороны. Кому же пострадавшие мстят, если мы чуть выше говорили про анонимность? Для понимания этого нужно для начала лучше уяснить, что представляют из себя мегакорпорации. В какой-то мере они играют в современной империи роль государств: у них есть разведки и контрразведки, многомерные уровни доступа и секретности, их службы безопасности – настоящие мини-армии. Они ведут научные и конструкторские военные изыскания, создают боевую технику – естественно для империи, для её вооруженных сил, иное запрещает закон, и всё же, что они там в результате наконструируют и наизобретают в своих закрытых лабораториях, отдают ли самые успешные разработки в руки государства или приберегают для себя – ответы на эти вопросы никто не знает. Они обладают собственными аналитическими службами, основанными на эксплуатации сверхпродвинутого искусственного интеллекта. Пусть он и уступает ИИ аналитических служб имперской армии, всё равно он исключительно мощен, в мире подобных систем единицы, в корпорациях он задействован в аналитике всех без исключения видов деятельности: деловой, научной, производственной, организационной, в том числе занимается и вопросами безопасности. Художественные кино и литературные произведения частенько изображают ИИ корпораций этакими провидцами, способными предсказывать и предугадывать события будущего задолго до того, как они произойдут. Насколько это правда мы никогда не узнаем, корпорации не спешат рассекречивать информацию о возможностях своих аналитических структур. И всё же, имея общее представление о наиболее продвинутых интеллектуальных системах современности, нельзя не заключить, что индустрия художественного искусства в данном случае не слишком преувеличивает действительность. Осталось только упомянуть о тех, кто стоит во главе мегакорпораций, об их менеджератах и директоратах. Это люди, обладающие огромной властью, привыкшие к огромной власти, их воля непререкаема, их желание – закон. Они чрезвычайно самолюбивы, незаурядно умны, исключительно многоопытны, сильны духом, смелы, решительны, непоколебимо уверенны в себе и бездушно прагматичны – только такие качества помогут достичь вершины в иерархии управления мегакорпорацией. В сумме получаем, что подвергнувшись див-тер атаке, корпорация в поиске виновного будет руководствоваться данными разведки, контрразведки, агентурными сведеньями, выводами аналитической службы и гневом своего менеджерата. Определяющим здесь является гнев. Менеджерату совершенно неважно, насколько выводы аналитиков относительно виновности конкретного конкурента верны, ответная акция всё равно последует, причём если аналитики так и не смогли выбрать виноватого, удары будут нанесены по всем вероятным виновникам, или вообще по всем конкурентам, разницы в данном случае нет никакой, ведь ответ будет так же диверсионно-террористическим, в нём нельзя будет доказательно уличить. Не отвечать на удары значит заведомо проиграть, отвечая корпорация «остаётся в игре», так как портит жизнь конкурирующим «игрокам» настолько же, насколько кто-то из них отравляет её ей. В результате легко может быть спровоцирована масштабнейшая война всех против всех. Не удивительно, что в иные годы межкорпорационные войны были просто бичом цивилизации, уносившим огромное число жизней. Диверсионная война направлена хотя бы на имущество конкурентов, террористическая же на людей, её цель уничтожение специалистов и дестабилизация социальной обстановки в зоне ответственности недруга. Когда воюющие стороны не чувствуют никакой ответственности за содеянное, жертв среди населения может быть очень много.
В настоящее описываемому время ситуация значительно улучшилась благодаря веками нарабатывавшимся механизмам защиты от хаоса межкорпорационных войн. Во-первых, империя тоже имеет секретные и разведывательные службы, и у неё они значительно более изощрены. Во-вторых, приняты сдерживающие законы, наделяющие государство правом во время див-тер войн «подкручивать гайки» всем корпорациям, не разбирая кто виноват, чтобы отбить у них охоту к криминальным стычкам. В третьих, корпорации давно создали некий надкорпорационный орган, нечто вроде собственного парламента, служащего для урегулирования споров и конфликтов, а так же принятия коллективных согласованных решений по важным вопросам. Ну и в четвёртых, в имперских высших органах законодательной и исполнительной власти – сенате и парламенте, помимо представителей от регионов и партий есть так же представители корпораций, что способствует переходу межкорпорационной борьбы из криминальной плоскости в политическую. Всё это заметно снизило вероятность межкорпорационных войн, хотя и не избавило от них полностью. И диверсионные и террористические акции время от времени имеют место в империи, и если террористические приписывают всё же экстремистам, виновником диверсий общество традиционно считает криминальную деловую конкуренцию, в том числе и в первую очередь между корпорациями. По мнению специалистов межкорпорационные див-тер войны не прекращаются никогда, просто большую часть времени они имеют вялотекущую форму, лишь изредка обостряясь до масштабных конфликтов.
Див-тер войны могут вестись и между регионами, и меж некими клановыми образованиями, и просто отдельными компаниями и фирмами вплоть до самых мелких, но все они всегда на порядки менее интенсивны, разрушительны и масштабны, просто в силу несопоставимости технических, аналитических и финансовых возможностей регионов, кланов и компаний в сравнении с мегакорпорациями.
Развязывание войн
В мире, где правит жесточайшая конкуренция, отсутствие войны есть результат динамического равновесия, постоянной слаженной работы всех составляющих цивилизацию разнонаправленных сил в общем стремлении по недопущению её (войны) возникновения, их непрекращающегося движения относительно друг друга в поисках баланса, компромисса, позволящего более-менее бесконфликтно уживаться. Иными словами, отсутствие войны – плод общей заинтересованности в её отсутствии. Вопрос лишь в том, так ли уж все в этом заинтересованы. Даже древние знали прописную истину: «кто хочет мира, пусть готовится к войне». Мира всегда хочет слабый, сильный хочет зарабатывать на своей силе. Чем больше сообщество государств или людей дробиться на сильных и слабых, тем менее оно устойчиво. Нападая на слабого врага ты мало чем рискуешь, нападая на сильного в процессе войны ослабнешь сам и превратишься в желанную добычу. Если все вокруг сильные, воевать себе дороже. Мир без войн, это мир множества равных – но такого никогда не было и не будет. Как известно, существует три основные сферы, конкуренция в которых способна порождать войны: политическая, деловая и национальная. Политики жаждут больше власти, деловые круги соперничают за рынки, народы хотят доминирования своей ментальности и культуры, находя их самыми правильными и лучшими из всех. Когда мир разбит на страны, в каждой из них эти три сферы фактически объединены, взаимозависимы. Однако в настоящий описываемому момент империя есть единственное государство, других нет, вследствие чего и объединения указанных сфер не происходит. Политические силы и крупный бизнес безусловно и в империи контактируют между собой, налаживают взаимовыгодное сотрудничество, но они уже не связаны накрепко территориальной принадлежностью. Соответственно и с народами, всегда самоидентифицирующими себя прежде всего по территории проживания – родине, они так же не имеют выраженной связи. В результате вместо одной общей получаем три самостоятельные действующие силы, каждая из которых независимо от других способна спровоцировать войну. Однако силы эти неравноправны, политическая доминирует над остальными и может в какой-то степени контролировать их. И они разнонаправлены, что частично нивелирует каждую. Уровень конфликтности в едином государстве безусловно выше, но степень напряжённости каждого конфликта заметно менее остра, чем была бы, действуй политики, бизнес и общество как одно целое, объединяй их одна общая военная цель. Вот почему единое государство более прогрессивная форма существования цивилизации. Это факт, не подлежащий сомнению.
Распространено заблуждение, что глобальность экономики служит неплохим сдерживающим фактором, ослабляющим желание сильных мира сего воевать, а экономическая обособленность напротив делает тебя привлекательным объектом для нападения. Отчасти так и есть, при глубоких межрегиональных деловых связях нарушение вследствие войны экономических процессов в одном регионе неизбежно повлечёт за собой общий экономический кризис. Проблема лишь в том, что не все делают из кризиса трагедию. Современный высоко-конкурентный мир не терпит сантиментов вроде траурного нытья над своими финансовыми потерями, он требует зарабатывать на всём, извлекать выгоду из всего. Включая и кризисы. Иногда цель войны именно кризис. Простая иллюстрация: допустим экономический кризис накрывает с головой сильного и слабого конкурентов. Вероятнее всего у слабого не хватит ресурсов удержаться на плаву и он обанкротится, значит сильный как минимум займёт освободившуюся часть рынка, а может и купит у банкрота его бизнес по дешёвке. Пусть он потерял, но он и приобрёл. Если же слабый всё-таки выкарабкается, на это ему понадобится гораздо больше сил и времени, сильный давно уже забыл про кризис, а слабый ещё долгие годы будет барахтаться в его последствиях, станет менее конкурентоспособным, неизбежно уступит часть своих позиций на рынке. Отвоёванные позиции дорогого стоят. Иногда стоят и кризиса. Случайный кризис – большая возможность заработать на нём для тех, кто быстро ориентируется и сам не очень пострадал. Спровоцировать кризис намеренно – огромный шанс обрести могущество, потому что провоцирующий знает всё заранее, заранее подготовлен. Кризис единственный инструмент, позволяющий значительно перераспределять ресурсы, силу и власть. Не удивительно, что кризисы случаются. Как сказал один из влиятельных бизнесменов эпохи объединения империи, «если бы экономических кризисов не было, их стоило бы придумать». Остаётся добавить, что война тоже своего рода кризис, и точно так же позволяет перераспределять ресурсы, силу и власть в пользу сильных, просто это перераспределение происходит иначе и посредством несколько иных механизмов.
Ещё одно характерное заблуждение, свойственное гражданскому обществу, заключается в уверенности последнего, что оно контролирует воинственность своих политических элит и просто не даст им развязать войну, если на то нет действительно серьёзной причины, что избранные демократическим путём руководители страны не станут рисковать своим тёплым местом и карьерой, идя против воли народа. Безусловно против воли никто и не пойдёт, на то она и демократия. К сожалению идеалистов, правда в том, что существуют инструменты управления этой волей, манипулирования ей, и для политиков сей факт не секрет ещё с древних времён. Особенно легко получить одобрение электората на развязывание войны, если последняя предполагается против значительно более слабого противника, не способного оказать хоть сколько-то серьёзное сопротивление. Избирателя такая мелочь вообще не взволнует, достаточно немножко помуссировать в СМИ тему плохого антидемократического или неуважительно относящегося к твоей стране режима, и общество охотно согласится, что такой стоит наказать. Если же война затевается против сильного неприятеля, здесь тоже возможностей предостаточно, требуется всего лишь посредством прессы сформировать из него образ врага, и потом всячески нагнетать обстановку, играя на струнах эмоций толпы, таких как справедливость, страх, национальная гордость, праведное возмездие, самолюбие, гнев, ненависть, выискивая в каждом происшествии национальную подоплёку для разжигания межнациональной розни. Известны случаи, когда гражданскому обществу удавалось ценой значительных усилий принудить своё правительство прекратить войну, но чтобы оно реально воспрепятствовало её началу – такого история человечества пожалуй ещё не знала. Отметим незаменимую роль СМИ в качестве средства формирования общественного мнения. В сознании гражданского общества СМИ есть институт демократии, неизменно стремящийся к честности и объективности, во всяком случае серьёзные, признанные, пользующиеся уважением и доверием. Подтверждения этому постоянно находятся (в первую очередь благодаря самим же СМИ) в повседневной жизни. И тем не менее, присмотревшись повнимательнее мы с удивлением обнаружим, что в трактовках событий определённого жанра СМИ, при всём их многообразии и приверженности разным взглядам, зачастую являют удивительное единодушие, принимают одну точку зрения, одинаковую позицию, полностью игнорируя и не признавая все прочие. Война и внешнеполитические отношения с потенциальными недругами – два таких жанра. Особенно показательно, когда все СМИ в трактовке военных действий дружно выдают за правду ложь, намеренно искажают факты или не замечают жестких бесчеловечных преступлений. Некоторые знатоки в области политтехнологий полагают, причина этому кроется в опасении СМИ, что их заподозрят в предательстве или антигосударственности. Обретя такой ореол отмываться от него придётся долго, репутационные потери будут слишком велики. Другие сходятся во мнении, что виной всему распространённость практики интуитивного сговора (интуитивный сговор – действия двух сторон в интересах друг друга без какой-либо договорённости между ними, основанные лишь на предположении о способности второй стороны заметить предпринимаемые дружественные шаги и её готовности поддержать такую форму сотрудничества ответными шагами), ведь СМИ это орудие владения умами и сердцами, слишком эффективное, чтобы быть независимым, оно всегда действует в чьих-то конкретных политических интересах и играет по определённым государственной политикой правилам, причём правила эти абсолютно интуитивны, их никто не озвучивает и не формулирует, либо ты понимаешь, в чём они, и ведёшь себя правильно, либо не долго удержишься в масс-медиа бизнесе.
Далее мы приведём список наиболее характерных способов и обоснований развязывания войн.
• Антитеррористические – в ответ на крупный диверсионный или террористический акт выбирается ответственная за него недружественная страна, которая и подвергается агрессии в целях наказания или устранения дальнейшей террористической угрозы. Насколько выбранный виновник виновен не суть важно, главное оправдать своё нападение в глазах собственного населения и мирового сообщества, получить поддержку и одобрение первого и слабую реакцию второго. Не удивительно, что иногда теракты устраивают в своей стране собственные же спецслужбы, или же, узнав загодя о готовящемся теракте, не предпринимают никаких действий, не реагируют должным образом, информация о теракте как бы случайно теряется или намеренно признаётся недостоверной. Вообще, всякое сильное государство всегда стремится извлечь выгоду из любого катастрофического или форс-мажорного обстоятельства, это не бессердечие, это просто деловая прагматичность. Форс-мажор – словно подарок, предоставляющий широту возможностей, недоступную в обычных условиях. Крупный ли это теракт или масштабный экономический кризис – глупый или слабый сосредоточит все усилия на минимизации убытков, умный и сильный же попытается извлечь для себя максимальную пользу. Прибыль должна извлекаться из всего, а тем, кто этого не понимает, не место в структурах госуправления. В межгосударственной политике работают всё те же законы рынка. На стабильном рынке много не заработаешь, а вот когда он резко проседает или вырастает, угадавшие, предвидевшие, спровоцировавшие это смогут срубить огромный капитал, в то время как остальные будут вешаться и стреляться, потеряв всё. Проще говоря, иногда и неожиданный теракт воинственному государству – огромный дар свыше, предоставляющий полный карт-бланш на любую последующую агрессию.
• Ультимативные – недругу выдвигается требование, невыполнение которого автоматически означает объявление войны. Факт требования неизменно громогласно озвучивается в СМИ требующего, и неизменно у его населения это вызывает волну гордости и одобрения.
• Вынужденные – государство-конкурент совершает действия невоенного характера, заставляющие отстаивать свои интересы военным путём. Например, приступает к разведке и колонизации спорных ничейных территорий, разработке крупных месторождений редких металлов в международной зоне, и т.п.
• Инцидентные – в приграничном районе между войсками или даже просто гражданскими лицами возникает случайный или якобы случайный незначительный конфликт, в котором никто не собирается уступать, поэтому постепенно он перерастает в масштабное боестолкновение. Инцидентный – самый простой способ развязать войну, когда реального оправданного повода для неё нет. Может не сработать, если одна из сторон не хочет войны и идёт в инцидентных ситуациях на значительные уступки, оставляет провокации и акты агрессии против своих гражданских и военных лиц без ответа.
• Псевдоинцидентные – собственные спецслужбы разыгрывают нападение на представителей собственных же вооружённых сил в приграничном районе или международных водах якобы вооружёнными силами соседа. Доказать сосед ничего не сможет, его попросту никто не станет слушать. В принципе это может быть и вообще чистый фейк, когда никакого нападения в действительности не было, а есть лишь растиражированная информация, что оно якобы произошло.
• Профилактические – на территории будущего врага готовятся террористы, или он часто грозит оружием, или ведёт разработки и производство запрещённого либо особо мощного оружия, или есть подозрения, что он делает что-то из перечисленного. Как правило военные действия заключаются в нанесении ракетных ударов по базам террористов, научным лабораториям, секретным предприятиям, военным объектам, и т.д., реже производится полноценная войсковая операция.
• Превентивные – быстрыми темпами наращивающий военный потенциал недруг заставляет напасть на него до того, как его потенциал станет слишком высок.
• Упреждающие – высокая вероятность нападения врага вынуждает начать войну первым для получения тактических преимуществ.
• Гуманитарные – сложная гуманитарная ситуация в чужой стране при отказе или неспособности последней принять помощь извне используется как повод для ввода войск и принудительной помощи. Гуманитарная обстановка от этого неизменно только ухудшается, но «спасителя» такие мелочи неизменно же не волнуют. В его СМИ вы обязательно увидите счастливых благодарных жителей чужеземья, получающих пакеты с продуктами, а на его улицах – умилённый благородством и великодушием своей страны электорат.
• Освободительные – несчастный иноземный народ страдает от своего преступного диктаторского режима, его необходимо срочно спасти, даже против его воли, ведь люди там жертвы пропаганды, бедные заблудшие овцы, а если они станут защищать свою родину с оружием в руках, придётся открыть им глаза на всю глубину их заблуждения посредством бомб и снарядов. И нечего, что в результате войны у них наступят голод, разруха и безвластие, главное, они станут наконец свободными.
• Протектные – если страна охотно поддерживает финансами, оружием, гумпомощью и информационным прикрытием неких повстанцев, партизан или боевиков в другом государстве (которые порой откровенные террористы), стойко борющихся с неправильным режимом, а те начинают явно проигрывать, оно может пойти на открытую интервенцию для помощи столь трепетно взращивавшемуся инструменту агрессии, в который вкладывалось так много денег, сил и времени.
• Территориальные – войне за спорную считаемую в каждой из двух стран исконно своей территорию не нужен иной повод, она всегда будет оправдана в глазах населения.
• Перераспределяющие – историческое неоспоримое владение чужим государством некими слишком обширными или слишком важными территориями объявляется несправедливым, ущемляющим в правах или возможностях граждан прочих стран, в частности собственной страны.
• Захватнические и конкурентные – никакого оправдательного повода для войны не ищется, или он откровенно формальный, а то и вовсе открыто обосновывается государственными интересами. Это просто банальный грабёж (для захватнических войн) или устранение конкурента (для конкурентных войн). Подобные войны возможны в трёх случаях: 1) Между странами исторически существуют серьёзные трения; 2) Агрессор намного сильнее жертвы, и потому нападая чувствует себя в полной безопасности; 3) В стране-агрессоре диктаторская форма правления.
• Объединительные (антисепаратистские) – восстановление военным путём своих исторических границ, когда-то утраченных вследствие распада страны.
• Ответные – со своей территории по чужой стороне наносятся огневые удары, чтобы вынудить её на ответные действия, далее посредством СМИ зачинщиком и агрессором объявляется сам противник, что полностью оправдает в глазах электората любые дальнейшие военные действия против него.
• Анонимные – современные ведущиеся посредством автономных боевых машин или ракетных ударов войны предоставляют определённые возможности для анонимного нападения. Имеется в виду, людей-то среди нападающих нет, взять в плен и допросить некого. А скорости воздушной техники велики, откуда она пришла порой не определить. Если агрессор никак не идентифицирует себя, свою принадлежность к тем или иным силам, тому или иному государству, этим он повышает свою защищённость от ответных ударов. Цель анонимных войн как правило не захват территорий, а ослабление конкурента, подрыв его экономического и политического потенциала. В условиях нынешнего мира с его техническими возможностями к слежке и наблюдению, сохранить анонимность при нападении армией затруднительно, поэтому анонимность более оружие невойсковых диверсионных и террористических войн. И всё же и на уровне государств анонимные нападения не раз имели место за историю человечества.
• Подставные – ещё более коварный способ развязывания войны, чем анонимный. Цель нападения – спровоцировать войну между двумя странами путём нанесения по одной или обеим из них ударов, выдаваемых за их удары друг по другу.
В последних двух случаях боевые действия классифицируются военными не как война, а просто как специальная войсковая секретная операция, и потому власти не видят необходимости получать на неё одобрение электората.
