Czytaj książkę: «Энциклопедия «Поцелуя Феи». Часть 3. Расы волшебного мира», strona 8
Отношения с другими расами
Эльфы слывут надменными у представителей прочих рас. Потому что не без пренебрежения смотрят на короткоживущие существа, то есть на всех, кто не относится к их виду. В этом они совсем не оригинальны, многие народы щедро раздают ярлыки дикарей и варваров странам иноземья, причисляя к просвещённым развитым культурам лишь себя. Разница в том, что у эльфов есть объективные основания принимать людей, кентавров, орков, гномов, фей и др. за нечто более примитивное по сравнению с ними. Они мудрее, опытнее, глубже зрят в корень. Это данность, с которой глупо спорить. А ещё наше махонькое бытие обесценивает нас для них как объекты общения. Ну какой смысл им к нам привязываться, иметь с нами дела, если они чихнуть не успеют, а мы уже состаримся и умрём. Наша суть для них эфемерность. Так же мы несопоставимо менее умелы, чем они, как бойцы. А ведь именно сила то, что в первую очередь пробуждает уважение. Если с кем-то из них удалось подружится, вы не почувствуете со стороны сего друга какого-то негатива к себе. Но в контактах вне дружбы эльфы взирают на нас несколько свысока. В чём это заключается? Может быть по-разному, например, держат дистанцию, не желая сближаться, остаются равнодушны к попыткам вызвать их на откровенность или втянуть в беседу, не спешат объяснить нечто, что нам непонятно, предполагая, что мы и не поймём, не замечают. Они не считают нас ровней себе. Не потому что чересчур горделивы или спесивы, просто мы им и не ровня, и они хорошо ощущают это. Кроме того, мы с их позиций не самые приятные созданья, так как извечно мним себя пупом земли, пыжась держаться на равных, при том что довольно недалёки. Более склонны к агрессии вследствие слабой способности просчитать её последствия. То есть отчасти непредсказуемы и потому опасны. Варвары с микроскопическим сроком жизни. Это тоже не способствует их желанию общаться с нами. Взаимоотношения между народами более всего формируются молвой, а не личными контактами, и всегда полны предрассудков. Вряд ли эльфы настолько надменны, как нам кажется. Вряд ли и мы настолько плохи, как полагают они. Так или иначе, им свойственно не придавать нам чрезмерного значения. Видя в нас нечто мимолётное.
Несмотря на всё вышесказанное, эльфы совсем не чураются взаимоотношений с нациями другой видовой принадлежности, могут, когда это им нужно, не проявлять пренебрежения. Они не затворники, торгуют с чужеземьем, осуществляют некоторый культурный обмен, поддерживают дипломатические контакты. А иногда, как мы знаем из предыдущих глав, даже тесно сотрудничают с какой-нибудь конкретной расой. Скажем, лесные эльфы традиционно союзники с оседлыми кентаврами, это прям дружба, многовековая, крепкая, тёмные как-то умудряются находить общий язык с кочевыми кентаврами, плюс и те и другие в весьма неплохих отношениях с феями. Жёлтые эльфы чрезвычайно приязненны к фирам. С гоблинами эльфы не хотят водиться, и от народов живых мертвецов предпочитают держаться в стороне. Со всеми остальными цивилизованными обитателями Урданы они в той или иной мере имеют дела. Факты откровенной их вражды с другими расами тоже встречаются, например, пустынные эльфы извечно не в ладах с гномами, а лесные страдают от набегов кочевых кентавров. Но это скорее исключения, чем правила. Всё же эльфы достаточно мудры и хитроумны, чтобы уметь избегать ненужной конфликтности. Говорят, в древние времена они поддерживали регулярные контакты даже с людьми из человеческого мира. Как, если у них нет своих магов? Ведь сообщение с ним возможно только посредством порталов. Если верить легендам, когда-то лесные эльфы обладали могучим волшебным предметом, способным в любой момент открыть портал в одну из стран человеческого мира. Потому они вели с ней торговлю, посещали её, а люди посещали их. Это был момент большой дружбы между представителями двух миров. Но однажды оные отношения пошатнулись, а указанный предмет был утрачен, прекратив их вовсе. Эльфы живут долго, у них с тех пор сменилось фактически лишь несколько поколений. Они гораздо лучше сохранили память о произошедшем. Кажется, с оттенком некоего негатива к людям. У нас же, в человеческом мире, никто уж и не помнит, что тогда было. Однако мы знаем эльфов как белокожих европеоидов. При том что средь них есть разные расы с разными оттенками кожи. Белая она только у лесных эльфов. Это чётко свидетельствует, что наши представления о них вышли именно из того времени.
Взаимоотношения с эльфами в целом полезны для всякого народа. Так как позволяют приобщится к значимым достижениям в науках, искусствах и ремёслах, может чему-то научиться у сего мастеровитого племени, почерпнуть что-то важное для себя. К сожалению, у контактов с ним есть и свой подводный камень, иногда очень весомый. Наш мир вовсе не рай, не обитель торжества любви и справедливости, он царствие хищников, где сильные пожирают слабых, и мы полноправная его часть – даже только потому, что убиваем зверей ради пропитания, пускаем на мясо, не видя в том ничего зазорного. Эльфы отличаются от нас в данном случае лишь большей мудростью, они ещё менее склонны к сантиментам, когда речь идёт о выживании. Их считают великими интриганами, любящими ссорить соседние государства, провоцируя на войну друг с другом. Делают они это не из подлости, а по совершенно прагматичной причине – в войнах соседи растрачивают свой военный и экономический потенциал, и так перестают быть угрозой. Эльфы отчасти и сами страдают от своих козней, например, регулярные набеги кочевых кентавров на лесную их расу по общему мнению в некоторой степени заслуга тёмных эльфов. А у последних бывают междоусобицы, и не факт, что к этому не прикладывают руку лесные их собратья. Но всё же представителям прочих разумных видов, не столь мудрых и многоопытных, приходится ещё сложнее. Скажем, гномы уж на что не наивный народ, а всё равно иногда и не разберёшь, из-за чего начинают воевать меж собой. В арсенале эльфов много изощрённых инструментов, они умело разжигают вражду, играют на чувствах гордости, патриотизма, распускают слухи, провоцирующие межнациональную рознь, подстраивают обиды монархам. В отношениях с их странами необходимо соблюдать крайнюю осторожность, дабы не стать жертвой манипуляции. Даже феи хоть и дружат с ними, держат дистанцию, не доверяют им полностью. Здесь необходимо понимать, мы сейчас говорим о геополитике, это вершина социума, правящая элита, думающая о судьбах своей нации, на бытовом уровне, при общении с эльфами в обычной жизни, как правило нет нужды опасаться какого-либо подвоха, тем паче что многие из них личности строгих взглядов и принципов, приверженцы следования чести. Такие не станут вредительствовать исподтишка. Но. Если вы угодите на персонажа, каковому жизненно важно вас уничтожить… Плохо вам придётся. В особенно несладкой ситуации оказываются иноземцы при монарших дворах эльфов. Там вельможи способны просто на эпические по изощрённости дворцовые интриги. Эльфы совсем не глупы, они прекрасно понимают, сколь уязвимы чужаки при их дворах. Коли вас ценят, будут аккуратно подходить к всякому вашему попаданию в неприятности, станут оберегать. Например, к магам они чрезвычайно благоволят, тщательно ограждая от негатива. Если же ценности для них вы не представляете, разумнее держаться очень далеко от их дворцовой жизни.
Могут ли эльфы вступать в романтические отношения с представителями других рас? Смотря с какими. В целом это им не очень присуще. Им могут нравится только те, кто на них похож, кто обладает выраженным человекоподобием – люди, феи, живые мертвецы, не исключены фиры и в теории даже кентавры. Вот и всё. Феи добровольно на подобную романтику не пойдут, так как имеют иммунитет от влюблённости в существ иной видовой принадлежности, посему их тоже можно не принимать во внимание. Остальные влюбляться в эльфов способны. Однако гигантская разница в возрасте и жизненном опыте становится почти непреодолимым препятствием для такой межвидовой любви. Взять к примеру нас, людей. Наши барышни лет 18-20, то есть в самом расцвете юного очарования и романтических надежд, с точки зрения любого эльфа буквально младенцы. Да, это уже вполне сформировавшиеся дамы и физически, и в личностном плане. Но что у него с ними общего? Неразвитые, примитивные, мало что понимающие, даже если они очень красивы, ему будет странно и стыдно опускаться до флирта с ними, всё равно как заигрывать с малыми детьми. Для них он тоже будет слишком иным, с кем тяжело ощущать близость. Кажется, если к кому-то тянет, чувства преодолеют все преграды. А вот нет. В данном случае это не работает. Плюс, эльфы мудры, им хватает ума подумать о будущем. Что их ждёт в браке с нами, если мы через 20 лет, что по их меркам мизерный срок, вместо юных станем уже в годах, а ещё через 20 стариками? Это тоже отпугивает их от нас, заставляя держать дистанцию в сфере романтики. И тем не менее, отдельные случаи их отношений с представителями других рас известны. В том числе безумной любви и беззаветной преданности. У лесных и тёмных эльфов даже есть легенда на сей счёт. Чуть выше мы упоминали о волшебном предмете, позволявшем им в прошлом открывать порталы в человеческий мир. Эта легенда тоже из тех времён. Она гласит, что однажды юная эльфийская принцесса, дочь императора, полюбила принца человеческого мира. И сбежала к нему. Они ушли на север, укрывшись в безлюдной местности. За ними её отцом была послана погоня, но никто не вернулся, а волшебный предмет именно тогда был утрачен. У эльфов данная легенда считается неоспоримым историческим фактом. Жизнь сложная штука, чего только в ней не бывает. Любовь же самое ценное, чем она одаривает нас, не удивительно, что некоторые, борясь за оную, идут до конца, не считаясь с последствиями. Но всё же, повторимся, для эльфов истинные сердечные чувства к кому-то, кто не принадлежит их виду, великая редкость, нечто из разряда крайне маловероятного. К слову, люди и эльфы способны иметь потомство друг от друга. С шансом примерно 1 к 4. То есть в среднем у одной пары из четырёх могут появиться дети.
Эльфы охотно контактируют с иноземьем, а оно с ними. Их товары востребованы в мире, это отличные специалисты, чьи мастерство и художественный вкус, воплощённые в различные изделия, давно завоевали поклонников по всему свету. Владеть любым произведённым ими предметом престижно. Чем конкретно они торгуют? Да всем подряд, есть целый ряд уникальных их товаров, скажем шёлк (производится только болотными и жёлтыми эльфами) – эта ткань на вес золота, лишь она одна уже чрезвычайно оживляет деятельность купцов Урданы, двигая караваны через весь континент. Так же в почёте у прочих рас эльфийские книги, предметы искусства, особые алхимические реагенты, целебные зелья и мази. Из не уникального в спросе оружие, доспехи, украшения, посуда (в первую очередь фарфор, хрусталь и утварь из благородных металлов), ковры, цветные узорные ткани, специи, сладости, сушёные фрукты, музыкальные инструменты, и многое другое. Впрочем, оно по сути тоже уникальное, так как с эльфийским колоритом и эльфийского качества. Сами эльфы из заграничных товаров прежде всего ценят всё зачарованное – оружие, магические предметы и артефакты. Прямо охотятся за ними. Скупают определённые алхимические вещества и реагенты. Очень уважают гномью сталь. Ну и тоже не прочь всего экзотического для себя – от посуды и ковров до игрушек и ювелирных изделий, от специй и сладостей до целебных настоев. Всё привозимое из далёких краёв редкость, и соответственно вызывает ажиотажный спрос. Есть и ещё один крайне желанный для них товар, о котором мы уже много раз упоминали в предыдущих главах. Собственно, сами иноземцы. Что подразумевает вовсе не рабов, а наём профессионалов в определённых сферах деятельности. То есть покупку услуг. Все нации эльфов стремятся привлекать к себе в страны зарубежных магов. Прикладывают для того много усилий. Дорожат каждым таким приезжим чужаком. Вот уж к кому они никогда не демонстрируют пренебрежения. Кроме того, у них в чести пополнять ряды своих армий наёмниками. Собой они стараются по возможности не рисковать, потому всегда не прочь принять в войска бойцов со стороны, практически любых, кому можно хоть сколько-то доверять. Или кто доступен – лесные и тёмные эльфы кентавров, жёлтые фиров. У пустынных по слухам видели даже орков. Правда надёжного подтверждения этому нет.
В свою очередь чужеземью эльфы в персональном смысле интересны в трёх ипостасях. 1) Как заезжие мастера, приобщающие к высочайшему уровню каких-либо наук, искусств или ремёсел. 2) Как советники, чья мудрость помогает уберечься от бед. 3) Как свидетели истории, от кого из первых уст можно доподлинно узнать о временах прошлого. Первые два пункта плохо реализуемы на практике. В земли фей эльфы охотно едут, дабы радовать тамошних жителей своим профессионализмом, и более никуда. К гномам, кентаврам или людям их не слишком тянет поступать на службу. Третий пункт не подразумевает найма, просто делает из любого эльфа-путешественника желанного собеседника в чужих краях. Это средневековье, даже читать мало кто умеет, вся информация передаётся только через слухи, через разговоры. Общение с эльфом дарит чудесную возможность получить представление о глубокой древности без фантазий и домыслов, от непосредственного очевидца, от того, кто присутствовал там лично. Человеку трудно понять, что значит жить тысячу лет. С наших позиций это не поддаётся никакому осмыслению. Вдумайтесь – допустим, вы в городе эльфов на улице встречаете нищего попрошайку в лохмотьях. Через двадцать лет, если данный город посетит ваш сын, он увидит этого же нищего. Через сорок ваш внук его же. Через 60 ваш правнук тоже его. И так далее. Минуют века и века, но какой бы ваш потомок не заглянул сюда, для кого вы предок с бесконечностью приставок «пра», он будет в том же месте натыкаться всё на ту же самую персону, на того самого попрошайку. Всякий бывалый эльф знаток окружающего мира. Многое повидал, многое пережил, многое знает. Слышал бесконечное число историй, каковыми может поделиться. Коли снизойдёт до общения, точно оставит след в душе, заставит задуматься, даст пищу для ума и воображения, расширит кругозор, обогатит какими-то новыми сведеньями и суждениями. С эльфами не всегда приятно иметь дело, всё же они малость надменны, смотрят на нас словно свысока. Однако это не отменяет факта, что они очень неординарные существа. Во всяком случае, по нашим меркам.
Кентавры
Облик и одежда
Уникальная особенность кентавров заключена в их комплекции. В отличие от большинства других рас они не могут свободно достать до любого участка тела руками. Чтобы хоть как-то добраться до задней части или ног, им требуется лечь (в лошадином, а не человеческом смысле – опуститься на землю брюхом). И всё равно им это тяжело, придётся изгибаться, и не до всякой области своей лошадиной половины туловища им удастся дотянуться. Тогда как человеческая половина абсолютно вся для них досягаема. Вкупе с четвероногим способом передвижения, при котором невозможно чётко контролировать, куда и на что ступают задние ноги, это порождает определённые культурные последствия. Для начала скажем, у кентавров принято подразделять своё тело на две части – чистую и… не грязную, трудно подобрать нужное слово, потому что среди человеческих понятий его нет. Их язык включает в себя несколько подобных особых терминов описания себя, каковые нам не помешает знать для удобства дальнейшего рассказа о них:
• Форп – всё, что досталось кентавру от лошади, лошадиная половина его тела.
• Нуа – человеческая половина тела.
• Варо – часть тела, которую надлежит держать в чистоте. Включает в себя нуа.
• Шидо – противоположность варо, загрязняющаяся часть, преимущественно расположена снизу – брюшина форпа, ноги.
• Укум – наше искомое слово, подразумевающее не именно грязь, а некую нечистость, отличную от чистоты – всё, что марает, включая дорожную пыль, брызги луж, и даже золу. Или к примеру экскременты – в каковые можно наступить, испачкав копыта.
Есть и другие понятия, скажем, обозначающие доступную для рук область тела (то, до чего легко дотянуться) и не очень доступную, но мы не будем излишне нагружать читателя новыми терминами. В плане вышеупомянутых культурных последствий ключевым для нас является шидо. Шидо – это то, что подвержено укуму, неизбежно загрязняется при передвижении, особенно при беге. То, что бессмысленно мыть, потому что оно шидо. У всех прочих цивилизованных рас ничего подобного нет, все стремятся по возможности быть чистыми целиком. Для кентавров это было бы нерационально. Для них укум – данность, от которой никуда не деться. Постоянно бороться с ним глупо и очень обременительно. Что любопытно, определения шидо и варо у них нечётки, имеют изменчивые границы, зависящие от внешних условий. Например, в слякоть низ грудины форпа и хвост начинают считаться шидо, а в хорошую погоду они неизменно варо, брюшина и верхняя часть ног тоже могут перекочевать в понятие варо при особенно благоприятствующей чистоте окружающей среде, допустим, когда повсюду зеленеющая трава, нет ни луж ни пыли. Хвост это отдельная история. Для кентавров он важен, и не только как средство борьбы с гнусом. Он важная часть имиджа, влияет на привлекательность для противоположного пола, на эффектность облика. Потому порой его принудительно считают варо даже в грязь, что означает, стараются не скакать по лужам, а излишне запачкав, при первой возможности очищают. Но всё же обычно кентавры этим не заморачиваются. Хвост редко пачкается настолько, чтобы это вообще было заметно. Иными словами, даже когда он шидо, он не утрачивает своей эффектности. Шидо – это не визуальная грязь. Это то, загрязнение чего допустимо и не требует обязательных мер очистки – ни сразу, ни потом, в какой-то более удобный момент. Однако не следует считать, что кентавры нечистоплотны. Они тоже любят выглядеть хорошо, тоже периодически моются. Шидо есть то, что бессмысленно постоянно очищать, так как оно всё равно быстро загрязнится снова. Надо очищать лишь когда для этого есть повод, время и условия. А вот варо, и тем более нуа, надлежит всегда держать в чистоте – тем, кто считает себя опрятным индивидуумом и хочет уважения окружающих.
Наиболее подвергаемой уходу областью тела у кентавров является нуа. Разгуливать с ним испачканным стыдно и нелепо. Оно же считается самым красивым. Бесспорно, для подобных воззрений есть вполне объективные причины – за ним легче, собственно, ухаживать, так как всё оно доступно взаимодействию с руками, его сложнее замарать при беге, кроме того оно впереди, эдакая представительская часть. Но может это просто культурные традиции. Так или иначе его выделяют, как нечто более эстетичное и утончённое, более искусно слепленное богами, лицевое, олицетворяющее невинность. Чтобы до конца понимать суть, надо, пожалуй, быть кентавром. Юноши восхищаются прежде всего нуа девушек. Тогда как зрелые мужики порой с интересом приглядываются к хвостовой части дам. По сравнению с человеческими телами, нуа имеет несколько качественных отличий. Во-первых, оно менее потеет, особенно от физических нагрузок, да и от жары тоже, потеет преимущественно форп (вот вам ещё одна причина, почему оно слывёт эстетичнее последнего). Во-вторых, в нём практически не откладывается жир. На кентавров, на кого не взгляни, вы не увидите в их человеческой половине обрюзгшей плоти, всё практически безукоризненно, ровные плоские животы, лёгкий подкожный рельеф мышц – даже у дам у любой он просматривается. Стройные, подтянутые. Поголовно идеальное сложение. Лица совершенно без следов чрезмерной упитанности. В-третьих, у мужчин почти ни у кого нет растительности на физиономиях (голова, напомним, тоже относится к нуа). Конечно, кто-то расценит это за недостаток – а как же усы и бороды, которые в аккуратном виде могут украсить мужчину, придать его образу интеллигентности, представительности, солидности, аристократичности? У аристократов, наверное, так и есть, но у плебеев, каковых по численности гораздо больше, часто заросшие лица с окладистыми бородищами. Навевающими ассоциации с пещерными людьми. У кентавров ничего подобного не встретить. Это не бритьё, это такая их видовая особенность, бороды начинают пробиваться у них в очень поздние года, уже к старости, сразу седые, и даже тогда растут крайне медленно, не более чем на ноготь длины за год. Ну и в-четвёртых, волосы у женщин сильнее, чем у людей или эльфов, лучше насыщены цветом. Требуют меньшего ухода и более редкого мытья, а смотрятся несколько эффектнее. Недаром сии четвероногие барышни любят отращивать их длинными, часто до пояса. То есть до форпа. Почти никогда не заплетают в косы, хотя бывает, делают не очень сложные причёски. Вот так выглядит нуа.
Уход за телом для кентавров более сложная процедура, чем для людей. В силу опять же их комплекции. Дело и в том, что лишь до нуа им легко дотягиваться руками, но так же и в четвероногости, и в крупности. Человеку, чтобы обмыться, в принципе достаточно ведра с водой. Нетрудно использовать ручей, озеро, реку, оставаясь на берегу. Доступно забраться в корыто или в бочку. Кентавру корыто не подойдёт, бочка не подойдёт, ручей тоже будет практически бесполезен, в реку надо заходить. Впрочем, навряд ли они видят в этом проблему, ведь для них сие не неудобство, а привычный порядок вещей. У природных водоёмов они любят ложиться на мелководье, моют волосы, неторопливо омывают нуа, бока, брюшину, плещут ладонями и хвостом на те части форпа, до которых не достают. Когда хотят помыть только форп, заходят вглубь, чтобы его почти скрыло. В условиях населенных пунктов греют воду и используют вёдра и традиционные предметы для мытья – специальные щётки на палках, шваброподобные приспособления, длинные полоски ткани и собранные в жгуты прикреплённые к ручкам верёвки, служащие чем-то вроде мочалок. Данные вещи не следует представлять себе чем-то, что просто попалось волей случая под руку, это именно традиционные приспособления, часто искусно сделанные, с резьбой на ручках щёток и верёвок, их целый ряд разных, у каждого своё особое название. Мытьё важно, оно неотъемлемая часть культуры всякого народа. Потому и приспособления для него не лишены культурной облагороженности. Ещё у кентавров очень развита взаимопомощь в бытовых ситуациях, касающихся ухода за форпом. У них вполне нормально, когда некто того же пола, кому самому мыться не надо, помогает моющемуся – член семьи, друг/подруга, даже просто знакомый/знакомая. Или моются совместно, в этом случае абсолютно приемлемо разделить сию очистительную процедуру и с незнакомцем. Это даже в какой-то степени сближает, есть шанс познакомиться, подружится, лучше узнать друг друга, побеседовать о чём-то в процессе.
Из факта, что не состоящие в браке кентавры разных полов моются раздельно, легко догадаться, понятие наготы у них тоже есть. Они тоже пользуются одеждой не только ради повышения своего комфорта в непогоду, но и чтобы скрывать интимные места от посторонних взглядов. Однако двойственность их природы вмешивается и здесь, внося коррективы. Моральные устои не могут противоречить физиологии и бытовым нуждам. Не для всех частей тела кентавров одежда подходит. Им неудобно одевать форп без посторонней помощи, да и надетое на оный будет постоянно пачкаться снизу, это нерационально. А вот с нуа проблем ни с обряжанием, ни с маркостью нет. Посему лишь оно и имеет у них отношение к наготе. Нуа это вообще то, что кентавры склонны наряжать более всего. В том числе и для красоты, и для солидности, и, у военных, для защиты (имеется в виду ношение доспехов). Как мы помним, оно равнозначно человеку до пояса. В большинстве наших культур приложительно к верхней половине тела нормы морали для мужчин и женщин очень разнятся, женщинам надлежит скрывать грудь, а мужчинам оголять торс абсолютно не постыдно. У кентавров приблизительно то же самое, но с мужчинами есть нюансы. Дома для них без ничего разгуливай сколько угодно, вроде как имеешь право, при физической работе для сохранения одежды от повреждений и загрязнений тоже можно обнажаться, но находиться в подобном виде без всякой причины в обществе по их устоям, скажем так, несолидно, цивилизованному индивидууму странно быть голым, на нуа хоть что-то должно быть надето, по сути не важно что, главное, чтобы не красоваться нагишом. Тут стоит заметить, есть шесть весьма отличающихся меж собой племён кентавров (детальней о которых мы расскажем несколькими главами ниже), и лишь у четырёх из них нагота табу. У одного из прочих двух женщины что-то носят на себе, но скорее для красоты, так как оно ничего не прикрывает, у другого и вовсе нет склонности к одежде, это очень особенное племя, единственное, у кого вместо голой кожи короткий подшёрсток по всему телу. Однако оба этих племени малозначимы для нашего повествования. Первое из двух живёт вдали от прочих цивилизаций, второе, то что с подшёрстком, чересчур малочисленное и скрытное, обитает в лесах, избегая контактов с другими расами. Нас же кентавры интересуют в первую очередь как контактные существа – те, кого есть шанс повстречать, с кем может возникнуть общее дело или конфликтность, т.е. какое-либо взаимодействие. Как бы там ни было, ни у одного из племён нет устоев, заставляющих обязательно прикрывать форп или его части. Здесь у нас с кентаврами полное несовпадение. Мы как раз всегда прикрываем «низ», это для нас самые интимные места. А для них ходи с голым задом сколько хочешь где хочешь, ни позора или аморальности в том нет.
Набор функций, каковые может исполнять одежда, у кентавров несколько шире, чем у людей. Мы носим её зачастую не только для приличий или комфорта в непогоду, но и к примру, для демонстрации социального статуса, для усиления привлекательности у противоположного пола, для удобства в каком-либо труде, и т.д. У кентавров в дополнение ко всему что есть у нас, имеется ещё четыре специфические функции, а именно:
1) Защита от гнуса. Последний для них определённо более существенная проблема, чем для нас – у них большое тело, которое к тому же привлекает и оводов, и не до всех своих мест позволяет легко дотянутся. Кентавры почти поголовно всегда носят с собой особый предмет – мягкую плёточку из пучка верёвочек (она называется у них «тати») – стегают ей себя под брюхо или по ногам, если чувствуют там укус – она не причиняет им боли, а насекомых убивает. Так же мажутся особыми маслами, отпугивающими гнус запахом. Ну и, естественно, прикрывают себя одеждой – и нуа, и форп, порой наряжают ноги до колен в нечто вроде кожаных чулок, или шерстяных.
2) Удобство усаживания. Возможно вас это удивит, но наколенники – это изобретение кентавров. Для взаимодействия с предметами или работы руками им часто требуется опуститься на колени. Благодаря особенно грубой коже в области коленных суставов, боли от этого они почти не чувствуют, но всё же наколенники позволяют исключить её совсем.
3) Защита от пыли и брызг. В чём, тут, спрашивается, разница с людьми? Ведь последние, коли едут на лошадях группой, тоже сталкиваются с проблемой брызг из-под копыт в слякоть и облаками пыли в сухостой. И в том и в другом случае оберегаясь от оных посредством дорожных плащей. У кентавров есть специальные элементы нарядов для защиты себя или окружающих именно от своих брызг и пыли, а не от чужих. В этом несовпадение. Для защиты себя они, бывает, используют пристёгиваемые облачения для брюшины форпа – из ткани либо из кожи. А для защиты и себя и окружающих у них, пусть крайне редко, применяются надеваемые на ноги близко к копытам предметы в виде воронок, направленных широкой частью к земле. Данные приспособления носить непросто, от ударов ног оземь они норовят сползти вниз, потому нуждаются в изощрённом креплении. Если их и увидишь, то пожалуй лишь в аристократических кругах.
4) Защита копыт от истирания. Банальные подковы. В каком-то смысле их можно счесть аналогом нашей обуви, однако по факту это нечто совершенно иное, иначе выглядит, иначе носится, и служит совсем не для предохранения ног от промокания, холода и ушибов. Оно исключительно для сбережения копыт. Обувь, конечно, тоже бы их сберегала, вот только кентаврам она неудобна, они её практически не носят, пользуясь лишь в каких-то очень специфических случаях. Они и подковами не все пользуются – зависит от того, насколько много и по каким покрытиям конкретному индивидууму приходится бегать. Так или иначе сей бытовой атрибут у них относят к одежде, к чему-то ей подобному. К предметам гардероба. Недаром у их знати подковы могут быть и узорчатыми, и окрашенными с торца.
Разнообразие нарядов кентавров вполне сопоставимо с характерным для двуногих рас сходной развитости, скажем, у цивилизованных племён тоже достаточно велико, тоже подразумевает одеяния самых разных покроев и стилей, включая весьма причудливые и затейливые у дам. Причём у последних есть даже некоторые преимущества в сравнении со слабым полом людей (исключая амазонок) или эльфов, так как представления о приличиях и наготе у большинства народов кентавров несколько более свободны и по отношению к верхней половине тела, не обязывая женщин прикрывать спину и живот. Соответственно, у таких народов фактически имеется четыре типа дамских нарядов. Первый – состоящий из относительно узкого топа, не закрывающего нуа ниже груди. Второй – из двух предметов – тоже узкого топа и низа, надеваемого на пояс и частью прикрывающего грудину форпа. Живот при этом остаётся оголённым. Третий – топ для всего нуа, скрывающий его полностью, выглядит как вполне человеческая кофта, блузка или же платье с обрезанной юбкой. Ну и четвёртый – когда вместе с нуа прикрывается в той или иной мере и форп – в том числе в виде пышных платьев, у которых юбка сзади столь длинна, что покрывает всю спину форпа, эдакое платье-попона – знатные особы порой разгуливают и в таких. В иных крупных городах кентавров на барышнях можно увидеть какие угодно изыски, включая, к примеру, корсеты со шнуровкой. Среди даже самых цивилизованных их племён нет столь культурно продвинутых, кто мог бы шить нечто подобное корсетам, однако они достаточно продвинуты, чтобы вести торговлю с другими нациями, покупают у тех же эльфов, бывает, даже пошитое на заказ именно под свою комплекцию. По сути их женщинам подходит любая одежда двуногих рас, кроме надеваемой ниже пояса (белья, чулок и обуви), с той лишь разницей, что длинные спереди юбки им не нужны, нужны коротенькие, так как в их случае назначением юбки не является прикрытие наготы, она только для красоты, длинная будет мешать и пачкаться. Всё, что выше пояса, у них абсолютно идентично дамам людей и эльфов, потому человеческие кофты им можно просто надеть, без всякого перешивания, платья достаточно обрезать спереди снизу. Недаром в культурах эльфов, соседствующих бок о бок с кентаврами, достаточно распространены женские наряды, состоящие из отдельных верха и юбки, то есть из двух частей, не цельные. Это позволяет продавать одни и те же вещи и двуногим дамам, и четвероногим. Особенность четвероногих дам в том, что юбка для них необязательна, не все её любят, не все считают удобной или эффектной. Потому у них в качестве низа так же в ходу нагрудник для форпа – плотно прилегающий к грудине форпа элемент облачения из ткани или кожи, или просто поясок, или совсем ничего. Что касается мужской одежды, она не требует излишнего многословия. Кентавры носят и рубахи, и жилетки, и кафтаны, и дублеты, и камзолы, и всё прочее (что есть в том числе у эльфов), у некоторых народностей практикуется традиционное одеяние – нечто, напоминающее чрезвычайно широкий пояс, такой, что полностью закрывает живот до груди (этот пояс и есть весь наряд). Очень популярны у мужчин кожаные нагрудники для форпа, так как те удобны и для работы (толкать что-то корпусом), и для защиты (сшитые особым образом из обработанной алхимически или иным путём кожи снизят урон от меча, остановят стрелу). Ну а военные порой в качестве одежды используют кольчугу.
