Czytaj książkę: «Без чести»
Пролог
Большой отряд закованных в сталь рыцарей пересёк границу Саксонии и, нахлёстывая лошадей, помчался дальше – в сторону столицы Империи. Подорожные документы у рыцарей были настолько серьёзными, что никто из пограничной стражи не посмел задержать их даже на минуту. Что и не удивительно – ведь выписаны они были на самом высоком уровне.
Граф Адельманн так спешил не потому, что куда-то опаздывал. Нет, его гнал страх. Причём страх не перед чем-то определённым. Его пугало то, что он собирался сделать. А именно – предать своего господина.
Сама мысль о предательстве возникла не так давно. Всего лишь четыре года назад. Ведь именно тогда на связь с ним вышли люди императора.
В первый раз он отверг их предложение. Он и весь его род служит Карлу Удачливому. Герцогу Саксонии и Баварии. Владетелю богатых земель, на которые император уже давно положил глаз. Но сделать ничего не мог. Ведь Карл – Владыка. И воевать с ним попросту нецелесообразно. Потому представители императора и пытались заручиться поддержкой подданных герцога.
Дело в том, что Карл уже далеко не молод. И после его смерти власть перейдёт к старшему сыну – Генриху. И вот Генрих как раз таки уродился самым обыкновенным Стихийником. Довольно сильным – этого не отнять. Но таких было много. А Владык во всём мире – единицы.
Впрочем, для графа Адельманна это было не главным. Он бы служил Генриху не потому, что тот Владыка, а потому что давал клятву их роду. Его верность никогда не вызывала вопросов. И граф хранил бы верность и дальше, если бы не поведение Генриха.
С каждым годом характер наследника становился всё хуже и хуже. А уже три года назад стало понятно, что после кончины Карла на трон сядет откровенный мерзавец и садист. Который, ко всему прочему, совсем не ценит своих людей. И непоколебимая верность графа Адельманна впервые дала трещину.
А уж когда представители императора объявились в очередной раз, то эта трещина увеличилась многократно. До размеров тектонического разлома. Настолько уж щедрым было их предложение. Ему, ни много ни мало, предлагали самому стать герцогом. Герцогом Баварским. Саксония должна отойти другому человеку. Но и это не мало!
И было лишь одно условие – привести эти земли под руку императора.
Граф согласился. Слишком велико было искушение. И от месяца к месяцу становилось лишь сильнее. Он уже видел на своей голове герцогскую корону. Он грезил властью. И ещё он мечтал лично перерезать глотку наследнику Карла. Именно Генриха он винил в своём предательстве. Ведь надо же кого-то винить?
Граф готовился. Подкупал людей. Сыпал золотом, обещал им титулы и земли. Граф был щедр. Потому что власть – дороже всего.
Он засыпал и просыпался с мыслью о своём будущем герцогстве. С каждым днём оно было всё ближе. И ничто не могло этому помешать. Так казалось.
Вчера граф получил письмо от своего непутёвого отпрыска Ганса, которого сплавил с глаз долой в далёкую Московию. Письмо срочное, дорогое. Что было удивительным само по себе. Но ещё удивительнее было его содержимое.
Ганс, будучи в каком-то провинциальном русском княжестве, случайно встретил бастарда Карла Удачливого. И всё бы ничего – мало ли у высокородных господ бастардов? Но этот оказался Владыкой! А значит, имеет все права на корону.
Все планы, все мечты Адельманна в один момент пошли прахом. Из-за какого-то ублюдка он может так и не получить столь желанной власти.
Поэтому надо действовать! Дожидаться мирной кончины Карла Удачливого стало слишком опасно. Пора пролить кровь!
Отряд закованных в сталь рыцарей, нахлёстывая лошадей, мчался в столицу Империи. А для герцогства Саксонского и Баварского наступали смутные времена…
Глава 1
Память – наше всё!
Владимир Северский
Сладко зевнув, я потянулся и открыл глаза. И тут же вскочил с кровати, пытаясь сообразить, где нахожусь.
Осмотревшись, успокоился и ещё раз зевнул. Моя новая комната в моём же новом доме. Уюта тут, правда, не хватало. Да и ремонт после недавнего штурма сделать не помешало бы. Ещё бы на всё это денег найти.
Кстати, а как я вообще здесь оказался? Почему-то совсем не помню, как ложился спать. А что вообще помню?
Так, так… Поляна, дуб, клятва…
Проведя ладонью по голове, я убедился, что волос на ней нет. Побрили, сволочи, зачем-то. Почему-то в момент бритья даже в голову не пришло поинтересоваться, зачем это нужно. Впрочем, так даже лучше. Грива длинных волос была слишком уж неудобной. Мыть надо каждый день, расчёсывать. Иначе на голове будет чёрт знает что.
Ладно, бритый и бритый. Важнее понять, как я тут оказался. Вроде как всё шло нормально, пока…
Точно! Я зачем-то обратился к Перуну, а он взял, да и шандарахнул меня молнией. Хм… А самочувствие, вроде как, нормальное. Я бы даже сказал – отличное! Да и если учитывать, что я в собственном доме валяюсь, а не в очередной раз в больничке, то ничего страшного со мной не произошло.
Прислушавшись к собственному организму, я убедился, что и в самом деле ничего не болит, не тянет и не дёргает. Только небольшой зуд на груди.
Задрав нательную рубаху, я слегка завис. А дело в том, что чуть выше солнечного сплетения у меня теперь была татуировка. Причём простенькая такая. Безвкусная. Нечто похожее на наконечник стрелы. Но как-то схематично нарисовано. Палка, палка… Ещё пара палочек поменьше. Чёрт! И зачем это? Да ещё и без моего ведома? Часть клятвы? Так могли бы и предупредить. Да и кольщика получше найти.
Так ничего и не поняв, я на всякий случай запустил «сканирование» организма. Мало ли… Может, ещё где чего нарисовали или и вовсе почку вырезали, пока я спал.
Но нет. Я был абсолютно здоров. Вот прям полностью! Даже зубы – и те без дырок! Вот только… Твою же мать!
Не поворачиваясь, я нащупал рукой край кровати, присел и задумался… Что за фигня?!
Ещё во время учёбы в своём мире появился у нас в Школе один странный преподаватель. Какой он был расы – я не знаю. Также не знаю, как он выглядел. Всю эту информацию тот гад из памяти своих учеников попросту стёр. Да-да, он был менталистом. Причём, судя по всему, сильным.
Так вот… Появился он на четвёртый год обучения. Многому, по его же словам, он научить не мог. Если нет врождённых способностей к магии разума, то ничего с этим и не поделаешь. То есть будь ты хоть десять раз великим архимагом, но в голову к простому человеку не залезешь.
Напрашивается вопрос: а чему он тогда вообще учил?
Тут всё просто. Основной темой была защита собственного разума. То есть он атаковал мои мозги, а я должен был поставить ментальный щит. И надо сказать, что своего этот садист добился. К пятому году обучения я стал сразу же замечать так называемое «касание ментала». И щит после этого «касания» врубался автоматически.
Ну и ещё одно полезное приобретение у меня появилось. Маркер памяти. Если кто-то всё же смог влезть в мою голову, то этот маркер срабатывал и оповещал владельца. С одной стороны, довольно бесполезное умение. Ведь в памяти уже кто-то покопался. Но зато я об этом знал.
Почему-то после перерождения в теле Маркуса я думал, что этот маркер слетел. Ведь он, по идее, должен быть привязан к мозгу. Но нет. Вот прямо сейчас я его «вижу». Более того, он сработал и сигнализирует о том, что кто-то влез мне в башку и поработал с памятью.
Первым делом я решил попытаться понять, что помню, а что нет. Но это так, паника. Ведь нельзя же вспомнить то, чего не помнишь? Извиняюсь за тавтологию. Поэтому я активировал «ментальный щит» и стал думать о другом. Кто?! Какая сволочь влезла мне в башку?! Надо это выяснить и потом уже выбить информацию о том, что было стёрто или подправлено. А так как в данный момент я сделать этого не могу, то и нечего паниковать.
Кое-как приведя мысли в порядок, я глубоко вздохнул, бросил взгляд за окно, отметив, что сейчас не утро, а уже день, и снова поднялся с кровати. Зверски хотелось есть. Да и узнать, что со мной произошло во время клятвы, не помешает.
Посетив ванную, я привел себя в порядок, оделся в свою найденную в шкафу одежду, погладил лысину и вышел из комнаты.
Но не успел сделать и пары шагов, как в меня врезалась… горничная!
Ну а кем может быть молодая невысокая девушка с каштановыми волосами и в костюме горничной? Вряд ли косплеершей?
– Ой! – пискнула она, отлетев от меня как мячик и уронив на пол свою ношу. То ли полотенца какие-то, то ли простыни. – Проснулся! Здрав будь, боярин!
– Здравствуй, красавица! – улыбнувшись, поздоровался я. – А ты кто?
– Я Мара, – представилась она. – Служу тут теперь. Ой!
Горничная с ужасом уставилась на разбросанные по полу тряпки, в одно мгновение их собрала, развернулась и убежала.
– Однако… – пробормотал я, глядя ей в след, и погладил лысину. Вообще-то, хотел почесать затылок, но не найдя на нужном месте волос, именно погладил. Как бы это в привычку не вошло.
Дойдя до лестницы, спустился и заметил в коридоре второго этажа ещё одну горничную. На этот раз довольно высокую и блондинку. Но тоже молоденькую.
Интересно. Что-то я таких слуг не помню. Княгиня для наведения порядка в доме выделила мне суровых тёток и не менее суровых мужиков. Правда, дело своё они знали на пять баллов. А тут молодые симпатичные горняшки бегают. Ротация у них, что ли?
Спустившись на первый этаж, я ненадолго замер, вспоминая, где тут что находится. Всё же дом этот новый. Так, на кухню вроде туда – направо. А на кухне Ирина, которая всегда всё знает и мне объяснит.
– Ой! – ойкнул на этот раз я сам.
И было от чего! На кухне вместо Ирины нашёлся здоровенный мужик с усами и в поварском колпаке. Он со скоростью газонокосилки резал ножом какие-то овощи.
– А, боярин! – заметил меня мужик, повернулся и слегка поклонился. – Здрав будь! Проснулся? Чай, кофе? Или сразу обед?
– Кофе и обед, – прислушавшись к забурчавшему животу, решил я.
– Сей момент! – улыбнулся повар. Повернул голову в другую сторону и гаркнул: – Пантелей!
За стенкой тут же что-то загрохотало, словно кто-то сразу несколько сковородок уронил, а спустя десяток секунд из двери в подсобное помещение выскочил мальчишка лет двенадцати. Что характерно – тоже в поварском наряде. Разве что кроме колпака – на его голове была белая шапочка.
– Тута я, – доложил поварёнок.
– Ты что там снова делал?! – грозно спросил у него повар. Или шеф-повар? Вроде как он тут старший. – Дрых, скотина?!
– Да я! Да никогда! – с честными-пречестными, но при этом заспанными, глазами принялся оправдываться поварёнок. – Я там…
– Тихо будь! – рявкнул Шеф. – Боярину кофе сообрази и в столовую отнеси.
– Понял! – обрадовался пацан.
– Боярин, – повар повернулся ко мне, – пока кофею попей. А я обед соображу. Минут через десять – пятнадцать.
– Хорошо, спасибо, – пробормотал я и с задумчивым видом покинул кухню, пытаясь сообразить, кто все эти люди. Лёг поспать, называется. А тут уже власть сменилась, и какие-то непонятные личности дом оккупировали.
Не успел я дойти до столовой и присесть за стол, как рысью прискакал Пантелей и поставил передо мной большую кружку кофе. Кивком его поблагодарив, я потянул носом божественный аромат свежеприготовленного напитка и сделал глоток. Ляпота! Даже мысли о странных оккупантах отошли на второй план. Сейчас ещё обеда дождусь – и совсем хорошо станет.
К тому моменту, когда я успел выпить половину кружки, со стороны коридора послышался голос Ирины. Она вошла в столовую вместе с ещё одной горничной. Только эта была немного постарше – лет двадцати пяти. Но тоже довольно симпатичная и фигуристая. Брюнетка, кстати.
– И не забывай, что раскладывать нужно правильно! – на ходу выговаривала ей Ирина. – Иначе бельё либо моль поест, либо само отсыреет и сгниёт. Ой! Маркушко! Проснулся!
Заметив меня, ключница сразу же забыла про собеседницу. В два шага оказавшись рядом, она прижала к себе мою голову и на пару секунд замерла. Потом, видимо, сообразила, что мы тут не одни, а я, вроде как, целый боярин, и отстранилась.
– Ступай, занимайся делами, – велела она горничной и присела на соседний со мной стул. Но тут же встрепенулась и остановила девушку. – Подожди! Отправь человечка к Александру Сергеевичу. Пусть скажет, что боярин проснулся.
– Будет сделано! – кивнула горняшка и удалилась.
– А это кто такая? – поинтересовался я. – Да и вообще, прислуги в доме много новой. Княгиня других людей прислала?
– Нет, – покачала головой Ирина. – Людишек княгини мы отослали. А это всё твои люди.
– Мои?! – удивился я. – Откуда?! Чёрт! Хоть спать не ложись. Словно на месяц уехал, затем вернулся, а тут такое…
– Ну, месяц не месяц, – с очень серьёзным видом произнесла ключница, – но три с половиной дня ты проспал.
– Сколько?! – аж подпрыгнул я. – С чего бы это вообще?! Что на этот раз случилось? И почему я себя так хорошо чувствую?
– Три с половиной, – повторила Ирина. – Но целительница, тебя осмотрев, сказала, что опасности нет. Просто спишь. А случилось что – я не знаю. Что-то с Перуном связано. Но точно мне никто не рассказывает. Не бабьи дела.
– О как! Перун, значит…
– Ох! – всплеснула руками женщина. – Ты же голодный, наверно? Я сейчас распоряжусь, чтобы подали…
– Да я уже распорядился, сиди, – махнул я рукой, всё ещё думая об услышанном. – Кстати, а повар откуда?
– Так тоже твой, – пожала плечами Ирина. – Ты теперь боярин, Маркушко. Надо соответствовать!
И столько гордости было в её глазах, что я даже чуть-чуть испугался, как бы она ко мне своё отношение не поменяла. Глупое поклонение от близкого человека мне абсолютно ни к чему. Но присмотревшись, понял, что зря переживаю. Гордость эта была тёплой, материнской. Да уж…
– Так откуда все эти люди взяться-то успели? – решил перевести тему я. – Сомневаюсь, что чужих непроверенных людей ты бы на кухню пустила.
– Конечно, не пустила бы! – улыбнувшись, строго подбоченилась ключница. – Но эти не чужие. Дёмины они все. Из Младшей ветви. Точнее, были Дёмины. А скоро твоими станут – Северскими.
– Не понял… – протянул я. – Это Сильнов с собой, что ли, привёл? А я думал, что он только семью перевезёт.
– Ох, Маркус, да ты же не знаешь ничего! – как-то испуганно охнула Ирина. – Младшая ветвь Дёминых практически полностью из их рода под твою руку перешла. Как бы войны теперь не было…
Глава 2
Меньше знаешь – крепче спишь.
Пословица
Уминая вкуснейшую глазунью с лёгким салатом, я помимо еды пытался переварить ещё и информацию. Но получалось откровенно плохо. Это же надо! Младшая ветвь Дёминых под мою руку решила уйти. Как такое вообще возможно? Ведь там не десять человек. И даже не сотня. И у всех своя жизнь, дома, хозяйство, семьи. Дети, наконец! И они решили плюнуть на всё и уйти, всё бросив. Странно. Очень сомневаюсь, что это из-за великой любви ко мне.
Нет, то, что отношение ко мне в роду поменялось, спорить не буду. Взять хотя бы тех воинов, которые присутствовали во время моего поединка с Кагановым-старшим. Вот на их счёт я бы особо не удивился, реши они покинуть род и пойти за боярином, которого выперли. Но опять же – а семьи свои они куда денут? Понятно, что с собой возьмут, но…
Чёрт! Вообще ничего не понимаю!
Доев яичницу, я отхлебнул кофе и сыто откинулся на спинку стула. Ладно, надо дождаться Сильнова. Думаю, он всё объяснит. Ирина не стала. Ссылается на то, что она баба глупая и не в своё дело не лезет. Хотя я не сомневаюсь, что знает она побольше многих. А уж в глупости вообще ни разу замечена не была. Потому ключница пожелала мне приятного аппетита и умчалась по каким-то своим делам. Наверно, снова горняшками командовать. И было видно, что это занятие женщине нравится. Она как-то даже моложе выглядеть стала.
– Ещё кофе, боярин? – заглянул в столовую маленький Пантелей. Дождался моего кивка и ускакал на кухню, чтобы моментально вернуться с новой кружкой.
– Подожди! – скомандовал я, когда поварёнок собрался бежать обратно. – Расскажи, кто ты есть.
– Так это… повар я, – растерялся мальчишка. Немного покраснел и добавил: – Ученик повара. Поварёнок. Но буду поваром. Точно. Получается у меня готовить.
– Да я не про это, – улыбнулся я. – Расскажи, кто ты сам. Откуда.
– А-а-а. Так из Дёмино! Там родился и вырос.
– А родители кто?
– Батю не знаю. Не было его у меня, – пожал плечами поварёнок. – А мамка из холопок. Хозяйство у неё крепкое. Козы есть, десяток овец, коровы. Ну и свиньи там всякие, куры.
– И что, сама с таким хозяйством справляется? – удивился я. Как по мне, так тут с одной козой дел полно будет. А у матери его целый зоопарк.
– Почему сама? Помощницы у неё. И помощник тоже есть. За деньгу работают.
– А ты?
– Я тоже помогал, пока маленьким был. Но потом готовить понравилось, и мамка меня в обучение отдала.
– Вот как… – задумчиво погладил лысину я. Мать – холопка. По сути, рабыня. Но хозяйство у неё, работники свои есть. Сына на учёбу отправила. Чудно́. – А ты тоже холоп?
– Нет, боярин, свободный я, – отрицательно замотал головой и зачем-то поклонился Пантелей. – Да и не нужно мне продаваться. Небось, не бедствуем.
– А мамка почему не выкупится? – поинтересовался я.
– А зачем? – искренне удивился пацан. – Так она хоть и холопка, но в роду. Почти что сама Дёмина. Никто не обидит. А выкупится – и всё! Ступай на все четыре стороны.
Я улыбнулся и покачал головой. Поварёнок явно повторял чьи-то слова. И вид при этом такой серьёзный имел, что мне стоило больших усилий, чтобы не расхохотаться.
– И что, – снова спросил я, – прямо-таки и выгнали бы её, если выкупится?
– Та не. Дёмины хорошие. А в Младшей ветви дядька Саша Сильнов всё решает. Он бы не допустил, – сообщил мне Пантелей и гордо надулся. Но вдруг спал с лица, снова поклонился и испуганно зачастил: – Ой, прости, боярин! Ты же не Дёмин теперь! А я тут про нас… Про них то есть. Я же тоже… Ой!
– Да успокойся ты! – всё же заржал я. Уж очень забавный этот Пантелей оказался. – Не гневаюсь я. Лучше другое мне скажи: как мамка к выходу из рода отнеслась? И как её вообще отпустили, если она холопка?
Мне это было действительно интересно. Потому что я понятия не имел, как вся эта система с хозяевами-холопами работает. Да и настроения в роду лучше всего узнать у такого вот мелкого, но вроде бы довольного жизнью болтуна.
– Так она не чья-то там холопка, а рода, – пожал плечами пацан. – Ну, и если все уходят, то и она с ними.
– Понятно, – хмыкнул я. Нашёл у кого спрашивать. – А как она к выходу отнеслась? И с хозяйством вашим что теперь будет?
– Так, а что будет? С собой всех забрали. Там вон, за полями уже загоны сколотили под живность. А как дома построят, то все своих зверей и разберут. А что из рода вышли… – он замялся, словно не решаясь продолжить, но затем махнул рукой и выдал: – Лучше так будет! Мы к Младшей ветви привычные. Никто не обижает. Помогают всегда. А коли уж в Старшую заберут, то всё! Илья этот, внук Старейшины, злой, как пёс подзаборный. Погаными словами детей боярских хулил. Вот народ и подумал, что если он так на воинов ополчился, то что же с остальными станет? А так ушли – и всё! С дядькой Сильновым не пропадём!
– Не с дядькой Сильновым, а с боярином Северским! – поправил его вошедший в столовую Александр Сергеевич. И кивнул мне: – Здрав будь, боярин! Проснулся?
– Да уж проснулся! – хмыкнул я. – Здрав будь, дядь Саш!
– Ой, прости, боярин! – снова согнулся в поклоне Пантелей. – Не подумавши, я сказал!
– Да нормально всё! – успокоил я его. – Ступай дальше учиться – поваром станешь!
– Ага, побежал я, – снова поклонился он и усвистал.
– Что, Маркус, с родом знакомишься? – вроде как в шутку спросил Сильнов. Но глаза при этом остались серьёзными.
– Да уж знакомлюсь, – вздохнул я. – Представляешь, лёг поспать ненадолго, проснулся, а у меня уже полна горница людей. Теперь вот три раза подумаю, нужен ли мне вообще этот сон!
– Сон – штука полезная! – хохотнул боярский сын. – Так что хоть иногда, но спать надо.
– Ладно, – отбросив веселье, серьёзно произнёс я, – шутки в сторону. Рассказывай, дядь Саш! И начни, пожалуй, с того, что со мной случилось. С какого перепугу я на трое суток спать улёгся, словно спящая красавица?
– Не ко мне вопрос, Маркус, – покачал головой Сильнов. – Я, как ты знаешь, из сынов боярских, а не из бояр. У нас другая клятва. И приносим мы её боярину. Ты же пред богами стоял и на верность княгине и земле русской клялся. Так что подробностей от меня не жди. У Соболя я, конечно, спросил, когда тебя домой принесли. Да только он одним словом ответил.
– Даже боюсь спросить, что за слово такое…
– Перун! – веско произнёс Александр Сергеевич. – Дальше не пытай меня. Сам у Соболя спросишь.
– Перун, значит… – задумчиво протянул я и забарабанил пальцами по столешнице. – Ладно, примем к сведению. Тогда рассказывай дальше. Про Младшую ветвь. Что такого должно было случиться, чтобы столько людей под мою руку решили уйти?
– Илья Дёмин случился, – расстроенно вздохнул боярский сын. Но тут же подобрался и вдруг начал оправдываться: – Ты не подумай, Маркус, я-то только рад, что люди за тобой пошли. А горюю я по роду Дёминых в целом. Кончился он…
– То есть как – кончился? – не понял я.
– А вот так! Когда в роду узнали, что боярышню нашу выгнали, а я выйти решил, то разговоры разные пошли. Главы родов, из детей боярских Младшей ветви, собрались. Думать хотели да решать, как дальше жить. Но про тот сход боярин молодой узнал. И припёрся сам. Да не один, а со Снигирёвым. И, ко всему прочему, сотню воинов из Старшей ветви с собой притащил.
– Хрена себе!
– Вот и дети боярские так подумали. Спросили у Дёмина, какого… кхм… в смысле, чего ему надо, мол? А он хулить их начал! Словами разными бросался. Общий смысл которых сводился к тому, чтобы место своё не забывали. Не поверишь, Марк, но мы так с холопами своими не говорим. Всё же тоже люди они. А он перед воями такое вытворять начал…
Сильнов замолчал и отвернулся. А я торопить не стал. Видно было, что всю эту историю он близко к сердцу принимает. И за род Дёминых у него сильно болит душа.
– В общем, – через пару минут снова заговорил Александр Сергеевич, справившись с эмоциями, – погнали его из Младшей ветви. Сказали сыны боярские, что такой боярин им не по нраву. И клятву на мече они ему приносить не будут. Так этот идиот знаешь, что сделал?
– Схватить их приказал и в холодную? – предположил я. Ну а чего? Судя по всему, с мозгами у парня всё плохо. Привык он быть внуком главы Старшей ветви рода, вот и возгордился. А тут на тебе – сразу боярином назначили в ветвь Младшую. Крышу от собственного величия у него и сорвало.
– Хуже! – покачал головой Сильнов. – Он сказал, что с их наследниками договориться проще будет. И приказал Снигирёву порубить всех.
– Да ладно! – охнул я. Это же война! Чёрт! Илья что, совсем свихнулся?! И куда дед Михаил делся? Почему его рядом с внуком не было? Или и вовсе, без внука. Тогда бы, может, и договорился с детьми боярскими. – Война?
– Нет. Снигирёв отказался выполнять приказ.
– Неужто совесть у него проснулась?
– Да кто его знает, – пожал плечами дядя Саша. – Может, и совесть. Всё же Тёма неплохой мужик. Хоть и исполнителен излишне. А может, испугался.
– Испугался? – не понял я.
– Ну так! – улыбнулся боярский сын. – Маркус, да ты сам представь! На территорию Младшей ветви заявилась вооружённая сотня из Старшей. Само собой, наши вои тоже быстро собрались да эту сотню в кольцо взяли. И наших-то побольше было. Но бойня могла, конечно, случиться. Все на нервах. И так в роду сумятица, а тут такое… Но, Слава Богам, обошлось. Снигирёва, кстати, Илья сразу же приказал схватить и в холодную. Но, как мне пересказывали, мог и зарубить там же. Очень уж осерчал. К детям боярским повернулся потом, оскалился и сказал, что всё равно они ему в верности поклянутся. Потому как живут на землях Дёминых. Сами, говорит, приползёте. Или на улицу всех выгонит.
– А где Михаил Васильевич был? – всё же поинтересовался я. – Как он допустил такое?
– В тереме своём сидит, – ответил Сильнов. И, понизив голос, продолжил: – Поговаривают, что жена его там воду мутит. Она ему насоветовала Илью боярином сделать. А он с чего-то вдруг её слушаться стал. Но и это ещё не всё. Слухи ходят, что боярин Михаил, опять же по желанию жены, решил младшего своего внука, Василия, во главе Средней ветви поставить. То есть старый боярин хотел под свою руку весь род забрать. Может, именно поэтому он лично и не вмешался. Чтобы хоть какие-то видимые приличия соблюсти. Мол, вот вам бояре рода Дёминых! Радуйтесь!
– Да уж, – протянул я. Даже предположить такого не мог. Ещё и Средняя ветвь. И ладно, в Младшей официально боярина не было. Но у Средней-то есть! И очень сомневаюсь, что боярин Иван это просто так оставит.
– И не говори! – в очередной раз вздохнул дядя Саша. – В общем, главы сынов боярских сразу же, не расходясь, ко мне приехали. Хотели к тебе, да ты спал.
– А ты чего?
– А чего я? – развёл руками Сильнов. – Они же семья. Да и тебя я вроде узнать немного успел. Так что семнадцать глав сынов боярских из двадцати одного, что в Младшей ветви Дёминых были, готовы тебе хоть завтра клятву дать.
– А остальные четверо что? – поинтересовался я.
– А их сейчас в княжестве нет. Работают они. Но семьи их тоже переехали. Не сомневаются, что главы согласятся.
– Подожди, дядь Саш! А куда они переехали-то? Там же людей, насколько я понимаю, очень даже много должно быть.
Надо сказать, что до меня только сейчас дошла вся серьёзность ситуации. Это же не циферки в отчёте, а реальные люди. Им где-то спать надо, что-то есть. И это только первое время. А потом ещё и работу нужно им дать. А я ещё сам со своим новым боярским званием не разобрался!
– Больше четырёх тысяч человек, – совсем ошарашил меня Сильнов. Аж мурашки по спине побежали. – Из них порядка пяти сотен воинов. Остальные мирные. И ещё больше двух сотен воев сейчас на найме. Кто караваны сопровождает, а кто и бояр знатных охраняет. Вот, как-то так….
