Czytaj książkę: «Айвэн»

Глава 1

Ресторан.

В этом году уезжаю домой, – говорит Педро, – я больше не могу. Он делает большой глоток пива, допивая бутылку "корона экстра" и бросает её в мусорное ведро. Я это слышу не первый раз и не первый год и просто киваю головой. Педро запел свою старую песню.

Я так же допиваю своё пиво, метким броском отправляю бутылку в мусорную корзину и беру следующее из ящика.

Меня зовут Иван, но здесь для всех я Айвэн. Меня так прозвали. Мы с Педро повара в итальянском ресторане в маленьком городке Нэйплс, штат Флорида. Сегодня пятница, мы обслужили три полных посадки и сидим отдыхаем в задней части ресторана на мойке посуды. Время на часах половина двенадцатого ночи и ресторан уже закрыт, посудомойщик Роб уже ушёл, не домыв как всегда часть посуды и не вымыв полы. Хозяин ресторана Тони тоже уехал домой, прихватив из холодильника бутылку красного вина.

Педро мексиканец лет двадцати шести, среднего роста, крепкий, как многие мексиканцы. Руки его от постоянной работы с тестом накачаны без всякого посещения спортзала. Лицо у него круглое и он похож на коренного жителя Южной Америки. Я иногда думаю, что если с него снять одежду и его любимую кепку с прямым козырьком, надеть набедренную повязку и дать в руки копьё получится вылитый людоед из старых книг про первооткрывателей. Наш третий повар это Мигель, они родные браться с Педро. Мигель наоборот, не смотря на то, что они родные братья больше похож на испанца. Он маленький, с бородкой и хитрыми глазками. Он так же носит кепку с прямым козырьком и поэтому Мигель и Педро похожи на братьев Марио. Они оба проверенные ребята, которые давно работают в ресторане и Тони им доверяет.

Мы очень устали и сидим пьём пиво пока официантки убирают в зале и Мигель считает кассу. Если нет Тони в ресторане, то к кассе может притрагиваться только Мигель. Сегодня явно хорошая выручка и зарплата будет вовремя. Это всегда вызывает эйфорию.

Педро сидит на стуле в фартуке, на котором следы муки, соусов, масла, всего что можно на себя просыпать или вылить во время готовки. На руках его следы ожогов. Он сделал за вечер около двухсот пицц и очень устал. Я работал на сковородках с Мигелем, старшим братом Педро, делая различные итальянские блюда и так же сижу весь грязный, как будто меня изваляли в томатном соусе, а потом кинули в муку. Мы смотрим друг на друга и улыбаемся. Мы виртуозы своего дела и у нас получается делать еду быстро и вкусно. Теперь нам надо помыть полы, закрывать ресторан и ехать домой. Роб не помыл полы, но мы ему ничего не говорим, потом что он американец и ведёт себя как хочет. Мы с Педро эмигранты и не можем себе этого позволить. Но если даже мы заставим Роба помыть полы, он сделает это так, что надо будет перемывать. Это удивительно, но за три года моей работы в ресторане сменилось несколько посудомойщиков и никто не мог нормально мыть пол, они просто размазывали грязь по полу. Поэтому в основном уборкой занимаемся мы сами. Специальных людей для мойки кухни у нас нет, ресторанчик не большой, а конкуренция большая и Тони платит нам чуть больше средней зарплаты и не берёт людей для уборки. В принципе нас это устраивает. Деньги не пахнут.

– А я ещё пару лет поработаю, – говорю я, – надо заработать раз уж приехал

– Ну конечно, ты всего два года здесь. А с меня хватит, я уже тут семь лет – отвечает Педро и открывает следующее пиво задней частью вилки и бросая её в мойку, – домой хочу, я уже заработал на дом и машину, останется ещё и на свадьбу.

Педро мечтает вернуться домой, я искренне желаю ему этого, но не верю, что он уедет. Доллар так просто не отпустит…

Мы смотрим на мойку, где кроме вилки ещё немного грязной посуды.

– Что будешь делать дома? – спрашиваю я у Педро.

Он улыбается, пожимает плечами.

– Женюсь, – говорит он, – построю дом. Хочу купить здесь машину и на ней уехать в Мексику.

– Так можно? – спрашиваю я

– Конечно, так многие и делают

– Но ты же 7 лет в Америке не легально, тебя не арестуют?

– Нет, – они скажут, что я не смогу заехать обратно в США и всё, они меня отпустят.

– Понятно, идея не плохая, – говорю я, – допивая очередную бутылку и бросая её в мусорное ведро.

Педро заржал вглядываясь мне в глаза, а я думал зачем в Америке делают такие маленькие пивные бутылочки. Буквально на три глотка.

– Лучше на машине сейчас, чем на инвалидной коляске потом, – сказал Педро и засмеялся снова. Смеялся он всегда громко и заразительно.

– Почему на инвалидной коляске? – спрашиваю я

– Мне рассказывали про одного мексиканца, который отработал в Америке поваром 20 лет и у него отказали ноги, – продолжал Педро, –я не хочу так..

Я даже не стал спорить с Педро о том, правда это или вымысел, я просто смотрел на свои ноги и ощущал как они гудят от четырнадцати часовой смены на ногах. Моя обувь впитала в себя массу томатного соуса и муки и явно стала тяжелее. Я вспомнил, как год назад я начинал учиться готовить итальянскую еду в новеньких кроссовках и наотрез отказался одевать резиновые галоши, в которых ходили Мигель с Педро. Думаю, что завтра на работе я скажу Педро доставать свои позорные галоши для меня.

Мы смотрим как официантка Тиффани складывает оставшиеся салаты в холодильник, смотрим молча и думаем об одном и том же. Какая же у нее огромная жопа. Но меня уже это не пугает, я одичал и думаю о том, что не такая уж она и огромная

– Stupid Rob, – говорю, я, опять не домыл посуду и ушёл домой . Педро просто машет рукой в ответ и допивает ещё одну бутылку. Я тоже допил, взял новую, достал зажигалку и открыл бутылку задней частью зажигалки. Произошёл хлопок, пробка резко выстрелила и отскочив от потолка покатилась по полу в сторону кухни откуда уже шёл Мигель и улыбался. Он всегда улыбался, когда мы делали хорошую выручку. Пнув пробку в нашу сторону он сказал "dont drink too much" и взял бутылку тоже, "work tomorrow", добавил он и присосался к бутылке. Глаза его были красные от усталости и дыма от плиты и печки. Он выпил бутылку залпом, кинул её в помойку и открыл новую. Педро хоть и младший брат, он крупнее Мигеля, выше и больше в плечах. Семья у них большая и помимо них в Мексике живут братья и сёстры, которым они помогают встать на ноги. Мигель и Педро тащат всю свою большую семью на себе и за этого я их уважаю.

Мы выпили ящик пива "корона экстра" на троих в количестве 24 бутылки и домыли полы в кухне. Оставался только мусорный бак на колёсиках, в который счищал остатки еды с тарелок посудомойщик и под вечер он становился практически не подъёмным для одного человека. Обычно мы с Педро выкатываем его вместе и переворачиваем его в "дампстер" (большой уличный мусорный бак), который стоит у нас на заднем дворе.

– Ладно, пошли выкатим ? – говорю я Педро кидая в него последнюю пустую бутылку.

– Ок, пойдём, – говорит Педро, снимая со стены связку ключей, где есть так же ключ от мусорного бака.

Мы выкатываем его на улицу и окунаемся в эту Флоридскую сауну. Октябрь месяц, но на улице жарко даже ночью. Очень противное ощущение, когда на улице ночь, но ты по прежнему мокрый до трусов от пота.

Педро снимает замок с бака, откидывает крышку и мы переварачиваем мусорный контейнер в бак. Из него сыпятся остатки еды, бутылки и всякие жидкости, остатки соусов, вина…

Самое главное правило не смотреть в дампстер, когда переворачиваешь контейнер иначе всё лицо будет в брызгах этих помой. Мы на автомате поворачиваем головы в разные стороны и прищурив глаза, чтобы в них ничего не попало трясём контейнер над дампстером, а затем кидаем его обратно на землю и катим обратно. Педро обычно берёт шланг и моет его внутри, но сейчас видно, что ему не до этого, он хочет домой. Я машу рукой в знак, что я помою его и давай, увидимся завтра. Педро понимает всё без слов, поднимает руку прощаясь со мной и шагает в сторону дома. Живут они с Мигелем в нескольких кварталов от ресторана.

Я ополоснул контейнер со шланга вымыв оттуда остатки какой то вонючей массы и катнув его к задней двери ресторана пошёл к своей машине.

Контейнер до того вонючий и грязный, что мы не боимся его оставлять на улице на ночь. Его точно никто не возьмёт, а вот большой бак надо закрыть и я набрав в себе силы вернулся к нему, накинул замок и защёлкнул его. Если оставить бак открытым на ночь, есть большая вероятность найти в нём подарок на следующее утро в виде кучи строительного мусора и Тони будет в гневе. Он не хочет платить лишний раз за вывоз мусора и поэтому повесил замок на мусорный бак. Я махнул Мигелю рукой в знак, что я еду домой и он мне ответил тем же. Он уже выключал везде свет и собирался закрывать ресторан.

Я открыл дверь своей тойоты и рухнул в кресло. Внезапно я понял какой я усталый и пьяный, но машину я оставить не мог, ведь жил довольно далеко от работы. Я поехал не спеша, думая о том, что если меня остановят пьяным на дороге и потом депортируют домой это будет не так уж и плохо.

***

На следующий день я приехал в ресторан в 10 утра. Педро уже замешивал тесто на пиццу. Мигеля ещё небыло. Обычно по субботам он приходит к вечеру. Мы готовим всё необходимое двоём с Педро, иногда делая еду для редких посетителей. Холодильники после пятницы пустые и нам необходимо сделать тесто для пиццы и множество других заготовок. Тони поехал закупать продукты. Всё делается очень медленно и кажется я не переживу этот день, ведь вечером будет полная посадка, а сил нет.

Обычно мы делаем замес сразу для около ста пицц и для этого уходит целый мешок муки 20 кг. Пицца замешивается у нас в огромной старой пицца-мешалке, которой уже лет 40, но она исправно работает. Мешать пиццу это тоже целое искусство и надо знать пропорции, которые нигде не были записаны или как то обозначены. Повара из поколения в поколение передавали друг другу рецепты на словах. Педро с Мигелем знали их на глаз. Когда Тони дал поручение мексиканцам учить меня поварскому делу, мне было очень сложно. Например, если надо добавить воды в тесто-мешалку Педро брал одну из кастрюль или пластиковое ведро, без каких либо рисок или обозначений, набирал воду и показывал мне сколько он набрал. Со стороны казалось, что он набрал количество воды просто от балды, но тесто всегда получалось одинаковым и я понимал, что он точно знает сколько воды он набрал. Так же было и с солью, он просто брал кружку, набирал в неё соль из большого мешка и показывал мне, вот столько надо соли. Понять, что это три четверти кружки или больше или меньше было сложно и я помечал маркером на всех посудинах, которые Педро использовал для меры ингридиентов.

Спустя пару месяцев я уже точно так же делал замесы пиццы как и Педро: вёдрами, кастрюлями и кружками без каких либо обозначений по массе и чётко знал своё дело. Я понимал, что следующий человек, которому я буду передавать свои знания будет так же смотреть на меня как на сумасшедшего, как я на Педро.

Тесто замешалось и мы перевернули эту огромную посудину для замеса пиццы на стол. Вручную мы делаем заготовки для будущей пиццы в виде «колобков», как сказала Лиза, одна русская девушка официант в нашем ресторане. Сегодня она не работала и суетилась Эшли, делая салаты для обеда. Педро нарезает тесто и кидает на весы, которым уже лет сто, они с двумя чашами и гирьками. На одну чашу Педро ставит гирьку, на другую чашу кидает кусочки теста и когда чаши сравниваются в горизонтальной линии значит вес правильный. Он снимает кусок теста и кидает мне на стол и я кручу их и мну в руках, пока не получится мячик из теста. Это довольно трудоёмкий процесс и первое время у меня страшно болели руки. Задача хорошего приготовления заготовки для пиццы – это сделать ровный шар без пустоты внутри. Первое время у меня не всегда получалось делать колобки без пустоты внутри и это сильно отражалось на равномерности толщины пиццы, когда Мигель её раскручивал. В тех местах, где была пустота в заготовке, образовывалась дыра и на самой пицце. Мигель иногда психовал и кидал её со всего размаха в мусорку, стоящую рядом с печью, но никогда не орал на меня. А терпеливо на следующий день утром снова показывал как нужно делать заготовки правильно.

Обычно после того как он нарезал всю пиццу по весу, Педро присоединялся ко мне делать «колобки». У нас три вида пиццы: средняя, большая и сицилийская. Сицилийская это квадратная толстая пицца, про которых я никогда не слышал до Америки. Она как булка с начинкой от пиццы. Это очень вкусно.

Я принёс две бутылки мексиканского лимонада и угостил Педро. Голова болела от выпитого вечером пива и лимонад очень хорошо помогал.

Педро как обычно включил мексиканскую музыку на телефоне и начал нарезать пиццу. Педро знал на английском не много слов, но он так ими искусно оперировал, что мог рассказать любую историю.

Америке на тот момент он был 7 лет, а я полтора года. Однажды я спросил, как он попал в Америку, он ответил, что перешёл границу пешком как и многие мексиканцы. Из его рассказов я понял, что перейти границу это не просто перешагнуть линию на земле – это 4 дня пешком по пустыне. Сейчас мы хорошо понимаем друг друга. Когда я только устроился в итальянский ресторан посудомойщиком, я вообще ничего не понимал, что он говорит. В прочем как и он меня.

К трём часам дня помогать делать заготовки приходит Роб. Мы с Педро делаем пиццу, соусы, лазанью, а Роб что попроще, в основном нарезает колбасу и сыр на сэндвичи. Он делает заготовки днём, а вечером моет посуду.

В субботу днём в ресторане обычно тихо, работаем мы с Педро и одна официантка. Эшли, девушка лет 27. Мне нравится как она работает. Хоть она и отсидела три года и была лесбиянкой, голова у неё соображала. Тони её ставил как менеджера в выходные дни, когда был завал в заведении и необходимо было решать всевозможные вопросы с посетителями. В будни хватало и Мигеля. К вечеру приедут Челси и приедет доставщик еды Стив. Роб постоянно курит травку, Стив пьёт водку прям за рулём. Я сначала был очень удивлён как их взяли вообще на работу, но хозяин платит 8$ в час и на эти деньги найти человека, который не будет пить и курить весьма сложно. Ко всему этому все наши официантки, за исключением русской девушки Лизы с тюрьмы. Они с браслетами на ногах и если каждая из них выйдет за пределы ресторана сработает браслет и тут же приедут полицейские, которые будут расценивать это как побег. Им наш босс платит вообще по 5$ в час. Все остальные деньги они получают с чаевых. Чаевые им нельзя забирать с собой в «центр», как они называют место, где их содержат. Это что-то типо колонии-поселения и поэтому они их прячут в ресторане и периодически у друг друга воруют.

Коллектив наш состоит из нелегальных эмигрантов, наркоманов, алкашей и уголовников. Но все они не плохие ребята и работа мне нравится. Мигель делает классную пиццу с креветками и ананасами, Педро делает очень вкусно различную пасту. Иногда им надоедает итальянская еда и они делают буррито, тако, мексиканские супы, которые очень похожи на наши русские. Однажды Педро притащил откуда то кактусы и жарил их на гриле. Я ржал в голос. Педро тоже смеялся, больше от моей реакции, когда я увидел кактусы на гриле и мои глаза округлились от удивления. В Мексике есть определённый вид кактусов, который они употребляют в пищу, хотя он выглядит как все другие, растущие в пустыне.

Ещё есть девушка по имени Муй. Она официантка и по совместительству менеджер. Тони её любит, мне она тоже нравится, она с Индонезии, немного странная, но добрая. Она так же как Эшли решает все вопросы, когда Тони нет в ресторане. У неё сильный азиатский акцент, но посетители её любят и никто не обращает внимания. Муй приехала в Америку около десяти лет назад, жила в Калифорнии, там вышла замуж и так осталась жить в Америке. Потом они с мужем переехали во Флориду, как и многие, потому что в Калифорнии становится не выносимо дорого жильё и бензин. Её муж огромный весёлый парень по имени Кэйси работает механиком и ездит на маленькой мазде- кабриолете. Это выглядит очень смешно, когда человек выглядит в раза полтора больше своей машины. Кэйси очень добродушный парень и я думаю я бы с ним сдружился, если бы понимал, что он говорит. За первые полтора года я уже хорошо понимал испанский акцент и азиатский акцент Муй, но вступать в диалог с настоящими американцами мне было сложно. Я никогда не учил английский и перед приездом в Америку посетил только несколько месяцев курсов в своём родном городе. Понять американцев сложно, даже тем, кто учил английский долгое время в университете.

***

Педро включает мексиканскую музыку и набирает воду с крана для замеса, а я иду за мешком муки в холодильник на улице. У нас помимо холодильников внутри ресторана, есть большой холодильник в виде контейнера на заднем дворе. Все его называют «куллер». Рецепт теста очень простой: вода, соль, мука и дрожжи. Но мы всегда проверяем по списку. Казалось бы всего 4 наименования, где не возможно пропустить воду и муку, но легко можно забыть и не добавить соль или дрожжи. Однажды я забыл добавить дрожжи и Мигель долго не мог понять, почему пицца не подымается. А когда понял, пришлось весь замес выносить в дампстер на улицу, очень скрытно, что бы Тони не заметил. Я очень переживал по этому поводу и думал, что я тупица, но спустя какое-то время Мигель делал замес и забыл добавить соль.

У меня как камень с плеч упал. Но этот замес мы не выкинули, Мигель разбавил соль в баночке с водой и кисточкой намазал каждый «колобок» кисточкой. Затем мы оставили это тесто на ночь в холодильнике и на следующий день делали из него пиццу. Не поступило ни одной жалобы. После этих случаев я распечатал на бумаге список ингридиентов

1. water

2. flour,

3. east

4. salt

и повесил на стене возле теста-мешалки.

Мы зашивались и работали на износ. Даже в четырёх наименованиях совершали ошибки. Я и Мигель работали шесть дней в неделю, Педро семь дней – по 14 часов. Он говорил, что ему всё равно делать нечего и ему не нравится Америка. Педро говорил, что за 7 лет у него было семь выходных на Рождество.

***

Педро обычно был очень угрюм и молчалив, но если его разговорить, то он становился весёлым разговорчивым парнем.

– Как ты попал в Америку, Педро?

– Пешком, – он показал знак пальцами, как обычно показывают люди идущего пешком и засмеялся

– Понятно, – сказал я, а долго идти?

– Четыре дня

– Четыре дня?? – воскликнул я

– Да, четыре дня через пустыню, – Педро улыбался, он отрезал от большого куска теста шпателем небольшие куски и кидал на весы. С весов он кидал их мне на стол, и я уже мял их в руках до тех пор пока он не станет шариком-заготовки для пиццы

– Это очень много, – покачал я головой, ты шёл один?

– Нет, нас была группа

– А где вы ночевали?

– Мы спали на земле, это очень опасно, может укусить скорпион или змея

– Вы все дошли?

– В нашей группе все дошли, но бывает, что не все, – Педро снова засмеялся

Обычно Педро любил рассказывать про Мексику и свою семью когда мы делали тесто для пиццы.

– Мы платили по 3000 долларов, – сказал он;

– Кому?

– Людям, которые нас привезли в пустыню в то место, где нет пограничников. Они делятся деньгами с мексиканскими пограничниками и те закрывают глаза на нас.

– А Американские?

– Не знаю, – Педро пожал плечами, мы зашли на территорию Америки и нас встретили так же мексиканцы на машинах и отвезли в город.

– Наверное с американскими пограничниками тоже делятся деньгами?

– Maybe..-ответил Педро и взял со стола кусок теста и начал очень быстро его катать в руках превращая в ровный аккуратный шарик буквально за несколько секунд. Он делал быстро и хорошо, я медленно и и не так хорошо.

– Разве в Мексике так плохо?

– В Мексике хорошо, если у тебя есть деньги, многие люди перебегают границу чтобы заработать и вернуться домой с деньгами

– Так же и в России, – сказал я, хорошо, если есть деньги.

– Если нет денег, ты можешь взять рюкзак с наркотиками, пронести через границу и тогда ты не платишь 3000 долларов

– Наркотиков??

– Ну да, обычно героин

– Целый рюкзак героина? Это же больше, чем 3000 скорее всего

– Да, это огромные деньги. И если тебе поймают пограничники, то мафия повесит этот долг на твою семью

– А что если семья не отдаст деньги?

– Их убьют, это очень большие деньги и я никогда бы не согласился на такой вариант, я работал три года на двух работах, чтобы заработать билет в Америку

– Да…Я сожалею, что так бывает

– Its ok, сказал Педро и засмеялся, – если я уеду домой, я больше никогда сюда не вернусь, буду жить там.