Алексеевский равелин

Впервые о революционере - народнике Петре Сергеевиче Поливанове я узнал из второго тома воспоминаний Веры Фигнер Вера Фигнер - Воспоминания в трех томах. Том 2. Запечатленный труд. Когда часы жизни остановились , который был полностью посвящен описанию многолетнего заключения революционеров в Шлиссельбургской крепости.

"... я скажу только о Поливанове, который в 1882 году был заключен в Алексеевский равелин, в 1884 году переведен в Шлиссельбург, а в 1902 году, кончив 20-летний срок, осенью вышел на поселение и был отправлен в Акмолинскую область. Оттуда Поливанов бежал заграницу, но во Франции, в Лориане, в 1903 году застрелился при довольно загадочных обстоятельствах..."

Признаться, друзья, если сказать, что я удивился после прочтения этих строк, значит не сказать ничего. Я тут же задался праведным вопросом: - Как человек, который выдержал в течение двадцати лет все муки каменного мешка Алексеевского равелина и одиночку в "русской Бастилии" на Ореховом острове, оказавшись на свободе, самолично убивает себя? Со стороны это выглядит, мягко скажем, абсурдно. В общем в своей голове я сделал небольшую зарубку, дабы по возможности узнать побольше о биографии Петра Поливанова. И вот спустя годы в мои руки попало раритетное переиздание сборника об этом революционере. Расскажем вкратце о его жизни, хотя эту инфу можно в принципе прочитать и википедии. Петр Поливанов вырос в старинной дворянской семье, в гимназии начал изучать умные книги и соотносить прочитанное с ужасной социальной действительностью жизни в царской России. В юношеском порыве поехал в Сербию и принимал кратковременное участие в борьбе за ее независимость. Позже принимал участие в студенческих беспорядках, выслан на 2,5 года. В августе 1882 году наряду с Райко принял участие в побеге из тюрьмы своего товарища Новицкого, при этом застрелил младшего надзирателя, который вцепился в Новицкого. На одном из поворотов, коляска с беглецами опрокидывается, их нагоняют и избивают так, что Райко умирает от побоев. Нашего героя, Петра Поливанова, приговаривают к смертной казни, которая по "доброте" царской власти заменяется вечной каторгой. В данном сборнике есть чудом спасенные воспоминания Поливанова о его пребывании в Алексеевском равелине. Можно сказать, он первым открыл этот "ящик Пандоры" и рассказал всему свету в каких условиях содержались под стражей революционеры в Российской империи. Кстати, рекомендую всем к прочтению эту повесть, особенно тем, кто наслушался сказок от экскурсоводов о неземном рае в котором пребывали все революционеры - арестанты Петропавловской крепости, воспоминания Поливанова можно найти в отличном двухтомнике Александр Матышев - Алексеевский равелин (комплект из 2 книг)

"Тяжелые впечатления ждали меня на новоселье. Из сидевших в том коридоре только один Арончик ходил на прогулку, да и то еле переставляя ноги, так что сейчас можно было заметить, как сильно он болен. Мои соседи — Баранников в № 14 и Колодкевич в № 16 не вставали с постели и не могли отвечать на мой стук. Баранников был уже при смерти, и его стоны разрывали мне сердце... Дней через восемь Баранников умер (6 августа 1883 г.). Я помню, его стоны разбудили меня в 3 часа утра, и я уже не мог более заснуть. Он стонал часа полтора подряд. Жандармы шушукались в коридоре, часто подходили к двери и заглядывали в стеклышко, но не входили к нему. Наконец он стал стихать, стихать и совсем замолк. Прошло минут пять, и вдруг снова раздался стон, пронзительный, протяжный, и сразу резко оборвался. Дня четыре спустя умер Тетерка, сидевший в самом конце коридора, в номере 19-м. В начале сентября увезли в больницу Игната Иванова и остались только я (№ 15-й), Колодкевич (№ 16-й) и Арончик (№ 18-й)."

Пребывание в Алексеевском равелине было настолько "хорошим", что практически каждый из арестантов либо умирал, либо потихоньку сходил с ума.

"В это время меня страшно угнетала болезненная мысль, что жандармы отравляют пищу, заражая ее трихинами. Я чувствовал, что эти трихины медленно распространяются по всему организму, день за днем наполняют его все больше и больше, и я с ужасом ждал, что они проберутся в мозг, и я стану идиотом, а этого именно жандармам и хочется. Сначала, когда я твердо верил в эту фантазию, она терзала и приводила меня в отчаяние... После, когда сознание стало проявляться, меня не менее того стала мучить мысль, что если я дохожу до таких несообразностей, то, значит, я уже сошел с ума и трихинам нечего стараться заползти в мой мозг, потому что и без них я скоро начну жевать свои рукава и рычать по-звериному. Эта мысль, в свою очередь, толкала меня к самоубийству, и результатом этого в начале марта 1884 года явились две мои попытки лишить себя жизни..."

Итак, из воспоминаний самого Петра Поливанова мы узнаем, что он два раза пытался убить себя. В первом случае революционер хотел отравить себя угарным газом, приложив свое лицо к отдушине печки. Затем он попытался повеситься. Читая эти признания Петра Поливанова, есть соблазн перекинуть мостик к его трагической смерти во Франции. Дескать, смотрите, у него уже были попытки самоубийства, а значит была психологическая склонность к этому и, следовательно, нет ничего удивительного в его смерти в 1903 году. Но, я думаю, что это несколько упрощенная модель, ибо окажись мы на его месте в Алексеевском равелине, сколько бы мы продержались и когда у нас отказал бы рассудок? А ведь Поливанову на тот момент было всего 23 года. А теперь перейдем непосредственно к таинственной смерти Петра Поливанова, о которой подробно в биографическом очерке рассказал революционер Иван Майнов и он так же был опубликован в данном сборнике. Итак, Петр Поливанов был освобожден из Шлиссельбургской крепости в 1902 году и тут же отправлен в ссылку в Акмолинскую область. Естественно, при помощи друзей он бежит, оказывается в Париже и вступает в БО эсеров, дабы отомстить за смерти своих товарищей и убить министра внутренних дел Плеве.

"Покушение предполагалось выполнить при помощи бомб, которые следовало изготовить уже в России, а для обучения боевиков способам их изготовления, где-нибудь в провинции, в тихом французском городке, решено было основать учебную мастерскую. Большой практик и мастер на эти дела Азеф оборудовал такую школу в городке Лориан на юге Франции, и там поселилось несколько русских боевиков. Петр Сергеевич был одним из них..."

И вдруг, буквально через несколько дней Петр Поливанов убивает себя при довольно странных обстоятельствах.

"17 августа 1903 года, ровно через четыре месяца после побега Поливанова из Атбасара, один отставной моряк, прогуливаясь в Лориане по городскому саду Боделио, забрел в глухое и укромное местечко этого красивого места отдыха. Недалеко от него сидел на скамеечке какой-то иностранец и торопливо что-то такое набрасывал в своей записной книжке. Потом это иностранец быстро встал, вынул из кармана револьвер и без раздумываний выстрелил себе в голову. Помощь моряка и вскоре же явившихся сюда агента полиции и доктора была уже бессильна...

Петр Поливанов оставил предсмертную записку, в которой рассказал, что после долгого сидения в заключении приобрел прогрессирующую болезнь сердца и фактически сделался инвалидом. И поэтому он не может выполнить функции боевика эсеров, а жизнь свою без активных действий в революции он считал бесполезной. Такова официальная версия смерти Петра Поливанова. Но я бы хотел вставить свои пять копеек в это повествование и предположить еще одну версию смерти революционера. Иван Майнов в своем очерке упоминает об одном любопытном факте, который не сыщешь ни в одном интернете.

"1 июля 1903 года в номере 27 органа партии эсеров "Революционная Россия", появилась за подписью Поливанова "Открытое письмо к г. министру юстиции Н.В. Муравьеву". Письмо начиналось словами: "Милостивый государь! Обращаюсь к вам, как к генералу - прокурору Империи, на обязанности которого лежит наблюдение за точными исполнением законов, с тем, чтобы обратить Ваше внимание на систематическое их нарушение, каковое совершается в 60-е верстном расстоянии от столицы и Вашего местопребывания, - в Шлиссельбургской крепости..."

Ну, подумаешь, какое-то письмо, скажет читатель. Так-то оно, конечно, так. Но вот какая проблема.

"... в письме следовал длинный перечень вопиющих нарушений, установленных самим правительством правил содержания заключенных, список казненных в тюрьме за ничтожное нарушение тюремной дисциплины, список узников, покончивших самоубийством...

А самое главное, это письмо было растиражированно всеми известными европейскими газетами. И на основе данной информации мы отойдем от первоначальной версии самоубийства Поливанова и сделаем небольшое допущение. Предположим, что революционера просто-напросто устранили агенты царской охранки, заставив тем самым замолчать его последующие откровения в европейской прессе. А для того, чтобы не распускались ненужные слухи специально подготовили одного безымянного свидетеля "отставного моряка", который, забрел в "укромное место" и "видел" самоубийство собственными глазами. Как говорится - "вилами по воде", но, быть может, со временем откроются новые свидетельства этой таинственной смерти...