Czytaj książkę: «Дыши, сынок, тишиной»
Вся семья о.Тихона собралась за столом под шум проливного дождя, который уже сутки напролёт бубнил о железную крышу. Но никакому ливню не перекричать семейной радости.
Стол у матушки укрылся красиво и празднично: всё, что в печи – на стол мечи! Даже раскупорила свои крепенькие пупырки-огурчики и отборные грибочки с оливковым маслицем, которые приготовляют в семье о.Тихона к Великому посту и не достают из погреба даже в Рождество.
Малыши, правда, косились на кремовый торт, нетерпеливо болтая ножками под столом и обдумывая возможность ткнуть в этот торт пальцем, как бы случайно, чтобы потом палец облизать.
Ну а близнецов-десятилеток Сашку и Лёшку развели порознь, по «разным берегам», чтобы праздничный стол не слишком пресыщался их шумными чудачествами и хохотом.
Катеринка и Полинка принарядились в сарафаны и пестрые косынки – значит будут петь.
Когда рассаживались, батюшка усадил Глеба на своё место, во главу, в «вершину семьи», как он шутил, под святые иконы.
Поскольку повода в календаре не имелось, сомневаться нечего, такая напыщенность означала только одно – письмо пришло.
На отцовском огромном «троне» Глебушка неуютно сутулился и виновато улыбался. Но смущение лишь усиливало торжественную тревогу, за которой взорвётся сердце великой радостью – поступил!
Глебушка с раннего детства преданными и внимательными глазами взирал на отца, на его великое дело священства, на иконостас в их маленькой сельской церквушке, на алтарь за иконостасом и на престол в этом алтаре. Там он видел Бога и слышал Его присутствие в величественной скорби Херувимской песни, когда на копьях вносят Царя, и весь мир затихает, потому что Бог с нами, и Он здесь.
Теперь Глеб взрослый самостоятельный студент-семинарист, пусть пока абитуриент, путь которого простирается отсюда, от этой милой родной семьи, от батюшкиной церковки через всю жизнь, аж за самую смерть в далёкой старости, прямо к Богу, в Его Царствие.
Наконец, семья поднялась, и все спели «Отче наш». Благословив трапезу, батюшка уселся на Глебушкино «десное» место, но к обеду не приступил – все ждали маму, которая выскочила в прихожую за чем-то «секретным» и тут же это «секретное» внесла в трапезную. На серебристом подносе она протянула батюшке конверт.
Ликующие девочки вскочили с мест и сорвали с собой малышей, бесплодно созерцающих недосягаемый торт. Те зашептались, припоминая плохо выученные места стихов. Готовились заранее, но малыши – они и есть малыши. С ними только смех.
